Миры и истории. Магия девяти планет. Книга вторая

Глава 3. Гасса VS Эверест

Солнце зажигало золотистые пятна на облаках, украшало багрянцем узкие края туч, скопившихся над западными горами.

Соколиный Глаз внезапно повернулся и, указывая рукой на это великолепное зрелище, сказал:

– В эту пору человеку следует подкрепить свои силы и предаться отдыху.

Человек поступал бы лучше и мудрее, если бы понимал язык природы и брал пример с птиц и полевых зверей…

(Фенимор Купер, «Последний из могикан»)

Они не разговаривали до конца полёта. При этом мне показалось, что Пузатому стало немного не по себе. Неужели решил, что перестарался? Или надулся, что никто его поступка не одобрил?

Но он явно помрачнел, сидя в кресле и слушая Барса, объяснявшего Папе Еноту, как экономно воспользоваться душем: на корабле он был предусмотрен лишь на экстренный случай.

А меня вдруг осенило, что я даже не знаю, куда мы летим и как выглядят Зелёный мир и его обитатели.

Я посмотрел на шепчущихся Милого с Пухлым. Нет, им, кажется, сейчас совсем не до меня.

– Чу!

Кот обернулся.

– Как выглядит Зелёный мир? Кто там живёт?

Его брови взлетели вверх, губы раздвинулись в полуулыбке:

– Они (кивок в сторону свинов) тебе не сказали?

– Вы называете их собаками, – коротко бросил вернувшийся в кресло пилота Барс.

Со… Собаки? Серьёзно?!

– Да, собаки. У нас в мирах их называют зелянами.

Мне требовались подробности. Так как Барс не стал продолжать, сосредоточившись на управлении, а от Чу я не ждал чуда, то повернулся к Пузатому, сидевшему с таким видом, будто ему сообщили, что он только что съел последнюю картофелину во Вселенной и других не будет.

– Расскажи мне о Зелёном мире. Я просто… Не знаю… Просто у нас на Земле любят собак. Они преданные… Удивительные… Лучшие друзья. А эти собаки – они какие?

Пузатый подумал с минуту, потом вздохнул:

– Я сам мало что знаю. Они сильные. Умные. С ними у нас никогда не было проблем. Но держатся осторожно. Жёлтый мир давно хотел сотрудничать с ними. Но зеляне ограничиваются защитой цветных миров от серых и тёмных и не стремятся к более тесным контактам. Я никогда не видел ни одного из них. А Милый видел. Они прилетали к нам, когда шли войны, обсудить с регентами стратегию защиты. Вот почему эта миссия настолько важна, что о ней договаривался сам Король. Кажется, это впервые, когда кого-то пригласили на Бурьяну.

– Бурьяну?

– Да, главную планету Зелёного мира.

– Именно, – подал голос Барс, – главную. И мы к ней уже подлетаем. Кто поторопит Папу Енота? Через несколько минут все должны сесть по местам и пристегнуться.

– Я позову, – как-то странно пискнул Пузатый, буквально в три скачка очутившийся у двери в санитарный отсек.

– Только не утопи его, приведи невредимым, – я не до конца понял, пошутил Барс вслед свину или нет.

…Сели мы очень тихо и плавно. Все в этот момент молчали, сосредоточившись на фонаре кабины управления. Каждому из нас очень хотелось увидеть, какой он – этот мир.

Оказалось, действительно зелёный.

Насколько хватало глаз, всё, что мы, выйдя наружу, увидели вокруг посадочной площадки с несколькими разномерными кораблями в одном её конце и уходящей куда-то в сторону дороги в другом, было зелёным. Всех оттенков зелёного! Деревья, горы, какие-то вьющиеся кустарники… И воздух!

Кажется, я понял, что такое «вкусный воздух» – он пахнет чем-то похожим на кипарисы под весенним дождём.

Я уже знал, кто живёт в Зелёном мире, и всё равно потерял дар речи, когда увидел их – направлявшихся к нам двух высоких и широкоплечих волков в плотных, защитного цвета комбинезонах (у одного – с ярко-алыми шевронами) и семенившего за ними маленького, похожего на мопса, пёсика, который был одет в светлые брючки и свободную рубашку и нёс в руках что-то вроде планшета со стилусом.

