Все то же солнце

1

– Евгения Алексеевна! Евгения Алексеевна!– невысокая темненькая женщина за тридцать ловко нырнула в один из коридоров, ведущий под трибуны, и злорадно хихикнула.

Что ни говори, а более радостного события, чем “наколоть” собственного коллегу, наверное, нет, и не было в ее жизни. Конечно, главному редактору популярнейшего в интернет-пространстве спортивного портала пьедестал.рф, а в прошлом чемпионке мира и олимпийской чемпионке по прыжкам на батуте Евгении Федоровой стоило бы и пожалеть молодого или не очень (не разглядела) собрата по профессии, но не любила она прессы, хоть сама принадлежала к той же братии. Тем более не любила прессы, которую не ждала, а больше нее – только журналистов, норовящих ухватить за локоть в самое неподходящее время и в самом неподходящем месте.

Поздоровалась с контролерами на входе в раздевалки и разминочный зал, помахав перед их носами аккредитацией, на что, кажется, они вообще не отреагировали, и двинулась дальше.

Иногда создавалось впечатление, что за двадцать лет ничего в их мире не изменилось: те же звуки, те же запахи, та же деловитая суета тренеров и спортсменов. Только твой поезд побежал дальше, а они остались на перроне. И вроде все понимает, даже знает: спорт спрогрессировал, многое стало иным, и в подготовке, и в инвентаре, и в реабилитации, и в правилах, а все равно, вроде, и так же.

Завернула за очередной поворот и вышла на троих топчущихся под дверями раздевалки. Кудрявая шатенка первой увидела Евгению и махнула рукой. Когда-то вместе тренировались, а теперь Соня тренирует, а она пишет и снимает, и тренировки, и соревнования. В общем, освещает, так сказать, популяризует в том числе и их вид спорта.

– Видала, как мы летать умеем – центр-мат?– усмехнулась тренер, обнимая журналистку.

– Да, вообще, красавец, конечно!– фыркнула последняя, отвечая на объятия.– Сильно страдал по потерянному счастью?

– Да как же!– Соня махнула рукой.– Его не проймешь! Весь в тебя!

– Чемпионом будет,– к женщинам подошел невысокий, плотный мужчина под шестьдесят, крепко обнял Федорову.– Не грусти, мать, сделаем из твоего оболтуса человека.

– Только тебе и верю, Константин Василич!

Она и правда верила, может быть, только ему. Ладно, ему и старшему тренеру их школы, но Елены Данииловны сегодня не было со спортсменами.

Невольно, прячась в объятиях собственного наставника, вспомнила, как эти же руки крепко держали и кружи за помостом, а сам тренер кричал:

–Женюра, мы чемпионы!

Сложнее всего оказалось осознать вот это маленькое: “Мы чемпионы!” Точнее, первое «сложнее всего» было в этом, потом добавилось еще много разного. Когда скручивала завершающий винт, вдруг подумала: “Если сейчас чисто встану, все! Все сделала!” Мысль влетела и вылетела в пустоту, а ноги в тот же момент спружинили в полотно батута.

Вот тогда и было счастье, огромное, настоящее, больше которого на той олимпиаде уже не случилось. Василич кружил после оценок на руках, кричал, что она чемпионка, что они – чемпионы, а счастье было в последнем приземлении, в том, докрученном в воздухе, винте. Прошло больше двадцати лет, но все так и осталось.

Потом был отходняк, слава, звездная болезнь, снова отходняк, попытка стать тренером и окончательное успокоение в мире журналистики. Она не так плохо прошла свои медные трубы, как могла бы, хотя и не без потерь.

– Стас!– махнул головой старший из мужчин.– Загляни к этому балбесу, где он там потерялся?! Дольше девок красоту наводит!

Только помощник тренера, парнишка лет двадцати-двадцати двух двинулся в сторону дверей раздевалки, как оттуда показался молодой человек на полголовы выше Стаса и почти на голову выше остальных своих педагогов.

– Что ты там столько времени возился?!– проворчал Константин Васильевич.

– Мам!– парень не обратил никакого внимания на ворчание наставника.– Видела, как меня в конце понесло, но я вывернулся?!

