Есть только миг… Через тернии к звёздам

часть 4

предисловие

Я стоял и смотрел на ночное небо, запрокинув голову. Где-то там, в вышине сейчас находился мой сын Владимир, в должности адмирала флота, космического флота. Да, у нас есть флот и сегодня начало лета 2 июня 2024 года. День, когда должна начаться межгалактическая война. Может это я слишком круто взял на межгалактическую, но, по сути, это так и выглядит. Конечно, наша галактика ещё не исследована нами, но лично я думаю, что если бы мы были не одиноки, то другие разумные давно бы уже дали знать о себе. Хотя, летающие тарелки у нас были официально зарегистрированы, и даже были вроде бы подбиты американцами, или просто захвачены в бессознательном состоянии особи, не принадлежащие земле в потерпевшем крушение корабле. Не суть важно. Важно то, что некие разумные решили попробовать на зубок нашу с вами землю, ну, или жителей, населяющих её. Кто это такие, и какие они преследуют цели кроме уничтожения человечества – это мы узнаем позже, если будет кому ещё узнавать. Но мы всё же надеемся, что наши приготовления были не напрасны.

То предупреждение из параллельной реальности произвело на нас неизгладимое впечатление. Но главное в этом предупреждении было время вплоть до секунды и координаты прорыва пространства флотом неприятеля. Всё это писалось на видео, и это в то время, когда другие электронные приборы в этот момент не действовали. Да что приборы, время остановилось для всей земли. Только я мог двигаться, и вот ещё видеокамера исправно работала. Вероятно, так и было задумано Михаилом, лаборантом “5 измерения”, что бы я мог донести все эти предупреждения до руководства. Прорыв должен будет произойти где-то в районе Марса. И сейчас в том районе сконцентрированы все наши космические силы, а это один дредноут размером в два с половиной километра, 10 линкоров километровой длины, 4 авианосца с тремястами истребителями на каждом борту, 52 крейсера по семьсот метров, 187 эсминцев и пара десятков брандеров. Брандер – это автоматический корабль, управляемый электронным мозгом и начинённый ядерным оружием в десятки мегатонн. На мой взгляд, таких брандеров надо было изготовить сотни, его всё же потерять менее болезненно, чем боевой корабль, управляемый людьми, но здесь решаю уже не я, и честно, мотивы такого решения мне пока не понятны.

Дредноут представляет собой сигарообразное тело, очень похожий на корабль захватчиков, но с некоторыми отличиями. Так, к примеру, у них на корабле, сверху, была какая-то надстройка со стволом, довольно длинным, у нас же по всему корпусу было напичкано зенитное оружие, это для защиты корабля от москитного флота. Основной же калибр находился снизу корабля. Это ствол калибром 500 миллиметров и длиной почти на весь корабль. Он неподвижен. Разгон же для снаряда создаёт электромагнитное поле, наводимое почти на весь ствол. Эдакая гиперпушка. Разгоняет снаряд до 74 километров в секунду. Причём там и снаряд очень хитрый, с заброневой инициацией. Мало того, что снаряд выжигает кумулятивной струёй броню, так после этого в это отверстие отправляется подрывной заряд большой мощности. Кумулятивная струя прожигает до 4 метров броневой стали. Всё это удовольствие заложено в одном снаряде. К этой пушке есть и другие снаряды, просто болванка из прочного сплава, в коконе более мягкого металла, это чтобы пушкой по воробьям не бить. Из того видеофайла не понятно было, есть ли у этих кораблей защитный экран, но если подумать логически, то он там просто не может не быть. От мелких астероидов как-то надо защищаться, а без экранов в открытом космосе никуда. Да и при боевых действиях он очень сильное подспорье. Исходя из этого решили, что болванкам быть, да и стоят они много дешевле. То есть, сначала пробовать вражеские корабли на прочность болванками, а когда экран спадёт можно будет применить и кумулятивно подрывные заряды. Но это не единственное оружие дальнего действия, есть ещё торпеды (как раз они в основном и предназначены для уничтожения экрана) и гравитационные пушки, расположенные по всему корпусу корабля в выдвижных артиллерийских башнях в количестве двадцати четырёх штук. Правда применение этих пушек при работающих защитных экранах противника мало эффективно, оно способно только перегружать экраны, так как эти экраны работают почти-что на тех же принципах, только в обратную сторону, но если экран схлопывается, то всё что попадает в зону действия этого заряда – стремится в точку воздействия, то есть, собирается в одной точке. В реальности это выглядит, как будто выстрелили дезинтегратором. Только, при стрельбе дезинтегратором, материя распадается, а в этом случае, она собирается в одной точке. То есть, в месте воздействия образуется дыра, площадью луча воздействия, а в центре этой дыры образуется кусок плотного металла, и всего того, что попало в этот участок. Зенитная же артиллерия отражает нападение истребителей лазерными импульсами. И при достаточном количестве зенитного вооружения, эффективность этого оружия 100 процентов.

