Усатый-полосатый, бедный и богатый

Пролог

– Надя, стой! Да стой же ты! – пытался я догнать свою беглянку и никак не мог в этом преуспеть. Кнопа ловко лавировала между лавочками, фургончиками с едой и посетителями зоопарка, вырываясь вперед. – Надя, выслушай меня, пожалуйста! – сменил я тактику и тон. Но и этого оказалось недостаточно.

Гравиевая дорожка петлями уводила нас все дальше от фудкорта, вглубь парка. Спина Нади на миг замаячила перед глазами и скрылась за резким поворотом, а я чуть кубарем не полетел на дорожку, оттого что кое-кто маленький, наглый и мохнатый, кинулся мне в ноги.

– Чиба, брысь, – вставая и не утруждая себя стряхиванием пыли с одежды, прорычал я. Но маленький капуцин моим словам внимать отказывался. Вместо этого он привычно вскарабкался по моей ноге вверх, с недовольной мордашкой, ощупывая карманы.

Да, друг мой, телефон я просрал. Как и Надю…

– Кнопа, все не так, как ты подумала! – крикнул я в спину, удаляющейся девушки. – Я с ней не спал! До тебя! То есть после тебя…

Ранние посетители парка удивленно оборачивались на разворачивающийся перед ними спектакль. Женщины укоризненно качали головами, а мужчины прятали сочувствующие улыбки.

– Надя, это было давно! – продолжал я самозабвенно копать себе могилу.

Чиба расположился у меня на плече, обхватив мою шею хвостом, и закрыл мордашку лапками. Всем своим видом говоря, я, мол, парень с тобой, но ты порешь откровенную чушь.

– Ага, попалась! – радуясь, как малое дитя, воскликнул я. Ворота одного из вольеров медленно съезжались прямо передо мной, и я быстро шмыгнул внутрь. – Спрятаться от меня решила? – громко спросил я, даже не замечая, как Чиба поспешил быстро покинуть свой привычный насест и выбежал из вольера.

Металлические ставни захлопнулись, отрезая меня от внешнего мира. Да и чхать, мне бы только свою Кнопу найти!

– Дима? – раздался ее удивленный голос, вот только совсем не там, где я ожидал.

Надя стояла напротив вольера и смотрела на меня во все глаза.

– Кнопка, послушай меня. Я не знаю, что она тебе наговорила. Да, я бабник, но я…

– Ты дебил, Дима, – пригвоздила меня своим вердиктом Надя, а я, не имея контраргументов, устало прислонился к стальным прутьям. – Дима, ты чем думал?! Здесь же Дуся!!!

Усталость сняло как рукой вместе с криком Нади.

– Срочно! Магнитный ключ от вольера П-15! Человек в загоне! – стараясь не поддаваться панике, быстро затараторила Наденька в рацию.

– Вот это удача! – из-за поворота показался Синицын, на ходу доставая смартфон и включая камеру. – Дмитрий Журавлёв, сын нефтяного магната, оказался за решеткой. Вполне ожидаемо скажете вы? Ха! Кто я такой, чтобы с вами спорить.

Да уж! Вполне ожидаемо? Только не для меня.

Я – Дмитрий Журавлёв и жизнь моя слаще сиропа. Была. А теперь я заперт в клетке с беременной тигрицей, передо мной стоит разъярённая девушка… и я даже не знаю, что хуже.

– Надя, я очень виноват…

Глава 1. Красиво жить не запретишь

За месяц до этого

Дима

– Да, па, – даже не глядя на дисплей, ответил по телефону. В такую рань никому другому и не вздумается мне звонить.

– Тебе не кажется, Дмитрий, что твои каникулы немного затянулись?! – Сразу перешёл к делу Журавлёв-старший.

Пошарил рукой по прикроватной тумбочке в поисках наушников. Если и выносить отцовские нотации, то хотя бы с комфортом. Кофемашина бодро заурчала, заполучив в своё нутро капсулу с чем-то очень вкусным на вид.

– Может тебе напомнить, благодаря кому ты можешь себе позволить красивую жизнь?

– Я об этом и не забывал, – ещё бы, отец напоминал мне об этом регулярно.

