Игра в «Жизнь». Сборник стихотворений

Что прошли они и что на поле битвы было.

Ровно на год, Снова позабыты.

Государством, ЖКХ и обл.думой,

Никуда без утренней молитвы,

Ну а как иначе, мир у нас безумный.

Ценности равны ничтожному проценту,

Дело всем лишь до своей "опорной точки",

Стыдно, что пришли мы к этому моменту,

Где так актуальны эти строчки.

Где бы были мы, не будь их в 41ом?!

Или будь они подобны большинству сейчас!?

Очень прост ответ, нас не было б, наверное.

Да-да, неблагодарные невежды, не было б расхорохоренных и вас!

О сколько забытых Вас, наши родные,

Дедулечки, бабушки,с волей крепче бетона,

Спасибо ВАМ, что вы живые,

Средь пафоса, хамства, и тех у кого бумажная псевдо корона.

Час как, Салюты праздничные догорели.

В маленькой кухоньке стынет остывший чай.

Семь лет назад, вас пятеро в кухоньке этой сидели,

Сегодня один… ночь… корвалол и печаль…

Дедушка.

"Дедушка, давай, посидим, молча."

Я говорю, положил ладонь на его плечо.

После слова "война" он никогда не поставит точку,

Он молчит, но она стала его палачом.

Мне, порой, снятся боевые сражения,

Знаете, я просыпаюсь в холодном поту.

Для меня, это просто сон, мгновение,

И мне страшно представить, что же снится ему.

Замерзшие, голодные, в крови друзей и врагов,

Испуганные и не готовые, к таким проделкам Богов.

Мы, молча, сидим, стрелки бегут на часах,

Мне очень отчетливо слышно,

В его памяти, выстрелы в темных лесах,

Я руку его сжимаю, прищуриваюсь и боюсь,

Дыхание замирает, и я про себя молюсь.

Молюсь за погибших и храбрых,

За тех, кто остался в живых,

За деда молюсь, за раны,

За семьи молюсь, за родных.

Я хлюпая носом, уткнувшись в жилетку с запахом табака,

Мой дедушка, не философ, его изменила война.

Война и меня изменила, отголоском былых боёв,

С поклоном низким к могилам, идем, не скрывая слёз.

Гордитесь своими героями, не падайте в грязь лицом,

Они нашу жизнь нам строили, встречаясь лицом к лицу с врагом.

Весна 45го.

Милая Лена, вот уже 2 месяца, как от тебя нет писем,

сегодня, штурмом овладели городом ХАЙЛЬСБЕРГ,

Паёк сегодня просто мизер,

и был багрово-красный рассвет.

Моя милая Лена, сегодня бомбили,

Игорь не выжил, осколком пробило грудь,

Я не знаю, как рассказать об этом Ире,

когда, я в Дубровки с войны вернусь.

Я непременно вернусь, Лена, слышишь!

Я выживу, только и ты, умоляю, держись,

Ну что же, родная, ты мне не пишешь?

Крепись, моя Лена, слышишь, крепись.

Милая моя Лена, сегодня всю ночь не спали, бомбили,

Потери 17 наших ребят,

Мы тоже немало фашистов убили,

Но оборону сломить все так же хотят.

Сегодня холодное небо и ветер,

Я представляю тебя за столом,

в твоем черном в горошек жилете,

Ты ждешь меня, Лена, с открытым окном.

Милая Лена, если что-то случится,

Ты помни, родная, что жил для тебя,

Мне бы минуту, секунду, проститься.

Чтоб помнила любящим, смелым меня.

Дима, родименький, почта с задержкой,

Ире сказали, горе ею нету границ,

Сегодня с утра было холодно, снежно,

И так и стучали окно вереницы из птиц.

Мама болеет, проклятой ангиной,

Сосед, Виктор Иваныч, откуда-то выискал соду,

А ей бы сейчас чай горячий,

Но нет, и пьёт горячую воду.

Димка, любимый, ты только скорей возвращайся,

У нас настоящая будет семья,

Борись же мой милый, в живых лишь останься,

Сюрприз есть хороший, у нас для тебя.

Любимый мой Дима, вчера получила записку,

Письмом её точно назвать не могу.

Ну что же за страшные пишешь ты мысли,

Что хочешь оставить меня здесь одну.

Весна за окном, и ты скоро вернёшься,

Я встречу тебя пред открытым окном,

Как прежде, тепло и светло улыбнешься,

Давай мы с тобой и сговоримся на том.

Последние письма, февраль 45го,

Наверное, почта с задержкой, сегодня ж апрель,

Никак не дождусь от тебя ответного,

А я так их жду, каждый день, каждый день.

Скорей возвращайся домой, милый Димка,

Нас трое теперь, вот уж как две недели

Дочка, назвали Маринка,

Я ни на шаг от её колыбели.

Любимый мой, родной мой, самый хороший,

Сегодня с утра принесли похоронку,

Сказали, что век закончен, он прожит,

И в руку вложили твою мне иконку.

Мой Димка, наверное, это ошибка,

Ты теперь не уйдешь, теперь нас ведь трое,

Меня изнутри обожгло крапивой.

Не хочу и не буду я верить этому горю.

Здравствуй папа,

Я дочка твоя– Марина.

Мне минуло 10.

А ты все никак не придешь,

Мы с мамой не верим,

Мы ждём тебя, папка, родимый!

Когда же ты, папка, нас с мамой найдёшь…

СемьЯ.

У кого-то работа и деньги, у кого бирюльки и стразы,

У кого-то машины и пароходы, у кого-то нефть и алмазы.

Это ценности, что безразличны, для меня, вы уж в это поверьте,

Есть бесценнее и безграничней, смыслы на этом свете.

Когда дома светло и спокойно, когда пахнет вкусным чаем,

Когда мир, когда все довольны, когда все друг друга встречают.

Когда радостью есть с кем делиться, когда горе одно на всех,

Когда есть, для кого трудиться, когда искренен каждый смех.

Когда маски сняв за порогом, и ссутулив затекшие плечи,

говоришь все как перед Богом, зная, тут тебя точно излечат.

Для меня семья моя ценность, самый кладистый клад на земле,

Моя часть… да не часть, а цельность, опора рука в руке.

Человеком всегда стоит оставаться ради людей.

Элен.

Элен считает, что внутри нее синее море.

В нем просто огромный и чистый мир, лишь приглядись.

Элен пьет холодный и горький кофе.

И смотрит в окно по ночам, сквозь зубы себе говоря: Ты только держись.

Элен на работу/с работы, и жизнь аккуратно стоит на полках.

А море бушует внутри и хочется на берега.

Искать свое место, словно в стогу иголку.

И именно этим, питается девочкина тоска.

Наутро берет телефон, там музыка и заметки.

Две книжки кидает в сумку и кофе" возьми с собой",

В кармане ее пальто от сдачи звенят монетки.

Она улыбается миру и следует за толпой.

А море внутри… накатывает и сияет,