– Тебе чего, малой?
– Ты Виктор? – спросил парнишка.
– С какой целью интересуешься?
– Пойдем со мной, – оглядываясь по сторонам, прошептал малец. – Только тихо.
Мне стало интересно, поэтому я, не раздумывая, отправился за этим ребенком. Мы блуждали по темным коридорам, прятались от вампиров, которые слонялись по этим подземельям. Наконец пришли. Это была небольшая комната, наверное, как моя. Правда, людей было больше. Целых три человека. Когда мы вошли, они даже не подали виду, что кто-то пришел. Малой подошел к одному из них и что-то сказал на ухо. И только тогда на мое присутствие обратили внимание.
– Ты проходи, не стой в дверях, – сказал мне чей-то голос. Я подошел к этим людям.
– Мы будем говорить словами, Наимун может считать наши мысли, если мы все начнем общаться мысленно.
– Да без проблем, – согласился я. – Мне еще как-то непривычно телепатировать.
– Тем лучше, – один из присутствующих поднялся. – Хотел посмотреть воочию на это чудо света.
– Мне в последнее время везет, – усмехнулся я. – чувствую себя музейным экспонатом.
– Такого языкастого в музее не удержать, даже в Лувре, – засмеялся второй человек.
– А давайте поймем вместе, чего нам друг от друга надо, – предложил я. – Не люблю недомолвки и долгие подходы к разговору. Слишком часто это заканчивалось не очень хорошо для меня.
– Тихо ты, – одернул меня малой.
– Не спорь со старшими, – парировал я.
– Да ты сопля еще, – фыркнул ребенок. – Старший!
– Ну, я так себе это и представлял. Зато я выгляжу явно старше тебя.
– Друзья, не препирайтесь, мы не для этого тут собрались, – наконец подал голос третий человек, который до этого момента сидел ко мне спиной. Он повернулся. Ничего такой мужик, подумал я, бабы на него поведутся.
– Обязательно и непременно, – ответил он мне, – Велись, ведутся и будут вестить.
– Понял. Заткнулся.
– Тут вот какая ерунда, – он подошел ко мне. – Ты единственный гибрид сета и сехмета, что очень импонирует Наимун…
– Хорошо сказал, особенно в ключе русского языка, – улыбнулся я.
– В смысле? – не понял собеседник.
– Ничего, продолжай, – сказал я, удерживая смешок.
– Да ну тебя, – отмахнулся обольститель женщин, – все мысли через это место. Короче говоря. Тебе отсюда надо делать ноги, так как твой геном будут использовать для создания таких же гибридов.
– Это как?
– Каком к верху! Сначала мамо наиграется с тобой, потом выкачает всю кровь, разложит на молекулы, что не разложилось, употребит в сыром виде, а что разложилось – пойдет в дело. Доступно?
– Вполне. Мне и самому тут не очень нравилось.
– Вчера это было совсем заметно, – усмехнулся мой собеседник.
–Ой, ну не надо только вот тут.
– Не будем. Но уходить тебе не просто надо, а прямо обязательно.
– Тогда другой вопрос – в чем ваша выгода? Вы же с одного клана.
– Выгода элементарна – твой геном не достанется Наимун, а мы не из одного клана. Более того, никто из присутствующих в этой комнате не имеет никакого отношения к сетам и сехметам вместе взятым. Мелковато будет, знаешь ли.
– Не понял? – вот тут я сильно удивился.
– Позже объясню. Сейчас нам надо поскорее вытащить тебя отсюда.
– А почему я должен вам доверять? – спросил я.
– Логично. Не должен и не обязан, – ответил мой собеседник. – Тогда скажи мне, тебе что-то говорит такое слово, как «Первые»?
– Смотря в каком ключе, – я посмотрел прямо в глаза этому кренделю.
– Хорошо, а Сехмет?
– Говорит.
– Сехмет – одна из Первых. Так что добро пожаловать в дом к бабушке, внучек.
– Так, стоп. – Я посмотрел на окружавших меня людей. – Вы кто?
– Ты тупой? – спросил меня малой. – Тебе же на твоем языке сказали.
– Вы Первые?
– Да, – в один голос произнесли все присутствующие.
– … если б конь имел меня, я б, наверное, помер. – Это единственное, что пришло мне на ум.
