Loe raamatut: «Мальчик по вызову», lehekülg 7
– Да, на пятнадцать минут. Елисей отошёл.
– Куда?
– Не в мир иной. Всего лишь в банк.
Я увидела, по камере, как из дальнего душа вышел Илья. Через несколько секунд из того же душа вышла Алиса. «Может, он помогал ей голову мыть? Или помог застирать пятно на белой футболке? Или её тошнило, а он держал волосы? У меня есть повод кого-то ненавидеть. А то давненько я никого не ненавидела. Но Калашников, увы, не первый мужчина, который мне изменял. Особенно обидно только в первый раз. Ко всему привыкаешь. Мой лимит ненависти как-то исчерпан. Отец постарался, которого никогда не было рядом, постарался бывший, который изменял мне, постарались те, кто не нанимали меня на работу, постарались те, кто постоянно напоминали мне про мой рост, постарались те, кто считали меня странной, постарался тот, благодаря кому я оказалась в «яме с юмористическими отходами», постарались те, кто включали шансон на всю улицу. Больше я не способна на «ненавижу от всего сердца», увы. Наверное, уже не в том возрасте. Такие сильные эмоции мне теперь недоступны. И страдать я больше не умею. Мой лимит страданий исчерпан. Я же страдала из-за каждой мелочи, всё принимала близко к сердцу, меня мог вывести из душевного равновесия простой сломанный ноготь. Я своё перестрадала. Говорят, он своё уже выпил, а я своё выплакала. Вот опустела копилка с ненавистью, слезами, страданиями. Привыкла я к окружающему миру. Теперь постоянно хочется чего-то мотивирующего, радостного, интересного. Хочется, чтобы всё как с гуся вода», – подумала я.
– И давно ты администратором? – спросил Калашников, заметив меня.
– Минуты три.
– Ты что-то видела?
«Ну вот! Теперь придётся ему всё рассказать!» – вздохнула я.
– То, что ты козлина?
– Начинается! Пошли поговорим!
– Пока не могу. Елисей оставил на меня ресепшн.
– Ты же знаешь, что с Алисой это так, несерьёзно.
– Ты вообще несерьёзный. Играешь в танчики уже который месяц. И в хостеле ты до сих пор из-за того, что Ольга Георгиевна от тебя без ума. А так бы уже давно выселили за неуплату. Злоупотребляешь ты своим обаянием, Калашников.
– Вот видишь, мы уже ссоримся.
– В первый и в последний раз. Ты теперь свободен. Добби получил носок.
– Ах, ты! Знаешь же, что я люблю книги о Гарри Поттере.
С улицы зашли два парня. Они направились на кухню, оставляя за собой никотиновый шлейф.
– Ты реально классная. Ты даже сама не понимаешь, насколько ты классная. Но ты слишком заморачиваешься. Тебе нужно, чтобы всё было правильно, чтобы всё было идеально. А так не бывает. Расслабься! Мир не совершенен.
– Ты что, успокаиваешь меня?
– Я пытаюсь сказать, что тебе нужно пустить всё на самотёк. Хватит стараться на всё повлиять и всё исправить!
– Ты тему переводишь?
– Не совсем.
– Бла-бла-бла, ты говоришь что-то странное и бессмысленное. Я на тебя не в обиде, но мы больше не можем, так сказать, быть вместе. Ты – хороший парень, но я весьма консервативный человек. Я не люблю, когда ходят налево.
– Ты же человек широких взглядов!
– Видимо, не настолько широких. В общем, мы оба несём какую-то ахинею. Всё и так понятно.
– Да, расставаться мы не умеем.
– Остаемся друзьями?
– Конечно! И, по-моему, хороший друг тебе сейчас куда нужнее парня.
– Обнимемся?
