Тут прибежали Виктория и Вера Павловна, которые быстро забрали детей с беременной и гражданскими, увели их в сопровождении выделенных бойцов в медпункт.
**********
Капитан подразделения «Азов», доброволец из Польши Анджей Ковальский с позывным «Орлан», а на самом деле действующий майор польской армии из специального подразделения Grom (аналог спецназа ГРУ ГШ ВС РФ), в настоящий момент передвигался на одном из американских MRAP MaxxPro Plus. Двигаясь в колонне из таких же четырех бронетранспортерах на полноприводном грузовом шасси, поставленных ВСУ Украины совсем недавно – в августе.
В них ехали представители из той же структуры, что и Ковалски – все поляки по национальности. Также в колонне были два старых, но еще очень даже ничего грузовика ЗИЛ – 131, перевозящих личный состав подразделения «Азов», состоящих из граждан Украины.
Впереди и позади колонны двигались автомобили Хаммер с пулемётными турелями на крыше. Замыкали колонну две БМП – 2, выступающие в качестве средней огневой поддержки.
Помимо этого, шесть Хаммеров кружили вокруг колонны в радиусе одного-двух километрах, будто сторожевые собаки вокруг отары: прощупывая оборону русских, используя объездные дороги или передвигаясь прямо по полям. В случае сопротивления, откатывались к колонне либо вызывали подмогу.
– Jak się sprawy mają (прим. – Что там у нас?) – обратился Ковальски к своему заместителю Якобу Возняку, младшему лейтенанту «Азов», но при этом подпоручику польской армии того же подразделения, что и его командир, сидевший напротив того в противовзрывном сиденье.
– Rosjanie uciekają, nasze grupy manewrowe "strącają" ich z osiedli, albo sami się wycofują (прим. – Русские бегут, наши маневровые группы либо «сбивают» их из населённых пунктов, либо они сами отходят), – довольно доложил тот, держа постоянную связь с различными маневровыми группами, которые несколькими бросками умудрились продавить, проскочить между боевыми соединениями русских. И теперь глубоко просочились вглубь обороны русских между занятыми ими населенными и опорными пунктами.
Большинство таких групп достаточно успешно действовали – часть опорных пунктов русской армии были уничтожены с наскока, а часть просто окружены и были уже в тылу у наступающих. К ним подходили регулярные части ВСУ и добивали оставшихся защитников.
Однако, на некоторых рубежах обороны подразделения русских встали насмерть либо медленно отходили, при этом достаточно жестоко огрызаясь, часто смертельно для атакующих.
Но брошенных сил было слишком много, а вот российских войск было меньше, чем хотелось бы войсковому руководству армии России и Администрации Президента. И достаточно успешное наступление, по мнению командования ВСУ Украины, сейчас шло почти по всему фронту: от Харьковской области до Херсонской,
Судя по всему, наступающие части ВСУ скоро должны были достичь пригородов Херсона без особого труда. Во всяком случае, благодаря информации и видео, которые получали с коптеров, несколько недель облетавших окрестности перед наступлением.
ГЛАВА 7
– База! Я Омут!
– Омут! Я База!
– У меня неожиданно тут дети с беременной девушкой образовались и ещё двое гражданских. Требуется транспорт для вывоза.
– Твою мать! – было слышно, как ответивший Коротаеву майор Сивов выругался. – Сколько их?
Коротаев быстро доложил о количестве детей и гражданских, надеясь, что с учётом этого, вопрос с их эвакуацией быстро разрешится.
– Омут! – майор помолчал, а потом… – Украинцы проломили нашу оборону и с вашей стороны. Как понял? – неожиданная новость ошеломила.
– Принял! – у старшего лейтенанта дернулась щека.
– Есть неподтвержденные данные, что часть украинских диверсионных групп могут быть в вашем тылу, – доносил до Коротаева нехорошие новости майор. – Будьте готовы к круговой обороне. Постараемся выслать вам транспорт, чтобы эвакуировать вас в ближайшее время, – было слышно, как он что-то говорить в сторону. – Об отправке транспорта сообщу дополнительно. Пока отбой!