От уже привычного жеста, закатывания глаз, меня удержала только потягивающаяся обнажённая нимфа в кровати. Быстренько прихватив дымящуюся кружку, вышел на террасу. Девушка, конечно, прекрасна, но ну её нахер, пусть сначала глаза нарисует. Я привык давать своим пассиям с утра время побыть наедине. А я потом, так и быть, приму благодарность, как самый деликатный в их жизни мужчина.

– Я, конечно, всё понимаю, но пора бы уже за ум браться, – машинально вычленил из отцовского бубнежа знакомую фразу. Это мы проходили, это ещё минут на десять.

– Да я просто отдыхаю с друзьями, – отпив глоток кофе, вяло возразил я, подкинув тем самым дровишек в кострище родительского праведного гнева.

– Отдыхают, как правило, те, кто работает. А ты, насколько я помню, не утруждал себя в последнее время подобным занятием, – новые нравоучения отца не заставили себя долго ждать.

Вот только я уже не вникал в их смысл, за панорамными окнами номера проснувшаяся красотка привела себя в порядок и теперь пыталась одеться. Почему пыталась? Потому что даже я не помню, где мы раскидали все шмотки в искреннем и обоюдном порыве.

– Привет красавчик, – шепнула фигурная красавица, прижавшись ко мне на террасе.

– Привет, – одними губами шепнул я.

Маришка протянула руку за моей кружкой, и, отвоевав ароматный напиток, пристроилась рядом. Наверное, Маришка. Я не уверен. По крайней мере, так написано на крышке её смартфона. Благослови Господь мужика, который придумал этот лайфхак.

– Ты не один? – Вопрос отца обломал кайф. Он очень не любил, когда я отвлекался от разговора. Считая, что моё внимание должно безраздельно принадлежать лишь ему.

– Просто телевизор. Сейчас сделаю тише, – послушно отозвался я, лишь бы не будить лихо.

Щёлкнул пальцами, словно бы в руках держал пульт, не забыв при этом направить его на Маришку. Красотка послушно кивнула, отодвинувшись от меня, и тут же обхватила мой палец пухленькими губками, лишь только начавшими своё знакомство с гиалуроновой кислотой.

Возможно, если бы не телефонный звонок, раздавшийся, как всегда, не вовремя… Но не сейчас.

Умненькая крошка всё поняла без слов, сложила пальцы на манер телефонной трубки и одними губами произнесла: “Позвони мне”. Машинально кивнул и прежде, чем райская пташка упорхнёт из моего номера, обхватил её руками за талию. Скользнул пальцами под её короткое платье и, подхватив пальцами два шнурка, стянул с неё миниатюрные стринги. Кокетка приняла правила игры, переступила босыми ступнями через трусики, а спустя несколько секунд сама засунула мне их в карман шорт.

Я не фетишист, и женские трусики не собираю. Стринги улетели в мусорную корзину, едва я закрыл за нимфой дверь. Но есть у меня особенный, любимый ритуал – смотреть как поутру красотки уходят от меня без нижнего белья. Кто-то стеснительно держится за юбку, кто-то нервничает от каждого взгляда в свою сторону, кто-то раскрепощённо расправляет плечи, но все без исключения думают в этот момент обо мне.

Провожая плотоядным взглядом наверное-Маришку, которая без стеснения вышагивала по мраморным дорожкам, я допивал своё кофе. Только сейчас вспомнил, что у меня даже её номера нет. Жаль, значит, не судьба.

– Очень надеюсь, что мне больше не придётся краснеть за тебя перед коллегами и партнёрами. Я жду тебя в Москве, – от вида стройных ножек и желтого платьица с сюрпризом под ним даже позабыл о родителе.

– Да, па. Конечно, – я изобразил горестный вздох, полный покаяния, и потянулся за айфоном, брошенным на плетённом столике.

“Здоров, Димон. Вечером намечается нехилый сабантуй. Ты с нами?” – из whatsapp’а сыпались подмигивающие смайлики вперемешку с танцующими девчонками.

“Конечно ;)”

***

– Куда едем хоть? – спросил я Олега. Дружище в одной руке держал сигарету, второй ловко вёл машину по серпантину, нисколько не боясь ловкачить по опасным участкам дороги.

– Одна знакомая устраивает тусу на личном пляже.

– Прям личном? – усмехнулся я, уже догадываясь, какой за этим последует ответ.

