Капли дождя продолжали бить в окно. Дерево продолжало под силой ветра качаться из стороны в сторону, даже иногда издавая страшные звуки, где фантазия маленьких детей рисовала огромных монстров, стоящих возле окна и ждущих, когда же они смогут заснуть. Провалиться в этот мрак. Где они смогут спокойно проникнуть к ним в комнату, впустив холод и смерть за собой. Где они своими тонкими уродливыми руками схватят за ногу и резким движением потянут на улицу, в лес, где будут пожирать маленьких детей. Пожирать, пока они будут кричать.
– Братик, ты спишь?
– Вопрос у тебя довольно глупый, – раздражено ответил он.
– Может, пойдем к маме с папой?
– Нет. Они не высыпаются. И вообще ты уже не маленькая. Даже сама спать в своей кровати. Вот когда мы переедем в другой дом, где у нас с тобой будут отдельные комнаты, ты тоже будешь ко мне бегать от страха, что там, где-то в небе, гремит что-то?
Ответ, конечно, был «да». Она стала бы бегать к брату, когда ей было бы страшно. Ночь медленно клонилась над ними. Осень, холодная и мокрая, – время, когда приходят разные размышления о смысле жизни.
Самая лучшая мать двоих детей аккуратно поднялась на ноги. И слегка качаясь пошла на кухню. Жутко бил сушняк в горло. Глотать было нечем. Она ощущала себя сухой рыбой, где можно было с легкостью отделить мясо и есть ее, но главное перед этим надо посолить – и все будет готово.
Она прошла маленький коридор и почти сразу очутилась на кухне. Она ощущала, как по полу тянул легкий прохладный ветерок, от которого бегали мурашки по телу. Она схватила стакан и подставила под кран. Лениво повернула кран, и вода не полилась. Она стояла и смотрела на кран, словно мысленно молясь ему, чтобы изверг хотя бы двести миллилитров воды, чтобы убить эту засуху в горле, хотя это было недостаточно. Время шло. Из крана покапала вода. Можно было радоваться этому моменту, пока вдруг она не услышала писк. Он был совсем рядом с ней. Очень близок, и казалось, она смогла ощутить дыхание уродливой крысы. Женя замерла. Пытаясь сказать себе, что это все показалось. Да, здесь живут крысы, но ведь тут их не может быть. Повернуть голову так страшно, что это приравнялось бы к смерти.
Из крана наконец-то полилась струйка не самой чистой и вкусной воды. Но все эти проблемы быстро пропадут, как только они переедут в другой дом, и там жизнь будет намного лучше, чем эта. Ведь просто надо немного подождать. Еще немного. Капельку…
Стакан начал медленно заполняться водой. Женя даже не пыталась повернуть голову назад и посмотреть на пол. Узнать, где то уродливое создание.
Спустя какое-то время она выключила воду и уже собралась выпить всю ту жидкость, пока не вздрогнула и не вылила всю воду с отвращением на лице. Рвотный рефлекс потянул склонить голову. Но все прошло почти так же быстро, как все началось.
Серая шерсть плавала в стакане, и только одна мысль, сколько в ней могло быть заразы, вводил в шок Женю.
Бах! Тарелка, стоящая на столе, рухнула как ни в чем не бывало. Женя подскочила на месте. Свет слабо освещал кухню, из-за чего создавало уродливые тени из предметов.
Женя как загипнотизированная смотрела на тарелку, которая раскололась на несколько частей. Как будто призрак решил с ней пообщаться.
– Тварь, – с отвращением произнесла она, пока не увидела, как серое существо кинулось на нее. Серая тушка летела на нее, боль резко пронзила лицо. В нос ударил противный запах, а крик застрял где-то в горле.
Женя схватила эту огромную извивающую крысу и отодрала от своего лица. Ее горящие огни смотрели яростно на нее. В ее пасти Женя смогла увидеть клок ее плоти и сразу же откинула от себя. Все произошло быстро, словно не хватало и времени на обработку получаемой информации. Крыса плюхнулась на пол и снова издала свой яростный боевой крысиный писк. Женя кинулась прочь от нее, но споткнулась об свою ногу и рухнула на пол.
Дети, услышав грохот на кухне, встревожились. Только Настя обнимала Егора. Она смотрела на дверь в их комнату, словно сейчас злой монстр откроет ее и скажет: «Вы попались, деточки!» – своеобразным голосом.
