Кранфуриум. Рассказы.

Мир Кранфуриум

Кранфуриум появился ровно тогда, когда и Мир Людей. И существует рядом все эти долгие тысячелетия. Кранфуриум – это Страна зелёных равнин, мягких холмов, невысоких деревьев и вечного лета. Здесь можно встретить иногда пугающих, но нежных существ – кранфуров. Мудрых, спокойных, пушистых созданий, которые наслаждаются здесь вечной жизнью в нерушимом умиротворении.

Жилища кранфуров – это миниатюрные норки-пещерки на склонах холмов, где они коротают вечера и странствуют в своих мыслях. Эти норки чем-то напоминают гнёзда ласточек-береговушек, если не обращать внимания на тропинки, ведущие к ним. Огромные скалистые площадки на холмах давно уже стали местом для свиданий с волшебными закатами, которые встречаются в Мире Людей не так часто, как здесь.

Первыми жителями Кранфуриума стали тринадцать белых, как лунь созданий с космическими глазами. Они родоначальники Страны, где со временем появились остальные создания. Совершенно белый мех окутывал всё тело странных существ. Глаза меняют цвет от небесно-голубого до алого, проходя все краски космоса за секунды. Всегда спокойная мордашка, не выражающая никаких эмоций, покрыта сияющими искрами, переливающимися в лучах солнца. Разноцветные кристаллы переливаются в головах этих существ.

Их называют Старейшинами.

Тринадцать белых кранфуров правят спокойствием в Мире солнечных равнин и холмов, а также следят за порядком, когда кранфуры отправляются на Землю Людей. Важнейшая задача – соблюдать Правила Кранфуриума и наблюдать за тем, чтобы им следовали жители. Первые, с кем встречается каждый кранфур, проснувшийся в пещере – это Старейшины, вещающие о Правилах. В ручках новоприбывшего кранфура остаётся вещь, которая будет связывать его с новым местом жительства. И имя ему Оганотус. Невзрачный камешек, способный перекидывать кранфура в Мир Людей. Ужаснейшее наказание, которое может получить пушистик – это лишиться Оганотуса и доступа в Мир волшебных закатов.

Откуда же берутся кранфуры в этом Мире, спросите вы? Что ж…

Как бы грустно ни звучали слова, но Кранфуриум – это страна забытых людей. Каждый пушистик имеет за своей спиной человеческую жизнь. Кто-то длинную и глубокую. А какие-то кранфуры даже не успели стать школьниками в Мире Людей. Когда последнее воспоминание о человеке проваливается в бездну – Старейшины приходят, чтобы подарить внутренней энергии (душе, если вам будет понятнее) совершенно другое существование. Жизнь – свободную от земного устройства. Для обычного человека это кажется чем-то невероятным и странным, но Мир Кранфуриум приютил уже немало забытых человеческих душ и подарил им совершенно другую жизнь.

Старики. Чаще всего именно они оказываются в Кранфуриуме и начинают жить заново. Но среди пушистого населения достаточно часто можно встретить и бывших ребятишек, про которых даже главный человек в их судьбе – мама, забыла. В любом случае это жизнь, какой бы длины ни была, которая закончилась грустно.

Эти пушистые создания имеют немало волшебных способностей, помимо того, что разговаривают и прыгают между Мирами. Их память – безгранична. Как только они оказываются в теле неуклюжего пушистика, все воспоминания прожитой жизни разрывают их голову. Каждая секунда прошлого вдруг становится важной и невероятно точной. Они помнят и запоминают абсолютно всё. Чтобы не захламлять свою пушистую голову лишней информацией, кранфуры разборчиво относятся к тому, что узнавать и изучать.

Ещё одной способностью является умение прочесть жизнь человека обычным прикосновением. Пушистики смотрят жизнь интересного им человека, как фильм, выхватывая занятные для них моменты и откладывая в своей памяти.

Способность кранфура к лечению спасла уже не одного человека. Даже если люди не знают об этом, многие болезни отступают только потому, что эти глазастые чудики оказались рядом. Но все свои способности они могут применить лишь к людям.  Друг друга кранфуры прочесть и вылечить не могут. Их прошлая жизнь известна исключительно прошедшим этот путь и больше никому, потому что Правила запрещают делиться своим прошлым в Кранфуриуме.

