Второе замужество
В конце июня, уже ближе к ночи, Верочке позвонил Василий Петрович. Не здороваясь с дочерью, отец заявил: – Я договорился со своим другом из мореходки. Его зовут Соломон Абрамович Зак. Экзамены начинаются в первых числах июля. Пусть Вадим берёт документы и немедленно отправляется в Мурманск. Там он свяжется с моим старым товарищем. Запиши его телефон.
Изумлённая девушка была крепко уверена в том, что отец уже и забыл о своём обещании. И вот ты посмотри, оказывается, он всё же решил помочь своему новому зятю. Она записала продиктованный номер и осторожно спросила: – А где, он там будет жить, в общаге для абитуры?
– Перекантуется несколько дней на кухне у тёщи. Ничего с ней не случится. – со злостью отрезал отец и в сердцах бросил трубку.
Верочка позвонила своей милой маме, обитающей в Мурманске. Софья Семёновна не сильно обрадовалась такому известию, но чего только не сделаешь ради счастья родимой кровиночки.
В мореходку очень сложно попасть, там немыслимый конкурс. – размышляла она: – И всё же, вдруг Вадим сумеет туда поступить? Тогда и старшая дочка вернётся с ним в город. Глядишь, молодые поселятся где-нибудь рядом. Будут заглядывать в гости. А то, как ей там живётся одной, в далёкой России?
Узнав последние новости, Вадим печально вздохнул. Ему совсем не хотелось уезжать из родимой Самары, тащиться куда-то на север и несколько лет снова напряжённо учится. Как будто ему не хватало среднего технического образования? Он и так отлично справлялся с работой механика на небольшом корабле.
Несмотря на своё нежелание, парень не принялся спорить с горячо любимой женой. Он её обожал и старался во всём поступать именно так, как она говорила ему. Вадим шагнул к телефону, и позвонил своему капитану. Благо, что в такое позднее время, он оказался в квартире.
Вадим объяснил, что хочет взять три недели, чтобы попробовать поступить в мореходку в городе Мурманске.
К счастью парня, директор речного порта уехал в Калининград, в командировку на месяц. Теперь его личная яхта стояла в затоне и в ближайшее время не собиралась никуда выходить.
Борис Александрович вошёл в положение своего подчинённого. Он сам когда-то давно начинал, как механик. Потом, прошёл какие-то немудрёные курсы и вот стал капитаном.
Почему бы и хорошему парню не повторить его путь? Седовласый мужчина, немного подумал и твёрдо сказал: – Всё равно мы торчим у причала. Так что, напиши заявленье на отпуск, оставь его мне, и спокойно езжай в мореходку. Сдашь экзамены и сразу назад. Если нам будет нужно куда-то идти, то мы несколько дней и без тебя обойдёмся.
– Большое спасибо. – ответил Вадим. Он положил на рычаг телефонную трубку, подошёл к шифоньеру и стал собирать спортивную сумку в дорогу.
Утром, Верочка взяла те немногие деньги, что имелись у молодожёнов в наличии, вышла из дома и помчалась на железнодорожный вокзал. Нужно было купить мужу билеты. Их хватило в обрез. Только на дорогу туда.
– «Ничего. Мама покормит зятя неделю, а потом за свой счёт отправит обратно в Самару». – подумала девушка. Верочка знала, что Софья Семёновна работала преподавателем в средне образовательной школе и получала очень скромный оклад, но другого выхода не было.
– Заработаем и отдадим эти деньги. – уговаривала девушка свою беспокойную совесть.
Вернувшись домой, Верочка застала там Сергея Ахматова, соседа и товарища мужа. Он что-то обсуждал с любимым супругом.
– Сергей узнал, что я еду в Мурманск. – смущаясь, стал объясняться Вадим: – Он хочет сгонять вместе со мной. Туда из Европы везут иномарки и продают их в порту намного дешевле, чем здесь.
До нас две тысячи семьсот пятьдесят километров. Это около полутора суток пути. Одному ехать трудно. Можно ночью заснуть за рулём. Поэтому он попросил, чтобы я помог ему пригнать «тачку» сюда.
– «Вот и отлично». – радостно подумала Верочка: – «Не нужно будет маме брать билеты для мужа обратно».
Стараясь не выдавать своих чувств, девушка тотчас согласилась с супругом: – Конечно. – сказала она: – Вдвоём вам будет намного удобней. Сама с отцом пару раз ездила на автомобиле в Самару. Знаю, как это долго и трудно.
В субботу, двадцать шестого июня, Вадим и Сергей отправились в Мурманск по железной дороге. Двадцать седьмого, они прибыли в столицу России. Сделали там пересадку и через два дня оказались на месте.