Маневровые двигатели у корабля находятся в корме 4 штуки и ещё четыре находятся с четырёх сторон у кормовой обшивки в утопленных дюзах. Кроме этого, корабль имеет ещё и защитный экран. В нерабочем состоянии они выглядят как обычные нашлёпки по всему корпусу метрового диаметра. При включении защиты, корабль окутывается прозрачным круглым экраном с диаметром в три тысячи метров. Такой экран у дредноута, у линкоров соответственно меньше. Но самое главное, на что у нас основная надежда, это то, что находится внутри корабля. А это мощный вычислительный центр с Искусственным Интеллектом, который позволяет перемещаться кораблю в звёздной системе мгновенно, в любую точку этой системы. И мы точно знаем, что этой опции у кораблей противника нет. Впрочем, обо всё по порядку…

глава 1

После звонка Георгичу, я быстренько распрощался с семьёй, на долгие разговоры не было времени, обещая рассказать обо всём при встрече. Хотя, когда она теперь состоится, было неизвестно. В аэропорту на меня был уже забронирован билет на ближайший рейс. В Москве, в аэропорту Внуково, меня встретил сам Георгич, взволнованный и озабоченный.

– Здорово Хват, – сказал он, протягивая руку – что случилось то, ты можешь мне сказать? Может, всё же тревожную группу надо было захватить?

– Георгич, не суетись, – махнул я рукой – сказал же уже по телефону, что ничего больше не надо. Глава ждёт?

– Ждёт. Даже машину свою выделил ради такого дела. Он понимает, что просто так ты волну поднимать не станешь. Только не понимает пока, откуда ждать беды. Но все войска он перевёл в режим повышенной готовности №1, на всякий случай. Если не понадобится, то лишняя тренировка военным не помешает.

– Это хорошо, – согласился я – но думаю, что опасность нас ждёт гораздо позже, впрочем, об этом мы поговорим не здесь и не сейчас. И ты меня Георгич не пытай пока, хочу по дороге мысли привести в порядок. Да и два раза об одном и том же рассказывать, как-то не тянет. Это наша машина? – Спросил я, указывая на представительский авто при входе.

– Да, наша. – Сказал он, усаживаясь в автомобиль – Ну чего стоишь? Садись, давай, поехали. Нас с нетерпением ждут.

Медлить я не стал, юркнул на заднее сидение, Георгич подвинулся, это чтобы я не обходил, с другой стороны, и машина резво сорвалась с места. Пока ехали, я с закрытыми глазами продолжил размышлять над не простой ситуацией. Во фрагменте нашего будущего я прекрасно разглядел корабли нашего будущего космического флота. То есть, к моменту нападения у нас был флот. Вот только не понятно, был бы он, если бы нас об этом не предупредил лаборант Михаил? Может и был бы, но я думаю, что он был бы совершенно не таким. Мы же не милитаризированная страна. Всю нашу историю мы только защищались. Я имею в виду Россию. И если бы не это предупреждение, то корабли у нас были бы абсолютно мирного предназначения. Предназначенные больше для исследования, а не для войны. Да о какой войне в космосе вообще может идти речь, когда мы до сих пор делаем только робкие шажки в этом направлении. Мы до сих пор луну даже не исследовали, наш естественный спутник. Такой корабль – это же совершенно другие технологии, которых у нас на данный момент нет. Да и постройка корабля такого размера – это что-то не реальное в наше время. А там их было множество. Значит что? Правильно. Значит, нам помогли, или случилось что-то такое, что мы получили эти технологии. Каким образом и где, этого в фильме не было. Как жаль, что Михаил так поздно со мной встретился. Случись бы это хотя бы на день раньше, может быть, он смог бы нам открыть глаза на многие несуразности и непонятки. А теперь мы должны как сапёры двигаться дальше, боясь упустить момент.

