Апокриф Создателя. Открыть мир

Глава 1

Лежу в тени валуна, вжавшись в мелкую гальку, и не дышу. Пара дежурных ушли с пляжа, значит, скоро пройдут у меня за спиной по тропе и поднимутся на уступ. Вчера двое торчали там до темноты, видимо, там они и дежурят, охраняя свою долину. Еще несколько жаб, а никак иначе это убожество, телом напоминающее человека с хвостом, зеленой шкурой и мордой зубастой жабы, я даже назвать не могу.

Вчера как глянул в такую пасть, так чуть не обделался во время заплыва. Благо навыки сработали. Меч воды, вызванный со страху, появился в глотке того дежурного, что нырнул за мной.

А так хорошо все начиналось: парой, как в старые времена, с Олегом отправились по следам разведчика из замка. Отозвали животных и, запихнув в котомки все лишнее, устроили заплыв по реке.

Это сначала казалось, что река спокойная и сплав с бревном в руках – хорошая идея, пока река не начала увеличивать скорость, и мы не оказались в ловушке между скал. Волчьи скалы, по-моему, так называют скальные уступы, когда река прогрызает себе путь между отвесных скал. Варианта выбраться там уже не было, и пришедший шум порогов был последним кирпичом, упавшим на надежду спокойного спуска по реке.

Первые пороги мы прошли малой кровью, Олег трижды вылечил меня и себя, когда нас начало мордовать о камни, и я влетел башкой в валун. Потеряв плавсредство в виде бревна, я удачно повис на лекаре, и мы смогли продержаться в бушующем течении еще минут пятнадцать или двадцать, а потом был водопад, и даже шанса избежать падения у нас не было, река к тому моменту набрала скорость километров двадцать, если не больше.

Шорох, вот эта парочка. Замираю и не дышу, мысли уходят из головы. За последние сутки, играя в прятки, уже устал обдумывать одно и тоже: что, мать его за ногу, я тут делаю.

Проходят мимо меня, пора. Ползу назад, не поднимая головы, во время движения скрытность работает хуже, и парочка уродов на пляже могут меня засечь. Мир в серых тонах моргает и опять окрашивается в режим скрыта. Сдав назад на пару метров, теряю из вида откос, на котором будет дежурить их пост. Вчера они отстояли там до темноты, и, надеюсь, сегодня будет так же.

Всё, место лежки сменил, можно выходить на завтрак. Чтобы их черти драли, как же я устал сутки ныкаться на участке в двадцать соток всего. Пора домой.

Глаза встречают луч света и зрение проясняется, черт, забыл выключить свет в комнате, да и фиг с ним. Кофе, сигарета и шоколад, надо искать выход, иначе это просто тупая трата времени.

Чайник закипает, телефон молчит, даже смс нет, если не считать рекламы. Ну да, последнее время только Вовка с Машкой и писали, а теперь вовсю ведем диалоги в почте. Даже связь в реальном мире мне больше не нужна, хотя нет, дочка может вызвать. Телефон попадает на зарядку, иначе совсем сдохнет.

Сотый раз за сутки мне надо родить план, ну или хотя бы родить мысль что делать. Итак, мы имеем небольшое горное озеро, на нем охотится и добывает рыбу от четырех до двух десятков уродов от двадцатого уровня и до тридцать пятого. Эти гады еще и дежурят у водопада, проверяя все, что приносит река. Вчера утром у них был щедрый день, прям праздник: два дебила с полными сумками прилетели, еще и матом на всю долину позвали их. Вот мы их посмешили, наверное, чтоб их черти драли.

Блин, не о том думаю, хрен с этим, размен вышел на равных: один подавился мечом воды в глотке, другой завалил Олега и вытащил его рюкзак, тварь. Как вспомню о содержимом рюкзака, плакать хочется, мы только добыли осколок камня света и накачали до полной десятки.

Вовка, узнав куда мы попали, обозвал меня долбоящером и предложил спариться с их вождем с целью возврата камня; тоже мне, архивариус в клане, а ведь это его была идея, чтобы мы камень взяли в разведку: «вдруг там нечисть будет…».

