Любимица Бога

Редактор Галия Алеева

© Анастасия Кони, 2019

ISBN 978-5-4496-1743-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПРЕДИСЛОВИЕ

Мне очень трудно дается написание этой книги. Вино иногда помогает. И сигареты. Они расширяют сосуды и допускают туда, куда в трезвом состоянии духа посмотреть не решаешься. Потом я трачу все деньги на цветы – мне хочется заставить ими стол, комнату и всю квартиру… как будто это поможет преодолеть душевный барьер и я смогу, наконец, выразить невыносимое.

По сути, это мой личный дневник, который я вела во время терапевтического процесса. Здесь каждая часть отображает мое состояние на момент написания, а я менялась, поэтому повествование немного рваное. Даже каждый абзац предисловия тоже написан в разное время. Прошу, читатель, не суди меня строго, пожалуйста.

Я не знаю где взять душевных сил и порывов, чтобы окунуться в прошлое и описать все для вас в книге. Ведь даже спустя 20 лет жизни и 5 лет психотерапии выжженное поле внутри осталось, никуда оно не делось и никогда не исчезнет. Я навсегда с ним. Я научилась ходить по нему, научилась возделывать почву и высаживать вокруг деревья. Я наслаждаюсь садом и поглядываю из благоухающей красоты в тень собственного ужаса, страха, смерти.

Я выжила, не осталась там, нашла в себе силы. Иногда я прихожу в эту черную, безжизненную пустыню и кричу, ищу то, что оставила. И нахожу. Но это не сладость находки, а разочарование. До сих пор меня раскачивает, как на бешеных качелях, как в центрифуге, но я научилась держать внутреннее равновесие. Научилась дышать сквозь свою панику и превращать эту сжигающую изнутри энергию в творческую, дающую.

Заранее хочу попросить прощения за то, что вас ждет впереди, если чтение произведет на вас жуткое впечатление и растормошит ваши собственные душевные травмы, которые вы скрывали от себя. Если же это произойдет – не бойтесь. Я бы хотела обнять каждого, кто будет читать и переживать за меня.

ВВЕДЕНИЕ

Сколько вам было лет, когда вы первый раз занимались сексом? 14, 16,18, больше? Мне – пять. Когда говорю, или пишу, или думаю об этом – слезы молча скатываются. Я бы не смогла рассказать эту историю глазами пятилетней девочки, потому что она сделала вид, что ничего не было, что она ничего не помнит, она решила, что все себе придумала, вот такая у нее больная фантазия.

У вас есть сестра? Родная или двоюродная? У меня была двоюродная старшая сестра. А еще у меня была целая компания двоюродных братьев. Мы всегда проводили лето у бабушки в деревне и очень дружили с соседскими ребятишками. Почему-то однажды наши игры перестали быть веселыми, дети стали злыми, озверели и начали издеваться друг над другом, точнее надо мной, а моя сестра решила поиграть совсем уж во взрослую игру… каких-то моментов я до сих пор не помню. Помню, что очнулась в компании всех, с кем дружила, а они держали меня и мучили.

В детстве мы с сестрой делились девичьими секретиками и были очень близки, а потом она стала зачинателем моей травли. Я, пожалуй, не буду травмировать читателя описанием развратных действий. Но я больше не желаю делить эту тайну с ней. С тех пор у меня не стало сестры, и я предпочитаю в своих дневниках родственников называть «двоюродные люди».

Кошмар продолжался все лето. Взрослые ничего не замечали. Хотя иногда я орала как резанная, пока мне не затыкали рот, конечно. Я пыталась пожаловаться маме, но в пять лет я не знала слов «изнасилование» и «секс». Короче, мама меня не поняла, я не смогла ей объяснить. Когда с тобой происходят ужасные события, которые психика не в силах вынести, то ты отключаешься. Я помню тот момент. Когда меня в очередной раз затащили на кровать в летней кухне, у меня уже не было сил сопротивляться группе ребят и я обмякла, я подчинилась, я отключилась мысленно: «пусть происходит то, что происходит, а меня здесь как будто бы нет».

