Взгляд в небо
Небо серое. Облако спрятано.
Ты найди его, пока светлое.
Мыслей нет. Все желания загаданы.
Не исполнены – пусть будут вечными.
Зима злая, чертовка, суровая.
Люди, улицы – все заморожены.
Разморозь их, всели мысли новые,
Чтобы были вновь чем-то встревожены.
Люди странные, но не доказана
Эта версия. Просто так думаю.
Одиноки, проблемами связаны,
часто злые, скупые, угрюмые.
Распахните глаза вы, пожалуйста,
Широко, чтобы небо увидело!
Доходить ведь не стоит до крайностей,
Будто вас оно чем-то обидело.
Улыбнитесь ветрам бурным, радостным
И ловите порывы с морей.
Воздух нежный, живительный, сладостный
Вы вдохните сейчас поскорей.
Небо серое, хмурое, мрачное
Станет в тот час же веселей.
Станут в тот час же люди удачливей,
Красивее, добрее, мудрей.
16.01.2006
Непобедимая
Остановка сердца смело спрогнозирована.
Сердце робко стонет… Кажется – пора…
Чувства твои были нагло мной скопированы.
Не волнуйся, автор, я помню о правах!
Булимия радости тянет вновь насытиться,
21 грамм ведь – идеальный вес.
Пусть душа умножится, благо что незримая,
Пусть глаза печальные вновь раскрасит блеск…
Ты поговори со мной, жив покуда – здесь, сейчас!
Пусть слова наполнены ядами презрения…
И пусть не увижу я тень надменных серых глаз,
Так лучше. Будет проще скрыть волнение…
Не прощай мне правды, коль её рискну сказать…
Я тебя не вылечу, не сделаю сильнее ветра…
Я непобедимая… Я не позволю тебе знать
Нечто, на что ты не дашь мне никогда ответа…
А пока ты дышишь – отпускаю с миром,
Часть моей больной души по-прежнему с тобой.
Она уже насытилась волшебным эликсиром…
Я смелая… Я имя дам ему: ЛЮБОВЬ…
Май 2009 г.
В лаборатории лжи
Сколько страха, сколько грязи в лаборатории лжи.
Скажи, ну почему там все увязли?
Выкинем мусор в чёрных пакетах из головы.
Увы, порой так трудно сделать это.
Раскисла правда в холодной луже, как сигарета.
Что это? Нам оно совсем не нужно.
Прилипли к жизни, цеплялись к телу, как мокрый лист.
Он чист. А нам ни до кого нет дела…
Упали прахом в гордом молчании, лишь до поры.
Из норы выползли в тихом отчаянии…
Черти зелёные где-то мерещатся, в тёмном тоннеле.
Надоели. Вот кто-то молится, а кто-то крестится.
Вымыли лица в холодных водах чистой росы.
Проси… хоть что-нибудь, пока ещё свободны…
2010 г.
Ваша пыль на моих полках
Хочу раскрасить гуашью вечность,
Как в метро – условными обозначениями
И миновать нынешнюю быстротечность
Общественных и прочих движений…
Ты скажешь мне: Жизнь – лотерея!
Я отвечу, не думая: Лохотрон!
Просто сплошной поток логореи
И пустомелей аукцион.
Да, я сама отношусь к таким же,
Но уже задумываюсь, о чём говорить пора.
А мой мозг пока – пустая хижина,
В которой могу материалы лишь собирать…
Все мои чувства уже притуплены.
Хотя, может, ЕЩЁ, а не УЖЕ?
Память была на базаре куплена,
Вот прохудилась, пылится где-то в гараже…
Да и гаража-то нет – так, маленький ящичек
Для забытых игрушечных машинок.
Иногда хочется таких же, но настоящих,
И чтобы мчать по трассе, не жалея резины…
А, впрочем, глупости… Хочется, правда хочется
По-настоящему жить, слушать живых людей.
Но иногда на них когти сами точатся,
Сами по себе, возникшие из идей…
Идеи рождаются в той же хижине,
Среди пустых одиноких стен.
Ты ненавидишь их. Я ненавижу их!
Стены стоят веками, без перемен…
Стоит нажать на педаль в бульдозере,
Чтобы стены рухнули без следа.
А что потом? Лебединое озеро?
Да, вот так льётся с людей вода…
Стоит потоком высказаться, само льёт,
Будто вновь из хижины всё выносят…
И кто-то с юмором, деликатно: Свяжите её!