Кофе закончилось, сигарета и дымок отвлекает от мыслей. Сухпаёк в виде наггетсов летит в микроволновку, если не буду питаться, капсула не допустит в игру. Глянув на часы, отмеряю себе восемь часов до заката в игре. Завтрак и спать, ночь будет веселой.

Засыпаю в кои-то веки в кровати, как же тут неудобно, но жить в капсуле с перерывами на еду – тоже фиговое дело. То ли постельное белье давно нужно было сменить, то ли мешает свет сквозь старые шторы, ну конечно, только я могу ложиться в восемь утра спать, когда нервы на пределе после ночной охоты на меня. Зря мы взяли осколок с собой, можно было бы сдохнуть и вернуться отрядом. Хотя какой к черту отряд, Вовка, гад, запряг всех и даже Олега после воскрешения припряг по полной программе. Так, стоп, спать!

Утро, мать его, будильник на телефоне орет с кухни, точно, ставил на зарядку там. Встаю, слегка кружится голова от голода, черт, исхудал за последнее время – диагноз недоедание ставлю себе на ходу, проходя мимо зеркала.

Проверка холодильника под крик телефона показала наличие пиццы и пельменей, часы подсказали выбор в сторону пельменей, охрана с уступа свалит через час, оставим пиццу на второй завтрак.

Кофе, сигарета, лист бумаги. Узкая долина, вход реки с водопадом в озерцо, дальше долина расходится метров на сто-двести, левый берег – отвесные скалы, туда не забраться, а я лежу где-то вот здесь, отмечаю точку правее реки на краю озера и скал. Ну да, только вот выше меня начинается почти вертикальная скала, тоже не забраться. Отсюда остается один путь – по узкой полоске леса вдоль реки спускаться ниже по течению, обратного пути я тут не найду. Это я еще вчера увидел. А ниже где-то стоит деревня или фиг знает что, где живут эти гаврики с зубами крокодильими и ведь закусят мною с большим удовольствием.

Мой рюкзак они утащили, Олегов тоже, вместе с одеждой, я видел, как прыгали в воду зеленые, в их способностях собрать добычу в реке я не сомневаюсь. Или это они меня искали, могли, раз не было поисков среди деревьев, могли искать в реке, а река тут быстрая, уносит всё к чертям собачьим.

Пельмени кипят, сколько – не знаю, но раз всплыли, значит готовы. Поиск чистой тарелки приводит к забитой посудой раковине, решение нашлось быстро: сливаю воду из кастрюли, заливаю туда майонез, и ужин готов. Мыть точно лень, не сегодня, а вообще, надо опять Машку выбесить и дождаться, когда приедет извиняться. А что, вариант, Вовка только не поймет. А круто было: и помыли кухню, и покормили, и даже в морду не получил, вообще удачно я отжег неделю назад. Повторить, что ли? Хм, точно по морде получу, Маша дважды не наступает на одни грабли.

Время, мысли опять ушли не в ту сторону, сигарета, чай и можно уходить на всю ночь.

Капсула, вход. Прикрываю глаза по привычке и на счет два открываю, уже лежа мордой в камни. Тело затекло, хотя только что хорошо себя чувствовал, привыкнуть к переменам так и не удалось.

Быстрый осмотр показал камни и полное отсутствие обзора, логично, я и залегал так, чтобы меня не видели. Так, кажись, вон за тем камнем за спиной я выглядывал на уступ дежурных. Ползать на животе ногами вперед – та еще задача, мир моргает из серых тонов в яркие в ответ на каждое движение. Э нет, так не пойдет. Замираю и просто жду, если двигаться, сейчас точно спалят. Не понимаю, как тут работает скрытность, но ориентироваться на изменение яркости тонов научился уже хорошо.

Пока лежим, послушаем себя, надо же понимать, чем богат после залета в эту жопу мира. Впрочем, кроме как залет, никак иначе описать наш с Олегом полет с водопада в долину и не получается.

Уровень 24, Сумрак, десятник разведчиков города Авелона, Глава Клана Наемников.