Олег приглушил магнитолу, бросил на меня укоризненный взгляд и тут же выкрикнул во всю силу своих задымленных лёгких:

– Крым наш!

Взяв с бардачка сигарету, откинулся на спинку сиденья, разглядывая красоты жемчужины отечественного туризма. Ну как разглядывая… В темноте всё равно ни зги не видно. Все сабантуи, начинающиеся раньше одинадцати вечера, Олег считал утренниками. А здесь же – настоящее ночное сафари. Это название тоже его рук дело.

Под грохот музыки, едва не наехав на парочку одиноких шезлонгов, мы ворвались прямо на побережье. Спасибо, хоть забор ломать не стал, а дождался открытия магнитных ворот.

– Дебил, ты как выезжать потом будешь отсюда? – песчаное облако поднялось в воздух, норовя попасть в салон и самые неожиданные места.

– Не очкуй, Димон.

– Ты сто раз так делал? – я уже пожалел, что сел к нему в тачку. А с другой стороны: его машина – его проблема.

За то короткое время, что мы выходили из авто, к нам уже успела стянуться толпа зевак. Остальные тоже с интересом поглядывали на эффектно появившихся новеньких.

– Знакомься, Димон. Это Хелен, радушная хозяйка этого дома, – при этом Олег обвёл рукой двухэтажный коттедж с нехилой территорией и правда-таки личным пляжем.

– Рада знакомству, – кокетливо улыбнулась блондинка и тут же перехватила мою руку под локоть.

– А я-то как рад, – шепнул на ушко хозяйке, Ленке.

Вот забавно. Почему-то именно девчонки стремятся перехерачить своё имя на западный манер, едва познакомившись поближе с хрустящим шелестом бенджаминов-франклинов. Денисы оставались Денисами, Иваны не превращались в Джонов. Черт, есть один Майкл-Михаил, но он не то, чтобы из парней, и я не то, чтобы горжусь таким знакомством.

– Эй, диджей, давай бодрей! – среди толпы уже раздавался голос Олежки под аккомпанемент женского хохота. – Девчонки, почему мы ещё не в мокрых маечках?

Плеск воды, раздавшийся сразу следом, ознаменовал начало конкурса. А бессменный его ведущий, вооружившись бутылкой текилы, уже готовился судить мокрых кисок со всей не присущей ему строгостью.

– Вау! Чёрт возьми! Димон, мне нужно мнение экспертов, – желающих оказаться на месте жюри было немало, но на то мы и друзья.

Все гости собрались вокруг бассейна, некоторые прямо в нём. Фонари, софиты и гирлянды щедро освещали наше тёмное сборище. Но мы не бабайки, чтобы бояться фонариков. Мы хуже.

Бармен едва успевал готовить коктейли, зато мы с Олегом успешно успевали подливать в них чего покрепче. На кой нам паиньки вокруг? Хелен крутилась рядом, демонстрируя, чем ее наградил пластический хирург. Ну не может быть такой жопы! И сисек… Ну по крайней мере вместе!

– Ленка, а есть чё? – нарисовался Олег рядом.

– Тебе что бухла мало? – Хелен недовольно поджала губы от того, что вспомнили вслух её русские корни.

– Ну, бухла допустим хватает, а приключений на пятую точку – нет. Димон, ты со мной?

– Чур, я за рулём, – я хоть и пьяный, но не такое дупло, как он.

Машину Олега уже успели переставить ближе к воротам.

– Может рванём в клуб? – успел я предложить другу, но не тут-то было.

– Я с вами, – тут же нарисовалась у тачки Ленка.

– О, Хелен, классная у тебя вечеринка, – надумал Олег поздороваться и расцеловать девушку.

– Садись в машину, дурилка тестостеронная.

– Прошу простить, меня вызывают на борт, – друг отсалютовал Ленке, захлопнул перед ней по-джентльменски дверь и принялся настраивать магнитолу.

Хелен, позабыв о гордости, сама справилась с дверцей и плюхнулась на заднее сиденье.

– Ты знаешь куда? – завел машину, глядя на её отражение в зеркале заднего вида.

– Езжай в город, там покажу, – стрельнула глазами хищница в нашу сторону.

– Окей, навигатор.

– Нагибатор, – заржал Олег.