Старший лейтенант положил выносной микрофон от стационарной рации и взял со стола обычную:
– Командиры отделений ко мне на КП!
– Движение на дороге! – вклинился неожиданно в эфир Каскад.
– Да вашу маму! – не удержался Иван, который в этот момент помогал медикам с Вистом и Пашей разместить детей, да и покормить вкусняшками, что нашлись у рачительных мобилизованных, часть из которых сбежались в медпункт.
– Инженер, Вист – пулей на позиции! – раздался голос командира в рациях. – Стирол! Усилить внимание за нашим тылом. Возможны неприятности.
– Есть! – бросил Иван в рацию. – Паша, Вист, погнали, – они все быстро выбежали из подвала дома и разбежались по своим местам.
Каскад разглядывал в бинокль два приближающихся автомобиля, которые двигались со скоростью километров сорок в час, объезжая многочисленные ямы на асфальтовом покрытие. С дорогами на Украине и так было плохо, а в результате боевых действий совсем хреново стало.
– Доклад, – не дождался командир данных от Каскада.
– М-дя… Командир, не поверите, к нам едут два «Хаммера».
– Понял! Инженер, Вист – по той же схеме, – приказал Коротаев.
**********
За полчаса до прибытия гражданских в Журавки
– Капитан, наши «побратимы»! – Якоб поморщился: не любил он «свидомых» – очень не любил, были у него для этого основания. – Доложили, что из того поселка, который мы недавно покинули, ушла колонна русских оккупантов. Они у них на хвосте. Просят разрешения на преследование, чтобы их догнать и покарать. Они двигаются в направлении… – он посмотрел в планшете на карту, – Журавок, чертов русский язык, – выругался он. – Пся крев!
– М-да, знаю я их «оккупантов», небось опять просто кровь хотят пустить, – поморщился Анджей.
Действительно, они минут тридцать назад проехали один из достаточно больших населённых пунктов, название которого он не запомнил, где часть «азовцев» активно бросилась выявлять «сепаратистов». Тут и там раздавались выстрелы, но это его не волновало, т.к. украинцев он еще еле терпел, а расстрелы русских, которых он ненавидел всей душей, ему были неинтересны. Но даже его бесила излишняя жестокость быдла, которое расстреливало людей, не взирая на пол и возраст.
Их колонна свернула на одном из перекрестков, чтобы осмотреть один из хуторов на предмет наличия там российских войск. Да и пора было передохнуть. Слишком много сегодня было беготни и суеты.
– Не удивлюсь! Уроды, упивающиеся кровью, желающие пить её еще и ещё… – тут Якоб сплюнул, – если бы не наше командование, – злобно оскалился он, – если бы не война против проклятых русских, я бы этих уродов сам бы давил, как клопов.
Большая часть польских предков Якоба были убиты в Волынской резне, а немногочисленные остатки бежали в Польшу, так что к бандеровцам и свидомым он любовью точно не пылал. Но вот их политикам втемящилось в голову, что ради «святой» войны с Россией, можно и потерпеть. Но ничего, когда Россия будет изгнана отсюда, а «Восточные Кресы» войдут в состав Великой Польши, то он своими руками будет уничтожать всё это свидомое быдло.
Для Ковальски Якоб Возняк был незаменимым кадром – помимо своей профессиональной армейской подготовки, а также участия в многочисленных конфликтах в Ираке, Ливии и Афганистане, он в совершенстве владел украинским языком, так что было кому общаться с украинцами. Сам Ковальски не собирался учить этот смесок языков из принципа! Хотя часть слов в украинской мове использовалась из польского языка, но за последнее время они напридумывали каких-то своих, ни черта не понятных никому, кроме них.
Так что основное общение с приданными его группе военными Украины вёл именно Якоб.
– Передай, что пусть справляются своими силами. Пора нам перекусить, а то сутки уже на ногах. Отдохнём на хуторе. Пусть больше никуда не суются, а сразу к нам, как закончат.
