СКАЗКИ ДЛЯ ДЕТЕЙ
Предисловие для тех, кто не понимает, почему «Пушкин – наше все»
Уверяю вас, не только вы этого не понимаете.
Его современники точно так не думали. При жизни Пушкин был, конечно, очень популярен. Но он не был самым знаменитым и признанным автором.
А кто им был?
Фаддей Булгарин, роман которого «Иван Выжигин» стал первым отечественным бестселлером. Эту книгу о приключениях сироты, который побывал и в киргизском плену, и на войне, перевели на французский, английский, немецкий, итальянский, польский, шведский, голландский и чешский языки.
Вы знаете что-нибудь о Фаддее Булгарине? Большинство наших современников даже имени такого не слышали.
Знаменитая фраза «Пушкин – наше всё» была сказана только в тысяча восемьсот пятьдесят девятом году поэтом Аполлоном Григорьевым. Прошло больше двадцати лет со смерти поэта, а о нем продолжали думать и спорить.
Но самое важное для нас – это то, что Пушкин очень активно живет и сейчас. Наберите в строке запросов «современный Пушкин» и увидите, например, работы художника Игоря Шаймарданова «Веселый Пушкин» и «Деревенский Пушкин» и графическую серию Анжелы Джерих, где Пушкин гуляет по улицам Петербурга с Есениным и дарит цветы на восьмое марта своей Натали.
А знаете, сколько в сети стишков-пирожков про Пушкина? Это такой поэтический жанр, как японские хокку или танка. Стихи написаны строчными буквами, без знаков препинания, и без рифм, но обязательно со смыслом! И желательно, чтобы было смешно.
И их авторы совершенно свободно помещают Пушкина в современность.
Это убеждает нас в том, что Пушкин жив, больше, чем диссертации и научные статьи, которые до сих пор пишут о его творчестве ученые литературоведы и филологи.
И вот попробуйте вслух сказать: «Толстой – наше все» или «Тургенев – наше все».
Не правда ли, что-то в этом не так?
А вот скажите: «Пушкин – наше все!», и сразу станет понятно, что уж это – чистая правда.
Мы на экскурсии в Пушкинском дворце
Екатерина Белчес
– А вот здесь спал мальчик-лицеист Саша Пушкин, – показывает экскурсовод узкую комнату. В комнате кровать, комод и бюро.
– У него была маленькая комната, и ему помогал прислужник. В простонародье – дядька, – продолжает она.
«Вот тебе на, – думаю, – у него была СВОЯ комната! И ещё дядька в придачу. Мне бы так!»
– А будили их всех по звонку в шесть утра, – вещает экскурсовод. Да, вот эта часть не очень, конечно. Но всё же не сможет перевесить дядьку с комнатой.
– Ребята у вас есть вопросы? – спрашивает экскурсовод. Ольга Михайловна с надеждой смотрит в сторону отличников. Я поднимаю руку:
– Скажите, а дядька всё делал? Посуду тоже мыл?
Немая сцена. Ольга Михайловна с экскурсоводом в замешательстве. Все дети ждут. Нас очень волнует вопрос – кто за Пушкина мыл посуду.
Меня мама каждый вечер шпыняет: «Катя, почему мне надо три раза повторять, помой посуду!»
Мы ждём. Ольга Михайловна тоже ждёт. Молодая экскурсовод покрылась пятнами.
– Ну, ребята, посуду мыли в столовой, где обедали лицеисты. Там были повара и слуги.
Подумать только! Повара и слуги.
Решено: это перевешивает шестичасовое утреннее вставание.
– Но они очень скучали по своим родителям, братьям и сёстрам, – экскурсовод сглаживает промах со слугами.
Маленький Ситников тянет руку. У него в семье пять детей.
– Скажите, а чтобы заслужить место в лицее, что надо было сделать?
Ситников любовно осматривает комнату, чистый умывальник, перья в чернильнице. Ситников живёт в коммуналке и спит в одной комнате со всей семьёй.
Экскурсовод сжимает в руке карандаш.
– Их отправляли туда родители, – неуверенно протягивает она.
Ольга Михайловна решает взять инициативу в свои руки.
