Будьте осторожны со своими желаниями

Над книгой работали:

© Георгий Brooklyn, 2018

ISBN 978-5-4493-0252-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Георгий Попов: (Brooklyn) Автор.

Варвара Исаева: редактор/ администратор группы.

Лилия Фестер: главный редактор.

Станислав Фрунза: редактор.

Отдельная благодарность:

Ксении Селезнёвой, за поддержку за все эти годы.

Отдельная благодарность подписчикам кто помог выпустить книгу.

Галина Владимировна.

Лилия Фестер.

Екатерина Колмогорова.

Катарина Запорожец.

Shizoid SV.

Юлия Кнёнз.

Владислав Вурхиз.

Андрей Парфенов.

Владимир Кот.

Все рассказы и стихи принадлежат автору» Попову Георгию Вадимовичу»

Все рассказы пройдены проверку антиплагиата

и имеют уникальность текста 100%

Официальная группа автора: vk.com/dayhorror

Шизофрения:

+Ты псих.

+Тебе весело.

+Розовые пони с потолка дают тебе так нужную сейчас травку

+Ты можешь делать что хочешь, потому что ты псих.

– Твой лучший друг – ненастоящий.

– Лошадкам на потолке рано или поздно надоест твое общество.

Дисклеймер

Данные рассказы не рекомендуется к прочтению лицам, не достигшим 16 лет. В рассказах присутствует ненормативная лексика сцены насилия, убийств и пыток. Все события и герои вымышлены. Автор не несёт ответственности за ваше эмоциональное и физическое состояние! Вы предупреждены

Не тот Санта

Освещённые гирляндами дома сверкали соревнуясь с друг другом в креативности своих владельцев, в этом году рождество выдалось довольно теплым но снега все же навалило достаточно. В сгущающихся сумерках по безлюдной тропинке проходящей через парк показался силуэт мужчины по всей видимости спешащего домой. Вот он смешно взмахнул руками и грохнулся на землю.

– Ой. – Мужчина лежал в сугробе.

Он немного полежал глядя на небо, а мелкие снежинки падали на его лицо и тут же таяли, мужчина улыбнулся и кряхтя поднялся на ноги и продолжил свой путь с приподнятым рождественским настроением, но пройдя буквально несколько шагов он почувствовал некий дискомфорт в районе спины.

«Неужто промочил?» – подумал мужчина и начал ощупывать спину, пальто и в самом было мокрым, мужчина посмотрел на руки они были в чем то темном и не приятным на ощупь. Зачерпнув снега он очистил руки как смог и решил вернуться к месту своего падения чтобы проверить во что же он вляпался. Подойдя к вмятине оставленным им в сугробе он присмотрелся, оказывается под снегом образовалась большая темная лужа которая уже подстыла и была вязкой. Мужчина скривился и уже хотел уйти но вдруг в свете фар проезжающей машины увидел еще-что, осторожно пробираясь через сугробы он подошел к бесформенному объекту в снегу и нагнулся чтобы лучше рассмотреть, тут же тишину парка разорвал крик, а спустя несколько минут редкие прохожие могли наблюдать как из парка сломя голову и крича от ужаса выбегал мужчина. Кто-то смеялся уму в след, а некоторые крутили пальцем у виска, но спустя несколько дней они все прочитают в газетах о зверском убийстве в парке, жертвой которого стал человек в костюме Санты, вот только костюм убийца забрал с собой да и зачем он человеку части тела которые еще долго искали в том парке.

Лиза, как реактивная ракета, пронеслась в гостиную, куда только что вошел ее отец. Стряхивая с бороды снежную пыль, он ловко перехватил девочку и поднял ее высоко над собой.

– Смотри расшибёшься, – с деланной строгостью сказал он ей.

Лиза рассмеялась, она любила, когда отец поднимал ее на своих сильных руках над собой, в такие моменты она расставляла руки наподобие крыльев и воображала себя самолетом.

– Не расшибусь, я очень хорошо умею тормозить, хочешь покажу? – глаза девочки загорелись от нетерпения.

– Ну уж нет, – из кухни вышла Стелла – мать Лизы. – Быстро ужинать и спать.

