Сильнейший заговор на смерть

Глава 1

Схватка началась вовсе не в полночь, как ранее предполагала супруга, а несколько позже, ближе к двум часам ночи. В отличие от прошлой, чересчур шумной и разрушительной «битвы», новый бой оказался относительно тихим. На уровне неких интуитивных, вовсе не познанных обычными людьми, пятых или шестых чувств.

Лена сидела в кресле с закрытыми глазами. Прямо перед ней, на маленьком столике стояла зажжённая свеча, огонь которой периодически шипел и потрескивал; то затухал до едва заметного огонька, то вдруг вспыхивал ярким оранжевым пламенем. Супруга что-то нашёптывала, наговаривая какую-то молитву или заговор. Время от времени она вздрагивала всем телом, будто бы ей мерещилось нечто жуткое и ужасное.

В какой-то момент во всех помещениях квартиры вдруг погас свет. Я пощёлкал выключатели и проверил «пробки». Причина была вовсе не в этом. В ночной тишине мой слух чётко уловил, как в комнате перестали тикать настенные часы. Мы с Сергеем машинально глянули на свои наручные часы. Мои «командирские», так же остановились. Тоже самое, похоже, произошло и с часами опера. Я видел, как милиционер снял их с руки, несколько раз потряс и приложил циферблат к своему уху.

– Что за чёрт?.. – выругался представитель правоохранительных органов. После чего, он нервно схватился за радиостанцию, нажимая то на одну, то на другую кнопку. – …Твою же мать!.. Ко всему прочему у нас ещё и пропала связь. Не подскажешь, с чего это вдруг?

И тут, ярким пламенем вдруг вспыхнули оконные занавески. Я бросился их тушить. На помощь мне поспешил всё тот же Серёга. Едва мы успели справиться со стихийным пожаром, как на пятом этаже, прямо над нашими головами что-то ухнуло, сотрясая стены. Тот звук был весьма схож с взрывом бомбы или иного запала. Тотчас уличную темноту озарило алым заревом. За окном, в аккурат, на уровне нашего четвёртого этажа внезапно полыхнуло дерево. Ветерок принялся разносить огненные искры куда-то вдаль.

– Не волнуйтесь!.. – не открывая глаз, попыталась успокоить нас Лена. – …Я лишь вернула ему то, что он послал в нашу сторону…

– Что, чёрт возьми, происходит?.. – в квартиру вдруг вбежал один из сотрудников правоохранительных органов, до сего момента дежуривший в машине на улице. – …Почему не отвечаете на наши запросы?.. – и тут, вбежавший в квартиру полицейский, вдруг замер на месте. – …Охренеть!..

Я глянул на то самое место, куда и был устремлён его взгляд. Туда же посмотрел и Сергей. Перед нашими взорами предстала довольно-таки ужасная картина. Одна из стен комнаты, в которой мы нынче находились, треснула. Данный разлом, проходивший от пола до самого потолка, был огромен, в него можно было запросто просунуть руку, сжатую в кулак. Причём этот самый разлом продолжал расти как вширь, так и в длину. Вот уж и по потолку пробежала паутина мелких трещин, на наши головы посыпалась извёстка и куски штукатурки.

– По-моему, пора заканчивать всю эту хрень!.. – обращаясь к своему коллеге, едва ли не взмолился Серёга. – …Пора начинать запланированный захват?

– Да-да, я и сам о том же подумал! – согласился полицейский, вбежавший в квартиру минутой ранее. Он уж было собрался отправиться за штурмовой группой, как резким и громким окриком его остановила Лена.

– Нет, обождите!.. Осталось совсем немного!..

Стоп-стоп. Пожалуй, мне следовало начать своё повествование вовсе не с этого момента, а с самого начала. Дабы читателю было понятно кто такой Сергей, кто такая Лена и что за «войну» мы затеяли.

Итак. То, о чём я собираюсь вам рассказать, случилось со мной около двенадцати лет тому назад. Точнее, не только со мной, а ещё и со всей нашей семьёй. Вспоминать о тех событиях, без какого-либо содрогания, признаться, я вовсе не могу. Потому как пришлось нам соприкоснуться с самым настоящим земным адом.

