Девятый сын Света. Вера. Любовь. Надежда

– Я следовал пути, который мне указывало перо. – ответил он, показывая на меня. – И оно помогло найти тебя.

– И ни разу не хотели забить на все это? – удивился я.

– Понимаешь, перо указывало мне путь туда, где царила Тьма. Оно помогало найти тех, кому нужна помощь и, спасая людей, я понимал, что живу не зря. Поэтому у меня даже в мыслях не было отступать. Это как лестница, понимаешь? Шаг за шагом я поднимался по ней к самому важному заданию в своей жизни.

– Найти Девятого сына Света…

– И обучить его. – улыбнулся старик и растрепал волосы на моей голове. – Так что я свою задачу выполню, а ты – поступай, как знаешь. Ты теперь свободен и больше никто не посмеет сделать из тебя марионетку. Ты согласен с этим условием?

– Да. Спасибо. – в первый раз я улыбнулся по-настоящему, искренне. Что-то внутри очнулось от сна, и дышать стало легче. Гораздо.

– А что ты хочешь? – спросил Константин. – После того, как мы разберемся с этой тварью внутри тебя.

– Я… Я не смогу спокойно спать, зная, что Виктор еще жив. Он сделал из меня убийцу, монстра, ну что же, я покажу ему монстра, которого он так хотел. – от избытка чувств я дернул за ручку сильнее, чем хотел, от чего та оказалась у меня в руке. – Простите…

– Илон, ты не монстр, что бы с тобой не сделали. Оставайся собой, не потеряй то, что у тебя было с самого начала. Не отдавай никому свою человечность. – в словах старика был смысл, но для себя я решил твердо, что мое решение не изменить. Я избавлюсь от этой твари вместе с Виктором и тогда начну жить.

На этом наш разговор был окончен и каждый остался при своем мнении. Кем меня еще можно было назвать, если не монстром? Я убивал людей, пожирал их души и не только, черт, да мне в зеркало противно смотреть, чешуя и этот красный глаз. Собственное лицо стало чужим, острые скулы и подбородок, взгляд исподлобья, нервно дергающийся рот. Такое чувство, что это тело больше не принадлежит мне, оно чужое, но я по каким-то причинам ношу его и не могу освободиться.

Подхваченный этими мыслями я улетел в забытье. Во сне передо мной опять появилась эта тварь, она улыбалась десятками лиц и кружилась вокруг меня, тыкая своими бесчисленными щупальцами, дразнила, но нападать сама почему-то не решалась.

– Что, Илон, как самочувствие? Нет провалов в памяти, мимолетных порывов впиться в ближайшую глотку? Не пора ли тебе принять лекарства? Как живется на свете психам? Тебе хорошо? Нет, я вижу, ты начинаешь злиться, ну, так это нормально, шизофреники народ буйный! Давай! Круши! Ломай! Убивай! Ты же этого хочешь!

– Чего хочу? – спросил я.

– Как чего? Мести! Я тоже ее хочу! Отомстить всем, кто когда-то причинял нам боль! Пойми, мы не такие уж и разные! Мы – одно целое, только ты упорно отвергаешь свою лучшую половину и цепляешься за жалкого человечишку! Ну какой из тебя сын Света, не смеши! Ты хоть раз в своей жизни видел Свет? В любом его проявлении? Любовь? Дружба? Сострадание? В тебе нет ни капли веры, а ты надеешься меня одолеть? Выгнать?

– Именно это я и собираюсь сделать. – ответил я, сжимая кулаки. – К черту веру, любовь, надежду, справлюсь на силе гнева, которую вы с Виктором мне подарили!

– Зубы решил показать? Мне это нравится! Давай-ка добавим тебе силы гнева!

И вот тут началось. Десятки рук нанесли удар сразу почти по всему телу. Этот урод играл мной, как мячиком, смеялся и с каждым новым ударом приговаривал:

– Что за дикость? Зачем ты бьешь себя! Больные должны лежать в постели и пускать слюни, зачем ты себя бьешь? Илон, прекрати!

Так продолжалось еще долго, я чувствовал каждый удар, он отдавался эхом по всему телу и, казалось, что меня скоро разорвет от такого количества, но я терпел, стиснув зубы. Эта тварь даже стона от меня не услышит.