Проблема в том, что состояние внутренней «мертвости» и «не принадлежания себе» застряло во мне на долгие годы. Я жила с ощущением, что все вокруг происходит как будто не со мной, как во сне. Я не осознавала свое физическое тело. Однажды я поймала себя на том, что играю с игрушками и при этом не участвую в процессе, жуткое холодное состояние меня так напугало, что я сказала маме «я не чувствую себя живой», но она меня, кажется, не поняла.

Моя книга – рассказ о том, как я стала маленькой женщиной в раннем детстве, о том, что такое посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР), как с ним жить и как происходит излечение душевной травмы. О том, как перестать быть жертвой и стать автором собственной жизни.

ЧАСТЬ 1. КАК Я УЗНАЛА, ЧТО У МЕНЯ ПТСР

ГЛАВА 1. ДОЖДЬ

Мое тело лежало на полу, свернувшись калачиком. Оно дергалось от рыданий. Воздух в легкие набирался с трудом. Все сжалось. Глаза то зажмуривались, выпрыскивая слезы, то распахивались и смотрели, не мигая, в одну точку так, что аж глазницы пересыхали, то суетливо бегали в поисках убежища. Лицо то застывало и становилось каменным, то судорожно вздрагивало. Движения напоминали эпилептический припадок. Я плакала сначала взахлеб, потом уставала, и плакала молча.

Кажется, это был день. Да, день. Весенний мокрый день. Я гуляла под дождем без зонта, в летних кроссовках, которые промокли в первую же минуту. Мне надо было просто шагать, перебирать ногами по земле и позволить просочиться дождевой воде сквозь мое тело. Я никогда так раньше не делала, но решила поддаться порыву. Мне было сложно понять, что я испытывала тогда, холод и влажность возвращали меня в реальность. Дома я легла на пол в обуви и верхней одежде. Я чувствовала себя одинокой, брошенной, покинутой, никому не нужной.

Истерика продолжалась несколько часов до ночи, но она казалась вечной. Вздрагивая в нервом рыдании я махала руками и закрывалась так, как будто хотела защититься. В то же время, я пыталась найти что-то внутри. Я не понимала, что со мной происходит до тех пор, пока память не подкинула мне первую подсказку. Но о ней я расскажу чуть позже.

Этот истерический припадок случился в апреле 2014 года, тогда мне было 24 года, я жила в Москве всего 4 месяца и работала на федеральном телевидении корреспондентом. Для меня это было достижением. Я гордилась тем, что к тому времени я уже 10 лет была журналистом. Мои первые статьи выходили в свет еще в детской газете маленького городка в глубинке, где я родилась. Потом я осуществила свою первую мечту – поступила на факультет журналистики в областном центре. Со второго курса стала печататься в городских газетах, на сайтах, снимать первые сюжеты для телевидения… учеба и работа кипела! Я уже тогда знала, что телевидение, съемки, журналистика со мной навсегда, это моя жизнь.

После учебы я пару месяцев работала в новостях. Там я испытала все прелести информационного жанра: жесткий цейтнот, постоянный стресс, особо лестные отношения с властью и невозможность говорить правду. Поэтому я перешла в редакцию художественных программ. Это было еще одной сбывшейся мечтой! Я творила во всех жанрах: расследование, очерк, реалити-шоу, реклама, автор собственной программы. А через полтора года мне стало скучно… Тогда я решила уйти с лучшей любимой работы.

Я не могу сказать, что мне это легко далось. Казалось странным для самой себя – менять жизнь в момент, когда все идет хорошо, стабильно, нормально. Но в глубине души я часто чувствовала себя неудовлетворенной, подавленной, очень одинокой, ищущей, у меня было ощущение, что со мной что-то не так. Я много грустила, но считала себя при этом оптимисткой.

Все свои моральные, психические, душевные и физические силы я вкладывала в свое профессиональное развитие. Потому что безудержно хотела воплотить мечту – работать журналистом на телевидении. И я ее исполнила. При этом мне было странно, что я не получала много денег, мне кое-как хватало на жизнь. Большой миф, что на телевидении огромные зарплаты. Молодые держатся на энтузиазме, работают за мечту. Возмущенных маленькой зарплатой пришпоривают фразой «не нравится, можешь идти, тебя никто не держит – за дверью очередь из желающих работать на ТЕЛЕВИДЕНИИ». И так до сих пор происходит.