– Понял, – Якоб стал быстро говорить по-украински что-то по рации «азовцам».
– Слушаюсь, – командир переднего дозора, желавший догнать и уничтожить удравших от них сепаратистов, отжал кнопку на рации. – Курвы польские! Петро, жми на газ, наздоженемо цих виродків (прим. -Петро, дави на газ, догоним этих выродков).
Взаимная ненависть была обоюдной, пока тщательно скрываемой всеми сторонами, из-за их всеобщей «нелюбви» к русским москалям.
Два Хаммера ускорились и пошли по следу, будто волки, что почуяли добычу, пока колонна ВСУ медленно втягивалась на территорию большого хутора, состоящего из нескольких жилых домов и хозяйственных построек.
Из самого большого двухэтажного и богатого дома выскочили двое местных, размахивая украинскими флагами, встречая своих захистников.
**********
– Командир! Хорошо вижу камуфляж на машинах и отличительные знаки. Это точно не наши! – доложил Каскад. – Вэсэушники, однозначно.
– Им тут всем маслом что ли намазано? – ругнулся Коротаев, выслушав доклад. – То беременная с детьми, теперь эти. Ладно, работаем… – он поднял рацию и приказал: – С этими разговаривать бессмысленно. Пора на ноль их множить! Как только заедут в сектор огня – Инженер, Вист отработайте по ним «граниками». Не зря же они нам их оставили. Всех в машинах – уничтожить! – Коротаев не собирался рисковать своими бойцами – боевого опыта у них нет, а с расстояния расстрелять две большие мишени много ума и опыта много не надо.
– Плюс! – ответил Иван.
– Плюс! – ответил Вист.
– Мотыль! – продолжил раздавать приказы Коротаев. – Поддержишь огнем, если что, но только в крайнем случае.
На втором этаже «хрущевки» засел Мотыль, вместе со своими двумя помощниками, установившими станок и водрузив на него свой пулемёт «Корд».
Это была их основная позиция, с которой они контролировали мост и подъезд к нему с верхней точки в деревне. Сначала хотели на третьем этаже сделать её, но Коротаев быстро на пальцах им объяснил, что как раз на третьем их в первую очередь и будут искать.
И даже не сразу их обнаружив, противник просто может не глядя обстрелять верхние этажи в первую очередь. Так что чем ниже, тем здоровее будут.
– Плюс! – откликнулся Мотыль, взявшись за приклад своей «игрушки», поводя стволом по сектору обстрела, примериваясь, как ему будет удобнее всего прикрывать товарищей.
Иван и часть его бойцов распределились по своим местам, ожидая подъезда Хаммеров, которые приближались к мосту. Аналогичным образом ребята Виста вместе с ним пряталась с другой стороны от дороги.
– Ну что, теперь стрельба по живым мишеням, – Иван зябко повёл плечами, будто ему было холодно, а потом пару раз приложил автомат к правому плечу и навел его на дорогу, выискивая воображаемые мишени, готовясь к бою.
– Так может подорвать укровояк? – спросил Олег, который лично с отцом закладывал фугасы под опорами моста, а также перед и за ним.
– Приказ был? – он укоризненно посмотрел на сына. – Потом зачем тратить дефицитную взрывчатку на две машины? Правильно командир решил. Да и мост нам ещё может пригодиться, вдруг еще кто приедет из гражданских, или из наших военных? Лучше без взрывчатки их уничтожить… Так что придётся пострелять по живым людям, – вздохнул Иван, которому это совсем не нравилось – убивать людей, но либо они, либо их…
– Как-то оно… – Олег передернул плечами.
– Да ладно, вам, будем как в тире, – хорохорился Паша, которого до этого сам никогда по людям не стрелял, так что испытывал серьезный мандраж.
Судя по переставшим мелькать фигурам с другой стороны дороги, Вист и его люди ожидали подхода противника на своих позициях.
Спрятавшийся за полуразрушенной стеной дома, так что его не было видно дороги, один из бойцов Виста готовил к бою шведско-английский гранатомёт NLOW, а в отделении Ивана один из его подчинённых поглаживал американский гранатомет АТ-4, взведённый и готовый к применению.
