Глава 4. Красота спасет мир
Я уже почти заснула, когда детский шепот неожиданно прозвучал в темноте.
– Мамочка!
Я села, сощурилась, потому что без очков мало что могла рассмотреть.
– Дима, ты почему до сих пор не спишь?
– Мам, ты костюм приготовила?
– Приготовила, приготовила, вон он, в шкафу висит, – я махнула рукой в сторону стенного шкафа и зевнула, – иди, спи уже!
Но ребенок не унимался.
– А бабочку?
– И бабочку. И рубашку тоже. А туфли стоят в прихожей. Все готово, так что не переживай.
Сын залез на кровать, сел поверх одеяла, обхватил меня поперек талии, прижался.
– Мамуль, ты была когда-нибудь в театре?
– Ну конечно была, – я улыбнулась, погладила его по макушке, чмокнула в затылок.
– А в настоящем, самом большом? Ну том, московском?
– И в том была, только давно. Но мы с тобой обязательно сходим, когда поедем в Москву.
– А Марго возьмем? Она так мечтает снова туда сходить, – по голосу было слышно, что мальчик искренне переживал за пожилую даму.
– Ну конечно возьмем! А теперь иди спать, уже очень поздно.
Мы еще раз обнялись, сын сполз с кровати и медленно пошел, выставив вперед руки и натыкаясь в темноте на мебель и стены.
М-да. Ничего себе агитация! Мой сын до недавнего времени даже слова-то такого "театр" в лексиконе не имел. Когда он был маленьким, мы ходили на представления кукольного театра. Но до посещения взрослых спектаклей не дошло. Ребенок переключился на кино, и театральное искусство его перестало интересовать. Но однажды Маргарита Филипповна решила, что пора заняться культурным воспитанием Димы.
Сначала мне показалось, что из этого ничего не выйдет, потешится Марго и успокоится. В нашем, не очень большом и не самом центральном городе гастроли хорошего театра большая редкость. Да и Дима поначалу не проявлял особого энтузиазма… Но все приняло совсем другой оборот.
Маргарита Филипповна была светской дамой. Она умела преподнести себя, умела красиво вести беседу, красиво разливать чай. И не менее красиво и изящно язвить. Казалось, она экзотическая бабочка в нашей лесостепной полосе. И место ей было где-нибудь в особняке в Переделкино, среди таких же, как она, интеллигентных, возвышенных.
Я была недалека от истины. Родилась Марго в культурной столице, в семье врачей. Несмотря на тяжелое время, родители маленькой Маргариты были успешными, и детство ее протекало весело и беззаботно, о чем она очень любила вспоминать и рассказывать. А в восемнадцать лет Маргоша влюбилась. Да как! Так, что не послушалась отца и матери и вышла замуж за молодого военного, только что окончившего академию лейтенанта. И эта любовь разделила жизнь юной барышни пополам. С одной стороны было беспечное детство, а с другой замужняя жизнь, полная забот.
Алексей Иванович боготворил свою Маргаритку, как он называл ее. В замужестве Марго полностью посвятила себя мужу и дому. Точнее домам. Не было у Марго своего гнездышка. Как многие военные они переезжали с места на место, из гарнизона в гарнизон. Но кроткая девушка не роптала, снова и снова она организовывала уют для своего Алексея. Глотком свежего воздуха были нечастые визиты в Ленинград, к родителям. И только там молодая жена могла позволить себе выплакаться в колени матери. Но успокоившись и вытерев слезы она снова становилась милой и улыбчивой.
Спустя одиннадцать лет семья офицера и барышни наконец обрела пристанище. Алексей привез жену в небольшой сибирский городок, где и прожили они всю свою оставшуюся жизнь. И, видимо, судьба наконец решила осчастливить их, потому что именно в этом городе холодной январской ночью родился их сын.
Олег, как и его отец, всю жизнь поклонялся матери. Но это было не слепое обожание, а искреннее уважение. С Марго было интересно. Она привила сыну любовь к литературе и живописи, интерес к красивой музыке и страсть к красивым вещам. Правда в силу разности возраста и полов, понятие "красивая вещь" у Марго и Олега были разными. Марго обожала красивую посуду, картины и украшения. А Олег восхищался автомобилями, оружием и мечтал о загородном особняке. Видимо, желание иметь свой дом передалось ему от родителей на генетическом уровне.