Сила – 50

Ловкость – 50

Выносливость – 50

Мудрость – 35

Интеллект – 28

Внимательность – 15

Концентрация – 12

Дух – 41

Заклинания:

Светлая броня – 0.01

Исцеление дланью – 0.95

Поток исцеления – 0.52

Меч воды ур.3 – 18.58

Мана восстановилась полностью, должно хватить на броню и меч хотя бы на десять секунд. Значит, одну черепашку ниндзя могу вынести, уже хорошо. Дежурят парами, а вот добытчики внизу мелькают по ситуации: то никого, то сразу трое приходят. У них вообще интересный образ жизни: пешком наверх к водопаду, обратно вплавь, вылавливая добычу из реки. Вот и наши рюкзаки с барахлом так же вылавливали, впрочем, как и нас самих.

Так, проверяем еще, нормально, ползу ногами вперед, а мир остается в серых тонах. Пару метров, разворот, теперь ползком вот сюда, о, красавчиков то и след простыл.

Если их нет на посту, значит, они есть еще где-то, логично. Меняю позицию и выглядываю в сторону реки и добытчиков. И эти уже покидают свой пост, темнеет, пора мальчики домой и баиньки, вот и валите отсюда.

Последняя пара зеленых уходит пешком, унося большую корзину с рыбой, что добывали днем в свободное время от заплывов за добычей, что приносила река.

Наступает ночь, мафия проснулась, под дурные мысли из детства покидаю свое укрытие и крадусь по камням к берегу реки.

Если я хочу устроить им веселую ночь в стиле одинокой эльфийки, то мне нужно идти вдоль воды, впрочем, тут и выбора нет, куда идти.

Спустившись к реке, оглядываю узкую долину в поисках вариантов действий. А выбор не велик: подняться по отвесной скале на другом берегу нереально, для этого нужно уметь летать. Водопад в обратную сторону штурмовать – примерно те же навыки нужны, с другой стороны плавный подъем переходил в такую же вертикалку. В реальной жизни, провесив страховку и забивая крюки, дня за два-три я бы сделал подъем.

И что я теряю, да ничего, тут вариант или сдохнуть и домой, или отжечь сперва, потом сдохнуть и все равно домой. Выход из этого ущелья может быть только ниже по реке, с учетом, что пологая часть ущелья вместе с рекой занимает меньше сотни метров, зеленых мне не обойти, значит, вспоминаем страшную сказку про клан одиноких эльфиек и идем ее рассказывать. Мысли кончились, до рассвета недалеко, работаем.

Ноги по привычке бесшумным шагом несут между редких кустов под кроны тонких деревьев в темноту рощи. Тропинка протоптана на славу, тут парой под ручку гулять можно, не задевая зелень. Закат уже лишь в небе, темнота падает на долину в считанные минуты.

Петляю под шум воды в реке, течение тут быстрое, я подобную скорость реки видел на Шуе, когда весной сплавлялись на катамаранах с бывшей женой, инструктора называли тогда километров сорок в час. Вот теперь понятно, почему зеленые плавают только в одну сторону: выгрести против течения нереально. Лес не слышно совсем, река глушит все звуки.

Минут двадцать бесшумным шагом – это не более километра. Пройдя это расстояние, замечаю изменения: лес становится другим. Деревья стоят уже плотнее, тропа утопает в опавших иголках. Любопытство и надежда выйти с долины живым гонит правее от реки. Несколько минут и земля наполняется камнями, кустарник заканчивается, и между деревьями впереди совсем темнота. Упираюсь в крутой скальный подъем, как и в начале долины.

Мечты не сбылись, хотя, по моим ощущениям, где-то там наверху должна быть степь с орками. Странно, ощущение, что вместе с рекой провалился под землю в узкую расщелину и иду по ней.

Есть такие трещины и в реальном мире, но в них обычно узкие скалы сходятся, рек и долин в узких трещинах я не встречал. Сколько не вспоминал истории из походов и из геодезии, подобного не помню. И хуже всего, не могу понять, как из такой задницы выбираться.

Иду под крайними деревьями вдоль каменной стены, шум реки продолжает закрывать все звуки, поэтому прятаться особо смысла нет. Вчера кваканье жаб и их заплывы по реке были всю ночь, а сегодня свалили к закату.