– Ничего другого мы от тебя и не ожидали. Короче говоря. Надо тебя вытаскивать отсюда. Поэтому закрой глаза, расслабь сфинктер и получи удовольствие.
– Блин, че за дела? – я напрягся и решил начистить морду этому шутнику.
– Шутка юмора. Поехали…
– Витя, а я думала, что ты не приедешь!
– Мама?!
***
Истосковался я по маминой кухне. Молоденькая картошка прекрасна, когда ее только сварят, когда она, посыпанная зеленым лучком, лежит на тарелке. А еще замечателен мамин щавелевый суп. И компот из ранеток.
Я сидел на веранде, кушал картошку и суп одновременно. Не буду рассказывать о том, как я удивился, оказавшись на родительской даче. Видимо, я еще не до конца привык ко всем этим чудесам, которые мне показывали сехметы, сеты (хотя у них мне кое-что сильно понравилось) и эти. Первые. Что-то не верилось мне, да и расходилось все это с рассказами Дионии. Она говорила, что Первых не осталось, есть только потомки и полукровки. Однако получается, что это не так. Хотя, где тут правда – не разберешь.
Мои мысли прервал отец. Он зашел на веранду, налил себе компота, затем взял с подоконника пачку сигарет.
– Как делишки?
– Да нормально, – я зачерпнул супчика. – Саня тут озадачился фирмой по грузоперевозкам. Хочет пару грузовиков взять, у тебя есть знакомые, кто продает «японцев»?
– Продающих нет. А ты что булки мнешь? Сашка башковитый, ты тоже мог бы что-нибудь придумать, а не гонять железо по точкам.
– Работу надо нормальную, а потом уже о деле думать. Сейчас пока так шарашить приходится. Так нету ее – работы-то. Кризис.
– А ты как будто искал? – отец присел рядом.
– А ты не знаешь? Я вот думаю в ЦЗ пойти, встать на учет, там хоть пособие платят, а может что и предложат толковое.
– Ты это, Витек, обожди. Я тут с Палычем поговорить хочу, ему люди нужны на объект. – Отец чикнул спичкой, сделал затяжку, потом оглянулся, поискал глазами мать и выдохнул дым. – Ругаться будет. Пошли на улку, покурим.
– Пошли. – Я встал из-за стола.
– Короче говоря, – продолжил отец. – У них там объект в центре строится, торговый центр будет, современный такой, в зеркалах весь. Ему на стройку люди нужны, он за тебя, кстати, спрашивал. Я обещал переговорить. Так вот. Если пойдешь строителем – тридцатка на лапу, как пить дать. Ты Палыча знаешь, он трындеть не станет.
– А что, у Пал Палыча дело сдвинулось? – Пал Палыч был другом семьи, отцовским корефаном с детства.
– Ну да. Тендер выиграли, московский заказ, он мне говорил, что деньги уже капают.
– Клево. Не, ну я за только, я ж не филоню от тяжелого труда. Да и тридцать штук на дороге не валяются.
– То есть ты будешь работать?
– Да. – Я кивнул.
– Хорошо, я тогда Палычу позвоню, скажу. Он потом с тобой найдется.
– Конечно, пап. Спасибо, это очень вовремя.
– Да, вот еще что. Мы когда дома были, Юля звонила.
– Я знаю, мы уже виделись.
– Ты бы девку не маял бы. Нормальная вроде как.
– Там видно будет, – улыбнулся я. – Сам-то! Я в курсе!
– Юра! – прервала наш разговор с отцом мама. – Посмотри реле в теплице, сломалось снова, там духотища такая, а форточки не открываются.
– Опять? Твою ж Машу! Иду, – батька выбросил окурок в ведро, которое стояло рядом с крыльцом. – Доешь – поможешь мне, а то я там, в духоте, одурею один.
–Угу, – я тоже выбросил бычок и вернулся на веранду.
Стройка – это неплохо. У меня один знакомый тоже строить пошел, поднял очень хорошие деньги. Да и то, что там директор не левый дяденька, а хороший знакомый, тоже большой плюс. Вот только что с этими нелюдями делать, ведь искать же будут.
– Здрасте, люди добрые! Витек дома или опять гуляет? – раздался на улице знакомый голос. Я посмотрел в окно. Как вы думаете, кто там так голосил? Верно, мой новый знакомый под кодовым именем «ловелас».
