Диалоги со Смертью… о жизни. Часть 2
TekstПосвящается моей Давней Знакомой…
Моей Гостье…
С уважением.
И всевозможной почтительностью
к твоему великому труду.
Дизайнер обложки Алена Александровна Ротенберг
© «Писака» Ежова, 2022
© Алена Александровна Ротенберг, дизайн обложки, 2022
ISBN 978-5-0056-1269-4 (т. 2)
ISBN 978-5-0056-1270-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
После первой части и большого количества откликов, которые я получила на книгу, во мне еще больше укрепилась вера в этот цикл. Но даже если бы ни один человек в мире не одобрил эти рассказы, я всё равно бы продолжала писать. Потому что их значение для меня огромно… Наши чаепития с моей дорогой Гостьей продолжаются, а это значит, что я продолжаю учиться мудрости, свету и добру. Путь каждого человека на земле неповторим. Но когда ты можешь ощутить поддержку от человека или от книги – это большая ценность. Я буду бесконечно рада, если во второй части «Диалогов…» вы найдете еще больше ответов на волнующие вас вопросы.
Обязательно оставлю здесь важное предисловие из первой части. Потому что с него всё и начиналось…
«Многие читатели, познакомившись с «Диалогами…» в интернете, спрашивали меня: откуда взялась идея написать их? Поэтому я решила, что в начале этой книги совершенно необходимо рассказать, с чего они все начинались… Я привыкла говорить честно и открыто. Вот и сейчас не хочу врать и приукрашивать. Поэтому слушайте как есть… Точнее, как было.
В 2014—2015 годах я находилась на лечении в онкологической больнице. Это был долгий и трудный путь выздоровления… Но сейчас не об этом. Я вышла оттуда со слезами радости и планами на будущее. Я радовалась каждому дню и благодарила Бога, что жива. Но со временем в мою душу стал закрадываться страх… Жуткий, липкий, трясущийся. Он фактически брал меня за горло и не давал дышать. Он шептал мне на ухо: «Не получится… У тебя ничего не получится!» Я действительно начала бояться. Это был страх смерти. И тогда я поняла, что единственное, что я могу сделать, чтобы выжить, – трансформировать этот страх в слова, облечь его в печатный текст. И в моей голове родился образ Смерти, которая всеми силами помогает мне жить… Да! И такое тоже бывает… Нельзя бояться того, кого ты уважаешь. Того, кто учит тебя жизни. Я не знаю, откуда берутся в моей голове эти рассказы, эти мысли и темы. Только я знаю одно: ничего не надо бояться! Надо жить! Надо помогать другим и себе. Надо не бояться делать добро! Не откладывать жизнь на потом! Надо быть верным себе. И Жизни…
В этом мне помогает моя Давняя Знакомая, моя Гостья, та, которая впервые и назвала меня «Писакой»…
Я надеюсь, что эти рассказы будут давать силы не только мне, но и вам… Читайте с удовольствием, мои дорогие! И не бойтесь. Никогда ничего не бойтесь.
История первая
Покормить уток
День был обычным. Выходным. Серое февральское небо низко висело над городом, заглядывая своими рваными краями-тучами в комнату. В последнее время мое состояние было тревожным… Вроде бы всё хорошо, но внутри чувствовалось какое-то напряжение и дискомфорт. Я отмахивалась от этого, как от назойливой мухи. Но её настойчивое «жужжание» подавало сигналы в виде всплесков раздражения, излишней обидчивости и нервозности…
Я лежала на диване и бессмысленно переключала телевизионные каналы. Занятие было пустое, но хотя бы отвлекало от тягостных мыслей.
– Привет, Писака! – Экран телевизора заслонил силуэт моей Давней Знакомой. Коричневый парадный балахон возвещал о том, что у нее сегодня тоже выходной, что бывало нечасто…
Я попыталась придать лицу бодрый вид и широко улыбнулась:
– Привет!