Почему-то именно два вида этих гранатомётов были спрятаны на складе, причем достаточно новые. И раз уж гранатомётов на складе оказалось немало, то Коротаев решил использовать халявно доставшееся вооружение. Иван с его хорошим знанием технического английского, да при наличии инструкций к гранатомётам, быстро разобрался с приведением их в боевое состояние. Вооружения много не бывает, так что выстрелы к своим штатным гранатомётам к РПГ-7 по одному на отделение решили поберечь.
Их гранатомётчики и еще несколько человек, пожелавших пострелять, произвели во время тренировок в деревне по пять-шесть выстрелов, как из одного, так и из другого вида гранатомётов. Так что умеющих использовать иностранное оружие имелось в достатке.
Два Хаммера приближались к мосту, намереваясь как можно быстрее догнать сепаратистов, тем более, что, почти заехав на мост, они увидели вставшие посреди дороги машины.
Охотники догнали свою дичь!
Привезшие детей и гражданских машины, с учётом пробитых задних шин, было невозможно использовать по их прямому назначению. Да и в качестве своеобразного препятствия посреди дороги они подходили очень даже неплохо. И Коротаев приказал не убирать их с дороги.
– Это «Азов»! Огонь! – Иван разглядел характерные эмблемы на бортах авто, а нацистов он не любил, видимо генетическая память предков давала о себе знать. В душе всплыла волна ярости и злости на новоявленных нацистов этого времени, тем более что машины въехали в сектор обстрела.
– Сейчас мы возьмем и порежем всех этих сепаратистов, – довольно улыбнулся в это время командир патруля, когда их Хаммеры приблизились к стоявшим машинам, до которых оставалось несколько десятков метров. Да, они наверняка разбежались, но это их не спасёт…
Он прекрасно знал, что в машинах увезли мирных жителей, но это ничего не значило для него. Все они одним миром мазаны, должны быть уничтожены, чтобы не выросли и опять не оккупировали ридную Нэньку Украину!
– Огонь! – почти одновременно с Иваном выкрикнул Вист, когда увидел ненавистные и для него эмблемы на машинах.
Тут же раздался оглушительный автоматный и пулемётный огонь в двух сторон, а гранатометчики резко встали из-за укрытий и почти одновременно раздались два хлопка – в обе машины полетели две реактивных гранаты из трофейных «граников».
Водители Хаммеров, инстинктивно ударили по тормозам, как только поняли, что они попали в огненную ловушку, когда со всех сторон, как им показалось, в них полетели сотни пуль. А следом за пулями – летели реактивные гранаты. А не попасть в такие большие мишени с такого расстояния – это совсем косоглазыми или косоруким надо быть…
Бронированные стекла и металлические вставки в дверях устояли против ливня пуль, покрывшись трещинами и отметинами, только броня Хаммеров была против стрелкового вооружения, а не против кумулятивных гранат.
Одна реактивная граната, прилетевшая со стороны Виста, попала в дверь водителя, вскрыв её как консервную банку, а вторая, скользнувшая со стороны отделения Ивана, – в дверь переднего пассажира другого Хаммера: водитель и пассажир погибли мгновенно.
Трое выживших из одной машины и трое из другой, после смертельного и убийственного огня из гранатомётов, быстро сориентировались, т.к. не первый день воевали, поэтому выскочили из машин, пытаясь отстреливаться. Понимая, что следующие реактивные гранаты могут положить их всех наглухо.
Хотя с непривычки, да и просто потому, что раньше почти всем мобилизованным никогда не приходилось стрелять по живым людям, то пули летели не совсем туда, куда целились стрелки, но закон больших чисел – просто лавина пуль из двух десятков стволов сделал своё дело.
