Виктор Голышев

– Нет, моя рыбка. Восхитительная утренняя звезда, по-моему, ты сделала все, что в твоих силах. Намек на то, что ее возможности ограниченны и какие-то высоты для нее недостижимы, каждый раз приводил Камилу в неистовство. Она разражалась слезами:

густой, косматой тени айланта, заслоняющего угловой фонарь, чей-то низкий голос сокрушался

Потому что доброта начинается там, где кончается необходимость.

Правды и сделали людей нелепыми. Старик развил целую теорию на этот счет. По его представлениям, как только человек захватывал для себя одну из правд, нарекал ее своею и старался прожить по ней жизнь, он становился нелепым, а облюбованная правда – ложью.

Я ел устрицы, отдающие морем, со слабым металлическим привкусом, смывая его холодным белым вином, так что оставался только морской вкус сочного мяса, пил сок из раковин и его тоже запивал прохладным вином; чувство опустошенности исчезло, я повеселел и стал строить планы.

Если выбалтывать все свои тайны, что от тебя останется?

лучшие философы на свете – мальчишки, у которых только пробивается борода;

Иностранный наблюдатель видит только колоссальное имущественное неравенство, несправедливую избирательную систему, правительственный контроль над прессой, радио и образованием и заключает, что демократия просто вежливое название диктатуры.

... Я перестала верить в то, что существуют силы добра и зла вне нас. Теперь мне кажется, что добрыми и злыми бывают поступки людей, но не сами люди. Мы можем назвать поступок добрым, если он пошел кому-то на пользу, или злым, если он принес кому-то вред. А люди слишком сложны, на них не наклеишь простых ярлыков.

Смысл жизни, говорил мой отец, - готовиться к тому, чтобы быть мертвым.