В журавлиный рассвет

© Владимир Бакатин, 2023

© Общенациональная ассоциация молодых

 
Сквозь боль разлук и радости побед
Неси в стихах божественную силу,
Дари, поэт, духовной лиры свет,
В благой строке воздай хвалу России!
 

Моя Россия

 
Под багряными рассветами
Чутко спит моя земля.
Жизнь моя – страна заветная,
Здесь Россия – здесь и я.
 
 
Чередой берёзки стройные,
Пьют соловушки рассвет.
Русь великая, раздольная
Сохранит от зла и бед.
 
 
От речушки перепруженной,
Холодка лесных полян
Вологодским тонким кружевом
Зарождается туман.
 
 
Из церквушки за оградою
Сладким ладаном струя,
Мне другой страны не надобно,
Где Россия – там и я!
 

«Не кричите, галки, над церквами…»

 
Не кричите, галки, над церквами,
Не пророчьте гибельный удел.
Я ещё с друзьями-журавлями
Песни для России не допел.
 
 
Недоплакал о родных и близких,
Улетевших в поднебесный мир,
О друзьях, что спят под обелиском,
Под крестами лагерных могил.
 
 
Не кружите злом над головою,
Не кровите раненым крылом.
Видно, ваш удел – дружить с бедою,
А не наш с братишкой-журавлём.
 
 
Улетайте прочь несметной стаей
В дьявольскую вотчину свою.
Ну а я с моими журавлями
Песни для России допою.
 

Тройка

 
Зорька лоскутом атласным,
Жемчугами снег блестит,
С колокольцем звонкогласным
Тройка резвая летит.
 
 
Сторонись-ка, путник пеший,
Прочь с дороги кувырком.
Догони попробуй, ветер,
Тройку с пьяным ямщиком!
 
 
Иней в гривах от мороза,
Мчат, не чувствуя саней, —
Улетает прочь дорога
Под копытами коней.
 
 
Пролетает поле с лесом,
Снег от полоза шатром.
Ну а кони, кони-бесы,
Мчат сквозь вьюгу напролом!
 

«Время власти зимы…»

 
Время власти зимы,
Где резвятся шальные метели,
По ночам слышен стон
Бесноватой старухи-пурги.
 
 
Вспоминаются дни,
Как в далёком цветущем апреле
К нам с небес опустились
На луг погостить журавли.
 
 
Стали дни коротки,
Ну а ночи намного длиннее,
Побелели стога
На краю сиротливых полей.
 
 
У застывшей реки
На прибрежные сосны и ели
Опустился снежок,
Словно пух молодых лебедей.
 
 
Из натопленной печки
Дым лизнул тополя и овины,
Миражом растворился
В морозной туманной дали.
 
 
А с оснеженной ветки
Согнувшейся тонкой рябины
К нам на утренней зорьке
Заглянули в окно снегири.
 

«Не могу я забыть…»

 
Не могу я забыть
Той зимы обжигающий иней.
Мёрз за окнами клён,
Ставни жадно лизала пурга.
 
 
Под метель за стеклом
Мы друг друга так крепко любили,
Не боясь, что наш дом
Заметут голубые снега.
 
 
В доме нашем тепло,
На камине цветущие розы.
Трепет длинных ресниц,
Приоткрытые в неге уста.
 
 
И большие глаза
С бирюзою так истово схожи.
Ты мадонна моя,
Снизошедшая прямо с холста.
 
 
Мы с тобою вдвоём
Не боимся суровых ненастий,
Пусть злой ветер поёт,
Завывает в озябшем саду.
 
 
В эту ночь я тебе
Подарю хоть немножечко счастья
И в минуты любви
На край света тебя уведу.
 

Предутреннее

 
Ночь так тиха, пьянящий запах воли,
До первых рос не крикнут петухи.
В густых лугах девичья песня тонет,
Пасёт луна туманы у реки.
 
 
Спят ивняки, в прохладе роща дремлет,
Блестят под крошкой звёздной тополя,
В ветвях берёзки на краю деревни
Торопят утро трели соловья.
 