Калашников с радостью устроил обнимашки. «Вот так хорошо, что всё хорошо закончилось! Просто и легко. Без сучка без задоринки. Никаких нервов!» – обрадовалась я, а потом полчаса плакала в туалете торгового центра. Я написала одной подруге об этом. Она назвала Калашникова козлом. Измена – это удар под дых по нашему самолюбию. Для женщин это большое личное оскорбление. Мы сразу задумываемся, что с нами не так. «Наверное, я так не хороша, раз мне предпочли другую», – эта мысль сразу возникает у каждой, даже если изменили писанной красавице. Нас с детства воспитывали, как принцесс, а затем оказывается, что и принцессами пренебрегают. Леди Ди – яркое тому доказательство. И мы злимся. Злимся уже даже не на того мужчину, который нам изменил, а на себя, что мы не смогли быть настолько прекрасными, чтобы у избранника и не возникло мысли о других женщинах. А всё гораздо проще. Всем хочется разнообразия. Все думают, а что если есть лучше, красивее, интереснее. Никто не застрахован. И ты просто должен доверять человеку, безгранично и необоснованно.
И что странно, я завидовала Калашникову: «Он, блин, выиграл в генетической лотерее. Классно – быть красивым. Таким многое прощают, таким многое даётся просто так, просто потому, что они – няши. Вот она – вселенская несправедливость. Может, и уголовный кодекс скоро на няш не будет распространяться?! Ой, ой, я – смазливый, извините, я – не такой неудачник, как вы, извините, на меня такая ерунда не распространяется, ой, ой, мне совершенствоваться особо не надо, я и так красив и привлекателен. Уступите мне в очереди успеха, я ж не такая серая мышь, как вы! Нет, меня такая фигня, как комплексы, не затронула. Вот блин, завидую своему же бывшему! А он, в общем, хороший же человек. Да, легко быть хорошим, когда тебе всё легко даётся и когда жизнь тебя не ломает… Вот опять!»
В этот вечер Денис пришёл крайне воодушевлённым. Он без конца улыбался и напевал «Despacito». Я была заинтригована.
– Колись! Что случилось? – спросила я, когда мы пошли курить.
– Ты не поверишь!
– Я верила в Деда Мороза, так уж попробуй!
– Поехал на очередной заказ. Рутина, снова то же самое. Но на этот раз мне повезло! Я приехал в шикарный дом. И ты не поверишь, чей он оказался.
– Удиви меня!
Денис замялся, начал теребить свой новый смартфон. А я уже изнывала от любопытства.
– Это звезда?
Он шепнул мне на ухо имя.
– Да ладно! Никогда бы не подумала.
– Сам в шоке. Были известные личности, которых я, так сказать, подозревал, но этого человека никогда.
– Мой мир больше никогда не будет прежним! Это просто песец! Ты его видел!
– Не просто видел.
– Я хочу всё знать в мельчайших подробностях. Как он был одет, как он говорил, какая обстановка у него в доме. А ты не брешешь?
Денис за сотую доли секунды нашёл фото у себя в телефоне. У меня глаза чуть на лоб не вылезли. Мне казалось, что я больше никогда не смогу моргать.
– Серьёзно? И всё это время он… Он легко согласился на фото?
– Да, без проблем. Только сначала я подписал договор о неразглашении. И в случае, если это фото попадёт в какую-нибудь соцсеть, меня привлекут к административной ответственности. И сумма моего штрафа составит сто тысяч рубликов.
– Жесть! Чувак, это круто! Теперь ты с ним знаком! Как думаешь, он ещё позовёт тебя?
– Надеюсь. Вроде я ему понравился. Он даже обещал захватить меня когда-нибудь на Бали. Но все они что-то обещают, только исполнять никто не торопится. И хочу сказать, он очень интересный. Наверное, это самый интересный человек, с которым я когда-либо разговаривал. После тебя, конечно. Вот бывает, находишься рядом с человеком и секунды считаешь, как бы побыстрее от него уйти, потому что ни одной общей темы для разговора. А с ним можно говорить вечно. Он какой-то неиссякаемый. Кажется, я влюбился.
– Это нормально. Этих людей все любят.
– Безумно, безумно, безумно классный!
Наш разговор прервал Калашников.
– Это ты про меня говоришь?! – поинтересовался он у Дениса.
– Нет, я кое-кого встретил сегодня.
Далее снова удивление и возгласы.
– Ты ездил к нему на заказ?! С ума сойти!
– Да, но мне нельзя распространяться об этом. Я подписал договор о неразглашении.