Началась же та история весьма радужно и оптимистично. Более того, я был просто уверен в том, что моей семье отчасти крупно повезло. Ведь в том далёком, две тысячи третьем году, наша молодая семья, как впрочем, и тысячи иных российских семей, не имея собственной жилплощади, слонялась по съёмным квартирам. Это сейчас ипотеку может взять едва ли не самый распоследний бомж, без каких-либо справок, поручителей, гарантий и подтверждений доходов. Да, ещё и под мизерный процент, с рассрочкой на пятьдесят или вообще на сто лет. Тогда как в те времена, о которых и пойдёт далее речь, ипотечный кредит был не слишком-то и доступен для обычного обывателя, и уж тем более для молодой семьи с трёхлетним ребёнком. На его оформление, сбор документов и всевозможных подтверждений могло уйти до года личного времени. При этом служба банка рассылала свои отказы едва ли не каждому второму.

Кое-кто из моих знакомых, имеющий прямые родственные связи с сотрудником одного из крупных российских банков, однажды рассказывал, будто бы, в службе безопасности того самого банка, как-то под конец года скопилось уж очень много заявок на ипотечные кредиты. Очевидно, граждане вдруг поверили в рекламу о доступности ипотеки, потому и решили устроить себе самый настоящий новогодний сюрприз. Причём, в массовом порядке.

Разобраться и досконально проверить каждую из тех заявок, до наступления новогодних каникул было попросту нереально. В общем, начальник службы безопасности предпочёл воспользоваться самым простым способом выхода из данной, вовсе непростой ситуации. Он наугад вытянул из общей кипы заявок с десяток счастливых папок, всем же остальным было приказано отказать. То есть, около сотни людей, на протяжении последних семи – девяти месяцев, добросовестно собиравших справки, документы, оплативших экспертизы и заручившиеся необходимыми поручительствами, по чей-то милости, вовсе не получили долгожданного новогоднего подарка. Ну, а после Нового года тем неудачникам предстояло вновь собирать тот же самый пакет документов, дабы послать его уже в иной банк. И самое главное, процентная ставка по тем ипотечным кредитам была для нас просто неподъёмным. Потому и меняли мы своё съёмное жилище чуть ли не каждые два года, переезжая из одного адреса в другой. Нет, мы вовсе не были плохими арендаторами. Напротив, предпочитали платить за съёмное жильё раньше оговорённых сроков (не любим, знаете ли, жить в долг). Очевидно, данное обстоятельство нас в конечном итоге и подвело. Потому как владелец съёмного жилья очень скоро понимал: коль платят заранее, значит сумма арендной платы их не сильно-то и обременяет – выходит эту самую плату можно и увеличить. И увеличивал, едва ли, не ежемесячно, пока мы не принимались искать более «доступное» жильё.

А тут, такая удача!..

Теперь пару слов об этой самой удаче.

Как-то прогуливаясь с ребёнком по вечернему городу, мы вдруг встретились со своими старыми знакомыми, семейной парой, Владимиром и Оксаной. Вовчика я знал ещё со школы. Он был мне ровесником и когда-то мы ходили с ним в одну спортивную секцию. Короче, были старыми друзьями. Ну, а наши жёны познакомились несколько позже.

Разговорились и случайно узнали о том, что Оксана (работавшая на тот момент учителем начальных классов) получила приглашение на работу в одну из престижных московских школ, а также о том, что на ближайшие лет пять она с Владимиром собирается перебраться именно туда, то есть, в столицу. Одна беда, ребята не знали, как оставить здесь, в Омске, свою жилую недвижимость. В их собственную квартиру была готова временно переселиться мать Оксаны, а вот со второй, двухкомнатной «хрущёвкой», доставшейся им по наследству от Вовкиной бабушки, у наших друзей наметилась определённая проблема.

– Так давай, мы пока в ней поживём! – предложил я в шутку, особо не на что не рассчитывая.

– Заезжай! – на полном серьёзе и, похоже, не очень-то поверив в услышанное, ответил Владимир.

