Вот таким образом Клюв и раскрыл это дело, получив с покровителя Мисс ГОРОДА-2005 три тысячи долларов. Оказалось, что ей в лицо плеснула кислотой одна из девушек, участвовавших в конкурсе красоты. Если бы не покровитель потерпевшей, именно она бы и стала реальной победительницей конкурса, но у нее не было своего покровителя. И знака звезды на ладони тоже не было. Зато линия зависти была слишком сильно выраженной. Это сыщик выяснил, когда встретился с ней лично…
Глава 3
С первой встречи с Миной 1 апреля прошло три месяца. За это время Эрик ознакомился с азами хиромантии, раскрыл порученное дело, заработал три тысячи долларов, но в любви не продвинулся вперед ни на шаг. Семь раз за эти три месяца он посылал ей цветы. Семь разных букетов, так как понятия не имел, какие именно цветы она любит. Но ни разу она не позвонила и не выразила свою благодарность, хотя к каждому букету Клюв собственноручно прикреплял свою визитку. Один раз он увидел Мину во сне. Как-то его мучила бессонница, уснул он наконец где-то перед рассветом. И ему приснился странный сон. Он шел по дороге. Она тянулась куда-то под горизонт. Такой длинной дороги Эрик еще не видел. Обсаженная деревьями, купающаяся в лучах солнца, удивительно тихая и какая-то пасторальная, она то петляла, то шла прямо. И на каждом повороте стояли женщины. Много женщин. Они разговаривали, но почему-то их голоса не были слышны. Среди них были разные: симпатичные и не очень, высокие и маленькие, стройные и толстые, молодые и пожилые. Эрик приглядывался к ним, они – к нему. Так он прошел два поворота, размышляя над тем, куда это он попал и что все это значит. На втором он хотел было сойти с дороги и подойти к ним, потому что среди них были довольно притягательные. Но что-то не позволило ему это сделать. И толкнуло вперед. К третьему повороту. И там он увидел женщину. Одну. У нее было удивительное лицо. Преисполненное внутренней силы и в то же время очень женственное. Он пригляделся к ней внимательнее и понял, что перед ним Мина. Несколько другая, чем обычно, но все же Мина. Она была в странной одежде. Где-то Клюв видел точно такую. Вдруг вспомнил. Некоторое время назад он смотрел фильм о Египте и фараонах. Так одевались египетские жрицы. Заметив его, она улыбнулась. Он улыбнулся ей в ответ и сделал несколько шагов в ее сторону. Вдруг все исчезло. Он проснулся.
После этого сна Эрик с трудом достал хрусталь в виде пирамиды и, упаковав его в пакет в форме пирамиды, отослал Мине. Никакой реакции не последовало и на этот раз. Тогда Клюв решил, что должен встретиться с ней во что бы то ни стало. Несколько раз он будто случайно оказывался на перекрестке улиц Поэта и Писателя и, пыхтя сигаретой, с независимым видом прохаживался по тротуару, делая вид, что у него тут назначена встреча. К нему действительно подходили знакомые, кто с просьбой, кто просто поинтересоваться, как дела, но та, которую он ожидал, так и не появилась. Однажды он видел ее мать, два раза – отца. Он жадно приглядывался к ним то недолгое время, пока они оставались в поле его зрения, пытаясь понять, что такого есть в них и что они передали своей дочери, что она сумела так серьезно его зацепить. Но так ничего и не понял. Но однажды, была уже середина июня, Эрик и Мина случайно, а может быть, и не случайно, оказались в зале кинотеатра, на просмотре французского фильма в рамках Недели французского кино в ГОРОДЕ. Он был один и пришел туда потому, что очень любил кино. Пожалуй, кино было единственной страстью Клюва после Мины. А если следовать хронологии, то эта страсть возникла задолго до Мины. У него имелась даже кинокамера, и он снимал все, что видел, все, что попадалось на глаза, начиная с человеческих лиц и кончая вывесками общественных туалетов, в надежде, что когда-нибудь скомпонует все это в один большой фильм с достаточно шаблонным названием “Жизнь, как она есть”. Мина была с подругой. И места их оказались в одном ряду, правда, между ним и ею сидела пожилая пара с интеллигентными лицами. “Я раскрыл это дело, Мина”, – сказал он, перегнувшись через них. “Да? Поздравляю”, – сдержанно ответила она. Ему захотелось съязвить, что ее прогноз все же не сбылся, но вместо этого он уведомил ее, что теперь разбирается и в хиромантии, правда, не так, как индус, но все же… Но не хиромантия помогла раскрыть это дело, а случай, все-таки не удержался и съязвил он, потому что столько месяцев безответной любви немного