I
Мой сосед по комнате Бакалягин нанес мне первый свой визит по очень странному поводу.
Он пришел и сказал:
– Все мы должны поддерживать друг друга и выручать друг друга. Без этого мир бы давно развалился. Не так ли?
– Ну да, – поощрительно подтвердил я. – Так что же?
– Вы слышали вчера ночью через стену, когда я вернулся?
– Вчера? Нет, не слышал.
– Ага! Спали, значит.
– Нет, не спал.
– Почему же вы не слышали? Стена ведь тоненькая.
– Почему? Потому что вчера вы совсем не возвращались.
– Ну да, – осклабился он с видом завзятого кутилы. – Предположим, что это было сегодня на рассвете. Однако вы не захотите меня подвести, а другого человека – заставить страдать?
– Принципиально, конечно, я этого не хотел бы.
– Так вот, – моргая красными веками, попросил застенчиво Бакалягин, – я бы вас очень просил, чтобы вы как-нибудь не проговорились об этом Агнессе Чупруненко.
– Боже мой! Да я даже не знаю, что это за Агнесса Чупруненко.
– Как не знаете? Неужели? Да она ваша соседка с правой стороны. Тут же и живет. Агния Васильевна Чупруненко.
– Да? Не подозревал, не подозревал. Впрочем, будьте покойны, если даже познакомлюсь, не выдам вас.
– Пожалуйста!
Он сел на кончик стула, хилый, болезненный, вертя маленькой головой на длинной шее, как встревоженная змея.
Посидев молча, он, очевидно, вспомнил, что неприлично занимать ближнего своими делами, не выказав в то же время интереса к его делам.
Поэтому осмотрел меня и заметил:
– А вы немножко ниже меня ростом.
– Без сомнения.
– Женщины любят высоких.
– Да…
– Чего-с?
– Я говорю: это верно. Правильно.
– Вот, вот. И спрашивается: что она нашла во мне, не понимаю. Ни красотой, ни умом я не отличаюсь, особых талантов не имею, а вот подите ж. Я уж, признаться, и сам не рад.