Новые приключения Дон Кихота и Санчо Пансы. Из века 17-го в 21-й век

Сцена 1.3

Дон Кихот и Санчо Панса собираются в дорогу и поют песню.

 
Дон Кихот :
Собирайся, Санчо Панса, завтра утром выезжаем —
Ждёт нас дальняя дорога, ждут нас слава и почёт!
В честь прекрасной Дульсинеи знамя рыцарей поднимем
Благородно и отважно, против зла, за справедливость.
Верного коня седлаю, выступаю я в поход.
Трепещите, негодяи, будет кара и расплата!
Острый меч я наточил, и крепка моя рука.
Золотом сверкают латы.
СанчоПанса:
Да тут какие-то заплаты!
Дон Кихот:
На щите орёл…
Санчо Панса:
Откуда?!
Дон Кихот:
Да не мешай!
Санчо Панса:
Ладно, не буду.
Дон Кихот:
Шлем надёжный и забрало…
Санчо Панса:
Это шоры на глазах!
Дон Кихот:
Так гулко бьётся моё сердце!
Санчо Панса:
Ты б давление проверил!
Дон Кихот:
В честь прекрасной Дульсинеи!
Санчо Панса:
Я б сказал, но промолчу.
Дон Кихот:
Нам удача улыбнётся:
Совершу я подвиг ратный и добьюсь её любви…
Санчо Панса:
Да, если я ей заплачу!
Дон Кихот:
Нам удача улыбнётся.
Санчо Панса:
Трепещите, негодяи!
Дон Кихот:
Острый меч в моей руке, нас слава ждёт!
В честь прекрасной Дульсинеи знамя рыцарей поднимем,
Благородно и отважно, против зла, за справедливость,
Верного коня седлаю, выступаю я в поход!
 

Сцена 1.4

Утро. Дорога. Дон Кихот и Санчо Панса отправились в путь. Дон Кихот верхом на Росинантэ, Санчо Панса – на своём осле.

Дон Кихот: Ну что ж, неплохое начало… Уехали мы незаметно… ничего вроде бы не забыли.

Посмотри, как красиво описывал Амадис Галльский начало своего путешествия! (Открывает книгу.) «Май подходил к концу. Белоснежный город Кордова купался в жарких лучах андалузского солнца. Горы, подступающие с севера, побелели от цветущих апельсиновых деревьев, а в садах Альгамбры цвели гранаты. Высокие тополя стояли вдоль дороги, а ветры, дующие с погружённых в дымку вершин Сьерры Морены, несли приятную прохладу…»

Санчо Панса: Это у Амадиса была прохлада Сьерры Морены. А у нас день будет жарким – солнце вон как палит!

Дон Кихот: Ничего, к полудню, надеюсь, мы доберёмся до Мигель Эстебан – там и переждём жару. Меня больше беспокоит другое: то, что я ещё не посвящён в рыцари, поэтому не должен вступать в поединок ни с каким рыцарем…

Санчо Панса: Что же делать будем?

Дон Кихот: Надеюсь. мы встретим благородного рыцаря, который согласится посвятить меня в рыцари…

Санчо Панса: Это сложная процедура?

Дон Кихот: Да нет… У меня всё есть для того, чтоб быть посвящённым. Книга рыцарская, конь, копьё, щит, меч… шлема вот пока нет, но это допускается.

Санчо Панса: Ну, значит, не о чем беспокоиться?

Дон Кихот: Да, Санчо… Ах, как хорошо здесь! Свобода, природа… (Начинает петь.)

 
Лишь только первый лучик пробежался по земле
И путникам дорогу осветил,
Покинули мы дом, навстречу вышли мы судьбе,
Как светлый Феб, бывало, говорил.
 
 
Навстречу деве, огненной Авроре мы идём
Бескрайними полями Монтенсьерра.
Приветствует нас с высоты кастильский горизонт —
Могучий благородный кабальеро…
 
 
Дон Кихот – Кастилии великий сын!
Росинантэ – не просто конь, а исполин!
И Санчо Панса на осле верхом.
Да, мы идём… Да, мы идём!
 
 
Ты, Дульсинея, всех прекрасней на земле!
Я – рыцарь твой. Я так мечтаю о тебе!
Ты сердце мне разбила – красотою я пленён.
Навеки очарованный я… Дон!
 