Когда неожиданно для всех скончался с виду крепкий Алексей Иванович, Олег подхватил свою мать, как эстафетную палочку. Последняя просьба умирающего отца была чтобы сын позаботился о матери так, как он сам всю жизнь заботился о ней. И Олег собирался выполнить его волю. Он вытащил горюющую женщину из пучины депрессии, заставил снова почувствовать вкус к жизни.
Бог наградил Маргариту легким характером. Она не забыла своего мужа, но от горя оправилась быстро. Снова начала красиво одеваться и делать маникюр. Мне нравится ее способность хранить добрые воспоминания. Она не ходила каждый день на кладбище, не рыдала на могиле. Но зато рассказывала бесконечные истории из своей с Алексеем жизни, когда они были молоды и счастливы. В ее рассказах он представал этаким удальцом-молодцом, смелым и добрым рыцарем, спасающем свою принцессу.
А еще у Маргариты Филипповны была слабость – она мнила себя дизайнером по интерьерам. Это было самое сильное увлечение пожилой женщины. Целыми днями она могла ходить по магазинам, в поисках чего-то очень важного и красивого, но понятного только ей. Кипы журналов громоздились на ее рабочем столе. Спустив на кончик носа очки в тонкой оправе, Марго штудировала страницу за страницей, иногда помечая что-то в толстом блокноте. Вполне возможно. Она обдумывала, как получше декорировать королевские апартаменты. Ну или президентские.
Не обошла и меня участь стать "клиентом" Маргариты Филипповны.
Однажды, в разгар рабочего дня, когда некогда присесть, раздался телефонный звонок.
– Мам, тут мебель привезли, – из трубки звучал недоумевающий голос сына.
– Какую мебель? – я пыталась сообразить, не покупала ли я на днях чего-нибудь. – Может это не к нам? Спроси.
Я услышала, как сын разговаривает в домофонную трубку и ждала.
– Нет, мам, к нам, говорят в двести пятую квартиру.
– Ничего не понимаю.
Я задумчиво запустила руку в волосы, а потом решительно сказала:
– Сынок, никакой мебели я не покупала, не впускай их.
– Ладно, мам.
Сын отключился, а я еще несколько минут поразмышляла о том, что кругом мошенники, и вообще, все это странно. Но вспомнив, что работы море, выкинула из головы какую-то гипотетическую мебель и занялась своими делами.
Вечером возвращалась позже обычного. Звеня ключами, открыла дверь и тут же наткнулась на непонятное сооружение. В темноте приняла его за ящик, но, включив свет, увидела, что это прямоугольный шкаф, напоминающий средних размеров комод, а над ним зеркало в лимонной оправе. Мебель! И, кажется, я знаю, откуда она взялась!
В это время, в подтверждение моим мыслям в прихожую выплыла Маргарита Филипповна с Локи в руках. Локи – это наш кот. Имя получил за изощренную хитрость и способность подстраивать окружающий мир под себя. Сейчас семикилограммовый черный хитрец обмяк в объятиях Маргариты Филипповны, а она, поглаживая, ласково с ним разговаривала.
– Вот видишь, Локушка, мамочка твоя пришла. Здравствуй, Наточка!
"Локушкина мамочка" в это время кряхтя стягивала сапог, потому что до сегодняшнего дня на месте комода стоял небольшой диванчик, сидя на котором мы обувались и снимали обувь. Теперь приходилось это делать, стоя и держась за угол.
Я сняла второй сапог, и расстегнула пальто.
– Здравствуйте, Маргарита Филипповна! А что это у нас? – я махнула рукой в сторону комода.
– Наточка, я сегодня была в одном магазинчике, увидела и подумала, что комодик бы очень удачно встал тут. Посмотри, – она начала радостно выдвигать и задвигать шкафчики, – сколько тут места для твоих и Димочкиных вещей!
Ну да, скоро эти шкафчики заполнятся под завязку разным хламом. Я вообще опасалась таких накопителей, поэтому старалась не покупать подобного рода предметы мебели.
– А где диванчик?
Маргарита на секунду смутилась, но секунда прошла быстро.
– Наточка, его пришлось выбросить.
– Чтоо? – старый диванчик был мне не то, чтобы дорог, но все же его выбросили без моего разрешения, и меня это возмутило.
– Да-да, его просто необходимо было выбросить, он был ужасно старым и грязным! – Маргарита Филипповна говорила очень убедительно.
Не таким уж он и грязным был… Я обреченно махнула рукой. Все равно искать по помойкам свой диванчик я не собиралась.