– Смотря, какая будет аренда! – Лена, моя супруга, в финансовых вопросах была более практична.

– Да, вы что, ребята?.. – усмехнулся Вовка. – …Ведь я с твоим мужем с детства знаком. Тем более, что именно мы, в первую очередь и заинтересованы в том, чтоб кто-то присмотрел за нашей квартирой.

– А вам что, действительно жить негде? – удивилась Оксана.

– Квартиру снимаем. Платим «десятку» в месяц.

– Вы с ума сошли!.. – вновь удивился Владимир. – …Хоть завтра переезжайте, и живите там столько, сколько будет нужно. Единственное о чём я вас попрошу, так это о платежах по коммуналке. Постарайтесь без долгов и вовремя… Давайте, я чиркну вам адресок. Пашка, а ведь ты должен помнить квартиру моей бабушки, на Серова?.. – Вовчик обернулся уже ко-мне.

– Конечно, я помню твою бабушку. Кажется, звали её Ниной Капитоновной!.. – без каких-либо раздумий я удовлетворительно кивнул головой. – …Помню и её квартиру!.. Не раз с тобой заходил к ней в гости. Даже припоминаю вкус её пирожков.

– К сожалению, она умерла около полугода назад. Кое-какой ремонт мы там, конечно же, сделали. Потому вселяйтесь, без каких-либо вопросов. Номер квартиры: шестнадцать. Четвёртый этаж. Вот, держи!.. – Владимир протянул мне ключи на металлическом кольце. – …Перед отъездом мы к вам заскочим, посмотрим, как разместитесь, как устроитесь…

Уже на следующей неделе мы полностью перебрались на нашу новую квартиру. Под словом «мы», я имел в виду свою супругу и нашего трёхлетнего сына Андрея. В отличие от наших прежних малометражных комнат в гостинках и коммуналках, эта двухкомнатная «хрущёвка», на четвёртом этаже пятиэтажного кирпичного дома, для нас являлась настоящими хоромами. Причём, теперь мы ещё и имели возможность откладывать некоторую ежемесячную сумму на своё собственное, будущее жильё. Короче, всё у нас теперь было просто в шоколаде. Довольно-таки уютная квартира с косметическим ремонтом, новыми обоями, окрашенным полом, обновлённой сантехникой. Тихий и чистый подъезд, внутренний ухоженный дворик.

Как подсказала нам наша новая соседка по лестничной площадке, в подъезде в основном проживают пенсионеры, такие же, как и она сама, потому и порядок. От той же самой соседки, Татьяны Ивановны, мы узнали ещё и о том, что в нашей новой квартире ранее проживала престарелая женщина. Речь, как вы, наверное, и сами уже успели понять, шла сейчас о бабушке Владимира, моего друга детства, который в буквально смысле осчастливил нашу семью нынешней «халявной» жилплощадью.

– Меж тем, Нина Капитоновна умерла вовсе не от старости или какого-то иного старческого недуга!.. – в процессе разговора Татьяна Ивановна вдруг перешла на шёпот, выдвинув весьма сомнительную версию. – …До гробовой доски её довели строители.

– Какие ещё строители? – переспросил я, так толком и не сообразив о чём, собственно, говорит сейчас соседка.

– Да, чёрт их знает, кто они такие. Ни то таджики, ни то узбеки!.. – ничуть не смущаясь, ответила старушка. – …Уж второй год пошёл, как они делают капитальный ремонт на пятом этаже.

– Что-то долго они ковыряются!.. – усмехнулась супруга. – …Для ремонта обычной «хрущёвки», и пара месяцев, должно быть чересчур много!

– Э-э, дорогуша! Вот тут ты зря!.. – Татьяна Ивановна провела рукой по уголкам своих губ, как бы приготовившись к долгому разговору. – …На пятом этаже, как собственно и на остальных этажах нашего подъезда, по четыре квартиры. Так вот, в нашем подъезде все квартиры пятого этажа одновременно приобрёл бизнесмен, объединив их в одну. При этом он разрушил едва ли все стены и перекрытия. Грохот здесь был такой, что ругаться с ремонтниками приходили даже жильцы первых этажей. Что ж тут говорить о нервах Нины Капитоновны, над чьей головой, по сути, и происходила вся вышеозначенная бесконечная и беспредельная долбёжка. Если я хоть как-то могла избежать тех пыток, время от времени перебираясь к своей дочери, то Капитоновна, к своим восьмидесяти годам, была практически не транспортабельна.