 
Дон Кихот! Иду я, латами звеня.
Верный конь на подвиги зовёт меня.
И Санчо Панса на осле верхом.
И мы идём… да, мы идём!
 

Дон Кихот (продолжает без музыки): О, принцесса Дульсинея, владычица этого пленённого сердца! Какой удар нанесли вы мне, удалив от себя со строгим запрещением никогда не появляться в присутствии вашей красоты!

Удостойте, о сеньора, вспомнить об этом верноподданном сердце, из любви к вам испытывающем столько мучений!

Санчо Панса: Мой господин, да не мучайтесь вы так со своей дамой сердца! Я всё хотел вам сказать по поводу Альдонсы… то есть Дульсинеи, что она совсем не так непорочна, как вам представляется.

Дон Кихот: Стой, Санчо, остановись и замри! Пока не поздно, опутай уздой крепкой свой язык, ибо ты на краю пропасти!

Предупреждаю тебя, что хоть ты и оруженосец, но не помышляй высказываться про даму сердца рыцаря, иначе, по рыцарскому закону, я буду обязан убить тебя, и поверь мне: сделаю это прямо этим вот мечом, который ты несёшь, поскольку никто не имеет права прикасаться к непорочной деве Дульсинее…

Санчо Панса: Что ж, если законы рыцарства таковы, я промолчу. Хотя вам было бы полезно услышать мои слова, но теперь, когда я узнал от вас про этот рыцарский закон… Не скажу вам ничего, хоть вы меня тридесять раз попросите! (Начинает петь.)

 
Я щит и меч несу, трофеи собираю —
Служу оруженосцем. Есть у меня осёл – им ловко управляю.
Мой господин – Дон рыцарь – злодеев побеждает.
Сильна его рука, могуч и крепок конь – он устали не знает.
Идём до поздней ночи, выходим утром рано.
Чтоб слабых защитить, расправиться со злом, повергнуть великанов…
 

Санчо Панса: Мой господин, дело к вечеру идёт, а ночи сейчас холодные. Вон там, на пригорке, виднеется что-то похожее на дом! Давайте поедем туда, чтоб не на улице ночевать…

К тому же я умираю от голода, и осёл мой еле шевелит ногами от усталости.

Дон Кихот: Да, Санчо, я и сам заметил этот замок. Думаю, там мы найдём приют.

Санчо Панса: Замок или не замок – там увидим. Всё равно выбора нет.

Дон Кихот и Санчо Панса направились в сторону постоялого двора.

Дон Кихот: Видишь, Санчо, вблизи стало очевидным, что это самый настоящий замок! С четырьмя башнями и капителями из блестящего серебра, у которого и подъемные мосты, и рвы, и все другие принадлежности.

Санчо Панса: Да? Я почему-то этого не вижу… Хотя какая разница, лишь бы там были постель и еда!

Дон Кихот: А мне важнее, чтобы там был хотя бы один благородный рыцарь, который согласится посвятить меня в рыцари. Я готов ещё неделю не есть и не пить – лишь бы побыстрее стать полноценным рыцарем!

Стой, нужно подождать, когда карлик протрубит!

Санчо Панса: Какой такой карлик?..

Дон Кихот: На стене замка должен появиться карлик и звуком рога подать сигнал о приближении рыцаря.

Санчо Панса: Я так голоден, что сам скоро полезу на стену и начну выть или трубить!

Давайте уж въедем внутрь, а там я найду вам какого-нибудь карлика или низкорослого слугу – он вам и протрубит.

Сцена 1.5

Дон Кихот и Санчо Панса приближаются к постоялому двору. Из дома выходят две девицы.

Дон Кихот: Ага, карлика нет, зато хозяйка замка нас встречает, и с ней ещё знатная дама… (Обращается к дамам.) О, Buenas tardes!.. Добрый вечер, благородные сеньоры! Для меня большая честь, что вы лично вышли навстречу мне, странствующему рыцарю, хотя вполне могли бы послать карлика с трубой!

Пусть сеньоры не опасаются с моей стороны никакой вольности, потому что в уставах рыцарства, строго соблюдаемых мною, считается неприличным и недозволенным покушаться на целомудрие дам такого высокого происхождения, к которым вы, как я могу заключить по вашему виду, относитесь.