– Дома, – мама у меня была общительной женщиной и не задавалась вопросами, что за крендели интересуются ее сыном. – Игорек, проходи, что ты у калитки встал. Хм. А может и задавалась. Игорек?!
– Ебушки-воробушки! – Я вышел на крыльцо. – Это ж откуда к нам такого красивого дяденьку занесло? Игорень, как нашел?
– А я как собака, – подмигнул мне гость, – по запаху.
– Чистый нос – залог успеха, я понимающе кивнул. – Ладно. Че хотел?
– Поговорить о жизни нашей грешной. Теть Оль, я Витьку экспроприирую на пару часиков?
– Тока верни потом, – рассмеялась мама. А батька так на меня посмотрел, что мне даже стыдно стало. Помог в теплице, ага.
– Ща, подожди, сигареты возьму.
Мы вышли на улицу. Я достал сигарету, подкурился, почесал затылок и пошел вниз к реке. «Игорек» пошел за мной.
– Игорек? – обернувшись спросил я. – какой на хер Игорек?
– Обычный такой Игорек, – ответил он. – Честно говоря, меня так не зовут. Мое имя Таурон.
– Откуда мои предки тебя знают?
– Не так сложно вложить в память ту информацию, которая тебе нужна. Твои мать и отец знают меня как Игоря, соседа по даче, в городе мы живем в одном дворе, вместе с тобой выросли.
– Только вот я знаю тебя меньше суток.
– У всех свои недостатки. Кстати, искать тебя будут. Обязательно.
– Я догадываюсь.
– Наша цель – сделать так, чтобы сеты, пардон, вампиры тебя не нашли.
Мы спустились к берегу реки. Я снял кроссовки, закатал джинсы до колена и вошел в холодные воды речки. Не знаю почему, но мне нравилось ощущать движение воды. Река-то была хоть и маленькая, но мощная.
– Если ты один из Первых, почему вы допускаете такое противостояние между своими потомками.
– Не мы начали этот конфликт. И не нам его разруливать. Что ты можешь знать о том, что произошло много тысяч лет назад? – Таурон сел на песок и вытянул ноги.
– Только то, что мне рассказала Диония.
– А, это дочка Сехмет? Давно ее не видел.
– Вон гора, – я махнул в противоположную сторону. – Можешь зайти на чай.
– Не стоит. Сехметы не знают, что их родители еще живы. Да и не надо им этого знать.
– Это почему?
– Понимаешь, то, что сейчас происходит между потомками Сета и Сехмет, зародилось намного раньше. Скажем так. Это плоды, которые сехметам придется пожинать всю их жизнь.
– Не понимаю, о чем ты говоришь, – я решил дойти до середины реки.
– У людей есть такая легенда, о том, как первых людей выгнали из их дома.
– Это про Адама и Еву, про то, как Бог их из рая выгнал?
– Да, что-то типа того.
– Знаю такую историю. Там было яблоко и змей-искуситель.
– Так вот история и началась с подобной ерунды. Я ведь Сехмет хорошо знал, мы были хорошими друзьями до катастрофы, – сказал Таурон, перебирая песок руками.
– Какой катастрофы?
– Когда материки порвало на части.
– А отчего их порвало?
– Планета взорвалась, и часть вещества прилетела к нам в виде Луны.
– Да, знаю о такой теории. Но это мелочи все. Что получилось-то? Почему конфликт раньше был, и причем тут Адам и Ева?
– Ничего себе – мелочи! Восемь миллионов погибло!
– Так это давно было!
– Тем не менее!
– Проехали, – я так понял, что этот Таурон был не дурак поспорить. – Ближе к делу.
– Ну ладно. Короче говоря, нас всех раскидало по разным материкам. Сехмет жила в северной части Африки, я был, потом уже, в Центральной Америке, Посейдон был в Атлантиде, Купидон в Европе, Урарту в Аравии. Остальные – уже не помню, но кто-то остался в Антарктике до сих пор. Это точно.
Мы же считались богами для людей, высшая ступень развития, что в корне неверно. Мы как раз нормальные, нас так и запланировали, а вот простое человечество – это низшая ступень эволюции мыслящих.
– Спасибо за комплимент, – я поклонился.
