Мой счастливый финал

Пролог

Подойдя к небольшому шкафу-купе, я открываю дверцу и, присев на корточки, один за другим вытаскиваю пакеты с чем-то «очень нужным», с чем не могу расстаться, просто так выбросив на помойку.

Немного покопавшись на самой последней полке, я беру в руки обувную коробку, которая от времени совсем истрепалась.

Мне кажется, что у многих была такая коробочка, в которой хранятся ценные или очень значимые для сердца вещички.

Одна моя знакомая с институтских времен, однажды заметив у меня секретный ящичек, была несказанно удивлена, что кто-то еще хранит свою память в коробке из-под обуви. Назвав увиденное «очень милой картиной», она пыталась вспомнить, что когда-то хотела сохранить. По ее словам, она прятала там альбомы с наклейками от старшей сестры, пустые баночки от маминых духов и даже обертку от презерватива в память о первом половом акте.

Для каждого свое. Ведь все содержимое этой так называемой шкатулки – это частица нашей жизни. Что-то вроде человеческой памяти, в которой мы собираем воспоминания. Только эти можно пощупать, погладить и приложить к сердцу. Но, к сожалению, содержимое моих воспоминаний, отнюдь не самые приятные.

Дрожащими руками я открываю крышку картонного хранилища и уже в этот момент не могу сдержать слез. Подумать только, на протяжении всего года до этого самого дня я держу все эмоции под контролем, но сейчас не могу сдержаться даже на пару секунд.

Как бы мне хотелось, чтобы здесь не было всех этих пожелтевших газетных вырезок, напоминающих больше ненужный мусор. Фотографий, которые нужно держать подальше от посторонних глаз. Результатов анализов, врачебных выписок, историй болезни. Всего до кучи, и, увы, это не жалкий альбом с наклейками моих любимых мультяшных героев из детства.

Взяв в руки постаревшую бумагу, я снова начинаю читать слова, разбивающие сердце на множество стеклянных осколков, в которых отражаются лишь боль и страдания. Воспоминания в ничтожный миг окутывают меня в свои объятия, и я снова сама нападаю на паническую атаку.

«Сегодня, двенадцатого июня, в девять часов сорок пять минут по местному времени в аэропорту Нью-Йорка произошел взрыв самолета, который принадлежал успешному адвокату Лиаму Джонсу. Авиалайнер А-306 выполнял внутренний рейс по маршруту Нью-Йорк – Атланта, но сразу после вылета, в хвостовой части самолета прогремел взрыв. Причины выясняются…»

«Авиакатастрофа, приведшая к смерти знаменитого адвоката и его семьи, произошла двенадцатого июня две тысячи четвертого года. Из восьми человек на борту самолета в живых никого не осталось».

«Едва поднявшийся в воздух авиалайнер А-306 взорвался и унес жизни восьмерых человек. Выжившая девочка скончалась в реанимации».

Каждое воспоминание – это маленькая история, крупица внутреннего мира человека, и именно это хранится в моей коробочке – история, частичка меня. Не просто книга жизни, что пишет каждый из нас в течение всего того времени, пока дышит. Нет. Это одна ситуация или быстротечный миг, преследующие с того самого момента и оставляющие после себя невидимые следы грусти.

Как известно, шрамы на теле могут сойти на нет. Но шрамы, которые хранит каждый из нас в своем потайном мире под названием «жизненный опыт», остаются навсегда.

С уверенностью могу сказать, что такие моменты случаются постоянно.

Каждый. Чертов. День.

Моя история закончилась в один момент, не успев прожить даже несколько глав. Она из области фантастики. Я танцевала на смертном поприще рядом с темнотой, но, когда свет жизни снова начал затягивать в свои объятия, я попросту не хотела возвращаться. Боль – это дьявол. А, как известно, танцевать с дьяволом – значит сгореть заживо.

И вот раз за разом вспоминая самый кошмарный день в своей жизни, я сгораю. Закрываюсь глубоко в себе, в маленьком пространстве своих воспоминаний, где с каждой минутой кислород уходит из легких, оставляя болезненный дым.