Девица: Сеньор! Что это вы говорите, я отродясь такого не слышала! Сейчас рассмеюсь! (Начинает хихикать.)

Дон Кихот: Вежливость свойственна красоте, безосновательный же смех неприличен!

Но я говорю это не для того, чтобы обидеть вас или нарушить ваше весёлое настроение, я лишь выражаю вам своё восхищение вашей красотой! И готов, чем могу, служить вам.

Выходит хозяин постоялого двора.

Хозяин: Buenas tardes! Если вы, ваша милость, сеньор рыцарь, ищете ужин и ночлег, то у нас вы найдёте всё необходимое в изобилии, и даже более того! Я Перлузор – хозяин этого заведения. А вы?

Дон Кихот: Buenas tardes, сеньор Перлузор! Моё имя пока ещё мало известно, но настанет время, когда оно будет на устах у многих, так же как имя моего коня, которого, кстати, зовут Росинантэ. Меня же самого зовут печальный рыцарь Дон-Кихот Ламанчский.

Хозяин: Какое интересное погоняло! Ну что ж, давайте знакомиться, сеньор печальный Дон Кихот…

Начинается песня

Хозяин:

 
Это постоялый двор. А хочешь – замком назови.
Всё, что нужно, есть у нас. Если деньги есть – бери…
Вот кастильское вино, жареный бараний бок.
Вот свежайшая макрель, А это – плавленый сырок.
 

Дон Кихот:

 
В поход! Отправился я – рыцарь Дон Кихот.
Труба на бой меня зовёт. Я рыцарь – Дон Кихот!
….Злодеи, бойтесь, трепещите – возмездие вас ждёт!
Я храбрый воин, рыцарь Дон Кихот. Иду, иду в поход.
 

Хозяин:

 
Хочешь – девочек предложу. Есть на вкус любой товар:
Из Кордовы – брюнеточки, из Алжира – мулаточки.
Выбирай, если деньги есть. Все красотки, как на подбор!
Двух, одну или сразу всех! Это наш постоялый двор.
 

Дон Кихот:

 
В поход! Отправился я – рыцарь Дон Кихот!
Труба на бой меня зовёт
Я рыцарь, Дон Кихот! Злодеи, трепещите —
Возмездие вас ждёт!
Я храбрый воин, рыцарь Дон Кихот,
Иду, иду в поход…
 

Хозяин:

 
Хочешь – в карты можем сыграть, в бильярд шары погонять.
Или нужен тебе кальян? А послушать хочешь баян?
Можно даже траву курить или с содовой виски пить.
Хочешь, шарик где, угадать, на судьбу свою погадать?
 

Дон Кихот:

 
В поход! Отправился я – рыцарь Дон Кихот.
Труба на бой меня зовёт Я рыцарь… Дон Кихот…
Со мной оруженосец…
Мой конь – мой Росинантэ – в бою не подведёт,
Осёл с трофеями мешки везёт.
Мы все отправились в поход!
 

Дон Кихот: Я, признаться, не всё уловил, что вы тут сказали и пропели. Вероятно, это из-за плохого владения каталанским диалектом, но я понял, что вы приглашаете нас погостить в вашем замке. В этой связи должен сказать, сеньор Перлузор Кастелян, что для нас большая честь принять ваше приглашение!

Хозяин: Кастелян? Что это за название вы ко мне примастрячили?

Дон Кихот: По рыцарскому обычаю, Вас следует называть «Кастелян», поскольку вы хозяин «кастелло», то есть замка.

Хозяин: Ну что ж, пусть кастелло. Но должен предупредить, что живём мы здесь довольно скромно, звёзд не имеем. «Bed and breakfast» – вот наш сегмент.

Дон-Кихот: Мне, сеньор кастелян, нужно немного. Ведь я, как странствующий рыцарь, обязан жить скромно. Моё призвание – делать добрые дела. Ради этого я могу даже обходиться без еды и постели.

Хозяин (с издёвкой): Да-а? То есть вы, ваша милость, согласны заночевать под навесом возле конюшни, и даже злобные слепни, которые там обычно квартируют, вас не испугают? Тогда я рад предложить вам за недорого возможность не спать там хоть целый год!