– Обращайтесь еще, – кивнул Таурон. – Так вот. У нас было негласное правило – не вступать в связи с людьми, потому что человеческое ДНК не достигло того уровня, при котором возможен обмен генами без последствий. Так и было. Пока спутник Сехмет, Осирис, не погиб. Ужасное недоразумение, до сих пор переживаю, хороший человек был, жалко. Правда.
– Ну и?
– Ну и. Там така любовь была, така любовь, что Сехмет маленько умом тронулась. Во-первых она стала агрессивной и винила во всем людей. Египтяне же ее потом с головой львицы изображали.
– В курсе.
– Она нарушила запрет. Я ее не виню, я не знаю, что бы со мной было бы, если Феникс погибла бы. Наверное, тоже самое. Все. Появилось потомство. Сет, Немезида, Исида и Ири. Девки были в маму. Красивые женщины получились. Я прилетал на день рождения Исиды, на трехсотлетие, какая девка получилась, кто бы мог подумать?
– И ты ее, поди, оприходовал, да? На роже ведь написано. – Я посмотрел на блаженное лицо Таурона, когда он вспоминал о дочерях Сехмет.
– Нет. Они полукровки. Нельзя. Главная задача Первых была – помощь человечеству. А не тупо размножаться. Видимо, такова судьба была.
– А дальше что?
– А что дальше. Девчонки, хоть и полукровки были, но с мозгом дружили. А вот у парней голова от рождения не туда работала. Ири решил, что раз он сын богов, значит сам бог. Такого нагородил! А Сет решил поперек мамки пойти. Если так посмотреть, то вражда между сетами и сехметами – это как борьба между братьями.
– Я читал книгу сехметов, там что-то похожее, но не совсем так.
– Сехметы не могут знать всей правды. Их память, конечно, на генном уровне работает, но не так, как должна. Я тоже читал их книгу, многие факты искажены. Также, как и в Библии вампиров. И еще. Диония – внучка Сехмет, дочь Немезиды, а Наимун – дочь Сета. Да, да, она старше.
– С каждым днем все интереснее и интереснее. А про их города и полеты в космос правда?
– Да.
– А про то, что эти вампиры… Ну, как вампиры?
– Да, такие и есть, кровь пьют, днем не гуляют. Мутанты.
– Слушай, ты вот так рассказываешь все это, как будто кино посмотрел, – я вышел на берег. – И ничего где-то внутри не колет, нет?
– Послушай, Виктор. – Таурон встал и отряхнулся от песка. – Мне четыре миллиона лет. Я давным давно перестал чему либо удивляться и сопереживать. Сколько раз мы пытались учить их чему-то. Не помогает. Надоело. Пусть сами разбираются.
– Тогда другой вопрос. Почему ты решил вытащить меня из вампирского гнезда? Я же укушен. Ничего не изменить.
– Сехметы уже изменили. Их технологии это позволяют. А сеты бы тебя высосали и выбросили. Да и дело вообще не в этом. Тут есть один важный момент, почему ты должен, просто обязан жить. Причем ты сам об этом знаешь, просто еще не осознал.
– Я тебя не очень понимаю. Хотя мне батька с работой обещал помочь, не могу его подвести.
– Так. Не понял. Объясняю. Сехметы тебя выбрали не просто так, не из-за того, что ты полукровка, сехметочеловек. Ты – один из представителей того человечества, к которому мы шли на протяжении миллионов лет. Просто Первые знают это точно, а потомки нет. Кстати, тебя почувствовал Купидон, за это ему надо спасибо сказать.
– Это тот мелкий шкет? – Я сильно удивился.
– Да, это тот мелкий шкет.
Вы знаете, а я Купидона представлял себе этаким голопопеньким малышом с луком и стрелами. Ну не как подростка одиннадцати лет. Блин. У меня сейчас мозг взорвется. Пивка надо попить.
– Не возражаю, – подал голос Таурон.
– Не читай мои мысли, – отрезал я.
– Ты громко думал. Кстати, Первые могут менять внешность. Купидон – черный.
– Чурка что ли?
– Сам ты чурка! Негр он.
– Ну, ёперный валет! А инопланетяне есть?
– Есть.
– Бля. А кентавры?
– Были.
– А…
– Хватит.
