– Тот Новый год мы договорились встречать вместе. «Бизнесмен» позвонил, сказал, что дико соскучился и хочет встретиться. Дети тоже ждут нас в гости. Оля скучает по Маринке, так зовут мою жену. Они хорошо ладили и встречались чаще, чем мы.

Мы уже собрались и вызвали такси, но жене позвонили из больницы и сказали, что ее мама попала в реанимацию. Тесть пришел домой и нашел ее без сознания. Я позвонил Димке и извинился. Он все понял. Пожелал удачи и просил сообщить, как будут дела. Я обещал отзвониться, но… жена плакала, пока детей отвезли к моим родителям, короче завертелся я и не позвонил. Только вечером в новостях я узнал о том, что произошло.

Кирилл опустил голову и несколько минут молчал.

– И что произошло в тот вечер?

– По телевизору сказали, что в загородном доме известного бизнесмена произошел взрыв. Хозяин и дети погибли, а жена чудом осталась жива. Я не поверил своим ушам и стал звонить Димке. Трубку поднял опер по делу, он сказал, что новости правдивы и моего друга больше нет. Я выяснил, в какой больнице Ольга и поехал к ней. Зрелище было ужасным. Она рыдала и выла, как раненый зверь. От хрупкой девушки не осталось и следа. Она билась в постели и ее пришлось привязать. Увидев меня, она немного успокоилась и мы смогли поговорить. По ее словам выходило, что в ту ночь к ним неожиданно позвонили в дверь. Они обрадовались, решили, что это мы приехали. Ольга открыла дверь и увидела на пороге незнакомых людей – девушку и парня – в костюмах Деда Мороза и Снегурочки. Она удивилась, охраны во дворе не было и собаки тоже. Она хотела закрыть дверь, но тут вышел Димка. Ни в чем не разобрался и затащил незваных гостей в дом. Ольга пыталась отговорить мужа, но ничего особенного не происходило. Дед Мороз веселил детей, подарил подарки, потом они сделали несколько фото и она позвала всех к столу, но Дед Мороз и Снегурочка заторопились на выход. Сказали, что еще много вызовов и им нужно уезжать. Когда они вышли, Ольга подумала, что кто-то перепутал адреса и у хороших людей будут непрятности из-за подарков. Она схватила деньги, набросила полушубок и побежала за ними. Когда она вышла, гости были почти у калитки. Она окликнула их и они остановились, схватили протянутые деньги и бросились бежать, сказали, чтобы она быстрее шла в дом, иначе простудится и заболеет. Ольга растерялась, позвала собаку и охранников, но никто не отозвался. Она слышала, как с места рванула машина и через минуту звук мотора затих. Ольга удивилась и решила закрыть калитку, но в этот момент раздался взрыв и комнату, где были муж и дети охватил огонь. Никто даже не успел вскрикнуть. Оля бегала вокруг дома и кричала, когда почувствовала, что ей в ногу уперся холодный нос. Это прибежал их пес. Она оглянулась, к ней бежали двое охранников. Они что- то лепетали и пытались поднять ее на руки. Она подумала, что они хотят ее унести подальше от дома и сопротивлялась, как могла. Один из них ударил ее по голове. Она отключилась, но успела увидеть, как во двор сбегаются соседи.

Люда с ужасом представляла картину произошедшего. Испуганная женщина бегает перед горящим домом, пытаясь войти в огонь. Маленьких детей, весело играющих у праздничной елки. Мужа, который остался там, в огне. Возможно, он умер не сразу. Здоровый и сильный, он мог видеть, как плачут его маленькие детки. Потом медленно засыпают, чтобы не проснуться никогда. У нее вспотели руки, сердце бешено колотилось, к горлу подступила тошнота.

– Удалось выяснить, что произошло?

Кирилл ударил кулаком по столу.

– Опера рыли землю, как сумасшедшие. Собирали улики по крупицам. Проверяли каждое слово Ольги, искали свидетелей, но… тогда не было столько камер. А те, что были в доме, сгорели. На первом же допросе охранники заявили, что Ольга лжет. Они были на месте и собака тоже. Не было никакого Деда Мороза и Снегурочки, просто хозяйка бредит после случившегося. Она выбежала из дома с криками за пару минут до взрыва. Видимо, хозяева снова поругались. И еще они явно намекнули, что в семье последнее время много ссорились и даже собирались развестись.