Из пригорода в центр мы добрались меньше, чем за пять минут.

– Вот тут налево, – напугала до одури выкриком Ленка.

– Ты раньше можешь предупреждать? – не удержался я, выворачивая руль и сворачивая в переулок.

– Не ори на мать, – возмутился Олег, поворачиваясь в полоборота и норовя щёлкнуть Хелен по лбу.

Засмотревшись на милующуюся парочку, я лишь краем глаза увидел темное пятно на дороге. Вот же сука! Ну или кобель, но все равно сука.

Псину жалко, а у кафешки на углу по-любому есть страховка. Нет, я тогда об этом не думал. Я только вывернул руль и въехал прямо в витрину.

– Оу, пироженки, – констатировал наше торможение у прилавка уже внутри кафехи Олег. – Чувак, ты мне должен тачку.

***

Солнце заглядывало в окна, норовя выпалить до тла глаза, не меньше, в то время как на моих внутренних часах еще и не рассвело. И в эту несусветную рань айфон дребезжал по тумбочке, как будто его укусила пчела. Пошарил рукой, выключил звук, любопытства ради взглянул на имя входящего и с досадой понял, что просыпаться и отвечать всё же придётся.

Да что же тебе так неймётся, папаня?!

С большим трудом привстал на кровати, чья-то конечность мешала. Под соседней подушкой обнаружилась Ленка-пенка. Универсальный солдат: если бы из приоткрытого рта не капала слюна на матрац, подумал бы, что нарисованная. Волосы, пропитанные, не знаю, чем там они их пропитывают, идеально уложенные, хоть катком по ним катайся, тату-макияж, не сдвинутый с места. Не мой типаж, но все равно спасибо, что это не Олег рядом.

Олег, впрочем, тоже оказался поблизости. Дрых на диване перед плазмой.

Телефон замолк, а я всё никак не мог подняться. Похлопав себя по щекам, сделал волевое усилие и резко встал, боясь соблазна опять упасть на подушки. Сосчитав чёрных мушек перед глазами, ну или попытавшись, кое-как добрёл до мини-бара. Если мне повезло проснуться первым, есть шанс нашарить там минералку. Во рту будто котята нагадили.

– Привет, па. Я в душе был, – соврал не впервой родителю, с удивлением отметив, что за окнами оказывается полдень.

На заднем фоне застонала Ленка, натягивая подушку на голову, чтобы не слышать меня. Интересно, а я её вчера натянул? Хотя, не интересно.

– Здравствуй, Дмитрий, – после недолгой заминки наконец отозвался отец.

– Мы же с тобой только вчера говорили… Что-то случилось? – выудив из подвернувшихся под руку брюк Олега сигареты, я вышел на террасу.

– Говорили, но ты, кажется, меня совсем не слышал или не понял. Мне, Дима, надоело. Надоело получать от сына вместо открыток только счета на оплату. Надоело, видеть свою фамилию из каждой мелкой газетёнки, обсасывающей похождения моего сына. Давай, сынок, теперь сам. И за машину платить ты тоже будешь сам.

– Какую машину? – не въехал я, опять пропустив бубнёж отца мимо ушей.

– Ту, которую ты разбил, идиот! – взревел папаня. Наверное, впервые на моей памяти.

Моя же память о вчерашнем вечере тщётно пыталась пробиться сквозь неприступную стену похмелья.

– Не помню я никакой машины, я…

– Был пьян, – закончил за меня отец, хотя я собирался сказать совсем другое.

– Па, слушай.

– Нет, это ты меня послушай! Раз тебе хватает ума куролесить, учись разгребать последствия! Денег я тебе больше не дам. От проблем отмазывать не буду. Пора тебе отправиться в самостоятельное плавание.

– Воу, пап. Давай я приеду в Москву, и мы всё обсудим, – мой голос звучал спокойно и расслабленно. Почему? Да потому что от родительской кормушки меня отлучают по нескольку раз на неделю. Ничего нового.

– Обсудим, конечно. Ты только сначала доберись до Москвы, – пригрозил он и отключился.

Ой, ё! Как в детском саду со своей показательной поркой. Ну, посмотрим, надолго ли хватит пара у этого чайника.

