Билль с мельницы

Прав тот, кто ударит первый. Мертвые не кусаются.

Ром, свиная грудинка и яичница – вот и все, что мне нужно.

Человек я простой. Ром, свиная грудинка и яичница – вот и все, что мне нужно.

Одно дело - непослушание, воркотня и лентяйничанье, а другое - захват корабля и убийство ни в чем не повинных людей.

Боже, храни короля! Долой капитана Сильвера! – крикнул я, размахивая шапкой.

Глава I Старый морской волк в трактире « Адмирал Бенбоу» Сквайр 1 Трелони, доктор Ливси и другие джентльмены попросили меня написать все, что я знаю об Острове Сокровищ. Им хочется, чтобы я рассказал всю историю, с самого начала до конца, не скрывая никаких подробностей, кроме географического положения острова. Указывать, где лежит этот остров, в настоящее время еще невозможно, так как и теперь там хранятся сокровища, которых мы не вывезли. И вот в нынешнем, 17… году я берусь за перо и мысленно возвращаюсь к тому времени, когда у моего отца был трактир «Адмирал Бенбоу» 2 и в этом трактире поселился старый загорелый моряк с сабельным шрамом на щеке. Я помню, словно это было вчера, как, тяжело ступая, он дотащился до наших

окончился не так благополучно, как прежние. Во-первых, наша скорлупка была страшно перегружена. Пятеро взрослых мужчин, да притом трое из них – Трелони, Редрут и капитан – ростом выше шести футов – это уже не так мало. Прибавьте порох, свинину, мешки с сухарями. Неудивительно, что планшир 62 на корме лизала вода. Нас то и дело слегка заливало. Не успели мы отъехать на сотню ярдов, как мои штаны и фалды камзола промокли насквозь. Капитан заставил нас разместить

лить его. Во хмелю капитан становился страшен и неукротим. Он то грохал кулаком по столу, требуя тишины, то приходил в ярость, если к нему обращались с вопросом, то, наоборот, свирепел, если его ни о чем не спрашивали. Он не позволял никому из посетителей уйти из трактира до тех пор, пока сам не напивался до чертиков и, пошатываясь, отправлялся спать. Его рассказы отчаянно пугали наших постояльцев. Это были жуткие истории о висельниках, об отчаянных храбрецах, о тропических штормах, о пустынях, о пиратских рейдах к берегам испанских владений. По его словам выходило, что он провел всю жизнь среди самых отъявленных негодяев, какие только ступали по земле или плавали по морю. Затейливая брань, которой он обильно приправлял свои россказни, пугала слушателей не меньше, чем описываемые им злодеяния. Мой отец не раз говаривал, что наша таверна вскоре разорится, ибо по

гонялся за мной на этой одной ноге, перепрыгивая через плетни и канавы. Недешево доставались

тут, предо мною. Пятеро, с красными, опухшими лицами, пробудившись от пьяного сна, быстро