– Не умирай, Федор! Пожалуйста! – рыдала Ники. – Помогите! Помогите! Саша, Ивлена! Прошу!
– Господи! Какого х… – судя по всему на крики Ники прибежали матросы и Саня, и через несколько секунд, я почувствовал приятное тепло, особенно сильное в том месте, где у меня была рана. Кажется, не суждено мне попасть в рай… ну и ладно, зато я останусь со своими женами…
Через несколько часов, когда я пришел в себя, благодаря магии лечения, я первым делом попросил, чтобы Шульда и матроса привели на верхнюю палубу. И вот, я стоял перед ними, без своего плаща, злой, и с жаждой убийства. Мне хотелось произнести какую-нибудь речь, но если так подумать… то зачем?
Оглянувшись на всех, кто стоял на палубе, а я приказал собраться тут всем, я подошел к Шульду, связанному магическими веревками по рукам и ногам, лежащим на полу, и без лишних слов, ногами столкнул его с корабля, прямо в воду. Второго матроса постигла та же участь. Немного постояв, глядя в воду, где они пытались барахтаться, я развернулся.
– Мое доверие вы потеряли, – прошипел я, обращаясь к команде корабля. Большая часть мужиков и парней стояли опустив голову, лишь капитан Дрэйк стоял подняв голову, и куря свою трубку. Когда мы встретились с ним взглядом, он тихонько кивнул. – Если попробуете бунтовать, вас ждет такая же участь, как и у них, а может и похуже. Больше мне сказать нечего, так что за работу!
С того случая с Ники, и я, и мои жены, и мой оруженосец, и Саня – вся моя команда ходила с оружием. Я даже в своей каюте не снимал кобуру, а на ночь складывал ее под подушку, что очень не нравилось женам, но поделать они ничего не могли. К тому же, Ники после этого случая вообще целыми днями проводила в нашей каюте, вместе с Силари, боясь в одиночку даже в туалет ходить, так что о интимной жизни мы с Лифхель, и Ивленой вообще забыли. Джейн было все равно, она говорила, что у нее слабость в ногах какая-то, и потому в любом случае ничего не хотела.
Прошла неделя с того случая, мы с Ники и Силари, сидели в каюте, пока Джейн и Ивлена обедали с капитаном, Саня вместе с Юном пытались рыбачить с верхней палубы, а Лифхель… Лифхель, можно сказать, тоже была в каюте с нами, но полностью укрытая одеялом, и тихо сопела. Лишь несколько рыжих локонов торчали из-под одеяла, а сама она еще и часто вертясь, что-то пищала, давая о себе знать.
Чем мы занимались? Ну, я лежал вместе с Ники на полу, и смотрел ее альбом, а Силари читала книгу, сидя на кровати рядом с Лифхель, и время от времени, когда эльфийка высовывала свою ногу, щекотала ее.
– Твои рисунки все лучше и лучше, мелкая, – листая страницы альбома, произнес я. Перевернув последнюю страницу, на которой – внезапно! – был нарисован я, с револьвером в руках, я потрепал Ники по волосам, и передвинул альбом ей. – Знаешь, нужно будет тебе мольберт сделать, чтобы ты рисовала еще лучше!
– Сделать?
– Ага. Нафиг покупать, и тратить деньги, верно? У меня хоть руки нифига не золотые, но я все же попробую сам сделать! Все равно, тут очень скучно, так что будет хоть какое-то занятие!
– Это будет… здорово!
– Сначала посмотрим, как я это сделаю, а потом… я думаю, ржать будем долго.
– Все так плохо?
– Угу. Хоть у меня была пятерка по труду, я трудовика ненавидел, как и вся наша школа. Мудак был тот еще, к тому же, поговаривали, что он любит мал… Ладно, тебе это знать не нужно.
– Что он любит?
– Молоко. Он любит гребанное молоко! – с каменным лицом произнес я. – Эх, как же скучно? Сходить что-ли, пообедать с капитаном?
– Нет, лучше пошли сходим за другой книгой! – громко произнесла Силари. – Эту я уже прочла!