Пока я размышлял, мы оказались уже у резиденции Главы. Георгич меня не беспокоил своими вопросами, но по нему было видно, что ему очень уж не терпится узнать, с чего же такой шухер.

Выйдя из автомобиля, Георгич стал оглядываться, и его можно понять, он здесь в первый раз. Сопровождающий повёл нас по коридорам, не оглядываясь назад, как будто видя, что мы идём следом. Это один из тех, кого я инициировал. Шёл я в этот раз без маски и в обычной гражданской одежде, впрочем, как и Георгич. Но о том, что мы представители «Белой Стрелы», знал только Глава. Мы же нигде не светили своё лицо, так откуда знать остальным, кто мы такие? Да даже если бы и знали, то сейчас это уже не имело никакого значения. «Белая Стрела» герои, во всяком случае, в России, и нам уже не грозят страшные кары, которые ещё совсем недавно обещала нам “просветлённая общественность”, впрочем, сейчас и этой общественности в России уже наверно нет.

Доведя нас до приёмной, сопровождающий вышел, а секретарь, подняв трубку телефона, кратко переговорил, и махнул рукой нам на дверь, разрешая войти.

В кабинете Глава был не один, тут же присутствовал и наш куратор, Суханов Олег. Его я узнал не сразу. И неудивительно, ведь он очень помолодел. И глаза, теперь его глаза горели каким-то огнём. Он сидел в кресле у журнального столика. При виде нас он улыбнулся и встал. Глава же, тоже такой же молодой человек в возрасте приблизительно 25 лет, а больше и не дашь, в это время беспокойно вышагивал по кабинету. Наконец увидев нас, он повернулся и направился к нам навстречу. Георгич тоже был сильно изумлён, увидев помолодевшего Главу. Олега то он уже видел после того, как он помолодел, а вот с Главой встречается в первый раз. Его он помнил совсем другим, но не узнать Главу было просто невозможно. Очень характерная внешность.

– Ну, наконец-то мы познакомились, Сергей Георгич, – сказал Владимир Владимирович, пожимая руку Георгичу, – и тебя, Хват, я тоже рад видеть, – улыбнулся он мне и протянул руку для рукопожатия, – хотя, я чувствую, что встреча наша не радостная.

Поздоровавшись с Сухановым Олегом, а теперь он полковник КГБ, Глава предложил присесть к журнальному столику, благо кресел хватало.

– Может чаю? – Любезно предложил он.

На моё пожатие плечами и одобрительный взмах головой Георгича, он подошёл к интеркому и попросил секретаря принести четыре чашки чая, ну и чего ни будь к нему. А к нему были очень вкусные песочные печени, которые появились на нашем столике через несколько минут. Всё это время стояла оглушительная тишина. Все ждали, когда я наконец начну рассказ о том, ради чего вообще настоял на этом сборе, не чаю ведь попить с Главой государства мы здесь собрались. Но не торопили меня, догадываясь, что разговор будет очень серьёзным и неординарным.

Наконец попробовав чаю и печени, а чай был очень вкусным, такой я не пил ещё, я приступил непосредственно к делу.

– Владимир Владимирович, друзья, – начал я повествование, не зная с чего начать, – нас ждёт война, война на уничтожение. – Вывалил я самое основное, не придумав ничего лучше.

– Не переживайте так сильно, – решил я их немного успокоить, увидев, как застыли их лица, – война начнётся не прямо сейчас, а в 2024 году, но эта война, если мы не подготовимся к ней, будет последней в нашей истории. Выживших не будет совсем, то есть абсолютно. В 2024 году на нас нападёт внеземная цивилизация с очень мощным флотом вторжения.

– Постой, постой, Хват, – притормозил меня Георгич, вытянув руку ладонью вперёд, – о чём ты вообще, какая война? Да у нас кроме международной станции на орбите и нет ничего. Кроме того, где мы, а где 2024 год. И если ты созвал этот совет, значит ты можешь это чем-то доказать, не так ли? И не лучше ли начать именно с этого?

Глава же и Олег сидели молча, но в этот момент разум их был где-то далеко, глаза смотрели в пустоту. Меня не стали обвинять в злой шутке, потому что шутником в таких делах я замечен никогда не был, ну а после предложения Георгича, они его поддержали.

– Действительно, Александр, – одобрил идею Путилин, – может ты нам продемонстрируешь материалы?