– Подожди, – я с интересом посмотрел на своего собеседника. – А как тогда Первые появились?
Таурон призадумался. Он спустился к речке, присел и зачерпнул немного воды. Умылся. Потом посмотрел куда-то вдаль.
– Не знаю, – ответил он. – Эволюция, наверное. Когда мы были совсем юными, более старшие учили нас тому, что все вокруг – это единый организм, что любое появление живого существа – определенная задача. Весь мир, вся вселенная, знаешь, это как единый организм. Может быть, этот самый организм решил поставить такой эксперимент. Вывести себе подобных, так сказать, искусственный интеллект. Ведь мы появлялись на свет и уже все знали. Мы детьми обладали такими знаниями, о которых современное человечество даже и не догадывается. Правда, что-то пошло не так, как запланировано было.
– Что именно?
– Мы думаем, что в нашей системе не должно было быть взрыва планеты. С него ведь все и началось.
– Вроде такая мелочь, – пожал плечами я.
– Не скажи. Если все взаимосвязано, малейшее нарушение баланса может изменить условие задачи, а соответственно и результат. А результат такой – агрессивное человечество со своими войнами, вражда между нашими потомками и полное изменение всей системы. Как в компьютерной системе. Вирус.
– Я не совсем улавливаю суть, нет, я тебя понял, но вопросы еще есть.
– Не удивительно. Но лучше не заморачивайся.
– Послушай, Таурон, – я решил сменить тему разговора. – Как ты думаешь, стоит ли мне дать знать сехметам, что я не у вампиров?
– А ты этого хочешь?
– Ну, вроде как они мне помогли. И не раз.
– Да, стоит. Да и, насколько я знаю, там есть еще кто-то, кого бы ты очень хотел увидеть вновь.
– Да? И кто же это?
–
Рада.
***
Реле в теплице было отремонтировано. Папа, конечно, поворчал, что я свалил на два часа, даже назвал меня лодырем, но я же вернулся. И починили мы это реле. Потом, уже часов в пять вечера, маму дернуло пойти на гору. Порвать заячьей капустки. А так как она мне нравилась с детства, я согласился. Батя идти отказался. Он решил затопить баню, у него с прошлого года остался запас отличных веников, он все хотел их распробовать. Поэтому, когда мы с мамой поперлись за капустой, он пошел на станцию, где был продуктовый магазин. Естественно, за пивом. Я попросил его взять и мне пару баночек светленького и не очень крепкого. Батька кивнул, а мама с укором на меня посмотрела.
За час мы добрались до склона, откуда любили стартовать дельтапланеристы. Это был такой небольшой утес, высотой метра в три. Вокруг росло очень много заячьей капусты. Набрав два полных мешка, мы с мамой сели на бревно, которое валялось рядом, и принялись смотреть на закат. Красиво.
– Слушай, мам, а помнишь, раньше были консервы такие, морской огурец, кажется, – вдруг вспомнил я.
– Кукумария, – мама кивнула. – Были, помню. Что-то их давно не было в продаже. А чегой-то ты вдруг про них вспомнил.
– Да что-то захотелось, – я пожал плечами.
– Наверное, возить перестали. А во Владике, скорее всего, есть. Там же море, рыбзаводов много.
– А ты во Владике была?
– Нет. Дед твой был.
– А что он там забыл?
– Так он же моряк был. На торговом плавал.
– Ну да, ну да.
– Вить, тебе отец про Юлю говорил?
– Да, сказал, – я прихлопнул комара, который задорно присел на мое колено. – Так я ее уже видел, вот, как только вы уехали, в этот же день.
– У вас нормально все?
– А какая разница?
– Вообще-то ты мне не чужой.
– Да нормально все, – отмахнулся я. – Наверное. Я не знаю. Нормально.
– А про работу?
– Тоже говорил. Ты про Палыча? Да.
– Пойдешь?
– Конечно! Сейчас попробуй найди работу за тридцать штук! Да и это же Палыч! Не кинет. Надеюсь, – Я достал сигарету и закурил.
– Ой, опять со своим паровозом, – заворчала мама. – В городе и так дышать нечем, вы тут еще себя травите. Уйди подальше, не воняй на меня. Потянешь стройку-то?
