Станция «Вдохновение». Стихотворения

© Евгений Косенков, 2018

ISBN 978-5-4493-9621-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сборник вышел в Новосибирске в начале века и вобрал в себя стихотворения моей молодости. Где-то по-детски наивные, где-то жёсткие и серьёзные. Но все они написаны от души.

ОДНИМ ДВИЖЕНИЕМ ПЕРА

Василий Федоров однажды сказал: «Писать о другом поэте трудно. Никто не скажет о себе лучше, чем он сам. Если поэт настоящий, и к тому же лирик, в его стихах вы найдете самое главное, самое характерное для его поэтической и человеческой судьбы».

Судя по штрихам автобиографии Евгения Косенкова, судьба его мало отличается от многих других судеб второй половины двадцатого века. Родился Евгений 14 сентября 1971 года г. Новосибирске, рос и учился в селе Боровом Новосибирской области. В 1989 г. окончил среднее профессиональное училище речного флота. Работал на теплоходе речного пароходства рулевым-мотористом. Позже устроился работать в Инской дистанции пути дефектоскопистом. С тех пор жизнь Жени неразрывно была связана с железной дорогой, ей он отдавал и отдает все свои силы физические и творческие. Работая инженером в Дорожном центре диагностики пути Западно-Сибирской железной дороги, он писал и продолжает писать лучшие стихи, и каждое стихотворение, посвященное дороге – очередная веха становления его как личности, как труженика, как созидателя. Прекрасной иллюстрацией к сказанному могут послужить строки Е. Косенкова:

Дороги крестят друг друга,

Срастаются в перекрестки…

…Я словно вышел из прошлого,

Путями судьба расчерчена…

Скупые строки биографии, конечно, не могут заменить творческого «Я» поэта, его раскрывает только сама поэзия. Чаще всего образ лирического героя поэтического произведения отождествляется с автором, не случайно Сергей Есенин отсылает читателей в предисловии к одной из своих книг непосредственно к стихам.

Ведь именно в них – история его души, история развития его личности. О стихах Евгения можно спорить, можно цепляться к каким-то неточностям или шероховатостям, но главное – понять эти стихи и принять их. Главное – читать «судьбу между строк» вместе с автором и задумываться вместе с ним:

…И брожу по вокзалу, как сыч,

Как ребенок, потерянный веком…

Что сумел, что не смог я достичь

В обличье смешном человека?..

Мы не будем вдаваться в развернутый анализ поэтических приемов, находок, исследовать образность, символику, архитектонику стиха.

Мы предоставим эту возможность критикам и литературоведам. Мы лишь приглашаем читателя вместе с автором «поболеть осенью», побродить по платформам и перронам станций, прислушаться к «голосу Катунской стремнины», пронести на ладони через весь Алтай горное эхо, прогуляться по родной, «по самой длинной улице весны» и «испить тишину» из «ночного кубка при луне» – из речушки нашего детства – Ини.

Мне очень редко приходилось встречаться в жизни с такими целеустремленными, такими работоспособными, активными, горячими и горящими творчеством людьми, как Евгений Косенков. Он работает, развивается, находясь в вечном поиске чего-то самого важного:

Вплетается дорога в облака,

Вращается земля без остановки,

Как пуля, чиркнув у виска,

Живу одним движением пера,

Без помощи и подстраховки…

Может, так и надо жить – «одним движением пера»?…

Вера Некрасова

Член Союза писателей России

 
***
Заполнила судьба листы маршрута
До станции с названьем «Вдохновенье»,
Но вечностью наполнена минута
До станции с названьем «Возвращенье».
 
 
ТРИ ИМЕНИ
 
 
Три имени в сердце – три имени.
Три имени, три поколения.
И в воздухе, прошлым задымленном —
Как горячие угли – каменья.
 
 
Три имени в сердце впечатаны,
Словно врезаны и заточены.
Три имени предков запрятаны,
Три имени, как кровоточины.
 
 
Три имени в сердце незыблемы,
Три века судьбы – расстояние…
Три имени в сердце – три имени…
И не жить мне без покаяния.
 
 
Памяти моего деда
Косенкова В. А.
 
 
Повлажнели глаза,
В морщинках слеза
Заблестела.
Видно время пришло,
Дышит грудь тяжело,
Заболела.
Как же боль погасить,
Как же боль удалить?
Так измучен.
Проходя вдоль межи
Пасть в объятия ржи
Колючей.
А иначе не жить,
Истончается нить,
Рвётся.
Предчувствие – мрак…
То ли друг, то ли враг
Крадётся.
В морщинах беда
Там моя ли звезда
Упала?..
А ведь больше не встать,
На ногах не стоять…
Ах, как мало…
 
 
***
 
 
В январь шагнул с обрыва,
Забыл про звёздный мост.
И эхо мне простило
Падение и злость.
О предках мысли часто
Рвут душу, как лоскут.
Алтайское причастье
Ведёт на новый суд.
И ведь решить не просто,
Корней родных призыв —
Кто братья и где сёстры?
Реальность или миф?
Что говорят другие…
Не разорвать бы нить.
Я падаю с обрыва,
Чтоб память сохранить.
Январь открыл мне тайны, —
Нет больше расстояний!
 
 
***
 
 
Дороги сплелись в одну
И встали рядами вокзалы,
Я несу на ладонях звезду,
Чтобы ближе казались дали.
 
 
Дороги и города…
Считают года вокзалы…
Лежит на ладони звезда,
Но ближе не стали дали…
 
 
***
 
 
Как челнок, туда – сюда
Ныряет тепловоз
Под свист простуженный, гудка
В октябрьский мороз.
 
 
А рельсы любят подпевать,
Им так приятен гул,
На белоснежную кровать
Ложится Барнаул.
 
 
Уже под утро сладок сон,
Светлеет неба свод,
И в оживающий перрон
Вплетается восход.
 
 
Ещё б часок, ещё поспать,
Но тепловоз гудит,
А рельсы любят подпевать,
И станция не спит.
 
 
СУЕТА
 
 
Перрон. Электричка. Четвёртый вагон.
С утра на работу, с работы потом.
И вихрем минуты, и годы кольцом —
То остановка, то новый разгон.
Тёмное утро. Фонарь. Тишина.
Где-то за городом просто зима
Без дыма, без копоти – белизна,
Нас в этом грохоте сводит с ума.
 
 
***
 
 
Дороги крестят друг друга,
Срастаются в перекрёсток.
Мечтой воспалённый рассудок,
Я словно дитя – переросток.
Я словно вышел из прошлого,
Путями судьба расчерчена.
Перекрёстки святого и пошлого,
Душа ранена, не долечена.
Дороги перекрёстками
Крестятся,
Глотаю пыль, как чужие мысли,
Ступени жизненной лестницы,
Где возраст забытый – в числах.
Дороги сквозные друг к другу
Ложатся в нас перекрёстками…
Блаженны, ждущие чуда,
Оставшиеся переростками…
 
 
***
 
 
Железной дорогой, стальною стрелой,
Разрезав тайгу на две части,
Ложась на болото, шпала за шпало́й,
Белоярский рождался участок.
 
 
Деревья на труд каждодневный взирали,
Кронами, как головами кивали,
Теперь каждый поезд – напоминанье,
О тех, чьи в болотах остались стенанья.
 
 
ТЕПЛОВОЗ
 
 
Опять по железной улице,
Разрезая ночи кисею,
Пыхтит тепловоз, сутулится,