– Ребята, для того времени это были спартанские условия. Лицеисты рано вставали, много учились и виделись с родными только на каникулах.
– Везёт же людям, – шепчет Ситников.
– Спартанцы! – восхищённо вздыхает Дедулин. Он недавно смотрел фильм про спартанцев. И очень хотел походить на Спартака.
– Ольга Михайловна, а где здесь жили спартанцы? – спрашивает он.
Экскурсовод нервно теребит платочек. Ольга Михайловна воинственно хмурит брови.
– Петя, спартанцы здесь не жили. Спартанцы жили в древней Греции.
Мы недоумённо переглядываемся. Только что нам рассказали, что здесь для них все условия создали, а они взяли и махнули в Древнюю Грецию? Странно всё у взрослых! Наша классная немножко запуталась, я помогу.
– Ольга Михайловна, – говорю я, – вы имели в виду, что Пушкин со своим дядькой не знали спартанцев. Потому что не были в Греции. Но спартанцы то их знали! Потому что тогда уже все знали, что Пушкин великий поэт. Вы нам на каждом уроке говорите – нет такого человека, который бы не знал Пушкина.
Теперь платочек нервно теребит Ольга Михайловна.
– Дети, давайте пройдем дальше, в парадные залы лицея, в газетный кабинет, в учебный класс. Посмотрим, как учились лицеисты!
Неровной походкой Ольга Михайловна и экскурсовод продвигаются внутрь. Мы гуськом продвигаемся за ними. Странные эти взрослые, элементарных вещей не понимают. Перед тем как двинуться дальше, нам надо надеть бахилы.
– Ура! – кричит Косолапов и достает из ящика самые длинные. Они полощутся по полу как ласты у пингвина. Все завидуют Косолапову, все хотят такие же бахилы. И срочно начинают рыться в груде бахил. Где же самые длинные?
Тётенька на посту охраны вздрагивает.
– Вы! Вы! – кричит она и не находит нужных слов. – Вы оболтусы невоспитанные! Как?! Как можно?! – пытается образумить нас она.
Вперёд выходит Маша Бубенчикова – кругленькая девочка с бантом:
– Я всегда здороваюсь и мою руки перед едой. Мама говорит, что так поступают воспитанные дети. Здравствуйте! – говорит Маша и показывает чистые ладошки. Улыбается тётеньке.
Тётенька бежит к экскурсоводу, та скрывается за поворотом.
Ольга Михайловна застряла в туалете с Халдеевым. Он закрыл задвижку, а она застопорилась. И теперь не выйти. Ольга Михайловна упрашивает:
– Коленька, ты ее немножко приподними, она и откроется.
Коленька басит:
– Не открывается! Никак. – И корёжит задвижку ногтем.
На подмогу тётеньке-охраннице вышел дядя-охранник. В его присутствии мы притихли: он большой и грозный. Как Иван Грозный, – вспоминается мне.
«Иван Грозный» повелевает всем сесть по лавкам. Беспрекословно подчиняемся. Гробовая тишина. И тут доносится победоносный клич:
– Ольга Михайловна, ура! Я вырвался! – из туалета выбегает красный, запыхавшийся Халдеев и трясёт задвижкой от туалетной кабинки.
Ольга Михайловна обнимает его и целует. И мы все с мольбой смотрим на Ивана Грозного. Что дальше?
Иван Грозный входит в положение. Что-то шепчет на ухо Ольге Михайловне.
– Ребята, сейчас у нас будет перерыв, и мы пойдём в дворцовый буфет. А Иван Николаевич будет нас сопровождать.
– Ура! – кричим мы и нестройными парами двигаемся за широкоплечим царём Иваном. До лицейских покоев мы пока так и не дошли. Но нам и не надо было. Пирожки с яблочным повидлом и ватрушки всё же перевесили отсутствие дядьки. Такие даже и он не сумел бы приготовить.