– Эй, Илон! Проснись! Эй! – Константин уже минуту тряс мое плечо, я открыл глаза и посмотрел на старика. В его глазах читался страх.

– А? – спросил я.

– Ты весь издергался, будто у тебя припадок! Все хорошо?

– Тварь… Когда я засыпаю, она приходит и начинает меня избивать, играть, как она говорит. Но в этот раз было по-другому. – ответил я.

– Как?

– Она разозлилась. У нее не получается заставить меня сойти с ума, я начал сопротивляться и ей это не понравилось. Все тело болит. Мы уже приехали?

– Уже минут двадцать как, я хотел дать тебе доспать, но тебя стало трясти, и я решил вмешаться. Сейчас точно все хорошо? – спросил старик. Он немного успокоился, но все равно смотрел на меня как на больного.

Я ничего не ответил, только вылез из машины и размял ноющие части тела. Сил не было, такое чувство, что я вместо сна разгружал товарный состав с консервами. Константин без меня начал разгружать вещи, и я решил исправить эту вопиющую несправедливость. Мы быстро разобрали тяжелые коробки и уже через десять минут они ждали нас на пороге полуразвалившегося Храма, разбитого сердца Ордена. Я заметил, как старик завис где-то на минуту, поглощая глазами каждый сантиметр, каждый развалившийся кирпичик своего дома. В его взгляде читалась и грусть, и радость и еще что-то, что было не разобрать.

– Вот он – мой дом, Илон. Теперь он и твой на ближайшее время. – улыбнулся Константин. Такой фальшивой улыбки я у него еще не видел.

Мы начали медленно переносить вещи в здание. Двери провалились внутрь, когда к ним прикоснулись, в небольшом холле был неплохой слой земли, через который едва проглядывался каменный пол, стены затянуты паутиной, а из разбитых окон залетал ледяной ветер и гонял пыль и желтые листья. Идеальное состояние для аварийного и заброшенного много лет здания, удивляюсь, как оно еще не обвалилось.

– Так, за мной, на первом этаже есть жилые комнаты для преподавателей, там и остановимся. – сказал старик и направился в боковой коридор.

Я молча шлепал за ним, идти пришлось недалеко, Константин нашел две более-менее приличные комнаты, которые находились друг напротив друга. Окна в них были целы, пускай с них и поддувало, ржавые скрипучие железные кровати могли удерживать человеческий вес, да и мусора в них было относительно мало. Мы быстро перенесли вещи и стали обживаться. Как сделал я – спальный мешок бросил на кровать, открыл окно и через него покидал весь крупный мусор. Вещи свалил в угол, посмотрел на это безобразие и с облегчением вздохнул.

– Илон, это что? – спросил старик, заглянув в мою новую берлогу.

– Минимализм. – ответил я.

– Нет, дружок, это жесть. – заявил Константин и бросил мне веник и совок. – Ведро с водой и швабру занесу, когда у себя вымою пол. Пока занимайся. И вон на стене крючки, у тебя есть вешалки, развесишь одежду. Но после того как вымоешь стены.

– Константин, во мне сидит демон и жаждет крови, а мне уборкой заниматься? – спросил я, чувствуя, как мое негодование стал разделять еще один житель моего тела, ехидно улыбаясь.

– Это дисциплина, учись. – сказал он и хлопнул дверью.

Следующие два часа я ворчал и драил полы, стены, потолок, выметал мусор. Это занятие оказалось по началу скучным, но потом, мозг отключился и руки сами стали отжимать тряпку, драить особо грязные углы, так что я даже смог морально отдохнуть. Константин изредка заходил, чтобы поменять воду, которую он брал из колонки, что стояла в десяти метрах от Храма и еще даже работала. Как объяснил старик, там скважина с идеально чистой водой, которая снимает усталость и улучшает цвет лица. Неплохо, здоровый румянец на левой щеке мне не повредит.

– Закончил? – спросил Константин, увидев, как я лежу на спальнике и из признаков жизни подаю только сдавленный стон.

– Да-а-а! – чуть ли не смеясь, выдаю я.

– Что смешного? – удивился он.