Санчо Панса: Но-но! Здесь кроме рыцаря есть мы – я, мой осёл и конь сеньора рыцаря. Нам рыцарских извращений не нужно! Дайте мне нормальную комнату, а коню с ослом – стойло! Ну и еды, как положено.

Хозяин: Ага… Понял. Как мне вас называть, благородный сеньор?

Санчо Панса: Я Санчо Панса. Пока вот служу оруженосцем у сеньора рыцаря, но скоро буду губернатором острова.

Хозяин: Ага… Тогда, если позволите, я буду называть вас «ваша светлость».

Санчо Панса: Да называйте как хотите! Только побыстрее несите еды, а то живот мой такие песни поёт и басни рассказывает, что неудобно к приличному человеку приблизиться!

Дон Кихот: А кто эти знатные дамы? Не хозяйка ли этого замка с фрейлиной?

Хозяин: Чего-чего? Я и не знал, что они знатные! У одной и правда знатный зад, но в каком замке она хозяйка, я не ведаю. Она здесь недавно приютилась. Подрабатывает, знаете ли… Ну, там эскорт, дневная красавица, ночной патруль и разные другие весёлости для состоятельных господ…

Кстати, давайте-ка сразу решим, что вам подать на ужин, а то дело к ночи. Боюсь, повар-лентяй завалится спать.

Дон Кихот: Что касается еды, то я не привередлив и буду охотно есть всё, что только подадут, и всё поданное будет кстати.

Хозяин: Ну, значит, пара гамбургеров, картофель фри и пирожок с вишней вас устроят?

Санчо Панса: А нет ли чего-нибудь испанского? Задолбала эта глобализация!

Хозяин: Нет… Извините…

Дон Кихот: Милейший… Por favor!.. Несите всё, что вы назвали… Ну, и вина, конечно. Кувшинчик…

Сцена 1.6

Подали ужин. Дон Кихот и Санчо Панса уселись за стол.

Дон Кихот: Ну что же, Санчо, стол накрыт, и вино подано. Думаю, будет уместно начать нашу трапезу тостом. Предоставляю тебе слово!

Санчо Панса: Раньше, когда я ещё не был оруженосцем и кандидатом в губернаторы, мой обычный тост был таким: «За долгую жизнь, ненасытную жажду, тугой кошелёк и короткую память!»

Сейчас же я думаю, что этот тост не вполне подходит к моей теперешней должности. Однако другой выдумать я ещё не успел.

Дон Кихот: Да, Санчо, тост, который ты произнёс, не вполне понятен. Он мало похож на рыцарский – скорее он какой-то разбойничий. Так что давай придумывай новый. А пока скажу я.

За прекрасных дам, которые вдохновляют на подвиги рыцарей и их коней!

Санчо Панса: Хороший тост, но в нём нет ни слова об оруженосце.

Дон Кихот: А это и не требуется, Санчо. Ведь совершенно ясно, что если дама способна вдохновить рыцаря и его коня, то, без сомнения, она способна вдохновить оруженосца и его осла.

Санчо Панса: По своему опыту предполагаю, что правило это не безупречно. Однако не буду спорить, мой господин, и с удовольствием выпью за сказанное!

Дон Кихот и Санчо Панса поднимают бокалы с вином, пьют.

Санчо Панса: Ух, как хорошо! Вот так я бы странствовал и странствовал, чтоб только не выходить с этого двора или даже не выходить из-за этого стола!

Особенно если выписать сюда вашу племянницу, чтоб еды нормальной приготовила, а то кормят какими-то трансжирами…

Дон Кихот: Да, Санчо, насчёт еды ты прав: фастфуд – это не рыцарская пища. Ну а в остальном неплохо здесь – славный замок.

На улице слышен пастуший рожок.

Дон Кихот: Вот и музыканты пришли! Чудесно! Я весьма рад тому, как начинаются наши приключения, и доволен всем! Осталось решить вопрос с посвящением меня в рыцари. Думаю, Кастелян замка вполне подойдёт. Без сомнения, он принадлежит к рыцарскому ордену и не откажет мне.

Санчо Панса: Думаю, вы правы. Пройдоха-трактирщик на всё согласится ради денег, но мне, если честно, так хочется спать, что я ни о чём другом не могу и думать.