– Потяну, че бы нет, – я отошел. – Нахожу же силы железяки на себе таскать. С другой стороны, я же не маленький, уже могу понимать, что смогу, а что нет.
– Для родителя его ребенок всегда будет маленьким, даже если у того уже внуки будут, – парировала мама. – Так что не придирайся. Надо уже спускаться на дачу, время уже много.
– Ладно, только я сейчас до ветру прогуляюсь и догоню тебя. Только аккуратнее, – я сказал это, уже идя по направлению к спуску в карьер.
Мне было очень интересно, остались ли какие-нибудь свидетельства того, что недавно тут был неслабый замес и много наших полегло. А отлить действительно хотелось, в глазах уже булькало, так что маме я не наврал. Тут еще и ветер начал подниматься, прямо в харю, пепел от сигареты пару раз попал в глаза, что было крайне неприятно и не очень удобно, учитывая тот факт, что я был почти на вершине горы.
Солнце еще освещало этот участок. Я отчетливо видел и то место, где укрывался с отрядом до атаки первой волны, тот склон, где погиб, Винсент, кажется. Так ясно все помнил, будто это происходило всего пару часов назад. Я вытянул руку с сигаретой и, щелкнув пальцами, отправил «бычок» вниз. Проследив за ним взглядом, я кажется, заметил, чуть поодаль от того места, куда упал окурок, какой-то блеск. На стекло это не похоже было. Очень интересно, подумал я. Надо бы посмотреть, что это. Я вернулся к утесу. Мама еще не далеко ушла без меня.
– Мам!
– Чего?
– Иди, я подзадержусь тут!
– Зачем?
– Да вид красивый, он меня успокаивает.
– Ладно, только не долго. А то я волноваться буду, да и отец тоже.
– Хорошо, я скоро.
Я мигом вернулся туда, где видел блеск. Посмотрев все возможные пути спуска, я остановился на самом безопасном. Затем выбрал ориентир (это был большой валун) и начал спуск. Так как тут не природа постаралась, а огромные карьерные экскаваторы, пришлось внимательно смотреть под ноги, чтобы не угодить в рыхлую породу и не загреметь костьми с приличной высоты. Приходилось цепляться за редкие и тонкие деревца, иногда на попе съезжать по мелким камешкам. Наконец, спустя минут пятнадцать, я оказался у валуна. Так, теперь отсюда налево, если я лицом к горе. Ну и где эта пое?.. А вот она!
Я поднял находку. Это был медальон, выполненный из желтого металла, очень похожего на золото и непохожего на него по ощущениям. Сам он был выполнен в форме диска, внутри которого был такой синенький шарик, вроде как из стекла, а вроде как и нет. Размером он был? Сразу не скажу, но мне показалось, что сантиметра четыре-пять в диаметре было точно. К изделию прилагалась цепочка из такого же металла.
– Ну и чья это фигня? – спросил я себя. – Сехметов? Возможно. Сетов? Тоже вероятно. А потом вдруг меня как осенило! Точно. Такой же медальон я видел на одном из сехметов в большом зале со статуей и точно такую же игрушку наблюдал у одного из вампиров в их городе.
Стоп! Тогда значит, что либо это одно тело, так как лица я в упор не помню, либо их несколько. А если одно и то же украшение есть в двух враждующих лагерях, значит обладатели этих медальонов волшебные засланцы. Вопрос, с чьей стороны. Я присел на корточки и начал вертеть эту «игрушку» в руках. Потом положил еще на землю, достал сигарету, подкурился и снова поднял медальон. Мне нужна была доза никотина, чтобы мозги заработали. Я курил, всматриваясь в украшение. Потом в один момент мой палец соскользнул с металлического диска и надавил на синюю стекляшку. В эту же секунду у меня все поплыло перед глазами, будто мне по голове саданули чем-то тяжелым. Через мгновение это чувство пропало. И я оказался в том самом зале со статуей. В городе сехметов.
Поразительно! Оказывается, это устройство способно перемещать меня в пространстве! Здорово. Постойте, а где же люди? Я осмотрелся. Я также продолжал сидеть на корточках с сигаретой в зубах, но абсолютно один в пустом зале, где никогда, на моей памяти, не было пусто.