И каждый раз не могу объяснить, для чего и по какой причине я мучаю себя. Задаюсь вопросом, может, мне просто хочется дальше страдать? А может, в моей голове не уложилась тьма других вопросов к большому брату там, сверху. Почему они? Почему именно с нами, со мной? Или, наконец, за что? За что счастливая семья из четырех человек резко превратилась в разбитый самолет и в одну девчушку семи лет?

Со временем в памяти угасают некоторые детали того дня. Но наш век интернета и моя коробочка воспоминаний будут напоминать мне всегда, как и при каких обстоятельствах в одно мгновение я осталась одна.

Глава 1

Роуз, как обычно, недовольна и при каждом удобном случае пытается отговорить меня от поездки в Нью-Йорк. Но я стремилась к этому слишком долгое время, сколько себя помню, с того момента, когда моя жизнь разделилась на до и после.

До – было счастливое детство, где Амелия Ребекка Джонс купалась в родительской любви и заботе. После – это незнакомая мне девочка Анна, которая перенесла множество операций и теперь вовсе не похожа на себя. Потеряла семью, свою жизнь и собственное имя.

С тех пор я училась жить заново. Знакомилась с новой версией себя и пыталась свыкнуться с мыслью, что в этом жестоком мире у меня не осталось никого, кроме Роуз – моей бабушки.

Ро оглядывает мою спальню и переводит взгляд на меня.

– Анна, ты уверена? Ты даже не знаешь с кем ты связываешься. На ошибках надо учиться, даже если они не твои. – Посмотрев на меня с сожалением, она присела рядом со мной на кровать. Я прекрасно понимаю, о каких и чьих ошибках она говорит: отец доверился не тому человеку, за что поплатилась вся наша семья.

– Все будет в порядке, ты же меня знаешь, более рационального человека, чем я, не существует. Если пойму, что все это не в моих силах, я уеду. Ты будешь меня ждать?

Она знает, что я лгу, но все же кивает в знак согласия. Роуз целует меня в лоб, изображая счастливую улыбку. Хотя мы обе понимаем, что за ней кроется бездонная грусть.

С того времени как она стала моим опекуном, Ро, не задумываясь о себе и своей личной жизни, все делала для того, чтобы я чувствовала себя полноценной. Тогда ей было около пятидесяти, и я гордо называла ее своей няней. От той беззаботной женщины уже ничего не осталось. Только выразительные зеленые глаза, которые, как и тогда, светятся нежностью и любовью.

Восемнадцать лет назад самолет, на котором мы всей семьей летели в Атланту, потерпел крушение. Я помню, как мы ехали по взлетной полосе, постепенно набирая скорость. Мама протянула мне мятную жвачку для того, чтобы во время взлета мне не заложило уши. Я быстренько засунула ее в рот и положила голову на мамины колени. И в тот момент, когда нос самолета стремительно поднимался вверх, неожиданно прогремел взрыв. Кажется, мама схватила меня за плечи и повалила на пол, но я ничего не чувствовала. Я не могла осознать, что именно произошло. В легкие врезался едкий дым, а по ушам будто ударили кувалдой с двух сторон. Я попыталась закричать, но вместо крика получился слабый стон. Ужасный страх накатывал с огромной силой. Я не переставая повторяла: «Мама, мамочка, ты где? Я не могу открыть глаза». Но она не отзывалась. Помню, как наступила абсолютная тишина. Знаете, такая зловещая, которая будто обещает, что сейчас случится нечто страшное. И буквально в ту же секунду прозвучал резкий хлопок и мир перестал существовать.

После тех ужасных событий я мало что помню. Все, что у меня есть, это рассказы Роуз и информация из газетных статей. Мама и папа, как и весь экипаж, погибли на месте, брат Николас скончался, пока его везли в госпиталь.

Я должна была стать уникальной историей спасения. Семилетняя девочка выжила в авиакатастрофе. Ее нашли под обломками. Мать девочки закрыла своим телом ребенка, ее так и нашли – на ней лежащей. Но сенсации так и не случилось. Для всех граждан США девочка не выжила. Но моя мама, Анна Джонс, навсегда останется в памяти у людей как героиня, которая всеми силами пыталась спасти своего ребенка.

Мне очень хочется прокричать всем: «У нее получилось!»