Нет-нет. И её дочь Мария, и внук Вовка, конечно же, регулярно навещали мою подругу-соседку, привозили продукты, лекарства. Они же всеми силами уговаривали старушку переехать к ним, дабы была она хоть под каким-то контролем и постоянным присмотром. Однако наша Нина оказалась чересчур гордой, никак не хотела попадать в чью-то зависимость, потому и перенесла едва ли, не весь тот ремонт на собственной шкуре.

Практически каждого раз, навещая старушку, Вовка поднимался на пятый этаж, ругался с теми строителями, едва ли не до мордобоя дело доходило. Да, только всё было бес толку. Пока Володя в гостях у Капитоновны, наверху тихо. Только уехал, долбёжка возобновлялась с ещё большим остервенением. У них ведь свои сроки. Ну, а когда отделочники начали полы заливать, когда с наших потолков полилась мутная жижа, вот тогда наша Капитоновна, очевидно, и не выдержала. Скончалась. Мария приехала к ещё тёплому телу, вызвала «неотложку», но было уже поздно…

– Когда она умерла? – уточнил я.

– Месяцев пять тому назад.

– А что с ремонтом теперь? – с определённой опаской, задала свой вопрос Лена.

– Всё ещё возятся!.. – тяжело вздохнула соседка. – …Площади-то огромные. Правда, уже не долбят и не особо гремят. Ведут мелкие отделочные работы. Вам, считаю, уж нечего волноваться. Над вашей квартирой у них должен быть зал. А вот прямо надо моей жилплощадью у этого чёртового нувориша запланирован огромный бассейн. Вы только представьте, какие объёмы воды будут плескаться над моими жилыми помещениями.

Спрашивается, какого хрена эти «новые русские» лезут наверх? Нет, чтоб построить себе, за те же самые деньжищи огромный коттедж!.. Именно там пусть бы и извращались в нём по полной программе. Так нет, им подавай именно последний этаж, с шикарным видом на речную набережную или центральный проспект!..

Честно сказать, долгие возмущения Татьяны Ивановны по поводу социальной несправедливости российского общества, нас несколько притомили. А если учесть ещё и то обстоятельство, при котором старички любят несколько приукрасить реальность, добавить то, чего и вовсе не было, то эта пустая болтовня выглядела ещё и малопродуктивной. Потому, сославшись на неотложные дела, мы и поспешили переместиться за порог своей новой квартиры, аккуратно прикрыв за собой входную дверь.

– Ну, и что ты думаешь по данному поводу? – Лена глянула на меня с некоторой тревогой.

– Ерунда! Всё это сплетни и старческие домыслы. Забудь!.. – я предпочёл отмахнуться. Однако припомнив недавние слова Татьяны Ивановны относительно «шикарного вида на речную набережную или центральный проспект», тотчас добавил. – …Пойдём лучше на балкон, полюбуемся вечерним закатом. Хоть чуть-чуть почувствуем себя «новыми русскими», хозяевами жизни!

И действительно, там было на что посмотреть. Вид превосходный. Далеко за крышами маленьких двухэтажек солнечный диск уж практически полностью успел погрузиться в речную иртышскую гладь, оставив на поверхности воды лишь оранжевый ореол.

– Ну, и как? – я приобнял супругу за плечи.

– Очень красиво! Мне вообще, всё здесь нравиться. Вот только соседи!.. – Елена указала на верхний этаж.

– Прекрати! В сравнении с тем же дядей Вовой или Мишей-хромым, которых мы, слава Богу, сумели пережить!.. – я напомнил любимой о наших прежних соседях. – …Всё остальное, для нас должно выглядеть малозначимыми мелочами!..

И тут над нашими головами что-то грохнуло, после чего, мы переглянулись и одновременно рассмеялись.