– Гинес, – коротко представился один из высоких – тот, что с шевронами.

Он задержал слегка удивлённый взгляд на мне, после чего представился:

– Я председатель Совета Зелёного мира. Это Бальдо, – кивнул он на второго. – Он советник Амины. А это Риз, её секретарь.

Барс быстро представил нас. Пожать друг другу руки никто не успел, встрял мопсик:

– Добро пожаловать в Зелёный мир. Амина уже давно ждёт вас. Идёмте.

– Конечно. Но сначала захватим подарки для вашего регента.

После того, как мы выгрузили наш багаж, собаки повели нас, увешанных свёртками с подарками, к кораблям, один из которых при ближайшем рассмотрении оказался… мощным джипом на одиннадцать пассажиров, в который все мы и забрались.

Кажется, простоте этого транспортного средства не удивился никто, кроме меня, хотя как раз жители Центраны и Верула давно привыкли совсем к другим технологиям. Более скоростным и изящным.

Впрочем, внутри машина сильно отличалась от земных внедорожников – панелью управления с джойстиком и множеством сенсоров при полном отсутствии руля и педалей газа-тормоза.

– Если кто-то хочет пить, вода в карманах дверей, – сказал водитель – Бальдо, водя руками по панели и абсолютно не обращая внимания на нетерпеливые реплики Риза:

– Молодец! Не торопись! Регент подождёт, пока ты всё проверишь в машине, которая полчаса назад прекрасно работала.

Гинес устроился вместе с нами на задних сиденьях, повёрнутых друг к другу.

Но молчал, пока Милый не обратился к нему:

– Вы расскажете нам о Зелёном мире?

– А что бы вы хотели узнать о нём? – он вопросительно оглядел каждого из нас, почему-то снова остановившись взглядом на мне.

– Всё, – просто ответил Барс. – Мы знаем, что вы делаете для защиты светлых миров, но мы практически не знаем вас. Это неправильно: не знать своих союзников и друзей.

Гинес согласно кивнул. Но сразу отвечать не стал:

– Откуда он здесь? – кивнул на меня. – Люди в мирах. Это по правилам теперь?

– Не совсем, – вмешался Милый. – Но Денис помог нам. Ему можно доверять.

– Хорошо, – снова кивок. – Не все из них заслуживают доверия.

Я не знал, как на это реагировать, но решил, что подумаю об этом чуть позже, потому что Гинес начал рассказ о Зелёном мире, и мне было очень интересно.

Оказывается, здесь девять планет, и все – обитаемые. Структура управления миром очень чёткая. Есть регент и его представители на каждой из планет, кроме главной (на ней правит регент). При этом, как мы поняли, в Зелёном мире нет привычной нам иерархии из элит и «всех остальных». Хотя номинально элита есть: кроме регента и её наместников, на планетах это учёные, Совет мира, который как раз возглавляет Гинес… Но у них лишь больше ответственности за всё, что происходит, и за каждого жителя, а вот по части привилегий они абсолютно равны любому из граждан.

Я решил обязательно потом выяснить подробности этого мироустройства, настолько оно казалось невероятным…

Климат в Зелёном мире очень разный. Тёплая ли планета, зависит от того, как далеко она находится от сдвоенной звезды Хотьдог.

Бурьяна расположена относительно удачно. Не настолько далеко, чтобы было холодно, как на Септинде, и не настолько близко, чтобы было жарко, как на Лагуно.

На тёплых планетах у собак растут фруктовые сады, на холодных они добывают один из главных продуктов своего экспорта (кроме армии) – драгоценный минерал трюфелиум. При этом он есть только здесь, в Зелёном мире, зеляне находят его благодаря острому нюху.

– А зачем нужен этот трюфелиум? – не удержался я от вопроса.

– Он – основа многих технологий цветных миров, в том числе технологии межгалактических перелётов. Без него ты бы сюда точно не долетел, – пояснил Барс.

Гинес внимательно его выслушал и явно одобрил, молча кивнув.

– И что, трюфелиум круче ваших кристаллов? – это я уже тихонечко шепнул Барсу на ухо.

