Сокровища острова Тортуга

© Григорий Лолиш, 2018

ISBN 978-5-4493-8890-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Летний день клонился к вечеру. Сумерки ещё не начали сгущаться над Нью-Йорком, и красноватый в лучах предзакатного солнца город-монстр вытянулся вдоль залива, словно гигантский зверь, отдыхающий после тяжёлого дня.

Лёгкий океанский бриз сквозил по улицам между домами, обступившими пляж расположенного на юге Бруклина полуострова Кони Айленд.

Ветерок обдувал кирпичные стены, дворы и проходы между домами. Он ощущался даже на улице Брайтон Бич расположенной не менее чем в сотне метрах от бруклинского пляжа. Всегда многочисленные здесь прохожие ощущали сквознячок и жадно подставляли ему свои разгорячённые после дневной жары физиономии.

В общем, Бруклин жил своей предвечерней жизнью, словно не подозревая о том, что где-то совсем рядом захлёбывался суетой Манхеттен, Бродвей готовился разом включить все свои ночные огни, по мостам Верразано и Вильямсбург неслись нескончаемые потоки автотранспорта.

Патрульный полицейский автомобиль свернул с бульвара Оушен Парквэй на авеню Нептун, поехал прямо и, свернув в боковую улицу, оказался в типичном спальном районе южного Бруклина.

– Как насчёт кофе, Джеф? – поинтересовался полицейский, который управлял автомобилем у своего напарника. Тот отрицательно махнул головой.

– А я, пожалуй, попью. Скоро будет заправка, возьму себе самый большой формат, без сахара и без молока, чтобы весь сон перешибло – продолжил водитель.

Он опять свернул, и машина оказалась на узкой, но длинной улице с односторонним движением. Метрах в семидесяти от полицейских, прямо им навстречу против движения ехал старый весь в пятнах ржавчины «Олдсмобиль». Внезапно он резко остановился, обе задние двери открылись и два человека выскочили из машины и забежали в проход между домами. В «Олдсмобиле» остались двое – водитель и пассажир. Кажется, они пока не заметили полицейских.

– Ну, вот – не напрасно мы сюда заехали, – сержант, забыв о кофе, прибавил скорость. Подъехав вплотную к «Олдсмобилю» он включил мигалку, и заблокировал дорогу.

– Вызови-ка подкрепление, Джеф. Там подростки. Никогда не знаешь, чего они выкинут. Сорок третий должен быть поблизости.

Напарник взялся за рацию. Водитель вышел из машины и, положив руку на кобуру, медленно пошёл к «Олсмобилю» стараясь разобрать, что происходит внутри. С соседней улицы донёсся звук приближающейся полицейской сирены.

* * *

Джордж, тридцатичетырёхлетний обитатель Нью-Йорк сити и вот уже вторую неделю безработный, подощёл к окну и посмотрел во двор. То, что там происходило, отвлекло его от мрачных мыслей. Прямо под своим домом Джордж увидел старый весь в пятнах ржавчины «Олдсмобиль», заблокированный спереди и сзади двуми полицейскими автомобилями. Трое полицейских надевали наручники на двух парней лет семнадцати. Четвёртый коп внимательно осматривал передние сиденья «Олдсмобиля».

«Не повезло ребятам», – пробурчал Джордж, глазея на эту картину. Вдруг он заметил нечто совершенно ускользнувшее от внимания, поглощённых своей работой блюстителей порядка.

Из-за угла, из узкого прохода, который отделял дом Джорджа от соседнего здания, показались двое подозрительного вида парней. Они вышли из-за угла и заметив полицейских, сначала застыли как вкопанные, потом попятились назад, и один из них бросил на газон перед домом какой-то продолговатый предмет. После этого оба парня исчезли в проходе, из которого появились. Джордж был единственным, кто это заметил.

«Что за чертовщина?!» – пробормотал Джородж, силясь разглядеть, что за предмет остался лежать на траве. Ему показалось, что это бутылка с коротким горлышком…

ГЛАВА 1

Куба, 1670 год.

Прохладный погреб приятно контрастировал с полуденной жарой, которая сжимала карибский городок в удушливых объятиях. Солнечный свет проникал в погребок сквозь щель неплотно прикрытой двери. Яркий луч столбом упирался в вымощенный неровными каменными плитами пол и высвечивал яркую квадратную полоску, которая напоминала нарядный половичок совершенно неуместный в этом сыром и грубо отделанном помещении.