Дабы картина нашего новоселья была полностью законченной, мне, пожалуй, следует рассказать о ещё одном, весьма примечательном эпизоде. Честно сказать, я и сам до конца не понял: приснилось мне это, либо данное событие произошло на самом деле.

Итак, поздним вечером того же самого дня, когда мы успели поболтать с соседкой о шикарных апартаментах пятого этажа и полюбоваться закатом солнца с супругой, я вдруг увидел нечто, заставившее стынуть кровь в моих жилах. Когда все домочадцы уже вовсю спали, да собственно, я и сам уж было собирался отправиться в спальню, моё внимание вдруг привлекло какое-то непонятное движение, исходившее из тёмного коридора нашей новой квартиры. Я остановился и вгляделся в коридорный полумрак. Тут-то по моей спине и пробежал холодок ранее непознанного мною ужаса. Там, в кромешной темноте коридора, я вдруг увидел пожилую женщину. Более того…

Я очень хорошо знал и помнил бабушку Владимира, то есть, прежнюю хозяйку данной квартиры. Потому, с полной уверенностью и могу я утверждать о том, что сейчас в коридорной темноте я вдруг увидел именно её, покойную Нину Капитоновну. Бывшая хозяйка квартиры пристально смотрела в мою сторону, будто бы, пытаясь определить, я это или нет; привидение или живой человек; сон ли это, либо явь?

Проснувшись, я вовсе не знал, была ли Нина Капитоновна реальна, либо наша внезапная встреча являлась лишь плодом моих минувших сновидений.

«Конечно же, то был мой сон!.. – подумалось мне в то утро. – …Не хватало, чтоб я ещё и начал верить в приведения, явившиеся с того света!..»

Глава 2

Пара дней у нас ушла на кое-какие перестановки, уборку, разборку вещей – в общем, на некоторое обустройство нашего нового жилища. Заканчивали мы проведение данных мероприятий далеко за полночь, сильно уставали. В связи с чем, спали, что называется, без задних ног, потому никаких посторонних шумов мы, наверное, и не слышали. Допускаю я и то, что всё это время над нашими головами было действительно тихо, либо (о чём я ранее уже упомянул) мы просто не обращали внимания на какие-то незначительные свидетельства проводимого над нашими головами ремонта. Ну, а на третий день, когда я только-только вернулся с работы, супруга встретила меня явно не в духе.

– Сегодня весь день гремели!.. – указав, куда-то вверх поспешила сообщить мне Лена. – …Матерятся по-своему, орут, что-то бросают!.. Может, поднимешься?.. Поговоришь с ними по-мужски?

– Дорогая, не преувеличивай!.. – хорошо зная характер супруги, я предпочёл не делать скорых выводов, и уж тем более предпринимать какие-то скоропалительные шаги. – …Когда ж им ещё ремонт-то делать? Уж лучше пусть днём матерятся, чем ночью будут орать.

Мой ответ вовсе не пришёлся Леночке вкусу. Однако вслух своего недовольства она предпочла не выражать, отложив данную претензию на более поздний период. И уже около одиннадцати вечера такой случай ей, похоже, представился. Причём, Елена стоически терпела то и дело доносившиеся откуда-то сверху резкие и весьма неприятные шумы, грохот перфоратора и электродрели. Ну, и я старался не обращать на них своего внимания, делая вид, будто бы ничего страшного не происходит. Меж тем, внутри копилась зрела определённая злость, как за свою былую, никому ненужную принципиальность, так и за своё нынешнее бездействие.

Когда ж настенные часы показали одиннадцать часов вечера, а шум над нашей квартирой не прекратился, моя супруга наконец-то разговорилась.

– Ну, и что ты теперь скажешь?.. – она обратилась ко мне с определённым раздражением. – …Сейчас всё ещё день, или уже ночь?

Мне ничего не оставалось, кроме как молча выйти в прихожую, накинуть на себя лёгкую куртку и подняться этажом выше.