Нырять в глубину
Елена Георгиевская
Глава 1. Перекупался
Началось всё с ангины. А ангина началась из-за того, что я перекупался. А перекупался я из-за того, что лето кончается, каникулы кончаются и увезут меня родители от бабушки в город. Ни тебе речки, ни друзей деревенских, ни бабушкиных пирожков…
Да к тому же я вспомнил про сочинение, которое нам задали на лето: «Как я понимаю сказку А. С. Пушкина…». А сказку можно любую выбрать. Всё лето я о нём не вспоминал, некогда было. А тут вспомнил. Скорее писать надо. Сказку я выбрал маленькую и простую: «Сказку о рыбаке и рыбке». Там всё понятно. Сяду, думаю, завтра и напишу быстренько, а сегодня накупаюсь вволю. Вот и перекупался.
Мы с ребятами ныряли на спор: кто кого переныряет. Я всех перенырял. Но потом началось… Горло болит. Голова болит. Всего трясёт. Бабушка плачет.
Бабушка говорит, что у меня была очень высокая температура и что я бредил и бормотал что-то про рыбу и про Пушкина.
А я даже помню, что мне виделась огромная жёлтая рыба. Плывёт прямо на меня и пузыри пускает. Рот открывает, как будто говорит. А не слышно. А за ней старуха тоже плывёт и пузыри пускает. А потом старик… и даже Пушкин… И все кружатся друг за другом и будто сказать мне что-то хотят, а я не слышу… Жуть какая-то! Бабушка говорит, что я кричал и звал кого-то на помощь. А потом сказал, что няня пришла, успокоился и уснул.
Глава 2. Одни вопросы
На другой день мне уже лучше стало. И температуры уже совсем не было. Вернее, была какая-то, но маленькая, меньше нормальной. И я не бредил уже, а всё помнил, что на самом деле: и про купание, и про сочинение. Надо писать скорее. Но горло болит и сил совсем нет. Даже встать с постели не могу. Но голова-то моя – вот она, работает!
Я решил это сочинение сначала в голове придумать, а потом уже быстренько в тетрадку переписать. Стал думать… Но если раньше мне всё в этой сказке казалось просто, то теперь многое выглядело совершенно непонятным.
И чем дольше я думал, тем больше у меня вопросов появлялось. А кого спросить? Родители в городе. Бабушка или в огороде, или на кухне – ей некогда.
Хорошо было Пушкину: он всегда мог поговорить со своей няней. Даже когда уже совсем вырос. А в наше время няни бывают только у капризных маленьких детей. И то редко. С кем же поговорить мне, человеку школьного возраста, который уже что-то понимает, но не всё? А хочется всё понимать.
Например, почему Пушкин свою сказку назвал «Сказка о рыбаке и рыбке»? Там ведь старуха всем делом командовала, и стариком тоже. А сказка о рыбаке и рыбке, а вовсе не о старухе. Почему, спрашивается? Кто мне скажет? Вот тут бы няня-то и пригодилась! Такая, как у Пушкина, Арина Родионовна. Целый день я обо всём этом думал. И даже заснуть никак не мог от этих мыслей. Ворочаюсь с боку на бок, а мысли так и лезут в голову. И всё с вопросами. Просто беда!
Глава 3. Та самая, как у Пушкина
Вдруг слышу голос, добрый такой, прямо в темноте. Не бабушкин голос. Бабушка спит давно.
– Добрый вечер, касатик. Не спится тебе? Думаешь? Это не беда, а очень даже хорошо. Это душа твоя трудится. Через этот труд и понимание придёт. Голубчик мой, Александр Сергеевич Пушкин, слова зря не написал. Все слова у него на своём месте стоят. И со смыслом. Разгадать надо. А я тебе помогу.
– А ты кто?
– Как кто? Няня я, Арина Родионовна.
– Та самая? Как у Пушкина?
– Самая та. А какая же? Ты же такую хотел?
– Да!
– Вот и славно. Вместе-то мы с тобой, небось, разберёмся с твоими вопросами.
– Тогда скажи про то, что я вот только что думал: почему название сказки не про старуху, а про старика и рыбку?
– Ну, про рыбку понятное дело – она чудеса творит, силой волшебной владеет – это важно. А насчёт старика, заметь, не старик в названии, а рыбак, то есть мастер своего дела. Только мастер-рыбак мог волшебную рыбку поймать. А помнишь ли ты, за что рыбка ему чудеса обещала?
– Ну… Это…
– Ладно, спи, касатик. Завтра днём думать будешь. А вечерком, Бог даст, мы опять с тобой побеседуем.