– Крут, чувак! Дай пятёру!
– Поедете сегодня к нам с Артуром в гости? Он вернулся из Англии. Привёз из Дьюти Фри много чего.
– Да, но мы теперь как бы не вместе, – сообщил Илья.
– И что? Мне теперь придётся общаться с вами по отдельности. Или того хуже, мне придётся выбирать?! Это же кошмар! У меня родители разводились, я знаю, что это такое. Не заставляйте переживать это снова!
– Всё нормально! Мы отлично переносим общество друг друга.
– Ух! Ты меня успокоила. У меня теперь будет вторая мама, второй папа?
– Не истери, сына! Мама и папа по-прежнему тебя любят. Только теперь по отдельности. Мы тебя не бросим.
– А на меня будут платить алименты?
– Денис!
– А ты будешь меня по воскресениям выгуливать?
Чтобы стать издаваемым писателем в наше время, нужно быть или бывшим наркоманом, или звездой реалити-шоу, или националистом. Треша, треша, всем подавай! Ты должен быть или гламурным блогером, или бывшей любовницей президента, или ребёнком знаменитости. Лакшери, лакшери, всем подавай! Ты должен быть или звездой кулинарных шоу, или жертвой цунами, или жертвой сексуального рабства. А если ты ребёнок знаменитости, ведущий кулинарный блог, лечился в наркологической клинике, являешься членом Госдумы, то книга тебе просто обеспечена. Её даже за тебя напишут, главное – твоё имя на обложке. А где люди, которые просто хорошо пишут? В каких-то унылых кулуарах или на литературных сайтах, у которых рейтинг ниже плинтуса? Где литературные самородки? Почему сейчас интересуют больше истории, чем умение эти истории оформить? Сейчас нужно добиться чего-то в другой области, чтобы потом твоя книга стала бестселлером. Вернее, чтобы твою книгу просто напечатали, нужно быть успешным в каком-то другом деле. Просто так писателем стать нельзя. По крайне мере, узнаваемым и продаваемым. Умения писать, с ударением на А, уточняю, недостаточно. Вернее, оно вообще не нужно, если ты ведёшь популярный блог о сотне способах приготовления картошки или блог о том, как сделать популярный блог. Издатели за это возьмутся. Но чтобы вот так просто сочинять – это прерогатива неудачников, которые ничего другого делать не умеют или попросту не способны.
Где те люди, которые будто знают обо всём, которые превращают текст в цитаты, которые свои чувства делают цитатами, те, кто придумывают людей, которые становятся героями для всех? Где те люди, которые страдали за свои идеи, которые отстаивали свои произведения, которые доказывали, что их произведения имеют право на существование?
Вот Набоков, например, был специалистом по чешуекрылым, по шахматным задачкам, по английскому и французскому языкам, по мировой литературе, и даже по кроссвордам. Но он всегда был, прежде всего, писателем, а потом уже преподавателем, энтомологом, филологом, шахматистом. Он всё досконально исследовал, чтобы это описать, потому что ему многое на свете было интересно, помимо славы и денег. Он же не стал сначала чемпионом мира по шахматам, чтобы написать об этом книгу. И он не играл на подобном уровне. Но писал он ещё на несколько уровней больше. Да, он написал «Лолиту», чтобы читали все остальные его книги. Да, большинство и не вспоминали бы его теперь, не будь многократно экранизированной «Лолиты». Потому что его книга «Дар» нужна в наше время только исследователям мировой литературы и большим любителям чтения, но не «массам». А сейчас издатели хотят исключительно сразу «Лолиту» и ничего больше. Они и слышать бы ничего не захотели про «Дар». Но Набоков создал «Лолиту», будучи уже признанным автором, у него уже были изданы книги, которые соответствовали его эстетическому восприятию. У него была возможность для творчества. Захотелось ему написать о маленькой девочке и интеллигенте-педафиле, и он это сделал. Но не из-за того, что заранее знал, насколько большой ажиотаж вызовет эта история, не из-за того, что она соответствовала запросам издательства. Напротив, тогда он даже не был уверен, что книгу примут и редакторы и читатели, хотя уже был знаковым автором. Но он написал экстравагантную историю, потому что не мог её не написать. Если писателю что-то втемяшится в голову… И это сработало. Он стал автором бестселлера. Но помимо бестселлера у талантливого автора были и другие «андеграундные» истории, которые ничем не хуже, а, может быть, даже лучше. А сейчас большинство писателей так и остаются авторами одной книги, потому что они или бездарности, за которых всю работу сделали литературные рабы, или им просто не издают остальные книги, которые «не будут продаваться». Так и «Подлинная жизнь Себастьяна Найта» и «Под знаком незаконнорожденных» не были бестселлерами, хотя и принадлежат перу того же Набокова. Но их же издали, их до сих пор читают.
