Точка соприкосновения

XXV

«Те, кто стережёт меня, все в штатском, но всё же выделяются на фоне местных обитателей. Последние носят одежду, которую едва ли можно назвать приличной, у многих же она просто рваная и истрёпанная. Трём группам из пяти жандармов я показываю, где лучше обойти и оставаться для засады. Четвёртая, из восьми полицейских, отправляется со мной через множество мрачных переходов и лестниц и убогих проходных комнатёнок в то помещение, вломившись через трухлявую стену которого в соседнее, можно будет уже сегодня ночью арестовать Либро. Обезглавить опасную подпольную партию «За свободу!»

Дойдя до нужного места, указываю погасить лампы, и в потёмках нащупываю тайник в стене. Незаметно кладу револьвер в карман пальто, а у гранаты срываю чеку и бросаю в комнату. Сам шмыгаю в узкую дверь и прячусь за стеной. Едва переждав взрыв, три раза стреляю в комнату, которую заволокло дымом, и где, наверное, корчатся раненные жандармы. Пускаюсь наутёк из этого дома и из этого района. Прячусь в надёжной съёмной квартире.

Через пару дней выясняется, что Виэрс прячется от преследований, и надёжные товарищи ручаются за него. Я собираю деньги везде, где только можно: у родителей, друзей по гимназии, знакомых сочувствующих аристократов и аристократок. Нанимаю лучших адвокатов, которым удаётся вытащить трёх из пяти соратников, попавших в застенки по моей вине. Проходит около двух месяцев, и на очередную демонстрацию против режима выходит более двухсот тысяч при населении столицы восемьсот тысяч. Те войсковые части, что власть начала стягивать в город, переходят на сторону демонстрантов. Тиран и его ближайшие приспешники пытаются бежать, но их хватают, и толпа едва не растерзывает их. Предают суду, который выносит им наказание в виде пожизненного заключения в тюрьме или на каторге. Проходят свободные и честные выборы в парламент, которому возвращается та полнота власти, что была у него до появления тирана. На трон же садится сторонница демократии, дочь осуждённого монарха».

26

Последние выходные осенних каникул… В двух словах – объятия и поцелуи. Меня влекло к Лоренсу, и эти пару дней я просто наслаждалась. У меня в подъезде, в первом попавшемся открытом подъезде, в кафе, под фонарём, под деревом, в кинозале, куда решили зайти совершенно спонтанно, и из всего фильма я помню только название… Сплошное удовольствие в объятиях и поцелуях.

В понедельник утром у моего подъезда остановилась красная Tesla S. Это Лоренс и его мама заехали за мной. Он познакомил нас. Молодая женщина, «просто Диана», как мне показалось, с интересом меня разглядывала.

Нам с Лоренсом казалось мало того, что мы рядом почти на всех уроках, и мы хотели сидеть рядом ещё и на обеде в столовой. Но у нас за столиком нет мест, да и оставлять подруг одних тоже нехорошо. Это Лоренс предложил было, чтобы я пересела за стол к нему и Саше. Хотя и там тоже все места заняты.

Уроки пролетают быстро. Спускаюсь в вестибюль, сажусь на колени к любимому. Он ждёт Сашу – одиннадцатый «Б» задержали. Вспоминаются слова Светланы, маминой подруги. На каникулах она говорила, что с удовольствием вернулась бы в школу, с огромным удовольствием, хотя бы одну четверть отучиться. Вспоминаются, видимо, потому, что в школьном вестибюле царит какая-то особая атмосфера.

Неяркий свет стареньких плафонов. Угловатые тоненькие девочки, только что покурившие за углом, и пытающиеся казаться взрослее ещё и при помощи макияжа. Мальчишки, решившие пробежаться друг за дружкой. Друзья из разных классов или смен, ещё не видевшие сегодня друг друга. Родители, встречающие довольных детей. Довольных тем, что уроки на сегодня наконец-то позади…

А на улице свежевыпавший снег блестит в свете окон, фонарей и автомобильных фар. Едва Лоренс, я и Саша спускаемся с крыльца, красная Tesla резво подкатывает к калитке, и Диана любезно подбрасывает меня до дома. Поздним вечером мы с Лоренсом опять болтаем по телефону часа два с половиной, почти три…

Итак, наступил второй день второй четверти, он же долгожданный первый день «муниципального, этапа Школьной Баскетбольной Лиги КЭС-Баскет».