Что касается вечной жизни, то тут тоже всё неоднозначно. Если их способность к самоизлечению не успевает за процессом приближающейся смерти, то кранфур умирает. Навсегда. Теперь его энергия (или душа) растворяется, как и память о нём. Из Вселенной стирается всё, что было связано с этим существом.

Что ж, а теперь про Мир Людей и почему кранфуры иногда там появляются…

Вся наша жизнь состоит из того, что было, есть и будет. В памяти кранфура не беспричинно остаются все воспоминания жизни – это та важная капелька, которая становится основой для характера пушистика. Он остаётся навсегда связан с чердаком того дома, где прожил бо́льшую часть своей жизни. Именно это место и становится выходом в Мир Людей, через который кранфур будет путешествовать. Да, со временем чудик учится прыгать в любое ему известное место, но первым будет чердак бывшего дома.

Для того чтобы не забыть, кем они были и не растерять человеческие черты, кранфуры частенько попадают в дома к ребятишкам и помогают справляться с проблемами. Они направляют мысли в то русло, где ярость, злость и обида затихают, а любовь и тепло разливается по маленькому телу мальчишек и девчонок. Кто-то помогает во снах, кто-то украдкой касается рук или ног ребятишек и показывает им, как успокоить свои эмоции и легко справиться с ними.

Со взрослыми сложнее. С годами они перестают верить в себя, свои силы и слишком много боятся. Вспомните, когда вы говорите трёхлетнему малышу, что он плохой, мальчуган будет с вами спорить до самого последнего. Потому что априори хороший. А вот если вы скажете взрослому, что плохой – поверит. Что самое удивительное, ребёнка легче научить доверять Миру, а взрослого – невозможно без его активного участия и, конечно же, желания. В этом и весь вопрос. Кранфуры спасают ребятишек, а не одеревеневших взрослых. Помогать – это не их задача, а всего лишь желание. Многие кранфуры выбирают оставаться в Кранфуриуме и навсегда забыть дорогу на Землю Людей.

Существует Правило, которое должно соблюдаться в Мире Людей кранфурами – людям нельзя знать о Кранфуриуме. Глазастые чудики не проявляют себя и активно прячутся от человеческих взоров. Спросите, каким же образом в таком случае они помогают ребятишкам разбираться со шквалом эмоций и чувств? Кранфуры попадают в сны и мысли, где и объясняют, что те чувствуют и помогают переживать происходящее. Кроме того, пушистики, прикоснувшись к человеку, показывают «фильмы» с будущим или тем, что не мог увидеть ребёнок со стороны.

А теперь про то, какими они бывают, эти самые пушистики из Мира Кранфуриум.

Если не брать в учёт белых Старейшин, то от времени, когда кранфуры попали в Мир равнин, зависит цвет их меха. Самыми многочисленными жителями Кранфуриума стали забытые холодными осенними вечерами. Осень легко сближает всех перед предстоящими морозами, укутывая в тёплые пледы. Но также она разрывает связи и выкидывает из головы людей воспоминания о тех, кто давно не рядом. Кранфуры, проснувшиеся во времена осенней хандры в тёмной пещерке, как опавшие листья – охристо-жёлтые, коричневые, бордовые.

Зима приводит белых, синих, голубых кранфуров. Снежные вечера, как и осенние, заставляют иначе смотреть на свою жизнь. Люди достают старые фотоальбомы, чтобы освежить память. Отчего зимних кранфуров не так часто можно встретить на просторах солнечных равнин.

Ещё одно время, когда люди исключают из жизни всё, что им тяжело нести с собой. Это – весна. Нежные оттенки цветов, светлые и лёгкие становятся единственным и несменяемым одеянием для весенних кранфуров.

Ну и наконец – лето. Самые яркие расцветки меха – это про летних пушистиков.

Только взглянув на кранфура, можно понять, с каким характером столкнёшься при общении. Пушистые создания с осторожностью относятся к тем, у кого на голове красуются рожки или шипы. Это говорит о том, что спокойствие – не про них. Они могут легко вспылить в сложной ситуации. Их избегают другие существа только чтобы сохранить собственное равновесие, хотя кранфуры с рожками быстро возвращаются в спокойствие.

Кранфуры с щупальцами отличаются способностью подстраиваться под настроение собеседника. С ними всегда легко и просто, потому что они как будто на одной волне с другими, будь то рогатый вспыхнувший пушистик или восторженный и весёлый.