Так комод обосновался в нашем доме. Как я и предсказывала, он быстро наполнился разными вещами. Еще одним плюсом комода стало то, что на нем обосновался Локи. Раньше он спал на диванчике, а теперь, когда его лежанку убрали, он подобрал место не хуже. Сначала я бросала на комод шапку и перчатки, но кот ложился на них, и они были все в шерсти. Поэтому я перестала класть на верхушку шкафа что-либо, и она полностью досталась коту.
Там и застала его Маргарита Филипповна во время своего очередного визита к нам. Осознав, что лишила животное его привычного места, Марго огорчилась. Она весь вечер то и дело принималась сокрушаться, что "бедный мальчик" спит где попало. На самом деле "мальчику" действительно было неважно, где отлеживать свои лоснящиеся бока, но наверно, в глазах Маргариты Филипповны он выглядел страдальцем.
На следующий день Олег приехал не с пустыми руками. Когда я открыла ему двери, он втащил в прихожую громоздкое сооружение. Увидев в моих глазах вопрос, он поставил штуку на пол и отряхнул руки.
– Еле дотащил. Мама сказала, что вы вчера договорились. – разуваясь, он покачнулся и схватился за комод.
– О чем?! – трагично воздевая руки спросила я.
– Ну штуку эту для кота вы же вчера выбирали.
Боже мой!
– Олег! Спаси меня от своей матери! – я схватила его за рукав, – она пытается усовершенствовать мою квартиру!
– Нат, я тут не при чем! – Олег выставил впереди себя руки.
– О-о-о! – я театрально закрыла лицо руками. – Что ей еще может прийти в голову? Купить будку для Дэна?
Собака услышала свое имя и притрусила к нам. Олег присел на корточки, погладил пса между ушей.
– Дэнчик, ты хочешь будку? – он заглянул в собачью морду. – Нет не хочет. – улыбаясь повернулся ко мне.
– Я застрелюсь! – предупредила я Олега.
– Да ладно тебе! – он беспечно махнул рукой, – она скоро успокоится.
– Ну куда мы эту бандуру поставим? – я ткнула рукой в сторону конструкции.
– Да пусть тут стоит, – Олег осмотрелся, – вот, сейчас мы его к стеночке сдвинем…
Он с усилием пододвинул кошачий дом к стене вплотную к комоду, взял Локи поперек живота и впихнул его в круглое отверстие. Кот недоуменно выглянул из домика, не понимая, зачем его разбудили и засунули в темную коробку.
– Сиди там! – наставив на него палец сказал Олег, – тебе выделили жилплощадь.
Но кот сидеть в домике не хотел. Он вылез, потянулся и резким движением запрыгнул на комод. Я демонстративно обеими руками показала на кота.
– Ну ничего, привыкнет, – Олег был настроен позитивно.
Наверно все-таки Олег поговорил со своей матерью, потому что некоторое время она не заговаривала о несовершенстве нашей квартиры. Хотя ее у нас не устраивало почти все. Я не любительница громоздкой мебели, поэтому в доме в основном эргономичные встроенные шкафы. Марго называла это "серой безликостью" и рассказывала, какой шикарный старинный буфет стоял в доме у ее родителей. В другой раз буфет сменялся горкой, а горка дубовым столом. Но эти рассказы хоть и умиляли меня, но менять интерьер не побуждали.
В один из выходных дней, когда появилась чудесная возможность полдня проходить в халате и тапочках, в дверь неожиданно позвонили. Я посмотрела в глазок и увидела Маргариту Филипповну, а с ней какого-то мужчину.
В первую секунду мне хотелось спрятаться и не открывать, но я пересилила себя и щелкнула замком. Гости вошли, Марго чмокнула меня в щеку, а мужчина кивнул и начал оглядываться по сторонам. Не снимая обуви, он пошел вдоль коридора, Маргарита Филипповна посеменила за ним, а я пошла следом, пребывая в легком шоке от такой наглости.
– Ужасно! – первое, что сказал незнакомый гость.
– Простите, что? – я не ожидала такой реакции.
– У-жас-но! – глядя мне в глаза по слогам произнес мужчина.
– Наточка, познакомься, это Джорджио Сапорити, очень известный дизайнер. Он согласился посмотреть, что тут можно сделать.