И самые лучшие писатели сейчас те, кто начали писать ещё в девяностых, когда можно было писать просто так, не подкрепляя этим свой статус в иной отрасли. Быть писателем в наше время – это, конечно, всё равно, что быть параноиком. Ты словно бьёшься об стену, борешься и борешься против привычки современных людей воспринимать информацию визуально, против привычки современных людей во всём видеть материальную выгоду.
Но от литературы нельзя отказаться. Потому что хорошие истории, продуманные персонажи нужны всегда. Через них человечество оценивает свой век, воспринимает важную информацию. Кассовое кино не будет создаваться, если не будет крепких сценариев и литературной основы. Вот и экранизируют сейчас по десятку раз истории, которые написали ещё в прошлом веке. Новых то создать не получается или не дают такой возможности. Нужны истории, проверенные временем, желательно по тысячу раз, а то вдруг люди не пойдут шуршать в кинотеатрах попкорном, и мы не отобьём свои деньги. Не хотят в наше время рисковать. А без риска искусство не создаётся. Только одноразовый ширпотреб.
Это мысли одолевали меня, когда я перечитывала десятую страницу «Мальчика». Сомнения мучили меня не на шутку. А вдруг я вообще просто зря трачу время, лучше бы писала тексты для рекламных роликов, рубила бы бабло. Но меня не взяли бы даже писать тексты для рекламных роликов, потому что нет московского стажа и портфолио. И я продолжала в очередной раз писать историю, которая, возможно, в очередной раз будет «пылиться» на рабочем столе моего ноутбука. Этот процесс был уже необратим. Мои герои были совсем рядом, я каждый день встречалась с ними, они интересовались, как продвигается «Мальчик». Сочинять просто для того, чтобы сочинять. Просто набирать буковки, просто выплескивать свои эмоции.
– У тебя чересчур романтическое представление о геях, – заявил мне Денис, – Сейчас я твоё мировоззрение немного порушу.
Затем он открыл мне мир гейских сайтов. Я и раньше знала, что геи крайне легко знакомятся и соглашаются на контакт, но всё же была удивлена бесконечному потому объявлений «Актив ищет пассива. С меня хата и деньги».
– В Москве работает примерно восемьсот человек. У меня большая конкуренция.
– Так много!
– А что ты хотела, шестнадцатимиллионный город как-никак. И эти восемьсот-тысяча человек работают постоянно. Тех, кто просто «подрабатывают», гораздо больше. И должен сказать, что некоторые из них бисексуалы и натуралы. Просто им проще найти клиентов среди геев. Не нужен агент, портфолио. Объявлений тьма тьмущая. Пришли фотку и клиент готов к встрече. У нас, так сказать, своя субкультура. А в субкультуре уровень доверия высок. И мы особо не заморачиваемся, готовы рисковать.
– То есть обычные парни тоже идут работать в… эту сферу?
– Конечно. Они прошарили, что легко найти на гейских сайтах того, кто отвалит тебе круглую сумму на пару часов работы, так сказать. Баб так просто на деньги не разведёшь. И женщины предпочитают обращаться в агентства, выбирать проверенные варианты. Вы ж все такие экономные, хозяйственные. А геи легки на подъём.
«Привет!
Я 22.183.64.15х4 стройный уни. Гладкий, длинноволосый, худой и развратный. Миловидный, но не манерный.