 
Как хорошо в минуты грусти нежной
Бродить, мечтая, средь родных полей,
Заснуть в копне по-детски безмятежно
Под мерный храп стреноженных коней.
 

«В журавлиный рассвет…»

 
В журавлиный рассвет
я приеду на поезде скором,
У вокзала сойду
на умытый дождями перрон.
Будет всё, как и прежде,
всё до боли сердечной знакомо:
Тот же парк, те же клёны,
та же стая крикливых ворон.
 
 
Как и прежде, помашет,
встретит спелою гроздью рябина
Да седые дымки
от селений, стоящих вдали.
А над шлейфом зари
оторвавшейся ниточкой длинной
Пролетят надо мной,
в дальний край позовут журавли.
 
 
Нет мне с вами пути,
не будите напрасно рассветы.
Я устал от чужбины,
не манят меня города.
Может быть, я когда-то
здесь увижу последнее лето,
И к тебе, дом родной,
скоро я возвращусь навсегда.
 

В. И. Белову

 
За тремя волоками
далёкой сторонке поклонимся,
Где так мало осталось
людей и хозяйских дворов.
А ещё деревушке
с чудесным названьем Тимониха,
Где родился народный
писатель Василий Белов.
 
 
Там целуются зори
и пахнет смолой и смородиной,
Крестик местной церквушки
купается в куще небес.
Как же свято ты в сердце
хранил свою добрую родину:
Это милое поле, неброскую речку и лес.
 
 
Над сторонкой родною
за рощицей солнышко скроется,
И умоют росинки
глаза голубых васильков.
Пусть заснёт до утра
деревушка с названьем Тимониха,
Где родился народный
писатель Василий Белов.
 

«От весны молодеет душа…»

 
От весны молодеет душа,
Сердце мается в царствии грёз.
Ветер мая торопит меня
На пригорок в объятья берёз.
 
 
Как хочу я средь трав молодых
Пробежать, обнимая простор,
И, купаясь в цветах полевых,
Целовать губы алых зорь.
 
 
Где небес бирюзовый разлив
Навевает мне сладостный сон,
Полежать бы средь вспаханных нив,
Лебединым укрывшись крылом.
 
 
Поле в неге сверкающих рос
Умывается чистой слезой.
Как хочу я под шелест берёз
Окунуться в него с головой.
 

Здравствуй, лето

 
Полыхает сирень,
Нежным пухом опала черёмуха,
До осенней прохлады
Не вспугнут небеса журавли.
В малахитовый плащ
Нарядилась ракита у омута,
К нам спешит летний день
На закрылках румяной зари.
 
 
Окунулись луга
Первоцветами в чистые росы,
Уплывает туман
В ближний лог с тихоструйной реки.
Наклонившись с пригорка,
Манят нежной листвой берёзы
В мир цветов и тепла —
Царство чудной июньской поры.
 

«За окошком поздний вечер…»

 
За окошком поздний вечер,
По полям гуляет грусть,
На земле под тропкой млечной
Тихо дремлет наша Русь.
 
 
Шарит ветер по протокам,
Гнёт сухие камыши,
Тонкой иве одиноко
В тёмной, зябнущей тиши.
 
 
Ночь укутала берёзы
В пелену осенних снов,
У стволов туман белёсый
Обнял лиственный покров.
 
 
Бьёт журавль рассвет крылами,
Ближе к сёлам вороньё,
Под осенними дождями
Вянет мокрое жнивьё.
 
 
Лай собачий оголтелый,
Гомон в рубленом хлеву,
А вдали пока несмело
Будят зори Русь мою!
 

«Хороша ты, осенняя грусть…»

 
Хороша ты, осенняя грусть,
В сарафане из дивной листвы.
Так и хочется сладко заснуть
Под покровом лесной тишины.
 
 
Листьев падает звонкая медь
На поблёкшие травы и мхи,
Льётся с сосен в небесную ледь
Песнь земной глухариной тоски.
 
 
Нежат ивы озёрную гладь,
Ветвью тонкой целуясь с водой.
Так и хочется нежно обнять
Сиротливый простор полевой.
 

«В деревеньке снег до окон…»

 
В деревеньке снег до окон,
Ветер рвётся за порог,
Над речушкой вьюжный локон
Бязью лёг на бережок.
 