На женщину ее же собственными глазами глядел симпатичный подросток.

– Было бы чем хвастаться!– фыркнула Соня.– Ты, вроде, гордишься этим?

– Но я же не улетел за батут?!– резонно отметил парень.

– Еще не хватало!– теперь уж возмутился и Василич.– Мать, воспитай разгильдяя!

Вся эта шутливая перебранка, конечно, была не всерьез. Настоящий разбор будет вечером на тренировке. Свое не самое плохое место спортсмен взял, тренерам, пожалуй, не стоило сильно горевать, хотя брак спортсмена – это и их брак в работе. Если не технической, то психологической.

Евгения и сейчас не знала, куда отнести семнадцатилетнего Макара: к последствию звездной болезни, славы или отходняка, но любила своего парня самозабвенно и желала ему только успеха. Большего, чем у нее.

Русоволосый, темноглазый, в отца скуластый и в мать глазастый мальчишка стал «звездой», не успев толком ничего выиграть. Сначала, потому что был сыном олимпийской чемпионки, подающим надежды в том же виде спорта, потом, потому что надежды стали удивительным образом оправдываться, а дальше, потому что парнишка был обаятельным в обоих родителей, легким по характеру в отца и ясномыслящим в мать. Мечта – да и только!

– Ты его забираешь?– Соня взглянула на бывшую одногруппницу.

– Угу,– кивнула та.

– В шесть тренировка,– напомнил Василич.

– Угу,– в тон матери ответил юноша.

К стайке, окружающей Макара, подбежал руководитель пресс-службы соревнования:

– Евгения Алексеевна, у выхода фанаты,– предупредил женщину.

Та посмотрела на сына. Оно, в общем, лишнее, но у него поклонницы с тринадцати лет, вроде не испортили, а обижать девочек тоже жалко.

– Каркуш, ты устал?– уточнила у сына.

– В пределах разумного,– Макар уже переключился на беседу с тренерами, так что или не услышал слова подошедшего, или не придал им значения.

– Порадуем твоих девчонок-поклонниц?– уточнила Жена.

– На то мы и кумиры,– привычно ответил молодой человек.

Ну, как вот это расценить? То ли звезду все же словил пацан, то ли они теперь все такие? По себе Женя отлично помнила, что звездная болезнь забирается под кожу медленно, почти незаметно, шаг за шагом. Ты остаешься долго милым с фанатами, приятным перед камерами, только друзья почему-то начинают перешептываться за спиной: “Федорова-то, совсем зазвездилась!” Появляется неожиданный вакуум: приходишь на тренировку – ты отдельно, другие спортсмены – отдельно. Даже тренеры – и те отдельно. Обижает, конечно. Чемпионка же! Ты им славу на тарелочке положила к ногам, а им – плевать. Так и начинается, да…

– Каркуш,– мать держит своего ребенка, который уже перерос ее почти на полторы головы под локоть,– как ты сегодня?

– Ну, ты ж видела,– пожимает сын широкими плечами.– Тренеры вечером разберут на молекулы. Да и по делу, если подумать.

Красивый мальчик, похожий куда как больше на своего отца, чем на нее, вечное напоминание о смешном, горьком и странном периоде под названием “безрассудная юность”. Это же надо так умудриться за три года успеть влюбиться, пожениться, родить, развестись, разлюбить… В последнем, если подумать, женщина уверена не была, но, наверное, разлюбила, иначе не развелась бы, терпела до сих пор. Спортсмены – люди терпеливые: и боль, и ругань, и пренебрежение, и унижение стерпишь, пока идешь к успеху. Выходит, разлюбила!

Улица встретила весенним майским воздухом и криками девчачьих голосов:

– Макарушка! Макар-суперстар!

Отступила подальше, чтобы дать сыну разобраться с автографами, а заодно подумать, как обогнуть эту стайку визгуш и выбраться к машине. В кармане куртки завибрировал мобильный.

– Слушаю,– переключилась с уличной суеты на диалог по телефону женщина.

– Привет, котенок!– иногда, чтобы понять очевидное, нужно вернуться в прошлое: у Макара голос его отца, раньше не замечала.

