Райский цветок. Проза

© Фируз Мустафа, 2018

ISBN 978-5-4493-6128-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мой читатель!

До сегодняшнего дня я не посвятил никому, даже самому дорогому и близкому мне человеку, ни одной фразы и ни одного произведения. Только теперь решил посвятить тебе эту книгу. А кому нужно мое творчество, если не тебе? А кто я без тебя? Я тебя люблю так же, как свои произведения, мой читатель!

РАЙСКИЙ ЦВЕТОК
роман

Герой остросюжетного романа «Райский цветок» Джавад Амирханлы, честный и талантливый учёный, не может смириться с окружающей его несправедливостью, переносит тяжелейшие психические расстройства, и в итоге столкнувшись с реальной ситуацией, не справляется с нею и решает отойти в виртуальный мир. Но в созданном им мире грез и фантазий его так же преследуют потери и несчастья. Выдвинутый им научный проект «вечной жизни» воспринимается его современниками неоднозначно и несерьёзно. Многие считают его душевнобольным. Но герой «Райского цветка» до конца решителен в борьбе за свои идеи. Произведение является не только прозаической, так как в нем использованы и другие художественные жанры, в том числе поэтические, драматические нюансы, и уделено место научным исследованиям героя.

Большое место в произведении отведено символам. Роман имеет многослойную структуру, полифоническую стиль. Я выражаю свою искреннюю благодарность Eгане ханум, которая мастерски перевела на русский язык столь сложное произведение.

«Меняйте ваши мнения – сохраняйте ваши принципы, меняйте листья – сохраняйте корни».

Виктор Гюго

«Чем меньше я общаюсь с людьми, тем лучше… Человек чувствует себя в одиночестве, как рыба в воде».

Артур Шопенгауэр

«Человек, живущий преимущественно прошлым, – несчастен, живущий будущим – фантазер, а живущий настоящим – легкомыслен. Тот же, кто живет и прошлым, и настоящим, и будущим, – не несчастен, не легкомыслен, не фантазер, но разумный человек».

Драган Еремич

…Ты думаешь, что этот мир вечен? Тебе кажется, что весь этот мир с его печалями и радостями будет существовать всегда? Не забывай, что ничто не вечно под луной, как и жизнь самого человека. Ну, почему ты хмуришь брови? Не веришь? На самом деле этот мир создан самим человеком. Он возрождается, когда мы приходим в этот бренный мир, и умирает вместе с нами, когда покидаем его. У всех вещей есть свое начало и свой конец. И вот однажды, когда последний человек навсегда закроет глаза, этот мир, словно живое существо, исчезнет вместе с ним навсегда.

В первый раз Джавад Амирханлы «повстречался» с незваной гостьей зимним холодным вечером в своей городской квартире. Он хорошо помнил, как в тот день готовил на кухне ужин. Жена находилась в больнице, и он был вынужден обслуживать себя сам.

На небе взошла луна. За окном стояла холодная, темная ночь, и на душе было грустно и тоскливо.

На улице подул легкий ветерок. Настроенный, как и сама природа, на грустные нотки, Джавад Амирханлы налил себе чашку кофе и сделал бутерброд. Со словами «Бисмиллах» он поднес было ломтик хлеба ко рту, как услышал, что кто-то тихо зовет его: «Джавад-бей, Джавад-бей…» Сначала показалось, что это ему послышалось. Но его снова окликнули: «Джавад-бей…» Он растерялся. Голос и вправду доносился с балкона его квартиры. Но кто же это мог быть? Может, кто-нибудь из соседнего дома? Но кому в такой холодный зимний вечер придет в голову взбираться по стене дома на балкон? Странным было и то, что квартира его находилась на последнем этаже многоэтажного дома, и, только поднявшись на крышу, можно было уже оттуда спуститься на балкон. Но кто же мог влезть сюда в такую зимнюю стужу?.. Нет, скорее всего, это галлюцинации, это ему кажется.