Но больше всего мне хочется сказать своей маме спасибо. Спасибо, что снова подарила мне жизнь. Я очень горжусь, что я твоя дочь. Хочу сказать, что никогда тебя не забуду. Что ты самая лучшая. Что я тебя очень сильно люблю. Но я не смогу. Так же, как не смогу поцеловать отца и обнять брата.

Может быть, если бы катастрофа была нелепым стечением обстоятельств, мне не было бы настолько больно. Но, как оказалось позже, взрыв был подстроен. А по всем документам и результатам расследования произошел тейлстрайк, в буквальном смысле – удар хвостом о взлетно-посадочную полосу. Во время взлета пилот слишком круто поднял самолет в воздух. Я мало что понимаю в авиации, но все последующее описание происшествия просто смехотворное. Дураку было понятно, что дело сфабриковано. И тот, кто лишил жизни ни в чем не повинных людей, хорошо заплатил за это.

В тот день на место происшествия одним из первых приехал дядя Джон, брат отца. По его словам, человек, который все это устроил, и дальше попытал бы удачу завладеть имуществом нашей семьи, в частности, его интересовала компания отца. Папа работал с этим мужчиной долгое время, но в последний год он начал заподазривать его в незаконных операциях с деньгами. И если человек решился на такой шаг, как убийство, то смею предположить, что дело было серьезное. А так как я осталась жива, то это означало лишь одно – есть наследник. Еще одна пропасть к его цели.

Чтобы уберечь мою жизнь, Джон сделал так, чтобы я исчезла. Так, пятнадцатого июня, ночью, Амелия Ребекка Джонс скончалась. А моя новая версия навсегда покинула Нью-Йорк в сопровождении Роуз.

Так мы и оказались в Калифорнии. Джон сделал все, чтобы мы ни в чем не нуждались. По каким причинам он не забрал меня к себе? Я никогда не спрашивала, но тешила себя мыслями, что он просто хотел огородить от всего, что случилось или могло случиться.

В основном дядя отправлял нам денежные переводы. Но пару лет назад решил навестить лично. Тогда-то он мне и рассказал, кто тот человек, который не раздумывая перечеркнул множество жизней ради своей задницы. Аллон Рич. Тогда я поняла: пока этот человек не получит по заслугам, двигаться дальше у меня не получится.

Честно, я изо всех сил старалась жить обычной жизнью, но на подсознательном уровне я всегда пыталась себя всячески защитить. Когда мои одноклассницы шли на танцы, я шла на занятия по самообороне. Когда все вокруг искали любовь, мечтали о будущем, я ходила к психологу, а свободное время проводила дома за учебниками. Результат: отучилась в Калифорнийском университете, факультет юриспруденции с отличием – сделано. Стажировка в одной из крупнейших юридических фирм в кармане.

Но по итогу друзей нет, одни знакомые да приятели. Отношения с парнями складывались, как ни странно, отлично. Скорее, потому что по большей части меня толком не интересовали отношения, но они у меня были. Правда, недолго, даже при хорошенькой внешности мужчины от меня бежали. Мое сердце не поддавалось нежным чувствам, я была холодна, а они от этого уставали.

Не думаю, что все эти люди были в чем-то виноваты, проблема кроется во мне. Побороть боязнь летать на самолетах получилось, даже сделала тату на запястье в виде маленького самолета – как напоминание, что я жива и это большое чудо, а эта штуковина в небе не идет ни в какое сравнение с тем, что сделала для меня мама. И к тому же пуля не попадает два раза в одно и то же место, ведь так?

А что касается взаимодействия с окружающими меня людьми – все очень плохо. Я боялась терять близких, зная, насколько больно лишиться всего в один момент. Я мало кого подпускала к себе. И как бы смешно это ни звучало, я чувствовала себя небезопасно, когда начинала к кому-то привязываться.

Если говорить о близких, то дядю Джона я больше не видела. Он не пытался с нами связаться, а мы просто чисто физически не могли этого сделать, так как никаких контактов он нам не оставил.

А сейчас я хожу по комнате и собираю вещи под хмурым взглядом Роуз. Моя поездка в Нью-Йорк, как вы поняли, совершенно ей не нравится. Но я все же возвращаюсь туда, где когда-то оборвалась моя жизнь. Я еду домой, чтобы встретиться со своими страхами лицом к лицу. Страхами, которыми так давно тяготится моя душа. И когда я с ними встречусь, я буду готова дать им бой.