– Что это ты разлеглась как герой у Гончарова? – Она всем видом дала понять, что тоже не отказалась бы присесть, поэтому я быстренько поджала ноги, освобождая место.
– Это ты про Илью Обломова? – Мне стало смешно. И грустно одновременно. Моя Гостья с точностью описала мой сегодняшний день – ленивый, бездарный, безвольный…
– Про него самого… Лежишь себе, не делаешь ничего. Смурная какая-то… Нехорошая… – Она окинула меня придирчивым взглядом и, видно, осталась недовольна, потому что громко цокнула и отвернулась.
Я вздохнула. Она опять была права.
– Что так вздыхаешь? Случилось чего?
Моя Гостья знала всё и про всех… Как ей это удавалась, я даже боялась спрашивать. Но пытаться что-либо скрыть от нее было невозможным.
– Знаешь, как-то мне не радостно на душе… Тревожно. Суетно…
– С чего вдруг? – Моя Давняя Знакомая потерла лоб, задумываясь.
Я опять коротко вздохнула и поняла, что забыла о самом главном:
– Вот, я дубина стоеросовая! Сижу разговоры разговариваю и даже чай тебе не предложила! – Я хлопнула себя по коленке и резко встала.
– И не говори! Я уже и не знаю, как намекнуть. Наливай скорее! – Она закивала головой и тоже несколько раз стукнула себя по коленкам от нетерпения.
Чайник закипел быстро. Я суетливо заварила зеленый чай, достала лимон и отрезала круглые, ровные кусочки имбиря. Я знала, что он получится невероятно вкусным и ароматным. Поэтому скромно улыбалась, ожидая похвалы. Уже через минуту я внесла в зал две большие кружки.
Моя Гостья потирала ладони в предвкушении удовольствия.
– Знаешь, Писака, иногда на меня тоже такая тоска и грусть нападет, но как только вспомню твой вкусный, имбирный чай, сразу немного радостнее становится. Ну да ладно! Чай любит тишину! – Она приложила палец ко рту, призывая замолчать.
Я знала это правило… И всегда его выполняла. Мы пили молча. Каждая смотрела в свою кружку и пыталась сосредоточиться на вкусе и аромате. Для меня в этот момент время словно переставало существовать. Были только я и горячий, обжигающий чай… И еще моя Гостья рядом…
После того как с чаем было покончено, мы повернулись друг к другу и продолжили разговор.
– Так чем ты недовольна, Писака? – Моя Гостья пристально смотрела на меня. От этого взгляда мне всегда становилось не по себе и хотелось быстро проговорить, что я всем довольна, только не надо так на меня смотреть! Но врать было нельзя… За годы общения с ней я четко осознала: врать нельзя! Можно недоговорить, промолчать, но только не врать… Да у тебя и язык не повернется ей соврать… Никогда…
Поэтому я заговорила:
– Я довольна. Только иногда я вдруг перестаю ощущать состояние счастья… Оно уходит от меня, ускользает. И на его место приходит тревога, беспокойство, апатия… Я пытаюсь, честно пытаюсь не думать о своих тревогах и страхах. Ищу радость в каких-то занятиях. Людях. Делах… Но иногда это не помогает!
Я замолчала. Мне почему-то стало стыдно… Грех жаловаться, когда у тебя есть крыша над головой… еда… любимые люди… Но я не могла ей врать. Поэтому говорила то, что думаю.
Она тоже молчала. На секунду я испугалась того, что она сейчас начнет меня ругать и стыдить… И я даже прикрыла глаза, пытаясь спрятаться от ее гнева. Но когда она заговорила, я поняла, как ошибалась…
– Хорошо, что ты поделилась со мной тем, что у тебя на душе. Я скажу тебе только одно: ты просто забыла главный закон счастья…
Она опять замолчала, словно задумавшись о чем-то своем. А я нахмурила лоб, понимая, что никогда и не знала этого главного закона…
– Какой закон? Я ничего про него не знаю! – Мне так захотелось услышать его, что я даже поддалась вперед.