Я поднялся. Да и обстановка тут не совсем та, какая была раньше. Да тут вообще бардак! Перила у лестниц поломаны, постамент статуи треснул, а у самой статуи головы нет. Вон она, лежит за ней. Значит, вампиры все-таки пробили защиту и ворвались сюда.
– Тут есть кто живой? – крикнул я, но ответа не получил. – Ау!
Вот радость-то, а?! Может быть, их всех перебили? Хотя, нет. Мы же выводили людей в переход, который вел во второе поселение, а оно где-то под водой. Блин, а я даже не знаю, как туда добраться. Тут мне в голову пришла идея посмотреть в библиотеке. Там, наверняка, мог быть ответ на мой вопрос. Я быстро взбежал по лестнице на второй этаж и побежал в то крыло, где и располагалось то чудесное заведение. Увы. И там был полный беспорядок. Правда, я ожидал там кучи пепла, но стеллажи были пусты, а значит, все книги были вывезены в подводный город.
Тут я услышал звук, очень похожий на звук шагов. Прислушался. Так и есть. И с каждой секундой звук приближался. Я надел медальон на шею, спрятал его под футболкой, затем спрятался за колонной и постарался не дышать. Через минуту дверь в библиотеку скрипнула, и в помещение вошел мужчина. Он был достаточно высок и крепок. У него были длинные светлые волосы, одет он был в простые серые брюки и рубаху, которая, как мне показалась, была из рогожи или мешковины. Поверх нее было одето что-то типа жилета или кольчуги. Не знаю, но очень похоже именно на кольчугу.
Мужчина осмотрелся. Потом повернулся к колонне, за которой я прятался.
–
Выходи. Твои мысли выдают тебя.
–
Не на того напал, не выйду.
– Виктор, выходи. Свои.
Я выглянул. Незнакомец с интересом смотрел на мое появление.
– А ты кто?
– Никита, – тот добродушно улыбнулся.
– А что ты тут делаешь, Никита? – спросил я его, выходя из-за колонны.
– Тебя жду. Диония сказала, что рано или поздно ты тут объявишься, и надо будет тебе рассказать, как до города дойти.
– То есть всех жителей спасли?
– Не всех. Некоторые пали в бою, некоторых вурдалаки утащили.
– Много?
– Порядком.
Я поднял стул, который валялся рядом со мной, поставил его и сел.
–Как они…, – я обвел рукой пространство библиотеки. – Как они прошли-то сюда? Столько народу в охране было.
– Так они не в гости пришли. Я был во втором ряду обороны, когда началась основная атака. Первые-то пошли – так, молодняк, даже не вооружены были толково. Основные же силы были более сильными, чем мы. Неравный бой.
– А я в плену был. Бежал, – я решил умолчать о чудесной помощи Первых.
– Мне сказали. Этот надменный англичанин. Он мне не очень нравится, – пояснил Никита. – Диония просила меня передать тебе вот это.
Никита достал две капсулы, по типу медицинских. Я взял их и стал рассматривать.
– Что это?
– Диония сказала, что это лекарство поможет тебе избавиться от твоего запаха, по которому сеты смогут найти тебя. Вторую капсулу нужно открыть там, где ты живешь.
– В городе? В человеческом?
– Да. Там, где сейчас твои родители, уже все сделано. Сеты долго не смогут тебя найти.
– А как… Н, да, точно. Технологии и все такое.
– И еще один важный момент. Среди сехметов есть предатель, с помощью которого оборона города и была разрушена. Правда, мы не знаем, кто это, но поиски его ведутся очень активно.
– Не думаю, что он сейчас с уцелевшими, – я вспомнил про медальон.
– Однако это вполне вероятно, – Никита полез в карман. – Возьми вот этот перстень, это карта, которая приведет тебя к новому городу. Надень его прямо сейчас.
– Зачем?
– Перстень считает твой код, если ты его потеряешь, чего не хотелось бы, он самоликвидируется. Испарится.
– Интересная задумка.
– Только в мерах предосторожности. Сам понимаешь, какое сейчас время.
– Угу, – кивнул я. – Слушай. А вот это что у тебя? Бронежилет или кольчуга?
– Это? – Никита показал на свою верхнюю одежду.
– Да.
– Жилет. Обыкновенный жилет. Вязаный только. Сам вязал.