Когда его окликнули снова, Джавад Амирханлы уронил ломтик хлеба на пол. Он встал, несмело подошел к окну и выглянул на балкон. Но там никого не было. Осмотрелся вокруг, стало страшно. Может, это признаки какой-нибудь болезни? Какой именно? Но он ведь не ребенок, чтобы не догадаться, какая именно болезнь бывает в таких случаях.

«Джавад-бей…» Нервно ухватившись за ручку двери, выходящей на балкон, он с силой рванул ее на себя. Дверь открылась настежь. Мужчине показалось, что стоящий посреди балкона развесистый куст с серебристым стволом (на самом деле, он больше походил на дерево), словно боясь чего-то, забился в угол.

Несколько лет назад семена этого растения каким-то невероятным образом попали в горшок, стоящий на балконе у одного из родственников. Семена проросли и родственник подарил выросший куст ему на день рождения. Впоследствии родственник этот сошел с ума и умер в одной из психиатрических больниц города. С той поры этот странный подарок рос на балконе Джавада. Большие, серебристого цвета листья наполняли все вокруг нежным ароматом. Но когда Джавад Амирханлы смотрел на него, его бросало в дрожь. Услышав о несчастье, которое произошло с родственником, он решил было выбросить растение, но жена воспротивилась: «Если у кого-то съехала крыша, это не значит, что надо валить всю вину на растение. Оно же тебе не мешает… Когда тебя не бывает дома, я разговариваю с ним, делюсь своими проблемами». Последняя фраза, сказанная женой серьезным тоном, немного удивила его. В летние и осенние месяцы листья странного растения отливали серебристо-матовым цветом, зимой же серебристые листья будто превращались в сверкающее зеркало. Джавад Амирханлы еще ни разу нигде не встречал растение, похожее на это.

Перед тем, как лечь в больницу, жена поручила ему ухаживать за кустом и вовремя поливать. Только сейчас он вспомнил, что уже долгое время не поливал это, как он его называл, «серебряное дерево».

Свет из квартиры падал на балкон. Легкий ветерок в медленном ритме шевелил серебристые листья на ветках, а также листья, рассыпанные на каменном полу балкона. Испугавшись, Джавад Амирханлы хотел было вернуться в комнату, но кто-то вновь окликнул его:

– Здравствуйте, Джавад-бей.

Мужчина вздрогнул, но тут же взял себя в руки.

– Здравствуйте, – пробормотал он, робко озираясь вокруг.

За цветочным горшком будто что-то зашевелилось. Он нервно дернул плечом, по телу пробежала неприятная дрожь. Присмотревшись, он увидел чьи-то руки, обвивавшие, словно змеи, ствол дерева, и были они такого же серебристо-белого цвета, как и само дерево. От страха у него перехватило дыхание и затряслись колени.

«Боже, – подумал он, – кто же мог сыграть со мной такую злую шутку? Откуда на моем балконе появилась незнакомая молодая женщина?»

Разинув от удивления рот, он хотел было закричать и позвать соседей, но, моментально взяв себя в руки, предпочел этого не делать.

Мельком взглянув на девушку, он увидел, как она, прячась, прижималась своей белой мраморной грудью к стволу «серебряного дерева», и ее длинные блестящие косы, похожие на ледяные сосульки, были такими же белоснежно-серебристыми, как и ствол самого дерева. Словно отколовшись, на балкон упал кусок луны в виде прекрасной девы. Девушка была в костюме Евы, то есть совершенно нагая. Возможно, это было не совсем так, но ему показалось, что на ней не было даже нижнего белья. Он невольно закрыл глаза. За всю свою жизнь он практически не видел полностью обнаженным тело своей жены, и вот тебе на, неизвестно откуда на балконе, словно случайно залетевшая голубка, появилась из-за куста «серебристого» цвета женщина.

Джавад Амирханлы стоял в растерянности и не знал, что сказать, словно ему закрыли рот на замок. У него даже не хватало сил вернуться в комнату.

– Джавад-бей…

– Слушаю… Что вам нужно?