Глава 4. Восхищение и доброта
Сегодня я даже спать лёг пораньше. Так мне интересно стало: придёт ко мне Арина Родионовна или нет. Я думаю, должна прийти. Я целый день старался быть хорошим. Даже бабушке в огороде помогал. И ещё я решил, что тоже стану мастером своего дела, как рыбак у Пушкина. Только вот какое «своё дело»? Это вопрос!..
– Добрый вечер, касатик! Не спишь?
– Няня! Арина Родионовна! Я тебя ждал!
– Вот и молодец. И молодец, что мастером хочешь стать. Мастерство – большая сила в жизни. А на мой вопрос что скажешь? Почему рыбка старику обещала желания исполнить?
– Это просто. Потому что он её отпустил обратно в море. Он её отпустил, а она ему за это желание. Как в магазине: ты денежки в кассу, а тебе велосипед или пирожное.
– Так-то так, да ещё больше того. Ты подумай. Он ведь отпустил рыбку не потому, что ему рыбка не очень нужна была. Вспомни: он перед этим три дня ничего поймать не мог. А рыба была их главной пищей. Они уже голодные были. Но когда старик увидел, как рыбка светится золотым светом, да ещё разговаривает по-человечески, он очень удивился, даже испугался и пришёл в восхищение. Он понял, что это чудо-чудное, диво-дивное. Такое чудо нельзя съесть, даже если голоден. Чудо должно быть свободно на своём месте в жизни. Только Бог может править чудом. Это я так длинно тебе объясняю словами, а старик понял это сразу благодаря восхищению и доброте своей души. Помнишь, он ещё сказал ей «ласковое слово»?
– Да, помню:
Бог с тобою, золотая рыбка!
Твоего мне откупа не надо;
Ступай себе в синее море,
Гуляй там себе на просторе.
– Молодец! Помнишь. А не всякий отпустит рыбку в море, когда он голодный. Восхищение и доброта – вот чем заслужил старик чудесные подарки золотой рыбки. А старуха-то пока и знать ничего не знала.
Да. Восхищение и доброта… Интересно, есть ли у меня такое восхищение и доброта. Надо проверить. Можно на бабушке или на коте Ваське вместо рыбки. Завтра проверю…
– Завтра проверишь, касатик. А теперь спи.
Глава 5. Проверки
Смешно сегодня получилось с моими проверками.
С Васькой вообще не получилось.
Я на него посмотрел очень даже с восхищением. А кот, по-моему, удивился. Вытаращил на меня глаза как-то подозрительно. Отвернулся и ушёл. И хвост у него был очень недовольный.
А с бабушкой и того хлеще.
Смотрю я на неё, смотрю и думаю: «Какая у меня прекрасная бабушка! Самая лучшая бабушка на свете! Лучше не бывает!» И чувствую, что сам начинаю улыбаться от радости. Она в это время как раз мне кашу на завтрак варила. Бабушка поворачивается ко мне такая довольная и говорит: «Сашенька, как я тебя люблю!» А потом, как и Васька, посмотрела подозрительно, нахмурилась и говорит: «Саша, что с тобой? Ты не заболел?»
Тут мы почувствовали запах горелого молока и бросились спасать кашу. Вот и всё. Никакого чуда не было.
Но зато я понял, что мне нравится восхищаться. Всё вокруг как будто хорошеет. Это интересно. Как же всё-таки чудеса в жизни происходят? Неспроста, видимо…
Глава 6. Жить в согласии
– Не спишь, касатик! Ты прав. Неспроста чудеса происходят. Чудо заслужить нелегко. Возьмём для примера нашу сказку. Вспомни, до того случая, как рыбка появилась, старик со старухой жили очень долго – «тридцать лет и три года», и жили очень бедно. Ветхая землянка и море – вот всё, что у них было. Но жили они в мире и согласии и трудились усердно. Каждый делал своё дело: «старик ловил неводом рыбу, старуха пряла свою пряжу». Так что долгим смирением и трудом они заслужили у жизни большое уважение. К тому же мы с тобой уже знаем, что, несмотря на все трудности жизни, старик мог восхищаться красотой и мог пожалеть другого больше самого себя (рыбку в нашем случае). Потому и чудо произошло.
