Сидя за столиком Александр непрестанно расспрашивал Ирину обо всем, что произошло в её жизни за годы разлуки. Девушка отвечала ему так, словно перед ней находился очередной репортер. Ей очень хотелось встать и убежать отсюда прочь. Подальше от него, от прошлого, от только недавно притупившейся боли, но такой поступок показался девушке детской выходкой, поэтому она ждала удобного момента чтобы проститься и уйти так, словно Саша был просто случайным знакомым. Наконец, когда чашка чая перед ней опустела, Ирина поднялась: – Спасибо за приятную беседу, но мне пора на вокзал.
– Уже уезжаешь? – В его голосе было столько удивления, что девушка вопросительно подняла брови.
– Да. Нужно возвращаться.
Александр встал. Они молчали все время пока шли к машине. Парень открыл пассажирскую дверцу, но Ирина покачала головой.
– Спасибо я пешком. Хочу подышать свежим воздухом.
– Тогда позволь мне подышать им рядом с тобой.
В этот момент она не выдержала. Ира развернулась побледневшим лицом к Александру. Глаза потемнели от гнева, а руки сжались в кулачки: – Езжай к жене, и дыши с ней, меня оставь в покое!
Выкрикнув это, девушка быстро зашагала прочь, оставив остолбеневшего парня стоять посреди автостоянки.
Казалось бы, она поступила правильно, обрубила все нити, сожгла мосты, все еще невидимо связывавшие её с ним, но почему так тяжело на сердце, и как- то туманно виден путь? Что-то солоноватое катится по щекам. Что это, слезы? Но отчего? Ведь все давно перегорело, выплакалось еще тогда, на верхней полке. Ира, как в бреду, добралась до вокзала, купила билет, и вернулась домой. Родители, узнав о внезапном отъезде дочери, сперва пытались уговорить остаться хотя бы еще на денек, другой, но девушка была не преклонная, и им ничего не осталось делать как помогать собирать сумки. Когда все было сложено раздался телефонный звонок.
– Тебя какая-то женщина, – протянула мать трубку Ирине.
– Слушаю, – Девушка в нетерпении посмотрела в окно, ожидая такси.
– Здравствуйте Ира. Это Светлана Сергеевна. Узнали? – Рука, державшая телефонную трубку, дрогнула. – Да, я мама Саши. Только не отключайтесь. Всего два слова. Простите меня. Я обманула Вас тогда, шесть лет назад. Мой сын не уезжал ни в какой Питер. Да и девушки, кроме Вас, у него нет, и никогда не было. В тот день он попал в больницу, где ему предстояла сложная оп… – в трубке послышалась какая-то возня, и пошли короткие гудки.
– Что, что сложная?! – Кричала девушка в нагретую пластмассу, но трубка молчала. В комнату заглянул отец: – Доченька, машина пришла.
За вагонным окном уже давно исчезли огни родного города, а Ира все сидела и смотрела на сгущающиеся сумерки. «Как он мог? Зачем скрывал, что ему нужна операция? Почему все это время молчал?» – вопросы пчелиным роем вились у неё в голове. Не выдержав, девушка достала из сумочки старенькую, потрёпанную записную книжечку, и стала листать. Обнаружив, что Сашин номер просто зачеркнут, она облегченно вздохнула. Но чуда не произошло. «Такой номер не существует» – сообщил ей бездушный робот. С секунду поколебавшись Ира набрала домашний.
– Светлана Сергеевна? Саша дома? Уехал? Куда? В Москву? Можно узнать его мобильный?
Вдруг вагон качнуло, и телефон, из вспотевшей ладошки, соскользнув вниз рассыпался по полу мелкими деталями. Соседи по купе сочувственно смотрели на ползающую в полутьме девушку. Убедившись, что от телефона остался лишь набор бесполезных деталей, Ирина села на место, и опершись спиной о стену, закрыла глаза.
Владимир Михайлович вышагивал по раздевалке в своей обычной манере чуть ссутулившись, держа руки в карманах спортивной куртки, и разговаривая обращаясь к носкам своих кроссовок: – Ирина, что с тобой происходит? Ты, чемпионка мира вдруг стала прыгать как школьница. прошло уже почти два месяца с начала сборов, а результатов ноль. В чем дело? Почему ты не можешь столько времени войти в форму? Что тебя тяготит? Может расскажешь, и мы вместе решим этот вопрос. С родителями не все в порядке?