Собственный голос показался ему чужим и холодным, словно его заморозила стужа. C трудом открыв глаза, Джавад Амирханлы взглянул на девушку. Из вежливости он хотел было спросить ее, не холодно ли ей, но тут же передумал, ведь никто не знает, чем это может обернуться.

«Бог знает, чья эта шутка… Может, эту бестию забросили сюда с парашютом? – подумал он. – В наше время можно сделать все, что угодно. Допустим, что самолет разбился в небе, и она упала сюда с небес…»

Он взглянул сначала вниз, затем вверх. Небо было затянуто серыми тучами.

«Нет, не похоже, что эта красавица упала с неба, ведь ни на балконе, ни где-нибудь поблизости нет никакого парашюта».

Вскоре он упрекнул себя за эти наивные мысли. Откуда в его голове могли появиться эти дурацкие предположения о самолете и парашюте? Может, кто-то решил разыграть его? Нет, это не было похоже на розыгрыш. К тому же, кто будет шутить в такой поздний час? У него не было никакого желания расспрашивать девушку о том, кто она такая и каким образом попала сюда. Он просто решил как следует обдумать эту ситуацию и найти какой-нибудь выход из нее.

«Может, позвонить в полицию? А может, правильней будет вызвать „скорую помощь“? Потому что кто-то из нас двоих болен? Но нет, это не похоже на болезнь». Какое-то странное чувство сковывало его изнутри, заставляя воздерживаться от каких-либо действий и настоятельно призывая быть сдержанным.

– Не бойтесь, Джавад-бей, я не людоед. Я такой же человек, как и вы, – произнесла девушка.

«Хмм… Человек она… Но почему-то среди ночи очутилась на чужом балконе…».

– Не нужно волноваться, Джавад-бей, – продолжила она.

Он немного успокоился. Ему казалось, что девушка разговаривает с ним на незнакомом, чужом ему языке, но самым удивительным было то, что он понимал ее.

– Ты… Могу ли я вас спросить, что вы здесь потеряли?

Мягко улыбаясь, но с некоторым смущением она ответила:

– Я ничего не ищу, я пришла к тебе. Видимо, ты не ждал гостей. Не так ли?

– По правде говоря, для меня это как-то неожиданно…

«На нее посмотри, – подумал он, – обращается ко мне на „ты“, а я ведь гожусь ей в отцы. Что я могу на это сказать? Сказать: добро пожаловать? Как сказать, что все это мне не нравится…»

Джавад Амирханлы немного успокоился. Чувство страха постепенно стало отступать. И только сейчас он заметил, что девушка в руке держала веточку. Похоже, ветка была сорвана с «серебряного дерева», растущего на балконе его квартиры.

– Я прибыла сюда из Бузлага, Джавад-бей.

– Бузлаг? А где он находится? Что-то не припоминаю….

– Он находится недалеко от того места, где ты родился. На вершине горы, в ущелье, расположенном между скалами, есть глубокая пещера. У вас это место называют Бузлагом. Не знаю, помнишь ли ты или нет…

Девушка говорила, и затуманенное, словно покрытое тонким покрывалом сознание Джавада Амирханлы стало медленно проясняться. Перед глазами как будто ожили картины из детства: село, где он родился и вырос, высокий горный хребет, словно стражник простирающийся над селом, и наконец недосягаемая вершина горы. Еще он вспомнил, что на вершине той самой горы, окруженной грозными скалами, и вправду находилась пещера, которую местные жители называли «Бузлагом». Сам он ее не видел, но точно знал, что круглый год она была покрыта толстым слоем льда. Девушка говорила правду, потому что еще в детстве он слышал о людях, которые в самые жаркие дни привозили оттуда лед. Люди, спускающиеся по канату вглубь пещеры, рассказывали, как передвигались там по ледяной лестнице. По их рассказам, пещера уходила в глубину на много метров, но ни у кого не хватало смелости дойти до конца; кто-то не хотел приключений на свою голову, другие же считали глупостью ради какого-то куска льда лезть в эту ужасную страшную пещеру. Еще Джавад Амирханлы вспомнил, как сельчане говорили о каких-то странных звуках, доносившихся из той пещеры. Девушка продолжала говорить, но он ее не слышал, мысли его были где-то там, в далеком прошлом.