Женя смотрела в пространство, толком не слыша, что говорит голос в трубке, искала связи с действительностью. Сделал еще шаг в сторону, разглядела запаркованный автомобиль. Все, она здесь. Она, Евгения Федорова – редактор портала “Пьедестал”. В четыре у нее совещание, в 6 летучка по вопросам надвигающегося полумарафона в Подмосковье. Опять ведь все попытаются отлынить! Оно и понятно – не чемпионат мира по футболу. Вон ее машина, сто метров по прямой. Вон ее сын, раздающий автографы девочкам и снимающийся на телефоны поклонниц. А голос в мобильном – прошлое. Сбросила вызов.

– Макар, поехали!– позвала молодого человека, небрежно приобнявшего кругленькую девочку лет пятнадцати.

Юноша обернулся на голос, кивнул, отправил воздушный поцелуй фанаткам и пропел:

– Все, зайки, люблю и обожаю, но я побежал! Режим!

Сделали легкий крюк, чтобы обогнуть группу, продолжавшую пищать от восторга, что кумир рядом, забрались в авто и парень выдохнул.

– Вот ведь неугомонные,– покачал головой.– Минимум трое уже который раз за автографами лезут. Будто готовятся кредит взять на мое имя без моего ведома!

– Так и оставят тебя без трикошек,– хихикнула мать, заводя мотор.

Сын откинулся на спинку автомобиля и прикрыл глаза. Все-таки устал. Да и не удивительно: время отдыха. Организм спортсмена лучше любого хронометра знает время: сон, еда, тренировка, отдых, еда, тренировка. Забыл, выбился из графика – все, разладится техника, потеряется концентрация. Макару пора было отдыхать.

– Я тебя высажу и поеду на работу,– инструктировала ребенка.– Поешь, в холодильнике суп и котлеты.

– Линка разогреет,– кивнул парень.

– Хоть бы день без своей Линки обошелся!– проворчала мать.

– Она хорошая,– показалось, что проговорил сквозь дрему.

Лина появилась полгода назад. Девочка-блогер, развивающая свой ютюб-канал. Договорилась с Каркушкой об интервью. Потом пришла показать, что получилось. Потом появилась после тренировки в его спортшколе. Потом Женя насторожилась и пошла к тренерам сына.

– Ходит, конечно, ходит,– покивал Василич.– Уж с месяц, как поджидает его у порога школы.

– Делать-то мне что с этим?– воззрилась на бывшего наставника.

– Презервативы купи и в аптечку положи,– порекомендовал мужчина.

– В смысле?– не поверила услышанному.

– Ну, а ты веришь в возрасте почти семнадцатилетнего парня и восемнадцатилетней девушки в чтение стихов под луной?– философски спросил тренер.

– Так запретите ему!– велела Константину Васильевичу.

– Много ты моих и Аленкиных запретов слушала?– разумно напомнил ей прошлое.

Федорова вздохнула. Прав был собеседник, но потом вяло отбрыкнулась:

– Мне было восемнадцать.

– Мальчику твоему – меньше,– опять суровое возвращение к действительности.– Вы в этом возрасте головой не очень думаете, Женюр. Купи презервативы, чтобы не стать бабушкой к сорока годам.

Кто бы даль сей мудрый совет ее матери, может, сейчас бы ей был не нужен этот.

Даник выпал джокером на волне славы от олимпийского “золота”. Женька была нарасхват у прессы, появившийся очень быстро агент предлагал кучу разной белиберды, которая, однако, приносила приличные деньги. В общем, победа оборачивалась звонкой монетой. И если кто и печалился по этому поводу, то тренеры, а вовсе не Женя и ее мама с папой.

Родителей можно и нужно понять: они жизнь в Женьку вложили. В Женькин спорт. В Женькины старты, травмы, неудачи. И хотели и могли претендовать на свою часть успеха. А чемпионке было и весело, и забавно, и любопытно. И еще – ее выносило в элиту. К людям, которых до этого она разве что по телевизору видела да в соцсетях.