К слову, я сегодня очень сильно удивилась! Василий Андреевич попросил меня написать игроков в заявку на матчи. Точнее, переписать с официальной, которую он отправлял на сайт «КЭС-Баскета». Так вот, с фамилией «Метелкина» там шло имя «Аглая-Александра»! То есть, Саша у нас, оказывается, не просто Саша, а Аглая-Саша! Но Василий Андреевич сказал, что её родители и она сама просили ни в журнале, ни в других школьных документах по возможности не упоминать первой части имени. В официальной же заявке нужны точные паспортные данные, и поэтому он заполнил её имя, двойное имя, полностью.

На улице ещё светло, через час наша первая игра. Которая, как и все остальные матчи, пройдёт в СОКе, спортивно-оздоровительном комплексе на окраине города, где на втором этаже расположен самый большой игровой зал Белорецка и окрестностей.

Мы идём туда с Викусей и Дашулей, с радостью и волнением. Не без удовольствия вспоминаем, как завидовали нам одноклассники. Ведь мы, отсидев всего два урока, геометрию и биологию, уже отправились прочь из школы – разумеется, тренер всем нам подписал на время игр освобождение от уроков. По дороге нам попадается кое-кто из сегодняшних соперниц – учениц двадцатой школы. И в том числе Лера, их лидер, высокая стройная девятиклассница. Обмениваемся подколами по поводу того, кто кого «сделает». С одной стороны, в том году они нас обыграли более чем уверенно. С другой, девчонки из «двадцатки» уже наслышаны про Сашу Метелкину, и в шутку рассуждают, как бы сделать так, чтобы она не играла сегодня.

Так добираемся до здания СОКа. Вахтёрша как обычно напоминает, чтобы все надевали либо вторую обувь, либо – это относится к болельщикам – бахилы. Переобувшись в холле, проходим в раздевалки. «Двадцатка» застолбила за собой вторую, мы проходим чуть дальше, в третью. Через пару минут входит Саша, с весёлым и боевым настроем:

– Если сегодня продуем, девчонки, всех оболью из вёдер прямо здесь, до душа не дойдёте! Есть желающие?

– Вот это мотивация!

– А мы только обрадовались, что здесь душевая работает!

– Кто меня в зал проводит? – спрашивает опять Челита. – А то я в этом вашем СОКе в первый раз. Ладно, раздевалку нашла, и то не сразу. Сначала в первую – там никого, потом во вторую – там какие-то полуголые тянки, булки и сиськи незнакомые, говорю «Вы какого … тут делаете? Куда моих девчонок дели?!»… Короче, в зал проводите, а то вдруг не в тот зал зарулю, не за ту команду сыграю, а я хочу за свою, за четвёртую школу катать!

Мы уже уходили, когда наконец Лиза и Дашуля решили, что проводят Сашу вдвоём. Надо заметить, приподнятое настроение у нас было неспроста. Разумеется, тренер и мы сами себя настраивали на то, чтобы не расслабляться, однако получалось так, что наша команда в этом году за пару месяцев превратилась из аутсайдера в явного фаворита городских школьных соревнований. Ведь, несмотря на то, что она могла заблудиться в СОКе, Саша была «Кайри Ирвингом в юбке». Или Дюрантом, или Каваем Ленардом, или Стефом Карри, или Харденом, или даже Ларри Бёрдом – на той неделе мы с девчонками долго спорили, на какого же игрока она больше похожа. Сошлись на том, что на всех вместе взятых. Что делало нашу школьную команду главным «контендером», то есть, претендентом на звание чемпионов города. На последней, или предпоследней, точно не помню, тренировке, Саша играла одна против первой пятёрки, одна против Василия Андреевича, одна против Гоши Кавайцева, одна против двух этих тренеров – и каждый раз уверенно побеждала. Скорость, точность, техника, атлетизм, видение площадки, игровой интеллект, настрой на борьбу – все составляющие её игры были на запредельно высоком уровне.

Вот никуда не девается эта загадка для меня – как и откуда появилась Саша Метелкина в нашем глухом местечке со столь выдающимися данными? Появилась вместе со своими необычными родственниками…

Остаётся около получаса до начала первой игры, до открытия КЭС-Баскета в Белорецке. Девчонки самостоятельно бросают мяч или болтают с кем-то из знакомых из нашей или других школ. Тут со стороны запасной лестницы раздаются визг и крики «Пусти, пусти, бешеная!» Через пару мгновений заходят раскрасневшиеся Дашуля и Лиза, и последняя рассказывает, что Саша со словами «Зал там, я чувствую!» заталкивала их сначала то под лестницу, то в тамбур аварийного выхода на площадке лестницы у самого зала, где «темно и знаете ли, как-то стрёмно». Саша же, как ни в чём ни бывало, подходит к Василию Андреевичу: «Коуч, сэр, когда разминка, сэр?» – видимо, посмотрела накануне пару американских фильмов про школьный баскетбол.