Отдельный вид восхищённых и влюблённых в жизнь кранфуров – это те, кто имеет за своей спиной крылья. Неважно, какого рода трепещут крылышки – бабочки, летучей мыши или птички. Вся суть созданий в том, что их ум всегда в полёте где-то в облаках. Любимое занятие таких кранфуров – придумывать себе приключения и заряжать остальных этим.

Самые немногочисленные жители – это те, кто имеет третий глаз. Они чувствуют кранфуров, как никто другой. Их способность знать, что в голове собеседника, почти равна чтению мыслей, хотя это недоступно жителям Кранфуриума. Чуткость и понимание не знает границ.

Ну, и наконец, те, у кого нет никаких отличительных черт во внешности. Но это не значит, что так уж всё просто. Важной способностью является умение смотреть на проблемы со стороны. Они умеют справляться с мыслями и чувствами легче остальных. С ними время от времени бывает трудно из-за того, что отдают предпочтение не входить в положение собеседника. Но, благодаря этому, легко доносят мысли и чувства людям, исключая свои эмоции.

Первые встречи с пушистым созданием

Тепло пыльных чердаков оберегает в себе безумное количество тайн и захватывающих историй. Этот фантастический рассказ о вселенной чувств и эмоций берёт своё начало в беспечном детстве одной маленькой, зеленоглазой девочки, имя которой Женька. Новые знакомые всегда удивлялись, почему столь мужское имя досталось хрупкой, конопатой девчонке. Женя и сама порой задумывалась, какой бы она была, если бы мама с папой назвали её, например, Аней или Юлькой.

Детство – немыслимое время, когда деревья по сумасшедшему огромны, зелёный от водорослей пруд похож на необъятное море, а мама с папой знают всё об этом большом мире. Женя была одной из тех, кого не брали в компании прелестных девчонок с косичками и бантиками, потому что её короткая стрижка горшком вязалась лишь с её именем, а не присутствием кукол за спиной. Но, это практически её не печалило. Существовали иные развлечения, которые доводили до эйфории это светловолосое чудо с канапушками. Шалаши, чердаки заброшенных домов, и вековые деревья – это и была жизнь маленькой белобрысой девчонки.

Случалось ли вам бывать на чердаках в вечернюю пору? Когда золотистые лучи озаряют неспешно кружащуюся пыль тёмной комнаты. Когда опилки или земля, которой засыпаны полы под старой прогнившей кровлей, уютно тёплые. Когда в духоте непроветриваемого чердака стоит запах перьев и результатов столь незатейливой жизни голубей и витает ощущение безмятежности.

В городе, где девочка с золотистыми волосами проводила своё лето, подобных чердаков имелось несколько. Собственно, там она столкнулась с первым существом, о котором и пойдёт повествование дальше.

Бабушка, как обычно, готовилась уходить в ночную смену в родильный дом, где и работала. Собирала своё нескончаемое вязание и укладывала испечённые за вечер печеньки в огромную чёрную сумку. Девочка с нетерпением ждала, когда услышит сокровенные слова: "Жень, дверь закрой за мной!".

Восемь часов вечера.

Душные июльские улицы города, утопающего в длинных закатных лучах, были затянуты сугробами тополиного пуха. Перед ребёнком со светлыми волосами оказался ветхий заброшенный дом. Окна двух этажей забиты дряхлыми досками. Кое-где проглядывают довоенных годов шкафы с отвалившимися дверками. Этот дом стоит крепче, чем многие современные здания, поэтому все лестницы сохранились в первоначальном виде.

Чердак дома казался самым уютным местом, только посещать его удавалось достаточно редко из-за того, что он находился за несколько улиц от двора бабушкиной пятиэтажки, а покидать его было строго-настрого запрещено взрослыми.

Местами слетевший покров крыши напоминал о том, что скоро настанет момент, когда лохматый и потрёпанный жизнью старик будет снесён. В зиявшие дыры проваливался мягкий, тёплый свет, в котором летали редкие пылинки.

Стоя на чердаке можно было разглядывать всё, что находилось вокруг. Женьке всегда интересно было наблюдать за вторым этажом дома, стоя́щего за зарослями кустарников акаций и черёмухи, состоявшего из пяти этажей, как и все высокие строения этого небольшого провинциального городка. Там жил мальчик с красивыми глазами и очень тихой мамой.

Это был не двор, где могла играть Женя, поэтому красивый мальчик совсем не хотел общаться со светловолосой девочкой. Да и к слову, он её не знал.