В столбе света кружились мириады золотистых пылинок, а всё пространство вокруг него было заполнено тяжёлыми парами рома. В глубине погреба темнели очертания больших деревянных бочек. Оттуда доносилось журчание и звон стеклянных бутылей.

Педро поместил заполненную ромом бутыль к остальным бутылям (их ещё предстояло закупорить) и достал очередную пустую бутылку из деревянного ящика, устланного сухими пальмовыми ветками. Он поднёс бутылку к крану в нижнем углу бочки, крутанул колёсико, и струя доброго кубинского рома с лёгким журчанием ударила в дно стеклянного сосуда. Педро заполнил бутыль доверху и взял следующую.

Эта бутылка отличалась от остальных необычной формой – её горлышко было явно короче и толще. Педро недоумённо повертел сосуд в руках и, не умея самостоятельно принимать решения, крикнул:

– Эй, Хайме! Тут одна бутылка не такая, как остальные! Заполнять её ромом?

– Что значит «не такая»? Она разбита?

– Нет!

– Ну, так, заполняй, недоумок! Можно подумать этим пьяницам не всё одно, из какой бутылки хлестать ром посреди океана. Им всё равно, хоть ты наплюй им в бутыль! Они высосут ром, причмокнут и завопят: «Вот это славно! Налейте мне поскорей ещё!».

Педро хмыкнул и подставил бутылку с коротким горлышком под струю. Наполнив до половины, Педро воровато оглянулся и поднеся бутылку к губам отхлебнул рома. Но Хайме, в обязанности которого входило наблюдение за работниками погреба, был начеку:

– Эй, коброн, не смей пить ром! Хозяин увидит за этим делом тебя одного, а выгонит всех, сын потаскухи и осла!

Подогретый парой хороших глотков рома, Педро огрызнулся:

– Эй, посмотрите, кто заговорил! Раздавленное куриное яйцо пытается кукарекнуть.

Раздался хохот остальных работников.

– Что, что? – в голосе Хайме зазвучали угрожающие нотки.

– Ничего.

– Ну, так заткнись и работай дальше!

Педро с сожалением опустил бутылку с коротким горлышком и заполнил её ромом. Подумав он искоса глянул на Хайме и убедившись, что тот не смотрит на него, плюнул в бутылку: «Это принесёт тебе удачу, малышка, станешь самой везучей бутылкой на свете!».

Педро молча розливал ром до вечера, и лишь когда золотой луч света у входа потускнел и растворился в заползающих в погреб сумерках, встал, потянулся и вместе с остальными работниками принялся выносить из погреба наружу ящики свежезакупоренных бутылок с золотистым ароматным напитком.

Ящики с бутылками грузились на деревянную телегу, на борту которой была вырезана надпись «Поставщик флота его Величества короля Испании».

ГЛАВА 2

Капитан сорокапятипушечного испанского галеона «Нуэстра сеньора де Аточа» дон Родригес де Эспиноза пребывал в самом приятном расположении духа. Тридцатилетний кастильский дворянин, потомственный моряк на службе военно-морского флота Испании, он недавно прибыл в Новый Свет из Европы и жадно смотрел на все диковины Американского континента свежим взглядом добросовестного служаки готового выполнять приказы и рассматривающего любое новое назначение, как возможность отличиться и продвинуться по службе.

Сейчас его судно готовилось к отплытию, и в капитанскую каюту доносился шум царящей на борту суеты – топот матросских башмаков, свистки боцмана, отрывистые команды офицеров, стук грузящихся ящиков и бочек с припасами.

Раздался стук в дверь. Дон Родригес отвлёкся от, разложенной на столе, карты кубинского побережья, которую он изучал и отрывисто крикнул:

– Да!

Дверь в каюту открылась. На пороге появился младший офицер в сопровождении матроса. Матрос обеими руками держал корзину из туго скрученной соломы, из которой торчали горлышки нескольких бутылей.

– Только, что приняли на борт партию местного рома, сеньор капитан! – доложил офицер, – Сеньор старший офицер приказали подать несколько бутылок на пробу сеньору капитану.

Дон Родригес кивнул головой и обратился к матросу, – «Поставь корзину на пол, Хуан, и оба можете быть свободны».