***

Журавлёв-старший отбросил телефон в сторону. Тот заскользил по гладкой поверхности письменного стола, пока не врезался в своего старшего стационарного собрата. Мужчине с седыми висками было бы всё равно, даже если бы упал со стола вовсе. Он сидел практически неподвижно, сверля глазами одну точку.

Столичный офис его собственной компании, казалось, притих вместе с владельцем. Сотрудники расползлись по своим кабинетам и боксам, боясь попасть под горячую руку Журавлёва.

– Алексей Михайлович, через десять минут собрание в конференц-зале. Вы просили напомнить, – не поднимая головы и рассматривая носки собственных туфель, в кабинет вошла личная помощница Журавлёва Марина Александровна.

Почти также, не рискуя посмотреть ему в глаза, она в начале рабочего дня принесла ему стопку свежих газет, первые полосы которых украшала фотография его пьяного сына и погрома, который он устроил. Он лично просил её сообщать о подобном. Гадости в жёлтой прессе ему читать не впервой, но к такой информационной атаке он готов не был.

Сразу становились понятными сочувствующие взгляды, что он ловил на себе всю дорогу до своего рабочего места. Таким же наградила его и Марина Александровна, ободряюще похлопав по плечу. Ну ещё бы, её сыновья в музыкальную школу ходят…

– Спасибо, Марина.

Едва подчиненная скрылась из виду, мужчина потянулся за телефоном. В погоне за желанием дать лучшую жизнь своей семье, он её упустил, как и возможность воспитать сына. Но это не значит, что он не преподаст ему урок. Лучше поздно, чем никогда.

– Алло, здравствуй, Борис Николаевич, – поздоровался по телефону Журавлёв со старым приятелем. – Да, я уже слышал и читал…

Боря, я хочу, чтобы ты помог его проучить.

Ну, обезьянник может и не надо, но за свои провинности пусть отвечает сам. И ущерб пусть возмещает сам, – чуть подумав, добавил мужчина.

Назначь ему исправительные работы, да хоть принудительные. Такие, чтобы он своими потом и кровью заработал каждый рубль, чтобы в башке его дурьей раз и навсегда отпечаталось.

Можешь конфисковать, мне до неё дела нет.

Хорошо, спасибо, – Журавлёв снова отложил телефон в сторону, теперь обдумывая свой поступок.

По-отцовски парня было жаль, по-человечески – нет. Значит, он всё делает правильно. Хотя, пожалуй, этого ещё недостаточно.

– Вызывали, Алексей Михайлович? – в кабинет снова зашла помощница.

– Да… – мужчина задумался ненадолго, но, собравшись с мыслями, продолжил: – Марина, свяжись с банком. Пусть заблокируют кредитку Дмитрия и ограничат доступ к семейному счёту.

– Что-то ещё?

– Нет, – глубоко вздохнул мужчина.

– Вас ждут в конференц-зале, Алексей Михайлович.

– Спасибо, я уже иду.

Журавлёв-старший поднялся из-за стола, но прежде, чем выйти из кабинета, сделал ещё одну пометку в своем ежедневнике. Если он не поговорит серьёзно в ближайшее время со своей женой, то всё его воспитание будет коту под хвост.

Глава 2. Как снег на голову

Надя

Не смотря на позднее время и мглу за окном, уснуть было не реально. Жаркие ночи сводили меня с ума, к такому не привыкнуть. Ещё чуть-чуть и я расплавлюсь и растекусь по подушке. Только и оставалось, что лежать и разглядывать потолок в кромешной тишине. Когда к сверчкам за окном присоединился шорох, я встала и, слеповато щурясь на свет, пошла на кухню.

– Я тебя разбудила, Надюш? Прости, милая, – расстроилась мама.

– Ничего, никак не могу уснуть, – поспешила я её успокоить и крепко обняла.

– Не мори себя голодом, не работай допоздна, ночью по городу одна не ходи, и не одна лучше тоже не ходи, – перемежая слова с ласковыми поглаживаниями, мама начала давать наставления. За последние пять лет, что она работала вахтовым методом, они стали нашим привычным ритуалом.

– Не буду, – пообещала я, а чуть подумав добавила: – Постараюсь.

– Эх, – вздохнула она, целуя меня в лоб. – И не трать всё до копейки на своих блохастых.

На этот раз я промолчала, а мама также вздохнула и махнула на меня рукой.