подпортили его нервную систему. Пожилая пара стала дергаться, ибо ей не было дела до хиромантии и она пришла в этот зал приобщиться к новым достижениям французского кинематографа. Мина же, уловив скрытую иронию в его голосе, покосилась на него, но смолчала. Хотя через несколько минут, оторвавшись от фильма, который уже не очень ее интересовал, она менторским тоном уведомила его, что, если бы он разбирался в хиромантии изначально, ему не надо было бы дожидаться случая, который был не случаем, а подсказкой судьбы, но так как за такой короткий срок даже гений не в состоянии понять всю глубину хиромантии, то судьба была вынуждена помочь ему, столкнув его с жалким алкоголиком. На что Клюв возразил, что, если она такая умная и так хорошо во всем разбирается, тогда почему же она не сдала преступницу в полицию, элементарно вычислив ее при помощи хиромантии, или еще чего-нибудь такого экстравагантного. Тут интеллигентный пожилой мужчина позволил себе слегка кашлянуть, а интеллигентная пожилая дама еле слышно вздохнула. Этим они дали понять, что их терпение на исходе. Но Мина, глубоко оскорбленная его выпадом, хмыкнула на весь зал и заявила достаточно громко, что всегда терпеть не могла детективы, полицию, частных сыщиков, Агату Кристи и Шерлока Холмса и не ее дело заниматься преступлениями и вычислять преступников, а если человек за случайно раскрытое дело получает три тысячи долларов наличными, то он должен благодарить судьбу и заткнуться, а не заводить дискуссии и мешать просмотру картины, на которую она мечтала попасть с детства. Подруга, которой Эрик понравился, доброжелательно заметила, что картина все-таки снята полгода назад и никакого отношения к детству Мины не имеет. А Клюв очень удивился, что она знает сумму его гонорара, и выразил свое удивление вслух. На что кто-то из задних рядов заметил, что ГОРОД все-таки маленький, горожан всего-навсего миллион, и так как почти у всех длинные носы, то неудивительно, что все знают обо всех все, что только можно знать. Половина зала радостно заржала на это замечание, другая половина зашикала, и завязалась дискуссия и перепалка, не имеющая никакого отношения к фильму. “Я получу инфаркт”, – заявил интеллигентный пожилой мужчина, на этот раз громко. “Ты еще нужен народу, дорогой”, – всполошилась интеллигентная супруга.
Эрик встал и, потянув сопротивляющуюся Мину за руку, вывел ее из зала. Подруга вышла следом.
– Встретимся завтра вечером? – предложил Клюв в холле кинотеатра.
– Нет, – отрезала Мина и, взяв подругу под руку, пошла к выходу.
Что мог поделать Эрик в такой ситуации, кроме как не напиться? Ничего, кроме как напиться. Что он и сделал, зайдя в первое попавшееся кафе. Там он встретил знакомую, которая по кофейной гуще запросто могла сказать человеку, кто он такой, что было у него позади и что ждет впереди. Из жалости к пьяному и разочарованному в жизни сыщику-любителю она посмотрела и его чашку. Выяснилось, что он дурак, правда, не безнадежный, что в прошлом у него множество ошибок, правда, не совершить их он не мог, что десять лет он потратил на суету и так и не сумел познать себя, а также, что было совсем грустно, не догадался о своем предназначении в этой жизни, хотя это предназначение очевидно. Но в чем оно, так и осталось загадкой даже после чашки с кофе. Клюв узнал также, что он одинок, отстранен от жизни, но в то же время обладает великим любопытством к жизни и жаждой ее познания и мало что может испугать его по-настоящему, а это неоценимое качество, ибо бог раскрывается только перед теми, кто не боится его, но в то же время сам Клюв в бога не верит, хотя очень может быть, что скоро поверит. Она также поставила его в известность, что в любви он эгоцентрик и хочет, чтоб любили его, а на самом деле его задача в том, чтоб полюбить самому. Заодно Эрик выяснил, что обладает несгибаемой волей и большим запасом терпения, настолько большим, что может всю жизнь терпеть эту жизнь, но его задача в не том, чтобы терпеть, а в том, чтобы найти свой путь и идти по нему, и он обязательно это сделает в ближайшее время, потому что на свете мало людей с такими мощными, но невыявленными способностями, которые ждут своего выявления…
Алкоголь и психоанализ привели к тому, что на ночь Эрик закатился к одной знакомой шлюхе, которая не только хорошо владела своей профессией, но и знала поэзию и могла наизусть читать великих поэтов и поэтесс в перерывах между коитусами.