Моя Давняя Знакомая вздохнула и с притворным недовольством, ворчливо заговорила:
– Эх, Писака, ты всегда меня вынуждаешь рассказывать тайную информацию! Вот общаюсь с тобой уже столько лет и думаю: как тебе это удается! – Она улыбнулась.
Я тоже рассмеялась в ответ. Честно признаюсь, я и сама не знаю, как это получается… Просто я набираюсь большой смелости и спрашиваю. Честно. Глядя в глаза. Наверное, поэтому она мне и отвечает…
– Закон счастья прост! Его знает каждый. Только не каждый им пользуется. К большому сожалению Создателя и моему тоже… Первый и главный закон счастья гласит: «Не ищи его нигде. Твое счастье не вовне… Оно всегда внутри тебя!»
Я слушала и даже два раза повторила его про себя… Но всё равно до конца не поняла!
– Почему же иногда я перестаю его ощущать?! – Я развела руками от беспомощности.
– Вот именно! Ты сказала ключевую фразу: перестаешь ощущать! Сама перестаешь… Потому что забываешь, что оно в тебе. Ты пытаешь сделать всё, чтобы найти свое счастье в других людях, в целях, которые непременно нужно выполнить, и в мечтах, которые обязательно нужно осуществить. Но оно всегда внутри… Всегда. Независимо от обстоятельств… Я дам тебе одно задание на сегодня! Пообещай, что выполнишь?!
За годы нашей дружбы я привыкла ей доверять. Бесстрашно и абсолютно безусловно.
– Да. Выполню. – Мой ответ мог быть только один.
– Больше гуляй. Купи хлеб. Обязательно найди озеро. Найди уток на этом озере. И угости их хлебом…
Совет был простой. Я бы сказала наипростейший. И у меня закралось подозрение, что это не сможет вернуть мне ощущение счастья…
– Думаешь, сработает? – Я недоверчиво повернула голову.
– Вроде бы это ерунда, а твой день будет прожит не зря. С точки зрения уток…
Она улыбнулась. Я тоже. Мне даже стало забавно, смогут ли какие-то озерные утки исправить моё унылое состояние нескольких дней. Я хотела поблагодарить её за совет, но она уже исчезла. И мне ничего не оставалось, как только встать с дивана. Одеться и выйти из дома в поисках хлеба, озера и уток…
Вода искрилась серебряным незамерзающим светом. Уток на озере была огромная стая… Я подошла ближе и как завороженная смотрела на них. Серенькие, коричневые, с зелеными переливающимися хвостами, с гибкими, плавными шеями… Они были прекрасны! Они как будто знали, как нужно мне было прийти к ним. Поэтому окружили меня плотным кольцом и не боялись. Я кормила их хлебом и зерном. И совершенно забыла про свою тревогу, апатию и грусть. Меня словно затопило ощущение радости от общения с этими удивительными, умными, красивыми созданиями. Они, щурясь, смотрели на меня своими глазками-угольками и ели хлеб… Мой день – ленивый, безрадостный, унылый, действительно, был прожит не зря. Хотя бы с точки зрения уток…)
– Второй закон гласит: «Счастье существует только в настоящем! Не тоскуй по прошлому. Не беспокойся о будущем! Приложи руки к сердцу. Почувствуешь, оно всегда там!»
Я ясно услышала голос моей Давней Знакомой, но ее не было рядом… Прижав руки к груди, я почувствовала, как в моем сердце разливается радостное тепло… А утки ели хлеб, хитро смотрели на меня и крякали. Наверное, они-то уж точно знали, что такое настоящее утиное счастье…
История вторая
Свой путь
Небо набухло серостью и грозило вот-вот пролиться первым мартовским дождем. В такую погоду хорошо пускать кораблики или прыгать в резиновых сапогах по лужам. Но, к сожалению, после десяти – двенадцати лет всё это попахивает просроченным детством и вызывает большое неодобрение со стороны окружающих. Поэтому в свой выходной я, скачав несколько серий любимого сериала, залезла под одеяло и лениво смотрела его. Почти засыпая, я вдруг услышала знакомое, чуть хрипловатое: «Привет!». Сон разом пропал, будто его и не было. Я закрутила головой и увидела в дверном проеме свою Давнюю Знакомую.