– Не круче, – так же еле слышно прошептал он. – Трюфелиум давно известен, проверен, он проще в обращении, поэтому его очень широко используют в разных мирах. А вот с кристаллами нужно сначала научиться работать. Не всем это по силам. Их энергия может стать неуправляемой. А это опасно – и для того, кто использует кристалл, не имея навыков и способностей, и для тех, кто рискует попасться ему на пути.

…Ехали мы по фантастически красивым лесам, сквозь которые шла прекрасная – ровная и оборудованная – дорога. Через листву постоянно мелькали просветы полей, зеркальные в своей нереальной синеве озёра и основательные постройки, все до единой – из камня и темного дерева.

И тут я увидел нечто невероятное: огромную скалу, чья вершина буквально терялась за облаками.

– Стоп! – проорал я.

Но машина не остановилась, а Бальдо даже не вздрогнул от моего вопля.

– Что это? – я показал пальцем на гору, продолжая выворачивать шею в окно, пока через него было её видно, и меньше всего в этот момент думая об этикете. – Она же размером с Эверест!

– Нет, – с переднего сиденья гордо пискнул маленький секретарь. – Гасса размером с три ваших Эвереста! Сцилеты хотите?

С этими словами он открыл то, что мы называем бардачком, и достал оттуда бумажный ланч-бокс, в котором красовались, искушая замечательным запахом, маленькие румяные котлетки.

Он знает про Эверест?

От вида и чудесного запаха котлеток оживились все, особенно Пузатый. Он первым протянул руку к ланч-боксу – и тут же получил тычок от Папы Енота, буркнувшего:

– Ты не один тут!

Пузатый молча пихнул в плечо Папу Енота. Тот так же молча ответил.

И снова тычок. И снова. И снова… Так они несколько минут пихались под удивлёнными взглядами Гинеса и Риза, под скорбные вздохи Милого и Пухлого, пока мопсик не спросил пихунов:

– Может, всё-таки сначала поедите?

Папа Енот – а была его очередь пихаться – застыл с рукой в замахе. Потом они с Пузатым потянулись к ланч-боксу и синхронно ухватили по котлетке. Дальше, пока все мы надкусывали по одной котлетке, Пузатый и Папа Енот успевали съедать по три…

Разговоры прекратились – все жевали, явно пытаясь понять, из чего же сделаны эти самые сцилеты. Спрашивать об этом было не очень удобно, поэтому я поинтересовался другим:

– Риз, откуда вы знаете про Эверест?

– Я даже знаю про Джомолунгму, – мопсик усмехнулся, довольный своей шуткой. – Что тебя удивляет? Конечно, мы наблюдаем за вами и за Терией!

– За Землёй, – тут же, жуя, пояснил Пузатый.

– Да, вы называете её Землёй, – Риз поёрзал в кресле, очень аккуратно закрыл опустевший ланч-бокс, а затем – уже неаккуратно – пульнул его куда-то под ноги Бальдо, а тот даже ухом не повёл. – Вы же находитесь на самой границе серого и светлых миров! Если за вами не присматривать, серые быстро приберут вас к рукам. А такие места, как ваши Гималаи, Каракорум, Гиндукуш могут быть отличной маскировкой для серых, так что за ними мы следим особенно внимательно.

– Как вы следите, если мы там, а вы тут? Наши горы там, а вы тут?

– Ну а наши там на что?

– Какие ещё ваши?

Не успел я это выпалить, как меня осенило: «Волки и собаки»?

Улыбнулись все – и Риз, и Гинес, и, кажется, Бальдо. Последний весело добавил, не оборачиваясь:

– А ещё лисы с енотами.

– Еноты? – аж подпрыгнул от возмущения Пузатый. – Вы называете своими енотов?

– Что, съел? – восторженно брякнул Папа Енот.

Риз хохотнул и пожал плечами.

– Да, мы умеем считывать по их поведению, что происходит, – пояснил Гинес. – Они всегда реагируют, если серые близко или их слишком много.

Вопросы у меня (да и, очевидно, не только у меня) остались, но я решил, что задам их в более удобной обстановке. Когда рядом не будет ссорящихся свина и енота. Дальше мы ехали в полном молчании.