Через три дня сыщик-любитель получил посылку. На коробке обратный адрес не значился, а принес ее мальчишка лет четырнадцати, который на все расспросы отвечал односложным “не знаю”. Эрик почему-то сначала обнюхал ее. Потом осторожно повертел в руках. Ему не очень верилось, что кто-то послал ему в подарок бомбу, тем не менее он колебался некоторое время, прежде чем открыть коробку. Наконец, решившись, он отклеил бумагу и сорвал верх коробки, на всякий случай мысленно попрощавшись со всеми родными и близкими. В коробке оказалась всего лишь книга. Автор, о котором Эрик никогда ничего не слышал, в предисловии говорил о том, что в книге изложен его опыт экстрасенса, долгие годы сотрудничавшего с полициями многих стран мира. Сыщика заинтересовала книга, и, сварив себе крепкий кофе, он уселся на кухне, закурил и углубился в чтение. Через пять часов книга, страниц в сто, была прочитана. Клюв заварил еще одну чашку кофе, открыл третью за тот день пачку сигарет и попытался проанализировать все, что прочитал. Что утверждал автор? Он утверждал, что душа человека способна отделяться от тела и путешествовать в пространстве, причем не только известном нам пространстве, но и в разных его измерениях. Он уверял, что благодаря этой способности, открытой им у себя двадцать с лишним лет назад, причем совершенно случайно, во время сна, он стал путешествовать вне своего тела, как говорится, налегке, сначала в своем городе, потом в своем штате, потом по всей Америке, а в дальнейшем и по миру. Причем не только материальному миру, но и миру мертвых, а также мирам других существ, не обладающих телом в земном понимании этого слова, но вполне разумных. Правда, это потребовало долгих лет тренировки, так как научиться отделять душу от тела в бодрствующем состоянии оказалось делом нелегким. В первых главах книги он описывал свои полеты во сне и наяву, сначала к друзьям и знакомым, которые и не подозревали, что, занимаясь своими делами, обедая, целуясь, ругаясь, работая, они не одни и среди них незримо присутствует некто третий, которого они не могут видеть, потому что он оставил свое тело дома. Анализируя свою нежданно обретенную способность, автор приходил к выводу, что все дело, видимо, в любознательности, которой он отличался всю жизнь, начиная с детского возраста. Даже повзрослев, он не потерял эту способность совать нос всюду, куда только это возможно, и тут Клюв заметил явное сходство с собой. Правда, автор не описывал длину своего носа, но по фотографии на обложке сыщик обнаружил, что нос у автора достаточно длинный. Длиннее, чем у него самого. Кроме любознательности, автор всю жизнь отличался тягой к экспериментам, а также верой в чудеса. Сам Эрик не особенно верил в чудеса, но у него, как и у автора, наблюдалась описанная в книжке тяга к экспериментам. Например, в детстве он разрушал все игрушки, которые ему попадались под руку, чтоб понять, как они устроены. Далее автор подробно анализировал, как проходил первый сознательный опыт выхода из тела уже не ночью, а днем, как он постепенно совершенствовал приемы, при помощи которых стал регулярно покидать свое тело, как у него появились друзья в других измерениях, которые помогали ему освоиться в параллельных мирах, и как в итоге он использовал свои новообретенные возможности для того, чтобы бороться с преступностью в США. Начало сотрудничества с полицией было довольно симптоматичным, и не обошлось без определенных комичных ситуаций. Соседи по пригороду, где жил автор, на первоначальном этапе этих экспериментов сочли, что он свихнулся и стал опасен, и донесли об этом в полицейский участок. Полицейские посетили его дома и не нашли ничего противозаконного в виде незарегистрированного оружия или наркотиков. Потом состоялся разговор по душам, он объяснил сержанту ситуацию, и на этом они расстались довольно дружески. А через несколько дней его вызвали в полицейское управление города. Там он снова рассказал о своих способностях. Начальник управления попросил его выйти из тела, слетать к нему домой и посмотреть, чем занимается его жена. При этом он описал, где его дом и как его найти. Автор книжки выполнил его просьбу, вышел из тела, оставив его в кресле в кабинете начальника, слетал к нему домой и увидел, что жена начальника лежит в супружеской