Вдруг за спиной девчонки раздался шорох. Он застыла и округлила от ужаса глаза.

Глухой незнакомый шорох! На крыше дома, в который никогда никто не приходил на памяти девчонки? Сердечко неистово колотилось. Это не шуршание голубиных крыльев. Нужно неминуемо обернуться.

Женька резко развернулась и уставилась в темноту под дырявой кровлей. За спиной ничего не оказалось. Снова воцарилась звенящая тишина, которую нарушали только крики стрижей на улице. Смотреть на мальчика и его маму уже не хотелось. В свете лучей кружилось слишком много пыли, отчего девочка чихнула.

Здесь кто-то был. И было бы хорошо, если бы это не мальчишки из соседнего двора, с которыми Женя так и не нашла общий язык. Ведь они всегда готовы были пожаловаться бабушке или дедушке, что девчонка никак не хочет соблюдать главное правило: "Не уходить со двора!"

Деревянная балка. Два ясных блестящих глаза. Маленькое лохматое существо точно не было человеком.

– Женя-я-я! Давай домой! – глухой голос родной тёти донёсся снизу и нарушил скопившееся напряжение под дырявой крышей.

Каким-то волшебным образом она всегда догадывалась, где искать худенькую путешественницу. И, видимо, на вечерней прогулке решила дойти до здания, о котором ей поведала племянница за пару дней до этого вечера.

На секунду Женька отвела взгляд от существа, чтобы понять, откуда звучит голос Татьяны. Но вернувшись к тому месту, где только что видела лохматое чудо, обнаружила, что круглые сверкающие глаза исчезли. "Может, всё же показалось?" – мелькнула в светлой головке.

Кто же это такие?

Весь вечер и половину следующего дня Женька крутила в своей маленькой голове массу вопросов, ответы на которые не знала, где получить. Спросить у тёти? Достать с этим вопросом бабушку и тем самым дать ей знать, где бо́льшую часть времени проводила Женя? Расспросить дедушку и тоже обнаружить свои похождения? Всё не так. Всё это делать было запрещено! В любом случае можно было оказаться наказанной за то, что не соблюдала правила.

На следующий день Женька знала, что ей никак нельзя было пропадать вечером, поэтому чердак необходимо было посетить лишь в самое знойное обеденное время. В худенькой груди девчушки зависла тягучая тревога. Любопытно, встретятся ли ещё раз хитрые глазки или это было только бурное воображение маленькой светлой головки.

Крики с улицы тонули меж крон высоких тополей и огромных серых пятиэтажек. Под крышей было душно, но так тихо. Бешено колотившееся сердечко гулко отзывалось прямо в ушах. Казалось, будто совсем рядом кто-то долбит по огромному барабану. Девочка стояла посередине пыльного чердака и вслушивалась в каждое шуршание. Но, сегодня не шорох заставил её оторопеть и почувствовать, как перестают слушаться ноги. Она увидела маленькое лохматое существо, выглядывающее из-за балки во весь рост. Удивлённые, часто хлопающие глазки, тельце, покрытое толстым мехом и маленькие пальчики, постукивающие по сухой деревянной поверхности.

Кто? Откуда? Почему ни в одной книге по зоологии, которые показывал дедушка, не было этого существа? И, почему дед, который знал всё-всё на свете, никогда не рассказывал о жителях чердаков заброшенных домов. Неужели он о них ничего не знал?

Маленькие лапки, похожие на человеческие ручки, аккуратно трогали дерево. Яркие, синие глазки быстро-быстро хлопали. А мех! Во все стороны, будто он только что проснулся и не успел пригладить его. Как же ему не жарко? Чудик стал медленно подходить к девочке. На каждое случайное движение он замирал и ждал. Он спокойно наблюдал за реакцией Женьки. Иногда его глазки прятались в хитром прищуре, а мордашка расплывалась в смешной улыбке. Его пальчики коснулись худенького колена в ссадинах. Женя вздрогнула. В свете солнечных лучей поднялась огромное облако пыли. Глазастый пушистик исчез. Попытки найти его не увенчались успехом. Нужно было уходить, потому что жаркий обеденный свет начал окрашиваться в красно-розовые закатные цвета. На чердаках время плыло по своему расписанию, то летело как сумасшедшее, то застывало так, что, казалось, будто весь мир уснул. Женя спускалась по сбитой из мощных брусков лестнице, изредка застывая, пытаясь услышать шорох, но тщетно. На сегодняшний день свидание с неизвестным чердачным существом закончилось.