– Привет! Давно ты не заглядывала! – Я и правда забыла, когда мы с ней виделись.
– Привет! Дел многовато было. Вот и не заходила… – Моя Гостья тяжело вздохнула и облокотилась на велотренажер, стоящий в комнате и превратившийся в вешалку.
Я удрученно кивнула, бегло оглядев ее и придя к выводу, что она, действительно, выглядит неважнецки… В моем распоряжении существовало несколько методов приведения её в благоприятное расположение духа. И одним из них я собиралась воспользоваться прямо сейчас:
– Слушай, а хочешь чаю? Правда, имбирного нет. Но зато есть вкуснейший иван-чай со смородиной! Будешь? – Я улыбнулась, зная, что она точно не откажется от этого предложения.
– Иван-чай? – Моя Гостья хитро улыбнулась. – Со смородиной? Конечно, буду! Кто ж от такого добровольно откажется?
Я тоже улыбалась. За годы нашей дружбы мы уже выучили, чем можем друг друга хоть немного поддержать и порадовать.
Чай у меня, и правда, был что надо! Крупные, изумрудные листья иван-чая вперемешку с ароматными, наполненными витаминами ягодами смородины. Ммм… Когда я его заварила, аромат моментально распространился по всей квартире. Моя Гостья не смогла устоять и пришла на кухню, чтобы насладиться этим дивным запахом.
– Эх, Писака, всё-таки знатный у тебя чай! – Она повела носом, как будто вдыхая. На самом деле, ни один аромат почувствовать она была неспособна… Это я знала уже давно. И мне до сих было горько оттого, что она только может представлять себе разные запахи, но ощущать их ей не дано… В этом было одно из её отличий от нас – людей.
– Спасибо! Сейчас пить будем! Проходи в зал. – Я наполнила две кружки и прошла следом за ней.
Когда с чаем было покончено, я всё же спросила:
– Устаешь на работе, да? – Я давно отошла от нелепой и дурной мысли, что это она отмеряет людям срок и выступает в роли палача. Нет. Она только Проводник. Мудрый. Вечный. Терпеливый. Она ведет нас: глупых, дурных, подлых, суетливых на другой, новый уровень. День за днем она проходит тысячу миллиардов ступеней, объясняя каждой душе, что ее ждет! И взамен она почти никогда не получает ни грамма благодарности здесь, на Земле. Только вечный страх, осуждение, ругань… Вот всё, что она имеет от своей поистине каторжной работы…
– Знаешь, не то, чтобы устала, просто каждый день одно и то же! Души… Разговоры… Убеждения… Подъем по лестнице… Страх в глазах. Надоело! Как вы, люди, говорите: надоело до тошноты!
Я сочувственно вздохнула:
– Скажи, а есть хоть что-то, что тебя радует? Приносит хоть какое-то удовлетворение? – Сегодня я спрашивала не с жадным любопытством, не с желанием выяснить, как можно больше, а с чувством сопереживания и поддержки.
Она, даже не задумавшись, ответила:
– Дочка. Книги. Хорошая музыка. Добрые люди. Вкусный чай, наконец… – Она кивнула в сторону моей кружки.
– Всё, как у нас, людей…
– Всё, Писака, да не всё… Вы живете от силы сто лет. Для вас каждая жизнь – как новая… Вы заново учитесь ходить, познаете мир, влюбляетесь, удивляетесь, совершаете открытия… Вы живете очень короткий век, но такой яркий! И потом опять всё по новой… Не помня, кто вы. Не зная, откуда вы. Маленькие, глупые смешные люди… Наивные в своём неведении и незнании… Бездумные в своей суете. Муравьи в земляном муравейнике…
Она замолчала, устало улыбаясь.