– Просто это забавно, еще вчера я был полностью одержим демоном, и мечтал о смерти, а сейчас два часа уборки заставили меня заскучать по этому времени! – я перевернулся на спину и заржал, иначе не скажешь.

– Ты серьезно? – поддержал мой смех старик.

– Да шучу, но все равно забавно! – я улыбался во весь рот, и сейчас мое изуродованное лицо ничуть не смущало, на секунду я ощутил себя обычным ребенком, который приехал на каникулы к дедушке.

– Отлично, раз у тебя появилось настроение шутки шутить, помоги мне перенести еще кое-что из машины в главный зал, там будешь заниматься, пока погода не позволяет делать это на улице.

– Ок! – бодро крикнул я, резво спрыгивая с кровати.

На этот раз мы таскали тренировочное оружие, мечи, топоры, шесты и броню. Последним в бой пошел странный зеленый сундучок, который подозрительно трещал, когда его трясли. Что внутри, мне так и не сказали. Ну и ладно, не хочу портить настроение, которое потихоньку стало ползти вверх.

– Теперь пошли за мной. – резко сказал Константин, когда мы поставили в зале последнюю коробку.

– Куда? – удивился я. – Может, отдохнем? Я очень устал!

– Когда ты сел в машину, чтобы приехать сюда, я стал твоим опекуном, и ты обязан меня слушаться. Твое обучение начнется завтра, ты будешь уставать каждый день, у нас очень мало времени. – ответил старик и направился к выходу.

Мы остановились в центральном дворике, в окружении высоких сосен. Снег хрустел под ногами, небо было серым и безучастным, старик стоял в пяти метрах и смотрел на меня суровыми глазами.

– Илон, это мой дом. – сказал Константин. – Ты не обязан любить его, не обязан также чтить традиции и выполнять клятвы Ордена, которыми я связан. Но кое-что ты сделать обязан прямо сейчас.

– Что? – холодок пробежал по спине, я не понимал, что от меня хотят и эта драматическая сцена начала щекотать нервы.

– Ты должен пообещать… Нет, поклясться, что будешь слушаться меня во всем, чтобы я не приказал, ты это сделаешь. Это все ради твоего блага и твоей безопасности. Клянешься?

– Я не понимаю…

– Полгода назад ты был на перепутье между двумя мирами, тем, к которому ты привык и тем, каким он является на самом деле. И с первых шагов ты окунулся в него с головой. Он недружелюбен, опасен, забудь все, что ты знаешь о привычных вещах. С этого момента тебя спасет умение быстро усваивать информацию и подстраиваться под любую изменившуюся ситуацию! – старик был напряжен, в его глазах плясал странный огонь, на секунду мне показалось, что он помолодел лет на двадцать.

– Я понял. – мой кивок не удовлетворил Константина и тогда я добавил. – Клянусь.

– С этого момента можешь звать меня своим Наставником. У тебя есть время привести мысли в порядок до завтрашнего рассвета, с первыми лучами солнца начинается твое обучение. Ты можешь осмотреть окрестности, но не смей уходить от главного входа дальше, чем на пятьсот метров. Это может быть опасно. Я пока займусь размещением защитных рун по периметру. Свободен!

Услышав знакомую команду, я машинально развернулся и зашагал в сторону главного входа в Храм. Мыслей в голове было так много, что ни на чем нельзя было сосредоточиться. Новый мир, десятки тысяч загадок, окружающих со всех сторон, смотрящих красными глазами из темноты. Что же еще готовит завтра? А послезавтра? Черт, слишком много неизвестных, чтобы решить это проклятое уравнение! Подготовка начнется завтра, интересно, что меня заставят делать? Что вообще должен уметь сын Света? Вита что-то говорила про крылья… Но это точно не мой случай, старик сказал, что научит как победить эту темную тварь. Интересно, каким образом я это смогу сделать?

– Никак. – ехидно прошептала тварь, услышав мои мысли. – Хотя есть способ убить меня… Но ты уже догадываешься о нем, верно? Тебе ведь не раз приходили мысли об этом, ты просто не хочешь вспоминать эти славные деньки, которые дышат тебе в затылок!

– Если умру я, то умрешь и ты? – спросил я.