Ира сидела на скамейке, и глядя в пол молча качала головой. Все попытки найти Сашу оказались тщетными. Их домашний телефон молчал, мать то же не могла найти Светлану Сергеевну, а больше никто его мобильного не знал.
– Так что же тебе не дает прыгать? – не отставал тренер. Ирина, наконец, подняла голову, и глядя ему в глаза, чуть улыбнулась: – Ничего, Владимир Михайлович. Это пройдет. Я справлюсь. Дайте мне еще немного времени и все будет в порядке.
– Немного времени? – тренер присел рядом на скамейку. – Вот его- то у нас как раз и нет. Через четыре месяца чемпионат в Швейцарии, потом США, а там и Олимпийские игры не за горами. Так что соберись, девочка, очень тебя прошу, соберись.
Ира положила свою руку в его широкую ладонь, и в её глазах вспыхнул, угасший было, огонек спортивной злости: – Все будет нормально. Я не подведу, обещаю.
– Вот и молодец. – облегченно выдохнул Владимир Михайлович, и кивком головы указал на дверь. – А теперь марш на тренировку. Перерыв закончен.
В тот день Ирина показала свои лучшие прыжки. Под завистливые взгляды девчонок она улетала все дальше и дальше, сантиметр за сантиметром приближаясь к мировому рекорду.
– Все. На сегодня достаточно. – Объявил тренер, когда от усталости у спортсменок стали подгибаться ноги. – Сдавайте лыжи и в автобус. – Он подошел к Ирине и приобнял её за плечи. – Спасибо. Теперь я вижу перед собой настоящую чемпионку. С такими результатами мы их – Владимир Михайлович кивнул головой в сторону заходящего солнца – Еще не раз заставим слушать наш гимн.
Девушка лишь слегка улыбнулась, но пройдя несколько шагов, вдруг остановилась: – Владимир Михайлович я могу часа на два выйти в город?
Тренер от неожиданности приостановился
– Конечно. До отбоя ты имеешь на это полное право, но я думаю тебе лучше отдохнуть.
– Спасибо. – Не обращая внимания на последнюю реплику поблагодарила Ирина, и побежала к автобусу.
Какое-то шестое чувство ей подсказывало, что Саша где-то здесь, рядом. Что она сейчас выйдет, а он будет стоять за воротами. Но увы. Кругом было почти безлюдно, а редкие прохожие совершенно не походили на того, кого девушка так искала. В полупустом автобусе Ира добралась до ближайшей станции метро. «И что дальше?» – спросила она себя не спеша шагая вдоль ряда ларьков. Девушка понимала, что найти человека в многомиллионном городе в сто раз сложнее чем иголку в стоге сена. Тем более, что она не была уверена, что он здесь, но сидеть в комнате и трепаться с девочками Ира тоже не могла.
«Если за следующие два – три дня ничего не проясниться я поеду домой.» – Решила она. Прежде чем повернуть обратно девушка, на минуту, задержалась у ларька с бижутерией.
– Вон та заколка, в виде бабочки, тебе бы очень подошла. – Услышала Ирина за своей спиной хрипловатый, мужской голос. Сердце учащённо забилось в её груди, и она, чтобы не спугнуть вспыхнувшую надежду, пристально всмотрелась в отражающийся в витринном стекле силуэт.
– Вы думаете?
– Уверен. Помнишь у тебя в десятом классе была похожая? Ты её носила на боку. Смотрелось очень эффектно.
Не уверенная, что это не плод её воображения девушка лишь кивнула головой: – Почему ваш домашний телефон не отвечает? – спросила она отражение в витрине. Прежде чем обернуться, и предстать перед реальностью Ира решила получить ответ на давно мучавший её вопрос. Голова силуэта наклонилась.
– Когда ваш с мамой разговор оборвался у неё, от волнения, прихватило сердце. Пришлось срочно везти в больницу.
– А потом?