– Я с вами! – подскочила Ники, но Силари одарила ее таким взглядом, что бедняга съёжилась, и снова легла на пол, поджав губы, и взяв карандаш, уткнулась в альбом.
– Ну, ладно… пошли! Ники, если что, буди Лифхель пинком, а если поймет, что меня тут нету, скажи что я приказал следить за тобой, ясно?
– Поняла. Удачи, сестра! – улыбнулась Ники, отчего Силари закашлялась и сильно покраснела.
Выйдя из каюты, мы с Силари спустились в трюм, вошли в Избушку, и когда Силари заперла дверь, она с лицом, как помидор, подошла ко мне, и будучи ростом мне по шею, встала на цыпочки, и я поцеловал ее. Не буду описывать, что происходило дальше, ведь это и так понятно. Силари по-прежнему сильно смущалась, даже когда сняла свое платье, и прикрыла грудь хвостиком, но это ее не остановило. Я не торопил свою жену, давай ей время настроиться морально, ведь мне-то было все равно, я был всегда готов… кхм! И скажу, что мое ожидание полностью оправдало себя…
Когда мы вернулись в нашу каюту, не забыв захватить очередную книгу для Силари, то увидели, что Лифхель уже не спит, а сидит и нервно дергает ногой. Ники удивленно смотрела на сестру.
Сев рядом с Лифхель, тогда как Силари разместилась за столом, и уткнулась в книгу, я наклонился к эльфийке, и тихо прошептал:
– Ушки – самые чувствительные!
День плавания – двадцать третий. Ранее утро. Я лежал на кровати в нашей каюте, и уже давно не спал, будучи придавленным со всех сторон. Лифхель лежала на правой руке, Джейн на левой, и дышала прямо в ухо, Ивлена отчасти лежала на Лифхель, отчасти на моей груди, Силари лежала в ногах, свернувшись в клубок словно кошка, а ее хвост был откинут, и постоянно лез мне в рот. По крайней мере, все мы были одеты, так как весь прошлый день шел дождь, и мы замерзли. Несколько матросов начали чихать, и капитан отправил их к лекарю, который сам весь день ходил и ворчал на проклятый холод… Да уж, в море было гораздо холоднее, чем на суше, так что я понимал его…
Что можно еще сказать про этот день? То, что сегодня годовщина, как я попал в этот мир, и годовщина моей смерти. И сейчас, лежа с четырьмя женами на большой кровати, на своем корабле, и со своей командой, которая после случая с Шульдом стала уважать меня, да и я их тоже, так как прецедентов больше не было, и мои жены даже стали разговаривать с мужиками, я не мог поверить, что это и правда происходит со мной. Казалось, еще недавно, я, обиженный на весь мир, вспоминающий слова врача, что поставил мне диагноз «злокачественная опухоль лимфомы», вспоминающий, как мой отец сказал, что я должен сам решать, что мне делать, с каменным лицом, стоял на мосту, глядя в воду… Как же изменилась… а можно ли назвать все это жизнью, если я помер? Наверно, да, ведь я как никогда, чувствовал себя живым!
– Почему это произошло именно со мной, а? – вслух прошептал я, выплюнув изо рта хвостик Силари. – Ведь я был никем, обычным парнем, которого друзья бросили после школы, без девушки, не самым умным, работал в макдаке… Спасибо, Боже, за эту новую, прекрасную жизнь! Пусть у всех хороших людей, она будет такая же! Хотя бы после смерти!
– Что с тобой? – зевая, спросила Джейн. – Опять депрессируешь?
– Блин, как это звучит… зачем мне депрессировать, если у меня есть четыре милых жены? – усмехнулся я. – И нет, я просто рад, что так сложилась моя смерть!
– А, понятно! – Джейн спустила ноги на пол, и взяв с прикроватной тумбы, тоже прибитой к полу, расческу, начала приводить свои волосы в порядок. Она всегда, проснувшись, занималась этим, говоря, что даже в том мире, ее волосы были ее гордостью, ведь они, как ни странно, не пострадали при взрыве.
– Джейн… может ты освободишь меня от них, а? Я уже рук не чувствую!
