Звёздная пыль
Юная Екатерина, оглядываясь рассеянным взглядом на заполненный зал скорбящими родственниками, запиналась и «спотыкалась» чуть ли не на каждом слове приветственной речи.
– Запуск ракеты с покойником… ну то есть, с телом ушедшего господина Орешкина… безвременно ушедшего… в общем, запуск произойдёт в течение часа. Просмотр записи будет доступен… ой, точнее…
Охающие и часто вздыхающие родственники переглядывались. На лицах многих застыло недоумение и даже гнев.
Веда закатила глаза, с силой сдерживая себя, чтобы не накричать на безответственную коллегу. Она поднялась к микрофону, оттолкнула девушку и закончила за неё.
– Дамы и господа, от имени всего нашего Бюро «Звёздная Пыль» я приношу вам извинения за сложившуюся неловкую ситуацию. Капсула с прахом вашей покойной бабушки Магды уже на борту ракеты, которая направляется к Солнцу. Мне сообщили, что через час ракета войдёт в атмосферу звезды. Мы собрали вас сегодня, чтобы вы могли проститься и проводить бабушку Магду в её последний путь. В красном зале уже накрыты столы. Когда начнётся трансляция, большой экран включится автоматически. Примите наши искренние соболезнования.
Скорбящие родственники послушно поднялись и проследовали в красный зал.
– Катя! – прошипела Веда, когда они остались наедине. – Я же просила тебя подготовиться. Как ты Орешкина то приплести умудрилась сюда? Его тело только ожидает отправки на орбиту.
– Ну я перепутала… – неохотно оправдывалась Екатерина и водила бездумным взглядом по просторной приёмной комнате. – Я учила текст, как ты сказала, но потом пришли эти от Орешкина. Я оформляла бумаги, и всё как-то перепуталось в голове.
– Я не хочу слышать эти отговорки! – терпение Веды лопнуло, и она перешла на крик. – Делай только одно дело. Сказали выучить речь и встретить гостей, значит это и делай. Если пришли новые клиенты, зови меня или Володю.
– Ладно, – Екатерина пожала плечами.
– Иди в пультовую, – шумно вздыхая, продолжала Веда. – Жди, когда появится связь с орбитой. Ребята включат камеры, которые…
– Я знаю, – отмахнулась Екатерина, перебив надоедливую начальницу.
– Что ты знаешь?! – воскликнула Веда. – Потом окажется, что ты опять всё неправильно поняла, или услышала или тебе покажется что-то… Я устала от твоих оправданий. Так что не перебивай меня! Значит, – Веда перевела дух, – на ракете установлены камеры. Это прямой эфир. Отставание сигнала происходит всего минут на восемь-десять. Запись не ведётся, потому что они её не оплачивали. Когда сигнал поступит в пультовую, переключи его на главный экран в красной комнате.
– Поняла, – кивнула Екатерина и сочно зевнула.
Веда отпустила свою коллегу и отправилась к исполнительному директору похоронного бюро Володе Зимину.
– Это невероятно! – возмущалась Веда. – Два года работает человек и изо дня в день совершает ошибки. Это просто необъяснимая глупость! У неё есть оправдание для каждой своей ошибки. Но за два года я ни разу не увидела, чтобы она попыталась исправиться.
Володя Зимин устало вздохнул и откинулся в своём кресле.
– Мы ничего не можем поделать, – протянул он свою обычную мантру.
– Мне всё равно, что она дочь какого-то там начальника, – Веда, переполненная эмоциями, всплеснула руками.
– Не какого-то там, а генерального директора.
– Ну и пусть. Пусть она нажалуется на меня. Пусть он позвонит мне. Тогда я расскажу ему, как безалаберно и безответственно работает его дочь! Два года, Володь. Два года! Если бы я так безобразно работала, то не продержалась бы столько. Помниться мне, работая здесь всего-то четвёртый месяц, я допустила оплошность, проводив гостей не в тот зал. Что ты мне тогда сказал?
– Прошло почти пять лет с тех пор, я не помню… – Зимин попытался избежать ненужной рефлексии.
– Ты прекрасно помнишь это, потому что полгода назад ты произнёс те же слова, перед тем как уволил стажёра.
– Ладно, ладно. Но что ты хочешь, чтобы я сделал в этой ситуации?
– Скажи ей тоже самое. Скажи, что ты уволишь её, если она допустит ещё одну ошибку.