Далеко от машин никто убежать не успел. И хотя выжившие попытались сперва спрятаться за корпусами вставших машин и даже отстреливаться, но хотя бы для одной из засадных групп они были как на ладони. И почти каждый из пытающихся спастись был под огнём нескольких стволов…
ГЛАВА 8
Диверсионно-разведывательное подразделение Ковальски расположилось на хуторе, состоявшем из трех жилых зданий: одного большого дома – хозяев хутора, и двух зданий немного поменьше – там жили сыновья главы поселения с семьями. Также было несколько хозяйственных построек. Используемых для выращивания и продажи сельхозпродукции, выращиваемых на собственных полях большой украинской семьи.
Ковальски вместе с Якобом заняли самый большой дом на хуторе, а два других заняли их подчинённые бойцы. Выгнали оттуда хозяев, не посмотрев, на то, что сыновья хозяина хутора, с радостью встретили своих «захистников», размахивая украинскими флагами.
Оба свидомых придурка получили по шее прикладами автоматов и пару пинков под дупу (прим. – задница), чтобы больше не отсвечивали и не трогали прапора Украины.
Априори, прибывшие сюда ширые украинцы – «азовцы», считали всех местных сепаратистами и предателями, которые подлежат уничтожению. И по отъезду с хутора планировали всласть пограбить, «повеселится» с женщинами: женами мужчин и парочкой несовершеннолетний детей – дочерями сыновей хозяина хутора, а потом расстрелять всех сепаров и поджечь дома.
Ковальски и Якоб сидели за столом и обедали тем, что хозяева приготовили для себя, когда из рации, стоящей на столе, сначала понеслись какие-то выкрики. Один из выживших «азовцев» попытался связаться с Якобом, выпрыгнув из машины. На короткое время стал слышен автоматный и пулеметный огонь, но на связь выйти никто не успел – тяжелая пулемётная пуля, попавшая в голову, не дала такой возможности.
– Кажется наши «мясники» уничтожены, – насторожился Якоб, выслушав какофонию боя.
– Курва! Хотя… туда им и дорога, – криво ухмыльнулся Анджей. – Пусть операторы дронов поработают, пора посмотреть, что там и как.
Якоб отдал честь на польский манер и быстро ушел в соседний дом, где расположились два оператора их коптеров.
***********
– Бу-э… Бу-э… – блевал в сторонке Паша, который подошел с большей частью участников засады к уничтоженным «азовцам».
Измочаленная пулями броня автомобилей, пробитые реактивными гранатами двери и тела – в машинах, вокруг и рядом с ними…
Из машины, которую обстреляло отделение Ивана, выскочили с их стороны двое, тут же скошенные пулеметной очередью Олега, а третий выскочил со стороны отделения Виста, но и он – тут же упал, получив две автоматные пули в голову.
Из машины со стороны Виста один даже не успел вылезти, его тело свисало из салона, а две других даже успели немного отбежать в сторону моста, попытавшись отстреливаться, но совместным огнём были уничтожены.
У двоих убитых были разнесены пулями головы в дребезги, а у попавших под гранаты из гранатомётов были более серьезные повреждения: у водителя со стороны Виста были оторваны ноги; а у пассажира автомобиля – жертвы со стороны отделения Ивана – разворотило туловище в районе живота от попадания кумулятивной струи, а тело было фактически располовинено на две части.
Брать в плен «азовцев» никто не собирался, да и приказа такого не было, так что им просто не повезло.
Ивана немного мутило, но блевать не очень тянуло. Когда-то в своей юности, будучи еще студентом, он подрабатывал санитаром в морге, так что разных мертвяков повидал, и в разном «разобранном» состоянии. Так что более-менее был привычен к мертвецам, хотя давно это было. Но всё равно было не по себе, т.к. он лично поучаствовал в этой бойне. Тем более, что сильно пахло кровью и дерьмом от разорванных пулями кишок убитых.
– М-да, – Иван побледнел, но продолжал осмотр на первых им убитых на этой войне. – Надо оружие собрать, – Дизель и Каток, выглядевшие бледными, но с более лужеными желудками, стали собираться оружие убитых.
– Правильно, оружие у них не плохое, – кивнул головой Вист, который в этот момент вытаскивал из нагрудного кармана одного из убитых документы.