– Конечно, Владимир Владимирович, – махнул я головой, и указал рукой на стол Главы, – этим ноутбуком можно воспользоваться? Отлично.

Я встал, перенёс ноутбук на журнальный столик, и воткнул в USB порт свою флешку. Ноутбук был в спящем режиме, и при открытии, сразу заработал, показывая фото истребителя пятого поколения. Эта фотография вместо обычных обоев экрана. Разглядывать его мне было недосуг, поэтому я сразу открыл файл записи нашей встречи с Михаилом из “5 измерения” с параллельной вселенной. Все внимательно смотрели за происходящим и не произносили ни единого слова. Запись была очень качественной, и экран ноутбука, который включал Михаил, был очень хорошо видно, и всё то, что там происходило. Я использовал очень хорошие камеры у себя. Так что, можно было даже увидеть дату и координаты выхода флота вторжения, в правом нижнем углу монитора. То, что это координаты, это однозначно. Потому как ничем другим это быть не может.

После завершения демонстрации ещё долго стояла напряжённая тишина в кабинете. Все молча осознавали наличие нарастающей опасности, задумчиво глядя на истребитель на мониторе ноутбука. Наконец Глава не выдержал и тяжело вздохнул.

– Вот так вот, – тяжело кивнул он головой, – только ведь разобрались с серьёзной опасностью ядерного апокалипсиса, жить вроде спокойно начали, ещё и полугода нет после последних событий, а тут опять. И ладно бы ещё наши, земные враги, так нет же, пришельцы заявились. А как с ними воевать? Ни стратегии, ни тактики, ни кораблей и ни оружия даже нет против них.

– Владимир Владимирович, – перебил я горестные причитания Главы, – это не совсем так. Я тут на досуге немного подумал, пока добирался, и вот к какому выводу пришёл. В самом конце видео файла нам показали будущее, наше будущее, и там у нас был вполне приличный флот. Не такой, конечно, как у пришельцев количественно, но качественно, я думаю, даже будет лучше. Стало быть, к моменту нападения, у нас будет, чем встретить пожирателей. А с возможностями наших людей, так мы ещё и в лучшем положении. На кадрах десантирования пришельцев, я не заметил у них каких-то сверхъестественных способностей. Двигаются они с такими же средними скоростями, как и наши среднестатистические граждане. И крупнокалиберное оружие их всё же берёт. Значит, мне придётся ещё немного поработать с подготовкой бойцов.

– А ты справишься? – Спросил меня Олег. – Сколько ты сможешь человек инициировать в день, 100 человек? В неделю будет 500, без отдыха ты тоже не сможешь работать, иначе сгоришь. В месяц это выходит 2000. В год 24000. За двадцать лет у нас будет приблизительно ещё около пятисот тысяч бойцов, и это в лучшем случае. Потому что ты при всём своём желании не сможешь эти двадцать лет заниматься только этим. Если не сгоришь, то свихнёшься однозначно. А нам псих, с твоими возможностями, совсем никак не пригодится. Нет, Хват, это не выход. Надо думать в первую очередь о том, как мы построим этот флот.

– Кстати, о флоте, – не сдавался я, – Владимир Владимирович, а что у нас с теми технологиями из блокнота? Мы разве не можем ещё запускать в космос корабли, применяя магемы из блокнота? Ведь были удачные перемещения предметов. Неужели наши учёные не смогли ещё разобраться, как перемещать предметы не только в плоскости, но и в пространстве?

Глава горестно взмахнул рукой:

– Там тоже не всё так просто оказалось. Оказывается, это могут делать только два человека, из тех, кого мы знаем. Это один из профессоров и лаборант. Почему так, не понятно. Но и это ещё не всё. Перемещать предметы в пространстве они ещё не могут, сейчас работают именно над этим. Но и это не выход. Только представь себе, как мы будем перемещать корабль длиной два с половиной километра на орбиту. Да мы даже не построим его на земле. Просто гравитация не даст это сделать. А если даже и предположить, что мы его построили и переместили в космос, как мы будем маневрировать таким огромным флотом с таким количеством людей, которые смогут это сделать. И как это будет выглядеть, – усмехнулся он, – по корпусу корабля ползает человек и рисует какие-то знаки, а противник в этот момент стоит и ждёт, когда же он закончит наскальные рисунки. Нет, – расстроено махнул он рукой, – это всё даже не сказка, а полная глупость.