…Резиденция регента Амины оказалась огромным деревянным зданием с верандой, панорамными окнами и крышей, на которой… Что это? Солнечные панели?

Рядом с домом стоял точно такой же джип, как у нас, стёкла которого тёр тощий золотистый лабрадор, помахавший нам щёткой.

Пока мы выгружались из внедорожника, пытаясь не помять подарки, на крыльцо вышла волчица в бежевом льняном платье и ожерелье из камня, похожего на бирюзу. Это и есть Амина? Регент?

– Добро пожаловать, друзья! Надеюсь, ваше путешествие было приятным! У нас большая программа для вас. Но пока я хотела бы наедине поговорить с Барсом и Милым. Это очень срочно и важно. Остальным… Порш! – она огляделась. Лабрадор поднял голову и посмотрел на Амину. – Прошу тебя показать нашим гостям столицу.

– Вы задумали что-то против енотов? – настороженно произнёс Папа Енот. – Конечно же!

Амина, как и Гинес, посмотрела на него с недоумением:

– Простите?

– При всем моём почтении, госпожа регент… – Папа Енот поклонился, прижав руку к груди. – Мы мчим к вам через несколько миров, рассчитывая на дружбу, а Вы тут же приглашаете к себе представителей Центраны и Верула, отправляя лидера целого народа гулять с Вашим водителем? Вы хотите сказать им что-то такое, чего еноты узнать не должны? Вы задумали что-то против нас?

– Вы не так поняли, уважаемый Папа Енот, – Амина сдержанно улыбнулась. – Поговорить именно с Барсом и Милым я хотела, рассчитывая на их консультации по медицинским технологиям. Сейчас для жителей Зелёного мира это жизненно важно. Но я признаю, что у Вас могли возникнуть сомнения в чистоте моих намерений…

Папа Енот явно хотел возразить, но Амина резко и предупреждающе подняла руку:

– Прошу прощения, если проявила неуважение. Конечно, я буду рада, если Вы присоединитесь к нашему разговору.

Сказав это, она повернулась и пошла в дом. Всем даже по её походке стало ясно, что регент сердита и расстроена.

И вот пока Гинес, Риз, Барс, Милый и смущённый, хотя никто не сказал ему ни слова осуждения, Папа Енот отправились за регентом в её резиденцию, мы с Пухлым и нахмурившимся Пузатым (как же, его врага всё-таки позвали к Амине, а его отправили гулять) топали за Поршем, который, как только оказался вне поля зрения Амины, начал болтать абсолютно без перерыва, отвлекая нас от рассматривания каменистых улочек, фантастически красивых газонов и бревенчатых домов, похожих на альпийские шале.

– Давайте найдём, где вас сначала угостить нормально… Хотя это будет сложно, – трещал Порш. – У нас хороший мир. Красивый. Но с едой скудно. Как компания «Сахарная косточка» обанкротилась, так и началось это безобразие. Всех заставляют есть искусственное мясо. Суррогаты. Это Дурнетта и её команда продавили эти правила, а теперь весь мир не знает, как их отменить, чтобы никого не обидеть.

Дальше он с полчаса объяснял, кто такая Дурнетта. Судя по его описанию, это, как бы сказали у нас на Земле, местная радикальная экоактивистка, которая даже морковь, бананы и прочие растения называет живыми существами, которые есть нельзя, не говоря уже о мясе, и всеми силами добивается законодательных ограничений по употреблению живой, не синтетической еды. Порш, рассказывая о Дурнетте, кажется, даже всхлипнул…

– Есть, конечно, полубраконьерские фермы – на Эльдосе, где выращивают натуральную еду. Но её мало, – он вздохнул. – И она дорогая. Мало кто может себе позволить слетать туда на перекус. Я не знаю, найдём ли мы здесь что-то хорошее… Может, вам лучше покушать у себя на корабле? Есть у вас еда? – Порш остановился и с надеждой поочередно посмотрел нам в глаза.

– Есть. Мы потом обязательно с тобой поделимся, – сказал Пузатый, выразительно глядя на нас с Пухлым. – Вы помните, что они мне говорили, требуя не набирать много еды?