– Что тут у вас? – раздался голос командира, который также прибыл на место боестолкновения.
– Группа из восьми человек уничтожена, взято оружие и амуниция, – доложил Вист, протягивая «старшому» изъятые документы.
– Ну оружие – да, а вот амуниция… – хмыкнул Коротаев, приняв и быстро посмотрев военные билеты. – Кстати, трупы оттащите в сторонку, чтобы они тут не портили вид, а лучше всего в подвал какой-нибудь или окоп уберите. Надо их прикопать, а то нам тут только инфекции не хватало.
Действительно, если почти всё оружие было целым, то вот амуниция были разодраны пулями в хлам, так что брать себе что-то было бессмысленным.
Оружие собрали и сложили на земле, также вытащили из багажников подбитых машин два пулемёта ПКМ.
– А что с оружием делать? – обратился Иван к старшему лейтенанту.
– Что делать? – тот рассматривал лежащее на земле оружие: автоматы в достаточно неплохом «обвесе», а также два пулемёта ПКМ, – Да себе подберите, кому что нравится, оружие всё равно валяться бесхозным не должно, а хорошее оружие всегда пригодится.
Иван тут же вцепился в один из автоматов, весь в каком-то шикарном обвесе: мудрёный прицел, пистолетная рукоятка вместо стандартной, явно «неродная», увеличенная ручка затвора, и ПБС (прибор бесшумной стрельбы). И видя, что остальные бойцы не спешат, тут же вручил наиболее понравившийся трофей – один из трофейных ПКМ почти насильно сыну. Ещё себе автоматы подобрали Вист с Дизелем и Каток, наименее брезгливые из бойцов.
– Что-то для таких больших машин мало их ехало? – заявил Вист, рассматривая уже оттащенные в сторону трупы и сброшенные в какую-то яму, чтобы позже прикопать их.
– Ты внутрь смотрел? – спросил Иван. – Я на «гражданке» как-то даже посидел в одном из таких, правда не в военном, но это сути не меняет. Хаммер снаружи большой, а внутри там четыре человека в обмундировании и с оружием еле помещаются. Проходимость еще ничего, а вот по комфорту – говно машина. Тем более военная машина! Как ни странно, но наш УАЗ-ик на хорошей и широкой резине фору может дать «американцу». Уж слишком иностранец тяжелый для наших хлябей.
– Это явно передовой дозор. Будут еще, – сказал Коротаев, изучивший и положивший в один из карманов военные билеты и несколько водительских прав в накладной карман куртки. – Уверен на сто процентов, что скоро над нами могут появиться коптеры, так что всем замаскироваться и по деревне не шастать. Командирам отделений собраться на КП, я вам кое-чего скажу. И это, – он увидел, что остальное оружие не спешат разбирать, – отнесите в подвал с БК.
Спустя несколько минут на КП у Коротаева сидел Иван и остальные командиры отделений.
– Вот такие у нас вводные, – огорошил командир людей очень неприятной информацией по поводу наступления ВСУ.
Мужики стали переглядываться, понимая, что ситуация резко изменилась в худшую сторону. Они получается, что могут находиться в предполагаемом окружении. Умирать здесь никому не хотелось, всё-таки они не профессиональные военные. Да и почти все призваны, а не по зову сердца, так сказать. Стоит только уповать на то, что за ними пришлют транспорт.
После чего Коротаев отпустил их, чтобы они донесли эту информацию до своих бойцов. Они должны быть в курсе, а не сидеть в неведении. Лучше самая страшная правда, чем отсутствие какой-либо информации. Это всегда гораздо страшнее…
Командиры отделений донесли совсем не радостную информацию до каждого бойца о той жопе, в которой они сейчас все вместе и «радостно» находились.
– Вечер перестаёт быть томным, – потер кончик носа Каскад, стоя рядом с Иваном у моста.
– И не говори, только делать всё равно нечего, – согласился с ним Иван, а стоящий третьим в их стихийном собрании Вист кивнул.