С километр пути в роще упорная тренировка ловкости – камни в лесу в практически полной темноте, даже ночное зрение не спасает от попыток сломать ноги. Забираю левее обратно к реке и выхожу на тропинку вдоль неё. Лес пустой, тут хотя бы смогу идти нормально.

Двигаюсь по тропе, но в шуме воды четкое ощущение, что иду слепым, ночное зрение слабо спасает в темной долине.

На третьем километре пути река забирает чуть левее, торможу, осматривая пляж или поляну – ровное место на выходе из рощи. На сколько большой пляж не вижу, что за ним дальше – тоже не видно, а вот силуэты шалашей чуть правее меня хорошо видны.

Странно, что у них нет освещения, не горят костры, полная темнота, только вижу смазанное движение у шалашей. И что дальше? Ставят они дежурных на ночь или нет, спят или что делают? Черт, в такой темноте фиг поймешь, что происходит в их поселении, даже размеров не увидеть.

Черт с вами, придется играть в разведку, уходить без осколка – лучше уж ногами вперед. Пока есть шанс, работаем. Диалог в голове помогает думать, опять нужно рожать решение, этот мир уже изрядно достал своими чудесами, от слова чудить.

Обхожу поселение с правой стороны, соваться на открытое место – дурость, лес мне ближе.

Сто двадцать небольших шагов – это всего метров шестьдесят, и шалаши кончаются. Так, отлично, поселение небольшое, значит, с большинством уродцев я вчера заочно познакомился, двадцать с гаком мордоворотов, мне многовато, черт. Машка бы вырезала всех, а я даже с Падлой не вытяну.

Почва, усыпанная камнями и валунами, начинает подниматься выше, упираюсь в ту же вертикальную стену, спустя еще сотню шагов. Ну все, абзац, дальше ползком или раком, узкие деревья рощи остаются за спиной, ползу по возвышенности среди камней, обойду поселок, с той стороны на фоне реки и звезд смогу хоть что-то рассмотреть.

Пару минут, по ощущениям, я как раз напротив шалашей выползаю на край утоптанной тропы. В шум воды вмешивается посторонний звук: справа от меня из темноты доносится звук гортанного пения, его можно легко спутать со звуком реки, если бы слушал их вчера, фиг бы отличил.

Пару шагов по тропе к стене, и я замечаю проход между валунами, что хотел обойти; тропа уводит в стену, судя по всему. За спиной шалаши, а тут что? Мужики, пойте громче, я к вам. Дурная мысль приходит, когда ноги уже несут вперед.

Узкая пещера, и из нее слышу звук. Дадут сейчас по морде или нет? Сейчас и узнаю. Крадусь вперед, старясь не шуметь. Шум воды остается за спиной, внутри пещеры он затихает, а вот пение жаб звучит громче.

Метров через пять начинается плавный поворот направо, и где-то за ним будет свет, желтые отблески на стене подсказывают, что свет они любят, как и люди. Хотя вчера, гады, охотились за мной в темноте.

Выглядываю за поворот, в нескольких метрах от себя вижу спины парочки уродов. Отблески факелов или костра пляшут по стенам грота, потолок уходит выше.

Тут без вариантов, только огрести могу. Отступаю назад и занимаю позицию на камнях в десяти метрах от тропы и выхода из пещеры. Рано или поздно они успокоятся или свалят куда-нибудь.

Интересно, шмотки они где складируют? Очень бы хотелось добыть свой лук, ну или любой другой. Отсутствие лука и щита воспринимаю как чувство голого и беззащитного, вот черт. А хорошо мы с Олегом сыпанули дропом: пару луков, запасные тетивы в кожаных мешочках, щиты, секира стальная, осколок света и пачка эликсиров, а обиднее всего за пару бутылок вина и эликсиры маны, что покупали за золотой пару штук. Осколок, да и черт бы с ним, а вот в ману бабки были вложены.

Жадность и обида за свою же глупость не дают покоя. Ждать у моря погоды в темноте – то еще испытание на терпение. Какими же надо быть дебилами, чтобы в горной реке сплавляться на бревнах? Раз реку так переплывали, то и вниз по течению спустимся, ага. И главный идиот – это я, ходил же на сплавы, знаю, что такое горные реки, и даже мысли не возникло.