Порш всё-таки нашёл для нас кафе, где нам подали что-то вроде лазаньи с водой, на этикетках бутылок с которой красовались плечом к плечу два огромных волка. Причём таких, как на Земле: стоящих на четырёх лапах…

И, честно говоря, вода была вкуснейшая.

Глава 4. Дорога для самокатов

«Этот человек спас ему жизнь, а это что-нибудь да значило».

(Джек Лондон, «Зов предков»)

Чуть позже в кафе к нам присоединились Риз, Барс, Милый и странно притихший Папа Енот, который, как мы поняли, очень опасался за своё здоровье и уже почти жалел, что полетел в Зелёный мир.

По рассказу Милого, Амина после предварительного обсуждения вариантов сотрудничества сказала, что уже сейчас готова к более детальным переговорам с Патрицием по условиям, и призналась, что зелянам необходима срочная помощь. Прежде всего, с поставками еды и особенно – лекарств.

Оказывается, на планетах Зелёного мира участились случаи обнаруженной месяц назад неизвестной болезни, главный симптом которой – полная потеря нюха. Для зелян это чрезвычайная ситуация: без обоняния они полностью теряют ориентацию. Ни глаза, ни другие органы чувств нюх им заменить не могут.

Самое жуткое, что болезнь прогрессирует – первые пострадавшие появились даже на Сикстане.

При этом, как рассказал нам Риз, несмотря на тяжесть ситуации, регенту было очень непросто согласовать запрос о помощи другим мирам с Советом Зелёного мира, большинство членов которого своей главной миссией считало и считает сохранение независимости. Зеляне привыкли чувствовать себя теми, кто никому ничем не обязан. Так было всегда. А учитывая, что в Совет входят лучшие военачальники, руководители крупнейших компаний, уважаемые учёные со всех девяти планет, чьи мнения их жители, раз в десять лет выбирающие своих представителей в Совет ради контроля действий регента, её наместников и советников, считают догмой, принять самостоятельное решение даже в такой чрезвычайной ситуации Амина не могла.

Проблема в том, что обсуждение могло затянуться на долгое время – парламент он и в Зелёном мире парламент. Умница-Амина убеждала не весь Совет, а самых авторитетных. Но даже это могло не сработать, если бы не Гинес.

К её удивлению, больше всех помог именно он. Хотя от него регент этого совсем не ожидала и даже не рискнула просить его о поддержке. Как нам успел нашептать Порш, Гинес в принципе был противником правления женщин. И обычно всегда оспаривал решения Амины, если не отменяя, то усложняя их одобрение Советом.

Но на этот раз, молча послушав доклад регента, доводы её сторонников в Совете и затем их многочасовые споры с её противниками, он перед самым голосованием, которое Амина скорее всего проиграла бы, взял слово и шокировал всех:

– Я «за» решение Амины. Кто-то настолько болван, что хочет спорить с ней дальше?

Эта его реплика, по словам Порша, впечатлила членов Совета намного сильнее всех практичных доводов о необходимости действовать ради выживания всех миров. Не только Зелёного.

«За» в этот раз проголосовали единогласно, чего никогда не случалось в Совете Зелёного мира за всю его историю.

– Я правильно понимаю, что, если бы не эпидемия, они бы нас не позвали? – Пузатый нахмурился.

Вопрос явно не понравился Ризу (что он тут же продемонстрировал своей нахмуренной мордашкой и цоканьем), хотя адресован был не ему. Мопсик тут же что-то пометил в своём планшетике, продолжая цокать. Но всем было не до того – мы размышляли о том, что Пузатый попал в яблочко.

– Какая разница? Позвали – и хорошо! – потирая пятачок, задумчиво произнёс Милый. – Я хочу им помочь. Мне уже не терпится вернуться домой, поискать в архивах сведения об этой болезни и поговорить с руководством «Фармсвинии». Попробую даже сегодня с ними связаться. Не исключено, у них есть подходящие разработки.

– У Апштейна, возможно, тоже, – неожиданно встрял Папа Енот.

Увидев наши вопросительные взгляды, он пояснил:

– Апштейн. Человек (кивок в мою сторону) с ним встречался, когда влез в нашу главную лабораторию.

– Я никуда не лез! Я искал Патриция! – не удержался я, опередив явно разволновавшихся от этого заявления и боевито (со сжавшимися кулачками) привставших с диванов свинов.