– Ну мам, – плаксиво начала Лиза, – а как же Санта?

– Санта приходит очень поздно, когда все уже спят, – ответил за супругу Джон.

– А если я спрячусь на лестнице и подожду его? – не унималась Лиза.

– Хм… Этот способ может сработать, – задумчиво сказал Джон, проходя на кухню. – Но вот только если Санта тебя заметит, то сразу же уйдет, оставив нас без подарков, – Джон незаметно подмигнул супруге, которая улыбкой поддержала его хитрость.

Лиза села за стол и задумалась: как же так? В ее группе уже все видели Санту, а она – нет. Вот буквально сегодня ее подружка Камилла говорила ей по телефону, как в том году подкараулила Санту и даже дернула того за бороду, не отпуская, пока тот не отдал ей все оставшиеся подарки.

Лиза вздохнула и отодвинула пустую тарелку. Канючить и уговаривать родителей не было смысла по этому пожелав спокойной ночи родителям, она пошла умываться.

– Принцесса, – Джон посмотрел на дочь, – не расстраивайся, уверен, что в этом году Санта подарит тебе что-то особое.

– Я тоже, – ответила Лиза и пошла на второй этаж, где находилась ванная и ее с родителями комнаты.

Дождавшись, когда Лиза уйдет, Джон быстро встал и ушел в гостиную. Через несколько минут он вернулся оттуда со своим портфелем и сел за стол.

– Значит, купил? – удивленно спросила Стелла.

– Да, – улыбнулся Джон и вытащил из портфеля небольшую коробку, завернутую в праздничную упаковку.

Лиза давно мечтала о модном телефоне, поэтому в этом году Джон хорошо поработал и к Рождеству получил солидную премию, которая пришлась как раз кстати. Правда, когда он пришел в магазин и увидел цену того модного телефона, то дыхание у него немного сперло, и внутри закралось сомнение о правильности покупки. Он понимал, что тратить такую сумму на обычный телефон было чистой воды расточительством, но, представив восторг дочери, быстро отбросил все сомнения.

– Господи, столько денег из-за обычного телефона, – сокрушалась Стелла.

– Почему обычного? – Джон встал и начал убирать тарелки со стола. – Как же мне сказали в салоне?.. А, вспомнил. Это супермодный телефон с поддержкой скоростного интернета, с крутой камерой и большим объемом памяти, а бренд настолько известен, что, если я появлюсь с ним на тусовке, все сразу поймут, что я модный и успешный.

Стелла посмотрела на мужа и вдруг рассмеялась. Джон присоединился к ней.

– Не знала, что ты у нас тусовщик, – утирая слезы, сказала Стелла.

– Да я сам не знал, – ответил Джон, всё ещё смеясь, и положил подарок под елку.

Спустя какое-то время супруги поднялись в свою комнату, и дом погрузился в тишину.

Лиза открыла глаза и посмотрела на часы, стоявшие рядом на тумбочке. Светодиодные цифры показывали 00:15. Девочка полежала еще немного, пока глаза полностью не привыкли к темноте. Осторожно, стараясь не шуметь, Лиза приоткрыла дверь комнаты и выглянула в коридор, полумрак дома сохранял прежнюю тишину. Она протиснулась в дверной проем и на цыпочках направилась к лестнице. Проходя мимо спальни родителей, девочка остановилась и прислушалась. Кажется, все тихо. Хотя нет, Лиза насторожилась, но тут же расслабилась, ничего страшного, просто сонная возня на кровати. Медленно спустившись по лестнице и осторожно пройдя прихожую, она заглянула в гостиную: к сожалению, Санты там не было. Лиза расстроено подошла к елке и ткнула пальцем по игрушке в форме шара. Тот качнулся, ловя в себе блики света из прихожей. Вдруг Лиза увидела в отражении человеческую фигуру, которая очень быстро прошмыгнула на второй этаж, и девочка готова была поклясться, что на человеке был наряд Санты Клауса, а за спиной у него покоился мешок. Лиза восторженно раскрыла глаза и обернулась, глядя на лестницу, на втором этаже чуть скрипя открылась и закрылась дверь.