– Возвращайся скорее, – уже в дверях сказала я ей на прощание.

– Две недельки пролетят незаметно, вот увидишь. Всё, не стой на сквозняке.

Подхватив свою спортивную сумку, мама быстро спустилась по лестнице и скрылась за её пролетом. Постояв ещё несколько секунд на несуществующем сквозняке, я вернулась в квартиру.

У меня оставалось ещё несколько часов на сон. И если я не хочу уснуть прямо на работе, глупо от них отказываться. Промаявшись ещё около получаса, изнывая от духоты, я наконец-то уснула… и проспала!

– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – выплёвывала я магические слова-ускорители, залетая под холодный душ. Чтобы вода была горячей, надо дать ей стечь. А на это надо в свою очередь время, которого у меня в обрез.

Телефон, брошенный на столе, ожил. Пытался напомнить своей хозяйке-копуше, что автобус вот-вот приедет. И уедет он, судя по всему, без меня. Я ещё не настолько отчаялась, чтобы щеголять по городу в одном полотенце.

Две сиротливо лежащие в кошельке сторублёвые банкноты подталкивали к нелёгкому выбору: либо я сегодня ем, либо я сегодня еду на такси. Перекрестив на удачу холодильник, дёрнула за ручку и выдохнула с облегчением.

– Спасибо, мамочка, – обращалась я к рагу, но с твердой уверенностью, что мама меня услышит, где бы она ни была.

Благодаря её стараниям, я и поем и на работу не опоздаю. Вот только найти бы ещё контейнер. Собирать тормозки на работу было не для кого, и чаще всего некому, так что такое богатство у нас не водилось. Но к счастью, нашлась маленькая стеклянная банка. Положила на всякий случай в пакет и только потом в свою сумку. Как чувствовала…

На работу я приехала даже раньше многих своих коллег. А уж увидев на парковке у входа джип директора, моему счастью просто не было предела. Сергей Андреевич, владелец одного из самых больших парков дикой природы, редко баловал своих подчинённых своим личным присутствием. Застать его на рабочем месте было большой удачей.

– Сергей Андреевич, к вам можно? – легонько поскреблась в дверь и осторожно заглянула внутрь.

Мужчина оторвал взгляд от бумаг на столе и посмотрел в мою сторону. Узнавания в его глазах было ни на йоту.

– Я Надя Степанова, старший сотрудник, – испытывая неловкость, представилась, в то время как директор снова погрузился в бумаги. – Можно? – чуть громче повторила я, снова отвоёвывая его внимание.

– Что вам надо, Надя Степанова? – хмуро уставился он в мою сторону.

– Сергей Андреевич, я насчёт внеурочных. Мне их не выплатили, в бухгалтерии сказали идти к вам, – уже успела пожалеть о том, что решилась на этот шаг, но деньги были и правда нужны.

– А вас кто-то просил, Надежда, работать внеурочно?

– Нет, но ведь тигрица себя плохо чувствовала… – во мне по-прежнему теплилась надежда на благополучный исход.

– А вы ветеринар, Надежда?

Голос директора звучал тихо и до того приторно, что я даже поёжилась. Только он умеет произносить моё имя так, будто это оскорбление.

– Нет.

– Стало быть, в ваших услугах нужды не было. Личная инициатива, милочка, не оплачивается.

– Ясно, – ответила я, мысленно добавив, что она не только не оплачивается, но к тому же наказуема.

Пробыв в кабинете директора не больше пяти минут, я двинулась на выход не солоно хлебавши. Но стоило взяться за дверную ручку, его голос меня остановил.

– Надежда, погодите-ка. Вы хотите прибавку в этом месяце? – предложение было очень даже заманчивым, вот только вряд ли оно сулило мне что-то хорошее. – У меня есть работёнка для вас.

Я вцепилась в ручку так сильно, что у меня побелели костяшки пальцев. Перед глазами начали проноситься кошмары, в каждом из которых главным действующим лицом был Сергей Андреевич и его поблёскивающая на солнце залысина. Какая у него может-быть для меня “работёнка”?

– Возьмите шефство над стажёром на месяц.

– У нас новый сотрудник? – я даже удивилась.

– Боже упаси, вас бы прокормить. Районный суд прислал какого-то охламона на исправительные работы.