Глава 2

Прощание с Ро было долгим и чересчур эмоциональным. Именно по этой причине я не хотела, чтобы она ехала в аэропорт: смотреть, как она переживает, было для меня почти убийственно.

Поцеловав ее в щеку, я вытерла слезы.

– Все будет в порядке, я клянусь, что буду каждый день тебе звонить, – я улыбнулась, глядя на ее покрасневший нос. Такая милая и такая родная. Обняв ее покрепче, прошептала: – Я тебя люблю.

– Ох, милая, я тоже тебя люблю. Но учти, если ты пропустишь хотя бы один день и не позвонишь, я вылетаю первым же рейсом, и, клянусь богом, рада ты мне не будешь! – она угрожающе смотрит на меня, грозя пальцем. Я невольно рассмеялась. Люблю эту женщину.

– Смешно ей, я на полном серьезе, ты меня знаешь! – энергично покачав головой, говорит она, отчего я улыбаюсь еще шире.

– Знаю, знаю. Ладно, регистрация уже пять минут как началась, мне пора. Долечу – позвоню, и мягкой мне посадки. – Я подмигнула и взялась за чемодан, но ей явно не понравилась последняя фраза, судя по тому, как исказилось ее лицо.

Я расхохоталась.

– Это шутка, шутка. Успокойся, нет причин для волнения. – Обняв ее напоследок, я покатила чемодан к стойке регистрации. Спустя какое-то время я уже находилась в самолете и укладывала ручную кладь.

Когда все пассажиры уже расселись по местам, стюардесса обратила внимание на себя. Салон самолета превратился в смотровую площадку, где пассажиры ожидали получения инструктажа о предстоящих действиях, чтобы отправиться в полет. Мои же мысли сейчас витали совершенно в другой степи. Я пыталась понять свои ощущения. В каком состоянии находится мое внутреннее спокойствие? Что же мне все-таки предстоит сделать и сколько сил потратить, чтобы добраться до человека, который хладнокровно расправился с моей семьей? Честно признаться, я сама не знала, на что рассчитывала, когда сознательно выбрала мстительный путь.

Все по-разному относятся к мести. Кто-то считает ее проявлением эгоизма. А кто-то уверен, что месть необходима для психологического спокойствия, которое наступает, когда обидчик получил по заслугам.

Так что такое месть для меня? Зло или необходимость? Хочу ли, я чтобы убийца получил по заслугам, или же я хочу, чтобы он страдал так, как страдаю я? Тонкая, почти невидимая грань разделяет эти два понятия.

Я думаю, каждый в этой жизни слышал определение, что месть – это блюдо, которое нужно подавать холодным. Но для этого необходимо много сил и времени. Отомстить или простить – дело сугубо каждого, но стоит ли это того, что в ходе мести вы можете потерять?

На этот вопрос я уже ответила давно. Стоит. Есть вещи, которые простить совершенно невозможно. И каждый раз рассуждая на тему добра и зла, я в большей степени склоняюсь к тому, что месть для меня – это торжество над несправедливостью. Я не хочу убивать, не хочу причинять вред людям. Наверное, я просто желаю справедливости в рамках уголовного законодательства.

Тем более я и так уже потратила много сил и времени, чтобы получше узнать, что из себя представляет человек, который разрушил мою жизнь.

Алон Мейсон Рич. Американский предприниматель, основатель трейдинговой компании M. Rich. Ну что можно сказать о человеке, который называет компанию в честь себя? Правильно, самоуверенный ублюдок. Но как корабль назовешь, так он и поплывет, а поплыл-то он хорошо, хочу я вам сказать. Он прославился благодаря созданию нефтетрейдинговой компании, одной из самых крупных на нефтяном рынке. Бизнес корпорации укладывается в одну простую схему: покупка сырья у добывающих компаний и продажа его перерабатывающим. Фирма отца тесно сотрудничала с Алоном, оказывала юридическое сопровождение на сделках и в иных вопросах личного характера.

Я провела на просторах интернета очень много времени в попытках найти что-то важное или интересное. Но, конечно, про подводные камни никто писать не будет, особенно если объект внимания защищен со всех сторон.