– Терпи, Федя, терпи! – улыбнулась она. – Не будь я беременна, я бы сейчас сама легла на тебя сверху, и опять уснула!
– Как ты можешь такое говорить?! Ты ранишь меня прямо в сердце!
Мне пришлось еще некоторое время лежать вдавленным в кровать, и от нечего делать, я следил за Джейн, которая причесавшись, и собрав волосы в хвост, стала одеваться. И словно издеваясь надо мной, она специально вставала в сексуальные позы, и тихо смеялась, зная, какая у меня будет реакция. Черт, почему эти четверо так любят издеваться надо мной?! Ну и ладно…
– Хозяин, а что… Ой! – Лифхель проснулась, и так как ее правая рука лежала у меня ниже пояса (так получилось, блин) она гнусно захихикала, и освободив левую руку, с громким хлопком ударила по заднице Ивлену, которая подскочив, взвизгнула. Силари от ее крика почти совсем по-кошачьи потянулась, и пропищав, что уже пора вставать, сползла на пол. Мое очередное утро началось… И так ведь было почти всегда!
– Эльфийка, чтоб тебя! – ворчливо произнесла Ивлена, глядя на Лифхель, которая еще сильнее прижалась ко мне. – Перестань будить меня так!
– Это страшная месть, за то время, когда ты будила нас с хозяином таким образом! – Лиф невозмутимо прижалась своим лбом к моим ребрам. Ее правая нога легла на мои ноги, но по крайне мере, у меня была свободна правая рука.
– Ах, так! Ну-ну, эльфийка… я покажу тебе, что такое месть!
С этими словами, Ивлена взяла за ноги почему-то меня, и начала стягивать с кровати. Я уже настолько привык, что даже не сопротивлялся, решив довериться Лиф, которая правой рукой схватилась за спинку кровати, а левой она схватилась за мою левую руку. Силари, за все то время, что мы жили в Избушке, успела привыкнуть к такому утру, но хоть уже и спала вместе с нами, участия в безумстве не принимала. Джейн же даже не обращала внимания, сев за стол, и достав из мешочка какие-то семечки, стала кормить ими Кэла с ладони.
– Силари, пощекочи Ивлену! – произнес я. Нэко кивнула, и подойдя к Ивлене, дотронулась до ее талии, но та ловко извернувшись, схватила беднягу нэку, и бросила ее к нам на кровать.
– Ты должна помогать мне, а не им, кошка! Я займусь эльфийкой, а ты займись Федором! Правил нету, есть лишь цель – скинуть их с кровати!
Но все пошло не по плану Ивлены. Из-за своей неуклюжести, Силари, попытавшись слезть с кровати, чуть не свалилась на пол, и для того, чтобы удержаться, она схватила меня за трусы, и стянула их с меня. Да, бедняга нэко упала бы, но все же, из-за моих трусов, которые дали секундную задержку, Ивлена успела схватить ее, и удержать. Мы все замерли, а когда Силари засмеялась, у меня от сердца отлегло.
– Фух… – выдохнула Ивлена, посмотрев на нас с Лиф, сидящих на кровати. – В этот раз пронесло! Силари, будь осторожнее, прошу тебя!
– Я все испортила, – шмыгнула носом нэко, и медленно опустилась на кровать.
– Ничего ты не испортила! – сказал я, сев рядом с ней. – С кем не бывает, верно, девчат? Ты не расстраивайся, пошли давай лучше в камбуз сходим. Есть у меня для вас сюрприз один…
– Ммм… Федор, я ничего не хочу сказать, но может наденешь свое белье? – хихикнула Джейн. Я вздохнул, и встав с кровати, начал одеваться. Напялив свой алый костюм, надев черные сапоги, и застегнув плащ, я взмахнул им, стоя перед дверями.
– Будущий Владыка тьмы…
– Федор! – завопила Ивлена, поняв, что я надел не свой плащ, а ее, который для нее недавно сшила Лифхель. У него было лишь одно отличие от моего – серебряная застежка. Улыбнувшись своей женушке, я выскочил за дверь, и едва не столкнулся с Юном, вышедшим из каюты, которую делил с Саней.