– Потом мне необходимо было возвращаться, а оставить мать одну я не мог. – голос силуэта был приглушен.
Ирина выдохнула и обернулась. Перед ней, виновато улыбаясь, стоял ОН. С минуту молоды люди молча смотрели друг другу в глаза. Наконец девушка сделала шаг к парню, и ударила его кулачком в грудь: – Как Светлана Сергеевна могла тогда мне сказать такое?! Почему только сейчас я узнала правду?! Ведь это правда, что тогда ты не уезжал ни в какой Питер с невестой, а лег на операцию? Ведь правда? – Удары вместе с вопросами сыпались на него, а он стоял, и его глаза светились счастьем.
– Если бы я сказал правду ты бы осталась со мной, и не стала чемпионкой. Я люблю тебя.
– Дурак! Дурак! Дурак! – Захлебываясь слезами, и все еще колотя по груди парня, кричала Ира, но с каждым словом её голос становился все тише, а удары все слабее и слабее. Наконец руки девушки разжались, и она без сил, прижалась к нему. – Как ты мог? – чуть слышно прошептала она. – Я чуть с ума не сошла. Думала все, мне конец.
– Прости, это действительно была глупая выходка. Я потом всегда о ней сожалел.
Ира подняла лицо вверх, и попыталась в сумерках разглядеть его глаза: – Так у тебя есть жена или нет?
– Понимаешь в чем дело – загадочным тоном сказал Александр, и его рука нежно коснулась её волос. Девушка напряглась в ожидании ответа – Несмотря на то, что на земле живет несколько миллиардов женщин, но только одной принадлежит мое сердце. Ни для какой другой в нем места нет. Шесть долгих лет назад увезла она его в далекую Москву, и только лишь сейчас я, к своей огромной радости и страху, могу сказать: «Здравствуй любовь моя. Прости за все, если сможешь».
После этих, несколько сумбурных, но искренних, теплых слов у Иры закружилась голова. Все напряжение, которое не на минуту не отпускало девушку целых два месяца, схлынуло с неё смываемое долгожданной влагой любви. Она уткнулась лицом в нагретую дыханием куртку, и еще крепче прижалась к нему. Злость, раздражение, слова, которые девушка намеревалась высказать Александру при встрече, улетучились после его легких прикосновений уступив место всеобъемлющему счастью. Ирине казалось, что они не стоят, обнявшись на грязном асфальте, на виду у несущих свои заботы домой или из дому, прохожих, а парят где-то высоко, высоко. Там, где нет места печали и боли, горю и злобе, а есть только одна бесконечная Любовь. Она подняла голову, и неумело кокетничая, сказала: – Я подумаю прощать тебя или нет. А пока твое сердце, в качестве заложника, останется у меня. Согласен?
В место ответа Александр наклонился, и их губы, так долго искавшие друг друга, встретились.
Чем измерить расстояние между влюбленными? Километрами? Но бывает, что для них и сантиметр – бесконечность. Временем? Иногда, для влюбленных, и миг разлуки – вечность. А бывает и наоборот. Если два любящих сердца соединены в одно, то совершенно неважно сколько между ними километров или часов, они все равно вместе, рядом.
Ира вышла из душа и устало присела к столу. На нем уже стояла чашка ароматного чая. Она сделала маленький глоток и блаженно улыбнулась. – Спасибо Сашенька.
Парень присел рядом. Он аккуратно смахнул пальчиком с её щеки одинокую каплю, и заботливо поправил халат.
– Устала?
– Не больше обычного. – Ирина прикрыла глаза, и посмотрела на мужа из-под опущенных ресниц.