Признаться, как и любому иному мужчине, мне были вовсе не по душе какие-то бытовые разборки, скандалы, выяснения отношений. Всю жизнь считал, что этим неблагодарным делом занимаются исключительно пенсионеры, домохозяйки и прочие бездельники, не знающие на что ещё можно потратить безбрежное море своего свободного времени. На крайний случай, поскандалить могут женщины-соседки, тогда как у мужиков всегда найдётся более полезное дело, нежели попусту орать и растрачивать свои эмоции попусту. На крайний случай, настоящие мужчины (если они, действительно, настоящие) всегда сумеют договориться без криков и скандалов. Похоже, именно этим мне сейчас и предстояло заняться.

На пятом этаже, куда я через минуту поднялся (как, собственно, и на любом ином этаже нашего подъезда) было четыре входных двери. Помятую о том, что некто выкупил здесь сразу все помещения, объединив их в нечто общее, я несколько подрастерялся: в которую из них, мне следует постучать. А, впрочем, в столь поздний час, выбирать и особо церемониться мне нынче не приходилось, потому и ударил я своим кулаком в первую, попавшуюся под руку дверь.

Через мгновение дверь отварилась. На пороге стоял гражданин неопределённой среднеазиатской национальности, ни то таджик, ни то узбек. Ему было около тридцати пяти. Таджико-узбек был одет в перемазанную краской спецодежду. В руках тот азиат держал увесистый строительный инструмент, нечто среднее между кувалдой и киркой.

– Э-э, брат, тебе чего? – с явным акцентом поинтересовался открывший дверь мусульманин. При этом в нос мне ударил стойкий запах алкогольного перегара. И тотчас из-за спины обладателя кирки вдруг возникли ещё три азиатские физиономии. Мужички не высокие, но довольно-таки крепкие, к тому же подвыпившие. В открытом боестолкновении с этой мини-ордой, перевес будет явно не на моей стороне. Справиться лишь с парой из них, я бы наверняка сумел. С тремя испытал бы определённые трудности… В общем, четвёртый мусульманин был здесь явно лишним.

Нет, никакого испуга и уж тем более паники перед полупьяной сварой, я конечно же сейчас не испытывал и, тем не менее, нечто неприятное всё же успело просочиться в мою душу, в руках появилась определённая дрожь, а в голосе некоторая неуверенность.

«Что я вообще здесь делаю?.. В чужом доме, чужом подъезде, на чужом этаже, среди ночи, с какими-то неопределёнными претензиями к этой нетрезвой банде инородцев. Ведь им ничего не стоит долбануть меня той же самой кувалдой по макушке и разбежаться в разные стороны. Ищи потом их, свищи!.. Ни имени, ни фамилии, ни гражданства, ни чёткого словесного портрета. Впрочем, о чём это я? Их, вообще, никто не будет искать. Ведь я не депутат, ни миллионер, не банкир и не популярный исполнитель современных шлягеров. Так чего ради, менты будут «рыть землю» в поисках непонятно кого?..»

– Эй, ты чего молчишь? Спрашиваю, ты кто такой? – вновь обратился ко мне строитель с киркой.

– Живу я здесь! Этажом ниже!.. – невзирая на свои тяжёлые раздумья, я ответил достаточно спокойно. Очевидно, припомнил одну прописную истину о том, что лучшая оборона, это атака. – …Вы на часы гляньте, время уже позднее! А у меня малолетний ребёнок, который из-за вашей долбёжки никак не может уснуть. Короче, по-хорошему прошу: немедленно прекратить свои работы до завтрашнего утра!..

Попутно я вглядывался во внутреннее состояние ремонтируемой квартиры, пытаясь визуально определить, как долго будет продолжаться данная стройка и сколько нам ещё с ними мучиться.

– Пошёл ты, со своим сыном!.. Нам плитку нужно ложить. У нас раствор замешан, мы не можем остановиться!.. – азиат сплюнул прямо на лестничную площадку, и уж было собрался закрыть передо мной дверь.

– В таком случае, я вызываю участкового!.. – мне пришлось воспользоваться своим последним козырем. – …Пусть менты разбираются, кто вы и откуда, а за одно и разъяснят вам правила поведения на территории Российской Федерации!..