В один прекрасный день я также мониторила сайты в надежде, что сегодня судьба преподнесет мне подарок. Появилась одна маленькая зацепка – это уже хоть что-то.

В статье было написано, что некий Роберт Стейси был задержан за махинации. Во время проведения внутреннего аудита в одном из филиалов компании M. Rich было обнаружено, что в налоговых декларациях намеренно не указывалась полученная прибыль, которую в скором времени нашли на счетах фонда, созданного с целью помощи малоимущим семьям. Так называемое налоговое убежище помогло скрыть несколько миллиардов долларов. Таким образом, Стейси неправомерным путем завладел денежными средствами Алона Рича в свою пользу и был осужден. Роберт возглавлял финансовый отдел и являлся правой рукой руководителя филиала. Что касается самого главы, расследование не дало никого результата.

Спустя какое-то время мне удалось связаться с окружной тюрьмой «Брайдуэлл» и под предлогом того, что я родственница Роберта Стейси, выбить с ним телефонный разговор. Как я это сделала, вам лучше не знать. Самому же Роберту я представилась журналисткой, которая не верит в его виновность. В любом случае разговор оказался крайне неинформативным. Он отказался отвечать на какие-либо вопросы, единственное, что он сказал: «Мне моя жизнь важнее, даже если я проведу ее вдали от дома, но могу сказать одно: чем мутнее вода, тем крупнее рыба. Подумайте над моими словами».

Этот разговор был несколько лет назад, и с тех пор до недавнего времени никаких особо важных новостей, кроме того, как акции компании растут вверх, не было.

Такое ощущение, что удача улыбается мне с каким-то выстроенным для себя интервалом. Стоит радоваться тому, что на этот раз ее улыбка была как минимум голливудской. Ведь если бы в Сети не появилась информация о том, что корпорации M. Rich и White and Wright Corporation заключили договор о сотрудничестве, я бы сейчас не летела в Нью-Йорк.

White and Wright Corporation предоставляет широкий спектр юридических услуг, связанных с бизнесом и активами для юридических и физических лиц. Также их услуги распространяются на уголовное и семейное право и сделки, связанные с куплей-продажей недвижимости.

Устроиться в эту компанию – это был отличный вариант ближе подобраться к Ричу и его делам.

Также вскоре стало известно, что у Алона сейчас начался бракоразводный процесс с его четвертой женой. И по счастливому стечению обстоятельств в фирму, с которой был подписан контракт, требуется юрист. Я решила попытать удачу, если сейчас она ко мне так благосклонна.

Как мне было известно, Алон Рич был женат уже четыре раза, первая жена погибла при странных обстоятельствах, оставив на него заботу о маленькой дочери. Эмилия Силеста Рич – милая девчушка моего возраста. Длинные темные волосы, большие зеленые глаза, маленький носик. Одним словом, дочь у него получилась настоящей красоткой, про таких обычно говорят «ангельской внешности». Отец сатана, а дочь ангел во плоти, где же справедливость? И, как бы мне ни хотелось делать ей больно, ведь дети не отвечают за ошибки своих родителей, мне придется вытащить этот козырь и воспользоваться Эмилией в своих целях.

Но для начала мне нужно пройти собеседование, думаю, спрос на должность в этой фирме будет огромный. Ведь она сотрудничает с крупными организациями и имеет статус одной из лучших юридических контор.

За неделю до того как я села в самолет, сняла квартиру и отправила резюме на сайт компании. Спустя пару дней мне прислали ответное сообщение на почту, где указывались место и дата проведения собеседования.

Теперь оставалось спокойно долететь до Нью-Йорка и начинать воплощать в жизнь все свои планы.

До свидания, Калифорния!

Глава 3

Полет прошел в штатном режиме, даже без больших зон турбулентности. Я поймала себя на мысли, что рада здесь оказаться, хотя воспоминания не лучшие. Отыскав чемодан, я поплелась в сторону выхода.

Выйдя на улицу, я чувствую, как мне в лицо ударяет теплый ветерок. Я подставляю руки к солнцу и улыбаюсь. Ну привет, Нью-Йорк, давно не виделись! Давай договоримся, что в этот раз я уеду отсюда счастливой. Я и правда надеюсь уехать счастливой, не знаю, как будут разворачиваться события и получится ли у меня что-то вообще, но внутренний голос говорит, что все идет так, как надо.