– Это могло быть правдой?

– Спятила? Я бы первым узнал.

– Вы редко общались.

– Вот и прокурор сказал так же. Мои слова не имели веса.

– А соседи?

– Все были в домах, многие уже спали. Время-то было позднее.

– Во сколько это случилось?

– В три сорок пять.

Цифра что-то задела в памяти, но Люда не стала уточнять. Это только начало истории. Потом дойдет время и до семьи Кротовых.

– Дело закрыли?

– Да. Учитывая показания охранников, состояние Ольги и фотографии, родственники просили признать происшествие как несчастный случай. Судья вынес вердикт, что это была обычная утечка газа. Труба лопнула от холода, а в доме горел камин. Вот и взлетело все на воздух.

– Что стало с Ольгой?

– Когда объявили вердикт, она отключилась.

– Как это?

– Не знаю. Что-то замкнуло у нее в голове и она превратилась в овощ. Сидит в инвалидном кресле и смотрит в одну точку. Ее определили в частную клинику. Там ее кормят и моют. Я иногда навещаю ее, но улучшений пока нет.

– А какие фотографии ты имел в виду?

– Ах это. Смешная история, – лицо Кирилла потеплело, он улыбнулся. – Сын их, Мишка, шалун был редкий, все, что находил, старался открыть и посмотреть, что внутри. Вот родители и прятали всю технику подальше. В ту ночь они фотографировались, Димка отдал Ольге фотоаппарат и она одела его на руку, чтобы отнести в сейф. Когда она выбежала на улицу, то не успела его снять. Так говорила Ольга. Опера почти сутки его искали, но нашли. Вот только там не было фотографий с Дедом Морозом и Снегурочкой. Только члены семьи.

У Люды похолодело внутри, сердце замерло. Странная догадка билась в мозг.

– Сколько было детей?

– Двое. Миша и Анюта.

Это невозможно. Две разных семьи и столько совпадений.

– Их фамилия…

– Кротовы.

Люда и Кирилл молча смотрели друг другу в глаза.

– На что ты намекаешь?

– Ты не могла видеть Ольгу и ее семью сегодня ночью.

Люда хотела возмутиться и уже открыла рот, но Кирилл перебил ее:

– Это ложь. Или твои больные фантазии. Или…

Кирилл встал, достал из шкафчика новенькую папку. Он положил ее перед Людой и вернулся на стул.

– Смотри.

Вот же педант. Дело старое, а папка только с конвейера. Еще пахнет краской.

Люда трясущимися руками открыла папку и тут же увидела знакомые кадры: комната с дорогой мебелью, большая живая елка, женщина в изумрудном платье, двое детей, высокий мужчина в белой рубашке и строгих джинсах. Она смотрела вскользь, боясь смотреть на лица людей, изображенных на фото.

Она вспомнила дежурного в отделении, закрыла глаза и медленно сосчитала до десяти. Немного успокоилась и открыла глаза. Она медленно поднимала взгляд от пола к головам людей. Первой проявилась девочка. Те же туфельки, тот же бант, лицо, кукла в синем платье с белыми кудряшками. Сомнений нет – Люда узнала бы эти черты лица и глаза из миллиона похожих, но вот кукла… Она совсем другая. Та, что подарили они, была в красном платье с каштановыми волосами.

– Это Анечка, – она рассматривала все лица под разным углом, щурилась, отодвигала и приближала фото к самому носу. Сомнений быть не могло. Этой ночью она была именно в этом доме и с этими людьми, но они были живы.

– Чему ты удивляешься? Фотографии семьи были во всех газетах, ты могла видеть их, но просто забыла.

– И адрес запомнила? Деревня…

– Такой деревни больше нет. Хорошее место, застройщики выкупили его со всеми прилегающими полями и разровняли еще осенью. А сгоревший дом снесли и того раньше. Вот только участок никто не покупал. Говорили, что по ночам там бродит странная девочка с куклой в руках. Она плачет и зовет Снегурочку.

– Детские страшилки.

– Может и так, но покупатель так и не нашелся. До прошлого года.

Голова у Люды раскалывалась, она вдруг почувствовала, что сходит с ума.

– Этого не может быть.

– Так что, никакой тайны следствия нет. Дело давно лежит в архиве и покрылось пылью.