Разминаемся как обычно перед игрой: бег по кругу, беговые упражнения от лицевой до центральной линии, разогрев в кругу, «двусторонка», она же «ручеёк», «трапеция», штрафные броски. Затем краткая речь одного из организаторов об открытии игр. Наконец, предматчевое наставление тренера. Василий Андреевич лаконичен:

– В этом городе мы всех порвём! Осталось всего пять побед! Верю в вас, верьте в себя! Давай!

Мы складываем наши правые ладони друг на дружку, раскачиваем и отпускаем их с громким «Раз, два, три! Четвёртая!» Да! Игры начались!

Жаль только, рядом нет Лоренса – он ведь не прогуливает уроки. В отличие от некоторых других мальчишек из второй смены. Разумеется, учащихся первой смены из нашей и других школ куда больше. Они аплодисментами встречают приветствие команд, обмен рукопожатиями и через минуту стартовый свисток. Точнее, через минуты полторы-две. Так как от волнения стартовая пятёрка «двадцатки» перепутала стороны площадки. Судья в центральном круге, сигнал судье-секундометристу за столиком, ответный поднятый вверх большой палец, и вот главный судья подбрасывает мяч вверх для розыгрыша стартового спорного. Понеслась!

Впрочем, я сижу на скамейке, как и Саша, Алина, Дина и Катя – вся первая пятёрка. Хотя мы свои места в старте заслужили работой на тренировках, борьбой, неплохой игрой в товарищеских встречах, однако же сидим, охраняем «банку». Вот такой у нас нынче оригинальный план на игру. Точнее, на все игры. Пусть другие девчонки порадуются, что выходят в старте, что им доверяют игровое время едва ли не на целую половину. Эвита с Дашулей защитники, Лера лёгкий, Лиза тяжёлый форвард, Викуся центровая. Подбадриваемый скамейкой и болельщиками, наш второй состав открывает счёт двухочковым броском – после точной передачи Эвиты, стянувшей на себя подстраховку, наша Викуся не промахивается «с усов». А затем ещё и удваивает разницу в счёте: Диана показывает, что будет бросать со средней, на неё бросаются сразу две соперницы, а она отдаёт пас Лизе, и та с видимой радостью забивает из-под кольца.

Видно, что команда двадцатой школы в некотором недоумении – они явно настраивались на то, как защищаться против Саши, как играть против неё в нападении и так далее. Поэтому первые пару минут не могут проявить себя. Однако как раз минуте на третьей их Лера, получив в результате «хэнд-оф» заслона мяч в свои руки, уходит наверху от не ожидавшей такого Дашули, врывается в трёхсекундную зону, обыгрывает на скорости Лизу и лэй-апом слева, с неудобной руки, размачивает счёт набранных очков личный и командный. Их болельщики кричат и хлопают, а тренер, до того поносивший своих игроков, орёт «Да, вот так и надо! Можете, когда хотите!».

С этого момента Лера и другие баскетболистки из «двадцатки» действуют куда увереннее. И к середине первой четверти не только догоняют, но и на четыре очка опережают нас. Кое-кто из наших болельщиков даже кричит, что пора выпускать первую пятёрку. Тут как раз Лера (наш игрок) после неудачной передачи Дашули упускает мяч в аут, и Василий Андреевич, действительно, просит замену. Однако выпускает не первую пятёрку, а вместо Дашули и Леры девочек из «третьего состава» – Лику и Вику. Защитницу Лику Медведеву и нападающую Вику Батарейку, которые, разумеется, не в силах остановить наступательный порыв двадцатой. Первая четверть ожидаемо заканчивается в их пользу – двадцать – двенадцать.

В перерыве Лера обвиняет Дашу, что их посадили на скамейку:

– Из-за тебя, ты накосячила!

– Да ты сама не поймала!

– В баскетболе виноват дающий. Василий Андреевич нам постоянно говорит. Так что только ты должна была на банку уйти!

– Спокойно, девочки. Просто нужно было дать поиграть Вике и Лике, а вы, можно сказать, обе попались под руку.

– Но можно я выйду сейчас? Пожалуйста, Василий Андреевич!..