Нет, чтобы вырвалось: Да закройся уже!
Ну чего стоит кусочек правды?
Маленький такой, талый, словно лёд…
Ну мне вот его срочно потрогать надо,
Чтобы ощутить – своё это или не своё.
Чтоб потекла вода по холодным пальцам,
Чтоб сердце ёкнуло чуточку, лишь на миг…
Чтоб захотелось собой остаться,
Чтоб ощутить внутри новый сдвиг.
А можно мне ещё каплю света
И ещё пару потоков новых слов,
Чтобы потом у кого-то где-то
Хижина взорвалась без тротила и проводов?
Может, мы просто друг друга не понимаем,
Проснувшись в шкурах совсем других людей?
Падаем глубоко, сами себя поднимаем
Из мира вечно статичных живых идей.
Из вечно требовательных идей образуем
Круг полуживых, полумёртвых существ,
Которые больше нигде не протестуют
Против употребления запрещённых веществ.
И кажется порой, будто все такие,
С утра под чем-то, вымышленные, ненастоящие…
Они что-то пьют из стеклянных бутылок,
Обвиняя во всём рядышком стоящих…
Ах, как же хочется раскрасить гуашью вечность,
Не оставляя ни мазочка на потом!
Чтоб на Земле люди жили без противоречий,
Чтобы хранили свой ветхий родимый дом.
Чтоб не винили в происходящем
Точно таких же субъектов, как сами есть…
Чтоб говорили и делали по-настоящему,
А не так чтоб: Стоп! Остановиться здесь!
Чтоб научились любить, творить, пресекать сомнения,
Нашли в себе стержень чести, добра ядро…
И чтоб перестали объясняться обозначениями,
Столь же условными, как в метро…
Август 2010 г.
Побеждённая
Холодные встречи. Больные глаза.
Нет планов на вечер. Нет сил, чтоб сказать
О том, что чужими вы стали друг другу,
И трудно бороться с подобным недугом.
Сомнения, страхи – удавка на шее.
И нет ориентира на завтрашний день.
Ветер отнимет, солнце согреет –
И так будет вечно, как есть свет и тень.
А вечер тревоги дождями умоет,
Затем будешь мокнуть от собственных слёз.
В окно постучится. А ты не откроешь.
Смеёшься над тем, что всё было всерьёз.
И вновь тишина. С телефоном в обнимку
Ты спишь в ожидании чужих новостей.
Случайность. Не первая в жизни ошибка.
Но самая страшная здесь и теперь.
Колотится, в жилы бросая проклятия,
Ревёт дико, бешено где-то внутри.
Мгновения… Тянутся руки в объятия
Кирпичной стены. Уходи, не смотри.
Молитвами путь устелила до пропасти.
Немыслимо. Этого быть не могло.
Глаза – выражение незыблемой гордости.
Смирись. Это всё-таки произошло.
Поднять белый флаг, молча капитулировать
Так просто. Но жизнь продолжает войну.
И так неохота хоть что-то планировать,
упасть бы на землю и выть на Луну.
Так холодны встречи… Разбиты сердца.
И так каждый вечер… И нет ведь конца…
И хочется, чтоб кто-то скрыл твою правду,
Она не нужна, но сказать её надо…
2010 г.
В надтреснувшем стакане
И скорбь, и боль всю мира собирать,
Скрипя душой в надтреснувшем стакане…
Мы будем раздирать себя в капкане,
В реалий рамках чудо убивать…
В унынии замороженных эмоций
От стрекотанья раненого сердца
Иммунитет простуженного сердца
Гасить до минимальнейших пропорций.
Пороки покорённых защищать
Стремимся страстно, до самозабвенья.
Заставь теперь всё наше поколение
Любовь ко всем порывам приобщать.
Заставь обдумать будущее слово,
Чтоб речь не брали как в бою напалмом,
А благодатей ждали в щедром Самом,
Ведь Завтра в Нём для нас уже готово.
О, Архитектор! Откровенно нам скажи,
Что завтра сами для себя построим,
Пока мы здесь ещё чего-то стоим,
Пока не растворились в каплях лжи?
И Он, тревожно поведя рукой,
Расскажет нам с тобой о древних тайнах,
Которые открылись не случайно,
А предвещали всем смертельный бой.
Не будет больше мира на Земле,
Пока не сгинет ненависть в стенах Аида,
Пока не выпишут простой рецепт от СПИДа,
Пока лежит мир, распластавшись на стекле.