Ведущая роль в моих кошмарах тут же переместилась с лысеющего босса на местного бандита-рецидивиста. Кто лучше всех присмотрит за осуждённым? Конечно, Надя, наш компас земной.

– Отдашь это в бухгалтерию, там начислят надбавку, – директор протянул мне несколько листков, решив даже не заморачиваться с моим согласием. – Иди-иди, – поторопил меня Сергей Андреевич, едва ли не выталкивая из своего кабинета.

– С повышением, – только и успела что сама себя поздравить, как на меня налетел незнакомый парень, едва не сбив с ног и заставив выронить и злосчастные бумажки, и собственную сумку. Последняя упала на бетонированное крыльцо и жалобно звякнула.

– Уйди с дороги, мелкая, – бросил он напоследок, прежде чем скрыться в главном офисе.

Подобрав документы, я осторожно поддела тряпичную сумку двумя пальцами. Прямо на нарисованных Елисейских полях разрасталось в размерах красное пятно. Пакетик, увы, не спас.

– Привет, Надюха! Чего киснешь? – только переступила порог подсобки, как услышала голос Маши. Она уже была тут как тут, наносила на губы, наверное, пятый слой алой помады, который мало сочетался с нашей спецовкой и ещё меньше с кислотно-розовым топом, выглядывающим из-под неё.

Самопровозглашённая королева зоопарка называла себя страстной львицей и это, пожалуй, было единственной ниточкой, соединяющей её с животными. Что Маша забыла на этой работе не знала даже она сама.

– Не мой день, – неохотно ответила я, со вздохом отправляя любимую сумку в большой чёрный пакет для мусора.

Аккуратно завернула, дома постираю…

– Что они ни делают не идут дела, видно в понедельник их мама родила, – тут же весело пропела Машка, прекрасно зная, что именно в понедельник это знаменательное событие и случилось в семье Степановых. – Ну и хорошо, крокодилы могут спать спокойно. Что случилось-то?

– Ходила к директору…

– О, Андреич у себя? – тут же перебила меня львица, закрыв наконец тюбик многострадальной помады.

– Можешь и не пытаться. Деньги зажал, зато ещё работу подкинул.

– Ха, с мужчинами работать не просто. Не умеешь, не берись, – на этом Маша воинственно поправила содержимое своего вырви-глаз топа и бодрым шагом покинула подсобку.

Достав из своего шкафчика, однотонную футболку и бейсболку в тон с логотипом парка, быстро переоделась. Солнце уже высоко, пора и за работу. Вычитают деньги из зарплаты намного охотнее, чем добавляют.

Второй раз за сегодняшний день мне пришлось пройти мимо главного офиса. На этот раз я пробегала под закрытыми жалюзи окнами, вжав голову в плечи и боясь даже повернуть голову в их сторону. Ни закрытые окна, ни закрытая дверь не умаляли стонов и звук шлепков. Кажется, Маша получит в этом месяце и мои внеурочные.

Вот только приступить к работе мне так и не дали. Парень, что совсем недавно протаранил меня, лишил обеда, да еще и нагрубил, стоял посреди дороги и сильно жестикулируя, разговаривал с кем-то по телефону.

– Да какой ещё нафиг кипер-шкипер? Ты что издеваешься?!

Ответ по телефону незнакомца видимо не устроил, потому что он отключил телефон и сплюнул в сторону. Заметив меня, он сощурил глаза словно пристально меня разглядывая. Я даже приостановилась, по простоте наивной ожидая, что передо мной сейчас извинятся за утренний инцидент. Но не тут-то было.

– Мелкая, мне нужна Надежда Степанова. Где её найти? – незнакомец не спешил посыпать голову пеплом, а снова перешёл в активное наступление на мою самооценку. Да что же это за день такой?!

– Это будет проще сделать, чем вам найти свои манеры, – не выдержала я его снисходительного тона.

– Оу, – понимающе протянул парень и извинился? О, нет! Продолжил как ни в чем не бывало: – Я Дмитрий Журавлёв, в дальнейшем представлении, надеюсь, не нуждаюсь.

Он самодовольно улыбнулся, обнажив голливудскую улыбку, а я задрав голову вверх, пыталась получше его рассмотреть. Журавлёв…

– Стажёр? – переспросила я на всякий случай, потому как, если кто из нас двоих и выглядел как помощник, то это я.