Со дня их свадьбы прошло уже два года. Владимир Михайлович, этот строгий, требовательный тренер, не делающий никаких поблажек в режиме спортсменов, добился для молодой семьи, казалось бы, невозможного. Отдельную комнату в общежитии тренировочной базы, и дал понять, что если она забеременеет и уйдет из большого спорта, то их отсюда никто не выселит. Это был поистине большой подарок. Ирина, после замужества, не собиралась покидать трамплин. Она так же упорно продолжала тренироваться, ездить на отборочные соревнования, международные чемпионаты, и всегда поднималась только на верхнюю ступень пьедестала. Теперь, когда любимый человек стал мужем, её прыжки были еще легче, еще дальше. Она летела как снежинка, подхваченная ветром. Для неё не существовало земного притяжения. Казалось, что если захочет, то может лететь тек же бесконечно долго как птица, но с каждым прошедшим месяцем в груди у девушки стала, все больше и больше, возрастать тревога. Вот прошло пять месяцев со дня свадьбы, десять, год, а забеременеть так и не получалось. Ирина видела с какой нежностью Саша смотрит на маленьких детей, встречавшихся им по пути в магазин или на прогулке, но старалась себя успокоить мыслью «Ничего. Еще рано. Пройдет еще совсем немного времени и у нас появится собственный ребенок». Но шли месяц за месяцем, лето сменялось осенью, зима – весной, а Александр, по-прежнему, с нежностью и тоской смотрел на чужих детей. Ирина больше не могла этого вынести.
– Сашенька – начала она разговор чуть отстранившись чтобы лучше видеть его глаза. – Вот уже два года мы вместе, а детей у нас все нет и нет. Меня это начинает тревожить.
– Меня тоже – вздохнул муж. – Может нам сходить к врачу?
Ирина никогда не любила походы в поликлинику. Она считала, что врачи для того и сидят там, чтобы находить у людей разные болезни, а потом «впаривать» им самые дорогие лекарства. Врачей сборной девушка к ним не относила
– Вот еще – брезгливо передернула плечами Ирина. – Я абсолютно здоровая женщина, спортсменка. Меня едва ли не каждый день врачи осматривают.
– Только не те, которые нужны в данной ситуации.
Впервые за время брака Ирина рассердилась на мужа. Она отодвинулась еще дальше, и прищурив глаза спросила: – Может это у тебя не все в порядке?
Александр поднялся, и молча вышел из комнаты. Через минуту он вернулся и на стол лег небольшой, прямоугольный листок бумаги.
– Что это? – Удивленно подняла брови Ира.
– Читай.
Это была справка, подтверждающая то, что её муж, в плане возможности иметь детей, был абсолютно здоров. Пробежав глазами последнюю строчку, она вопросительно взглянула на Александра.
– Это я на прошлой неделе ходил сдавать анализы. – Словно оправдываясь сказал он. – Я думал, что дело действительно во мне. Ведь ты постоянно находишься под присмотром врачей.
– И ничего мне не сказал. – Глаза девушки превратились в узкие щелочки.
– Собирался, но ты меня опередила первая начав этот разговор.
Ирина фыркнула, и отвернулась к стене. Это была их первая серьезная ссора. Через полчаса, успокоившись и взвесив все «за» и «против» девушка поняла, что, если она хочет сохранить хорошие отношения в семье, ей нужно пройти обследование.
– Хорошо – примирительным тоном сказала Ирина, и ласково посмотрела на мужа понуро сидящего на диване. – Завтра я схожу к врачу.
– Солнышко, ты прелесть! – радостно воскликнул он, заключая её в объятия. – Я не сомневался, что у меня самая мудрая жена в мире.
На следующий день, Александр нервно вышагивал перед кабинетом гинеколога. Вот уже полтора часа как Ирина скрылась за дверью, и все словно замерло. Очередь возмущенно роптала, а мысли Александра становились все тревожнее и тревожнее. Наконец ручка медленно опустилась вниз, и Ира вышла из кабинета. Саша облегченно вздохнул, и шагнул было ей на встречу, но взглянув на жену остановился. Её лицо было бледнее обычного, глаза, в которых всегда горел огонек нежности, когда она смотрела на него, казались погасшими, а фигура, стройности которой в тайне завидовали все подружки, согнулась словно под тяжестью какого-то груза.
– Ну, что? – Не смог удержаться от вопроса Александр. Ирина посмотрела куда –то сквозь него, и прошептала поблекшими губами: – Пошли домой. Мне что-то нехорошо.
Всю дорогу они не произнесли ни слова. Хоть Саша и видел, что что-то очень тревожит его жену, но заговорить первым не решился. Он просто молча шел рядом, и бережно поддерживал её под локоток. Войдя в комнату Ира сбросила туфли, и тяжело опустилась на диван. Александр поспешил на кухню, и вскоре перед женой стояла чашка горячего, крепкого чая. После нескольких глотков на её щеках стал пробиваться румянец.