Могу выступить в активной роли, минет делать умею( в том числе и глубокий) попка разработана (именно разработана, т.е. может принять большие размеры, но первоначально остаётся упругой, не «дырявой») :)
Обожаю делать чистый римминг/ лизать чистые попки и ноги
Не против фетишей и БДСМ. Есть разные виниловые вещички
Могу переодеться на встрече в женское если интересует. встреча 5000»
Это ладно, но полно объявлений о том, что кто-то находится в таком то районе и примет любого готового потрахаться.
«Есть кто хотел бы подрочить сейчас в районе Золотого Вавилона на пр. Мира. Готов пригласить сейчас к себе в гости и расслабиться. Рабочее место позволяет это сделать».
У меня глаза на уши лезли от того, как легко и непринуждённо они договариваются о сексе или эскорте. «У них сексуальная жизнь, как соревнования по экстремальному виду спорта. А Интернет даёт им просто безграничные возможности для интима, – поражалась я. – А мы, девушки, так стараемся не показаться доступной, не переспать с парнем на первом свидании, хотя в большинстве случаев это единственная цель знакомства. А у геев просто написал, просто договорился, условия обговорил и готово свидание. Хотя и рискуют они каждый раз не на шутку. Мало ли на какого извращенца нарвёшься! Но всё-таки они очень раскрепощены, когда дело касается их «территории». Безусловно, у большинства из них «свободные отношения». Потому что знакомятся они в крайне «пошлых» условиях. Какие-то сайты с объявлениями из набора терминов БДСМ, клубы, где туалеты действительно предназначены для перепихона, странные кинотеатры, где кресла предназначены для перепихона, приложения, где ты сразу видишь, кто готов поблизости для перепихона».
– Моё пуританское в шоке! Вот любимое объявление. Вы прям так же как еду заказываете!
Показываю Денису запись на ноутбуке: «Привет я эскорт, клиенты 2 мужика, ищу второго эскорта себе в пару. Один мужик практикует БДСМ, но это для меня, я с ним не первый раз встречаюсь, начинаем с секса между нами, а потом я с БДСМ мужиком, а ты со вторым, тебе только секс анал и орал, мне все остальные развлечения))), так же тебя попросят поснимать как они со мной развлекаются. Подробности в почте. Давайте по делу – фото расценки параметры. Встреча сегодня в 24:00 такси оплачивают. Встреча на Таганке».
– Это профи! Он уже несколько лет занимается этим делом. Я читал его объявления ещё чуть ли не подростком.
Я закатила глаза в стиле «да не может быть», но с иронией.
– А ты когда-нибудь встречался с «коллегами»?
– К счастью, я избавлен от этого! Слава Интернету!
– И не говори!
– Слава Интернету, который открыл безграничные возможности для перепихона!
– Всё, прекрати!
– Слава Интернету, который сделал БДСМ чуть ближе каждому из нас!
– Ты закончил?
– Слава Интернету, где можно сразу посмотреть значения таких слов, как римминг, анилингус, интроитус, коитус!
– Ты ещё громче говори!
– Петтинг!
– Какие ещё слова знаешь?
– Спанкинг! Ок, замолкаю.
– Теперь геи мне будут мерещиться повсюду. Они также ходят на работу, разговаривают с мамами по телефону, покупают продукты, ездят в метро, а по ночам сидят на этих ужасных сайтах для, так сказать, мимолётных встреч.
– Я ж тебе говорил, больше твоя жизнь не будет прежней.
– Они будут мне сниться в ночных кошмарах. Геи поработили мир. Восстание геев. Геи договариваются с пришельцами.
Денис от души посмеялся. Что странно, он никогда не обижался на такие шутки. Он относился к своей сексуальной ориентации с иронией. Его забавляло, как я порой измывалась над его собратьями. И что ещё более удивительно, он говорил, что сам их терпеть не может. Вернее, тех стереотипных товарищей, которые вызывают эти стереотипы и всеобщее осуждение, тех, кто считают, что их ориентация – сама по себе приговор, а значит, ничего уже не страшно и всё дозволено, тех, кто ведут себя так, будто живут последний день, и заботиться о мнении других не считают нужным. Это на редкость пакостные экземпляры, я о них упоминала. И двойственность является неотъемлемой частью жизни гомосексуалистов. Им, как никому другим, приходится разыгрывать из себя тех, кем они не являются. Им приходится шифроваться, скрываться, разыгрывать роли, рисковать. И у них всегда есть тайна в загажнике. Вот уж у них поистине пикантная биография, почти у каждого. Противоречия свойственны всем людям, а людям с нетрадиционной ориентацией особенно.