Моргает окошко почты, кому еще не спится? Аерис, мать твою, отчеты же днем в обед, вроде договорились.

«Миш, ты когда вернешься? Сдохни и оживай в клане, Инферно вернулась, говорит, что вы тупые, и туда пешком по горам идти нужно было и чистить всю вашу долину, зайдя двумя группами».

Ага, умные, мать их, может, и про камни всем рассказать, и хутор бросить, и хрен на всё забить?? Сам же рогом упирался, не желая Олега со мной отпускать. А как Маша вернулась и люлей дала, уже поход собрать готов…

Ответить не успеваю, звуки меняются, затихаю среди камней, скинув заклинание почты с руки.

Мелькают отблески факела, замираю, вжавшись в камни, со светом идут, не должны заметить в темноте.

Процессия в десяток примерно жаб выходит из пещеры. Первый идет с факелом, что держит над головой, остальные, ослепленные светом, топают за ним. Вот и хорошо, так, а это что? Мать вашу, тормозит их старший с 45 уровнем, он чуть выше ростом и темнее кожа, ничем больше от остальных с уровнями в районе тридцати не отличается. Украшений, брони или одежды они не носят, лишь короткие повязки из обрывков ткани, прикрывающие пах. Копья у всех в руках, лишь факелоносец без копья, зато с ножом в лапе.

Тыкает в сторону одного ножом и что-то квакает ему в морду, смысл их диалога мне не понять. Хотя нет, логично, толпа уходит к шалашам, а этот обиженный встает у входа в пещеру, одного часового они все-таки оставили.

Факел подсвечивает шалаши, с моего места видно первые три, и у четвертого факел зависает, ставится, видимо, на подставку на уровне крыши шалашей, и начинается вакханалия. Толпа жаб в движении, вижу силуэты, что мелькают в поселении между жилищами.

Двигаться не могу, до сторожа метров десять, не слышу его, стоит без света, в тишине сливаясь с камнями. И как мне его убивать? А я точно хочу пошарить в пещерке у зеленых.

Спустя час поселок затихает, а вот факел остался, освещая часть шалашей. Жду дальше, подобраться со спины сторожа не получится, а в морду выходить чревато. Сваливать от жаб будет некуда, прижмут к скале и напинают, уроды.

Самые сонные часы – ближе к рассвету, еще часик дам им уснуть, сам пока хлебну кофе и подумаю.

Замирая при каждом движении, проверяя каждый камень, отползаю в сторону рощи еще метров на десять, забиваюсь между парой камней, пора домой.

Кофе, сигарета, сна ни в одном глазу. Если натравлю Падлу, он не сможет убить тихо. Толстая шкура и уровень сторожа позволят как минимум заорать, как максимум – питомец может проиграть бой.

Самому зайти можно, вот только как бы ему пасть открыть и меч воды беззвучно вызвать. Это разок в водовороте водопада повезло: рукой прикрылся, и он за нее решил куснуть, скотина.

Шум воды с реки в поселении сильный, и вот как мне узнать, умеют они громко орать или только квакают? Черт, придется рисковать.

Под эти мысли ловлю себя в попытке сделать тягу с шоколадкой во рту. Шоколад, потом курить, тушу окурок и занимаю руку остатками сникерса.

Видимо, без вариантов: или рискую, или ползать еще сутки придется. Вряд ли они днем свалят все из поселка, стражу выставлять умеют, гады.

Добиваю кофе с новой сигаретой, перед смертью не накуришься, верная была фраза, работать негр!

Глава 2

Капсула, вход.

Еще живой, уже хорошо, вообще в последнее время умирать стал реже, и это радует. Броню призывать нельзя – она ложится с искрами света, спалюсь. Работаем по старинке, есть меч и я, и удача, и нифига более.

Пробираюсь между камней, забирая ближе к скале, там была пара больших валунов, между ними вход. Где-то там и стоит сторож, забраться совсем бесшумно на валун у входа не смогу. Придется обходить.