– Это из-за спорта. – Наконец произнесла она.
– Что? – Переспросил Саша, хотя уже догадался, о чем идет речь.
– Она сказала, что у нас нет детей из-за моих нагрузок.
– Причем здесь твой спорт? – постарался вывести жену из состояния глубокой депрессии Александр. – Вспомни своих коллег по прыжкам, или из любого другого вида спорта. Очень многие замужем, имеют детей и ничего, тренируются, выступают, выигрывают.
– У меня там зажим или загиб от этого произошел, я толком не разобралась. Вот, сам прочти. Врач здесь все написала. – Ирина открыла сумочку, и достала оттуда свою тоненькую медицинскую карточку. Саша пробежал глазами по совершенно неразборчивому подчерку гинеколога, и так ничего не разобрав вернул обратно.
– Что она еще сказала? – Попытался он хоть как-то разобраться в ситуации.
– Чтобы я немедленно оставила спорт, и прошла курс лечения. Иначе, чем дольше это будет продолжаться, тем меньше шансов на успех лечения.
Александр молча отвел глаза. Он знал, что значит для Ирины спорт, но с другой стороны они так хотят ребенка. Вдруг Саша почувствовал на своей руке её теплую ладонь.
– Я вот что подумала – она требовательно дернула за рукав призывая повернуться к ней лицом. Саша повернулся и увидел взгляд человека, который все твердо для себя решил. – До Олимпиады осталось всего полтора года. Выступить на ней это, как ты знаешь, мечта всей моей жизни. Давай до неё все отложим, а потом, я обещаю, уйду с большого спорта, и вплотную займусь своим здоровьем.
Хоть она и знала, что Саша всегда и во всем её поддержит, но в душе девушка все же боялась, что он станет настаивать на немедленном уходе. Почувствовав её страх Александр обнял жену за плечи и смеясь ответил: – Хоть последняя фраза «брошу спорт – займусь здоровьем» и звучит каламбуром, но я согласен.
– Ура! Я всегда знала, что у меня самый лучший в мире муж! – Радостно воскликнула Ира и повалив его на диван осчастливила страстным поцелуем.
Девушка завороженно смотрела на спящий город сверху вниз. Хоть она никогда не считала себя романтиком, но почему-то сейчас, глядя на огни, очерчивающие улицы и площади пунктирными линиями, на подсвеченные разными цветами дома, на всю эту борьбу света и тьмы, ей захотелось писать стихи.
– Ира смотри, Берлин. Как красиво. – Восхищенно зашептала ей на ухо подружка по команде. Чемпионка недовольно поморщилась и откинулась на спинку кресла. Лирическое настроение моментально улетучилось. Вскоре в салон вошла стюардесса, и мягким голосом объявила: – Уважаемые пассажиры. Наш самолет совершает посадку в аэропорту Шёнефельдт. Просьба ко всем убрать колющие предметы и пристегнуть ремни. – затем она прошлась по салону проверяя все ли выполнили её указания, и удалилась. Ира щелкнула ремень, и прислонилась затылком к спинке кресла. «Ну вот и прибыли – с легкой улыбкой подумала она. – Месяц подготовки, затем Олимпиада и все. «Ушла на пике славы» в этом что-то есть». Девушка почувствовала, как шасси коснулись бетона. Самолет мелко завибрировал и покатился к зданию аэровокзала. Не дожидаясь полной остановки, она отстегнула ремень, и рывком поднялась на ноги. Ира была готова сдержать свое слово.
Первое, что сделала девушка, когда их привезли в гостиницу тренировочного городка, позвонила мужу.
– Саша ты еще не спишь?
– Не сплю. Привет милая. Как долетели? – услышала она в ответ нарочито бодрый голос мужа.
– Все нормально. Завтра начинаем тренировки. – Скороговоркой сказала она, но перед тем как попрощаться с нежностью добавила – Спасибо милый что дождался. А теперь давай ляжем спать. Спокойной ночи.
– Споки, – Ответил Александр и отключился.