Дон Родригес остался один. Некоторое время он сосредоточенно рассматривал карту. Затем поднял голову вверх и сделал несколько вращательных движений, чтобы расслабить затекшую шею. Его взгляд упал на корзину с бутылками.

Дон Родригес нагнулся, вытянул из корзины бутыль, которая отличалась от остальных необычной формой – её горлышко было явно короче, чем у других, ловко откупорил её и наполнил ромом хрустальный бокал, стоявший на столе перед ним. Он вытянул руку к окну, чтобы посмотреть, как играет цвет напитка в солнечном свете, понюхал ром и, сделав несколько глотков, одобрительно кивнул головой: – «Вот это славный ром!» – подумалось ему.

Капитан поставил бутылку на стол и направился к двери. Он вышел из каюты и поднялся на верхнюю палубу. Вокруг царила суета, команда выбивалась из сил, принимая на борт последние грузы и готовя судно к отплытию.

Старший офицер Эстебан де Гарсиа стоял у фальшборта в таком месте, откуда он мог охватить взором весь галеон от форштевня до кормы. Опершись одной рукой на полукулеврину, придерживая шляпу другой рукой, он задрал голову вверх и наблюдал как маленький, словно муравей, матрос взбирался по вантам грот мачты к стеньге.

– Добрый день, Эстебан, – произнёс дон Родригес, – как продвигаются дела?

Эстебан де Гарсиа обернулся и, увидев перед собой капитана судна, с уважением поклонился.

– Всё идёт согласно плану, дон Родригес. Загрузка почти завершена.

От порта донёсся приближающийся цокот многочисленных лошадиных копыт и шум колёс кареты. Четвёрка лошадей несла к пристани грузовую карету. За каретой скакал отряд мушкетёров.

Капитан с помощником посмотрели на приближающуюся к их судну кавалькаду.

А вот и наш приказ, – произнёс капитан. Старший офицер с удивлением посмотрел на него.

– Секретный приказ, Эстебан. Согласно инструкциям я держал это в тайне от всех офицеров до прибытия груза.

– Груза?

Дон Родригес кивнул головой:

– Золото, Эстебан. В карете бочонки заполненные золотыми пистолями. Нам предстоит принять их на борт и доставить на Пуэрто-Рико для выплаты жалования гарнизонам и администрации наших колоний в южной части Карибов.

ГЛАВА 3

Двое суток спустя.

Штормовое море играло судном как игрушкой. Порывы ветра били по бортам с силой кузнечного молота опускаемого на наковальню. Корабль шёл с видимым креном то и дело, зарываясь носом в высокие волны. Даже неопытному глазу было видно, что буря причинила такелажу корабля значительные повреждения.

Потоки воды заливали палубу, снося с неё всё, что не было закреплено. Отчаянный скрип снастей, качка и удары волн ощущались в капитанской каюте так же сильно, как и в любом другом месте терзаемого бурей галеона. Дон Родригес и Эстебан склонились над столом, на котором были расстелены несколько карт. Кроме карты на столе стояла та самая бутылка рому с коротким горлом. Но рому в ней оставалось не более чем на четверть.

Капитан выбрал карту острова Тортуга с северо-западным побережьем острова Эспаниола в нижней части карты и постучал указательным пальцем по самой западной точке побережья Тортуги:

– Мы здесь. По-видимому, прямо напротив этого берега. Не более чем в нескольких милях.

– Черепаший остров?! Неужели шторм отнёс нас так далеко от Кубы? – с сомнением пробормотал Эстебан.

– Наверняка! Если бы не волны, мы бы видели береговую линию. Она должна быть совсем близко. Шторм почти прекратился и вскоре мы ее, несомненно, увидим. Мы станем лёгкой добычей первого же английского корабля. Или ветер выбросит нас на этот проклятый остров, который является главной в этих водах пиратской базой французских и британских псов еретиков!

– Неужели нет никаких шансов?

– Практически никаких, Эстебан! С такими повреждениями мы не можем – ни вернуться на Кубу, ни принять бой. А, кроме того, у нас в трюме золото, принадлежащее Испании, и которое ни при каких обстоятельствах не должно достаться англичанам или французам!