– Именно! Поздравляю! Итак, какой способ выберешь? Прыгнешь с той развороченной башни? Перережешь вены? Нет, это слишком медленно, ты не такой отважный… Но у старика есть пистолет, я точно знаю, он нас чуть не пристрелил при первой встрече… Уверен, что если ты пороешься в его вещах, то найдешь его! Давай! Найди его и покончи со всем этим!

– Ты хочешь умереть? – спросил я и внутри все похолодело.

– Нет, но я знаю, что этого хочешь ты. Столько боли, просто вспомни ее! – после слов чудовища в памяти всплыли фрагменты из воспоминаний, самых разных, начиная детскими страхами и заканчивая пленом у Виктора.

Отец избивает маму, она что-то кричит, я не могу вспомнить слов, но ее голос звучит в ушах, словно она в метре от меня. Я стою и держусь за прутья кроватки и смотрю, как она вытирает кровь с лица, а он еле стоит с бутылкой в руках и ухмыляется. Но его лицо изменилось, оно покрыто той же чешуей, что и мое тело, красные глаза горят в полумраке и он заносит руку для нового удара.

Я в школе, стою посреди двора, в окружении из детей без лиц, передо мной Штырь, который держит в одной руке мой рюкзак, а в другой зажигалку. Он смеется, пламя разгорается, и теперь смеются все. Я стою и ничего не могу сделать, только плачу и прошу перестать. Затем картинка снова поменялась и теперь я лежу на животе, на холодном каменном полу, а меня пинают под ребра подручные безумного Доктора. Во мне закипает гнев, но тело не двигается, меня перекручивает от боли, но сил нет даже поднять голову и заглянуть в глаза, скрытые за странными очками. Потом я вижу себя со стороны, сидящего в луже крови, она везде, на руках, груди, во рту чувствуется металлический привкус. Внутри все скручивается в тугой холодный комок, но я смеюсь, бью кулаками по полу, реву, как дикий зверь, а в виски словно вкручивают два раскаленных металлических штыря.

– А-а-а-а-а-а! Перестань! Я не могу это пережить еще раз! – я обнаружил себя на полу в собственной комнате.

Я лежал, схватившись за голову, правый глаз нагрелся и, казалось, что он вот-вот лопнет. Тело двигалось само по себе, я случайно оцарапал левую сторону лица, оказалось, что на правой руке выросли когти, длинные, твердые и очень острые.

– Прекрати… Прошу, не надо больше… этого. – пробормотал я. Изо рта бежала дорожка слюны, кажется, я пролежал так дольше, чем кажется.

Тварь, довольная тем, что нанесла по мне еще один удар, скрылась и смолкла. Я поднялся и на негнущихся ногах дошел до кровати. В ушах звенело, голова кружилась, а когда я лег, из носа пошла кровь. Эта тварь медленно, но уверенно уничтожает мой разум. Сволочь. Эти начинают злить.

– Я не отдам тебе это тело. – прошептал я. – И ты не сломаешь меня! Я обещаю тебе, что выйду из этой войны победителем, даже если мы оба с тобой сдохнем!

Тварь молчала. Не дождавшись ответа, я заснул. Во сне ко мне приходил кто-то и гладил по голове. Я ничего не видел, только чувствовал чье-то тепло, и прикосновение. Но затем оно сменилось грубым выкриком Константина и его попытками меня растолкать.

– Вставай, Илон! Черт, что с лицом? – спросил он.

– А? Да кровь пошла, все в порядке. – я виновато почесал затылок, потом провел пальцами левой руки по лицу и обнаружил, что царапины от когтей зажили всего за одну ночь.

– Иди, умойся и жду тебя в главном зале. – приказал Наставник.

Я послушно поднялся с кровати, благо, вырубился я одетый. Захватив с собой зубную щетку и пасту из вещмешка, я трусцой побежал к колонке, где умылся и привел себя в более-менее божеский вид. Хорошо, что тут почти нигде не было зеркал, и я не мог наблюдать свою изуродованную рожу.

– Тебя хоть за смертью посылай. – усмехнулся Константин, когда я вошел в Большой зал.

– Простите, долго кровь смывал. – пожал плечами я.

– Выглядишь бледным, все хорошо? – забеспокоился старик.