А вот и валун. Стою, замерев у валуна, если охранник на улице, то всего в трех-пяти метрах за камнем. Меч воды в руке возникает с тихим плеском воды, звук явно иной, чем шумит река, скорее, как стакан пива, резко выплеснутый на стол. Замер, шорох с той стороны валуна, второй ближе, морда жабы появляется в метре от меня, выглядывая из-за валуна.

Полсекунды мы пялимся друг на друга как идиоты, я не ожидал его прихода, он, видимо, тоже удивлен меня тут увидеть. Кадык жабы надувается, удар меча в кадык останавливает крик или кваканье, теперь слышно лишь бульканье отшатнувшегося назад сторожа.

Ныряю следом за ним, пригнувшись в нижнем броске, копье проходит выше меня, перехватываю левой рукой древко и вгоняю меч в живот твари. Мысли кончились, пошла работа. Удар в колено следом за мечом, вошедшим в район живота. Вынул меч и воткнул второй раз уже в область, где у людей сердце. Голубчик отпустил копье и осел на камни, всё, этот готов и даже тихо.

Шмон показал, что кроме копья с каменным наконечником уроном 5-15 я фиг что найду у них. Впрочем, логично, ничего, кроме остроги, в воде не нужно.

Копье с собой, меч хоть и скинул раньше, чем закончилась мана, но повторный вызов потратит еще часть маны, так что хватит лишь еще на одного противника.

Копье в руке чувствую как тяжелый, чуждый предмет. Торможу в проходе в пещере, взвешиваю в руке и оставляю стоять у стеночки – не умею я копьями драться.

Полная темнота в гроте, мха нет, никакого света нет совсем, и ночное зрение позволяет с трудом различить лишь на пару метров вперед.

Потолок уходит вверх, идем вдоль правой стены и ищем, что найдем. Даю круг по пещере и на двадцатый шаг нахожу, что искал – вырубленная ниша в стене, лежат факела и рядом огниво. Видимо, запас готовят и берегут, сколько помню, свет из пещеры не было видно на улице.

Факел легко подхватывает искру, вот теперь раздуваю искорку, пока не появится первый огонек. Дальше свет озаряет небольшой грот, я уже был тут, напротив входа.

Между мной и входом стоит прямоугольный серый булыжник и статуэтка девушки метра полтора ростом с копьем в руке, морда как у жаб, а вот пол по сиськам вполне различаем.

Значит все, кого я видел, были мужики или нет? Присматриваюсь к каменному изваянию поближе: убогий идол. Теперь понятно, почему убогий, фигура девушки по шею принадлежала ранее человеческой девушке с поднятой рукой, голову заменили кустарно, обтесав голову жабы и посадив вместо изначальной.

У ног статуи в каменном блюдце лежат монеты, а вот это точно тут лишнее. Карман куртки тяжелеет на пару золотых и пятьдесят семь серебряных, хрен бы я их в жизни одной горстью собрал и посчитал.

Оглядываюсь, пусто, тут мне нечего делать. Отсталые уроды, видимо, собранными в реке монетами платили идолу, вот даже интересно, идол им отвечал, или это совсем тупой народ?

Факел оставляю гореть на полу так, чтобы идол прикрывал свет от входа в пещеру и выход. Темнота – друг человека, пока грабил, маны стало чуть больше, а времени до рассвета чуть меньше.

Деревня спит, факел еще светит, труп сторожа лежит и не гавкает, это радует.

Внаглую прямо по тропе крадусь к крайним шалашам, с этой стороны дежурных я не видел. Метров с пяти опускаюсь на колени и дальше продолжаю путь в позе раком. Двигаясь в четыре точки, можно сначала проверять, куда ставишь ногу и руку, и только потом опускать вес. Скорость падает почти до нулевой, пробираюсь между первыми двумя шалашами, и становится слышен храп из них сквозь шум воды.

Странно, не вижу дежурных между шалашами, отсюда уже видно пять шалашей левее меня: пару больших впереди и еще три правее. Немного, воинов было больше, значит, дальше в темноте есть еще жилища.

Зато видно главное, зачем я тут. У большого шалаша, около которого горит факел, к стенке набросаны шмотки. Несколько сумок, вижу торчащий ржавый меч, куски одежды, и, судя по рогу, торчит лук без тетивы, у нас такие были при сплаве в начале.