Мамочка Верочки была в полном шоке. Она с недовольством ждала прибытия зятя, а вместе с ним явился ещё какой-то здоровый бугай лет тридцати. Хорошо, что младшая дочка Наташа отправилась с другом на дачу.
Так что, незваных гостей удалось разместить в освободившейся комнате. Правда, пришлось им спать на полу. Не укладывать же двух мужиков в узкую девичью постель.
Тридцатого июня, Вадим отнёс свои документы в приёмную комиссию морского училища. После чего, он позвонил другу тестя, Соломону Абрамовичу. Парень сказал, что он родственник Василия Петровича, вчера прибыл в Мурманск, а завтра утром пойдёт на первый экзамен.
В ответ парень услышал лишь несколько мало что значащих, уклончивых фраз. Мол, спасибо, что позвонил. Удачи тебе на экзаменах, и передай привет моему старому другу. Приедет сюда, пусть заходит. Всегда рад его видеть.
Оно и понятно, одно дело, когда твой товарищ живёт и работает рядом с тобой. Хочешь, не хочешь, а ты должен ему помогать. Вдруг, когда-то тебе нужна будет поддержка с его стороны? Совсем другой коленкор, если он переехал в Москву.
Прошли те времена, когда в столице было трудно устроиться. Нужен был хоть какой-нибудь адрес, чтобы переспать там несколько раз. Теперь, гостиниц полно, на любой кошелёк. Не стоит никого утруждать. Да и сам будешь меньше кому-то обязан.
Поняв, что звонил он напрасно, Вадим пришёл в полное недоумение от поступка мужчины и, не говоря ни единого слова, бросил телефонную трубку. Утром он печально вздохнул и, понурившись, пошёл в мореходку. Теперь у него оставалась надежда лишь на себя, и ещё, на везенье.
– «Знал бы, что всё будет именно так, ни за что не приехал сюда». – думал он по пути: – «Только деньги за билеты пропали. Да ещё и три недели рабочего времени мне никто не оплатит».
Пока супруг Верочки потел на экзаменах, его товарищ Сергей метался по огромному порту. Там стояли тысячи иностранных машин. Их привезли из-за бугра на кораблях торгового флота.
Прибыв на кораблях за рубеж, мариманы мчались на свалки больших городов. Они брали там за бесценок всё то, на чём уже не хотели ездить в Европе. Матросы грузили на палубы хлам на колёсах и плыли обратно, в Россию. «Тачки» оказывались самого разного уровня, качества и разной цены. Выбирай, не хочу.
Покупка не представляла какой-либо проблемы. Отдал пачку зелёненьких баксов торговцу, и вот, ты уже полноправный владелец авто. Все сложности возникали чуть позже. Ведь такой агрегат нужно было потом «растоможить».
Этот процесс оказался достаточно долгим. Поэтому, Сергей благоразумно решил, что оформить все документы он сможет в Самаре. Вопрос только в том, что туда ещё нужно добраться.
В те времена, на дорогах «цивилизованной, демократической Родины», как говорил о России вечно пьяный Б. Ельцин, действовали тысячи банд, вооружённых автоматическим стрелковым оружием.
В лучшем случае, они просто отнимали у водителя деньги, ценные вещи, машину и те бумаги, что прилагаются к ней. В худшем, убивали хозяина и всех его пассажиров. Трупы закапывали в ближайшем овраге. «Тачку» отправляли на рынок, для повторной продажи.
Тогда, в течение каждого года, в стране пропадало по сто тысяч граждан. Они исчезали совершенно бесследно. Сейчас, наверное, таких бедолаг нисколько не меньше. Только к этому все постепенно привыкли.
Бродя меж рядами машин, Сергей услыхал, что у многих людей возникла та же проблема, что сейчас у него. Ведь ехать придётся через глухую Карелию, где кругом реки, леса, да болота.
Там можно с концами спрятать тысячи трупов. Никто их никогда не найдёт. Фашисты это проверили на собственной шкуре. Во время войны, там сгинуло несколько крупных отрядов.
Внезапно для всех, появился какой-то мужчина и предложил владельцам машин собраться в большую колонну. Впереди и в хвосте, пойдут военные автомобили с вооружённой охраной. Они доведут всех до Ленинградских милицейских постов. Дальше, каждый сам за себя.
Сумма за место в конвое, оказалась не очень большой и Сергей согласился.
Семь лет назад, Вадим получил аттестат о среднем образовании. Четыре года парень учился на механика в техникуме. С тех пор, ни одной книги он в руки не брал. Разве, что руководство по эксплуатации корабельного дизеля.