Для себя девочка решила, что никаких вопросов родным она задавать не будет. Они ей не помогут. А что ещё страшнее, не поверят и будут смеяться. Оставалось мучить огромную библиотеку в комнате тёти Тани. Может, хоть какая-то информация всё же найдётся?

Энциклопедии не знают о существовании чудика

В этом возрасте, кажется, всё, что рисует воображение, действительно существует. Твой лучший̆ друг – медведь из грубоватого плюша с глазами навыкате. Ты знаешь, что многие вещи взрослые сознательно скрывают. Вот, например, почему ни в одной книге нет упоминания о существах с чердака?

– Жень, ты что так настойчиво ищешь? – удивился дедушка, зайдя в библиотеку и найдя кучу книг на полу. Ребёнок с огромной энциклопедией по зоологии на коленях восседал на этой горе снесённых с полок печатных изданий.

– Деда, а существуют такие животные, которых я здесь не найду? – откровенно не понимая, почему в этой огромной книге нет пушистиков, спросила Женя.

– Конечно! Вот ты видела морского дракона? Или обезьяну с красивыми белыми усами? – улыбнулся дедушка.

– Нет, не…

– Правильно, ты же не будешь искать то, что никогда не видела, – перебил он её.

– Но, дед… – спрашивать или не стоит, застрял вопрос в голове, – неужели нет таких книг, где собраны все?

– Наверное, есть… Я не видел. – Улыбаясь, пригладил светлые волосы своей внучки за ухо и пошёл к двери дедушка, – а обезьянку называют тамарина.

– Мне тамарина усатая не нужна, а пушистик с чердака! – проворчала девочка, начиная ставить на место огромные книги с цветными картинками.

Бабушка снова собиралась в ночное дежурство. Багрово-красное солнце мягко грело сухой асфальт перед окнами душной квартиры. Сквозь деревья, огромный стадион и кустарники боярышника виднелась «десятка» – школа, в которой училась когда-то мама и тётя Таня. Дворовые девчонки бегали в своих заботах только что официально открытого «продовольственного магазина», в котором принимали листья черёмухи и дерева-клёна с семенами-самолётиками. Женя не попала в эту компанию, слова, слетевшие с её губ: «А может лучше нарисовать деньги?» не вязались с сутью магазина, в котором продавали консервы с песком и селёдку из листьев одуванчиков. Наша героиня неслась вдоль домов, чтобы никто не успел заметить.

Перед глазами снова серая, пыльная лестница, заветный лаз на чердак, уют и тепло сумерек. Сегодня даже ждать не пришлось. Малыш-пушистик решил выглянуть, когда Женя только показалась из-за досок. Крохотными и медленными шажками он подошёл к самому освещённому месту чердака и встал там.

Про мир во всём мире

– Ты зачем сюда ходишь? – промурчало существо.

Нога девочки скользнула с балки, обломок доски сильно оцарапал тощую коленку. Ожидала Женька что угодно, но только не осознанную речь от комка меха.

⠀⠀– Тебе больно? – существо заволновалось, подбежало ближе и стало ждать, пока Женя вытянет ногу из досок. – Покажи!

В диком шоке и стойким гулом в ушах, давящими слезами и застрявшим где-то в глотке криком Женька вытащила ногу.

⠀⠀– Ну, ничего. Такое мы проходили… – улыбнулся хитрый житель чердака.

– Что значит «Проходили?!» – передёрнуло девочку от касания маленьких тёпленьких пальчиков.

– То и значит. Глаза закрой. И молчи… – писклявый приказ был и милым, и каким-то страшным одновременно, – Не дёргайся!

Маленькие пальчики гуляли вокруг раны, казалось, будто котёнок пытается легонько прикоснуться. То чувство, когда и не дотронулся, но ты чувствуешь. И тепло, как от почти остывшей грелки.

– Ты сюда приходить ещё будешь? – снова этот приказной голос маленького пушистика.

– Я люблю здесь бывать…

– Это я знаю! А приходить сюда будешь?

– Да, пока за мной папа с мамой не приедут, – такое ощущение, будто предыдущим ответом не было понятно, что в это место она обязательно будет возвращаться, – а что?

– Ничего. Глаза открой. Пойдёт? – в головке существа слышалось удовлетворение проделанной работой.