 
В белой дымке вязнет роща,
Никнет день в кромешной мгле.
Где вчера мела пороша,
Тонут ели в серебре.
 
 
Нет числа седым заносам —
Непогодой щедр февраль.
Из трубы дымок белёсый
Буйный ветер гонит вдаль.
 

«За резным крыльцом прохлада…»

 
За резным крыльцом прохлада,
Взял туман поля в полон,
У домишки с палисадом
О любви поёт гармонь.
 
 
Переборы с нежной грустью —
Смех и слёзы наравне.
Всё здесь наше, пахнет Русью
На родимой стороне.
 
 
Снял рассвет с ночи оковы,
Опахнул печным дымком,
Голосистым за рекою
Разошёлся соловьём.
 
 
Закипают росы в травах,
Тишины хрустальный звон,
На покосы, за дубравы
За собой зовёт гармонь.
 

«Я тебя вспоминаю часто…»

 
Я тебя вспоминаю часто,
В ночь кричу: «Отзовись мне, где ты?»
Боль глушу на опушке пьянством,
Где черёмуха плачет цветом.
 
 
Птиц весенних не радуют трели,
Видеть образ хочу любимый.
Мысли пьяные, кони-метели,
Всё проносятся мимо, мимо.
 
 
Мимо крыш деревеньки старой,
Где лежали с тобой под вишней,
Наши плечи ласкали туманы,
Соловей напевал чуть слышно.
 
 
Пролетали ночи мгновением,
Длились дни до ночи годами.
Мы любили до одурения,
Приминая траву телами…
 
 
Но однажды в мае сиреневом
Не пришла ты в час назначенный.
Долго ждал я тебя с волнением,
Ныло сердце, душа болью плакала.
 
 
Я тебя вспоминаю часто,
В ночь кричу: «Отзовись мне, где ты?!»
Боль глушу на опушке пьянством,
Где черёмуха плачет цветом.
 

«Ах, как красиво и свежо…»

 
Ах, как красиво и свежо
В лесу, метелями оснеженном.
С берёз струится серебро
На белый снег куделью нежною.
 
 
Безмолвие и тишина
Не кажутся мне сиротливы,
Небес бездонных глубина
Голубизной ласкает ивы.
 
 
Смотрю на милый, чудный рай
С открытым сердцем и душою.
О, русский лес – родимый край,
Страна и боли, и покоя.
 

«Не стучите в ночи, часы…»

 
Не стучите в ночи, часы,
Помолчи до утра, кукушка.
Я хочу помечтать в тиши
И мотив грустной песни послушать.
 
 
На прозрачную гладь стекла
Опустила черёмуха завязь.
От того ли душа пьяна,
Что вернулась былая память?
 
 
Потому ли на сердце светло,
Что мне вспомнился образ знакомый,
Нежных, ласковых рук тепло,
Омута милых глаз васильковых?
 
 
Годы ветреных юных дней,
Крики выпи в ночи бессонной
Растворились сонмом теней
Перед строгим ликом иконы.
 
 
Не стучите в ночи, часы,
Не тревожьте больную душу,
Дайте мне помечтать в тиши
И мотив грустной песни послушать.
 

«Я уйду на озёра лесные…»

 
Я уйду на озёра лесные
Обрести тишину и покой,
Где не тронуты блага земные
Человека суровой рукой.
 
 
Надышусь там смолистой сосною,
Полежу на шёлковых мхах.
И от счастья глаза закрою
У природы на тёплых руках.
 
 
Пусть остудят мне ноги туманы,
Травы росами вымоют грудь.
Верю я, что всегда здесь желанный,
Не напрасно был пройден мой путь.
 
 
Я сольюсь воедино с природой,
Беззащитной и хрупкой такой.
Я уйду на озёра лесные
Обрести тишину и покой.
 

Ты как прежде

 
Гаснут зори алыми разводами,
Стынь тумана, камышовый плёс.
Яркий месяц жёлтыми поводьями
Гладит локон вьющихся волос.
 