Дон Родригес помолчал, переводя дух. Старший помощник сосредоточенно смотрел на капитана. Последний с неудовольствием провёл ладонью по небритой щеке и продолжил:

– Как только шторм начнёт стихать, возьмёшь трёх матросов и шлюпку. Погрузите бочонки с золотом и доставите их на берег. Там вы их спрячете, и ты отметишь место на этой карте. Это максимум того, что мы можем сделать в сложившейся ситуации.

– А дальше?

– Дальше?! Хороший вопрос раздери меня морской дьявол! Что дальше? Ну, что ж… дальше вам не останется ничего другого кроме как молиться, чтобы с вас не сняли живьём шкуру и, чтобы вы смогли добраться до любой из наших колоний и передать карту её администрации.

В дверь постучали, и на пороге появился младший офицер. Он был взволнован:

– Сеньор капитан, нас преследует судно под британским флагом.

– Военный корабль?

– Не похоже на линейный корабль, сеньор. Скорее всего, английский капер* *Примечание – капер – невоенное судно, несущее вооружение, капитан которого имел королевское разрешение – каперский патент на захват судов враждебных государств. Иногда граница между каперством и пиратством была весьма условной.

– Проклятые пираты!

Дон Родригес ударил кулаком по столу так, что стоявшая прямо на карте бутылка опрокинулась. Капитан успел её подхватить прежде, чем ром залил карту, но капля рома всё же успела попасть на береговую линию Тортуги.

Дон Родригес посмотрел на своего старшего офицера:

– Действуй, Эстебан времени у нас осталось немного!

Старший офицер поклонился и повернулся, чтобы выйти из каюты, но капитан остановил его:

– Погоди! Глотнём напоследок рому.

В этот момент раздался пушечный выстрел.

– Приказывают лечь в дрейф. Следующий выстрел будет в борт. Да упокоит господь наши души!

Дон Родригес жадно сделал несколько глотков прямо из горлышка, оттёр рукавом струйку рома, побежавшую по подбородку, и передал бутылку Эстебану:

– Прикончи ром и используй бутылку, как футляр для карты.

ГЛАВА 3

Эстебан де Гарсиа неподвижно сидел в, раскачиваемой вёслами матросов, шлюпке и смотрел вперёд туда, где за пелериной бурых после бури волн виднелась узкая лента жёлтого песка. Дальше стеной стояла буйная флора тропиков, из которой вырастали скалистые горы.

Под ногами Эстебана находился небольшой сундучок, а всё остальное пространство лодки занимали бочонки с золотом, которым король Испании должен был расплатиться со своими подданными южной части Нового Света. Золота было много и сильно осевший шлюп продвигался не так быстро, как того хотелось его команде.

Вдалеке в открытом море за спиной Эстебана виднелись паруса двух судов, которые обменивались пушечными выстрелами. Это «Нуэстра Сеньора де Аточа» медленно отходила от берегов Тортуги, чтобы увести за собой как можно дальше английский корабль и дать Эстебану возможность выгрузить золото.

Эстебан с тревожно оглядел приближающийся берег (он был в какой-нибудь четверти кабельтова*)

* Примечание – кабельтов – Ка́бельтов (от нидерл. kabeltouw – буксирный канат) – трос диаметром от 150 до 350 мм для швартовов и буксиров (кабельтовый трос), а также внесистемная единица измерения расстояния, использующаяся в мореплавании. В кабельтовых обычно выражается дистанция между кораблями при совместном плавании флота, размещении его по диспозиции, расстояние от корабля до берега и т. п.

Различают четыре вида кабельтовых: Международный кабельтов = 1/10 морской мили = 185,2 метра, Обычный кабельтов = 100 морских саженей = 182,88 метров, Кабельтов Великобритании = 608 футов = 185,3184 метров, Старый Кабельтов США = 120 морских саженей = 720 футов = 219,456 метров.

и мрачно сказал:

– Нужно торопиться, пока на бой пушек не слетелись обитатели этого осиного гнезда. Суши вёсла!