Люда вспомнила про Толика.

– У меня есть свидетель. Мы с Толиком вместе были в том доме.

– Он ночь не спал, дома наверняка отметил праздник. Он может подтвердить или опровергнуть все, что угодно.

– А заказ на фирме?

– Ты проверяла? Договор есть?

– Не до этого было. Но у Толика есть сообщение с заказом.

– Может кто-то пошутил или сбой на сервере. Новый год на дворе, не такое бывает.

Люда закусила губу. Что-то было еще. Ах, да. Как она могла забыть?

– А фотоаппарат? Он откуда взялся.

– Может прихватила где в гостях или подобрала на улице.

– Я украла старую «мыльницу»?

– Что не сделаешь от усталости? День-то сумасшедший выдался.

– Ольга дала мне деньги.

Люда вывалила на стол содержимое пакета, в котором нашла фотоаппарат. Кроме ярких коробок там ничего не было. Она проверила все пакеты, но и там денег не оказалось. Она виновато посмотрела на Кирилла.

– Может Толик забрал или водитель такси? Точно, я же оставляла их, когда ходила в отделение полиции.

Кирилл покачал головой.

– Даже если бы деньги были в пакете, этому было бы рациональное объяснение.

– Я их случайно взяла у кого-то из заказчиков? Вы это хотите сказать?

Кирилл отвел взгляд, пожал плечами.

– Ты сама все понимаешь. Зачем спрашивать?

– Я не воровка.

– Тебе могли заплатить за хорошую работу.

– Держи карман шире. Все просят скидку и бонусы на следующий год.

– Ты разворачивала купюры?

– Времени не было. Женщина была такая странная.

Кирилл гладил Люду по руке, разговаривая как с ребенком:

– Не переживай. Это был страшный сон.

Люда не могла сдаться. Она не могла поверить, что все ей приснилось. И дом, и люди в нем.

– Подарки, – почти выкрикнула Люда, – не хватает внедорожника и куклы.

– Ты могла их потерять или забыть в машине.

Было что-то еще. И это…

– На фотоаппарате снимки. Давайте проверим.

Она нажалала кнопку. Экран моргнул, потом еще и еще раз.

– Он не включится. Это просто старый хлам. Выброси его.

«Мыльница» словно испугалась уготованной участи, моргнула еще пару раз и включилась. Люда победно хмыкнула и нажала на архив.

На маленьком экране появилась фотография, одного взгляда на которую, у Люды волосы встали дыбом.

– Это семья Кротовых, – выдавила она. – Смотрите.

Кирилл недоверчиво покосился на фотоаппарат, но взял и уставился на экран. Фото было очень маленькое, но хорошего качества.

– Не может этого быть. Где ты это взяла?

– Вы тоже заметили Деда Мороза и Снегурочку?

– А еще я заметил дату съемки.

Он повернул экран и Люда увидела дурацкие, но крупные циферки, на которые она не обратила внимания.

– Десять лет назад? Этого не может быть.

Телефон снова мигнул и погас. Кончилась зарядка.

Кирилл строго смотрел на Люду. Его губы дрожали:

– Вспомни, где ты взяла фотоаппарат?

– Его мне дала Ольга.

– Хватит. Игры кончились. Теперь ты подозреваемая.

Люда обалдела от такого поворота дел:

– Я-то тут при чем? Я тогда ребенком была.

– Фотоаппарат отправили на экспертизу, но он потерялся. Его долго искали, но виновных так и не нашли.

– Разумеется. Спецы наверняка бы нашли удаленные фотки.

Кирилл достал телефон, набрал какой-то номер.

– С новым годом, Марк. Поможешь вытащить фотки из старой «мыльницы»? Да, скоро буду.

Кирилл взял папку, сорвался с места и быстро пошел в коридор.

Люда подхватила пакеты и пошла следом. Прошло не больше двух минут, а Кирилл уже стоял в куртке и шапке, открывая входную дверь.

Люда растерялась.

– А как же я?

Он обернулся, уставился хищным взглядом на Люду. Сейчас он был похож на гончую, которая наконец-то взяла след крупного зверя.

– Иди домой и отоспись. Никому ничего не говори и попробуй вспомнить, где взяла фотоаппарат. Поняла?

– Я поеду с вами.

– Исключено.