– Джавад-бей, вспомнили?

Очнувшись от воспоминаний, он словно только сейчас понял, где находится. Нехотя улыбнулся.

– Да, вспомнил, ханым…

– Вот я и прибыла сюда из того самого Бузлага.

Джавад Амирханлы был уже не маленький, чтобы верить в эти сказки. И если бы даже и поверил, то не смог бы никому рассказать об этом, чтобы не стать предметом для насмешек со стороны окружающих его людей. Было очень холодно, но у него не хватало смелости пригласить ее в комнату, так как он не был уверен, что странное существо, напоминающее кусок прозрачного льда, примет его приглашение. Может случиться так, что она сразу же там и растает. И тогда со стороны какой-нибудь организации по правам человека может подняться такой шум, что мало не покажется. А еще не следует забывать о стражах порядка, всегда готовых поднять скандал из-за пустяка… А может, это происки спецслужб? Джаваду Амирханлы было известно о секретных службах, располагающих достаточной информацией об исследованиях, проводимых во многих научно-исследовательских институтах страны, в том числе и в его собственной лаборатории. Но нет, появление «ледяной женщины» не могло быть связано с происками каких-либо организаций или спецслужб. Однако очевидным было то, что сейчас он, стоя лицом к лицу с обнаженной женщиной, вел с ней милую беседу о Бузлаге.

«На кой черт мне нужны эта пещера, эта девушка, этот Бузлаг?.. – подумал было Джавад Амирханлы. – Куда я вляпался?»

– Джавад-бей.

– Да… Слушаю вас…

– Я ухожу, Джавад-бей.

– Куда вы пойдете в такой поздний час? Очень холодно… Может, вы войдете в комнату… или останетесь здесь? Принести вам теплую одежду? Вам не холодно?

Яркая, ослепительная улыбка озарила ее притягивающее своим магнетизмом прекрасное лицо:

– Нет, мне не холодно. До свидания, я ухожу.

– Но сейчас очень поздно. Может, рано утром…

– Не беспокойтесь, Джавад-бей, – пробормотала она и, словно птица вертя длинной шеей, стала озираться, будто старалась определить направление полета.

Она так же внезапно исчезла, как и появилась; девушка провела по воздуху веточкой, будто волшебной палочкой, и большие крупные листья «серебряного дерева» потухли, словно лампочки на люстре. Листья на дереве задрожали словно от ветра, и девушка в одно мгновение растворилась в безмолвной ночи. Джаваду Амирханлы показалось, что на какое-то время на балконе осталось яркое свечение, которое постепенно исчезло, слившись с темнотой. Затем откуда-то стали доноситься звуки, похожие на шипение змеи.

Дул ледяной ветер. Все вокруг будто погрузилось в свинцовую тьму.

Джавад Амирханлы не смог заснуть до утра. Он никак не мог поверить в то, что все произошедшее с ним этой ночью было на самом деле, и часто про себя повторял: «Без сомнения, все это галлюцинация».

…Ждать гостью пришлось недолго. Через два дня, в то же самое время, на балконе послышались шаги. Джавад Амирханлы выглянул в окно, там никого не было, однако он заметил, что растение немного раскачивается. В голове невольно промелькнула мысль: а что, если непрошеная гостья вновь находится здесь? Предположение его не обмануло. Девушка вновь звала его тихим, уже знакомым ему голосом:

– Джавад-бей, Джавад-бей…

Он вышел на балкон. Гостья вновь пряталась за серебряным деревом.

– Заходи в комнату. Наверное, ты замерзла? – пригласил он ее войти внутрь.

Девушка замялась. Испуганно оглядевшись, она тихими, медленными шагами вошла в комнату. Неожиданно погас свет, и по всей комнате распространился удивительно нежный аромат, уносивший его в далекое прошлое, в пору детства.