Ира взглянула на часы и ахнула: – Сейчас в Москве почти четыре утра, а я дура звоню. Бедный Сашенька.
Хотя за время совместной жизни они часто бывали в разлуке, но почему-то сейчас девушка ощущала её очень остро. Засыпая она успокаивала себя тем, что расставание продлиться не долго. Ведь он пообещал на Олимпийских играх быть рядом с ней.
В тот день Ира превзошла саму себя. От нового мирового рекорда её отделяло всего полметра, но скупой на похвалы Владимир Михайлович находил в её работе все новые и новые изъяны. К концу дня девушка была основательно измотана, но упрямо поднималась на вершину горы, чтобы птицей воспарить над склоном. После очередного приземления тренер подошел к ней, и попытался помочь снять лыжи.
– На сегодня достаточно. Тренировка окончена – объявил он – Разбор полетов проведем в автобусе.
– Владимир Михайлович. Последний раз. Пожалуйста. Мне нужно кое-что закрепить. – Попросила Ирина умоляюще глядя на тренера. Он, не скрывая довольной улыбки, посмотрел на пылающие щеки девушки, на её горящие упорством и задором глаза, и одобрительно кивнул: – Только один раз. Не больше.
И вот снова вершина. Ира глубоко вдохнула колкий, морозный воздух, не спеша сдвинула со лба на лицо широкие, лыжные очки, и собралась в мощную, тугую пружину. Старт. Девушка полетела вниз, чтобы через секунды взмыть к облакам. Вот уже и сам трамплин. Толчок, и острая боль пробежала от левой ноги по позвоночнику. Ира вскрикнула от неожиданности, и потеряла контроль над полетом. Все произошло в считанные секунды. Заснеженный склон приближался с такой стремительной быстротой, что девушка уже ничего не могла сделать, и поэтому растерялась. А тут еще эта боль в спине. Удар о землю, и все погрузилось в непроглядный мрак.
Первое, что увидела Ирина, открыв глаза, это бледное, осунувшееся лицу мужа.
– Саша? – Попыталась сказать она, но из пересохшего горла вырывался лишь слабый хрип.
Александр, дремавший у изголовья её кровати вздрогнул, открыл глаза, и радостная улыбка озарила его лицо.
– Очнулась! – Крикнул он куда-то в сторону, и тут же над ней склонилась женщина в странной одежде. Она внимательно осмотрела Ирину, что-то сказала по-немецки, и вышла. Девушка с удивлением осмотрела белоснежный потолок, стены, мужа, сидящего рядом с ней почему-то в белом халате. В её тяжелой, туманной голове роилась целая туча вопросов, но задать их она не могла. Сухие, потрескавшиеся губы отказывались ей повиноваться. Вскоре над девушкой склонился пожилой мужчина. Ира уже поняла, что находится в больнице, а это, скорее всего, врач. Но как она здесь оказалась? После того как доктор её осмотрел, поговорил с медсестрой, и вышел из палаты, Ира вновь увидела Александра.
– Пить… – Прошептала она.
Парень налил в чашку воды и поднес к пересохшим губам. Живительная влага, по капли, вливаясь в её организм возвращала Иру к жизни. Стало легче дышать, туман в голове постепенно рассеивался, уступая место тупой, ноющей боли. Взгляд стал более ясным и осмысленным.
– Что со мной? – Спросила она уже более отчётливее.
– Ничего страшного. Просто ты очень сильно ударилась. – Как можно спокойнее ответил Александр, хотя в его глазах читалась тревога.
– Ничего не помню. Сколько я уже здесь?
– Вторую неделю. – Машинально ответил он, и тут же пожалел об этом. Глаза у Иры округлились.
– Как вторую? Значит Олимпиада уже началась? Не может быть! Как же так, ведь я должна быть там, на трамплине! Почему я здесь?! – Ира в волнении попыталась встать, но нестерпимая боль электрическим током пронзила все её тело, и она, со стоном, вновь провалилась в черную пустоту.
Когда девушка снова открыла глаза, рядом находилась лишь сиделка.
– А где Саша? – едва слышно спросила она. Женщина что-то громко сказала по-немецки, обращаясь в дальний угол палаты, и над ней снова склонился врач.