Если честно, то я не имел ни малейшего понятия о местном участковом. Я не знал, как он работает, не имел представления о его телефоне, звании, фамилии, имени и отчестве. Более того, я ещё вовсе не решил, стоило ли мне (фактически не имевшему ни прописки, ни регистрации по данному адресу) обращаться в органы правопорядка. Не приведёт ли это к каким-либо проблемам или того хуже, к моему собственному выселению из квартиры. Тем не менее, моя угроза произвела-таки на азиатов надлежащий эффект.

– Э-э, брат!.. – из-за спины азиата, пытавшегося закрыть перед моим носом входную дверь, вдруг выскочил более шустрый и гораздо сообразительный собрат. – …Не надо участкового! Мы уже всё… Заканчиваем. Две минута, и больше не будем шуметь!..

В свою квартиру я вернулся с гордо поднятой головой.

– Ну, как дела? – в прихожей меня встретила супруга.

– Нормально!.. – отмахнулся я. – …Можешь спокойно укладываться спать!

– Что там вообще было? – не унималась Лена.

– Ничего особенного!.. – своим приподнятым настроением я хотел поделиться и с супругой, потому позволил себе немного пошутить. – …Набил морды десятерым шабашникам, после чего разогнал их по округе.

– Не ври! Я слышала практически весь ваш разговор!.. – с явным недовольством оборвала меня Лена. – …Должна отметить, в этом доме просто прекрасная слышимость.

– Чего ж тогда спрашиваешь, если сама всё слышала?.. – я проследовал в комнату. Поделиться хорошим настроением мне так и не удалось. Более того, моё настроение было слегка подпорчено. – …Ну, а прекрасная слышимость тут от того, что эти долбаные строители убрали из всех жилых помещений деревянные полы. Очевидно, тем самым, хозяин огромной квартиры желал увеличить высоту своих потолков. Кафельную плитку неруси укладывают фактически на бетонные плиты межэтажных перекрытий. То есть, никакой звукоизоляции между нашими квартирами теперь вовсе нет!

– Это плохо? – очевидно ничего не поняв в моих словах, осторожно уточнила супруга.

– Чего ж тут хорошего!.. – тяжело вздохнув, я всё же попытался несколько успокоить жену. – …Будем надеяться на то, что новые хозяева положат на пол очень плотные ковровые покрытия, иначе!.. Как ты, наверное, и сама успела понять, мы будем слышать, каждое их слово.

– Павел, я вот о чём ещё хотела сказать!.. – как-то неуверенно обратилась ко мне супруга.

– Говори!

– Дело в том, что как только ты поднялся наверх… В общем, я вышла в коридор и как будто бы увидела там!.. – Лена вдруг замолчала.

– И что же ты там всё-таки увидела?.. – поторопил я супругу, одновременно припоминая свои видения трёхдневной давности. – …Дай-ка попробую предположить? Наверняка, то было приведение, умершей в данной квартире, бабули!..

Однако Лена никак не отреагировала на мои слова, очевидно, приняв их за очередную шутку. Она даже не улыбнулась, сохранив своё лицо предельно серьёзным.

– Я действительно увидела приведение! Только это была вовсе не бабка, а молодая девушка. Ну, не совсем и молодая!.. Ей было около тридцати пяти. Я видела её настолько отчётливо… Имею в виду её платье, причёску, цвет глаз. Что поначалу, даже подумала о том, что в дом пробрались посторонние. Она как будто бы хотела мне что-то сказать или о чём-то попросить. Однако мгновением спустя, та дама просто-напросто растворилась в воздухе. Представляешь, как я перепугалась?

– Не бери в голову! Это нервы. Те самые нервы, которые разыгрались в связи со сменой нашего места жительства!.. – я вновь отшутился, пытаясь вывести Елену из состояния тревожной отрешённости. – …Ведь эта квартира свалилась нам, как снег на голову. Похоже, мы и по сей день, в полной мере не можем осознать, как нам повезло!..