– Я полгода прожил в подвале, бледность – мое второе имя. – усмехнулся я.

– Шутки – это хорошо. Они могут стать хорошим оружием, если научишься им пользоваться. – одобрительно кивнул Наставник. – Готов начинать?

– Да, готов. – оскалился я. В душе шевельнулся азарт и жажда узнать как можно больше, чтобы выжечь тварь из своей головы.

– Разденься до пояса и сядь вот сюда. – показал старик на рунический круг, нарисованный мелом на сером камне.

Я послушно выполнил приказ и замер в ожидании следующего. Холодок пробежался по голому торсу, но его можно было терпеть. Старик развел костерок в ржавой железной бочке, пока я раздевался, он что-то сунул в огонь и развернулся ко мне.

– Теперь закрой глаза. – приказал он.

– Что дальше? – спросил я, уставившись в бесконечное ничего.

– Сиди и терпи. – сказал Наставник и прикоснулся к моему лбу. – Я взываю к сущности, что скрывается в этом теле! Приди на мой зов, покажи себя!

В голове сразу прозвучал голос твари, и я поначалу не заметил, как она заговорила моим ртом с Константином.

– Пришел убить меня? Зря стараешься, охотник! Прикончить меня можно только пустив мальчишке пулю в голову! Один из ваших даже хотел это сделать, но в конце передумал! Что? Я вижу в твоих глазах отвращение? Мне нравится этот взгляд, ненавидь меня! Великий герой всех времен и народов проиграл лучшему другу и позволил Ордену, своей семье, погибнуть! Думаешь, спасая мальчишку искупить грехи? Ты жалок!

– Заткнись, чудовище! – проворчал Константин. – Ты мне не нужен. Илон, слышишь меня?

– Да! – кивнул я.

– Не нужен? Зачем звал тогда? Давай, убей меня, и покончим с этим! Пистолет за поясом сзади, тяжелый, надежный, подарок старого друга, если не ошибаюсь? А если я вырвусь и убью его? Тебе оно надо? Я погружу этот мир в хаос и огонь, если ты не остановишь меня! Пламя пожрет невинных, а я буду плясать на горелых костях и смеяться над твоей беспомощностью, ты, жалкий слизняк! – демон хохотал, играл мышцами лица, пытался привлечь внимание.

– Отлично, а теперь попытайся силой воли подавить его! Заткни его и затолкай обратно в темноту! – приказал старик.

– Как? – не понял я.

– Просто сделай это! Ты поймешь как! – крикнул Константин.

Я изо всех сил напрягся и попытался почувствовать в себе Тьму, но она была словно везде. Окружала со всех сторон и продолжала нашептывать на ухо.

– Сдавайся, тебе не победить! Ты слаб! Сдайся и уступи, меньше будешь страдать!

– Заткнись! – крикнул я, и Тьма немного отступила, на секунду, но затем снова захлестнула.

– Илон, еще! Сопротивляйся! – кричал старик.

– Ты сильный. – признался я. – Очень, просто невероятно, как я еще сохраняю остатки разума.

– Да! Мне нравится! Продолжай! – хохотала тварь, чувствуя скорый праздник.

– Тебя кормили столько лет, мы жили бок о бок, ты наблюдал за мной все это время. Знаешь каждую мою слабость. Ты читаешь мои мысли, как открытую книгу, верно?

– Да! И мне сейчас мне они очень нравятся! – тварь так разошлась, что появилась передо мной и заулыбалась во все триста тридцать два зуба.

– Спасибо. – ухмыльнулся я.

– За что? – удивилось чудище.

– Ты только что доказал, что не можешь читать мои мысли. Я думал о том, как освобожусь от тебя и высплюсь хорошенько! – подмигнул я. – Ты лишь можешь нашептывать всякий бред мне на ухо, вот и все. Да, ты изрядно потрепал меня, но в то же время и научил кое-чему.

– Чему же?

– Жрать гнев и ненависть, превращая их в силу. Тебе нравится этот вкус? Тогда получай! Прочь из моей головы! – Тьма расступилась на несколько метров, тварь отпрыгнула от волны моих эмоций, как от огня, но это только разозлило ее.

– Рыжий, держи эту границу, не смей останавливаться, пока я не выставлю стену! – крикнул Константин и принялся читать какие-то заклинания на непонятном языке.