Он вздрогнул. Ему стало страшно, страшно оттого, что живой кусок льда, вернее, ледяная статуя растает у него на глазах, и оставшаяся на полу лужица может превратиться в какое-то необычное «вещество», прилипшее к полу, которое впоследствии для кого-нибудь, даже для жены, станет вещественным доказательством.

Ему стало не по себе.

Девушка, прижимая к груди веточку, спокойно прошла вперед и уселась в кресло, стоящее в углу комнаты. Он был поражен тем, как раскованно она себя вела. Сидя в кресле, в котором обычно сидела его жена Атига, гостья с интересом рассматривала картины, развешанные на стене.

Джавад Амирханлы, удивленно глядя на девушку, медленно произнес:

– Добро пожаловать!

Улыбнувшись, она покачала головой.

За окном свистел резкий порывистый ветер.

В окнах домов стоял полный мрак.

Джавад Амирханлы все еще находился под влиянием аромата, распространившегося по всей комнате. Интересно, откуда идет этот изумительный запах, может, от ее волос, заплетенных в виде сосулек, или от веточки с блестящими серебристыми листьями, которую она прижимала к груди?

Девушка продолжала улыбаться…

Когда его жена Атига вышла из больницы, было еще довольно холодно. Первые дни она чувствовала себя очень хорошо, словно это была не та вечно угрюмая, злая и ворчливая женщина, с которой он прожил под одной крышей многие годы. Теперь всем своим поведением она излучала радость и любовь и даже порою, словно капризная молодая девушка, кокетничала с мужем. Джавад Амирханлы мог объяснить причину столь резкой перемены в характере и поведении жены двумя обстоятельствами: с одной стороны, это могло произойти под влиянием лекарственных препаратов, которые она принимала длительное время, а с другой, возможно, женщина решила полностью изменить свою жизнь в результате перемен, происходящих не только в ее внешнем, но и во внутреннем мире. Да, возможно, была еще одна причина: такое поведение жены могло быть связано с ее обостренным чувством ревности. Ведь большинство женщин, достигших определенного возраста, из кожи вон лезут, пытаясь если не вернуть, то хотя бы на какое-то время продлить свою молодость. Немолодые уже женщины вновь хотят любить и быть любимыми. Однако до сих пор еще никому не удалось остановить время. Время, обнажив свой меч, правит не только отдельными судьбами, но и всем миром.

Атига стала любить жизнь еще больше и будто проживала свою вторую молодость. Женщина стала элегантно одеваться и покрасила в яркий цвет свои уже давно поседевшие волосы. Джавад Амирханлы также заметил, что дома жена стала носить халат с глубоким вырезом. В вырезе халата, украшенного широкой позолоченной каймой, виднелась большая, обвисшая, покрытая мелкими веснушками грудь, которая когда-то была изящной и соблазнительной. Еще до больницы ее длинные, когда-то привлекающие внимание своей красотой ноги были покрыты мелкой сеткой синеватых вен, напоминающих веточки дерева, и она их часто перевязывала. Похоже, что последнее лечение дало положительные результаты; после того, как Атига выписалась из больницы, синеватые вены на ногах стали почти незаметны. Из длинного разреза халата выглядывали ее тонкие белые ноги, которые вновь стали стройными и привлекательными. По-видимому, красота женщины определяется не только ее внешним видом, но, выражаясь языком ученых, зависит также и от внутреннего состояния. Но какими бы соблазнительными ни были ноги жены, они производили на него такое же впечатление, как и бледные холодные цветы, распустившиеся поздней осенью. Как бы там ни было, имея даже самые красивые ноги, невозможно вернуть свою молодость, и это желание не больше, чем мечта. Женщина всеми силами старалась противостоять тяжелой болезни и отчаянно боролась со старостью. Исходящий от ее тела запах дорогих духов говорил о желании сделать свою оставшуюся жизнь более полноценной и значительной. Всеми своими поступками она хотела напомнить пожилому мужу о том, что все еще молода и прекрасна.

