Raamatu kestus 6 t. 50 min.
2022 aasta
Мы
Raamatust
Читает актер театра и кино Егор Корешков.
Знаковый роман, с которого официально отсчитывают само существование жанра «антиутопия» Запрещенный в советский период, теперь он считается одним из классических произведений не только русской, но и мировой литературы ХХ века. Роман об «обществе равных», в котором человеческая личность сведена к «нумеру». В нем унифицировано все – одежда и квартиры, мысли и чувства. Нет ни семьи, ни прочных привязанностей…
Но можно ли вытравить из человека жажду свободы, пока он остается человеком?
© ООО «Издательство АСТ», 2022
Это восторг! Когда-то давно я прочла "Голодные игры" и решила, что люблю антиутопии. (Но, похоже, я люблю ya) После я прочла 451 градус по Фаренгейту и мне жутко не понравилось. Потом Глуховский, который мне очень нравится, написал "Будущее" в том же жанре и я начала готовиться к чтению романа: "О дивный новый мир" меня не впечатлил, "1984" был скучным (Но "Скотный двор"-то хоть классным оказался, к счастью) Про "Мы" я, разумеется, слышала. И купила. И поставила на полку. Но трава зеленее у соседей, так что русскую антиутопию после стольких разочарований читать я не стала, отложила до лучших времён. Это было неверное решение. Потому что "Мы" мне понравилось намного больше всего остального. Вернее не так, это единственное, (кроме Будущего и ГИ) что мне понравилось. Эта история любви, это книга о чувствах, эмоциях, фантазии, главный герой - математик покорил моё сердечко и... Мне понравился тон повествования. Это было не скучно, но... тоталитарно и бесчеловечно. Я не могла подумать, что бесчеловечное общество можно описывать так увлекательно. Я не думала, что борцов с этим обществом можно показать ещё хуже, чем это само общество. Я не думала, что в антиутопиях есть место интриге, отличной от убьёт режим гг или нет. Это великолепный роман во всех отношениях: от сюжетных ходов и тона повествования до лингвистических приёмов и удару по моим личным слабым местам.
Великолепный и современный роман, вне времени и национальностей, государств, написан век назад, но как будто сейчас.
Очень подходит голос чтеца, для меня прямо совпал с образом.
Хотя бы раз в жизни стоит прочитать это произведение, которое "растащили" на цитаты, написано замечательным литературным и образным языком, у каждого читателя/слушателя найдутся свои смыслы - от общечеловеческих до личных. Что победит - разум или душа?
Oчень приятно слушать голос Егора Корешкова. Поражает фантазия великого писателя. Прошло сто лет и антиутопия Замятина - общество в который человек ищет свое место и находить своё Я. Про иррациональную силу фантазии, сна и любви.
Разум должен победить!
Читать ВСЕМ! Очень отрезвляющая и очищающая книга.
И как красиво и точно написано про любовь. При том, что слово ЛЮБОВЬ ни разу не использовано.
Закончил чтение ещё одной классики - антиутопии "Мы", Евгения Замятина. Думал начать с "1984" Оруэлла, но что-то решил отложить его на потом, всё же интересен взгляд и отечественного автора на антиутопии. Тем более "Мы" до сих пор считается главным трудом Замятина. Ну и учитывая биографию автора, даже наверно и неудивительно, что подобная книга была написана.
Сюжет книги рисует читателю весьма и весьма мрачное будущее, в котором, после двухсотлетней войны, было создано некое общее государство за стеной, которое фактически лишило своих граждан чувств, индивидуальностей и даже имён. Теперь каждый вместо имени носит одну букву и порядковый номер, людские чувства воспринимаются как что-то негативное и все граждане государства работают на его благо буквально каждый день. Свободное время есть только на пару часов в день и конечно же на сон. Всё делается абсолютно синхронно. Главным героем выступил один из строителей огромного космического корабля, на который властное тоталитарное государство возлагает огромные надежды. Но постепенно, познакомившись с "пробудившимися" гражданами, он сам начинает пробуждаться и его вера в многолетние устои государства с каждым днём рушится как карточный домик.
Во время прочтения книги ловишь себя на мысли, что авторский слог порой сложно воспринимать, так как в произведении в огромном количестве фигурируют мысли главного героя, они спутанные, нередко бессвязные и даже неоконченные. Ты вот то и дело начинаешь терять нить повествования, тебе приходится вспоминать о том, что там было прочитано буквально пару минут назад. Где-то даже выходит так, что повествование скачет несколько хаотично. Но больше всего раздражают мысли главного героя, который акцентирует своё внимание на каких-то совершенно чуждых для восприятия нормального человека вещах, словно у него какая-то шизофрения. Нет, в книге безусловно есть какой-то цельный сюжет, но порой тебе прямо приходится продираться через огромное количество авторского словоблудия, которое нередко не имеет вообще никакого значения для повествования. Словно бы автор пытался как можно более сильнее растянуть свой текст.
Сложно воспринимаются и персонажи, и если несколько из них ещё хоть как-то цепляют, то большая часть нередко вообще не имеет никаких описаний или каких-то черт, за которые читатель мог бы зацепится. Я конечно понимаю, что у нас тут тоталитарное общество, все хотят в одной одежде, со схожими причёсками и прочим и словно бы похожи друг на друга, но как же сильно это обезличивает героев. Может быть в рамках антиутопии так и должно быть, но кроме главного героя тут и выделить практически некого, ведь у них почти нет характеров. Ну и само повествование здесь не столько про борьбу с тоталитарным государством, а скорее про борьбу героя с самим собой, со своим восприятием и убеждениями, через которые он перешагивает с огромным трудом.
(дети в ту эпоху были тоже частной собственностью).
Нет, я не понимаю. Но я молча киваю головой. Я – растворился, я – бесконечно-малое, я – точка…
И я был рад остаться хоть ненадолго вдвоем с милой О. Об руку с ней мы прошли четыре линии проспектов. На углу ей было направо, мне – налево. – Я бы так хотела сегодня прийти к вам, опустить шторы. Именно сегодня, сейчас… – робко подняла на меня О круглые, сине-хрустальные глаза. Смешная. Ну что я мог ей сказать? Она была у меня только вчера и не хуже меня знает, что наш ближайший сексуальный день послезавтра. Это просто все то же самое ее «опережение мысли» – как бывает (иногда вредное) опережение подачи искры в двигателе. При расставании я два… нет, буду точен, три раза поцеловал чудесные, синие, не испорченные ни одним облачком, глаза.
Я – наверху, у себя в комнате. В широко раскрытой чашечке кресла I. Я на полу, обнял ее ноги, моя голова у ней на коленях, мы молчим. Тишина, пульс… и так: я – кристалл, и я растворяюсь в ней, в I. Я совершенно ясно чувствую, как тают, тают ограничивающие меня в пространстве шлифованные грани – я исчезаю, растворяюсь в ее коленях, в ней, я становлюсь все меньше – и одновременно все шире, все больше, все необъятней. Потому что она – это не она, а Вселенная.
Копья ресниц отодвигаются, пропускают меня внутрь – и… Как рассказать то, что со мною делает этот древний, нелепый, чудесный обряд, когда ее губы касаются моих? Какой формулой выразить этот, все, кроме нее, в душе выметающий вихрь? Да, да, в душе – смейтесь, если хотите.
Arvustused, 19 arvustust19