– Но это же не тайна следствия и я никому не скажу.

– Одевайся и дуй домой. Я позже тебе позвоню.

– Тогда я вам не скажу, что вы стоите в комнатных тапочках.

Кирилл растеряно опустил голову, посмотрел на свои ноги. Розовые носки с симпатичными слониками хорошо гармонировали с кожаными шлепанцами. Он почесал затылок и хихикнул.

– Прикольно получилось.

***

Марк, накачанный верзила под два метра ростом, подбирал провода и колдовал у мощного компьютера.

Люда и Кирилл сидели на мягком диване, внимательно наблюдали за его действиями, ждали, когда их позовут. Они зевали и терли глаза, недовольно косились друг на друга.

– Зачем за мной увязалась?

– Хочу посмотреть фотографии. Вдруг на них я и Толик?

– Я бы сказал.

– Ага. Так я и поверила. Если только придете с наручниками.

– Ты не могла быть в доме в ту ночь. Я же говорил.

– Пока сама не увижу…

Они бы еще долго спорили, но Марк позвал смотреть фотки. Их оказалось около двадцати штук. Но только на семи были запечатлены Дед Мороз и Снегурочка. На большом экране достаточно четко отразились их лица.

Марк откинулся на спинку кресла.

– Хороший аппарат, качество снимков вполне приличное.

– Сможешь сделать реальные лица?

– Без проблем. Они явно не скрывались. Часть лица Деда Мороза скрыта искусственной бородой, наклеенные брови и низко натянута шапка. А вот Снегурочка, она на то и дурочка. Девица вообще не скрывалась. Накрасила ресницы, губы и замазалась пудрой. Мои программы быстро их вычислят.

– Не знали, что происходит?

– Или были уверены, что фото никто не увидит.

Пока мужчины вглядывались в лица на экране, не обращая внимание на Люду, она безмолвно смотрела на экран. С первого взгляда на фотографию она увидела знакомое лицо Анюты. Она крепко прижимала к груди новенькую куклу в… красном бархатном платье с каштановыми волосами.

У Люды закружилась голова. Она побледнела и начала медленно оседать на пол.

Мужчины обернулись лишь тогда, когда она зацепила какой-то шнур и чуть не отключила питание компьютера.

– Опять перепад напряжения? – Марк взялся за мышку.

Кирилл увидел лежащую на полу Люду.

– Все таки уснула. Говорил же чтобы ехала домой.

– Она какая-то бледная, – Марк поднёс руку к ее носу. – Кажется она без сознания.

– Нашатырь есть?

– Валялся где-то. Сейчас поищу.

Марк вышел.

Кирилл осторожно похлопал Люду по щекам.

– Очнись. Ты живая?

Марк принес нашатырь, поднес к ее носу.

Люда вздрогнула и открыла глаза.

– Вот же напугала, дуреха. Жить надоело?

Люда попыталась подняться.

– Полежи еще.

Пол был жесткий, но Люду это не беспокоило. Она облизала пересохшие губы:

– Кукла.

Мужчины недоуменно переглянулись.

– Ты о чем?

Люду била мелкая дрожь, зубы стучали. Она с трудом смогла выговорить:

– Кукла в руках у Анечки. Это моя кукла. Я ее подарила.

Кирилл пожал плечами.

– Мало ли похожих кукол в мире?

– Ее делали на заказ по моим эскизам. Договоры, наброски и чеки у меня есть.

***

Кирилл сидел за рулем, не переставая бурчал.

– Мы не сможем подъехать к деревне. Там просто поле. Понимаешь?

– Но мы же подъехали.

– Вот дуреха. Просто прокатаем бензин и время потратим.

– Ты же видел, куклы у девочки разные. На старых фотках: блондинка в синем платье. А на тех, что принесла я, в бордовом платье с каштановыми волосами.

– Допустим, но дед Мороз и Снегурочка другие. Тебя нет на фотках.

– Всему есть логическое объяснение, – передразнила Люда, ехидно улыбаясь.

Люда следила за навигатором, но он был спокоен. Зеленая стрелка уверенно ползла по карте. Невероятно.

Они долго препирались, чуть не проехав нужный поворот. Кирилл притормозил, осматривая дорогу. Поворот действительно был расчищен.

– Что за ерунда? Кому пришла идея расчистить дорогу в поле?

– Я же говорила.