постели вместе со своим любовником и они заняты интенсивным сексом. По возвращении в свое тело он все отнекивался, но, когда полицейский обвинил его в шарлатанстве, вынужден был рассказать все, свидетелем чего он стал. Полицейский чин обещал снести ему голову, если все окажется вымыслом, тут же вызвал машину, поехал к себе домой и собственными глазами увидел ту сцену, что описал ему в кабинете экстрасенс. Эта история получила огласку, потому что в кабинете начальника сидели несколько офицеров полиции. Автора будущей книги вызвали в Центральное полицейское управление в Вашингтоне, а начальник городского управления подал в отставку, развелся с женой и стал заниматься по методике, которую описал ему автор книжки. Разочаровавшись в этом измерении, он захотел посмотреть, как живут люди в других измерениях… Далее в книге было описано множество случаев, когда благодаря способностям автора, сотрудничающего с Центральным полицейским управлением Вашингтона, было предотвращено или раскрыто то или иное преступление. Все это Эрик прочитал с большим интересом, но без особой веры. Но на всякий случай сыщик выписал на отдельном листке тот комплекс разработанных автором книги упражнений, которые он рекомендовал всем, кто хочет научиться путешествовать вне своего тела.
Прошел месяц. Не будучи особенно загружен работой, просто ради интереса Клюв каждый день по нескольку часов кряду пробовал выйти из собственного тела, но безрезультатно. По вечерам он пробовал организовать “случайную” встречу с Миной, и опять безрезультатно. Чувствуя, что волны тихого бешенства могут накрыть его совсем, Эрик прекратил опыты над самим собой, а заодно решил забыть Мину. Он собрал рюкзак, сел в свою старую “Тойоту”, поехал в горы, нашел там мотель в глухомани, куда не забредали туристы, снял номер, заплатил за неделю вперед и заперся в нем, читая детективы, а по утрам совершая короткие марш-броски по ближайшим склонам, покрытым густым лесом. На пятый день, взобравшись на довольно высокую гору, лысую на самом верху, он долго стоял там, любуясь окружающим видом, потом лег на траву, закурил, заметил парившего в небе орла и некоторое время с интересом наблюдал за плавными кругами величавой птицы. И вдруг в мозгу как будто что-то щелкнуло. Эрик почувствовал, что сам поднимается вверх, как будто хочет присоединиться к орлу и лететь вместе с ним. Но в то же время он отлично сознавал, что тело его внизу, лежит на траве. “Неужели я умер?!” – пронеслось у него в мозгу. Подленький страх захлестнул его, и он тут же оказался внизу и как бы окунулся в свое тело. Теперь он мог шевелить руками и ногами. Эрик перевел дух, посмотрел вверх. Орел все еще парил в вышине. Клюв понял, что у него получилось наконец то, к чему он стремился в течение долгого месяца тренировок. Определенно, он вышел из своего тела, как и описывалось в книжке. Испуг помешал ему осознать свое высвобождение, и он снова оказался в теле. Кто-то как будто говорил ему: “Смотри, ничего страшного не происходит”. Эрику стало жаль, что он не сумел побороть себя. Состояние, в котором он оказался минуту назад, притягивало его. Он попробовал снова выйти, на этот раз пытаясь контролировать ситуацию. Ничего не произошло. Он только напрягся. Напряжены были мышцы тела, напряжены были нервы. Интуитивно Эрик понял, что надо расслабиться. Он стал снова наблюдать за орлом. Птица кружила правильными кругами, опускаясь ниже и что-то высматривая. Ее полет зачаровал его снова. Клюв попытался представить, что было бы, если бы он стал орлом, и тут в мозгу опять что-то щелкнуло. Он почувствовал, что снова поднимается вверх. Но на этот раз это было не так неожиданно. Эрик сумел побороть подступивший страх и сосредоточиться на новых ощущениях. Он висел в метрах трех над своим телом, слегка покачиваясь, и чувство полной свободы постепенно заполняло его существо. Он попробовал взглянуть вверх. Орел опустился еще ниже и теперь кружил над соседним холмом. Вдруг он камнем кинулся вниз, а через несколько секунд взвился вверх, держа в когтях добычу, барахтающегося зайца. Удар клювом, и заяц обмяк. Орел взмыл повыше и скоро скрылся из виду. Эрику стало жаль бедного зайца, но орел был бесподобен. Он посмотрел ему вслед и вдруг понял, что его несет в том же направлении. Он