Мне сюда, стоп, а где охрана? Мысль тормозит мою жопу, что уже начала движение в сторону шмоток. Ага, в свет от факела, стоящего на деревянной треноге, темной ночью я полезу, нет, так не работает. Меня там будет видно всем, кто не спит.

Жду, когда факел погаснет, сколько помню, в городе покупали факела по три часа горения, сам я делал убогие, что горели меньше. А, блин, не обратил внимание на время его горения в пещере.

Поздно, завис между спящими в шалашах и жду, чтобы пламя погасло. Уже четко определил, где что лежит: слева две сумки, одна точно наша, и справа прям манит взгляд лямка рюкзака и рядом щит. Не знаю, мой или Олегов, не важно, важно забрать все мое и свалить ниже по долине.

Тупое ожидание длится еще час, терпение уже заканчивается, упорно сижу. Факел даже не думает затухать, а до рассвета остается не так много, если сейчас уже третий час ночи, то к шести утра будет светло. Ждать или не ждать, ага, есть вариант проще.

Город спит, мафия проснулась, а и фиг с ним. Шаг, тело чуть затекло сидеть, второй, выхожу между шалашами и тут понимаю объем глупости, что сделал.

В шалашах нет стенок со стороны факела, все входы в жилища освещены. Это еще пол беды, главная заключается в том, что жабы спят с неполностью закрытыми глазами, и та, что была ближе ко входу в левый шалаш, начинает моргать, просыпаясь, как только я загородил свет факела.

Мыслей нет, я уже бегу, бесшумно и очень, мать его, быстро. Сумку на плечо, рюкзак, и под громкое гортанное КВА, срываюсь в сторону реки.

Сумка и рюкзак мешают, он был наполнен чем-то мягким и легким, веса почти нет, а вот объем в 50 мест у большого походного рюкзака, был приличный. Задеваю рюкзаком край шалаша, но мне уже все равно. Те секунды, что жабы тратят, чтобы проснуться, понять, кто бежит, и выскочить из шалашей, дают мне фору. Проскочив поселок насквозь, несусь к реке, дал бог ноги, оглядываюсь. Пятеро особо шустрых в двадцати метрах от меня.

С таким отрывом в роще не уйти, пятерых не взять, ну, тогда поплаваем. Понимаю, что спасаться в воде от водоплавающих – бред, но тут главное течение. Я пробовал в реальной жизни поплавать в Шуе, катамаран тогда задел лежачие в воде деревья, и нас крутануло под ними, заплыв показал, что в реке с такой скоростью течения быстрей всего плавает бревно! И там догнать вплавь что-либо невозможно. Мысли пронеслись в долю секунд, а тело уже с разбегу прыгает в быстрый поток реки, рюкзак под себя, сумку на плечо через шею, надеюсь, нашел Олегову, там был осколок, или придется вернуться.

Взгляд за спину, жабы бегут, отставая по берегу, а вот прыгать в воду у них нет никакого желания. Чувство, что совершил дурость, нарастает все сильней по мере того, как они останавливаются на высоком берегу. Буквально в сотне метров от песчаного пляжа берег поднимается уже на метр выше уровня воды. Тут не выбраться, с другой стороны река течет вдоль отвесной скалы. Мать твою, опять узкое ущелье, и в темноте не видно, куда меня несет. Те пять-семь метров в темноте, что вижу, лишь река и поднимающиеся стены берегов. Радует лишь одно: честно сворованный рюкзак прекрасно держит меня на плаву, и, если влечу в валун, он смягчит удар.

Несколько безумных минут заплыва, в глазах уже промелькнул весь идиотизм этого похода, но и это не страшно. А вот ощущение полной темноты, куда несет меня река, пугает все больше.

– Маааааа, – выматериться не успеваю, река на полном ходу влетает в пещеру с очень низким потолком, тут дай бог сантиметров двадцать-тридцать.

Успеваю вытолкнуть рюкзак вперед себя и окунуться с головой. Почему я еще жив? Где круг возрождения? Почему так мокро и меня куда-то тащит? Мысли приходят в логичное русло спустя двадцать секунд. Значит боремся, драться нужно до последнего.