Через два дня после того как Ирина окончательно пришла в себя она узнала, что у неё переломы обеих ног, левой руки, ребер, сотрясение мозга, и что самое страшное, поврежден позвоночник. Обо всем этом ей рассказал Александр, который, зная её сильный характер, не стал скрывать правду.
– То-то я смотрю меня спеленали как младенца. – С горькой усмешкой сказала девушка, когда услышала свой «приговор». «Младенца – с нежностью и тревогой взглянула она на сидящего рядом мужа – Какие уж тут дети после всего этого». Она легонько сжала здоровой рукой Сашину ладонь, словно испугалась, что он сейчас вдруг исчезнет. Поняв её тревогу Александр подбадривающе улыбнулся, и стал рассказывать про одного циркового артиста, который сломав позвоночник разработал комплекс упражнений и не только вернулся на арену, но и открыл специальный центр.
– А тебе, я думаю, и этого не понадобится. Мы же вместе, а значит справимся со всеми проблемами.
Ира с благодарностью поглядела на любимого, и в её глазах зажегся огонек надежды.
Через несколько дней в палату стали пускать посетителей. Первым пришел Владимир Михайлович. Впервые за годы работы с ним Ира видела его таким беспомощным. Он растерянно топтался у кровати, не зная куда девать букет цветов и пакет с фруктами, пока Александр, забрав то и другое, не предложил ему присесть.
– Ну как ты? – хрипловатым от волнения голосом спросил тренер.
– Уже лучше. А как у вас? Как выступают девочки? – С явным интересом засыпала его вопросами Ира.
– Все в норме – справившись с волнением стал рассказывать он, увлекаясь все больше и больше. – Девочки летают как ласточки. Правда на золото надежды мало, но серебро мы должны взять. – Увидев побледневшее лицо девушки Владимир Михайлович осекся, и принялся взволнованно теребить полу своего халата. – Ты вот что, Иринка. Ты прости меня, старика. Ведь это я во всем виноват. Разрешил тогда тебе… – не закончив фразы он поднялся, уколол её своей не бритой щекой, и быстро вышел из палаты. Больше всего удивило девушку то, что, когда он наклонился в его глазах блестела предательская влага.
– Удивительный человек – глядя на дверь сказал Александр. –в эти дни он каждый свой свободный час проводил здесь, в приемной. Набрасывался на каждого проходящего мимо врача с требованием сделать для тебя все возможное и невозможное. – Обернувшись он обнаружил, что Ира лежит, отвернувшись к стене, а по щеке катится слеза.
К концу месяца лечения к ней прилетели родители. Мать, оттеснив Александра, стала заботливо хлопотать у постели дочери. Сносное знание немецкого очень пригодилось ей в общении с персоналом. От них она узнала, что лечение идет нормально, переломы срастаются хорошо, единственное, что вызывает опасение – это позвоночник. И еще одно обстоятельство волнует врачей – кто будет оплачивать лечение. Все запросы, которые они делали в Российский спорткомитет и в Олимпийский комитет остались без ответа.
– А большой счет? – Спросил Александр, с удивлением отметив, что с ним на эту тему никто не говорил. Женщина что-то быстро черкнула на клочке бумаги и протянула ему.
– Ого. – только и смог сказать он, и тут же стал куда-то собираться.
– Возвращайся скорее. – Попросила Ирина, чувствуя нарастающую в душе тревогу.
Ближе к вечеру дверь в палату открылась и в сопровождении мужа и врача в неё вошли двое высоких, полных мужчин в дорогих костюмах.
– Как Ваше самочувствие? – С приветливой улыбкой спросил один из них, хотя глаза были холодными и колючими.
– Спасибо, нормально. – Ответила Ирина, и вопросительно поглядела на Александра.
– Это из Олимпийского комитета – пояснил он – приехали чтобы обсудить с тобой один очень важный вопрос.
– Дело в том – не стал церемониться второй представитель. – Что все не так просто. Да, у Вас есть страховой полис, но он предусматривает оплату лечения лишь в том случае, если бы Вы получили травму непосредственно на соревнованиях.
– Да и то определенную сумму. – Уточнил второй.