– Я пытаюсь! – сквозь зубы прошипел я. – И можно было не обзываться!

– Ты посмел зайти за черту, мальчишка! Пора наказать тебя по-настоящему за неповиновение! – взревела Тьма и выросла в десять раз за несколько мгновений.

Всем телом я ощутил, как земля под ногами задрожала, огромная волна энергии надвигалась на меня, и препятствием ей служил жалкий эмоциональный порыв, который я пытался всеми силами сохранить еще на несколько секунд.

– Властью, дарованной мне Светом, я накладываю на тело этого смертного печать золотой рубахи! – воскликнул Константин и я ощутил на груди невыносимое жжение. Меня окружило золотое свечение, Тьма исчезла.

Я открыл глаза и увидел на груди ожог в виде руны. Обугленная кожа слегка дымилась, боль была такой, что я потерялся на несколько секунд.

– Ты совсем из ума выжил? – взревел я и бросился куда-то к стене, спасаясь от боли.

– Илон, это был единственный способ! – крикнул мне вдогонку старик.

– Ты заклеймил меня! – собственный голос показался чужим, более грубым, животным. С этими словами я правой рукой ударил в стену Зала и оставил в ней сквозную дыру. Кулак даже не ощутил боли. – Что ты со мной сделал?

– Я выставил вокруг тебя барьер, который поможет сдержать тварь, пока ты проходишь обучение. Он держится на твоей силе воли, если она ослабнет или ты потеряешь контроль над собой, то она найдет лазейку и сломает печать. Пока тебе не о чем беспокоится, заклятие в полной силе и ты можешь немного пожить один в своем теле. – ответил Константин.

– Это УЖАСНО больно, если что. – процедил я.

– Ты же поклялся следовать приказам. Так что вытри сопли и соберись. – сухо ответил старик, делая суровое лицо.

– Ага. Что дальше? – хмыкнул я, возвращаясь к рунному кругу.

– Лови! – Наставник бросил мне деревянный меч, второй такой же остался у него. – Перед завтраком тренировка. Ты нападаешь, я защищаюсь. Нанесешь удар – поешь.

– Это будет слишком просто, не находишь? – спросил я.

Просто это не было от слова совсем. Я размахивал тренировочным мечом, как чертова ветряная мельница, но за сорок минут не смог нанести ни одного удара. Каждый удар, выпад и неловкий укол был отражен твердой и быстрой рукой. Если сравнивать наши со стариком движения, то это можно сравнить с избиением младенца. Мне недоставало ни скорости, ни мастерства. Это злило, от чего я делал еще больше ошибок. Руки дрожали, я, скрипя зубами, шипел и бросался в атаку. Злость придавала сил, выносливость, но никак не приближала к победе.

– Довольно! – крикнул наставник, подняв левую руку вверх. – Это было просто отвратительно, ты совершенно не слушаешь свои чувства и собственный мозг! Читай движения противника и действуй исходя из них!

– Слишком много слов! – огрызнулся я. – Я меч в жизни не держал, что ты хотел?

– Ладно, для первого раза не так уж плохо, в следующий раз за каждый твой косяк будешь наказан. А теперь марш готовить завтрак! – Константин показал пальцем в сторону коридора.

Я отдал старику меч и побрел в указанном направлении, вытирая со лба пот. Не смотря на то, что в Храме царил собачий холод, я хорошо разогрелся, голод ненадолго отступил, но когда в нос ударил запах еды, в животе запел хор молодых китят. Кухню Константин устроил напротив своей комнаты. Туда был перемещен весь провиант, умелыми руками Наставника была сооружено подобие кострового места из десяти кирпичей, выложенных квадратиком так, чтобы жар шел вверх.

– Вот топор, вот дрова. Действуй. – приказал старик и уселся в раскладном кресле с сигаретой в зубах.

– Нашел служанку. – пробурчал я.

– Я все слышал. – усмехнулся дед, чиркая спичкой.