Очередное предложение пришло ранним утром, когда девушка собиралась на тренировку. Агент позвонил и голосом, задушенным от конспиративности и собственной значимости, проговорил:

– Женечка, у нас тут рыбина, от которой ты не должна отказаться!

– Опять ток-шоу?– спортсменка уже начала подуставать от телевизора и говорильни.

– Ха, лучше!– запел соловьем агент.– Я тебе Дэнни Джоя сосватал!

– Чего?– она искренне не поняла

– Ты не знаешь Дэнни Джоя?!– удивился голос в трубке.

– Знаю, естественно!– возмутилась девушка.

Звезда молодежного интернет-пространства, кто его не знает? Дэнни делал интересные легкие клипы, общался с не менее интересными молодыми людьми, собирал миллионы просмотров и сотни тысяч лайков. В общем, это было не просто интересно, а будто сорвать джек-пот в самом дорогом казино Вегаса.

Женька, естественно, согласилась, даже не вникая в детали. Как говорится, хоть голой на полу валяться. Это же не просто известность для фанатов. Это же мега-популярность. Ее будет знать каждый подросток в России и ближнем зарубежье! Ну, и не программа на телевидении, которую смотрят только пенсионеры. Ничего против пенсионеров Женя не имела, но ее тоже можно понять, круто, когда тебя узнают в твоей тусовке, а не хвалит бабушка на лавочке.

Время показало, что хрен редьки, в общем, не слаще: надоели и те, и другие. А история успела начаться, развиться, принести свои плоды, да и закончиться долгим усталым выдохом.

В некотором смысле, Макарушка повторял мамин путь по части личной жизни. Вот только и Лина не была Даником ака Дэнни Джой, да и самому Макарке до олимпийского “золота” пока как до звезды на корове.

Телефон повякивал сообщениями. Знала, что это подчиненные задают вопросы и шлют отчеты. Доедет, посмотрит. Вот ведь времечко пошло, когда приличные люди уже не звонят, а только пишут, а за неурочный звонок можно и по шее получать от абонента. Будто услышав ее мысли, телефон зазвонил. Не снимая одной руки с руля, второй включила громкую связь и приняла вызов.

– Котенок, я в первый раз не вовремя был, да?– вырастет еще немного Каркушка, появится такая же глубина в голосе, хотя, у Даньки она всегда была, что уж там, сын у них попроще вышел, чем оба родители, и в спорте, и в харизме, хотя девчонкам нравился, не без этого.

Тяжело вздохнула и ответила:

– Дань, тебе не кажется, что это перебор? Ты исчез на полтора десятка лет и вваливаешься обычными “привет”?

В трубке повисла пауза.

– Ну, да, конечно,– растерянно отозвался мужской голос.– Наверное, ты права.

– Я права,– отрезала Женя,– въезжая на парковку офисного здания Москва Сити.– Прощай, Даниил Сергеевич!

Тем завершила непонятный разговор, надеясь, что с ним и эпизод “возвращение блудного бывшего”.

2

– Приветики!– лысоватый мужик пожал руку агенту и глянул на Женьку.– Классно, что ты такая малышка!

Евгения чуть поморщилась. Ее рост не смущал, но вот эти охи и вздоху по его поводу от незнакомых людей бесили.

– Арменчик,– дядька, посчитавший олимпийскую чемпионку малышкой, потянул за локоть ее пиарщика,– Даник не в самой лучшей форме, у него там что-то с девчонкой его опять наперекосяк. Объясни своей крохе, что он не зверь, просто день такой. Неудобный.

– Да мы незлобивые!– отмахнулся агент, хотя Женя была вполне себе зло помнящей девчонкой.

– Дай бог! Дай бог!– закивал дядька и обернулся к Жене.– Ты не сердись на Даньку, если что, он все-таки не ты, всю жизнь только интернат да интернет и видел. В общем, так себе судьба у мальчишки.

Женя глупых причитаний не любила. Всем даются разные старты – не повод быть свиньей.

– Зависит от поведения вашего Даньки,– пожала девушка плечами, хотя изначально была готова ни на что не сердиться, ни на кого не обижаться.