– А у меня сегодня чудо не получилось.
– Знаю, знаю.
– Ты видела?
– Конечно. Мне же важно узнать, как наши с тобой разговоры на жизнь влияют. А если никак, то и разговаривать не стоит.
– И ты можешь совсем уйти?
– Зачем уходить. Мы ещё не всё с тобой обсудили. К тому же мне нравится, что ты так ловко придумываешь, как в своей жизни применить то, что мы с тобой в наших разговорах узнаём. Что тебя ещё интересует?
– Да вот ты говоришь, что старик со старухой жили в согласии. А почему же она всю сказку его только ругает всё больше и больше – и никакого согласия?
– Я думаю, что все разногласия у них начались с появления чуда.
Они оба привыкли к бедности и уже не обращали на неё внимания. А когда появилась возможность что-то получить, то первой захотела что-то получить старуха. Это понятно, потому что женщина всегда больше заботится о хозяйстве.
– Да. Корыто у них раскололось.
– Про корыто, я думаю, она в шутку сказала. Она, я думаю, не поверила старику насчёт чудесной рыбки, но решила поучить его на всякий случай, что всегда надо думать о выгоде, ведь живут они бедно. А когда чудо произошло, и новое корыто, откуда ни возьмись, оказалось у неё в руках, вот тут она действительно захотела получить возможность другой, более богатой жизни. То, что она послала мужа просить избу, по-моему, совсем не плохо, а нормально и даже хорошо. И рыбка, если ты помнишь, спокойно выполнила просьбу.
Но вот тут-то и произошла перемена. Тут-то старуха не удержалась от соблазна получать без всякого труда всё больше и больше.
– Да. И совсем жадная и злая стала. И со стариком, и со всеми.
– Соблазн – он как болото. Только вступи в него, так и засосёт.
– Об этом надо подумать…
– Завтра подумаешь, касатик. А пока спи.
Глава 7. Сметана и пирожки
Сегодня я проверял кто как с соблазнами справляется.
Васька никак не справляется. Ему сметаны сколько ни дашь – он всё слопает. Я даже перестал его проверять, а то бабушка бы заметила, если бы вся сметана исчезла.
А бабушка справляется. Я её на пирожках проверял. Она старается пирожков много не есть. А то, говорит, в двери не пройду. А для меня она печёт пирожки очень вкусные. Я и стал ей то и дело предлагать: «Давай, бабушка, чай с пирожками попьём». Сначала она согласилась от неожиданности. Во второй раз она пыталась отказаться: «Ты, Сашенька, сам попей, без меня». Но я её уговорил. Сказал, что самому мне без неё скучно, а чаю с пирожком хочется. В общем второй пирожок с трудом, но прошёл. Но когда я в третий раз начал про пирожки, бабушка встала в свою самую строгую позу (руки у неё при этом на груди или на животе как-то в узел завязываются) и сказала самым своим строгим голосом: «Ни за что третий пирожок есть не буду! Ты что, хочешь, чтобы я в дверь не прошла?!» Стойкая у меня бабушка.
А я после этого так задумался, что много пирожков съел подряд. Даже бегать не мог после этого какое-то время. Вот какое болото этот соблазн! Потом, правда, прошло.
Но зато и к хорошему привыкаешь. Я вот, благодаря своим беседам с Ариной Родионовной, стал спать вовремя ложиться. Даже пораньше стараюсь лечь. Я никому про неё не рассказываю. Не поверят. Ну и пусть. А она у меня, как Карлсон у Малыша. Знаете? И я это берегу от всех. И жду каждый вечер, когда начнётся.
Мне и днём стало жить интереснее. Я теперь не просто живу, а всё стараюсь понять и догадки свои проверить.
Только бы не уснуть до её прихода…
Глава 8. Проявить силу
– Добрый вечер, касатик. Это хорошо, что ты стал такой внимательный к соблазнам. Поверь мне – всю жизнь они от человека не отстают. Так и липнут. То одни, то другие. Так и стараются нам плохие привычки укоренить и в болото своё затащить. Чем раньше научишься с ними справляться, тем лучше. Чем ты сильнее становишься, тем они слабее. И наоборот. Такой секрет. Ты сам выбираешь каким быть. Вспомни свою бабушку с пирожками. Она – молодец: силу проявила.