Земля в огне, столп дыма над Землёю
И воды высохли вкруг суши, все до дна.
Что ждёт, скажи, отныне нас с тобою,
Когда в душе и за окном – война?
Быть может, мы научимся прощаться,
Когда прощать сумеем и любить,
Когда в огне обиды сможем позабыть,
И станет легче с прошлым расставаться.
И страх с ресниц слезами омывать,
Словами пепел сыпать в небо осторожно
Научат годы одиночества. Вставать
С колен тогда, когда, казалось, невозможно.
И в смелом пении победных песен мир
Откроет двери в Завтра торопливо;
Любви сердца словами отворив,
Провозгласит стать каждого счастливым.
Осень 2011 г.
1000
В городе день тишины.
В доме не слышно звонков.
В комнате стены полны
Песен без звуков и слов.
Двери твои на замке
Вот уже тысячу лет.
Однажды ушёл налегке,
И вот до сих пор тебя нет.
Ты где-то в мрачной дали
Дремлешь в лиловых очках,
Мы их вместе когда-то нашли,
Наяву или в красочных снах…
В доме не слышно шагов,
По полу – лишь сквозняки…
Ты победил всех врагов,
Глядя на них сквозь очки.
В памяти волнами сны.
В воздухе дым сигарет.
И мы оба с тобою больны
Вот уж целую тысячу лет.
Скоро в городе будет весна,
А ты там, поедаешь печаль.
Я живу эти годы без сна,
И мне тысячу лет тебя жаль.
Быть может, согреет ещё
Тебя предрассветная тьма.
Не помню, какой там был счёт, –
Но пока побеждает зима,
Пеплом медленно падает снег
На чернеющую гладь земли.
А давай совершим побег,
Как они никогда б не смогли!
А давай разорвём тишину
Со всей дури, напополам!
И развяжем затем войну
С тем, с кем ты воевал раньше сам.
Да и выбрось уже, наконец,
Ты дурацкие эти очки!
Ты ведь тысячу лет не юнец,
И усталость твоя – от тоски.
Пока был ты заблудшей душой,
В томной радости только молчал,
В родных стенах больным хорошо,
Чтобы слёзы никто не скрывал.
Так висят провода под дождём,
Прогибаются, смывая пыль.
Может, вновь к этим стенам пройдём
И расскажем им, как ты доплыл…
Лишь заметив ступени, глаза
Привыкают мгновенно к ночи.
Будет сложно однажды сказать,
Но попробуй, скажи, не молчи.
Долгий путь сквозь века покажи
И молитвами дом освяти,
Чтоб растаяли капельки лжи
На безмолвных полотнах картин,
Ведь героям их сны не видны,
А мир в снежное платье одет.
В этом городе день тишины
Эту вечную тысячу лет.
Февраль 2012 г.
Думай
Думай, что это с годами пройдёт –
Следы от уколов, поставленных жизнью,
Безумства и страхи, рождённые мыслью,
Да бурого пламени водоворот.
Кричи, чтоб в отчаянии лопались струны
Натянутых стрелами вен вдоль обрыва.
Не страшно, пусть будут легко и красиво
Начертаны в небе кровавые руны.
Надейся, что стены услышат тебя,
Сомкнувшись рядами вдоль малого ада.
С химерами больше бороться не надо,
Их нет здесь, и черти по ним не скорбят.
Ложись, когда в левую мышцу обстрелом
Кудесник июль захохочет нежданно,
Он страшен, он будет по старым бить ранам,
Кресты набивать по крови белым мелом.
Танцуй, будто в мире нет страсти сильнее,
Неистово, рьяно, пляши до упаду!
Найдя в танце грёз вековую отраду,
Чтоб стало от этого в стократ больнее.
Ломай всё, что нажито было годами,
Что было построено самой Вселенной,
Своими дрожащими в гневе руками
Ломай беспощадно, бесцельно, бесследно.
Внимай шуму ветра в просторах небес,
Как только поднимешься, скинув оковы
Со слабых предплечий. И там где-то снова
Звезда разгорится свершенья чудес.
Беги, если вслед закричат тебе «Стой!»,
Здесь уже не верны ни пощада, ни жалость.
Лишь холод ладоней, тревога и слабость
Бредут, преданны, словно рабы, за тобой.