– Ладно, попробуем проехать. Но если застрянем…

– Помню. Эвакуатор с меня.

Кирилл осторожно съехал на проселочную дорогу. Они проехали мимо знакомого леса и перед ними распростерлось заснеженное поле.

– Довольна?

– Проедем до конца. Может там что-то есть?

Кирилл лишь вздохнул и снизил скорость.

Люда во все глаза смотрела в окно, пытаясь вспомнить, где стоял тот дом, но вокруг было лишь полотно из искрящегося снега. Вдруг она увидела следы.

– Остановись!

Кирилл резко затормозил, машина заглохла.

Люда выскочила из машины и увидела две пары следов. Они сворачивали с расчищенной дороги, уходили в сторону метров на двадцать, обрывались и возвращались обратно.

Кирилл подошел тихо, на его лице читалась печаль.

– Смотри, – почти кричала Люда. – Это наши следы. Я была тут ночью.

Она осторожно встала в один след и он оказался ей по размеру.

– Видишь? Я видела Ольгу и Анечку. Это правда.

Она вспомнила личико девочки, ее холодные ручки и печальные глаза. Слезы обжигали щеки, но Люда не замечала этого:

– Анечка, я приехала, как и обещала. Прости меня.

Кирилл смотрел на пустынный участок, в его глазах появились слезы.

Они молчали. Холодный ветер трепал два человеческих тела, беззащитных перед силой природы.

Люда подошла к Кириллу.

– Я могу навестить Ольгу?

Он покачал головой:

– Только что звонили из больницы. Ночью у Ольги была остановка сердца. Ее удалось откачать, но она в реанимации. Состояние критическое.

Люда вспомнила изменившийся голос Ольги и ее похолодевшие руки.

– Во сколько это произошло?

– Три сорок.

***

Позже Люда узнала, что Кириллу удалось возобновить расследование по делу семьи Кротовых. Неожиданное появление фотографий сыграло в этом большую роль. Экспертиза установила их подлинность и маховик закона заработал в полную силу. Ее вызывали для дачи показаний. Она рассказала о теплой отмосфере в семье. О том, что ворота действительно были открыты, собаки и охранников не было на месте, а под елкой появился загадочный пятый подарок. И, хотя эти данные нельзя приложить к делу, как доказательства в суде, для следствия это оказалось очень важно.

А главное, Ольга пришла в себя и, первым делом, она захотела увидеть… Люду.

Лед, коньки и потерянная мечта

Таня опаздывала на тренировку. Весеннее солнце пробивалось сквозь тучи и ласкало кожу даже через стекло. Она закрыла глаза, подвинулась ближе к окну, пытаясь отвлечься и подавить раздражение. Спортивная сумка с костюмом и коньками мешала сесть удобнее и сползала с колен, пытаясь порвать новые колготки. Автобус полз со скоростью улитки, беспечные пассажиры толпились у дверей, уткнувшись в телефоны. Всем плевать на ее проблемы и мечты. Этот мир слишком сложен и жесток для маленьких неуклюжих девочек.

Нога постоянно ныла и причиняла дискомфорт. Недавняя травма постоянно напоминала о себе.

– Как не вовремя, – пробормотала она, пытаясь мысленно ослабить боль. – Все хорошо. Прошло много время. Я здорова.

Люди вокруг не обращали внимание. Во времена наушников и интернета, трудно удивляться, увидев человека, разговаривающего в одиночестве.

Боль с новой силой сдавила лодыжку. Она вспомнила разговор с доктором:

– Тебе рано приступать к тренировкам.

– Всего лишь растяжение связок. Такая ерунда.

– Ты можешь сделать хуже. Потерпи пару месяцев, а там посмотрим.

Да что он понимает? Она с детства бредила танцами. Она просто рождена для льда. Родители стольким пожертвовали, стараясь исполнить ее мечту. Может ли она теперь уступить всего лишь боли и отказаться от всего? Когда цель так близка, только протяни руку.

В фигурном катании жесткая конкуренция и возрастные рамки. Ей уже пятнадцать. Если не выложится по полной, снова провалит отбор. Годы упорного труда пропадут даром. Можно будет забыть о карьере фигуристки, олимпиадах и славе.

Таня зажмурилась сильнее, в глазах мелькали разноцветные круги.