– А у Пушкина в сказке кто силу проявил? Старик не проявил. А старуха?
– Я думаю, касатик, что вся история эта была проверкой для старика – сможет он силу проявить или не сможет. Сила-то у него была. Он ведь тридцать лет и три года с морской стихией справлялся! Для этого большая сила нужна. А вот старуху свою он привык слушаться, потому что она больше хозяйством занималась и лучше знала, что по хозяйству надо. Вот тут его привычка в болото и затянула. Ему бы по своей доброте, по своему разуму поступать и самому решать, что у рыбки попросить можно и нужно, а что уж никак нельзя. А он по привычке слушается и слушается свою старуху, которая совсем уж обезумела от того, что всё ей без труда даётся.
– Почему же рыбка так долго им служила? Уплыла бы пораньше.
– Неспроста рыбка продолжала исполнять просьбы старика. Ведь с каждым следующим чудесным даром старуха своим поведением всё больше показывала, что нельзя ей быть ни дворянкой, ни, тем более, царицей. От неё стали зависеть другие люди (дворовые, придворные, все жители царства). А старуха ни о чём не привыкла заботиться, как только о своей сытости. Всем вокруг неё плохо стало. Старик должен был это увидеть и прекратить. А он, как слепой, в своей привычке, всё слушается и слушается свою старуху и служит её капризам. А про силу свою и не вспомнил. Тогда рыбка и решила, что надо им обоим доживать свой век, как раньше жили, в труде и согласии без лишних подарков судьбы, с которыми они не могут справиться.
Глава 9. Жизнь хорошая
– Как же они будут жить в согласии, когда старуха так старика обижала?
– Жизнь заставит их помириться. Иначе они не выживут на берегу моря в ветхой землянке. Они будут вынуждены заботиться друг о друге. Жизнь – великий учитель для всех.
– И правда, няня! А я думал, что плохой конец у сказки. И что старуха плохая. А получается, что Жизнь хорошая, мудрая. И все в ней учатся, как могут. Как мы в школе. У нас тоже всякое бывает… И учатся все по-разному.
Как это всё хорошо, няня! Я теперь такое сочинение напишу!
– Завтра напишешь, касатик. А теперь спи.
Глава 10. Нырять в глубину
Сочинение я сегодня написать не успел. Мама с папой приезжали нас проведать. Я целый день с ними был. Мы и в огороде с бабушкой, и купались на речке, и на лодке катались… Но они уже уехали. Так что сочинение завтра напишу.
Зато я сегодня понял, что уже становлюсь мастером своего дела, как старик-рыбак у Пушкина. А дело для меня сейчас самое интересное такое: прочитать книжку, а потом понять, какая в ней есть тайная подсказка для жизни, которая не сразу понятна, а только после того, как «душа поработает». То есть когда помучаешься над разными вопросами, а потом поймёшь что-то новое.
Мама сказала, что если в книжке такой тайной подсказки нет, то она «неглубокая». А неглубокое – неинтересно. Это я хорошо знаю. Взять хоть нашу речку в бабушкиной деревне. На мелком месте всегда по колено – скукота!
Я люблю, чтобы можно было нырять в глубину!
Эпилог
Сочинение я, конечно, написал. «Пятёрку» за него получил. А учительница прочитала его вслух всему классу. И жизнь моя после этого очень изменилась. Все мальчишки меня зауважали, девчонки как-то странно стали поглядывать, а в довершение всего меня выдвинули от класса корреспондентом в школьную стенгазету. Все решили, что я очень умный. Я ведь им не рассказывал про Арину Родионовну.
Правда, я и сам её с тех пор ни разу не видел. Но если вдруг что-то понять не могу или в газету надо написать что-то важное, но трудное, я всегда её вспоминаю. И на душе так хорошо становится, в голове всё проясняется и пишется сразу легко и просто. Это она мне помогает. Я точно знаю.
Я может быть, даже сам когда-нибудь писателем стану, как Пушкин. Всякое в жизни бывает. А началось всё с простой ангины.