– А весело вы там живёте, как я посмотрю! Всё время лаетесь? – подначил нас мопсик.

Прозвучало не очень вежливо, но, кажется, всем показалось, что справедливо… Да и в контексте по-настоящему забавно – от собачки услышать про «лаетесь».

– Ладно, ладно, – Папа Енот отмахнулся от меня, как от комара. – Это сейчас не важно. Апштейн – главный учёный на Енотерии, – он повернулся к Ризу. – Наверняка он сможет найти решение. Конечно, характер у него мерзейший, он всех ненавидит и всем грубит. Но умнее, чем он, я никого не встречал. Весь вопрос в том, что он запросит взамен, если у него будут идеи, как помочь, потому что даром он даже «здрасьте» не скажет.

– Конечно, ещё один корыстный жулик. Чего можно ждать от енотов? – тут же нашёлся Пузатый.

Папа Енот ответил на это каким-то сердитым звуком, очень похожим на «пшхаз». Казалось, он вот-вот ещё и плюнет в свина. Мы с Ризом этого ожидали – иначе зачем, не сговариваясь, переглянулись?

Но нет, не плюнул. Более того, даже счёт в кафе вызвался оплатить. За всех. Не удивился этому порыву, по-моему, только Барс.

Выйдя из кафе, мы по предложению Порша и с молчаливого одобрения Риза решили всей компанией проехать на машине по городу и посмотреть достопримечательности: музей, главный парк, водопады и смотровую площадку с видом на горный хребет.

Правда, Папа Енот не удержался от вопроса к аборигенам:

– А, катаясь тут, мы не заразимся?

Как ни забавно, этот же вопрос, похоже, беспокоил и Пузатого. Вместо очередной словесной шпильки в адрес своего заклятого врага он заинтересованно начал переводить взгляд с Порша на Риза и обратно.

Порш сделал вид, что вопрос не к нему. А Риз просто пожал плечами. Дескать, чему быть, того не миновать.

Успокоил всех Барс:

– Если кому и стоит опасаться, так это Поршу и Ризу. Кроме зелян, никто ещё не заболел. Да и для нас нюх не то же самое, что для Амины и её народа.

Пока мы по очереди грузились в машину (причём Барс проследил за тем, чтобы развести на сиденьях двух противников), Пузатый всё время ворчал, что эпидемия для нас вообще не проблема, а вот без серьёзных запасов еды (особенно здесь!) вообще никуда отправляться нельзя:

– Застрянем. Сломаемся. Если что случится… Я не могу голодать! Так он причитал, пока Милый не пихнул его в бок и не кивнул на повесившего нос Порша. Вздохнув, Пузатый замолчал, понимая, что имел в виду его друг: зеляне уже голодают, но держатся и не ноют.

А я почему-то вспомнил, как однажды, когда я был маленький и мы отдыхали на море всей семьёй, Стелла заявила моим родителям, что мы идём в самый дорогой ресторан средиземноморской кухни на курорте:

– Я всю жизнь мечтала попробовать лобстера!

– Почему лобстера, мам? – спросил папа.

– Хочу! – скорчила ему рожицу Стелла.

Надо было видеть, как уже там она весело объявила официанту:

– Тащи лобстера, сынок! Самого большого! Это всё!

Папа рассмеялся:

– А нам заказать не дашь?

Стелла усмехнулась:

– Если только после расплаты за лобстера деньги останутся.

А потом вышло очень забавно, когда, слопав всё мясо и обнаружив, что в клешнях тоже есть чем поживиться, Стелла попыталась раскрыть клешни вилкой, а я, пятилетний мальчуган, решил помочь ей зубочистками, но в итоге мы только перепачкались и скинули остатки краба с тарелки прямо на белоснежную скатерть, со звоном перевернув серебряные соусницу и солонку.

Надо было слышать Стеллино хохочущее: «Конфуз-то какой!», когда подлетевший официант вернул всё на столе на место, а потом за две секунды мастерски раскупорил те самые клешни специальными щипцами, которые и до этого лежали возле тарелки Стеллы.