– Но вы же видели, – никак не мог успокоиться я, – что на корпусе светились магемы. Значит мы их всё же применяли. И в момент перемещения по кораблю никто не ползал. Значит, наши умники как-то смогли решить эту проблему.

– А ещё я заметил, – присоединился к нам Георгич, – что светились они, когда в них попадал снаряд. То есть, это не магемы перемещения, а магемы прочности. Перемещались корабли как-то иначе, и вот этого иначе, у нас сейчас нет.

В кабинете опять воцарилась гнетущая тишина. На лицах здесь сидящих людей были выражения лёгкой растерянности и глубокой задумчивости. Даже Путилин не торопился нас проводить, имея кучу текущей работы. И на то была серьёзная причина. Просто, если не решить эту проблему сейчас, то через двадцать четыре года, всё это не будет иметь никакого значения. А четыре головы, всё же лучше, чем одна, пусть и очень умная.

Спустя не продолжительное время, я решил уточнить один вопрос:

– Владимир Владимирович, а с инициацией без меня есть какие-нибудь подвижки?

– Нет, – тяжело вздохнул он, – точнее, частичные успехи и только. Учёные пришли к выводу, что такие инициации возможны, если применить биологических нанороботов. Только из чего их создавать не понятно. Ладно ещё нанороботы, хоть и нет их у нас пока, но это знакомый зверь, а в компоненте с биологией – это вообще что-то не реальное в наше время. Ладно, – тяжело взмахнул он рукой, – если у нас сейчас нет информации об этих технологиях, но при этом мы всё-таки построили флот, значит, время ещё не пришло. Будем искать. А попутно будем работать над проблемами сегодняшними. Собственно, я хотел немного обождать ещё, там пока не всё ясно, но раз вы уже все здесь, то поможете мне разобраться с одной очень интересной информацией.

Путилин пододвинул к себе ноутбук, отыскал файл, который хотел продемонстрировать, и запустило его. Нашему взору открылось спутниковое изображение какой-то местности, снятое ночью при помощи камеры ночного видения, а рядом было изображение, снятое с тепловизионной камерой. По первым кадрам было понятно, что там происходят очень интересные события. Там проводилось масштабное строительство какого-то объекта, причём проводилось тайно, с соблюдением всех мер скрытности, но не рассчитанное на наблюдение с камер ночного видения и тепловизионными камерами. Надо отдать должное системе безопасности стройки. Если бы съёмка проводилась днём, то ничего заметить было-бы невозможно. Все объекты были тщательно покрыты маскировочными сетками, и в дневное время на этом месте можно было увидеть только поле у речки, с отдельно стоящим строением в виде лодочного сарая. Маскировка идеальная, но не для нашего спутника. Убедившись, что мы всё прекрасно рассмотрели, Путилин решил пояснить нам эти кадры:

– Это наш спутник, – подтвердил он мои предположения, – его мы запустили совсем недавно, и кстати, использовали и твои, Александр, наработки. Я решил подстраховаться, потому как это совсем неисследованное явление, то бишь магия, или энергетические проявления живых существ или же объектов не поддающиеся на данный момент никаким известным нам законам мировосприятия. Но это чуть позже. Сейчас же вы видите строительство секретного объекта в районе Борстел, недалеко от Гамбурга. Конечно, наши разведчики может быть и не придали бы особого внимания на это засекреченное строительство, в конце концов, страна находится в хаосе и разрухе, но однажды их заинтересовал непонятный груз, – и Глава прокрутил кадры до того момента, который хотел продемонстрировать, – который они не смогли объяснить.

На кадрах видеофайла было такое же изображение с камеры ночного видения, где спешно проводились строительные работы, заканчивая строительство одноэтажным домом размерами двадцать на двадцать метров. Выглядело это строение как обычный фермерский домик, правда, увеличенного размера, а самое интересное в этой стройке заключалось в том, что вокруг были напичканы образцы зенитного вооружения в количестве двух батарей в разных местах друг от друга. Они находились на расстоянии от домика в радиусе 500 метров приблизительно, и это было не единственным кольцом обороны. Все подъездные дороги были под надёжной охраной и оборудованы долговременными огневыми укреплениями, которые тоже были тщательно замаскированы. Не удивлюсь, если ещё и заминировано всё вокруг. Совсем как в Великую Отечественную Войну. Скорее всего, оттуда эти наработки по защите стратегических интересов страны и взяты. Если это действительно так важно для Германии, то недалеко должно быть ещё расположено и военизированное подразделение для усиления. Уже только это вызывало жгучий интерес к этому строительству. Но вот появилась грузовая фура, которая поехала прямо к строящемуся домику. Самое интересное заключалось в том, что фургон этой фуры был как будто в коконе. Кокон был переливающийся радужными цветами, размерами чуть больше самого фургона. Это видимо снимали с камеры нового типа, из тех, что использовал я, когда учился в школе КГБ, и который применяли уже при проверке людей на лояльность. Что характерно, при съёмке обычной камерой ночного видения, изображение было нормальным, и ничего необычного не было.