За время нашего общения я нечасто видела её в таком настроении.
– Слушай, а можно тебя спросить?!
– Валяй! – Моя Гостья немного по киношному махнула рукой и откинулась на спинку дивана.
– Ты бы хотела стать человеком?
Наверное, этот вопрос она ожидала меньше всего, потому что резко наклонилась ко мне и удивленно посмотрела.
– Человеком? Нет! Конечно, нет. Я бы ни за что не променяла те великие знания, которыми обладаю. То могущество, которое мне дано. У каждого свой путь в этой вселенной. Я иду по своему. И ты тоже идешь по своему. Падаешь, встаешь. Сдираешь себе локти и колени. И опять идешь.
– А если я вижу свой путь, но мне страшно по нему идти?! Я делаю шаги, но вокруг всё зыбкое и непрочное. И я словно не понимаю, верный ли это путь? Что тогда делать? Как быть?
Гостья взяла в руки кружку и медленно крутила, рассматривая со всех сторон.
– Скажу я тебе, Писака, такую мысль: чтобы выплыть, вдохнуть полной грудью и поплыть дальше в нужном тебе направлении, иногда нужно опуститься на самое дно и изо всех сил оттолкнуться. Да, этого «падения», конечно, можно избежать. Можно не падать. Можно не переживать. Можно спокойно дрейфовать на поверхности воды. Можно расслабиться и она сама понесет тебя… Только помни, что расслабленный и движущийся по течению человек, обычно не слишком-то живой… А, точнее, совсем неживой. Ему некуда стремиться. Не за что бороться. Нечего бояться. Он пуст! Но эта пустота уже нездешняя, неземная. Не стремись к ней! Не стремись к покою! Будь счастлива оттого, что можешь волноваться, переживать, ошибаться… Иногда стоит опуститься на самое дно своих переживаний, чтобы потом как следует оттолкнуться и взмыть вверх. Чтобы полноценно жить! Чтобы как можно глубже дышать…
Я молчала, «переваривая» услышанное. Потом, не выдержав, спросила:
– Скажи, а за что борешься ты? Какая главная цель твоего существования?
Этот вопрос был даже не то, чтобы смелым, он был откровенно наглым. Я спрашивала то, на знание чего не имела никакого права. Но я помнила, как однажды моя Давняя Знакомая сказала мне: «Одно из того, что я ценю в тебе – это смелость задавать вопросы и не бояться на них ответов…» Поэтому я всё же спросила и инстинктивно зажмурила глаза, ожидая гнева. Вместо этого я услышала совершенно спокойный ответ, который прозвучал буднично и просто:
– За каждую душу. Я борюсь за каждую душу, которая без моей помощи никогда бы не нашла дорогу на новый уровень.
– Почему? Почему ты нам помогаешь?
– Потому что я всё еще верю в людей… Потому что вы всё еще рождаете своих детей, которым нужен свет и добро. Вы хоть и глупые, но в большинстве своем добрые. Вас просто запугали… Вы в страхе. Вы ведь всего боитесь! Вы боитесь нищеты, болезней, боитесь за своих близких, боитесь меня… Маленькие, жалкие, потерянные. Вас не учат быть счастливыми… Вас только учат служить… В школах, в институтах, на работах… Вас учат быть докторами, учителями, шахтерами, программистами и бухгалтерами… Но вас не учат быть счастливыми людьми, свободными, цельными… Если я перестану бороться за каждую человеческую душу, вы погибнете. Со старым опытом, с накопленными в ДНК знаниями, со всем, что вы узнаете от меня на каждой новой ступени своего развития вы рождаетесь снова и снова, и становитесь всё лучше и совершеннее. Когда-нибудь человечество ждет великий расцвет! И я хочу быть уверена, что прикладываю максимальные усилия для этого…
– Мне так жалко, что большинство людей тебя боится… Они даже не догадываются, сколько всего ты делаешь для нас…
– Не переживай, маленькая Писака! Лучше составь-ка из нашего с тобой диалога какую-нибудь ма-а-а-аленькую сказочку! Авось какая-нибудь добрая душа в неё и поверит… И тебе радость, и мне работать легче будет!