– Боженька, если ты меня слышишь, исполни мою заветную мечту. Пожалуйста. Я буду хорошей девочкой.

Боль не утихла, но на душе стало легче. Вдруг поможет?

Таня вздохнула, открыла глаза. За окном мелькали знакомые дома и магазины. Эту дорогу она хорошо знала и могла пройти по ней с закрытыми глазами. Серая пятиэтажка, два дома повыше, поворот направо… Одно и тоже. Тоска и печаль. Столько потерянного времени. Это не дома мелькали за окном, это куски жизни пролетали мимо, каждый раз напоминая о потерянных возможностях.

Как хорошо тренироваться зимой. Во всех дворах заливают катки, не нужно тащиться через весь город на душный, забитый до отказа, искусственный лед. Можно бесплатно тренироваться сутки напролет, не следя за временем и усталостью. Не нужен дорогой тренер. Нет переполненных групп и строгого расписания. Только лед. Только она.

В тот день она тоже тренировалась, отметала усталость и желание уйти домой. Мышцы болели, тело отказывалось повиноваться и делать сложные элементы. Разум твердил:

– Таня, иди домой. Просто поспи и поешь.

Но кто думает о таких глупостях? Не она, это точно. Разгон, поворот, прыжок.

Она не заметила, как рядом оказался крупный мужчина в смешной шапочке с пумпоном. Он быстро приближался, напоминая огромный айсберг. Столкновение было коротким. Легкая Таня отлетела в сторону, словно мячик в пинг-понге, налетела на незнакомую девушку, не удержала равновесие и больно шлепнулась на попу, подвернув ногу. Кости выдержали, а вот дурацкая связка – нет. Хорошо, что это всего лишь растяжение.

Пришлось отменить тренировки и ходить с забинтованной ногой. Прошло четыре месяца, но она до сих пор иногда прихрамывала после тренировок. К вечеру боль усиливалась и она с трудом сдерживала слезы. Все так не вовремя.

Другое дело бальные танцы. Когда она не могла продолжать тренировки на льду, врач посоветовал на время заняться чем-нибудь полегче.

Таня улыбнулась, вспоминая уютный теплый зал, множество зеркал, станок и яркий свет. Совсем другой мир, другие люди, все другое. Чувство уверенности и свободы, словно танец продолжение ее души и сердца. Пластика, грация и музыка. Она так любит музыку. Разную. Быструю и медленную, легкую и печальную, добрую и решительную. Она способна вдохновить, ударить, разбить, воскресить. Наделить любовью и ненавистью, разозлить или успокоить. А костюмы? Это просто сказка на яву. Легкие, обворожительные и такие воздушные.

Говорят, у нее здорово получалось. Никита, партнер по танцам, строил воздушные замки и уверял, что они отличная пара. Если немного потренироваться, они обязательно займут призовое место на конкурсе. А Светлана Валерьевна – чудесный хореограф. Такая добрая и светлая. Она двигается словно нимфа.

Таня помотала головой, отгоняя воспоминания. Это просто развлечение. Может быть потом, когда-нибудь она попробует снова. Но не сейчас. Мечты должны сбываться. Она обязательно пройдет отбор и будет блистать на льду. Ее ждет олимпиада, пьедестал, медали и овации. Это даже звучит красиво. А холод? Всего лишь издержки профессии.

***

У входа на каток кто-то позвал Таню по имени. Она остановилась, оглянулась.

Навстречу шел Никита, тот самый партнер по танцам.

– Ты опять пропустила занятие.

– Я больше не приду.

– Но почему? У тебя прекрасно получается. Танец, вот твоя жизнь. Не все это.

Никита ткнул пальцем в сторону катка. Он был непривычно серьезен и хмур.

Его слова задели что-то у нее внутри. Таня улыбнулась, но вовремя спохватилась.

– Нужно было разработать ногу после травмы. Это просто разминка.

– Тебе же нравилось. Я видел.

– Что за глупости? Мое призвание каток. Только здесь я чувствую себя счастливой.

– Ложь. Это просто спорт. Изматывающие тренировки, травмы и боль. Набор обязательных трюков, не более. Это не для тебя.

Таня поджала губы, крепче сжала ручку сумки. Она хотела испепелить Никиту взглядом.

– Хочешь сказать, я плохо катаюсь?