Поведение жены стало раздражать Джавада, однако он старался быть сдержанным. Когда он глядел на полуобнаженную обвисшую грудь жены, на ее бледные, но стройные ноги, перед его глазами вновь оживали холодная зимняя ночь и прекрасная «снежная гостья». Девушка оставила в его памяти неизгладимый след, и он часто вспоминал ее прекрасные волосы, мраморную упругую грудь, стройные, серебристо-белого цвета ноги. Воспоминания об этой незабываемой, удивительной ночи приводили его в самое радужное настроение.

Атига даже и во сне не могла представить, какими страстями и мечтами живет ее муж. Однако, прожив с ним долгие годы бок о бок, она в последнее время чувствовала, что муж стал относиться к ней абсолютно холодно и равнодушно. Он даже не ведал, что творится у нее внутри. Ее душа была похожа на дикий горный цветок, распустившийся весной. Всем своим существом он жаждал солнечного тепла и света, но холодный ветер, срывая лепестки, с воем проносился над его головой.

Атига наивно думала, что все ее страдания и болезни остались позади, и теперь стремилась к новой, активной жизни. Ей вновь хотелось познать то прекрасное чувство, называемое любовью, которое она испытала в молодости. Женщина намеревалась провести свои оставшиеся годы не в спокойных, мутных водах старого океана, а в бушующих волнах молодой, бурной реки.

Однако Джавад Амирханлы все это время жил иными мечтами. В его сердце вновь расцветала любовь, такое сладостное и нежное чувство. Таинственные и пламенные желания уносили уже немолодого мужчину в мир волшебных грез. И теперь вся его жизнь потекла в ином направлении, словно бурная река, изменившая свое русло, и не было никакого смысла сожалеть о прожитых годах. Отступать было уже поздно, а будущее еще покрыто мраком неизвестности. Но что же ждет его впереди?

Видимо, то, что должно было произойти когда-то, произошло сейчас. Действительно, наверное, в этом мире по-другому быть не может.

Джавад Амирханлы старался не реагировать на поведение жены. Часто, погружаясь в глубокие размышления, он совершал длительные «путешествия» внутри самого себя. Нет, он не думал плохо о жене, да и не мог о ней так думать. Просто, когда он глядел на женщину, которая всеми силами старалась казаться веселой и беззаботной, на ее бледное лицо, запавшие глаза и впалые щеки, его охватывала грусть, ведь это напоминало ему о том, что и он уже был далеко не молод, и большая часть жизни осталась позади. Однако в отличие от жены Джавад Амирханлы не пытался искусственно имитировать жизнелюбие и оптимизм. К сожалению, время, словно невидимый ветер, проносится над людьми, оставляя на лицах свой горький след. И годы уходят безвозвратно.

Ласки жены не трогали мужчину. Он все больше и больше отдалялся от нее. Чувства его к ней давно остыли, и тепло пуховой постели, каждый вечер живописно разложенной женщиной, не согревало его. Холодное сердце не смогут согреть ни теплая постель, ни солнечный свет. Чтобы согреть холодное сердце, солнце должно взойти в душе самого человека.

В молодости Атига была стройной и привлекательной девушкой, и многие богатые и статные юноши предлагали ей руку и сердце. Однако девушка почему-то приняла предложение молодого ученого, который когда-то уже был женат. Дело в том, что Джавад Амирханлы рано потерял свою первую жену, которая скончалась при родах. Смерть жены и ребенка потрясла его, однако, как говорится, время лечит. Через некоторое время жизнь вошла в свое привычное русло, и известный в научных и общественных кругах прославленный ученый теперь шел по жизни вместе со своей второй супругой, Атигой. В первые годы совместной жизни они любили друг друга пылко и страстно. Многие друзья и знакомые считали их счастливой парой, но через какое-то время отношения между ними стали охладевать. Чувства, связывающие их друг с другом, постепенно разрушались, словно ржавая цепь. И причиной этому, по-видимому, была неспособность Атиги иметь детей.