– Зайка, давай без этого, – по-хозяйски обняв меня одной рукой за талию, он повел меня вдоль дорожки. – Наша встреча с тобой ошибка. Предлагаю бартер: я сделаю тебе хорошо, а ты мне не сделаешь плохо. Мм? Чего ты хочешь, крошка?

Не знаю, что меня потрясло больше: его двусмысленные предложения или непозволительные обращения, но всё это вместе превратилось в гремучую смесь.

– Я хочу, чтобы вы, Дмитрий, взяли себе униформу и приступили к своим обязанностям, – освободившись от его конечности, прошипела я сквозь зубы.

– Зая, ты меня, кажется, не поняла, – тяжело вздохнул мой подопечный.

– Любишь заек, значит? Иди получай форму, я буду ждать у десятого вольера, – круто развернувшись, я зашагала прочь.

Сердце металось в груди, а в голове билась только одна мысль: “Да что он себе позволяет?!”

Работа киперов начинается рано и далеко не с самых приятных вещей. Особенно в выходные и накануне, когда мы ждём большую волну посетителей. Сегодня утро обещало быть спокойным, но на наших подопечных это не должно никак отразиться.

Уборка вольеров, кормёжка, осмотр территории, отчёт ремонтникам или зоологам, фельдшерам – немногие из наших обязанностей.

– Доброе утро, страна, – бодро отозвалась рация, до этого беззвучно висящая на шее. – Барабас уехал, можно начинать.

– Что с зарплатой?

– Суши бамбук, – отшутился бодрый оптимист.

– Лёха, ты вчера аэрозоль распылял у тигров?

– Да, а что?

– Вялые какие-то.

– У лемуров мяч спустило.

– Когтеточка в четырнадцатом на замену.

Жизнь в зоопарке никогда не замирает, но по утрам она действительно кипит. Смотрители снуют туда-сюда между просторными загонами и вольерами, в каждом искусственная имитация родной среды наших подопечных. Мы бы может и не бегали между питомцами, как ужаленные, будь нас хоть немного больше. Сергей Андреевич экономил как мог, доводя парк до прискорбного состояния.

В детстве наша местная достопримечательность казалась мне просто огромной, а сейчас от многих редких видов зоопарку пришлось отказаться. Для их содержания не было ни финансов, ни квалифицированных сотрудников.

Зато деньги находились на пополнение личного автопарка директора. Ничего удивительного. Только бизнес и выкачка денег из туристов всеми возможными способами. Фото с питомцем? Прогулка? Подъём на смотровую площадку? Завтрак, обед и ужин в ресторане класса “типа-люкс”? Любой каприз за ваши деньги.

– Маша, ты чего? – я, конечно, не ожидала застать её за кипящей работой, но и в кустах увидеть тоже не была готова.

Мария цыкнула на меня и снова отвернулась, покачиваясь на ветру, словно кобра готовая к броску в любую минуту.

– Вот это самец, – наконец восторженно произнесла она на одном дыхании. – Сразу видно породу.

– Где? – поинтересовалась я ну с чисто зоологическим любопытством, присоединяясь к ней в импровизированной засаде.

– Да вон же, – Машка махнула рукой в сторону вольера на противоположной стороне, где на лавочке грелся под лучами солнца мой стажёр.

Он сидел в расслабленной позе, широко расставив ноги и облокотившись на спинку. Во рту он перекатывал какую-то соломинку, заставляя нашу ненасытную львицу урчать от такого экстра сексуального зрелища. Журавлёв лениво раскручивал на пальце бейсболку, позволяя свежему ветру трепать свои волосы. Футболку с логотипом зоопарка он надевать даже не думал, вместо этого он постелил её на скамейку, чтобы не запачкать свои белоснежные брюки.

– Я сейчас от одного его вида кончу. Сними рубашку, сними рубашку, сними рубашку, – как мантру стала повторять одно и то же охотница за голыми мужскими торсами.

– Успокойся, Марья. Это мой стажёр, его мне и подсунули с утра.

На её лице успела отразиться целая гамма эмоций: от радости, что она ещё не один раз увидит своего Аполлона, до скорби, что не она заполучила в свои ручки такое сомнительное счастье.