Я улыбнулась, понимая, что хоть немного, но всё же смогла поднять ей настроение и развеять хмурые мысли. Все, даже Великие, порой нуждаются в чашке горячего чая и добром слове… Чего уж говорить о нас, смертных…
Не успела я додумать эту мысль до конца, как услышала:
– Правильно думаешь! Поэтому тебе и за чай сегодня спасибо! И за добрые слова! Порадовала старушку!
Шутливо отсалютовав рукой, она тут же исчезла. А я, собравшись с мыслями, села писать новый рассказ… И верить, что иду по своему пути, падая, вставая, сбивая колени и сдирая локти, тихо, медленно, но всё же иду…
История третья
Спаси самого себя
Мы обнялись. И я вышла из часовой мастерской. Моя Давняя Знакомая давно нас оставила и теперь я была вынуждена добираться домой одна. Но, я уже знала главный секрет Хранителя Времени, поэтому произнесла: «Хорошо, что автобус скоро подойдет и я окажусь дома». Минут через пять, я уже садилась в теплый транспорт и краем уха услышала: «Ох, уж эти проклятые автобусы… Никогда их не дождешься. Опоздаю везде, где только можно…»
Я грустно покачала головой, представляя, как не любит Василий исполнять такие просьбы…
– Писака, а что у вас с людьми-то происходит? – Она появилась как всегда внезапно, но вместо обычного приветствия сразу начала задавать вопросы.
Я уже привыкла к тому, что иногда она появлялась не только дома, но и в любых других местах. Поэтому её присутствию в маленьком, уютном сквере я была ничуть не удивлена. Как и тому, что больше её не видел никто из присутствующих в этом сквере…
– Привет! Ты про что именно спрашиваешь? – Я приветственно помахала ей рукой и немного сбавила шаг. Иногда я люблю гулять именно по этой аллее: недалеко от дома, тихо, спокойно. Но в то же время красиво, свежо и будто за городом.
– Да на кого ни глянь, все какие-то подавленные, обеспокоенные. Редко можно встретить радостное и умиротворенное лицо!
Я вздохнула. Если честно, то я совершенно не представляла, как ей рассказать про обстановку в нашем мире, да особо и говорить ничего не хотелось.
– Ну, так и…? – Она немного обогнала меня и теперь шла, заглядывая в лицо.
Я улыбнулась. Моя Давняя Знакомая выглядела довольно занятно: накинутый капюшон, немного склоненное набок лицо и выражение любопытства на нем. Самое интересное, что хоть она и была не из нашего, материального мира, ветер всё равно её чувствовал. Своими сильными порывами он срывал с нее капюшон и развевал полы балахона. Поэтому ей ничего не оставалось, как придерживать его руками.
– Знаешь, я даже не знаю, что тебе ответить! – Я развела руками. – Честно!
Она что-то недовольно пробурчала, но я не расслышала. Потом сказала уже громче:
– Вообще-то, когда ты меня о чем-то спрашиваешь, я стараюсь тебе отвечать!
Это было, действительно, так. Поэтому мне ничего не оставалось делать, как удовлетворить её любопытство:
– Ладно. Ты права! Давай немного сбавим шаг, а то ты почти уже бежишь, а я за тобой не успеваю!
Она кивнула и подождала, пока я догоню.
– В нашем мире всё смешалось!…
Я начала рассказ, но она меня перебила:
– Как это? Всё смешалось?
– Потерпи, пожалуйста, сейчас я тебе всё расскажу!
Она опять закивала и показала жестом, что ее рот на замке. Наверное, подглядела его у кого-нибудь из людей. Она любит учиться у нас. И с удовольствием это делает… Поэтому ее сложно чем-либо удивить. Будь то вещью, словом или жестом.