– Ладно, пойду-ка я к себе, – Каскад хлопнул Ивана по плечу и быстро ушел в сторону хутора, где его уже заждались его бойцы.
Иван посмотрел ему в спину, а потом с Вистом спустился в окоп, чтобы пройти в блиндаж своего отделения.
Там собрались бойцы Ивана и Виста, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию.
– Мать их… – выругался Паша. – Затащили нас в ловушку, командиры-ы-ы, – протянул он. – Мотать отсюда надо. И как можно быстрее!
– Паша, куда мотать? Если позади нас ДРГ украинцев, то они нас толком неподготовленных «размотают» на раз-два. Мы только здесь им можем дать хоть какой-то отпор, что показал наш первый бой, а в чистом поле у нас почти нет шансов. Придётся ждать, когда из Херсона транспорт придёт, – хмыкнул Иван. – А дети? Мы их как потащим? На себе – так можно, только что делать, если по нам стрелять начнут?
– Б@я, уходить надо, – не успокаивался Паша. – Ещё и эти дети… Чего мы о них думать должны? Пусть начальство думает.
– Ох! Паша-Паша, тут и наши с тобой, дети, – чуть улыбнулся ему Иван, зная склочность друга, прекрасно зная, что в таком состоянии у того крышу начинает сносить совсем не в хорошую сторону.
– Да, дядя Паша, ну вы чего? Да и всё будет хорошо. Придёт транспорт, гражданских в охапку и в Херсон, – поддержал отца Олег.
– Да ну вас! – окрысился Паша.
Ему было страшно, но больше всего ему было страшно за свою дочь, которую он хотел немедленно удалить из этого места. Но и нервничая и ругаясь он понимал, что в данный момент остаться здесь, дожидаясь транспорта наиболее безопасно. Только в душе был дух противоречия: говорить всё наперекор, только бы последнее слово за ним осталось.
– Ох! Вика узнает, как ты тут размышляешь… – покачал головой Иван.
Паша аж испуганно оглянулся вокруг, высматривая отсутствующую Вику, которая по возникшей проблеме была настроена – ну очень категорично!
И как только дети попали в её красивые ручки, тут же окружила их заботой, намереваясь защищать их любой ценой. Так что её папаша прекрасно знал, что она с ним сделает, если узнает, чего он тут удумал в отношении детей.
Виктория вместе с Верой Петровной развила просто дикую и бурную деятельность в отношении неожиданных гостей. Правда сильное опасение у обеих женщин вызывали беременная. Её и детей надо было срочно вывозить. Пока из разместили в пустующем помещении, как раз между медпунктом и КП командира. Только подвал был совершенно не предназначен для них. Хотя бойцы и постарались обустроить их в пустующем помещении подвала, натащив ещё мебель из домов.
**********
– Что у нас там? – спросил Ковальски у Якоба.
Тот сидел рядом с одним из операторов дронов, вместе с ним смотрел на специальный армейский электронный планшет с которого оператор управлял коптером, который сейчас висел над Журавками.
Подарок от их лучших друзей – американцев, поставленных полякам, участвующих в наступлении и некоторым частям ВСУ до начала наступления в достаточно больших количествах. С возможностью постоянного доступа к разведывательным спутникам США в постоянном, круглосуточным режиме.
– Ну как и подозревали, наших «побратимов» уничтожили! – выделив голосом это слово, показывая, как он относится к ним, Якоб продолжил: – Вот смотрите.
На экране было видно стоящие неподалеку от легкового автомобиля и микроавтобуса покореженные Хаммеры, все в пулевых отметинах и с поврежденными дверями от реактивных гранат.
Коротаев хотел было использовать их, но оказалось, что его бойцы перестарались: ни у одной машины не было ни одного целого колеса, да и в салоне, залитым кровью и дерьмом от убитых, вряд ли бы кто согласился ехать. И двигатели могли быть повреждены, но их даже смотреть не стали. Не, приспичило бы, так и в них поехали, но ехать на спущенных колесах было просто бессмысленно. И, опять же, их оставили на месте, создавая еще больше препятствий для потенциальных противников.