Дон Кихот: Это нормально для оруженосца. Ведь оруженосец – это всё равно что прапорщик. Так что иди спи, но позови сюда Кастеляна. Я с ним поговорю.

Санчо Панса: Да, мой господин.

Санчо Панса уходит. Дон Кихот достаёт меч, любуется им, делает несколько взмахов и начинает петь.

Дон Кихот:

 
Мальчик резвый, кудрявый, влюблённый,
Дон Кихот, женской лаской прельщённый,
Не довольно ль вертеться, кружиться,
Не пора ль тебе рыцарем стать?
Срок настал, и собой, без сомненья,
Ты украсишь победную рать!
 

Выходит Хозяин постоялого двора, встаёт сбоку, с удивлением наблюдает со стороны за Дон Кихотом, который продолжает крутить мечом и петь.

 
Будешь рыцарем суровым
Ты на подвиги готовым.
Вместо пляски очень скоро
Марш начнётся через горы,
Чрез леса, через долины
И зелёные равнины.
Не беда, что денег мало, —
Лишь бы на любовь хватало!
 
 
Дон Кихот alla vittoria!
Alla gloria militar!
Дон Кихот, alla vittoria!
Alla gloria militar! Alla gloria militar!
 

Дон Кихот замечает Хозяина, останавливается.

Хозяин: Браво, сеньор рыцарь! Я ни разу не был в опере, но сейчас думаю: нет смысла туда идти! Всё равно лучше, чем вы, там не споют. Великолепно! (Хозяин хлопает в ладоши)

Дон Кихот: Я ни за что не сойду с этого места, благородный рыцарь Перлузор Кастелян, до тех пор, пока вы не согласитесь осчастливить меня, посвятить меня в рыцари! Эту ночь я проведу на страже оружия в часовне вашего замка, а завтра вы совершите обряд посвящения, чтобы я имел возможность отправиться на все четыре стороны света, ища приключения для блага нуждающихся согласно долгу странствующих рыцарей!

Хозяин: О, сеньор будущий рыцарь! Я с радостью исполню всё, что вы пожелаете… при условии соответствующей оплаты, конечно!

Вашу затею я нахожу совершенно естественной, поскольку именно знатные господа обычно любят почудить. А вы, судя по вашей наружности, большой чудак, то есть весьма знатный господин.

Я и сам в годы молодости много рыцарствовал. И в Малаге покуролесил, и на островах Риаранских… Посетил все злачные места Кордовы, и в предместьях Севильи поблудил, и в Валенсии, и в Гренаде… Совершил целую кучу подвигов, благодаря которым познакомился с большей частью колоний и исправительных заведений Испании. Чалился там, кстати, вместе с разными благородными донами!

В конце концов вот успокоился в этой глуши, в этом замке. И теперь весьма скромно живу здесь. Развожу лохов, овец, даю перекантоваться беглым рыцарям, посвящаю в рыцари, свожу с рыцарями девиц… то есть благородных дам, кормлю проезжих всякой (тьфу!) вкуснятиной, и это всё исключительно из человеколюбия!

Признаюсь: не совсем безвозмездно, поскольку они – рыцари, конечно, – в награду за моё гостеприимство делятся со мной тем, что имеют. Так сказать, несут доляну…

Кстати, у вас, сеньор, есть чем поделиться? Ну, там золотишко с приисков, бисер типа брюликов, антиквариат либо другие трофеи?

Дон Кихот: Я, признаться, не всё понял, что вы сказали, благородный сеньор рыцарь Кастелян. Видимо, утомление первого дня пути сказывается, но это не важно.

У меня пока нет трофеев, поскольку я ещё не участвовал в поединках и не имел возможности их добыть, но у моего оруженосца есть большая кожаная сумка и два мешка специально для трофеев. Так что на обратном пути, думаю, будет чем с вами поделиться, благородный Кастелян…

Хозяин: Что же, понимаю и готов подождать… А по поводу нашего дела, сеньор Дон Кихот, должен сказать, что в моём замке нет часовни, где бы вы могли встать на страже оружия.

Но мне известно, что в случае надобности стоять на страже оружия можно всюду, где покажется удобным, и потому вы, сеньор, можете сторожить своё оружие хоть в этом самом дворе, хоть всю ночь!

С наступлением же утра я организую все необходимые церемонии, после чего вы, дорогой гость, сможете считать себя самым настоящим рыцарем.