…То первое впечатление (ещё при посадке на Бурьяну) нас не обмануло. Планета оказалась очень красивой. Такой невероятной природы с буйством красок я не видел нигде, даже в заповедниках на Земле. А постройки – дома, мосты, магазины, ниши на дороге для отдыха с кафе и туалетами – всё сплошь, как бы у нас сказали, из экологичных материалов: дерева и камня.

Но в основном – дерева. И никаких небоскрёбов! Очень мощный контраст в сравнении не только с Землёй, но и с Центраной, и с Верулом… И воздух удивительный: лёгкий, тёплый и по-здоровому влажный, будто морской.

Тем временем Порш по пути к главному парку, не переставая, болтал, рассказывая нам о зданиях, которые мы проезжали, скверах, об особенностях растений на Бурьяне и о животных и птицах, обитающих на планете.

Но одно из зданий на вытоптанном участке особо привлекло наше внимание своим странным видом. Оно было будто сложенным из сухих прутьев в несколько слоёв, связанных в форму брёвен какими-то грубыми верёвками. Окна без стёкол. Дверь из сухостоя… Чисто трущоба. Порш притормозил и, не дожидаясь вопросов, пояснил:

– Штаб-квартира организации Дурнетты. Здесь собираются все её чудаки.

Только он это сказал, пародия на дверь распахнулась и оттуда вышли два, видимо, чудака – очень худых и не особо опрятных серых пса, одетых в лохмотья, явно – по походке, по взглядам – не очень дружелюбно настроенных. Порш тут же дал газу.

– Они выглядят не очень хорошо, – задумчиво произнёс Милый. – Болеют, наверное… Риз, а вы здесь не пытались убедить их, что нужен баланс? Что не питаться нормально это неправильно?

– Убедить? – мопсик почти взвизгнул. – Если мы сейчас вернёмся туда и попробуем их убедить, всё, чего добьёмся, так это веником или палкой по носу. Они нас называют пожирателями всего живого. Хотя из-за них теперь вообще всем есть нечего.

– Но Дурнетта красивая, – внезапно мечтательно ляпнул Порш. И тут же получил стилосом в голову – от Риза.

От размышлений, как говорит Стелла, «о превратностях любви» и от проблем с трущобной организацией красавицы (по мнению Порша) Дурнетты меня отвлекло любопытное зрелище: в окно машины я увидел, как в противоположную сторону по дороге пробежали две овчарки. Причем они не убегали, а именно по-спортивному бежали, в соответствующей форме зелёного и бирюзового цветов.

И заметил их не только я.

– У вас есть спорт? – поинтересовался изумлённый Пузатый, который явно не был атлетом и всегда настаивал на том, что здоровье поддерживается только своевременными перекусами.

– Профессионального нет. Но тренировки и соревнования не прекращаются никогда, что разумно: мы же армия и должны всегда быть в форме, – гордо заявил Риз, от которого это прозвучало довольно комично, поскольку ему – рыхлому, маленькому и пузатенькому – как я думаю, легко наподдал бы любой лабрадор, не говоря уже об овчарках и волках. – Но бегать у нас мало кто любит. Мы предпочитаем плавать.

– Плавать здорово! – почти таким же мечтательным тоном, что и «Дурнетта красивая», сказал Порш.

– А где плаваете? – поинтересовался Барс. – Кажется, на Бурьяне очень много озёр…

– Озёр много, – согласился Риз. – Не только на Бурьяне. Но, во-первых, они на одних планетах очень холодные, а на других – очень горячие.

Во-вторых, у нас заботятся о сохранении их чистоты и о том, чтобы обитатели рек и озёр чувствовали себя хорошо. Вы же понимаете, туристы способны убить любое озеро. Поэтому для занятий водным спортом у нас строят дворцы с бассейнами. На всех планетах Зелёного мира есть такие. Наши проводят там всё свободное время. С семьями. Обязательно приучают к плаванию детей. Это очень полезно для лёгких, для развития мышц… Да, и это бесплатно. Содержание водных дворцов – забота Амины и наместников. – Кстати, Порш, поворачивай-ка прямо сейчас, – он указал на съезд с дороги, обрамлённый похожими на кипарисы деревьями. – Там как раз «Байкалия», давай покажем её гостям.