– Хм-м-м, да и чёрт с ними, – криво улыбнулся Ковальски. – Но вот деревню нам надо взять, и как можно быстрее, – посмотрел он на Якоба, который кивнул головой.
***********
Иван пока было время – врагов на горизонте не было видно, решил заняться делом:
– О! Так и думал, – он рассматривал трофейный автомат, не удивившись производителю аксессуаров от израильской фирмы FAB Defense, судя по надписям.
Было заменено почти всё, что только можно – рукоять затвора (большего размера), цевье (пластиковое), крышка ствольной коробки. И установлены новый прицел, раздвижной приклад, тактическая рукоятка под стволом, превращающаяся в сошки; планки Пикатинни, где только можно и нельзя; фонарик сбоку от ствола и ГП-25 «Костер» (подствольный гранатомёт).
Особенно Ивану нравился ПБС (прибор бесшумной стрельбы), установленный на автомате.
– Дорогие цацки, – вдруг сказал Вист, который пришел стрельнуть сигарету у Ивана, явно найдя повод, а сам просто хотел поговорить с ним, чтобы успокоиться.
– А ты откуда знаешь? – заинтересовался Иван.
– Так я же охотник, – улыбнулся Вист, поглаживая свой трофей по цевью – близнец автомата Ивана. – И ружья у меня есть. Фанат я охоты, так что часто на разные выставки хожу. В том числе и оружейные. И примерны цены знаю, сколько весь этот «обвес» стоит.
– И сколько? – любопытный Олег подошел к отцу и Висту.
– Около миллиона рублей в наших магазинах, да и цацки на твой пулемёт не меньше стоят, – намекнул Вист на врученный Иваном сыну агрегат от «азовцев». Помимо планок Пикатинни, сошек и раздвижного приклада, у пулемёта был короб для патронных лент из пластика; ещё по два таких же короба были в запасе.
Паша отказался брать чужое оружие, а Вист, подумав, помимо автомата забрал второй пулемёт со склада, поставив его в запасную огневую точку, чтобы «було».
– Мужики, кажись у нас проблемы. Мой наблюдатель краем глаза увидел в небе коптер, – вдруг раздался по рации голос Каскада.
– Никому не отсвечивать! Сам пристрелю, если кто на поверхности покажется, – раздался по рации голос старшего лейтенанта, а командиры отделений, где жестами, а где тихим матом предупредили всех сидеть тихо и спрятаться от наблюдения сверху.
И народ расползся по блиндажам и окопам, где часть из них была перекрыта сверху найденной тканью, досками и любыми подручными средствами. Сверху всё это забросали землей, так что сверху казалось, что здесь просто земля.
**********
– Якоб, – Ковальски, некоторое время смотрел на экран планшета и рассматривал деревню, – Скажи командирам БМП, чтобы готовились к выдвижению. Надо прощупать их оборону, а лучше быстро снести их и продолжить движение.
– Есть! Пехоту с ними отправлять? – спросил Возняк.
– Через полчаса отправляй человек сорок с БМП и МРАП-ми, добавь два Хаммера с пулемётами, пусть подстрахуют их. Судя по всему, что мы видим, у русских нету даже миномётов, так что должны быстро подавить огневые точки и захватить населённый пункт.
– Есть!
ГЛАВА 9
За коптером наблюдали всё то время, что он перемещался над деревней, а потом, видимо заряд кончился – коптер удалился на запад.
Коротаев приказал быстро покормить людей и гражданских, пока нет коптера. Хорошо ещё что в Херсоне, старший лейтенант выдержал целый бой с жадными интендантами. Вытребовав у них колесную полевую кухню КП-2-49. Кормить солдат надо, а в чём готовить? Так что в деревню они прибыли с прицепленной к одному из УРАЛ-ов кухней. Её врыли недалеко от «хрущёвки», полностью зарыв в земли: сверху перекрыв найденным досками и засыпав их сверху землей, так что лишь одна труба торчала из-под земли.