– Так вот. В нашем мире происходят странные вещи… Непонятная ситуация с болезнями… Экономический кризис… Отсутствие достоверной информации… Люди в страхе. Понимаешь?! Кто-то начинает сметать все полки в магазинах, в надежде затаиться и тихонечко пережить этот период. Кто-то отключает новостные каналы, но сам тайком пролистывает ленту в социальных сетях, чтобы быть в курсе. Люди, по своей натуре, хрупки и слабы. Многие не просто в страхе, а в панике. Кто-то в тихой, а кто-то в очень даже заметной… Властям всё это только на руку. Поэтому мы и не знаем, где правда, а где ложь! Очень сложно жить в эпоху информации, но не уметь её правильно обрабатывать и «переваривать». Что мы можем сделать, чтобы всё это прекратилось? Как мы можем повлиять на эту ситуацию? Никак! И от этого нам страшно… За себя. За близких. За всех людей в целом!
Я замолчала, давая время своей Давней Знакомой на обдумывание.
– Спасибо, Писака, что поделилась своими мыслями. Но я всё-таки не соглашусь с тобой! Люди вовсе не хрупкие и не слабые! Я слушала тебя, а теперь и ты меня послушай. Авось, чего-нибудь уразумеешь! Да другим перескажешь…
Я не просто любила, а обожала её истории. Поэтому с утроенной радостью закивала. А она начала рассказывать:
– В 41-м это было. В далекой, глухой деревне. Старые, скошенные домики стояли нестройными рядками. Проживало там десяток семей да десяток коров. Вот и всё население. Ну, и кур штук двадцать. Война началась внезапно. Хоть бои до деревни и не доходили, но разговоры о них всё же доносились. Боязно было людям, жутко. Особенно, когда на войну стали родных забирать!
У одной женщины было пятеро сыновей да муж. Трое совершеннолетних, а двое еще малыши. Два годика и пять. Хорошая это семья была… Дружная. Крепкая.
Моя Гостья замолчала и будто перенеслась в прошлое… Я тоже шла молча и смотрела под ноги. Хотя, признаюсь, когда она начинала любую свою историю, моя настоящая реальность словно переставала существовать. Я не знаю, как это передать, но я, действительно, видела всё, о чем она говорила! Вот и сейчас я оказалась в старой деревне и во все глаза наблюдала, как забирают в действующую советскую армию троих взрослых парней. Высокие как на подбор. Светловолосые. Красивые и статные. Им бы с девками гулять да деток рожать! А не с автоматами по полям бегать… И отец уходил вместе с ними… Возраст у него был всё еще годным для службы…
Моя Давняя Знакомая продолжила рассказ:
– Едва только увезли их на службу, как женщина принялась реветь. До того ей стало страшно, как бы чего на войне с ними не приключилось! Двое младших сыновей к ней ручки тянут: «Мама, мама! Не плачь!» А она всё равно орет и в истерике бьется.
Я как наяву видела их старый бревенчатый дом. Красные половики, которые использовали раньше в качестве паласов на полу. Светловолосая, уже не молодая женщина, волосы у которой выбились из-под ярко-зеленого платка и неровными прядями спадали на осунувшееся бледное лицо… И двое перепуганных малышей…
– До того эту женщину страх за родных сковал и обуял, что она даже делать ничего не могла. Только лежала, свернувшись в маленький, плотный клубок на деревянной лавке и тихонько выла.
Мне вдруг так сделалось жалко ребятишек, которые смотрели на эту сломленную страхом женщину, что я не смогла утерпеть и перебила:
– Почему она тогда не думала о своих детях? О тех, которые остались с ней? Почему она уже заранее оплакивала старших? Почему не надеялась и не молилась об их возвращении?
Я буквально негодовала…
– Ишь ты какая, Писака! Легко рассуждать о чужом страхе, да?! Чужой страх, он ведь не так до костей пробирает, как свой?! Не так за грудь хватает да к себе тянет?!