Матросы бросили вёсла и принялись натягивать на бочонки кусок парусины. Эстебан ещё раз осмотрел берег, и точно определив опытным глазом моряка расстояние от шлюпа до крайнего мыса, без сомнения являвшегося самой западной точкой острова, пробормотал:

– Ну, что ж подходящее место. Недалеко от берега, так, что добраться до золота будет несложно. Чтобы найти это места требуется определить самую западную точку острова – вот этот мысок и отсчитать от него два кабельтова на юг. Ну а до берега отсюда по прямой линии чуть меньше четверти кабельтова. Да и неглубоко здесь должно быть – сейчас после шторма вода мутная дна не видна, но думаю, может метра три или четыре, не больше того:

Эстебан наклонился к сундучку под ногами и извлёк оттуда карту Тортуги, перо, бутылку с чернилами, кусок твёрдого сургуча и пустую бутылку из-под рома, ту самую с коротким горлышком, которой предстоит сыграть такую важную роль в этой истории.

Эстебан откупорил бутылку с чернилами, обмакнул туда перо, и тщательно выбрав на карте место соответствующее тому, где они находились, аккуратно пометил его крестиком. Затем он стелкой соединил крестик с западной оконечностью острова и приписал «2 кабельтова к югу». Другой стрелкой он показал расстояние от крестика до берега и пометил «менее 1 четверти кабельтова». Рядом с самим крестиком он приписал «Искать затонувшую шлюпку».

Эстебан подул на свои пометки, чтобы поскорее просохли чернила, свернул карту и поместил её в бутылку из-под рома. Бутылку он положил обратно в сундучок и сказал наблюдавшим за ним матросам:

– На берегу нам следует успеть развести костёр, чтобы растопить сургуч и как следует закупорить бутылку, так что поспешим.

Заметив тревогу в их глазах, он добавил:

– Не бойтесь ничего, дети мои, помните, что вы испанские моряки и, чтобы с вами не случилось, ведите себя собразно этому.

С этими словами Эстебан встал, перекрестился, прыгнул в море и поплыл к берегу, при этом сундучок он держал над головой, чтобы внутрь не попала моская вода. Двое матросов сразу последовали его примеру. Третий же встал и нанёс несколько сильных ударов по дну шлюпки окованной железом задней частью весла. В пробитое отверстие стала быстро проникать вода. Тогда третий матрос последовал примеру своих товарищей.

Шлюпка же быстро заполнялась водой и погружалась всё больше и больше под воду. Наконец она совсем исчезла.

* * *

Спустя сорок минут четверо испанцев сидели на песке под скалой у костра. Двое матросов дремали, третий следил за берегом, а четвёртый (это был Эстебан) старательно обмазывал горлышко бутылки с картой растопленным на огне сургучом. В качестве пробки он использовал скрученный пальмовый лист.

Покончив с этим, он прислонился спиной к скале, устало закрыл глаза и задремал. Спустя несколько минут его разбудил тревожный оклик матроса:

– Сеньор!

Эстебан открыл глаза, приподнялся и… понял, что всё кончено – по пляжу в их направлении быстрым шагом шла группа людей вооружённых тесаками и мушкетами. Дымящиеся фитили мушкетов не обещали ничего хорошего. С первого взгляда можно было узнать смертельных врагов испанцев буканьеров*

* (Примечание автора – буканьер\ы – охотники на диких свиней, которые коптили мясо и продавали его, как провиант капитанам заходящих на Тортугу кораблей. Часто они сами являлись пиратами).

с Тортуги.

Без сомнений их привлекли на этот берег пушечные выстрелы. Впереди шёл обнажённый по пояс широкоплечий человек с красным платком на голове, обветренным лицом и густо заросшей волосами грудью.

В следующую секунду он увидел испанцев. Детина застыл, как охотничий пёс уловивший запах перепела. Правой рукой он очень медленно вытащил из-за пояса тесак и проговорил на ломаном испанском:

– Добро пожаловать в ад, испанские собаки!

Четверо испанцев, словно завороженные следили за тем, как широкое лезвие тесака медленно плывёт вверх. Звук голоса буканьера вернул их к действительности и они, сорвавшись с места, утопая по щиколотку в мелком песке, кинулись к спасительным зарослям. Буканьеры схватились за мушкеты. Раздались выстрелы.

Толчок в бедро швырнул Эстебана на песок – на штанине быстро расплывалось алое пятно. Ломая ногти, Эстебан торопливо выкопал в песке довольно глубокую ямку, положил туда бутылку, которую всё это время не выпускал из рук, быстро засыпал её песком и, уже теряя сознание от потери крови, жары и усталости, из последних сил пополз прочь, стремясь отползти от этого места как можно дальше.