– Совершенно верно. А так как это случилось на тренировке, и часы, когда она уже должна была давно закончиться…
– За это мы с Вашего тренера спросим особо. – Снова вмешался второй.
В эту минуту в палату почти вбежал Владимир Михайлович: – Ирочка. Прошу прощения за бесцеремонность – тяжело дыша сказал он. – Узнав о том, что здесь находятся люди из ОК, я сразу же помчался сюда. Вот уже три недели мне никак не удается их поймать. – Тут он повернулся лицом к чиновникам от спорта – Вы что-то хотели у меня спросить?
– Не у Вас, а с Вас – Уточнил тот, который вставлял свои реплики. – Почему вы продлили прыжки сверх установленного времени? Как понимать тот факт, что Атолина живет в общежитии с мужчиной нарушая тем самым спортивный режим и правила проживания? Почему Вы…
– Довольно. – Возмущенно перебил его Александр, оттесняя опешившего тренера. – Мы здесь собрались не виноватых искать, а решить вопрос об оплате лечения.
Представители переглянулись и развели руками: – Нам очень жаль, но помочь ничем не можем.
– Пошли вон. – Бледный от ярости прошипел Александр.
– Как Вы смеете?! – Взвизгнул один из чиновников.
– Смею. Еще как смею. Спортивный балласт. Когда вы, под Атолину, деньги себе из государства выбивали нужна была, глаза закрывали, что с мужем живет, что сверх нормы тренируется, а как беда пришла так в кусты, да еще тявкаете оттуда норовя побольнее укусить. Убирайтесь от сюда.
– Вы за эти слова ответите! – театрально возмутились чиновники. Покраснев от негодования они все же медленно отходили к выходу, выкрикивая, при этом, угрозы в адрес всех, кто находился в палате. Когда дверь за ними закрылась Александр обернулся, и увидел, что Ира непонимающе смотрит на всех собравшихся у её постели.
– Сашенька, что это было? – Тихо спросила она, но даже в этом шёпоте чувствовалось что у девушки вот, вот сдадут нервы.
– Все в порядке, милая. Все хорошо. Эту небольшую проблему я улажу. – Александр нежно поцеловал жену в щеку, и поднял глаза на врача, который стоял неподалеку и бесстрастно взирал на разыгравшуюся сцену. – Скажите ему, что мы оплатим счет.
На следующее утро Александр пришел в палату раньше обычного.
– Здравствуй, солнышко. Как ты себя сегодня чувствуешь?
– Честно? Как разбитое корыто. – откровенно призналась Ирина. – как-то на душе гадко после вчерашнего инцидента. Так за Родину стыдно.
– Не огорчайся – подбадривающе улыбнулся Саша. – Эти еще не Родина. Они вроде аппендицита. По сути совершенно не нужны, а пока не заболит, удалять никто не хочет.
Впервые за несколько дней Ира весело рассмеялась: – Спасибо тебе. Мне как-то даже легче стало.
Александр украдкой посмотрел на часы.
– Ты куда-то спешишь? – Уловив его взгляд насторожилась девушка.
– Да. Прости, но я вынужден, на несколько дней, оставить тебя на маму. Срочно нужно лететь в Москву. Работа. Но я быстро, туда и обратно.
Ирина пристально посмотрела в глаза мужу. Она чувствовала, что здесь что-то не то, но удерживать его не могла.
– Хорошо – упавшим голосом сказала она. – Только постарайся побыстрее вернуться. Ты же вернешься, правда?
– Конечно, моя дорогая. Как только все улажу сразу же сюда. Дня лишнего там не задержусь. – Александр поцеловал жену, и простившись вышел из палаты.
После обеда, когда Ирина мирно дремала, в дверь постучали.
– Войдите. – По-немецки откликнулась мать.
Не успело слово слететь с губ, как в палату, деловым шагом, вошла молодая женщина в строгом костюме. Она вежливо улыбнулась, подошла к кровати, и взглядом попросила уступить ей место.
– Здравствуйте. Я частный юрист Наталья Смирноффа. Представляю интересы русских в Германии. Услышав о вашей беде, я была возмущена до глубины души, и хочу предложить вам помощь.