У меня глаза вылезли на лоб, практически в прямом смысле слова. Значит Маргоша решила найти авторитет, который повлияет на меня. Ну ладно…
Джорджио расхаживал как у себя дома, время от времени бросаясь словечками типа "шаблонность", "офисность" и "ширпотреб". Меня это начинало раздражать, а Марго ходила за ним след в след и записывала замечания в блокнотик. Наконец осмотр был закончен. Я без особого удовольствия предложила визитерам кофе, Джорджио не отказался и плюхнулся на табуретку. После кофе и бутербродов он заметно подобрел и уже почти без пафоса начал давать советы, напоминая, однако, что обычно все советы у него платные. Закрыв за ними дверь, я облегченно вздохнула. Тоже мне Джорджио. Поди какой-нибудь Женька Сапожков, а туда же!
Но с Марго нужно было решительно что-то делать. Поразмышляв, я решила применить против нее ее же оружие.
Спустя неделю, я пригласила свекровь в гости. Она была удивлена, потому что я редко сама звонила и приглашала ее. Не менее был удивлен и Олег, но я попросила его не волноваться, просто посидим по-семейному.
Уже вечером пришел еще один гость. Я бросилась открывать, потому что этого человека я ждала весь вечер, в предвкушении шоу, которое я приготовила для Маргариты Филипповны.
В квартиру вошел мужчина, при виде которого все на несколько секунд замолчали. Даже Димка разинул рот от удивления. Больше всего мой знакомый был похож на Терминатора. Весь в черной коже, с короткой стрижкой – "ёжиком", он производил устрашающее впечатление. Я провела гостя в комнату.
– Познакомьтесь, – елейным голосом представила я мужчину, – это Джаспер Стартап, мой знакомый дизайнер из Америки. Джаспер произнес "хеллоу" и присел на стул. У Марго начало вытягиваться лицо. Я налила "американскому дизайнеру" чашку чая, он аккуратно взял ее в свои руки, и чашка исчезла в огромных ладонях. Олег посматривал то на Джаспера то на меня, пытаясь понять, что происходит. Хотя по его лицу было видно, что он догадывается. Мы с Джаспером беседовали о погоде и природе, но на английском. Остальные в разговоре не участвовали, в силу слабых знаний языка. Наконец наступил апофеоз. Джаспер встал и пошел по квартире. Глубоким низким голосом он говорил и указывал на стены и мебель, жестикулировал, то аплодировал, то отрицательно махал рукой. Я стояла рядом с ним, время от времени подбрасывая реплики.
Марго тихонько вышла из-за стола и встала рядом со мной.
– Наточка, а что он говорит?
Я мысленно похлопала в ладоши и повернулась к свекрови.
– А он, Маргарита Филипповна, хвалит меня! Говорит, сейчас вошли в моду эргономичность и функциональность.
Джаспер еще минут двадцать распинался, пытался рисовать на салфетке, потребовал линейку, прикладывал ее к стенам, поднимал руку над головой, что-то очерчивал в воздухе. Все это время Марго заворожено смотрела на него, пытаясь уловить смысл.
Наконец он выдохся. Я вместе с дизайнером вышла в прихожую. Он натянул куртку и попрощался.
– Провожу до машины, – улыбаясь сказала я. Марго активно закивала. Вдруг Джаспер развернулся, подошел к ней и, взяв маленькую ручку, нежно приложился. Я прыснула.
Мы вышли из подъезда.
– Спасибо, Сережа! – я похлопала по куртке "американского дизайнера".
– Не за что, Наташ, – пробасил он, улыбаясь, – это было забавно.
Сережа Новацкий – представитель нашей фирмы в Америке, потому и языком владеет в совершенстве.
– Ты произвел на Марго неизгладимое впечатление!
– Надеюсь, поможет. А что за Джаспер?
– Да не знаю. Взяла первое попавшееся в интернете имя заграничного дизайнера, – я засмеялась.
Мы еще поболтали, потом Сергей сел в свой джип и уехал.
Дома меня уже ждали.
– Наточка, – заискивающе взяла меня под локоток Маргарита Филипповна, – не могла бы ты договориться, чтобы Джаспер и мою квартиру посмотрел?
В гостиной Олег давился от смеха.
Комод мы все-таки оставили. Привыкли к нему. А кошачий дом вернули в магазин, кот отказался в нем жить, предпочитая комод.
После визита "Джаспера" Марго заметно успокоилась. Но зато с меня переключила внимание на Димку, который любил проводить время с бабушкой Маргаритой.
Однажды, гуляя в парке, Марго неожиданно спросила:
– Димочка, а был ли ты хоть раз в театре?