Тогда я вовсе не придал словам супруги какого-либо значения. Точнее, не захотел придавать. Я вовсе не попытался связать их со своими собственными видениями, о чём впоследствии, наверняка, успею сильно пожалеть. Да-да, именно так. Все вышеозначенные мелочи и нюансы я осознаю значительно позже, тогда как нынешняя ночь пройдёт для нашей семьи относительно спокойно, как собственно и вся следующая неделя. В дневное время строители работали, потихоньку шуршали, занимаясь отделкой. Ну, а вечером, часикам к семи, они прекращали всякую активную деятельность.

Жили таджико-узбеки там, где собственно и работали, то есть, в квартире над нашими головами. Если прислушаться, то можно было запросто различить их голоса, какие-то отрывистые фразы, разговоры; уловить, как отделочники переходили из одного помещения в другое. Однако все эти шумы каких-либо неудобств нам вовсе не доставляли, потому и жизнь наша проходила в относительном спокойствии. Почему в «относительном»? Да, потому что иногда «соседи сверху» всё ж таки позволяли себе злоупотребление алкоголем, со всеми вытекающими из этого последствиями. В этом случае, мне вновь приходилось подниматься этажом выше, вновь пугать горе-строителей участковым. После чего шабашники в очередной раз заверяли меня в том, что шуметь более не будут. То есть, мне было достаточно просто рявкнуть, повысить свой голос, и наш межэтажный конфликт на том собственно и исчерпывался, обстановка вновь входила в прежнее мирное русло.

Очень скоро я укрепился во мнении, что в целом, ребята-азиаты оказались достаточно безобидны и вовсе не пакостны. Не сказать, чтоб я с ними сдружился или они стали мне товарищами, однако с определённого момента, я начал их различать, и даже мог назвать имена тех строителей: Сархат, Талбак, Ораш и Тахир. Они были таджиками, а в Россию приехали на заработки более двух лет назад. Пару раз они позволили мне пройти вовнутрь будущей восьми комнатной квартиры, в которой собственно и производили текущую отделку. Проходил, осматривался, проецировал те помещения относительно комнат нашей квартиры.

Мне безусловно здесь нравилось. В первую очередь поражали площади и объёмы. Причём, в аккурат, над нашей квартирой располагался огромный зал с тремя окнами, равный всей нашей нынешней жилплощади. Над квартирой Татьяны Ивановны, действительно размещался бассейн глубиной около полутора метров, и бильярдная. Над третьей квартирой должна была быть огромная кухня, над четвёртой располагались три комнаты, очевидно предусмотренные под спальни. При всём громадье замыслов, я бы не сказал о том, что в этих обширных апартаментах был сделан дорогущий евроремонт. Скорее, тут попахивало предельной экономией. Плитка обычная, обои рядовые, вовсе не из престижного салона, да и все прочие мелочи, относящиеся к электрики или сантехники, можно было приобрести буквально в соседнем хозяйственном магазине. В общем, складывалось полное ощущение, будто бы хозяева данных хором несколько недооценили свои возможности. По всей видимости, изначально урвав огромные метражи, они вовсе не учли последующие вложения, которые в обязательном порядке понадобились бы им для придания своим богатым апартаментам надлежащей «обёртки». Допускал я мысль и о том, что хозяева квартиры, уже в процессе обустройства данных площадей, вдруг столкнулись с каким-то финансовым кризисом, возможно потеряли свой стабильный источник доходов, потому и доделывали ремонт тем, что им было нынче доступно. То есть, силами гастарбайтеров, и материалами эконом-класса.

Что же касаемо сроков, то отделка во всех помещениях, скорее носила финишный, завершающий характер. Где-то нужно было немного подмазать, что-то подклеить, подбелить. В принципе, квартира уже была готова под заселение. Тем не менее, на мой прямой вопрос: «Когда планируете закончить?» – Ораш несколько хитро усмехнулся, дескать, не в их интересах спешить со сдачей объекта. Потому как живут они там, где работают. При этом следующих, перспективных строительно-отделочных объёмов у них пока нет. В данное время они лишь усиленно ищут очередной заказ. Как только найдут тёплое, подходящее место, куда можно будет перебраться с вещами и инструментом, да дотянуть до следующей весны, так нынешний объект и будет полностью сдан.