Люди, многие годы живущие друг с другом под одной крышей, особенно супруги, часто понимают друг друга без слов, достаточно лишь знака или намека. Джавад Амирханлы чувствовал, что женщину, с которой он долгие годы разделял постель и кров, мучила не только опасная и ужасная болезнь, но и что-то другое, не подлежащее объяснению. В последнее время он стал замечать некоторые странности в поведении жены, и одной из этих странностей было вновь обострившееся в ней чувство ревности. Хотя супруги по-прежнему старались тепло относиться друг к другу, в действительности же между ними уже давно установились холодные отношения, словно они вели между собой тайную войну. Теперь их разделяла незримая ледяная стена, которую они не в состоянии были разрушить.

Атига не хотела поддаваться страданиям и боли, она пыталась вернуть молодость, хотела смеяться, путешествовать, любить и быть любимой. Однако радужное настроение длилось недолго. Тяжелый недуг вновь овладел ее телом. Лицо ее, еще недавно излучающее солнечный свет, вновь стало хмурым и холодным. По-прежнему гордая, она не стонала и не жаловалась, испытывая при этом невыносимые муки. Несчастная женщина часто застывала посреди комнаты и, прищурившись, глядела в одну точку. Она часами упорно молчала, и Джавад Амирханлы знал, что таким образом она пытается наказать его. Это огорчало его, и он искренне жалел больную жену.

В тот день Атига, словно статуя, вновь застыла посреди комнаты.

На этот раз мужчина не выдержал, встал с кресла и медленными шагами подошел к жене. Подняв женщину на руки, он осторожно положил ее на кровать, затем страстно стал целовать в холодные губы. Перед его глазами постепенно стала оживать та, прежняя Атига, такая страстная, чувственная и желанная. Слегка сжимая ей грудь, он продолжал целовать ее. Теперь в его объятиях была не увядающая, словно осенние листья, супруга, а пламенная, пылающая страстью женщина…

С каждым днем Джавад Амирханлы все больше любил жизнь, не видя в этом ничего необычного. Видимо, в этом и заключается загадка природы. Как правило, в нашем бренном мире большинство мужчин пожилого возраста вновь стремятся полюбить и даже не прочь жениться, и окружающими это почему-то приветствуется. Но если того же хочет уже немолодая женщина, она тут же становится предметом для насмешек и издевательств со стороны окружающих, часто вызывая даже гнев и возмущение. И такое отношение к женщине было во все времена. Порою, чтобы избежать множества вопросов, возникающих из-за новой «влюблённости», мужчины связывают их с бытовыми проблемами. На самом деле быт здесь не играет столь важной роли. Скорее всего, это связано исключительно с физиологией мужчины и, по-видимому, в этом кроется какая-то тайна. И Джавад Амирханлы, как ученый, частично был посвящен в эту тайну. Правда, жена его была еще жива, и он всей душой желал ей исцеления. Ему даже в голову не приходило жениться снова, если, не дай Бог, с ней что-то случится.

Невольно закрыв глаза, он долго молчал. Молчала и Атига. Боже, может, это была вовсе и не его жена, а неизвестная женщина, вернее, ночная гостья, однажды оказавшаяся на балконе его квартиры в холодную зимнюю ночь. Может, это не Атига, а именно та девушка сейчас так страстно целовала и ласкала его. Джавад Амирханлы, словно испугавшись своих внезапных мыслей, вздрогнул. Вновь обняв жену, он сжал ее грудь. Слабыми, обессиленными руками женщина обвила шею мужа.

– Джавад, не дай мне умереть, – тихо простонала она. – Я не хочу, чтобы болезнь вновь овладела моим телом. Где твое лекарство «вечная жизнь», Джавад? Я хочу жить, не хочу умирать…

Пожалуй, впервые за долгие годы брака он видел, как горько плакала его жена. Женщина никак не хотела мириться со своим возрастом, точнее, с годами, которые так быстро убывали. Время неумолимо шло вперед, и она была не в силах остановить его. Быть может, ей казалось, что «золотые годы» ее жизни были украдены мужчиной, с которым она жила под одной крышей вот уже много лет. Видя отчаяние жены, мужчина растерялся. Но что он мог сделать? Не мог же он по желанию подчинить себе время, летящее с молниеносной скоростью.