Жизнь Жени и правда прошла не слишком стандартно: между спортзалом и стартами. Веселый и искристый мир шоу-бизнеса в любом его проявлении пьянил сейчас, как кормящую грудью мать бокал шампанского на Новый Год. С непривычки и не разберешь, то ли уже пьяный, и с тобой делают что-то непотребное, то ли это всего лишь вольная игра и можно пока продолжать. Армен Газаян, пиар-агент Жени, был склонен отпустить вопрос – бабки и шум важнее. Перетерпит девчонка неловкость, не так ли? Да и не смылится от сальностей, если подумать.

Прошли коридорами и выбрались, может, в студию, может, в зал какой-то. Не разобрать. На диване полулежал худенький блондин не выше метра семидесяти, судя по всему, узкое, скуластое лицо было закинуто вверх, и взгляд бродил по потолку, бессмысленный и ленивый.

– Даник, мы пришли!– промурлыкал менеджер.

Ответа ему не дали, да и головы не повернули. Казалось, парню рассматривать потолочные панели настолько интереснее, чем обратить внимание на гостей, что он и не будет возвращаться в реальность.

– Дань, ты хоть посмотри, кого я привел?!– казалось, что лысый пытается приманить своего подопечного Женькой как сладостью.

– Иди нах!– отмахнулся подросток.– Я не в ресурсе! Хочу виски, колу и тусняк!

– Девушка уже пришла, надо отработать!– мягко заговорил мужчина.

– Тебе надо, ты и работай!– внезапно взвился звездный мальчик.– Я же тебе говорил! У меня жизнь вся в трубу, а ты все про съемки! Все про бабло! Кому оно твое бабло всралось, если я на него не могу даже девушку любимую порадовать?!

С языка сорвалось случайно, Женя совершенно не планировала вступать в полемику, просто не поняла и искренне спросила:

– Не хватило что ли на радость?

Светлые глаза просверлили в гостье дырку злым льдом, а рот выплюнул:

– Что за крысу ты достал?!

– Данечка,– увещевал продюсер,– это же наша любимая олимпийская чемпионка. Евгения Федорова. Помнишь, неделю назад ты так ею восхищался, хотел, чтобы я договорился для выпуска!

– Пусть идет…

Дослушивать оборзевшего ютюбера Женя не стала, развернулась и пошла на выход, хотя помнить не помнила, где этот выход находится. Агент кинулся следом, пытаясь остановить спортсменку.

– Армен!– взвилась Федорова.– Я не знаю, откуда вывалился этот придурок и в каком дерьме он был до этого, но пусть он там и остается… один! У меня тренировка! МамАлена и без того не в восторге, что я прохлаждаюсь по шоу, так хоть не с таким чудлом!

Елена Данииловна и правда реагировала на поведение своей, ставшей столь популярной вне мира спорта, подопечной плотно сжатыми губами и стоическим молчанием, перемежаемым сарказмом, когда Федорова ошибалась на тренировке.

– Чего, Женек, это не с микрофоном суперстар изображать?– ехидничала тренер.

Женька бесилась, хотя в чем-то понимала слова МамАлены. Елена Данииловна зря свой яд не тратит, только в лечебных целях.

– Да отцепись ты, ей богу, Армен!– стряхнула с руки ладонь агента.– Не пойду я ничего с ним делать и записывать! Пусть ищет другую крысу, а эта идет работать! У меня, в отличие от него, есть нормальная работа! И я своему делу жизнь посвятила, а не как этот обсос, выпавший из своего интерната в интернет!

И только успела вывернуться от менеджера и направиться дальше к предполагаемому выходу, как сзади раздалось пыхтение и топот ног.

– Женя!– позвал голос, что она успела отлично запомнить, пока выслушивала истерику.– Женя! Ну, не сердитесь!

Молодой человек догнал обозленную спортсменку и попробовал удержать, но та шла вперед, не обращая внимания. И вдруг неожиданно ее обхватили двумя руками и сжали в плотном кольце объятий.

– Ну, не уходите!– пыхтел Даня, прилагая усилия, чтобы добыча не вырвалась.– Врежьте мне по физиономии или по ноге, или даже по яйцам!