В этот момент по ногам вскользь проходит удар, выпускаю воздух от боли и тут же выныриваю из воды в попытке вздохнуть, но вместо воздуха бьюсь головой о потолок. Чудом успел увидеть, что воздух есть, просто потолок низкий. Вторая попытка с выставленной вверх рукой позволяет вздохнуть и начать бороться за жизнь.

Второй удар ногами о камни, боль, рюкзак вылетает из руки. Судорожно барахтаюсь, пытаясь поймать свое плавсредство. Потолок пещеры поднимается, глоток воздуха и рывок к рюкзаку, что уже в паре метров впереди меня, боль в правой ноге. Все сливается в единое ощущение задницы, в которую я попал. Свет? Я вижу рюкзак и уходящий вверх потолок, течение идет по кругу большой пещеры, высота потолка уже несколько метров и весь потолок в светящемся мхе.

Боль в ноге мешает думать, исцеление рукой, и, удержав рюкзак, сливаю ману в ногу. Несколько секунд и три каста позволяют забыть про ногу. В поле зрения в это время попадает деревянная пристань и лестница, идущая из воды в пяти метрах впереди, меня несет мимо пристани. Рывок в сторону лестницы, рюкзак в руке: или выгребу, или дальше уплыву. Вернуться тут не вариант. Поймав лестницу рукой, создаю точку опоры, вокруг которой меня тащит течение и вбивает боком в пристань, боль уже в левой руке и мат, что река затыкает обратно в глотку, вперемешку с холодной водой.

Завис, опускаю ноги и упираюсь в дно, глубина здесь не более метра. Дебил, только одна мысль приходит, когда умудряюсь встать в воде, прижатый спиной к пристани и прикрытый лестницей, что разбивает течение воды.

Рюкзак летит вверх, следом сумка, дальше я уже пользуюсь благами чужого труда.

Отдышаться и отплеваться от воды занимает всего пару минут. Заодно успеваю определить деревянную пристань, что уже закаменела, так бывает с лиственными породами деревьев, что отмокают в воде. Это уже не дерево, а скорее окаменевшие бревна.

Пристань занимает метров семь в длину и всего три в ширину, есть один проем явно старого туннеля или прохода, сделанного руками человека. Ровный пол на уровне пристани и гладкие края камня напоминают забои в руднике: там так же проемы и проходы были четких форм.

 Грот, в котором протекает река, дай бог метров двадцать или тридцать, тут важно другое – я отсюда прекрасно вижу, что дальше течение реки идет хоть и быстро, но уже спокойней, как по желобу. Потолок над рекой в два метра и обтесан на метр вертикально, и второй метр высоты – идеальный полукруг; четкое ощущение, что канал вырубали в скале руками или проходческим комбайном.

Спуск дальше по реке явно будет спокойней, чем был заплыв сюда, вот только я уже наплавался, хватит, лучше погуляю по пещерам.

Обыск сумки показал, что я неудачник по всем фронтам: спер я свою собственную сумку и теперь стал богаче на лук с уроном в 40, два десятка стрел, пятерку эликсиров ускорения и пять промокших нафиг пирожков, что приходится сразу выкинуть в реку. Есть то, что осталось, я не буду, лучше уж крыс пожарю, благо огниво и кремень были в куртке изначально.

Шмон рюкзака подтвердил уровень моей удачи ниже плинтуса: пара теплых старых одеял, что были погрызены живностью до дыр, старый дырявый плащ путника без статов, ибо там даже чинить уже было нечего, кусок толстой ткани, что напоминал брезент, и книгу странствий, что промокла, и при попытке открыть, понял, что порву и потеряю, не прочитав. Книжку можно просушить, и тогда будет шанс прочитать хотя бы один раз, страницы от старости и воды будут расплываться в клочья, так что тут всего на одно чтение.

Пара факелов и небольшой металлический тубус с крышкой, а вот это уже интересно. Только крышка от старости приржавела к тубусу, хрен с тобой, потом открою.

Рюкзак сам по себе оказался самым ценным дропом, вот только он занимал всю спину. Сумка на боку, в ней стрелы, лук в руках, старьё оставляем всё здесь.