Он не слышал ни выстрелов, ни торжествующих воплей победителей, ни криков добиваемых матросов.

ГЛАВА 4

Тортуга 1997 год

Скрипнули и повернулись какие-то невидимые колёса, время продвинулось на три века вперёд, и вот нашим взорам опять открылся тот самый пляж в западной оконечности острова Тортуга.

Около пяти часов дня. Самый конец рабочего дня. Небольшой экскаватор медленно, словно нехотя черпал ковшом песок. Рядом опёршись на лопаты, стояли несколько босоногих рабочих. И пляж, и экскаватор, и рабочие с лопатами – всё в этой сцене было щедро залито солнечным светом. Поверхность жёлто-зелёного моря с тёмными пятнами водорослей на мелководье отражала солнце всей своей поверхностью и напоминала жидкое серебро.

Вот ковш вошёл в песок, подгрёб его снизу, черпнул, пополз вверх и поплыл в сторону. Песок высыпался и ковш, пуская отполированной поверхностью солнечных зайчиков, поплыл обратно, опустился и вновь вонзился в песок. На этот раз он обнажил какой-то потемневший от времени предмет.

Из песка показалось опутанное корнями стелящихся по пляжу растений и покрытое слоем маленьких ракушек горлышко старой запечатанной бутылки. Ковш не подхватил его, а лишь снял слой песка в нескольких милиметрах, обнажив бутыль примерно на треть.

Находка была слишком ничтожной, чтобы обратить на неё внимание, но тут один из рабочих махнул рукой, чтобы привлечь внимание оператора:

– Эй! Выключай свой аппарат! Конец работы!

Экскаватощик остановил ковш (который завис прямо над торчащим из песка горлышком бутылки чудом, не раздавив его) и, повернув ключ в замке зажигания, заглушил двигатель. Посмотрев на часы, оператор высунулся в окно кабины и, хмыкнув, поинтересовался:

– Ума не приложу, как ты всегда так точно угадываешь пять часов дня, Усташ. Ведь у тебя никогда не было часов. Я даже не уверен в том, что ты умеешь определять время на циферблате!

Усташ осклабился и ответил:

– У меня имеются две пары часов, и я прекрасно знаю, как они работают. Вот одни, – он похлопал себя по животу, – эти часы дают мне знать, когда пришла пора закусить. Чуть ниже этих у меня ещё одни часы. Эти с кукушкой, они напоминают мне о том, когда пора навестить мою подружку Миранду. Кукушка никогда не ошибается, точно в назначенный час она просыпается и говорит мне: – «Заканчивай работу, парень! Пора навестить краснощёкую Миранду!», – Видишь, я никак не могу сбиться со времени.

Рабочие захохотали и, побросав лопаты, направились к старому ржавому пикапу, припаркованному прямо на краю пляжа в тени банановых пальм. Бутылка осталась торчать из песка. Никто так и не обратил на неё внимания. Тени пальм на песке становились всё длиннее, постепенно они исчезли совсем. На небе загорались звёзды. Наступила жаркая карибская ночь.

* * *

Ранним утром следующего первыми на пляже появились два босоногих мальчугана Пабло и Флорес. Они торопливо, почти вприпрыжку продвигались вдоль моря. Пабло не без труда удерживал одной рукой двух порядочного размера свежевыловленных рыбин, а Флорес был загружен рыболовными снастями.

Поравнявшись с экскаватором, Пабло углядел тёмный предмет под ковшом и метнулся туда. Он ухватил горлышко свободной от рыбин рукой и, вытащив бутылку из песка, поднял её над головой:

– Гляди, Флорес. Я чего-то нашёл!

Флорес только махнул на ходу рукой и ускорил шаг:

– У нас нет времени играть, пошли скорее.

Но Пабло побежал за ним, не выпуская бутылки из рук:

– Смотри, что я нашёл!

– Подумаешь старая бутылка. Какой-то дрянью заросла. Наверное, долго пролежала тут. Брось ты её, Паблито. Какая от неё польза! Побежали лучше, пока рыба не протухла, а то ведь никто не купит её у нас. Вот, если бы вместо пустой бутылки ты нашёл старый пиратский сундук с золотом. Побежали!

Мальчики припустились бегом. Пабло при этом не бросил бутылку.