Дорога с кипарисами привела нас к фантастически красивой огромной лагуне, в центре которой размещалась постройка в виде вытянутого яйца из какого-то белого камня (ещё один местный минерал, стифонит, как мне потом сказали) с огромным паркингом, сейчас забитым машинами и… самокатами.

– У вас есть самокаты? – я не смог сдержать удивления.

– Что значит «есть»? Вообще-то мы их придумали! – немного заносчиво ответил Риз.

Пока Порш искал свободное место для машины, я во все глаза смотрел на садящихся в свои «джипики» и выводящих на трассу самокаты… собак.

В основном овчарок и волков, если я правильно их опознал. Но успел увидеть и белого пуделя, который был с малышом. Он-то как раз и прошёл к одному из самокатов, поставил вперёд ребёнка с розовыми бантиками на ушках, закрепил его ремешками у основы руля, сам встал сзади, забросив за спину рюкзак, и покатил куда-то в сторону от дороги, по которой мы заезжали.

Оказалось, что для самокатов на Бурьяне и на других планетах Зелёного мира издавна строят отдельные трассы с собственными заездами, которые никак не пересекаются с остальными дорогами. Поэтому мы до сих пор их и не видели. Не то что на Земле, где самокатчики оккупировали все улицы, тротуары, парки, нервируя и водителей, и пешеходов…

– Плохой транспорт, – уверенно заявил Пузатый. – Неудобный.

– Это ещё почему? – задиристо спросил Риз.

Мой восторг ему явно понравился больше.

– А куда на него еду грузить? – тут Пузатый достал из-за пазухи пачку чипсов, ничуть не стесняясь, что не сказал о запасе раньше, но хотя бы предложил Поршу присоединиться.

Тот дважды себя просить не заставил и начал очень бодро хрумкать, даже быстрее свина доставая из пачки новые чипсины.

– Тебе бы только жрать, свинопулос! – тут же отреагировал Папа Енот.

Он ещё не договорил, а уже почти все начали хихикать, включая энергично жующего Порша.

– Ну, пожрать мы все любим, – Милый постарался опередить Пузатого с его ответом, чтобы предотвратить очередной скандал. – Веди нас, Риз, показывай ваш водный рай.

Риз будто даже расстроился, что не увидит очередного цирка, но приглашающим жестом показал на вход, откуда как раз выходила очередная зелянка.

Доберман? Это ведь доберман?

Внутри дворца мы увидели широкую лестницу, выходы с которой, как нам сказал мопсик, сразу вели в бассейн.

Затем Риз долго объяснял нам про уровни бассейна с вышками на каждом этаже под аккомпанемент хруста чипсами Пузатого и Порша.

Пузатый, как мы поняли чуть позже, абсолютно всё прослушал.

На втором этаже, когда мы туда забрались, он заявил, что выше уже не пойдёт, останется посмотреть, что здесь, и в ту же секунду, не дожидаясь ответа, распахнул одну из дверей, шагнул в неё, не глядя, и… кувыркнулся прямо в воду с высоты в два с половиной метра.

Порш честно попытался его поймать, но только рукав оторвал. И, не раздумывая долго, сиганул следом.

Милый с Пухлым тут же подскочили к проёму с истеричным воплем дуэтом:

– Он не умеет плавать!

Чу и Барс молча (и быстро!) начали снимать одежду. Риз жестом велел им остановиться, что-то резко крикнув внутрь бассейна. Занимавшиеся там пловцы сразу устремились к барахтающемуся свину. Двое самых быстрых вместе с всплывшим после нырка Поршем попытались его ухватить, но безуспешно. Пузатый так махал руками и ногами, что надавал всем трём спасителям оплеух, а потом ещё и чуть не утопил – и их, и ещё пятерых собак, которые вскоре подоспели на помощь. При этом он орал так, как пятьдесят младенцев

с заложенными ушами в самолёте.

В итоге самый крупный чёрный пёс – водолаз (это же водолаз?) – отплыл от тонущего свина и показал кому-то в стороне очень характерный жест: ребром ладони по горлу.

– Они хотят его убить? – истерично заверещал, увидев это, Милый.

– Никто никого не убьёт, – успокоил его Барс. – Они воду сливают.