Не знаю, кого действительно хотел выпустить наш наставник, но Лера своей настойчивостью, и даже чуть не со слезами, добилась-таки своего – вернулась на площадку вместо Вики Батарейки. У соперниц тоже поменялся лишь один игрок. В остальном в тех же составах команды начинают второй игровой отрезок.

Буквально через минуту их Лера на всей своей скорости влетает в тёзку из нашей школы, в результате обе падают. Но через пару секунд их игрок встаёт как ни в чём ни бывало, а наша бедняжка лежит, тихо матерится и зажимает правую ножку в районе голеностопа. Саша и Василий Андреевич аккуратно относят её к дежурящему на каждой игре медику. Женщина-врач ощупывает, задаёт вопросы, прикладывает лёд. В общем, выходит, что Лера на сегодня, скорее всего, больше не игрок. Вместо неё тренер возвращает в игру Вику Батарейку.

Минуты за четыре до большого перерыва тренер «двадцатки» выпускает свой второй состав. Тем не менее, эта молодёжь не упускает разницу в счёте: сирена фиксирует её на «минус шестнадцати» – тридцать восемь – двадцать два.

XXVI

«На всякий случай. А случай всяким бывает. Видимо, примерно в таком ключе думал один из членов правительства, из числа руководящих делами безопасности, лет так пятьдесят назад. А посему распорядился на всех обитаемых планетах Галактики, установить по нескольку особых капсул. Законсервировать и надёжно спрятать их на местности. Прошло полвека, и его пророческая мудрость была по достоинству оценена. Планету Мугина, находящуюся на самой-самой окраине Пятой Спирали, захватили многочисленные злостные банды. Подступы военным кораблям и их посадочным модулям и челнокам они обозревали самые дальние, а в заложниках у злодеев оставалось несколько десятков тысяч добропорядочных обитателей.

Моё сознание переносится в крохотный чип. Его заключают в небольшую оболочку и под видом метеора направляют на планету Мугина. Он удачно приземляется и добирается на нужное для передачи расстояние. Заложенная полвека назад капсула активирована. В ней двенадцать крепких человеческих тел, мужчин и женщин, натренированных на ведение боевых действий в самых разных условиях. А так же кое-какое оружие. Всеми этими телами могу управлять я, одновременно и по очереди. Меня называют GGM-QEM, агент по особым поручениям, название ведомства всем знать не полагается.

Сейчас я третий боец, забираюсь на пустынную вершину горы, маскируюсь с помощью специальных и подручных и подножных средств. Достаю небольшой, но очень эффективный секретный телеоффер. Это специальный прибор, известный только в очень узких кругах, придуманный «чёртовыми умниками» из совершенно закрытых лабораторий. А вот и две цели для него появились в визуальной и радарной видимости. Флаер с пилотом-бандитом и вражеский беспилотник-наблюдатель. Настраиваю телеоффер, вижу наглую бандитскую рожу за штурвалом флаера. Ведь он настолько близко, что я могу видеть летательный аппарат невооружённым глазом. Но сейчас я вооружён. Нажимаю кнопочку – вуаля! Бандитская рожа в недоумении, теперь в испуге, в ужасе, он орёт… Бам! Она всмятку! Ведь мой телеоффер вырубил всё управление флаером и оба его двигателя, и гравитация, вышедшая из-под его контроля, притянула флаер в объятия твёрдой поверхности. Не столь драматично, но то же самое происходит с беспилотником. В течение ближайших часов идентичные концовки ждут и другие летательные аппараты противника.

Переключаю управление вторым бойцом с искусственного на мой интеллект. Выдвигаюсь из укрытия и лёгким бегом направляюсь в сторону ближайшей фермы. Специальный датчик показывает, что ближайший ко мне человек, а располагается он там, где должен быть часовой, спит. На всякий случай за сто футов до него перехожу с бега на крадущийся шаг. Часовой с огромным тесаком и старым Z-39 дрыхнет, прислонившись к забору. Возле него валяется полупустая бутылка дешёвого пойла. Его тесак идёт в дело. Точнее, в его тело, точно туда, где ещё миг назад его нездоровое сердце кое-как трепыхалось.