Дон Кихот: Благодарю вас, сеньор рыцарь Кастелян! Я надеюсь, церемониал будет организован вами на высшем уровне. Ну, чтобы все пришли: придворные, разодетые в шёлк и парчу, офицеры в стальных доспехах, рыцари в алых и синих плащах, священники в чёрном, монахи в коричневом, сером и белом, трубачи в жёлтом и красном…

Хозяин: Да-а! Эк вы карнавал тут разукрасили! Однако такую пестроту я не соберу. Да и ни к чему она. Ведь правила посвящения в рыцари давно изменились, как, впрочем, и все остальные правила жизни.

Сейчас все титулы, звания, медицинские справки, сертификаты соответствия покупаются и продаются. Всё решают деньги, кэш, валюта, гульдены, пиастры… я хотел сказать «реалы»! Как говорится в старинной андалузской пословице: «Кто платит, тот и танцует балерину!»

Дон Кихот (оживившись): Да-да! Дульсинея тоже мне говорила про это!

Хозяин: Ну вот! И я говорю, что современный ритуал посвящения в рыцари весьма демократичен. Достаточно одного рыцаря и пары ассистентов, а подтанцовку собирать не обязательно.

Дон Кихот: Ну что ж, не смею спорить с таким опытным рыцарем, как вы, сеньор! Пожалуй, я встану на страже немедленно вот у этого колодца – как раз тут и оружие удобно разложить.

Так, сюда вот и положу. (Раскладывает своё оружие около колодца.) У меня только одно сомнение, сеньор Кастелян…

Хозяин: Какое?

Дон Кихот: Если придут злые рыцари тьмы похитить моё оружие, как мне его оборонять? Ведь не будучи посвящённым в рыцари, я не имею права разить их мечом!

Хозяин: Да-а?! Но не беда – вон там, у колодца, лежит кусок оглобли от старой повозки. Хороший дрын!

Его можно временно использовать в качестве оружия, чтоб не нарушать рыцарских законов.

Дон Кихот: О, благодарю вас! Теперь я абсолютно спокоен и решителен отстоять своё оружие, сколько бы негодяев ни дерзнули на него покуситься!

Хозяин (с издёвкой): Да-да, удачи вам, славный будущий рыцарь!

Сцена 1.7

Вечер, закат. Дон-Кихот прохаживается медленным шагом вокруг колодца – то подходит к оружию и смотрит на него, то долго и внимательно смотрит в небо.

Дон Кихот: Какие красивые облака! В отсветах заходящего солнца они становятся то густо-розовыми, как губы дамы моего сердца, то вишнёво-коричневыми, как её прекрасные глаза. (Напевает.) «Я исстрадался от любви. Даже во сне тобою брежу, молю тебя…» (Прислушивается, замолкает.) Но что это? Шаги! Кто-то идёт сюда! Неужели рыцари тьмы дерзнули посягнуть на моё оружие?

Из дома выходит погонщик мулов с ведром.

Дон Кихот (громким голосом): О, кто бы ты ни был, дерзкий рыцарь, не рискуй приближаться к моему оружию, если не хочешь поплатиться жизнью за свою смелость!

Погонщик: Мне нужно напоить мулов. Как я их напою, если не подойду к колодцу с водой?

Дон Кихот: Не пытайся меня обхитрить! Я узнал тебя. Ты – чёрный рыцарь дамы треф, Мабак Кампанский! Я готов сразиться с тобой завтра, но сегодня просто держись подальше от меня, ибо ты мешаешь ритуалу посвящения!

Погонщик: Мне нужна вода для мулов, и мне, извините, глубоко фиолетово до вашего ритуала. (Продолжает идти к колодцу.)

Дон Кихот: Ах ты, наглец фиолетовый! Получи тогда! (Подняв глаза к небу.) Помоги мне, о, Дульсинея, украшение сердца моего! Пусть твоя помощь и защита не оставят меня в минуту этой первой опасности!

Дон Кихот начинает вынимать меч, но, вспомнив правила, берёт оглоблю и ударяет погонщика по спине с такой силой, что тот падает как подкошенный. После этого Дон Кихот не торопясь убирает оглоблю и продолжает ходить вокруг колодца.