Итак, вот топор, вот дрова, а вон там, в углу, сидит Константин, ухмыляясь и пуская дымные кольца. Я взял топор, чурку и хорошенько по ней ударил. Топор застрял, я посмотрел на старика и, краснея, принялся доставать несчастное орудие труда из бессердечного бревна. Попытка номер два. Чурка стоит на треснувшей плитке и смотрит своими деревянными глазами, я, хорошенько размахнувшись, обрушиваю всю свою физическую и духовную мощь с тем же результатом, что и в прошлый раз.

– Думай и учись сам, если ты не понимаешь, как пользоваться топором, то учить тебя бесполезно. – пожал плечами Константин.

– Я его в первый раз в руки взял. – насупился я.

– Не смей говорить те же слова, когда окажешься наедине с женщиной. – подмигнул старик, в очередной раз заставив меня покраснеть.

Так, я должен разрубить этот чертов пень. Уже не смешно! Руки плотно сжимают рукоятку топора, удар и снова та же песня.

– Да чтоб тебя подбросило и разорвало! – заорал я, ударяя бревном об пол.

И о чудо, оно раскололось на три ровные части! Я заулыбался и посмотрел на старика, который подмигнул и показал на остальные пни. Вооруженный энтузиазмом и открывшимся вторым дыханием я быстро перерубил оставшиеся пеньки, делать это было легко, и я ощущал моральное удовлетворение от физической работы. Она помогала отвлечься от плохих мыслей. Когда дрова были порублены, огонь разведен, дело дошло до готовки.

– Чайник уже с водой, вскипяти, только осторожнее, не ошпарься! – заботливо крикнул старик, доставая из недр плаща выцветшую книжку.

– Карманные романы читаем? – спросил я.

– Поверь, малыш, тебе этот роман понравится. Ты пока делом займись.

Чтобы поставить чайник кипятиться, нужно было сначала установить решетку на кирпичи, а на нее поставить воду. К счастью, с этой задачей я справился быстро и уже через несколько минут кипяток превратился в чай, разлитый в железные кружки. Из еды на завтрак была тушенка и сухари. На вкус она была весьма ничего, а если учитывать мой волчий голод, то вообще отпад.

Когда с завтраком было покончено, старик отправил меня одеваться.

– Мы идем в лес? – спросил я, выбежав на улицу.

– И да и нет. – улыбнулся старик. – Для разминки тебе двадцать кругов вокруг храма.

– Что? – удивился я. – Серьезно? Пробежка?

– Ты обещал подчиняться. Вперед. – холодно произнес Константин, показывая пальцем не непротоптанный снег, который намело за ночь просто огромное количество.

Я промолчал, слишком резко старик включил сурового учителя, вместо доброго дедушки. От этого внутри все сжалось, и я вновь почувствовал себя совсем одним. Почти. Тварь проснулась и стала требовать внимания, самое то, чтобы не слушать ее, а протаптывать себе дорогу в полуметровом слое снега, который забивался в ботинки, штаны, пальцы уже после первого круга перестали двигаться нормально.

– Зачем ты это делаешь? Что это тебе даст? Хочешь стать сильным? Зачем? – шептала тварь.

– Не твое дело! – бормотал я.

– А я знаю, зачем! Ты хочешь убить Виктора. Вот только силы у тебя есть, просто возьми их у меня! – шептал демон.

– Я не такой как ты! – шипел я, пробираясь сквозь снег еще яростнее, раскидывая его руками и ногами в разные стороны.

– Конечно, убийца! Ты прогнил насквозь, и тебе нет пути назад! То, что с тобой сделали уже не исправить, ты так и останешься монстром!

– Заткнись! – я заорал, и снег вокруг меня растаял от волны жара, которая вышла из тела. – Я не такой как ты и никогда не стану!

Теперь снег плавился от моего гнева, я бежал со всех ног, утопая в талой воде, кричал, махал руками и чувствовал, как давящая изнутри злоба находила выход, и мне становилось немного легче. С каждой секундой жар становился все сильнее, а моя собственная воля, что сдерживала тварь, слабела.

– Илон! – кричал Константин. – Остановись! Ты теряешь контроль!

– Нет! Я добегу! – орал я в ответ.

Осталось еще немного. Пара кругов. Я бежал так быстро, что не заметил, как снег полностью растаял, грязь под ногами хлюпала и норовила проглотить ботинок, но было все равно. Когда я пробежал последний круг, то разогнался побыстрее и налетел на всей скорости в молодую сосенку, которая в обхвате была примерно как мой торс, и изо всех сил пнул по стволу. Дерево с треском повалилось на землю.