– И долго ты планируешь продолжать?
– Ну, пока других вариантов нет. Мне нужно купить тёплые вещи. Холодает. Осень наступила.
На этот раз развеселилась я. Чуть не поперхнулась горячим чаем от смеха.
– Это так мило! Работать мальчиком по вызову, чтобы купить пуховик.
– Смейся, смейся! Зато мне мама не переводит деньги каждый месяц.
– Вот такая я беспомощная!
– По-моему, хорошего пенделя тебе не хватает! Вот тогда ты высоко взлетишь.
– Не учите меня жить, лучше помогите материально.
– Опять эти твои старперские фильмы. Всё гораздо проще. Знаешь, первоначально я винил всех и вся за то, что меня родили таким, какой я есть: что я не и не просил меня рожать, что я и не просился быть не таким, как все, что я и не собирался быть бедным. А потом как-то отпустило. Я принял себя. Вот такой я неидеальный, вот такой я проблемный. И что дальше? Вы хотите, чтобы я до конца жизни страдал из-за этого? Ни фига. Мне плевать на ваше мнение. Да кто вы такие, в конце то концов, чтобы я вас слушал и из-за вас страдал? А вот ты, мне кажется, до сих пор не приняла себя. Ты до сих пор как бы извиняешься за то, кто ты есть. Ты лишь делаешь вид, что тебе всё равно, а на самом деле печешься о чужом мнении. Прекрати!
– Ты прав, ты чертовски прав.
– Всё у тебя будет. Включи немного пофигизма и всё будет. Есть у тебя талант, и хватит сомневаться в этом. Сколько кастингов прошёл ДиКаприо в начале девяностых?
– Порядка ста.
– Вот!
– Сейчас показалось, что это ты меня почти на восемь лет старше. Спасибо. Если честно, это практически лучшее, что мне приходилось слышать. Прям хотелось услышать нечто подобное! Ты меня прям замотивировал. Пойду и напишу с десяток страниц! Пойду и приготовлю сырники! Пойду и постираю! Пойду и помедитирую! Пойду и прочитаю сотню страниц Кафки!
– Ага, только, главное, не всё одновременно.
– Пойду и заштопаю кофту! Пойду и напишу сценарий! Пойду и найду работу!
– Только сначала чайку.
– С овсяными печеньками.
– Дааа.
Да, чему можно поучиться у Дениса, так приятию себя. Не то чтобы он очень красив, отличник отличником, но мужики на него клюют, и секса в его жизни весьма много. Не то чтобы он той ориентации, но это его не угнетает, и он даже способен посмеяться над собой. Он абсолютно уверен в себе, несмотря ни на что.
Лето закончилось. И мне казалось, никто в хостеле не желает признавать этого. Мы словно думали, что лето будет вечным. Мы закрывали глаза на похолодание, по-прежнему отдавали предпочтение шлепках и шортам, поедали мороженое. Но лето ушло. Оно было классным, но всё-таки небезграничным. Это лето мне запомнилось новыми интересными знакомствами, московским колоритом, постоянными поисками работы и поисками себя. Это лето запомнилось мне тем, что я стала двадцатидевятилетней. Я стала старше. Наверное, я многое стала воспринимать иначе. Некоторые мои надежды рухнули, но их место заняли новые. И я уже скучала по этому лету. Я перебирала фотографии, а, заодно, и воспоминания. И в глубине души было понимание, что такого лета, наверное, больше никогда не будет. «Уже не в том возрасте», – бурчала я. Но будут другие сезоны, будет и другое лето. Возможно, не такое «маргинальное», но не менее запоминающееся и красочное. «Лето – это маленькая жизнь, это лето вот точно!» – ностальгировала я.