Дон Кихот: О. Дульсинея! Я весь в огне, горю любовью!

Стемнело, появилась луна. Дон Кихот то продолжает ходить вокруг колодца, то останавливается и смотрит на луну.

Дон Кихот: О, владычица души моей, Дульсинея! Какими яркими красками светило небесное начертало профиль твой золочёный на небосводе! Как точно оно изобразило все прекрасные изгибы твоего тела! (Начинает петь.)

 
На небе луна! Одна в своём лунном мире.
Меж нами стена – стеною нас разделили
Скажи мне, луна: что будет завтра со мною?
Придёт ли она, что стала моей звездою?
 
 
Лишь о ней об одной я мечтаю,
Песни ей и стихи посвящаю.
Corazón….Corazón Espinado
Esa mujer… me esta matando
Como duele como duele el corazón
Сorazón. corazón espinado
 
 
Ранен я, ранен я прямо в сердце —
От любви никуда мне не деться!
Corazón….Corazón Espinado
Esa mujer… me esta matando
Como duele como duele el corazón
Сorazón. corazón espinado
 

Из дома выходит второй погонщик с ведром и направляется к колодцу.

Дон Кихот: Что это? Снова шаги? Сколько же вас всего? Взвод или полк? Но сколько бы вас ни было, презренные наёмники, я вас не боюсь! Идите, идите сюда, бандерлоги!

Идёшь, продажный рыцарь тьмы? Ты, видно, хочешь последовать за Мабаком Кампанским. Я тебе это устрою!

Погонщик: Я хочу напоить мулов, а никакого Мабака Кампанского я не знаю!

Дон Кихот: Ах ты, лжец нахальный! Не знаешь? Ну, так сейчас узнаешь! (Берёт в руки обломок оглобли) O, прекрасная Дульсинея, укрепи меня и помоги моему слабому, теряющему мужество сердцу! Настала минута, когда твоё величие должно обратить свои очи на рыцаря, твоего пленника, которому предстоит такое страшное приключение.

Подняв обеими руками обломок оглобли, Дон Кихот бьёт им второго погонщика – и тот падает рядом с первым.

Дон Кихот: Я предупреждал тебя: не покушайся на моё оружие! Я так же надёжно охраняю его, как непорочная дева Дульсинея охраняет своё целомудрие!

О, моя Дульсинея, как не хватает мне тебя в этой ночи! Как тяжко мне одному в окружении врагов, осыпающих меня хулой на разных языках, протягивающих руки к моему достоинству!

Но ты… ты не сомневайся во мне! И я, и мой конь будем тверды и непреклонны в час испытания! (продолжает пафосно):

 
О, кусты, деревья, травы, одеянье гор нагих!
Ледяных вершин оправа! Пусть напеву с уст моих
вторит хор ваш величавый.
Разнеси же, ветер, весть, коей в мире нет грустнее:
Дон Кихот страдает здесь, переполненный желанием и мечтой
о прекрасной Дульсинее из Тобосо!
 
 
Допустил я безрассудность, тут Амур меня и хлесть
По хребту, лопаткам, шее – и плетей уже не счесть.
В шрамах от ударов весь, Дон Кихот страдает здесь
Он тоскует… о прекрасной Дульсинее Из Тобосо!
 

Хозяин постоялого двора, услышав шум, выглянул в окно и пришёл в ужас.

Хозяин: О, дон батон! Да он настоящий сумасшедший. Тут целое побоище, он перебил всех погонщиков!

О, Матьё! Сейчас сюда понаедут полицаи из священной Армандаты на мою голову! Начнётся: ИНН, санитарные книжки, регистрация, лицензия, декларация… Матка боска!!!

Хозяин вышел во двор, осторожно приблизился к Дон Кихоту и вкрадчивым голосом заговорил.

Хозяин: О, благородный будущий рыцарь! Это я, рыцарь Кастелян!

Пора вершить обряд посвящения, потому что и двух часов стражи оружия достаточно. Вы же просторожили четыре… И поскорее положим делу конец. (В сторону, понизив голос.) Пока кто-нибудь не вызвал сюда грёбаную Армандату!

Но сначала позвольте, сеньор, убрать этих раненых рыцарей-погонщиков.

Дон Кихот: Да-да. Уберите их! Трофеи, кстати, можете взять себе.