Женя вытерла слёзы, которые уже докатились до подбородка и щекотали, а затем открыла глаза. Это пушистое создание стояло около колена и смотрело на неё. На ноге ничего не было. Даже упоминания о том, что она была почти распорота острым обломком доски.

– Как ты это сделал? – растирая слёзы вместе с пылью чердака, не могла поверить в увиденное маленькая девочка.

– Каком кверху. Кажется, так любят говорить люди. Или нет, волшебство-о-о-о! – протянул пушистик и поднял свой маленький пальчик вверх и громко, насколько позволяло тельце, засмеялся.

– А если честно? – шептала Женька.

– А честно, тебе от бабушки влетит за грязное лицо и одежду. – Развернулся чудик и смешно потопал к свету.

– А кто ты? – без эмоционально бормотала она.

– Слушай, как много «А…» – он упал на свою пушистую попку прямо в чердачную пыль, поднял огромное облако и забавно чихнул, – Садись рядом! Будем слушать…

Женя села. Но аккуратнее, чтобы не поднимать ещё большее облако и не задохнуться в этом. И стала слушать… В кронах тополей тонули звуки удара мяча об асфальт. Детские крики почему-то казались такими далёкими-далёкими. Какого-то Антона звали домой, потому что он наказан за что-то вчерашнее. Лай беспризорных собак сливался с чириканьем воробьёв. Лучше всего было слышно воркование голубей, которые сидели под той же крышей, что забавный пушистик и маленькая светловолосая девочка…

Эти вечера с пушистым чудиком стали тем, чего сердечко Женьки ждало больше всего. Каждое посещение чердака заброшенного дома сопровождалось безумными историями и кучей вопросов, на которые был один ответ: «Не задавай вопросов. На одни ты, возможно, получишь развёрнутый ответ, а на другие ты не хочешь его слышать».

Это всегда было непонятно девчушке. Как так? Почему не надо получать ответы на свои вопросы?

– А ведь нас Небо слышит, – Как обычно, чудик глянул в щель, где голубело августовский небосвод.

– Откуда ты знаешь? – спросила Женя.

– Опять задаёшь вопросы, – недовольно проворчал чудик.

– Ну, я не могу привыкнуть, что их нельзя задавать! Дедушка всегда отвечает на них! – возмутилась она.

– Я не дедушка. Я рассказываю, а не отвечаю.

– Хорошо, расскажи мне о Небе, – вздохнула девочка.

– Вот, смотри. У тебя есть мечта. Ты мечтаешь дарить людям истинное счастье, но не знаешь, как это делать. Ты об этом обязательно узнаешь, но не сейчас. Небо знает, когда дать тебе возможность дарить. Когда ты сама будешь готова к этому.

– Я хочу сейчас. Мир во всём мире. И чтобы не было убийств, злости, плохого, страшного. – Возбуждённо сорвалась на крик Женька, распугав тем самым голубей, ворковавших в углу чердака.

– Ты не знаешь, чего просишь. Так нельзя. Должно быть и хорошо и плохо, – пожал маленькими пушистыми плечиками он.

– Но ведь когда плохо, это больно… или страшно, – недоверчиво бормотала Женя.

– Твоя рана – это плохо. Но ты тогда не знала бы, что я умею делать хорошо.

– Мне было бы нормально, если бы я и не знала.

– Может быть… но, смотри…

Чудик коснулся руки Жени. Перед глазами конопатой девчонки встала жуткая картина: толпы голодных, злых людей. Крохотный ребёнок прижимает к груди замученного котёнка. Небо заволочено чёрными тучами. Земля растрескалась. Всё настолько серо, что, кажется, будто в этом мире нет цвета вообще. Слёзы подступили к горлу. Чудик убрал свою ручку. Снова воцарилась тишина чердака и подвешенные пылинки кружили в лучах уходящего солнца.

– Вот тебе итог твоего: «Всё хорошо»

– Я не понимаю… Как может что-то хорошее привести к тому, что ты мне сейчас показал? – круглые глаза Женьки выражали страх и ужас.

– Людей слишком много для Земли… Всё хорошо для вас, но для Земли – это смерть. Поэтому планета не выдерживает и уже не может подарить человечеству ничего. А ещё, ты никогда не сможешь почувствовать, насколько хорошо пахнут цветы, если не будешь знать запаха болота. В этом вся суть нашего мира – чтобы понять, как тебе хорошо, тебе следует иногда чувствовать боль. И вообще, мы про Небо говорили…