– Я знала! – крикнула девочка и тут же прикрыла рот руками.

Так же тихо она направилась к лестнице на второй этаж, подойдя к своей комнате открыла дверь, но Санты не было. Лиза включила свет, проверила чулан, под кроватью и даже зачем-то посмотрела под подушкой.

«Может, Санта пошел к маме с папой, чтобы узнать, как я себя вела в этом году?» – подумала Лиза.

Решив, что так оно и есть, она вышла из комнаты и направилась в спальню к родителям, дверь была приоткрыта, и в щель проникал свет от ночника, хотя, когда Лиза возвращалась в комнату, она этого не заметила. Девочка заглянула в спальню, ночник хоть и работал, но давал очень мало света. Санта оказался очень большим, он стоял, склонившись над кроватью, отчего Лиза не видела родителей. Девочка хотела уже вбежать с криками в комнату и схватить Санту за бороду, но что-то ее остановило.

«Почему мама с папой лежат и молчат?» – подумала Лиза и решила пока что не заходить.

Тем временем Санта выпрямился и начал обходить кровать сбоку, в руках он держал что-то непонятное, как будто какие-то поленья, только меньше диаметром. Открыв мешок, он положил их внутрь и опять подошел к кровати. Лиза стояла с открытым ртом, и глаза не моргая смотрели на родителей, точнее, на то, что от них осталось: у тел не хватало рук и ног, белая атласная простынь была полностью окрашена кровью. Она хотела было закричать, но ком в горле перекрыл даже дыхание, она почувствовала, как по ноге потекло что-то теплое и тихо заплакала. Санта медленно обернулся к двери, тут-то Лиза и разглядела его лицо. Ничего схожего с добрым лицом Санты Клауса из книжек у него не было: оно было худым, несмотря на габариты тела; глубоко посаженные глаза отливали ярко-зеленым, а рот напоминал тонкий месяц; борода жидкая и больше похожая на тину. Лиза набрала воздух в легкие, чтобы закричать, но Санта очень быстро оказался возле нее и закрыл ей рот холодной и склизкой рукой. Девочка почувствовала неприятный привкус крови. Затащив ее в комнату он поставил ее перед собой.

– Ты хорошо себя вела? – скрипучим голосом спросил он и обдал Лизу противным запахом тухлятины.

Девочка растерялась от такого вопроса, ее взгляд постоянно убегал от страшного лица в сторону расчленённых родителей.

Санта проследил за ее взглядом и, усмехнувшись, наклонился ближе к лицу девочки.

– Твои мама с папой плохо себя вели и не получили подарков.

Лиза сглотнула ком и, задыхаясь от слез, сказала:

– Но Санта для детей.

– А я не тот Санта, – чудовище рассмеялось противным голоском, обнажая белоснежные треугольники зубов.

Вдоволь насмеявшись, он отвернулся от Лизы, поднял мешок с торчащими оттуда руками и ногами и обошел кровать, чтобы быть лицом к девочке. Он хищно посмотрел на Лизу и деловито начал срывать с мертвых родителей кожу, та остолбенела не в силах даже пискнуть, тишину изредка прерывал звук рвущейся кожи. Еще к

большему ужасу девочка пришла, когда Санта стал напевать рождественскую песню. В голове у Лизы помутнело, желудок подпрыгнул, извергая из девочки недавний ужин. Упав и источая из себя рвотные массы, она отключилась.

В сознание ее привело резкое встряхивание, кто-то с силой тормошил ее за плечи. Она с трудом открыла глаза и заревела, за плечи ее держало все то же чудовище. В комнате стоял невыносимый запах крови, Санта еще раз тряхнул ее и поставил на ноги. Чуть качаясь, девочка посмотрела на постель: родителей на ней не было, по всей кровати лежали небольшие ошметки кожи и мяса. Рядом с Сантой стоял огромный завязанный мешок, он был полностью пропитан кровью.