Мы с другом по переписке на киносайте решили увидеться. Вернее, даже устроить свидание. Я часто встречалась с парнями из Интернета, потому что обычно они оплачивали билеты в кино, а кино нынче недешевое удовольствие. «В конце концов, должен же быть хоть какой-то толк от моих хороших фоток в инстаграме!» – оправдывала себя я.
У моего кота, которого кастрировали в восемь месяцев, потом всегда был писклявый голос. Вот у моего нового невиртуального знакомого тоже был высокий голосок, будто его кастрировали в подростковом возрасте. Вова работал тату-мастером. То есть выглядел весьма брутальным мужиком. Но когда он начинал говорить, тебе всё время хотелось смеяться. Весь в татуировках, лысый, с накаченными руками, а голос, как у моего кастрированного кота. И мы смотрелись с ним, как Волк и Красная Шапочка. Я, как раз, была в красном берете.
После фильма мы пошли в пиццерию. Ещё один бонус от хороших фоток в инстаграме.
– И как фильмец? – поинтересовался Слава, когда мы ждали свой заказ.
– Человек-паук становится все моложе и моложе.
– А Стервятник хорош.
– Да, Стервятник крут.
Так, нужно перебрать возможные темы для разговора. Его пискливый голос, его лысый череп, нарисованные черепа на его коже, фотки Антона Ельчина на его странице. Наверное, всё-таки третье.
– Я видела фотки Антона Ельчина на твоей странице.
– Ну, он умер в начале лета, и да, мне нравятся фильмы с его участием.
– Мне тоже.
– Какой твой любимый?
– «Бобёр». Я всегда плачу, когда смотрю его.
– Блин, я тоже. И на какой фразе плачешь?
– Ммм, наверное, на «Всё не будет хорошо».
– Блин, я тоже. Антон был моим ровесником. Я так переживал, когда он умер.
– А меня он младше на год. Я тоже расстроилась, когда он погиб. И такая нелепая смерть! Попал под колёса собственной машины!
– Да, забыл поставить на ручной тормоз. Хороший был актёр! Жаль, жаль. Видела «Странного Томаса»?
«По-моему, это ты – странный Томас. Любитель Антона Ельчина. Хотя, хотя, тут есть подвох», – подумала я.
– Да, видела. Да, с актёрами, которые играют людей, связанных с силами смерти, подстрекает зачастую затем собственная смерть. Брендон Ли, Хит Леджер.
– Ну, Джокер не то чтобы связан с силами смерти.
– Скорее, дьявольское обаяние.
– Мне Хит в «Бале монстров» нравится.
– Он – единственное достоинство этого фильма. Ещё про Честера ты что-то писал. Ты интересуешься только покойными знаменитостями? К тому же, внезапно умершими?
– И правда. Не замечал раньше. Сказывается, что я был готом.
«Ещё и бывший гот», – вынесла я приговор.
– А у тебя же есть татушка с Лео.
– Я всем говорю, что это молодой Ленин.
– Забавно! Хочешь сделаю тебе татушку с Антоном по хорошей скидке?
– Нет, спасибо, уж лучше Джокера. Или Брюса Ли.
– Скала был мужик, Брюс Ли. Он ещё столько мог успеть сделать!
– Герои уходят молодыми. Обожаю ещё и цитаты Брюса. Жить – это значит всегда ко всему иметь своё отношение. Нужно жить, а не строить представление о жизни. В общем, он крут! Мегачел!
– Не думай, чувствуй! Это как палец, указывающий
на луну: концентрируя внимание на пальце, ты можешь пропустить эту божественную красоту.
– Из «Выхода Дракона». Но эту цитату вставил сам Брюс.
– У меня даже есть желтая пижама в стиле комбеза Брюса в «Игре смерти».
– Блин, мечтаю о такой!
– Пришлю тебе ссылку на такой на AlliExpress.
– Брюс мог пробить запечатанную банку колы пальцем. А тогда из делали из стали.
– И он мог отжиматься на двух пальцах одной руки. И я видела видюшку, как он играет в настольный теннис нунчаками.
– Единство тела и духа.
– Абсолютно.