Крыса кинулась на Женю. В этот раз цепляясь за шею своими зубами. Продолжая прокусывать приятную на вкус плоть. Все глубже царапая своим когтями гладкую кожу Жени. Ей чертовски понравился вкус человека. Вкус этого нежного превосходного мяса. Эта огромная крыса больше ничего не ела вкуснее, чем это. Ее мысли были только об одном: съесть ее. Словно крыса сошла с ума. Утолить этот дикий голод, чтобы можно было сдохнуть от обжорства. Писк становился все громче, как только Женя схватила ее своими большим руками. Было противно трогать такую на самом деле большую крысу. Она весила не меньше четырех килограммов – такое чудовище.
– Помогите! – закричала она спустя столько времени.
Женя чувствовала, как эта крыса въедается в ее плоть, а отодрать ее просто не было сил. Серое существо все сильнее барахталось, извивалось, издавая противный писк на всю уже кухню. Женя услышала, как под полом кто-то бежит очень быстро. Бежит и их очень много. Страх пробивал все новые вершины. Ужас кидался на нее сильнее и сердце, казалось, стало биться слабее, и дышать стало трудно.
Крысы бежали на зов своего собрата. Много крыс пытались найти эту дырку, чтобы сделать свое дело.
Крыса все сильнее пищала и продолжала кусать шею Жени, пока та с большой злобой не откинула от себя. Но крыса не стала задаваться вопросами, когда она влетала в стену, то сразу кинулась обратно к Жене, которая даже не успела встать, а уже по новой вцепилась в лицо, быстро взобравшись по ее ночной рубашке, как человек-паук или крыса-паук?
– Саша! – закричала она из всех сил, когда ее глаза округлились от ужаса, увидев, как под ковром образовался большой шевелящийся ком, а из-под него вылетала серая дрянь, только вся лысая и еще страшнее, чем та.
Она кричала. Дети время просто не могли пошевелиться, они замерли не в силах ничего сделать, а Саша продолжал спать, как будто ничего и не происходило в это время.
Лысая крыса тоже кинулась на Женю. А за ней последовала еще одна, а за ней еще одна. И казалось, что эта колонна из крыс просто не могла кончиться. Если бы вы видели, как крысы жрут людей, то знаете, что смотреть на это спокойно просто невозможно, потому что обязательно надо взять попкорн! А без него никак, уж поверьте мне!
В очередной раз пытаясь закричать, раскрыв широко рот в позыве о крике помощи, Женя ощутила, как уродливое создание быстро скользнуло туда, щекоча своей шерстью губы. Все мысли закрутились в голове. Уже было не просто страшно, она уже не видела себя в живых. Она продолжала их откидывать от себя, кидать в стену руками, которые были все в крови в этих маленьких укусах, царапинах.
Серое существо продолжало свой путь все дальше вглубь. Дышать было уже трудно. Стоя на коленях в кольце крыс она пыталась вытащить за хвост эту крысу, но сводилось к провалу. Потому что боль была повсюду. Ее стерпеть было невозможно. Целая стая крыс облепила взрослого человека. Желая сожрать живого, еще дышавшего человека. Крыса проникала глубже в горло. Женя чувствовала ее твердую шерсть. Этот запах, который исходил от нее, словно она купалась в человеческой блевотине, а потом отправилась в ванну с дерьмом. Ее толстый жирный хвост бил по лицу, а задние лапки раздирались нежную губу в кровь.
Спустя каких-то жалких пять минут Женя была вся в крови и не совсем понимала, что с ней происходило. Ведь она просто хотела попить водички, просто убить засуху внутри себя, а что произошло? Стая крыс медленно пожирала ее. Ноги, руки, шея, лицо – все было в крови. Рвотный рефлекс сработал и на крысу, сидящую внутри, потекла струя переваренного ужина с какой-то жидкостью. Женя стала захлебываться в своей же рвоте, потому что крыса в тот же миг не выскользнула, как бы это ей хотелось, изо рта, она наоборот упорно продолжала лезть внутрь, как будто ждала эти влажные процедуры и вообще дело десятое. Глаза таращились на дверной проем в жажде увидеть там помощи, но ее все не было и не было.