От последнего предложения Евгения замерла, осмысляя меру тупости предложенного. Это была ошибка. Парню удалось ухватить ее удобнее и прижать всем телом к стене.

– Ну, не уходи, ну, пожалуйста! Я буду извиняться все время, когда не будет съемки. Вот смотри! Извини, извини, извини! Извини, извини!

Он повторял одно и то же слово без остановки, с разными интонациями, от чего извинение становилось то нежным, то смешным, то серьезным, то даже противным. Женя слушала, слушала и вдруг сказала:

– А можешь, как будто я тебе дала по яйцам?

Без всякой подготовки лицо парня скривилось в болезненной гримасе, а извинение зазвучало задушено, через боль. Очень достоверно. Дэнни был мастером актерской игры. Настолько тонким и точным, что отличить ее от жизни возможным почти не представлялось. В конце концов, Женька попросту устала играть в занятный квест “Правда или вымысел”. Стоит сказать, к тому моменту они прожили вместе три года, поженились, родили ребенка. И ничего этого могло не быть, окажись она более стойкой в первую встречу и не расхохочись от представления.

А он и впрямь извинялся все время, что не работали камеры. Так что Женя сама попросила замолчать и начать говорить по-человечески. Она давно простила глупого, смешного блогера и с интересом погрузилась в его истории. Оказалось, что у них совсем разные миры. И ни он, ни она ничего не понимают в жизни другого. Но было очень интересно.

– Слушай, котенок,– легко перешел на близкодружескую дистанцию молодой человек,– так давай я тебя приглашу сегодня на нашу патю-пятю?

– У меня тренировка,– замотала головой Женька.

– Ну, не ночью же,– рассмеялся Дэнни.

– Ночью надо спать. Утром снова тренировка,– отказалась опять девушка.

– Не будь старухой занудной!– потребовал “звезда” эфиров.– Один раз же! Никто не умирал от одного раза!

Слишком милый и слишком хороший, отказывать было неудобно. К тому же, ну, это Дэнни Джой! Ему вообще никто не отказывает! Как тут удержаться в семнадцать лет?

Согласилась, естественно. Отрывались почти до четырех утра. На первой тренировке голова, руки, ноги… ничего не работало. Василич смотрел, смотрел, плюнул вгорячах, да и велел:

– Иди домой, Женюр, выспись! Мне похмельных и бессонных мужиков хватает, чтобы следить еще и за тобой, как бы не угробилась!

МамАлены в тот день не было, но узнать она узнала обо всем. Даня же блогер, ютюбер, селебрети. А значит видюшки с вечеринки из всех тиктоков, инстаграмов и других сеток разлетелись по миру. И в тренера прилетели тоже.

Елена Данииловна ничего не сказала спортсменке, ни на следующий день, ни через два. Прорвало женщину через неделю, когда Федорова попросила пол дня выходного в честь намечающегося восемнадцатилетия.

– А ты не нагулялась в прошлый раз?– усмехнулась МамАлена.

– Год назад?– совершенно честно не поняла чемпионка.

– А ты за этот год больше не гуляла?– спокойно посмотрела в глаза Жене.

– Я?– где-то забегали под кожей мурашки неспокойствия.

– Жень,– голос тренера стал резче,– как проживать свою жизнь, конечно, дело твое. Но стоит ли рисковать свернуть шею на похмельных тренировках еженедельно?

– Я,– начала было девушка, и замолчала.

Да, она откровенно перепила в ту ночь. И наделала, кажется, много ерунды. Подшофе казалось интересной, а как было – непонятно.

Сначала абсолютно не вникла, в чем ее роль на этой тусовке? Дэнни гостью даже толком никому не представил, да и сам был занят чем и кем угодно, но только не ею. Стало довольно скоро скучно. И только подумала, что надо бы тихо смыться, как кто-то протянул ей стакан с напитком. Юноша азиатской внешности, отбрасывая длинную челку с глаз, спросил:

– Ты кто тут такая, потерянная?

– Женя,– представилась спортсменка.

– Ха, класс!– удивился азиат.– Я тоже Женя.

– Тезка, значит,– улыбнулась Федорова.