Хорошо, что Брюс Ли ушёл задолго до этого лета. Хорошо, что он ушёл, когда меня ещё вообще на свете не было. Я смотрела его фильмы, зная, то человека уже давно нет. Он является для меня эталоном, даже не знаю эталоном чего именно. Наверное, эталоном того, как много можно успеть за малое время, эталоном того, что можно быть сильным и морально и физически, что можно быть и умным и спортивным, как можно быть и спортсменом и философом, как можно быть и семьянином и голливудской звездой, как можно быть идеальным, но не скучным. Человек-легенда, порой кажется, что его выдумали, честное слово, не может один человек вмещать в себя столь многое! Да и если бы такого человека не существовало, как говорится, его стоило бы выдумать.
Я не сказала Славе, что когда-то писала Антону Ельчину в фейсбуке, и он мне даже что-то отвечал. Тогда в фейсбуке было не так много пользователей, и у меня на странице были лишь фотки моих картин маслом, все американцы принимали меня за богемную художницу. Смерть Антона была для меня словно смертью друга. Мы обсуждали с моим преподавателем по кинодраматургии творчество Антона, когда случилось это несчастье. Ещё мы обсуждали творчество Алексея Баталова, моего любимого русского актёра, который умер за четыре дня до Ельчина. Я пересмотрела тогда «Девять дней одного года» и «Странного Томаса». Словно два моих друга умерли с промежутком в несколько дней. Ещё именно тогда пропала моя кошка. И теперь мне захотелось как-то связать эти события. «Странно, тогда я даже не обратила внимания, что два любимых актёра умерли и кошка пропала на одной неделе. И хорошо, что не приплела одно событие к другому. Ещё до моего отъезда в Москву умер один друг семьи, папин лучший друг! Блин, никак взаимосвязь. Нет, просто в это лето, похоже, я многих потеряла, и даже не успела ощутить горечь утраты, настолько я была занята своим переездом и своими проблемами», – размышляла я.
Со Славой мы больше не виделись.
В День города, когда столица отмечала 870-летие, мы с Денисом на квартире готовили суши. Вскоре к нам должны были присоединиться Артур и Илья. Денис в последнее время увлёкся готовкой, всё свободное время искал рецепты, затем искал нужные продукты, дегустировал, потом стоял у плиты,
– Может, тебе забыть про информационные технологии и стать поваром? Ремесленники сейчас много получают. Будешь супершефом.
– Нет, только если открою свой ресторан. Кулинария для меня возможность расслабиться.
– Самые популярные фотки в инете – фотки еды и фотки грудастых баб. А всё почему? Потому что люди любят…
– Жрать и трахаться, это понятно.
– Ты планируешь и кулинарию сделать своей профессией?! Какой ты актуальный!
– И не говори! Не жалеешь, что мы сегодня не пошли на День города?
– Нет, смотреть, как в небо запускают несколько миллиардов рублей, у меня нет желания. В стране кризис, ё-моё! Скромнее нужно было праздник справлять, скромнее. Не 900-летие всё-таки! Десять процентов населения без работы, восемьдесят процентов без хорошо оплачиваемой работы, но зато они с удовольствием посмотрят, как красочно запускают бюджетные деньги в трубу. По-моему, слишком много фейерверков, нам нечего таким ярким образом отмечать. Мы что, победили Америку? Вряд ли. Но зато все, словно стадо, повылазили на улицу, чтобы лицезреть, на что уходят в этой стране деньги, когда большинству по нынешним расценкам еда в супермаркете не по карману.
– Зануда! А когда-то была крутой девчонкой.
– Да, крутышка, которая смотрела все серии «Как я встретил вашу маму», которая выкладывает фотки еды, у которой два кота и которая ищет шмотки в секонд-хендах.
– Ну, еду ты, в основном, фоткала, которую твоя мама готовила, или теперь я. Ты – ленивая задница. Тебе иногда дойти до холодильника влом. Хотя ты прыгала с горки с названием «Камикадзе» в аквапарке, умеешь подкидывать нож и отжиматься на одной руке. В общем, сплошные противоречия! В этом мы с тобой близки.