– Ты гибкая и пластичная. Танец твоя стихия. Он дает возможность раскрыться, показать душу, а не просто прыгать на льду.

– Просто прыгать?

– Послушай, через три месяца конкурс. Если ты вернешься к репетициям, наша пара обязательно победит.

– Это твоя мечта?

– Да. Я тоже хочу победить, но реально смотрю на факты. Мы хорошо работаем вместе. Я еще жду тебя.

Она отвела взгляд. Он говорил то, что она упорно отрицала последние два месяца. Ей нравилось танцевать. Это правда. Но может ли она предать мечту и не сожалеть потом, всю оставшуюся жизнь?

– Я опаздываю. Если снова провалюсь…

– И что случится? Утроишь старания и переломаешь все кости?

– Не твое дело.

– Послушай. Олимпиада всего раз в четыре года и срок фигуристки короток. Ты слишком стара для этого спорта. А танец…

Не успев сообразить, что делает, Таня отвесила Никите звучную пощечину.

– Не твое дело, дурак. Убирайся.

Никита потер пылающую щеку.

– Я прав, не так ли?

***

Таня вошла в раздевалку, когда девочки выходили на лед. В ушах еще звучал голос Никиты. Она швырнула сумку на скамейку и плюхнулась рядом.

Тренер увидел ее, сдвинул брови. Он потоптался на месте и решительно подошел к Тане. Голос тренера звучал строго и немного резко.

– Зачем ты пришла?

– Скоро отбор. Мне нужно тренироваться.

– Мне звонил доктор. Твоя нога еще не зажила. Это опасно.

– Побеждает тот, кто рискует. Разве это не ваши слова?

Тренер довольно улыбнулся, его голос потеплел.

– Ты много пропустила. Нужно сильно постараться, чтобы прийти в форму.

– Я не боюсь трудностей.

– А ты настырная. Жду на льду.

***

Таня вышла на лед, с удивлением почувствовала, что внутри ничего не екнуло. Сердце билось ровно, нога ныла, прозрачный лед навевал холод и скуку. Впервые она ничего не почувствовала. Ни радости от катания, ни бывалый задор.

Снова всплыли слова Никиты: «Это не танец, это спорт. В нем не покажешь душу.»

Она зазевалась и пропустила элемент. Раньше бы она расстроилась и ругала себя, но сейчас… Спокойно подъехала к бортику и тут же услышала голос тренера за спиной.

– Болит?

– Просто задумалась.

– У тебя большой потенциал. Я могу поговорить с директором и ты сможешь пару недель потренироваться, чтобы вернуть форму.

– Было бы здорово.

– Не вздумай прохлаждаться. Я за тобой слежу.

Таня отъехала от бортика, но вдруг остановилась. Повернулась и пристально посмотрела в глаза тренера.

– Почему вы не стали чемпионом?

– Это не было моей целью. Я люблю растить чемпионов.

– Значит, ваша мечта осуществилась?

– Конечно.

Тренер ответил так уверенно и просто, что она растерялась: разве может быть мечта такой простой и досягаемой? Он точно не шутит?

В этот момент Таня увидела, как за спиной тренера появился высокий парень лет семнадцати в забавном розовом костюме с заячьими ушками на капюшоне. Большие голубые глаза с пушистыми белыми ресницами придавали ему особое очарование. Такой симпатяжка. Интересно, откуда он взялся? Его точно не было на катке.

Незнакомец с интересом рассматривал ухо тренера и осторожно подул в него.

Тренер вздрогнул, прикрыл ухо и обернулся. Он смотрел незнакомцу прямо в лицо, но, кажется, не видел его. Он растерянно пожал плечами.

– Показалось.

Таня ткнула пальцем в незнакомца:

– Ты что делаешь?

– Я? – тренер округлил глаза.

– Нет, тот парень в розовом, у вас за спиной.

Таня с удивлением смотрела, как тренер вертит головой, буквально упираясь носом в подбородок незнакомца.

– Здесь никого нет.

Незнакомец улыбался и кивал головой.

– Он прав. Меня здесь нет.

– Ты уверена, что готова приступить к тренировкам?

Тренер с сомнением смотрел на Таню.

Она смутилась.

– Простите.