– И тогда уволят меня, – Зимин скривил недовольную гримасу.
– Ладно, – устало выдохнула Веда, чувствуя себя дурой, которая бьётся головой о стену. – Я сама расскажу генеральному обо всём, что вытворяет его дочь. В конце концов, во всех залах есть камеры, и все провалы неприкосновенной Екатерины запечатлены на видео.
– Я лишь могу предостеречь тебя, но не могу запретить что-либо делать.
Веда вышла на улицу. Холодный осенний воздух мягко остудил проступивший на щёки гнев. Веда сделала несколько затяжек электронной сигареты.
Понедельник был в самом разгаре. Московские небоскрёбы подпирали низкое затянутое облаками небо. Улицу заполняли торопливые прохожие, по влажной дороге сновали голубые и зелёные машины такси. Веда бездумно следила глазами за проходящими мимо людьми, выискивая в их лицах нечто, что могло бы сойти за сочувствие или сопереживание.
Конечно же она не станет жаловаться директору на его дочь. Веда это сказала просто так, чтобы выговориться, чтобы на душе стало легче. Сейчас она докурит, натянет терпеливую улыбку на лицо и продолжит работать, как ни в чём не бывало.
В кармане брюк мягко зашуршал смартфон, и голосовой помощник озвучил сообщение. Екатерина просила Веду поскорее прийти в прозекторскую.
Веда, сложив губы трубочкой, выпустила густой ароматный дым, поправила причёску и поспешила на зов коллеги, рисуя в своём воображении картины страшной катастрофы, которую Веде придётся исправлять.
В прозекторской было сумрачно и прохладно. В центре на рабочем столе стоял стальной ящик с усопшим господином Орешкиным. Веда бегло оглядела тело и заключила, что всё в порядке. За спиной послышался шорох и едва различимые шаги. Веда хотела было оглянуться, как вдруг голова её сотряслась, а от боли потемнело в глазах.
Тягучий сон медленно спадал с сознания Веды. Кругом было темно, и она никак не могла сообразить, где находится. Густой маслянистый запах витал в нагретом воздухе. Он казался Веде знакомым, но девушка никак не могла разобрать отдельные его нотки.
Когда Веда попыталась подняться, она уткнулась лбом в шелковистую розовую обивку. Но как в темноте Веда поняла, что приятная на ощупь ткань именно розового цвета? Вероятно, по той же причине, по которой сладковатый запах, щекотавший обоняние, казался ей знакомым.
Веда вытянула правую руку и… Господин Орешкин безразлично возлежал на своей шёлковой подушечке, источая пряный аромат бальзамического состава.
– Нет, нет, нет! – закричала Веда срывающимся голосом. – Выпустите меня!
Она отчаянно колотила руками в крышку гроба, надеясь, что ещё не поздно, надеясь, что хоть один живой человек снаружи услышит её голос.
Первая паническая атака быстро утихла. Сказывался недостаток кислорода, который Веда так нерационально израсходовала. Становилось нестерпимо жарко. Веда собралась с мыслями, стёрла пот со лба и решила ощупать карманы. Верный смартфон лежал в кармане её брюк. Веда взглянула на экран и удивилась тому, что батарея была почти разряжена, хотя она точно помнила, как этим утром зарядила смартфон на все сто процентов. Современные энергоёмкие батареи сохраняют свой заряд на шесть-семь суток.
Веда, затаив дыхание, открыла календарь. Спиной и всем телом ощущая нестерпимый жар, Веда уже догадывалась, какую дату покажет ей смартфон. Это было ранее утро субботы. Она это отлично знала, потому что лично составляла расписание на неделю. Отправка на орбиту господина Орешкина была назначен на вечер пятницы, а поминки и прямая трансляция сжигания его тела в термоядерной атмосфере Солнца были запланированы на ранее утро субботы.
Обшивка ракеты, пройдя верхний слой Солнечной атмосферы, вспыхнула бенгальским огоньком. Открытое пламя жадно обхватило металлический ящик с дарами, расплавив его за считанные секунды, и бездыханное тело Веды обратилось в Звёздную Пыль.
Автор иллюстрации Аделия Розенблюм
В создании иллюстрации для обложки было использовано изображение художника Клауса Виттманна, любезно предоставленное автором (https://www.instagram.com/klauswittmann666/)