– Я не такой как ты! – закричал я и ударил по лежащему дереву кулаком. По стволу пошла трещина. – Я не монстр! Не монстр! Я – человек!

– Илон, прекрати! Ты не контролируешь себя! – Константин схватил меня и попытался скрутить, но я легким движением скинул старика с себя и продолжил молотить по дереву.

– Я! – удар. – Не! – удар. – Монстр!

– Черт! – ругнулся Константин, с ужасом глядя на то, как я уничтожаю несчастную сосну.

– Я больше так не могу! – сил не осталось, и я сидел в груде щепок на коленях и рыдал. – Почему ты не отстанешь от меня? Просто оставь меня… Уйди, ты не даешь мне жить! Пожалуйста!

Чья-то рука упала мне на голову и взъерошила волосы. Я посмотрел наверх и увидел лицо старика. Он смотрел на меня и улыбался.

– Ты не монстр, Илон. Держись, ты сильный. Все будет хорошо, вставай. – он похлопал меня по спине и помог подняться.

– Слишком много злобы, он накачивает меня ей, это слишком! Я не могу ее вынести! – черта истерики была пройдена, и теперь наружу вырывалось все, что было в голове. – Он говорит, что я такой же, как он! Что я монстр! Шепчет, медленно сводит с ума! Я слабый! Не смогу! Дай мне пистолет и уйди, я покончу со всем этим!

Удар тыльной стороной ладони по лицу привел в чувство. Я ошарашенно посмотрел на старика, лицо его вновь было суровым, брови нахмурены, в глазах читается гнев и упрек.

– Не смей так говорить! – крикнул он. – Смерть не выход и никогда им не будет! В тебе есть силы, чтобы бороться!! Сражаться за жизнь, за свой разум! Только попытайся! Я потратил всю жизнь, чтобы найти тебя, потому что ты однажды станешь одним из спасителей мира! Встань и преодолей страх! Ты сильнее его, сражайся!

– Как? – в голове было пусто, слезы не переставали идти, но я был уже спокоен. Отдышавшись, я отвернулся, чтобы вытереть лицо и сказал. – Прости. Я не должен был этого говорить. Просто я даже не понял, как это произошло, все перевернулось, а я не был к такому готов. Продолжим тренировку?

– Есть у меня одна идея, но тебе она врядли понравится. Но ты продвинешься на новый уровень после того, как пройдешь эту тренировку. Если ты ее пройдешь. – произнес Константин, закуривая.

– Что надо делать? – спросил я, шмыгнув носом.

– Для начала тебе нужно подготовиться, у тебя будет на это неделя. Надейся, что за это время погода изменится и потеплеет.

Весь этот день и всю следующую неделю я оттачивал навыки выживания. Учился разводить костры, искал в лесу следы животных, а по вечерам в главном зале Храма отрабатывал приемы фехтования. С каждым разом получалось все лучше и лучше, а вот с выживанием было туго. По словам Константина, у меня не было ни чутья, ни зрения. Но в последние два дня я уже исправно отличал заячьи следы на бескрайних снежных просторах, а чтобы развести огонь и согреться, нужен был десяток спичек, а не коробок. Погода стала значительно теплее, снег потихоньку таял, а лучи солнца ласкали кожу весь день. Март во всей красе решил показать себя с самого начала, за что я хочу сказать ему огромное спасибо. Тварь по-прежнему старалась вносить свою лепту в разрушение моего психического здоровья, но печать и собственная сила воли помогали загонять ее куда подальше, как только надоедливый шепот начинал звучать в голове.

– Вставай, тебе пора! – крикнул Константин на утро восьмого дня и бесцеремонно бросил мне на кровать тяжелый рюкзак. Удар пришелся в живот, я от неожиданности вскочил и начал искать глазами безобразника, но спустя пару секунд, до меня дошла суть происходящего.

– Уже? Так рано? – спросил я, зевая.

– У тебя будет время умыться и позавтракать, а потом… За завтраком и расскажу. – сказал старик и покинул мои покои.