Мне вдруг стало невыносимо стыдно, за то, что я посмела осудить эту испуганную женщину… Я опустила голову, заливаясь краской.
– Прости меня! Я не в праве так рассуждать… Расскажи, что же было дальше?
– А что дальше было… Пролежала так женщина два дня. Детки кушать хотели. Плакали. Но она будто и не слышала их вовсе. Вдруг входная дверь заскрипела, открылась и вошла бабка-соседка. Злая всегда она ходила. Косматая, как леший. Неприветливая. Слова доброго лишний раз не скажет. А тут увидела, как ребятишки холодные да голодные на полу сидят, засуетилась, сразу печку затопила, кашу варить поставила. Да женщину ту, толстой циновкой накрыла. Тепло стало в доме… Светло. От огня печного, от каши вкусной и от заботы людской. Села бабка рядом с женщиной и ласково ей так стала говорить: «Коли будешь думать, что ничем своим старшим деткам помочь не можешь, так с ума и сойдешь! Думай только о том, как самым близким своим помочь! Тем, кто от тебя на расстоянии вытянутой руки. Только сначала самой себе помоги… Война, она знаешь какая… Как же мы ее выиграем, как же от врага защитимся, если мы от самих себя защититься не можем?» Очнулась женщина от своих гнетущих мыслей, голову старушке на колени положила, глаза прикрыла да стала слушать…
Я тоже вся превратилась в слух и стояла неподалеку от косматой седой старухи, которая свою мудрость нам, юным да глупым, передавала…
– Говорила она: «Враг – он ведь прежде всего в голове у нас! Если мысли свои дурные не почистишь, автоматом их, как фашистов, безжалостно не расстреляешь, то и деткам твоим ведь не уцелеть! Они там сражаются, а мы здесь! Против страха своего, против паники… За себя. За детей. Да за родину! Себя надо прежде всего спасти! А потом уже обо всей стране думать…» Услышала это женщина, встала, слезы вытерла, платок заново повязала да волосы растрепавшиеся прибрала. Поблагодарила старушку от души и порядок в доме принялась наводить. Так день за днем всю войну и кружилась: постирает, сварит, приберет… Всегда улыбчивая да ладная! А коли, когда страх в душу закрадывался, так она его метлой да поварешкой выгоняла. А когда и песней звонкой. Потому как сначала надо себя спасти, а потом уже и всю страну спасать можно…
Знаешь, Писака, я всегда восхищалась, вами, людьми! Многие из вас очень достойные… И на войне. И в мирное время. А страху поддаваться не стоит. Надо трезво мыслить! И помогать тем, кто поддался этому страху. Не осуждать, не глумиться. А помогать. Как бабка та, старая да косматая. Она вовремя увидела чужой страх и верными словами его задавила. Как врага. Словом добрым, как танком по нему проехала! Вот, иногда, какая она… настоящая война. Без крови, пороха и боев. У нас в голове!
Моя Давняя Знакомая замолчала, давая мне время подумать… Я тоже молчала. Потом все же спросила:
– Скажи, а сыновья-то ее старшие и муж вернулись с войны? – В моем взгляде было столько надежды, что я невольно засмущалась.
– Сыновья все вернулись.
– Ты, наверное, просто не хочешь меня расстраивать?! Вот, и ответила так… – Я тихо улыбнулась.
– Писака, мы ведь знакомы уже не первый год. И ты знаешь, что я не никогда не стану врать… Даже из жалости. Тем более, из жалости!
– Спасибо тебе! И за прогулку, и за историю… Можно, я запишу её?
– Пиши! Я ведь для этого тебе её и рассказывала… Ладно, задержалась я с тобой! Пора мне! – Она махнула рукой и исчезла.
А я осталась одна на талой, мартовской тропинке, которая вела к моему дому… И думала о том, как бы поскорее сесть за ноутбук и написать новый рассказ…
