Я чувствую, я вижу, я живу. Философские стихи и песни
Tekst© Алексей Алексеевич Ратушный, 2019
ISBN 978-5-0050-9328-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Я ЧУВСТВУЮ, Я ВИЖУ, Я ЖИВУ
Я чувствую, я вижу, я живу
Живу и вижу: поменяйте звуки!
Немеющий, я – подданный разлуки!
Тяну к тебе слабеющие руки!
Зову тебя, любимая, зову!
Из мрака слёз, из слов небытия
Возникну пред тобою, первозванной,
Владеющей эпохой первозданной,
Где небо – ты, а ирод окаянный —
Посмевший выжить так некстати – я!
И, видя неоконченный предел,
Дивясь телам, что созваны тобою
На сладкий пир игры любви и боя,
Останусь я не принятым собою,
Живя и видя, что недоглядел…
И лишь тогда в руке возникнет нож,
Как всех ненужных слов опроверженье.
И не остановить того движенья!
Оно – как ключ к двери из униженья.
И не пресечь ни ночь, ни сон, ни ложь…
ФЕОФРАСТ И АРЕОПАГ
Из всех величайших мужей, что Элладу
В веках прославляют своими делами,
Один он был назван так: Богоречивый!
Ему от рождения дар был высокий:
Владеть безупречно Божественным Словом!
Сам Кронос как Слово блуждал в его теле!
На струях упругих, рождённых Эолом
Плыла над ступенями легкая стола!
На нежных Зари лепестках возносилась
Душа Теофраста к божественным высям!
Пред ним вкруг арены на длинных скамейках
Они размещались в роскошных накидках —
Афинские судьи! Знатнейших фамилий!
Взирали на чудо рождённое Герой!
Все знали, что сам Аристотель склонялся
Когда выступал он с короткою речью.
Платон не посмел ему в споре перечить!
Смотрели лениво на эту букашку
Что им Теофраст? Им – судившим Сократа!
(Его наградили бокалом с цикутой.)
Легенда об этом прошила столетья:
«Пред Ареопагом он дара лишился!
Застыл изумлённый их великолепьем!
И Слова пред ними сказать не решился!»
А Слово во вздувшихся венах играло!
А Слово из Сердца рвалось в поднебесье!
А Слово металось и в лёгких вскипало!
И в горле взрывалось и стоном и песней!
И Солнце с Луною под Словом сходились!
И Солнце и Звёзды под Словом катились!
Сильнее всех стрел златокудрого Феба
То Слово – оно было выше Вселенной!
Пред Ареопагом молчал вдохновенно
Владеющий Словом, владеющий Небом!
Владеющий Слогом удерживал Слово!
Казалось им: «Он онемел от восторга!»
Он Бога удерживал сдавленным горлом!
Божественный Речью Молчал непреклонно!
Застыл изваяньем пред Ареопагом!
– Ну что ж ты умолк, Теофраст? Пред тобою
Не сонм Олимпийских Богов и Героев!
Стоял недоступный и внешне спокойный.
Он знал: они Слова его недостойны!
У ЖЕНЩИН ЕСТЬ СВОИ РЕЗОНЫ И ПРИЧИНЫ
У женщин есть свои резоны и причины
Сгорать от зависти рассматривая нас!
Ведь с каждым годом только лучше мы – мужчины!
А достигаем пика в свой последний час.
Всё твёрже голос, всё упрямей мысль и взгляды!
Всё экономнее в поступках и речах…
Но вдруг удар! И вот герой её баллады
Вдруг побледнел… померк навек огонь в очах…
Но для мужчин всё это выглядит иначе:
В нас в каждом юноша возвышенный живёт!
Мы нашу юность в нашем сердце крепко прячем,
И повторяем имя той, что не придёт.
Одну любовь прощает женщина мужчине!
Одну любовь, что возвращает стыд и честь!
И вот по этой незатейливой причине
Вы просто радуйтесь тому, что здесь мы есть!
И вот по этой по единственной причине
Вы всё же радуйтесь, пока у вас мы есть!