Санта схватил мешок и поднял его, раздался неприятный чавкающий звук, под ним образовалась большая лужа. Закинув мешок за спину, Санта посмотрел на девочку. Одной рукой достав что-то из кармана, он положил это в руку Лизе:

– С Рождеством, милая, – сказал он и, развернувшись, вышел из спальни.

В полуобморочном состоянии Лиза раскрыла ладонь и посмотрела на странный черный предмет, потом перевела взгляд на дверь комнаты и нервно засмеялась. Где-то на крыше ее дома послышался ответный смех, подражавший Санте Клаусу из детских фильмов, а Лиза еще долго стояла и смеялась, глядя на небольшой черный камушек угля у себя на ладони.

Авдотья

– Пирожки, горячие, румяные пирожки, – кричала не менее румяная баба с лотком. – Подходи, налетай, за обе щеки уплетай!

Лоток раскупали моментально, и не только потому, что на улице стоял скрипучий мороз, но и потому что пирожки были действительно вкусные. Пекарь явно не жалел фарша на начинку. Пирожки получались пышные и румяные.

Торговка схватила лоток подмышку и, переваливаясь с ноги на ногу, направилась в пекарню, располагавшуюся неподалёку. Большинство встречных прохожих вежливо здоровались с ней, а дети даже некоторое время бежали за ней в надежде, что у нее остались нераспроданные пирожки. Все знали бабу Авдотью, ведь никто так вкусно не готовил пирожки, пироги и кулебяки с мясом, как она. Даже в самый разгар зимы, когда у народа было туго с едой и деньгами, когда все мужчины находились на фронте. У бабы Авдотьи всегда была выпечка и каждый мог позволить купить себе пирожок. Авдотья и сама ждала с фронта трех сыновей, может поэтому она была так добра и распродавала выпечку за гроши, но и покупателей было всегда много.

Авдотья переступила порог пекарни и тяжело опустилась на покосившейся табурет. Немного отдышавшись, она скинула тулуп, провонявший от времени овчиной, и занялась делами. Сама пекарня была небольшая – всего стол да печь, на которой от времени известка стала бледно-желтой как зубной налет. Авдотья набрала муки из ближайшего мешка и начала готовить замес. Теста нужно было приготовить довольно много, так как спрос на ее выпечку был большой, да и конкуренции как таковой не было. Люди и так жили впроголодь, а о том, чтобы торговать и речи не было. Авдотье же повезло, у нее было три сына, так что она справлялась с этим, и заработанных с торговли денег вполне хватало на жизнь и закупку муки и прочего. Авдотья всегда любила свое дело, да что говорить, пекарь она была от Бога, нередко она вспоминала сыновей, без которых, если честно, она бы не справилась с ролью торговки выпечкой, вот и сейчас раскатывая тесто, она вспоминала младшего сына.

– Ой, Ванюшка, ой спасибо тебе, если бы не ты, так и померла бы я с голоду то, – причитала Авдотья. – Как бы я справилась, не знаю, вот Федька сыночек три месяца кормил! – Зарыдала женщина, роняя слезы в тесто.

Закончив с тестом, Авдотья откинула крышку подпола, который предназначался как ледник для хранения мяса. Лестница от времени отсырела и спускаться по ней было опасно, поэтому Авдотья спускалась особенно осторожно. Лестница жалобно скрипнула под тяжестью женщины.

– Эх, Ванюша, вот и ты скоро не сможешь, матери своей помочь, – продолжала вздыхать Авдотья. – Надеюсь хоть Прохор не заставит себя ждать, а то, как я без вас то родненьких…

Авдотья, осторожно выставив перед собой руки, продвигалась вглубь ледника. Добравшись до стола, она нашарила в темноте мешок из-под муки и, кряхтя взвалив его на спину, направилась к лестнице. Кое-как поднявшись с тяжелой ношей в пекарню, она бросила мешок у печки, чтобы мясо, находившееся в нем, оттаяло. Сама же женщина села отдохнуть, плеснула из кастрюльки кипятка в кружку со жженым сахаром и стала уплетать пирожки, нахваливая и благодаря за помощь сына Ваньку.