Никита проводил меня на поверхность. Я ему ни слова не сказал о своей находке, да и незачем ему это знать. А вдруг он и есть тот самый предатель? Хотя не похож, слишком большой и добродушный.
На дачу я вернулся, когда уже было темно. Мать высказала все, что обо мне думает, затем положила покушать. Батька вернулся с бани хмельной, предупредил, чтобы я не филонил, а поддал пару побольше, и ушел спать. Я взял полотенце и пошел помыться. В парилке сидеть не хотелось, а вот ополоснуться не помешало бы. Да и парочка банок пива, стоявших в предбаннике, в холодильнике грели душу получше любого пара. Это вам не сырая кровь, это пиво.
Спал я всегда на втором этаже дачного домика. Это был мой маленький уютный мирок, оставшийся еще с раннего детства. На балкончике стояло кресло, в котором я любил сиживать, в комнате, окрашенной зеленой краской, колоритно вписывался розовый топчан. Правда, это сейчас он розовый, а лет тридцать назад он был красным. Родители уже спали, когда я вернулся из бани. Пиво я там не пил, решил употребить его на балконе. По пути сорвал пару свежих огурцов с куста в теплице, на веранде взял солонку и поднялся к себе. Откупорив банку и сделав пару глотков, я уселся в любимом кресле и принялся более досконально разглядывать медальон.
Если медальон может перемещать меня в город, значит, он может транспортировать меня обратно. Логично? Думаю, да. Надо попробовать. Глоток пива, огурец, щепотка соли. Вот и город. Правда, дома я сидел на кресле, а тут его не было, пришлось больно шлепнуться задницей об каменный пол. Так. Теперь обратно. На этот раз стоим. Ррраз! О, пивасик! Интересное изобретение. Я вновь уселся в кресло и стал вновь упорно разглядывать медальон. Тут мне одна деталь показалась несколько странной. Но света было мало, поэтому я спустился вниз за фонариком и лупой. Вернувшись и при большем свете рассмотрев, то, что смущало меня, я призадумался.
Металлический диск медальона был не монолитным. Было еще одно кольцо, которое в сумерках я почти не заметил, да и не вглядывался особо. Возможно, это часть транспортного механизма, но что-то подсказывало мне, что тут дело в другом. Я попытался аккуратно повернуть его по часовой стрелке. Так я и думал. Она вертится! Чувствую себя Галилео Галилеем. Наверное, это что-то типа координат маршрута, местоположение точек А и Б. Значит, с этой штукой можно попасть не только в город сехметов. А раз эти медальоны были, скорее всего, у предателей – делаем вывод. С помощью этого устройства я могу вернуться в вампирское логово, насрать посередине их трахозала, и спокойно свалить в свою ипостась. Определенно, Виктор Юрьевич, вы – гений. Поэтому вам полагается пиво, свежий огурец и соль. А к огурцу колбаска, так вкуснее намного.
Мое настроение приподнялось. Конечно, я не собирался отправиться туда, куда не хотел попадать вновь, но осознание того, что это возможно, а еще возможно несколько большее, давало многое. Я допил вторую банку, выкурил напоследок сигарету, зажевал все это дело огурцом с колбасой (очень рекомендую, няма редкостная) и пошел на свой розовый диванчик. Когда я закрыл глаза, почему-то, первый образ, который возник в моем мозгу, был образ Рады. Может быть, Таурон был прав? Кто их знает, этих чудиков? Девочка-то мне очень понравилась, не стоит этого скрывать. Может это какой-то знак. Свыше? Хм, а свыше только комар пищит. Зараза.
Я укутался в одеяло и начал засыпать. Дачный поселок уже вовсю отдыхал от садоводческого дня. Не спали только сверчки, ночные птицы. И этот сраный комар над моею головой. Черный ворон. Что ж ты вьешься над моею головой?..
Часть 4
Более полугода прошло с того момента, когда я в последний раз видел кого-либо из сехметов. Картой, которую мне дал Никита в разрушенном городе, я так и не воспользовался. Да, честно говоря, мне и не до этого было. Каким-то странным образом я позабыл обо всех своих приключениях. Наверное, тут дело было в таблетке. Это я сейчас понимаю, что вампиры не только по запаху чуют того, кто им нужен, но и по мыслям, но в тот момент я был свято уверен, что дело все в моем естественном запахе.