Я ловлю такси и устраиваюсь поудобнее, назвав водителю адрес, отправляю сообщение Ро о том, что приземлилась и со мной все в порядке. Говорить мне пока не хочется, думаю, она поймет. Сложно справиться с эмоциями, когда они такие противоречивые. Радость, грусть, скорбь, волнение, снова радость и самое ужасное – страх. Все вместе это просто «коктейль Молотова», который вот-вот хотел взорваться внутри меня.

Картинка за окном менялась одна за другой, пока такси не остановилось перед высоким зеркальным зданием. Вот и место, которое на какое-то время станет для меня домом. Расплатившись с таксистом, я забираю свои вещи и вхожу в здание. На первом этаже в небольшой коморке сидит мужчина лет шестидесяти приятной внешности.

– Добрый вечер, мисс. Вы к кому? – он нахмурил свои густые, поседевшие брови, смотря куда-то вниз.

– Здравствуйте! Мне в двести восьмую квартиру, вас должны были предупредить. – Я оглядываюсь вокруг.

– А-а-а, Анна, так? – он внимательно осматривает мой внешний вид, после чего продолжает: – Предоставьте удостоверение личности, пожалуйста.

– Да, Анна. Минуточку. – Я достаю документы и протягиваю мужчине. Мне он нравится, не знаю почему, но нравится.

– Приятно с вами познакомиться, можете называть меня дядюшка Смит, все жильцы именно так меня и называют. – Он улыбнулся. и на морщинистых щеках образовались ямочки. Милый старичок. Что-то записав, он отдает мне документы обратно.

– Мне тоже приятно, я могу получить ключ? – улыбнулась я в ответ и протянула руку.

– Да, конечно, пойдемте, я провожу вас до лифта, вам на восемнадцатый этаж. – Он вышел из коморки и направился в сторону лифтов.

Я поплелась за ним. Только сейчас понимаю, как я устала, хочется в душ и в кровать. Дойдя до лифта, дядюшка Смит нажал на кнопку и повернулся ко мне.

– На цокольном этаже есть спортзал с бассейном. Если вы выйдете из здания и повернете направо, пройдете пять минут, будет торговый центр. А если повернете налево, пройдете пятнадцать минут и перейдете дорогу на другую сторону, то найдете уютное кафе с названием «Астория», там очень вкусно готовят. – Он продолжал улыбаться, рассказывая все это.

– Спасибо большое, что ввели в курс дела, обязательно воспользуюсь вашим советом и схожу на завтрак в это кафе. – Я улыбнулась, пискнул лифт, и дверь открылась – Всего доброго, еще раз спасибо.

– Не за что, деточка, если что, обращайся, помогу чем смогу. – Пока двери лифта закрывались, он махал мне рукой: – Доброй ночи.

Поднявшись на свой этаж, я отворила дверь и зашла внутрь. Присвистнула: ну и ну. Мне здесь нравится, именно так, как я себе представляла.

После коридора сразу идет большая комната, кухня и зал, разделяющиеся между собой длинной барной стойкой. Кухня оформлена в темных оттенках и плавно переходит в светлый зал. Посередине большой ворсистый ковер, электрический камин, мягкий диван, стеклянный стол, кресло-подушка. Сухоцветы и маленькие светильники в виде звезд по всей комнате, просто райское место. Панорамные окна завешены плотными шторами, чудно, не люблю солнечного света.

Вторая комната – спальня. Большая кровать и шкаф занимают все свободное пространство, напротив кровати висит телевизор. Большего и не надо.

Этот день был долгим. Я всегда пытаюсь держать эмоции под контролем и именно поэтому жутко устаю, слабину могу дать, только когда остаюсь один на один с собой. Прощание с Роуз, перелет, возвращение в родные пернаты – все это вымотало меня на износ, осталось обжиться на новом месте. Эх, еще один стресс.

Разобрав вещи, я иду в душ. Теплая вода расслабляет мышцы, и я готова уснуть прямо в ванной, нет сил вообще что-либо делать. Поэтому напарившись, я вылезла и поплелась в спальню. Мягкий матрас принял мое тело в теплые объятия, и под приятную любовную историю Дженнифер Энистон и Дэвида Швиммера я провалилась в сон.