Закончив трапезу, Авдотья подняла кровавый мешок с растаявшим мясом на стол и ловко разрезала его острым ножом. За ножами Авдотья всегда следила. Прохор до отбытия на фронт научил ее как правильно и быстро заточить нож, чтобы он с легкостью разрезал мясо и другие продукты. А так как с мясом у Авдотьи последние полгода все было в порядке, то и ножи всегда были наточены. Она с нетерпением дожидалась Прохора, чтобы как и Ваньке с Федькой лично продемонстрировать на деле остроту ножа.

Достав из разрезанного мешка набедренную часть, Авдотья с легкостью отделяла от нее подтаявшее мясо и бросала его в заранее приготовленную чашку. Фарша требовалось много, ведь завтра наступала масленица и людей на площади должно было быть много. Всю ночь Авдотья пекла пироги, представляя как люди обрадуются ей и как будут нахваливать пирожки. Будут как всегда пытаться узнать, как же она научилась печь такие вкусные пироги.

– Да, коли бы не сынки мои так и не радовала бы я вас пирогами то, все с их помощью. – Как всегда ответила бы Авдотья.

Немного задремав, женщина резко открыла глаза и стала поспешно собираться на площадь чтобы успеть к первому потоку людей, ведь ей еще не раз нужно будет прийти сюда за новой порцией выпечки, а ноги уже не те.

– Вот приедет Прохор и буду возле пекарни торговать. – Говорила сама себе Авдотья, натягивая тулуп. – Он у меня здоровый, проку много от него будет.

Авдотья перекинула ремень лотка через шею, ловко наполнила его пирожками и прочей выпечкой и направилась к выходу.

– Вот дура-баба, чуть не забыла! – Впопыхах вскрикнула Авдотья, возвращаясь в пекарню.

Сняв лоток и отодвинув заслонку печи, она лопатой достала большой румяный пирог, поставила его на стол и накрыла тряпкой. После, открыв дверцу топки, закинула дров и оглянулась в поисках заготовленной бумаги для растопки, но ее нигде не было. Вспомнив, она пошарила по карманам тулупа и, вытащив скомканный лист бумаги, бросила его в топку.

Немного подумав, Авдотья, кряхтя поднялась и пошарила под лежанкой, которая находилась на печи, вытащила такой же лист бумаги и кинула его к первому. Трясущимися руками она подожгла бумагу и закрыла топку, огонь жадно затрещал, охватывая пламенем сухие поленья.

– Вот Ванечка, опять ты меня выручил. – Сказала в пустоту женщина. Авдотья схватила лоток и, выскочив из пекарни, направилась на площадь радовать людей горячими и свежими пирожками. А языки пламени весело слизывали с бумаги последние строчки:

…Елец Иван Аркадьевич, героически погиб на фронте и отправлен по месту проживания для погребения…

Не уезжай…

Костя печальным взглядом наблюдал как Данил собирал вещи. Сегодня он должен был уехать и имелась вероятность того, что они больше не увидятся. Данил был младше своего брата на шесть лет, но порой бывал куда рассудительнее. Он не боялся что-то менять в жизни и двигаться вперед. Часто их мнения не совпадали, да и вообще, характеры у них были очень разные, как и взгляды на жизнь. Нельзя было сказать что они не ладили, даже наоборот, несмотря на большую разницу в возрасте, у них были общие интересы. Они всегда могли о чем-то поговорить и поспорить.

Два года назад Данил переехал к Косте в другой город, где благополучно устроился на работу и даже освоил неплохую специальность. Минусом было только то, что работа забирала все свободное время и порой не оправдывала себя финансово.

И вот на прошлой неделе Данил, как бы невзначай, объявил брату, играющему в тот момент на телефоне:

– Короче, я решил обратно домой ехать.

– Зачем? – усмехнулся Костя, не отрывая взгляда от телефона.

– Хочу на права сдать и уехать поступать.

– Зачем тебе в поселок ехать, поступай в универ здесь! – удивленно посмотрел Костя на брата.

– Да не хочу я здесь, – Данил начал мерить шагами комнату, – уже задолбал этот город, ни работы нормальной, ничего. Я два года пахал и что заработал? Них..я.