 
Кожи шёлк под свежестью вечерней,
Тот, что был когда-то так знаком,
Вздрагивает жалостливо, нежно
Под прохладным тихим ветерком.
 
 
Ты, как прежде, статна и красива,
Дьявольски… И не найти слова!
Не затем ли рано так невинность
Ангелам на небо отдала,
 
 
Чтоб потом любить не разбирая,
Разбивать и души, и сердца?
А пока ты вовсе не устала
Цвет сирени убирать с лица.
 
 
Раздавать себя легко, игриво,
Выпивать любовный сок до дна,
Сознавая, что плакучей ивой
Вскоре ты завянешь навсегда.
 
 
Утекут года рекою быстрой,
Обмелеет твой любовный плёс,
Да и месяц больше серебристый
Не погладит локоны волос.
 

«Заплутал бродяга-месяц…»

 
Заплутал бродяга-месяц
В разномастном царстве звёзд.
Время ночи – тёплый вечер
Лёг вздремнуть среди берёз.
 
 
Пахнет дымкою костровой,
Мятным запахом с полей.
Там, за тихою рекою,
Ребятня пасёт коней.
 
 
За лесочком звучным эхом,
Тёмной ночкой обуян:
То ли плачем, то ли смехом
Залился в ночи баян.
 

Утро

 
Утро. С поля потянуло
Холодком июльских рос,
Рукавом заря смахнула
В тёмный омут россыпь звёзд.
 
 
Белым лебедем туманы
К небесам плывут с реки,
В деревеньке меж домами
В перекличке петухи.
 
 
Красят выси жаворонки
Птичьим пеньем нежных строк,
Встретил утро дробью звонкой
По литовке оселок.
 

«Под горою речка дремлет…»

 
Под горою речка дремлет,
Вдалеке осенний лес.
Крыши старые деревни
Синью моются небес.
 
 
Холодны на поле росы,
Ночью звёзды лижет мгла.
У берёз златые косы
В паутине серебра.
 
 
По утрам в тумане-студне
Млеют ягоды рябин.
Ветерок – щенок приблудный —
Растрепал листву осин.
 
 
Журавли летят, прощаясь,
В дальний путь зовут с собой.
За забором вслед качает
Клён кудрявой головой.
 

Где ж ты, друг?

 
Уходящие прошвы дорог,
Те – на север, а эти – на юг.
Где ж теперь твой родной уголок,
Мой надёжный, единственный друг?
 
 
В звёздном небе осенней ночи
Не находит приюта луна,
Как и я, умирает с тоски,
Потому что всё время одна.
 
 
Над рекою озябший туман
Застелил белым саваном гладь,
Островками приталенный стан
Норовит посильнее обнять.
 
 
Хладный ветер уносит с лугов
Отголоски былого тепла.
Где ж ты, друг? У каких берегов
Я однажды увижу тебя?
 

«Бархатная занавесь серёжек…»

 
Бархатная занавесь серёжек
На ольхе, стоящей у пруда.
Умирать деревни могут тоже,
Зарастают сорняком луга.
 
 
Гроздь рябины полыхнёт украдкой
За забором, что отжил свой век.
Доски на крыльце такие гладкие.
Сколько же прошло здесь человек?
 
 
Сколько судеб поломало время?
Вымирает весь крестьянский род.
Да, сейчас другое поколение
В шумных мегаполисах живёт.
 
 
Ты жила когда-то для Отчизны,
Наполняла хлебом закрома.
И теперь хочу я больше жизни,
Чтобы ты, деревня, ожила.
 
 
Вновь цвели сады за частоколом,
Хлебный дух по улице летал.
И кормил бы запахом медовым
Трав душистых полный сеновал.
 

С наступлением весны

 
Скоро вспыхнет хрусталь
Под солнцем на слёзке капели.
Снег осядет в полях, лёд речной
Рассечёт полынья.
Прочь умчится февраль
На спине белогривой метели
В вековое безмолвие
Голубого полярного льда.
 
 
А пока спят поляны
В зачарованном зимнем покое,
И смола янтарём
Не блестит на стволе у сосны.
Но всё чаще утрами
Будит лес вороньё за рекою,
Громким криком вещая
Нам о скором приходе весны.