Loe raamatut: «Послесловие», lehekülg 6
Идиот. Я, несмотря на слабость, расхохоталась. Забавно, как он говорит о части своей личности в третьем лице. Прямо как я и Валера.
– Значит, это ты та душа, которую я собирала? Я думала, ты остался на Ардане. Как тебя теперь зовут-то, чудовище?
Чудовище хмыкнуло и, ловко открыв дверь какой-то громадной машины, посадило меня на пассажирское сиденье, укутало выуженным сзади одеялом, аккуратно вытерло лицо салфетками, крепко поцеловало, отчего мне сразу стало жарко. И только потом ответило.
– Марк Волков. Я ни за что бы там не остался, потому что даже собранный воедино без тебя – я лишь часть целого, даже меньше половины. И еще раз прости, что напугал. Никак не привыкну, что здесь все иначе и менталитет подозрительных ко всему странному русских мешает им наслаждаться неожиданностями. Но теперь я нашел тебя. Если бы ты знала, как долго… впрочем, это мы еще обсудим. Поехали домой?
Я даже не подумала уточнить к кому. Всем сердцем я чувствовала, что это ОН. Тот, кого я, сама себе не признаваясь, всегда ждала. Я тоже ощущала себя, наконец, цельной, наполненной. А то, что голова кружится – ничего, от его поцелуя у меня и так коленки как ватные. Это пройдет. Со временем. Наверное.
– Поехали.
И поцеловала в ответ так крепко, как смогла.
Глава 6 Все только начинается
Семь лет спустя
– Милая, уже пора-а…
– Гори в Аду, безжалостный жаворонок… – стону, пытаясь поглубже ввинтиться головой под подушку.
– Только в твоей компании, родная. Если ты сейчас не встанешь, никто не будет виноват в том, что девочки слопали твою долю мясного рулета, пока я тебя будил! – бархатистый голос мужа в сочетании с такой явной угрозой действовал максимально бодряще.
– Эй, так нечестно! Я же все рассчитала!
– Пока они на кухне одни, все, что лежит на столе превращается в прах и руины. Не съедят, так понадкусывают. Обратный отсчет пошел…
Я одним скачком вылетела из постели и понеслась на первый этаж, чтобы защитить от двух вечно голодных проглоток честно упрятанный для завтрака остаток вчерашнего ужина (весь не влез, но я знала, что буду жалеть, что не доела).
– Мама! – слаженный вопль двух детских глоток буквально оглушил.
И это я – та самая идиотка, которая согласилась на новую беременность, когда перед глазами у нее пара одинаковых на симпатичную мордочку исчадий преисподней? Где были мои глаза и мозги?
– Не трожь! – рыкнула, потому что мой рулет и правда был уже в опасной близости от ручек Милы.
– А я хотела его тебе ближе пододвинуть, – заюлила эта лиса, – с добрым утром, мамочка!
– С добрым утром, котятки! – наконец, устроилась я рядом с девочками.
Мила и Виола родились через год после нашей с Марком свадьбы и получились совершенно идентичными. Хотя мы с мужем их никогда не путали. Очень похожие на меня вдумчивая Виола и шебутная Мила так разительно отличались поведением с рождения, что я не понимала, как их можно не различить. Но моя мама это дело любит, умеет, практикует, а малышки этим беззастенчиво пользуются.
Все семейство за утренней трапезой обменивалось мнениями о просмотренных накануне мультиках и фильмах. Я обожаю утро субботы, когда мне не надо никуда спешить. А еще я обожаю, когда муж готовит мне свой фирменный кофе. И мне доктор разрешил, как хроническому гипотонику, у меня и справка есть.
Обхватываю чашку руками и замолкаю на некоторое время, купаясь в умиротворяющих волнах чужого разговора. Девочки уже выучили, что маму в это время трогать не надо. Это время "утреннего тупняка". И смотрю я, как правило, на картину, которую муж нарисовал во всю стену кухни. У нас очень большая кухня, как обе наших комнаты в квартире родителей. Это чтобы был понятен масштаб работы. Для любого непосвященного это просто что-то вроде карты земного шара, на которой проложен маршрут некоего путешествия. Но, если очень присмотреться и подойти близко-близко, станет заметно, что названия городов, океанов, рек и горных хребтов совершенно иные и написаны не по-русски.
Марк нарисовал Ардану. И обозначил на ней все места, где мы с ним встречались. Ведь, по сути, он уже тогда был со мной. Всегда.
Девочки с удовольствием изучали карту и, конечно, задавали вопросы, тогда папа почти честно отвечал, что это мир, который мы оба с ним видели во сне.
– Мам, – тихий голос Виолы вторгся в мой "тупняк". Значит, случилось что-то очень важное для малышки, раз она решила дернуть меня за пижамную штанину.
– Что, зайка?
– Я сегодня во сне видела мальчика. Он сказал, что мы обязательно встретимся, и он заберет меня в свое королевство. Он такой взрослый и красивый! Он, наверное, принц! И у него волшебный замок! – Виола вещала мечтательно и вдохновенно, а у меня по коже бежали морозные струйки.
– А как зовут твоего принца? – стараюсь, чтобы в голосе не был слышен мой страх.
– Эррррни, – с удовольствием выдала Виола, продемонстрировав отлично поставленный логопедом звук "р".
Чашки, они такие, не любят столкновения с твердыми предметами типа пола. И моя не стала исключением. Разлетелась вдребезги, разбив, заодно, умиротворяющую утреннюю атмосферу.
Стало быть, ничего еще не кончилось? Я должна была догадаться. Предоставить мне такого идеального по всем параметрам мужа и ничего не взять взамен? Божечки, на что я рассчитывала? Если обратного обмена не избежать, я просто обязана подготовить мою девочку… обеих девочек на всякий случай ко всем возможным неожиданностям. Не так-то просто добраться до нас, если, к примеру, мы не ошиваемся вблизи Кругов, ведь правильно?
– Милая, тебе нехорошо? – материализовался рядом "подаренный конь", собирая крупные осколки и подметая мелкие.
– Все в порядке, любимый, Виола рассказала мне занятный сон, только и всего. Ты же знаешь, какая я неуравновешенная на этом сроке, – рано еще волновать моего впечатлительного художника. Он-то о том, насколько далеко могут идти Куоновы планы, лучше меня знает. На собственной, так скажем, шкуре ощутил.
Марк нежно чмокнул меня в лоб и увлек визжащих близняшек в сад качаться на качелях. Для них все только начинается…