– Значит так,– согласился парень.

Пила что-то сладко-алкогольное, не задумываясь ни о режиме, ни о возрастных ограничениях. Не впервые в жизни, конечно, жизнь-то спортивная, бродячая, в одних номерах и одних тусовках со взрослыми спортсменами, но внезапно именно этим коктейлем ударило в голову сильно. Быстро охмелела, а от того развеселилась. Тезка нежно поддерживал за талию, под руку, обнимал на узеньком диванчике.

– Слушай, а ты нормальная или как все?– вдруг задал вопрос Женя.

– Не поняла?– нетрезво глянула девушка, поерзав у парня под боком.

– Ну, ты нормальная просто девушка или очередная обезумевшая от Даньки и мечтающая утешить его в разлуке?– кивнул на звездного блогера, облепленного девчонками.

– Я… утешить?– напрягала мысли, которые разбегались во все стороны.– Нет, я его вообще не знаю почти.

Ответ, наконец, нашелся. И спортсменка пустилась в путанные от собственной пьяности объяснения: как познакомились, да поругались, да потом писали интервью во влог, да, вроде, и нашли общий язык. Вот ее и пригласили расслабиться.

– Ага, значит ты не Данькина,– довольно кивнул новый знакомый.– Ну, тогда положено целоваться!

– Зачем?– мальчик Женьке, в общем, нравился, но она была пьяной, к развитию событий неготовой.

– Правило вечеринки,– заявил случайный товарищ.

А дальше с ней никто не разговаривал и не церемонился, поднял за подбородок и впился губами в губы. Было странно. И глупо. Глупо первый раз в жизни целоваться с мальчиком пьяной и несоображающей ничего. С другой стороны, дожить до совершеннолетия почти и быть нецелованной – еще более глупо.

В общем, не сопротивлялась, но и не радовалась. Не понимала собственных ощущений и желаний, как оглушенная терпела. Прежде всего, не понимала, что хорошего в этих слюнях и зачем молодой человек пытается ей в рот пропихнуть язык. Вроде, читала в книжках, что должно быть приятно, а было противно. Решила, ладно, можно перетерпеть, авось потом поймет кайф.

Под вырез блузы забралась ищущая ладонь провела по контуру маленького бюстгальтера и занырнула вовнутрь. Прикосновение к соску оказалось пределом: дернулась, отодвинулась, выворачиваясь из объятий, поправила одежду.

– Ты чего?– не понял Женя и еще сильнее прищурил и без того узкие глаза.

– Не хочу,– попыталась закончить общения спортсменка.

– Да ладно ломаться!– снова потянулся, обхватывая девичьи плечи.– Будет хорошо. Ты сделаешь приятно мне. Я тебе. Я умею. У меня девчонки в постели визжат. Тебе понравится.

Это уж было совсем за гранью.

– Я не собираюсь у тебя визжать!– фыркнула, поднимаясь с диванчика.

– Можешь стонать. Я не против,– ее ловко схватили за талию и уронили на место.

Став старше и опытнее, Женя пыталась понять, чего хотел от нее на самом деле этот посторонний парень. Ну, не собирался же публично трахнуть? Так и стоило ли заваливать и лапать у всех на виду? В общем, за почти два десятка лет и не разобралась, что происходило, кроме того, что все были пьяными и глупыми. А в тот момент, оказавшись под тяжелым мужским телом, и вовсе думала лишь об одном, как вырваться и отбиться.

Неожиданно сильная для своих крошечных габаритов, сопротивлялась девушка не на жизнь, а насмерть. Наверное, и сама бы справилась, тем более когда, ища спасения, вцепилась ногтями в щеку насильника и тот завыл, чем обратил на себя внимание безразличной до того тусовки. На возню на диване сорвались сразу хозяин мероприятия и еще пара мальчишек постарше. Стащили с Жени домогающегося и выволокли на улицу, остыть.

Впрочем, Даня вернулся почти сразу, расшугал облепивших пострадавшую девчонок и сел рядом:

– У тебя все нормально?