– Мой юный оруженосец, сейчас мы встретимся с нашим противником – самой дочерью Владыки тьмы! Мы должны храбро выступить против нее… – я не договорил, когда из каюты вышла Ивлена, с моим плащом в руках, и злобно ухмыляясь. – Вот и она, Юн!
– Господин, кажется, она не одна… – прошептал Юн. И правда, из каюты, уже почти полностью одетые, вышли остальные мои жены, и встав позади Ивлены, гордо подняли головы, со злобными улыбками. – Что будем делать?
– Сбегают лишь трусы, но…
Я хотел крикнуть «бежим!», но когда я развернулся, то увидел, как с верхней палубы спускается Ники, которая увидев нас, удивленно остановилась. Она захлопала глазами, явно не понимая, что тут происходит. Мы с Юном одновременно вздохнули, будучи окружены и при этом безоружны.
– Не думал, что нам придется встретиться с ними – четырьмя из Семи Смертных Грехов! – прошептал я. – Грех похоти – Силари, Грех гнева – Лифхель, Грех гордыни – Джейн и Грех зависти – Ники!
– Мы обречены, господин!
– Нет, мой юный оруженосец! Попробуй прорваться через Ники, и беги на верхнюю палубу, а я… я выиграю тебе время!
– Хорошо, господин! Я стану сильнее, и отомщу за вас!
С криком я бросился на своих жен, тогда как Юн напал на Ники, но мы с ним оба были повержены в одну секунду, стоило Лифхель произнести несколько слов. Мы с Юном оказались связанными магическими веревками, и упав на пол, стали ожидать нашей бесславной смерти, однако…
– Корабль по правому борту! – громкий голос дозорного разнесся по всему кораблю. Щелкнув пальцами, Лифхель освободила меня, и мы все вместе бросились на верхнюю палубу, где уже собралась большая часть матросов, и все как один смотрели направо, туда, где по волнам в нашу сторону, медленно плыл корабль. Меньшего размера чем наш, но кое-что все же пугало мою команду.
«Веселый Роджер» на флаге приближающегося корабля… Пираты!
– Ой, дураки! – усмехнулась Ивлена. – Они что, не видят чей это корабль?
– Может, еще одумаются? Хотя… Эй, парни! – я взбежал к штурвалу, и поднял правую руку, привлекая к себе внимание, пускай это и было лишним, ведь все и так смотрели на меня. – На всякий случай, вооружитесь! Кто знает, что взбредет в башку пиратам?!
– Вы слышали господина! – громко сказал Дрэйк, вытащив трубку изо рта. Он встал рядом со мной, высокий и с густой бородой, и нахмурился. Члены команды начали быстро спускаться в трюм, где вооружались луками, арбалетами, кинжалами, мечами и другим оружием, и снова поднимались на главную палубу, готовясь к бою. Тем временем пиратский корабль все больше приближался к нам, и мы могли уже различать очертания людей, и слышали довольные крики.
Пока они приближались, я успел сказать Джейн, Юну и Ники, чтобы они спрятались в Избушке, ведь как Юн не упирался, он был еще слаб, хотя я и сдержал обещание, и в день отплытия, с самого утра пошел с ним в Гильдию, и договорился, чтобы ему дали класс. «Рыцарь», как он и хотел… пускай он и был первого уровня, он умел драться на мечах, все же его, как сына лорда, обучали этому, но я все равно пока не хотел рисковать его здоровьем. Пускай лучше сначала прокачается, а уж потом…
– Лифхель, окружи барьером корабль! – отдал я приказ эльфийке, глядя, как пираты разворачиваются, и нацеливают на нас пушки. Вот в чем суть «высшего архимага» – только они могут создавать силовые поля, или «защитный барьер», как называется магический навык. А Лифхель была уже хорошо прокачана, пускай ее настоящий уровень я и не знал!
После того, как вокруг «Черного демона» появился полупрозрачный барьер, я дал приказ эльфийке поднять в воздух столько матросов, сколько она сможет. Я не хотел топить пиратский корабль, пока не ограбил его… Интересно же, какие сокровища могут быть на борту! И потому, план был прост – с помощью левитации отправиться на их корабль, и поубивать их команду!