УСТАЛЫЙ ПУТНИК! СКАЗОЧНЫЙ ГЕРОЙ!
Усталый путник! Сказочный герой!
Сойди с коня волшебного на землю!
Внемли ветвям, как души Богу внемлют!
Открой глаза! И душу мне открой!
Перед тобой тот самый древний лес
Что вспоминает летопись – не Нестор!
По сути самый первый русский квестор
Хранитель тайн, событий и чудес.
Оковский лес! Вот узел всех дорог
Древнейших троп и волоков протяжных
Великий покровитель всех отважных
И западня для всех врагов. Он – Бог!
Здесь три реки свой начинают бег!
Немного в мире столь великих рек!
Пред ними замирал враждебный воин
На Юг ли шёл, на Север, на Восток —
Повсюду жребий был его жесток
Он всюду был навеки успокоен
Перед тобой не камень межевой
Вся эта местность говорит с тобою
«Пойдёшь на Север – сгинешь под Невой
Пойдешь на Юг, Пороги встретят боем
А на Восток рискнёшь – и под Москвою
Падёшь на землю мёртвой головой»
Но это если ты пришёл с мечом!
А если с миром и открытым сердцем
Все тайники тебе откроют дверцы
Твою дорогу озарят лучом
Огнём согреют – им не прекословь!
И напоят водою ключевою,
Такой прозрачной, и такой живою,
Твои Надежда, Вера, и Любовь!
УХОДИШЬ В МЕТРОПОЛИТЕН…
Уходишь в метрополитен…
Ты – фея снов, ты – фея грез!
Где глаз волшебных молибден?!
Где нежный шелк твоих волос!
Моя искусница постой!
Дверь за собой не закрывай!
Была ты светлою мечтой
А обращаешься в слова!
Мы обращаемся в слова
Нет выше, чище нету слов
Над нами неба синева
В нас – синева волшебных снов!
ФЕВРАЛЬ РЕЗВИЛСЯ, ЛЮТОВАЛ
Февраль резвился, лютовал!
Выбрасывал фортель!
Он снегом небо литовал*!
Маскировал апрель.
За снегом снег!
За вьюгой вьюг
Морозы и пурга!
И, завершая зимний круг,
Всё замела шуга**!
Засыпан лес! В снегу стоят
Деревья и кусты!
Метелью город мой объят:
Под снегом все мосты!
Под снегом ленточка Днепра!
Великий скован льдом.
Ах, эта нежная Игра!
Планета – Снежный Ком!
Уйдёт Февраль – немного жаль,
Крадётся хитрый март.
Уймёт печаль,
Споёт венчальный гимн весёлый бард.
Февраль фривольно флиртовал:
Позвал Луну в отель!
Все форты он атаковал!
Сформировал портфель.
За хрустом хруст!
За стоном стон!
До розы – три шага!
Их не позволит сделать он,
Метнёт в лицо снега!
Уйдёт Февраль – немного жаль,
Но марту не перечь!
Огонь уймёт
Удар кинжальный снега в сердце свеч!
Февраль не злился, рисовал
Волшебные холсты!
Был горизонта чист овал,
Отточены кресты!
Написан этот натюрморт
Весь белым в темноте!
И, неприступный прочим, форт
Был нужен полноте!
Февраль грозился, рифмовал
Картофель и форель!
На нас обрушил ритмов вал,
Пропел капели трель!
За веком век,
За кругом круг!
Прочнее он, чем сталь!
Прости своих покорных слуг
Загадочный Февраль!
Играй февраль – великий враль,
Последних льдин приют!
Весны таинственный грааль,
Ты тем и мил, что лют!
Тебе, читатель милый мой,
Пою о феврале!
Я греюсь песнями зимой,
Мечтая о тепле!
И если ты ещё живой,
И можешь это спеть —
Февраль каприз исполнит твой!
Лишь стоит захотеть!