обернулся, посмотрел на свое тело, и движение остановилось. Уняв воображаемое, но все же до странности реальное биение сердца, Клюв постарался разобраться в логике своего нового существования. Он вспомнил автора книги и его первые опыты. Тот писал, что сначала никак не мог понять, как и куда двигаться, и лишь постепенно осознал, что в новом состоянии главное – мысленно представить себе место, куда он хотел попасть, или человека, к которому он хотел наведаться, или свою квартиру, свое тело, когда он хотел вернуться обратно, и все получалось как бы само собой. Эрика охватило искушение эксперимента. Колебался он недолго, слишком уж заманчивыми выглядели новые возможности. Он мысленно открыл дверь своей квартиры и вошел, и все это сразу же стало реальностью, разве что он не открыл дверь, а просто прошел через нее, без особых усилий, и только потом, оказавшись в комнате, понял, что теперь для него не существует преград. Побродив в комнате, он уселся на кровать. Ни одеяло, ни тюфяк не изменили своей формы. Он встал, подпрыгнул и завис в воздухе. Потом спустился вниз. Все, что он проделывал, восхищало его, как восхищает ребенка новая игрушка. Неожиданно он почувствовал, что позвоночник ломит от сырости, а нога затекла. Клюв сразу понял, что это дает знать о себе его тело, довольно долго пролежавшее на земле без движения. Он решил, что для первого раза хватит, и вызвал мысленный образ тела. Тут же, непонятно каким образом, за долю секунды преодолев расстояние в триста километров, он снова оказался у своего тела на вершине горы. Примерившись, он нырнул в него, как пловец ныряет в воду. Переведя дух, осторожно пошевелился. Все работало. Тело его слушалось. Клюв встал, отряхнулся. Невозможно словами передать то ощущение, которое охватило его…
В тот же день вечером он на машине вернулся в ГОРОД. В голове, как пчелы, роились мысли, много мыслей, сразу, и все требовали к себе внимания. Но главная мысль все же была. Она возникла подспудно, а потом, постепенно, заслонила собой все остальные. И заключалась она в том, что теперь он беспрепятственно может навестить Мину, когда этого захочет, и может навестить ее в ее же собственной квартире, скажем, в ванной, когда она раздевается, или даже ночью, в ее спальне… Но тут же возникла другая, насмешливая мысль: что толку в этом, если свое тело он вынужден будет оставить у себя в квартире… И тут же третья – наиглавнейшая – кто же все-таки послал ему книгу?
Глава 4
Последующие несколько дней Клюв тренировался: он выходил из тела, входил обратно, а также путешествовал на небольшие дистанции. Он решил, что прежде чем предпринимать какие-то серьезные шаги, надо все-таки более или менее сносно овладеть методикой, иначе, не набрав соответствующего опыта, можно было растеряться в экстремальной ситуации, а это могло привести к потере тела, что вовсе не улыбалось сыщику-любителю. Больше всего его интересовал вопрос, на какой промежуток можно покидать собственное тело с гарантией, что с ним, с этим телом, ничего не случится и оно будет пребывать в здравии. Иногда случалось, что Эрик покидал свое тело и устраивал себе прогулки по ГОРОДУ, скользя над зданиями, или даже ходил по улицам, уворачиваясь от прохожих, которые, не видя его астрального тела, нахально перли прямо на него. Эти прогулки его забавляли настолько, что он забывал о времени, но тут некий сигнал, некое беспокойство, связанное с состоянием его тела, заставляло его возвращаться в свою квартиру и снова нырять в свою материальную оболочку. И оказывалось, что тело хочет писать, или есть, или у тела чешется шея, рука или нога, или оно мерзнет под сквозняком, или заболел желудок от какого-нибудь некачественного гамбургера… Одним словом, материальная оболочка всегда чего-нибудь да требовала. Поэтому прежде, чем выходить из тела на достаточно долгий промежуток, надо было накормить его, решить все проблемы с кишками и мочевым пузырем, оставить его в удобном положении, лучше всего лежа, ибо если Клюв выходил из тела при положении сидя, то скоро, минут через двадцать, телу надоедало сидеть в одной позе, и оно требовало перемены положения. А из положения лежа можно было выходить и гулять по ГОРОДУ пять-шесть и даже больше часов, если при этом были соблюдены все условия, а также отключен телефон.