Опечаленный ее словами, Джавад Амирханлы чуть было не расплакался, но, тут же взяв себя в руки, стал нежно гладить рукой ее пышные, блестящие, рассыпанные по плечам и груди волосы.

Он сразу же понял, что имела в виду жена, когда спросила: «Где твое лекарство „вечная жизнь“, Джавад?» В научном учреждении, где он работал, лишь немногие знали о его идеях, а дома он вообще никогда не упоминал об этом. Говорить о своей научной работе в кругах, не связанных с наукой, он считал делом некорректным. Тех же, кто из кожи вон лез, чтобы получить очередное звание, представляя свои заурядные научные статьи и исследования чуть ли не большими научными открытиями, он называл не учеными, а «маклерами» от науки.

Боже, значит, и жена знает о его «секретных» идеях, над которыми он ломает голову вот уже многие годы. Выходит, что число людей, которые верят, как и Атига, что когда-нибудь его идеи станут реальностью, может быть значительно больше.

Хотя Атига была слаба, ее полузакрытые глаза выражали благодарность и признательность. Женщина словно воскресла. Немного погодя она встала и стала смотреть в окно. Сидя на краю кровати, Джавад Амирханлы исподлобья наблюдал за ней. Застегнув халат, она прошла еще немного вперед и, сощурив глаза, внимательно стала рассматривать «серебряное дерево». Затем, видимо, устав стоять на ногах, тихо опустилась в кресло, в котором еще недавно сидел муж, и, глубоко вздохнув, продолжала глядеть в окно.

Обхватив голову руками, Джавад Амирханлы сглотнул слюну. Ему хотелось успокоить жену, сказать ей несколько ласковых слов, но на ум ничего не приходило, и он предпочел ничего не говорить. Женщина обернулась и посмотрела на мужа загадочным, испытующим взглядом; ее бледные губы дрожали. Мужчина не мог понять, какое у нее настроение, плачет она или смеется. В это мгновение он натянутыми, словно струна, нервами ощутил неясную тревогу.

«А вдруг… вдруг „ночная гостья“ вновь пожаловала сюда, и что теперь мне делать? – подумал он. – Если она уже здесь, то наверняка Атига заметила ее. Но нет, этого не может быть, если бы она появилась, я бы знал об этом. Дурак, откуда ты можешь знать, ведь она заранее не предупреждает о своем приходе? Может, до сих пор она приходила к тебе по приглашению?.. Дурак ты, Джавад, полный дурак…»

Он уже выбрал для нее имя – Беяз. Мужчина надеялся, что девушка вновь появится здесь, и с нетерпением ждал ее появления.

Однако в сердце его затаился страх: вдруг она, словно голубка, вновь залетит на балкон и в присутствии Атиги станет звать его. Что тогда он скажет жене, как заставит ее поверить в то, что с этой женщиной его ничего не связывает? А может, она вовсе и не женщина, а джинн или колдунья?

Если его жена увидит «ночную гостью», то наверняка от гнева и боли у нее может разорваться сердце. Хотя с виду Атига и казалась женщиной сдержанной и немногословной, Джавад Амирханлы знал, какие страсти бушевали в ее душе. Он хорошо помнил, как еще несколько лет назад, увидев его идущим под ручку со знакомой женщиной, она с шипением, словно ядовитая змея, будто случайно разбила вдребезги первую попавшуюся в руки тарелку. Тогда Атига не сказала ему ни слова, но ясно дала понять, что хотела этим выразить. В то время он пытался все объяснить жене, но так ничего и не добился. Между ними произошел диалог, который в конце концов ни к чему не привел.

«Атига, женщина, которую ты видела сегодня, замужем. Это моя старая сотрудница. Я совершенно случайно встретил ее на улице. У нее болела нога, и поэтому я предложил ей взять меня под руку…»