ПРИМЕЧАНИЯ:
*Это знает старшее поколение журналистов. Существовал Обллит и цензура требовала ЛИТОВАТЬ каждую публикацию. Так, например, первая моя публикация брошюры о Мерцающих шахматах была залитована Архангельским Обллитом в 1981 году.
**Шуга – рыхлые скопления твёрдой фазы агрегатного состояния вещества в его жидкой фазе состояния. (Википедия)
Так именует народ на российских дорогах ту рыхлую массу снега-льда, что забивает трассу и летит из под колёс грузовиков жуткими потоками на лобовые стекла легковых автомобилей. Месиво неподражаемое. Давайте будем считать это актом словотворчества автора с опорой на народное использование термина, тем более, что народ там был не простой – доктор физико-математических наук… Не вижу противоречия и с определением, данным в Википедии.
У ТЕБЯ ГЛАЗА ПАВЛИНЬИ
У тебя глаза павлиньи,
У него – павлиний хвост.
Как старательно он клинья
Подбивал к тебе, прохвост!
Ты – беда моя и счастье!
Даже пусть он твой павлин!
Знаю я, как, в одночасье,
Выбивают клином клин!
Я без памяти влюблённый!
Вот возьму, пойду, напьюсь,
И в глазах твоих зелёных
Беспощадно утоплюсь!
ЭСКИЗНО
«Никто не забыт!
И ничто не забыто!»
Всё мраком покрыто.
Всё тайной покрыто.
Ты знаешь, где это?
Ты помнишь, что это?
Никем не согрето.
Нигде не воспето.
Ни буквы, ни слова,
Ни яркого знака.
До боли знакомо.
До сердца, однако.
Смотрите! Читайте!
О пришлом? О прошлом?
О будущем! Знайте!
И больно, и тошно…
ФОНТАНЫ РВАЛИСЬ В НЕБО НАШИХ ЧУВСТВ
Фонтаны рвались в небо наших чувств!
Играли гимн любви тугие струи!
Падение воды звучит, чаруя,
Как высшее из всех земных искусств!
И в радостной пульсации воды
Мы ощущали стук сердец стихией.
Где самые прекрасные стихи ей
Подарит свет родившейся звезды.
ХОЛОДНО!
– Как ты там милая? Держишься? – Страшно мне! Голодно!
В этой кабинке среди бесконечных снегов.
Холодно! Холодно! Холодно! Холодно! Холодно!
Где ты, любимый застрял? У каких берегов?
– Я недалёко. Туман! Нам отказано в вылете
Только рассеется – и за четыре часа…
Вы меня с мамой, надеюсь, в тайге не распилите…
Не паникуйте! Да что там ещё? Полоса?
Вы продержитесь! А здесь экипаж попытается!
По телефону с Тюменью свяжись! С ЭМ ЧЕ ЭС…
Господи! Что же со связью… Опять прерывается!
– Милый! Не слышу! Нет, вновь появился… Исчез…
– Перезвоню тебе после… тут льдом покрывается
Всё, что открыто… О, Боже! Ужасный мороз!
Аэропорт наш на сутки опять запирается…
…
Это – последнее, что нам Эфирный принёс.
– Боже, как глупо! Безмолвие трассы убийственно!
Кто кроме нас тут поедет? Какой идиот?
Всё отказало: мотор и мобилка! Воистину
Бог нас лишает рассудка, а после зовёт!
– Наш океан замерзает воздушный и голо дно!
Мы – два комочка тепла, а вокруг только снег…
Холодно! Холодно! Холодно! Холодно! Холодно!
Может быть нас и отыщут… Но лишь по весне.
– Что нам эфиры! Поверь, на любом расстоянии,
Сердце любимого слышит, пока не умрёт…
…
А далеко надо льдом полосы изваянием
Всё догорал, не сумевший взлететь, самолёт…
– Не отвечает мобилка… Не определяется
Где заблудились на трассе… Такая беда!
Холодно! Холодно! Холодно! Воздух сгущается!
Небо сомкнулось. И в нём загорелась звезда!
Небо сомкнулось. И в нём запылала звезда!
Небо сомкнулось. И в нём зарыдала звезда!