– Александр, – обратился ко мне Глава, – можешь объяснить, что это может значить?

Я задумался, вспоминая конфигурации таких вот явлений, и не мог вспомнить, что мне попадалось что-то похожее. Аура у людей была совершенно не такая, она светилась изнутри, и чётких границ этой ауры видно не было. А предметы с такими или похожими свойствами мне не попадались. Даже тот кокон, из которого вышел демон Маршан и вселился в меня, выглядел по-другому. Он, наоборот, будто впитывал свет в себя. Но однозначно, груз в этой фуре, это звено из одной цепочки, или из очень похожей цепи.

– Я думаю, – подобравшись в кресле, как тигр готовый к прыжку, я решил озвучить свои предположения, – это именно то, что нам на данный момент не хватает. Пока не буду утверждать, но это похоже на артефакт. Как он выглядит, тоже не могу сказать. Одно могу сказать точно, это наследие “ушедших”, или закладка для тех – кто собирался вернуться. Возможно даже, что тот сосуд, который я видел в Лондоне и этот груз, из одного места. Хотя, вряд ли, – немного задумавшись, заключил я, – излучения совершенно разные. Но то, что сейчас находится там, нам очень нужно. Если мы ещё не опоздали.

– Думаю, у нас есть ещё время, – кивнул головой Глава, – эта запись сегодняшняя. И я очень сомневаюсь, что они смогут ею воспользоваться. Хотя, чем чёрт не шутит, когда бог спит. Как бы они не сотворили чего-нибудь непоправимого. Что предлагаешь?

– Георгич, – обратился я к своему непосредственному руководителю, – а у нас есть кто-нибудь сейчас под рукой из ребят? Дело очень щекотливое. Хотелось бы не смотреть за спину, с ребятами-то я уже сработался, а то кроме меня никто не сможет вскрыть этот бункер, я надеюсь, ты догадался. Там ведь бункер, Владимир Владимирович?

– Да, именно бункер. – Согласился со мной Глава. – И очень глубокий. Эту стройку разведка контролировала с начала работ. Не ошибусь, если скажу, что он имеет пять подземных этажей. Туда было завезено очень много оборудования. И этот комплекс уже работает. Это только снаружи идут строительные работы, которые подходят к концу, а группа учёных туда прибыла уже пару дней назад, и обратно они не выходили.

– Сейчас на базе находится Кречет, – дождавшись, когда Глава закончит свою речь, подхватил разговор Георгич, – Ребус находится в Москве, отдыхает с невестой, Вьюга и Атолл тоже в Москве, по своим делам.

– Хватит, – махнул я рукой, – больше мне никто не нужен. А что сейчас происходит в Германии, Владимир Владимирович, общее, так сказать, положение, можете осветить?

Глава встал с кресла, прошёлся до рабочего стола и обратно, собираясь с мыслями, потом подошёл к окну и, смотря куда-то вдаль начал говорить:

– После того, как мы раскатали Польшу, Германия, собирающаяся присоединиться к противостоянию Польши с Россией, резко изменило своё решение. Герхард Шрёдер собрал тогда всех своих министров, и было принято решение не замечать всего того, что идёт против политики России. То есть фактически отстраниться от внешне политических движений, попутно запретив своей прессе высказываться на этот счёт. Грамотное решение, в общем-то. Тем более, что Россия не предпринимает никаких действий против Германии. Защитников-то из-за океана уже нет, и они практически остались один на один с Россией. Францию и другие мелкие государства пока затрагивать не будем, скажу только, что им совершенно не до внешней политики, со своими тараканами бы разобраться. Великобританию, так вообще не стоит упоминать, она уже где-то на 50 метрах ниже уровня моря. Получили, наконец, то, за что боролись всю жизнь. На данный момент, в Германии происходит внутренняя, гражданская война. Если её можно конечно так назвать. После того, как были уничтожены все базы НАТО с тактическими ядерными ракетами, а также авиабаза Рамштайн, в Германии начались гражданские беспорядки. Приезжие эмигранты принялись громить инфраструктуру страны. Практически по всей стране стали происходить погромы и поджоги, убийства и насилие белого населения. К ним, естественно, относятся коренные жители Германии. Происходило это около месяца. Целый месяц власти Германии пытались договориться с этим сбродом. Налицо неэффективность всего этого либерально-демократического бреда, который был принят в качестве закона в стране. И вот когда канцлер Германии наконец разрешил применять боевое оружие на поражение и ввёл войска в города, точнее то, что осталось от этих войск, вот тогда ситуация немного изменилась. Им удалось вытеснить всю эту шваль в места компактно проживающих этих эмигрантов, и блокировать их от поступления провизии и оружия. Внутренние войска сейчас пополняются добровольцами и усиливаются подразделениями территориальной обороны. В целом, можно сказать, что ситуация на территории Германии стабилизировалась. Даже на границе с Францией воюют подразделения территориальной обороны. Там тоже ситуацию крепко держат в кулаке. Во Франции вообще происходит самая настоящая вакханалия. Как вам известно, Франция больше всех государств, приняла беженцев с ближнего востока, а также привечала дешёвую рабочую силу, кроме того, туда на постоянное место жительства и в спокойные времена была принята масса лиц не христианского вероисповедания. И сейчас Франция расплачивается за свою недальновидную политику. На данный момент можно сказать, что коренного населения Франции осталось процентов двадцать. Население буквально вырезают, имущество разграбляется, производства сжигаются. Они даже не думают о том, что будут жрать завтра. Создаётся такое впечатление, что это какой-то вирус в организме, пожирающий самоё себя. И вот на этой волне они пытаются прорваться в Германию, но пока у них это не выходит. Из тех, кто составляет сейчас правительство Германии, а от многих русофобов там избавились ещё в первый же день войны, был создан штаб военного времени. И этот штаб работает очень эффективно. Основное вооружение, что осталось после того уничтожения войск НАТО, было спешно направлено на границу с Францией. Кроме того, у них сохранилось и собственное вооружение, состоящее на балансе внутренних войск и на складах длительного хранения. Всё это оружие сейчас работает на удержание статус-кво в стране. Это общее положение в стране. Думаю, что для работы этого будет достаточно, – тяжело вздохнув, закончил Путилин.

Этот диалог Главы государства отразился на наших лицах по-разному. Олег был немного обеспокоен, Георгич был очень задумчив, ну а я в душе радовался, что всё сложилось таким образом, а не иначе. Выражение лица Путилина прочесть было сложнее, всё-таки он прослужил в своё время в серьёзных структурах, и там учат быть бесстрастным в любых обстоятельствах, но сейчас он находился не среди врагов, а среди соратников, и только поэтому можно было заметить, что ему всё же тяжело из-за тех проблем, которые случились во Франции.

Закончив свой диалог, он, наконец, присел в кресло, и посмотрел вопросительно на меня, ожидая дополнительных вопросов. Я не стал его разочаровывать.

– Каким образом предполагается заброска?

– С высотного бомбардировщика естественно, – улыбнулся он, – а перед этим, чтобы ПВО не сбило наш самолёт, пролетит СУ 24 с соответствующим оборудованием. Оно проявило себя просто превосходно. Словом, тяжело бы нам пришлось в борьбе с флотом США, если бы не оно. Много людей потеряли бы, да и города могли пострадать серьёзно.

– Понятно, – махнул я головой, соглашаясь с очевидным, – выброска ночью, очень хорошо. Думаю, что мы будем не замеченными. Амбаркация как будет происходить? Ведь нам надо будет вывезти артефакт, а он, судя по всему, не лёгкий и габаритный.

– Почти так же, только вас и груз вертолётами, а перед этим повторно пройдёт СУ 24. Только это в том случае, если вы сможете полностью нейтрализовать опасность со стороны обороны объекта. Если у вас не получается обезопасить место эвакуации, то мы будем вынуждены провести локальную войну, чего бы очень не хотелось. Хоть это для нас и не опасно, но всё же хотелось бы сохранить с Германией неплохие отношения, ведь на континенте кроме нас и Германии серьёзных игроков и не осталось, а в будущем Германия нам может очень серьёзно помочь в строительстве тех же кораблей.