Следующий боец противника… Ну как боец. Громко сказано. Тощий мужичонка с маломощной пушчонкой у ворот фермы. Не боец, так, бандитишечка. Бан-детишечка. Увидел меня в последний момент. Еле-еле успел ужаснуться. Свёрнута шея – детишечку в бан. Семья фермеров заперта в одном из помещений коровника. Остальные здания – чисто. Тихонько бужу главу семьи, даю инструкции сидеть тихо, а минут через десять пойти убраться у ворот и в доме. Чтобы жена и дети не видели лишнего. Мужик шокирован, но понимающе кивает. В доме фермера с десяток бандитских тел. Они спят в разных местах и позах, возле, под и вокруг большого обеденного стола, полного пустых и не очень бутылок крепкого спиртного. Две минуты плюс мой кортик, и они спят уже вечным сном.

Еще пара «блок-постов» противника, примерно такая же ферма, только чуть больше, и одна из дорог к городку, где засела банда «коричневых поцеротов», расчищена. Падальщики и стервятники терзают тела тех, кого фермеры не нашли или не пожелали захоронить. Оставалась только бандитская Башня, трёхэтажное деревянное здание у главных ворот города, нечто вроде «малого штаба». Там контингент, говорят фермеры, не такой тупой, как на дороге. Хоть и увлекаются алкоголем, но не на посту.

С управления вторым перехожу на управление первым бойцом. На ближайшей к Башне ферме хозяйка увлекается ролевыми играми. Один костюм довольно качественный и подходит мне по размеру (первый боец – женщина). Так что вечером бойцы противника, что прогуливаются у башни, видят такую картинку. Стройная молодая девушка со школьным портфелем идёт по мостовой, понурив голову. Её рубашка завязана как топик, а юбочка такой длины, что иногда виден низ ягодиц. «Мама выгнала, сказала, чтоб в таком виде не появлялась и за две мили от дома!» – отвечаю я на вопрос «чё такая грустная, красоточка?» «О! Мы тебя приютим, накормим, напоим, спать уложим! Идём к нам в Башню!» «Спасибо! – хлопаю ресницами. – Вы такие добрые, ребята! – те ржут. – И такие весёлые! С вами, наверное, не так скучно, как у нас на ферме?» За подобными разговорами меня провожают на третий этаж Башни. У них как раз готовится смена караула. Отмечаю всё, что видно с лестницы и чуть больше, якобы случайно – «Ой! А я думала, нам сюда!» – заходя в пару дверей на разных этажах. Всего около сорока единиц живой силы. С десяток спят. Оставшиеся почти все постепенно подтягиваются на импровизированную пирушку с «заблудившейся напивающейся школьницей». Даже те, кому заступать в караул, ибо «школьница» разошлась и обещала стриптиз. И вот две дюжины бандитов сидят вокруг большого стола. Я танцую перед ними, виляя бёдрами, крутя задницей и тряся сиськами. «Мальчики, дайте мой портфель, там плётка и дилдо». А сам(-а) снимаю топик и расстёгиваю бюстгальтер. Под крики одобрения разбушевавшейся похоти мне подают портфель. «Кто поймает, тот первый» – скидываю балконет. За него начинается драка. Быстро выхватываю из портфеля Z-200S и даю несколько круговых очередей. Быстро пробираюсь сквозь месиво мёртвых тел в ближайшую спальню. Успокаиваю повскакивавших было бандитов несколькими выстрелами. Вдруг нехилый заряд пролетает у меня возле уха, разнося в щепки окно. Прямо из туалета, со спущенными портками, в меня стреляет высокий здоровяк. Вижу это, прыгнув вперёд в сальто и разрезая ответной короткой очередью его волосатый голый торс. На улице и первых двух этажах три моих товарища расправляются с остатками «малого штаба» «коричневых поцеротов» (поцероты – это один из видов местной фауны, противные с виду падальщики). Из них никто так и не успел воспользоваться средствами связи, так что их главный штаб в городе не в курсе случившегося.

Направляемся туда уже вшестером. Первый боец берёт на себя командование, я остаюсь в её теле, только переодеваюсь в серую штурмовую форму. Уничтожив часовых, вырубив системы наблюдения и освещения, начинаем штурм. Двое зачищают подвал, мы вчетвером разносим в клочья всё то, что шевелится, на первом этаже. Так со всеми вплоть до пятого и двух злодеев на крыше. Главарь поднимает руки и сдаётся в плен.

Другие шестеро бойцов начали зачищать соседний город, тоже с космопортом. Прилетев туда на флаерах, успеваем им помочь. Сектор пространства у планеты Мугина на некоторое время остаётся вне контроля банд. Правительство присылает войсковые десантно-штурмовые бригады, и буквально через пять часов все населённые пункты возвращены мирным жителям, а через трое суток последние бандиты уничтожены или сдались в плен. С бандами на планете Мугина покончено».