Бойся мир свой покинуть лучом торопливым,
За стеною дождя солнце скрыв равнодушно,
Каплю в море искать год из года послушно,
Человека не сделав здесь самым счастливым.
Пиши свои планы на клочьях газет,
Упавших на крыши домов-небоскрёбов,
Что лижут небесную твердь, словно нёбо
Язык. Ведь отныне в тебе его нет.
Дыши этим временем, жадно дыши,
Нутро растворяя двухцветным пунктиром,
Сливаясь во вздохе с большим белым миром,
Пусть даже вокруг тебя нет ни души.
Зови, когда голос померкнет от страха
Пред скорой бедой и нахлынувшей болью,
Когда в сердце вбиты проклятые колья
Осины – под рёбра жестоко, с размаха.
Люби, разрывая весь мир пополам,
Болезненно сжавшись январской снежинкой.
Представив весь мир разноцветной картинкой,
Бросай дерзкий вызов рутинным делам.
Впусти тёплый ветер под кожу весною,
Пусть солнце веснушками щеки раскрасит,
Пусть ветер внутри поцелуями дразнит,
Как воздух в деревне травой полевою.
Живи, хотя это так трудно, я знаю.
Живи, будто сердце расплавится завтра,
И имя твое пропадёт на всех картах.
Живи, Человек, я тебя умоляю!
Август 2012 г.
Дремучий лес
Моя душа – дремучий лес,
Дано не каждому пройти…
Зачем же ты сюда залез?
Назад ведь нет уже пути!
О милый странник, чуден ты…
Рассвета нет в этих местах…
И всё ж в безмолвии темноты
Свой прячешь раскалённый страх…
Что ищешь ты в этом лесу?
Важней процесс иль результат?
Крик филина в ночном часу
Преградам предвещает старт…
Я не смогу тебе помочь
Пройти весь путь сквозь этот лес…
Ведь я сама – немая ночь,
Тебя запутаю… Я бес!
Я ангел! Я богиня!
Из старых сказок нежить я…
Царица ль, демон ли, княгиня?
Всё лишь игра! Игра моя!
Тропой заветною сквозь ветер
Ты пробирался не спеша…
Но не заметил… Не заметил!
Тебе ускорить нужно шаг!
Ведь по пятам, вслед за тобою
Летят несмелые слова –
Все мои мысли. Темнотою
Окутаны едва-едва…
Ты спотыкаешься о ворох
Моих упрёков и угроз,
Ты падаешь и слышишь шорох –
Ползёт сомнения мороз…
Он проскользнёт по твоей коже,
Он внутрь уйдёт… он навсегда
Твоё сознание встревожит
И не покинет никогда…
Вот на земле холодной гладкой
Ты распростёрся, чуть дыша…
Шепну из тьмы тебе украдкой:
Дремучий лес – моя душа…
Когда потеплеет
Погасли светофоры на Земле, и люди вдоль дорог послушно встали.
На Марсе та же жизнь. Они уже нас не зовут, ведь мы их так достали!
Люди-ракеты и люди-планеты играют со светом зимою и летом,
Как дети, застенчиво, и, согреваясь в обнимку, останутся где-то.
Когда потеплеет, мы будем вращаться, в боях разбиваться и падать, как прежде.
В глазах-незабудках порой отражаясь, вновь будем дарить мы друг другу надежды,
Осколки сметая, что сыпались, ранив, на самое дно непридуманных судеб,
Свой радостный смех отдавая в награду всем тем, кого не было, нет и не будет.
Когда потеплеет, мы ждать будем чуда, которого, может быть, не заслужили,
Когда потопили бумажный кораблик, а сами на плоской картонке уплыли
Туда, куда дверь открывают не каждым, но каждый там взором окинут прискорбным,
Кто думал, что может быть счастье далёким, что может быть близким, малым иль огромным.
Люди-ракеты и люди-планеты всё тянутся к Солнцу, играя со светом,
Как дети, теряя былые объятия, покуда надолго согреты.
Сгорели светофоры на Земле, и люди вдоль дорог бредут уныло.
На Марсе, кстати, жизни нет. Они нас так и не зовут, ведь нам это приснилось…
Полосатому другу
С головою в мусорный бачок
Окунулся он – лишь хвост торчит наружу.
После, мягкий почесав бочок,
Он побрёл лакать водицу в луже.
Не богат он, но и не бедняк,
Не герой пока, но трусость ему чужда.