В очередной раз доказав, что с ней никто не сравнится, Лифхель подняла в воздух двадцать матросов, меня, Ивлену и саму себя, и отправила нас в полет. Это было незабываемое чувство, когда ты смотришь вниз, в морскую воду, но при этом не падаешь, а летишь дальше. И нужно было только видеть рожи пиратов, когда я, выхватив револьвер, начал стрелять в них. Матросы с луками и арбалетами не отставали от меня, и начали стрелять болтами и стрелами, не долетая до корабля, и спасибо Лиф, которая управляла нами в воздухе, не позволяя вражеским снарядам попасть в нас.
Когда мы опустились на пиратский корабль, на его главной палубе уже было несколько трупов.
– За Владыку! – кричали члены моей команды, нападая на пиратов. Мы с Лиф и Ивленой не стояли в стороне. Первая тут же начала колдовать, а вторая опять показывала свою грацию, прыгая от одного пирата к другому, перерезая их горла. Я же, с кинжалом в левой руке, и револьвером в правой, сразу же отправился на нижнюю палубу. Да, на этом корабле было всего две палубы, и пиратов было не так много, как я думал. Я убил, кажется всего пятерых, причем двое полегли от кинжала, когда я вместе с еще тремя матросами, обошел всю нижнюю палубу. Ничего интересного мы не нашли, так что наше нападение было лишним, подумал я, разочарованно, однако, поднявшись на главную палубу, и встав перед тремя пленниками, среди которых был капитан, одноглазый и с большим шрамом на бритом подбородке, один из матросов протянул мне лист бумаги, сложенный вчетверо. И когда я раскрыл его, мои глаза точно стали больше обычного…
– Нашли в кармане их капитана! – усмехнулся матрос.
– Парни, сегодня наш счастливый день! Это же сраная карта сокровищ! – прошептал я. Ивлена и Лифхель подошли ко мне, и дочь Владыки выхватила карту у меня из руки.
– Похоже на то! Нужно показать Дрэйку, может он знает, где остров такого типа находится… – Ивлена отдала карту мне, а я тем временем, потратив последние три патрона на убийство пленников, повернулся к Лиф, и приказал вернуть нас на корабль.
Через десяток минут, мы смотрели, как пустой пиратский корабль, с которого мы забрали всю еду и выпивку, так как ничего более ценного не нашлось, погружался в морскую пучину.
– Я знаю, что это за остров, – произнес Дрэйк, когда я показал ему карту. – Он находится к западу отсюда, в паре дней пути. Судя по тому, как плыли пираты, они шли от него…
– Есть ли шанс, что там будет что-то ценное? – спросила Ивлена.
– Большая. Остров Касатка считается пристанищем пиратов Одноглазого, которого вы, господин, и убили. Там их убежище, а значит, сокровищ там – тьма! Если я помню, на их счету больше десятка ограблений!
– Тогда, дорогой друг, прикажите разворачивать «Демона»! – улыбнулся я. – Время у нас есть, а лишнее богатство никогда не помешает! И да… парни, сегодня разрешаю нажраться! Только моих жен не трогайте, а то… убью на месте!
Тем же вечером, когда корабль, развернувшись на запад, медленно плыл к острову Касатка, который назван так, потому что по своей форме напоминал водного млекопитающего, я вместе с женами и Саней с Ники и Юном стоял на верхней палубе, и смотрел на закат, пока корабельная команда на нижних палубах, получив от меня разрешение, пьянствовала. Капитан Дрэйк стоял за штурвалом, отпустив рулевого отпраздновать победу, и кроме нас, тут наверху, больше никого не было.
И вот, когда я развернулся к своей группе, и хотел сказать им что-нибудь приятное, мою голову резко обнесло, и почувствовав сильную слабость в ногах, я начал падать на пол, теряя ни с того ни с сего, сознание. И прежде чем вырубиться, я услышал странный голос, раздавшийся в моей голове:
– Скоро… совсем скоро…