Братья еще некоторое время обсуждали данный вопрос и в итоге ни к чему не пришли. Данил уже давно все для себя решил и не собирался менять решение.

Костя же не воспринял слова брата всерьез и отодвинул это на второй план. Но несколько недель спустя Данил уволился с работы и, получив расчет, принялся потихоньку собирать вещи. Вот тогда-то Костя и встрепенулся. Он как-то думал над словами Данила после того разговора. Ему не хотелось чтобы брат уезжал. Когда он сам сюда только переехал и прожил здесь около года, Данил приехал к нему в гости на десять дней, и когда он уехал Костя тяжело переживал отсутствие брата.

Странно было то, что когда они жили у себя в родном городе, общение между ними было редким. А когда Костя переехал, и в гости к нему приехал Данил, эти десять коротких дней очень сблизили братьев. И вот сейчас наступал тот момент, когда им опять надо было расстаться. Только на этот раз уже навсегда, или же очень надолго.

Вот и сейчас Костя наблюдал, как Данил ходит по квартире, лавируя между сумок с одеждой, и проверяет все ли он взял. Через час должно было приехать такси, чтобы отвезти его в аэропорт.

– Костя? – Данил хлопнул брата по плечу, – ты че? уснул?

– А? – Костя мотнул головой прогоняя мысли, – нет, так, задумался.

– Может, со мной рванешь? – весело предложил Данил.

– Да ну, мне и тут неплохо.

– Ну, смотри сам.

Данил последние дни ходил в приподнятом настроении, особенно его радовало увольнение, работа ему не особо нравилась. Хотя он не раз говорил что доволен тем, что освоил данное ремесло. Но сидеть увальнем на одном месте на бесперспективной работе было не для него.

Костя смотрел на брата. Грусть накрывала его тяжелой волной, моментами он чувствовал горький ком, подкатывающий к горлу. Он не хотел чтобы Данил уезжал, он не хотел оставаться один.

Хотелось схватить брата за плечи и попытаться отговорить его от уезда, заставить его остаться, но это было эгоистично. Конечно, он понимал что Данил поступает правильно и даже поддерживал его решение, но понимание того, что брат уедет, не давало ему покоя.

– Эй, Костя. – Данил помахал рукой перед глазами брата.

– Что?

– Провожать-то будешь?

Костя посмотрел на брата, тот был уже одет и даже сумки оттащил к двери.

– Да конечно.

Они вышли из комнаты. Данил надел новые кроссовки и посмотрел на себя в большое зеркало, которое висело в прихожей.

– У тебя бирка на футболке. – Задумчиво сказал Костя.

– Где? – Данил повернулся к зеркалу и начал рассматривать спину, – блин, точно, – он попытался оторвать ее, но у него не вышло, – принеси ножницы, а то там целый канат.

Костя молча ушел на кухню, взял ножницы, но потом, подумав, положил их обратно, взял большой кухонный нож и вернулся в прихожую.

– Это не ножницы. – Усмехнулся Данил, в руке он держал телефон.

– Не нашел, – выдавил из себя улыбку Костя, – да какая, собственно, разница.

– Ну да, давай быстрее, сейчас такси уже приедет. – Данил повернулся к брату спиной.

Костя грустно смотрел на спину брата, вот он, родной, единственный человек в этом городе. Через несколько минут он уедет и все рухнет, сука, как же несправедливо.

– Костян?

– Да, да.

Костя сделал шаг к брату, и, положив левую руку ему на плечо, с силой воткнул нож в его спину. Данил захрипел. Костя сильнее надавил на нож и тот вошел в тело по самую рукоять. Кровь быстро пропитала тонкую ткань футболки, телефон Данила выпал из его руки и упал на пол, а следом начал оседать и он сам. Костя, придерживая брата со спины, осторожно опустил его и сел рядом, обняв руками.

– Не уезжай. – Костя зажмурился, и из глаз брызнули слезы, – не уезжай.

Лужа крови медленно скрывала под собой мобильный телефон, на дисплее которого уже пять минут высвечивался номер такси. Однако хозяин телефона уже никогда не возьмет трубку, он остается.