Полосатый хвост трубой подняв,
Он идёт к тому, что ему нужно.
Хитрым взглядом поведя вокруг,
Он своей таинственностью манит,
И, поверь, для зверя лучший друг –
Только тот, кто в жизни не обманет.
В хитрости лисице не уступит
Этот мудрый и лукавый зверь.
Ловок он, проворен, неподкупен,
Сам себе откроет лапой дверь.
Лапой рыбу в речке он достанет,
И врагу по морде лапой врежет он.
Или просто шевелиться перестанет,
Словно умер (если слишком враг силён).
Своею лапой, как рукой людскою,
Он мог бы и статьи в «гугле» искать,
Вот только в его жизни нет покоя –
Всё в мире надо непременно ПОЛОСКАТЬ!
И не подумайте, что это слабый малый!
И кто придумал «крошкой» называть?!
Хоть после каждой «стирки» вид усталый –
А не упасть ему, как мне, в свою кровать.
Он будет продолжать свои скитания,
Быть может, это так судьбой дано…
Прекраснейший пример для подражания –
Великолепный Господин ЕНОТ.
01.05.2013
Переползали долго дорогу змеи…
Переползали долго дорогу змеи,
Регулировщик уже не смел помешать.
Кто ты теперь? Скрип уставшей двери.
Кто я теперь? Не тебе решать.
На площади люди воду лили,
Песни пели да дрались в кровь.
Помнишь: когда-то и мы любили,
И умирали, падали за любовь?
Я ж её крепко послала к чёрту,
Когда воскресала в сто первый раз.
Ведь, притворяясь всё время мёртвым,
Рискуешь остаться совсем без глаз…
Они у влюблённых рудиментарны,
Как у тех роющих землю зверьков.
Пути под землей темны да весьма коварны,
Сюда попал – будь ко всему готов.
Когда найдётся повод рвануть наружу –
Голову береги, озирайся по сторонам.
Мозг – он у нас один. Но кому-то нужен
Бывает более, чем нужен самим нам.
Переползли змеи, наконец, дорогу,
Скрылись где-то на той стороне, в пыли.
Так что не бойся, вылезай уже понемногу,
Чтоб глаза видели, как руки коснулись земли.
Головы идут первыми. Это закон природы.
И пропадают. Никто к этому не был готов.
Мать-Земля сама прокляла свои роды –
Змеи уже сожрали своих грызунов.
06-07.05.2013
На дистанции
Мир будто бы перевернулся,
Стою на небе на руках.
Как будто только что проснулся
В души глубинах скрытый страх.
Мне нечего уже бояться,
Накрыло бархатной волной.
Осталось захлебнуться, сдаться,
Отдаться и не быть собой.
В своих застенках проживая
Быть может, лучшие часы,
Я свет ловлю и растворяю,
Все годы кинув на весы.
Обычный день, морозный вечер,
Ничто не предвещало слёз.
Конечно, время что-то лечит,
Но как обычно – не всерьёз.
27.05.2013
Максимальное
Ни «да», ни «нет», ни «здравствуй», ни «до свидания»,
Ни мне, ни тебе. Ни твоё, ни моё – ничьё.
Максимальное мне/тебе – нам – отведено расстояние
В строчках, дорогах, словах и, может быть, в чём-то ещё.
Почему-то я дико рада, опять по чему-то сохну.
Максимальная глупость – грабли взасос целовать.
Нереальное близко. Где-то. Сейчас бы не сдохнуть,
На вид смешная привычка – пальцы в розетку совать.
Совершенно бесспорно мои взрываются танки
От максимально жестоких в твоих глазах пулемётов.
И максимальная слабость внутри пустой чужой банки,
Где смерть мне жизнь исключает после падений и взлётов.
Я надрываюсь напрасно. Я подрываюсь на мине,
На максимально широких военных действий полях.
Снаряд осколком железным пройдётся по паутине
Тонких изгибов сосудов на моих красных глазах.
Мне максимальное в прошлом давно оставить пора бы.
Я – максимально на части. Ты – максимально наружу.
Мне нужно чуточку злости, и мир покажется слабым
На моих крепких зубах в пасти. И я тогда обнаружу,
Что максимально нелепо играть с ключами от жизни,
Своею мыслью глубокой тебя везде доставать.
Познать бы суть максимально свежих и чистых истин,
Чтоб с максимальною нежностью тебя во сне целовать.
09.05.2013