На первом этапе Эрик удовлетворялся только выходами в ГОРОД. Загородные прогулки его не очень интересовали, а иные измерения пока страшили. Он не очень представлял, как можно туда попасть, работает ли там тот механизм возвращения в тело, который был уже опробован здесь, и вообще, что он может там делать. Обладая психологией и мировосприятием живого человека, то есть человека, заключенного в материальную оболочку, он предпочитал пока оставаться в границах знакомого мира. Правда, полеты воображения иногда трудно было унять, но по большому счету Клюв пока что был обычным средним человеком, со всеми устремлениями и интересами, свойственными обычному среднему человеку. Один раз он побывал инкогнито на заседании городского совета, заняв пустующее кресло заболевшего заместителя мэра, а потом, после заседания, присутствовал при встрече тет-а-тет мэра с его другим заместителем, на которой мэр, полностью преобразившись из радетеля общественного блага в хищного авантюриста, озабоченного деланием денег, обсуждал с тем нюансы получения крупной взятки за земельный участок в центре ГОРОДА. В другой раз он, разумеется, без спроса, проник на закрытую тусовку элиты ГОРОДА и лицезрел перепивших политиков, банкиров и высших чиновников, и ничтожность этих людей, собранных в одном месте и наблюдаемых теперь так близко, в очередной раз поразила его, хотя по роду своей деятельности он давно должен был привыкнуть к этому.
Как раз в этот период с Клювом встретился его бывший одноклассник, ныне бизнесмен средней руки. Некий мафиози ссудил его деньгами под проценты, взяв в заклад маленькое кафе, а потом устроил так, что начинание бывшего одноклассника провалилось, он прогорел, и теперь он, предъявляя закладную, требовал передать ему кафе. Существовали документы, которые подтверждали причастность мафиози к провалившейся сделке. Одноклассник умолял Эрика достать эти документы. Тогда он мог бы аннулировать закладную через суд, доказав, что мафиози специально его подставил, чтоб прибрать к рукам кафе. Имея в виду свои новые возможности, Клюв обещал, так как знал своего одноклассника как честного и порядочного человека. Он только поинтересовался, где живет мафиози, есть ли у него офис, и попросил фотографию этого человека. Когда одноклассник ушел, Эрик задумчиво почесал свой нос, ибо всегда чесал его в обстоятельствах, требующих серьезных размышлений, заварил себе кофе, закурил сигарету, чтоб потом не хотелось курить, затем устроился поудобнее и вышел из тела. Сначала он побывал в офисе. Помещение было явно для понта. Там сидела всего одна молоденькая девушка и, скучая, просматривала женский журнал. Документов там не оказалось, не было даже сейфа. Потом он сконцентрировался на доме мафиози в престижном районе ГОРОДА и мгновенно перенесся туда. Трехэтажный охраняемый дом, окруженный высокой каменной оградой, выглядел как крепость. Всюду были натыканы видеокамеры, на первом этаже, в комнате охраны, сидел спортивного вида парень и фиксировал на мониторе любое подозрительное движение. Еще двое резались в нарды. Клюв знал, что видеокамера его не зафиксирует, тем не менее испытал неприятный холодок, проходя под камерами слежения. Он просочился через входную дверь внутрь дома, огляделся. В доме раздавались детские голоса, женский голос покрикивал, запрещая портить мебель и рисовать на стене. Эрик стал обходить комнаты, ища кабинет. В коридоре второго этажа он наткнулся на огромного черного дога. Дог явно засек его или, скорее, почувствовал его присутствие. Он попятился, низко, угрожающе зарычал, потом почему-то жалобно заскулил. И вдруг, развернувшись, бросился прочь, продолжая обиженно повизгивать. Если бы кто-то оказался рядом, в коридоре, он бы явно заинтересовался странным поведением собаки. Но никого рядом не было.