Спортсменка оглядела одежду и недовольно поморщилась: колготки были порваны, да и с блузы содрана чуть не половина пуговиц. В остальном вроде ничто и никто не пострадал.

– Нормально,– махнула рукой,– только как я поеду полуголая?

Молодой человек почесал макушку и вдруг улыбнулся:

– Пошли, котенок, что-то покажу!– протянул ладошку, вставая с дивана.

Женя на миг заколебалась, и Даник чуть смутился:

– Да я про одежду. У меня есть, чем тебе возместить утрату.

Вытянул за протянутую ладонь и повел за собой куда-то в глубь дома.

– Там все новое, почти неношеное. Выберешь, что захочешь,– говорил, петляя по коридорам.

– Из гардероба твоей бывшей что ли, на которую не угодил?– фыркнула неодобрительно.

– Что за фу?!– передернул костистыми плечами Даня.– Я не свинья или там бесчувственный какой. Это моя одежда!

В общем, Федорова решила промолчать. Завернули еще за один поворот, и хозяин толкнул дверь. Это было царство одежды, обуви, аксессуаров. Парень потянул ее глубже.

– Зачем тебе столько шмоток?– удивилась Женька.

– Для съемок, для выходов, для пати. Странно будет, если я всегда в одном и том же стану появляться. Я же лакшери-бой, деньги гребу лопатой,– пожал плечами Дэнни.– Ну, и это, там спонсоры дарят всякое. Снялся в шмотье – твое. Им пиар, тебе одежка.

– Я думала, ты за деньги снимаешься?– удивилась спортсменка.

– Ну, это тоже, обязательно,– закивал, дойдя до одной из полок.

Пооглядывался. Вроде, растерялся, а потом предложил:

– Подстрахуй, не вижу где лесенка,– ловко, по-обезьяньи, уцепился за верхнюю полку и нашел ногами полку ниже.

Девушка почти рефлекторно обхватила бедра верхолаза и поразилась хорошей мускулатуре.

– А ты в форме!– одобрила Женька.

– Так я это,– изогнулся в дугу, перебираясь выше по полкам,– в футбол играю. У нас команда нормальная, хоть и любительская.

Зацепил какую-то коробку и потянул на себя:

– Так, спускаюсь, отпрыгни!– велел помощнице.

Ловко переступил на полку ниже и сдернул с верхней коробку так, что она свалилась на землю, а следом спрыгнул сам. По полу рассыпались неоново-яркие колготки, юбки, блузы, какие-то ленточки. Оставалось только дивиться.

– Ты уверен, что это все твое?– засмеялась Женя.

– Мамой клянусь, хотя нет, мамы нет,– грустно поправился молодой человек.– Блогом своим клянусь. Самое дорогое в моей жизни!

– Почему мамы нет?– спросила, разглядывая вещи, но ответа не последовало.

Перебирала шмотки, удивляясь разнообразию и совершенной девочковости одежек.

– Зачем тебе все это?– подозрительно глянула на парня.

– Клип снимали,– пожал плечами.– Дурка была полная, но тряпок пришлось накупить. Как всегда, впрочем.

Поглядел на лежащие в коробке и вокруг вещи. Замялся:

– Ну, ты выбери, что понравится. Твое будет. Раз уж у меня тебе так… ну, это, досталось.

Пошел на выход, а Женя вдруг поняла, что не знает, как выбраться из этой комнаты, если он уйдет:

– Эй, ты куда?!

–Так за дверью постою, чтобы ты при мне, ну, это, не стеснялась,– совсем растерялся Даня.

– А, ладно,– закивала, соглашаясь.

Хоть Дэнни и выглядел хрупким мальчиком, вся одежда оказалась широка в плечах, кроме оверсайза. В итоге и выбрала канареечно-желтую рубашку и пару чулок в тон. С ее насыщенно-бордовой юбкой наряд выглядел несколько вызывающе, но забавно и не ужасно.

Высунулась за дверь, разглядела ждущего парня. И вышла целиком:

– Ну, как тебе?– поинтересовалась его мнением.

– Блин, стайлиш!– одобрил Даня.– Давай я тебя в этом в новом клипе сниму?!

Кажется, это было началом хорошей дружбы.