Она пыталась сосредоточиться, но милашка в розовом преследовал ее по пятам. Он врезался в нее с разгона, строил смешные рожицы и ставил подножки. Стоило Тане приготовиться к очередному элементу, он возникал буквально из воздуха и все портил. Она пыталась догнать незнакомца и проучить, но он ловко маневрировал среди людей, никого не задевая.

Чего не скажешь про Таню. Долгое отсутствие тренировок, боль в ноге и плохое настроение сделали ее неповоротливой черепахой. Она постоянно в кого-то врезалась, мешала другим тренироваться и даже чуть не сбила с ног маленького мальчика. Чтобы избежать столкновения, Тане пришлось сильно постараться. Как же быстро тело смогло забыть многолетние тренировки.

– Получила? – незнакомец показал ей язык.

Это было уж слишком. Таня дернулась вперед, пытаясь схватить нахала за руку, потеряла равновесие и начала заваливаться на бок.

Годы тренировок сделали свое дело: она быстро изогнулась, поймала равновесие и почти выровнялась. Краем глаза она видела недовольное лицо тренера, внимательно следившего за ней. Как же не повезло.

Злобный незнакомец надел капюшон, хитро прищурился и сильно пнул ее по больной ноге.

– Падай уже. Достала.

– Нет!

Она попыталась увернуться от удара и, словно неопытная первоклашка, неуклюже упала на лед. Досада и боль окутали мозг.

– Давай руку.

– Отстань.

Таня машинально оттолкнула протянутую руку.

– Достал уже.

Она подняла глаза и увидела удивленное лицо тренера, склонившегося над ней.

– Простите.

Тренер внимательно смотрел на Таню.

– Звонила твой фореограф.

Таня растерянно хлопала глазами, мысленно проклиная розового негодяя.

– Светлана Валерьевна?

– Она самая. Просила тебя отпустить. Говорит, у тебя дар Божий. Нельзя закапывать такой бриллиант. Возможно, она права. Что думаешь?

– Но я фигуристка. Это смысл моей жизни.

– Я не могу выставить тебя на отбор. Ты не в форме.

– Еще есть время. Я все нагоню.

– Ты не готова. Твоя нога…

– Она почти не болит.

Таня закусила губу, понимая, что сболтнула лишнего. Лицо тренера выражало озабоченность и даже обиду.

– Любой спорт подразумевает травмы. Это нормально. Синяки и шишки быстро заживают. Даже перелом обоих рук для фигуристки не проблема. Но ноги… это основа всего.

– Я справлюсь.

– Мне жаль, но это пустая трата времени. Ты займешь чье-то место и лишишь его шанса. Иди домой и хорошенько отдохни.

– Вы же обещали две недели.

– Я передумал.

– Тренер…

– Займись лучше танцами. И потом… ты уже слишком взрослая.

Тренер отвернулся и быстро покатился к выходу, даже не попращавшись.

Незнакомец в розовом радостно улыбался и хлопал в ладоши:

– Поздравляю, юная леди. Вы на пол шага от своей мечты.

Он картинно поклонился и расстаял в воздухе.

Таня с трудом поднялась. Слова тренера словно набат стучали в мозгу: « ты уже слишком взрослая». Разве это не то же самое, что сказал Никита?

По щекам катились слезы. Неужели это все? Так глупо все получилось. Если бы не придурок в розовом… Откуда он только взялся?

***

Таня тихо вошла домой, бросила сумку на полку. Ей хотелось плакать и ругаться одновременно. Который год подряд ей капитально не везло: происходило что-то непредвиденное и она пропускала очередной отбор. Словно кто-то могущественный и властный хотел разрушить ее мечту и сделать несчастной навечно. Она всхлипнула и проскользнула в свою комнату. Как сказать родителям? Они так старались. Вложили много сил, времени и средств, чтобы осуществить мечту бесполезной дочери. И переживают даже больше, чем она.

Таня взяла увесистый альбом с фотографиями, села на кровать. Вот ей пять. Сонная и испуганная, неуверенно стоит на коньках, крепко вцепившись в папину руку. Было так скользко, холодно и страшно, что у нее свело ногу. Она пыталась выполнять команды первого тренера, но тело налилось свинцом и она стала неповоротливой клушей. Тренер советовал бросить занятия фигурным катанием и выбрать что-то попроще. Мама тогда потратила много сил, чтобы непутевую дочь оставили на испытательный срок. Таня улыбнулась. Как давно это было.