Стоит ли удивляться тому, что он сдал все предметы на слабые тройки. Хорошо, что получил хоть такую оценку. Многое уже позабылось со школы. Совершенно естественно, что по конкурсу он не прошёл.
Как и думал Вадим, Соломон Абрамович Зак не ударил палец о палец и ничем не помог зятю старого друга. Поэтому, пришлось забрать документы и, как говориться, не жирно хлебавши, возвращаться в Самару.
В четыре тридцать утра, незваные гости простились с мамой Верочки, Софьей Семёновной. Друзья сели в купленную Сергеем машину и помчались на окраину Мурманска. Там уже собиралась колонна из тридцати-сорока иномарок.
Спереди и в хвосте большого конвоя стояли новенькие «УАЗы» неприметного, защитного цвета. В каждом автомобиле сидело по пять человек с автоматами. На всех была пятнистая военная форма без знаков различия.
Молодой человек в «камуфле», собрал с водителей оговорённую заранее плату и сообщил: – Едем без остановок все тысячу триста пятьдесят километров. Это почти пятнадцать часов. Если, кто остановиться или сломается, то никого ждать не будем. Добирайтесь, как знаете.
Хозяева автомобилей, переглянулись, печально вздохнули, но делать-то нечего. Деньги уже заплатили, назад у таких бугаёв не возьмёшь. Да и ехать всё равно как-то нужно. Все уселись в салоны, выбрались за окраины города и, сломя голову, помчались на юг.
Дорога оказалась довольно плохая. Гнали со скоростью под сто километров. Иномарок никто не жалел. Так что, импортным «тачкам» досталось по полной программе. Тут вам Россия, а не гладкие автобаны Европы.
Друзья менялись местами на полном ходу. Для этого выбирали длинные, прямые участки шоссе. Всё прочее время, они едва успевали следить за ухабами, да объезжать крупные рытвины. Отстал ли кто на ходу, ребята не видели. Как пелось в старой коммунистической песне: – Отряд не заметил потери бойца…
Смотреть на красоты природы мог лишь тот, человек, что сидел рядом с водителем. Поэтому, Вадим и заметил большой металлический знак. На нём была броская надпись. Она объясняла, что «вы миновали границу северного полярного круга».
Мочились парни по ходу движения. Для чего им пригодились пустые бутылки из-под минеральной воды. Хорошо, что женщин с собой не везли. Тем пришлось бы помучиться с такой неудобной посудой.
Через пятнадцать часов, колонна вошла в Ленинград. Военные свернули в какую-то военную часть и скрылись за стальными воротами с красными звёздами. Все остальные рассыпались по огромному городу.
Уставшие за дорогу, друзья въехали в какой-то жилой микрорайон и встали у обочины трассы. Они разложили кресла в салоне, устроились с грехом пополам, и мгновенно уснули. К счастью, никто их ночью не тронул, ни менты, ни бандиты.
Утром, Вадим и Сергей направились к южной окраине города. Там ребята заметили большую колонну, состоящую из грузовиков с длинными фурами. Пристроившись к трейлерам, они совершенно спокойно докатились до столицы страны. Оттуда, таким же макаром, добрались до Самары.
На всю дорогу ушло почти трое суток.
Устало ввалившись в квартиру, Вадим сказал Верочке, что не смог поступить в мореходку. Не набрал нужный балл. Девушка немедленно вспомнила, что в конце восьмидесятых годов, а Самаре открылся речной институт. Там экзамены начинались через несколько дней, в двадцатых числах июня.
Утром, измученный парень отправился в город, чтобы снова подать документы. После чего, побежал на работу. Благо, что было не так далеко. Первым делом, он нашёл капитана. Тот сидел в каюте своего корабля и что-то писал. Вадим доложил о результатах вояжа в северный Мурманск.
Борис Александрович сказал, что в это нет ничего удивительного. В нашей стране, конкурс в заведения подобного рода всегда был очень большим. Пройти туда весьма тяжело.
Седовласый мужчина, порылся в своём ежедневнике, подвинул к себе телефон и набрал длинный номер. Не иначе, как звонил через какой-нибудь большой коммутатор.
Вадим услыхал, как капитан назвал его имя с фамилией и сказал, что парень уже пробовал поступить в мореходку города Мурманска, но не набрал нужный балл. Затем, Борис Александрович попросил абонента помочь его подчинённому, поступить в речной институт.
Выслушав ответ собеседника, он сказал: – Большое спасибо. – отключился от связи и сообщил механику своего корабля: – Товарищ мне обещал, что ты получишь четвёрки по всем предметам, кроме экзамена по математике. Там у них сидит такая старая грымза, которую нельзя ни в чём убедить. Если сдашь хорошо, то станешь студентом их ВУЗа.
Взглянув на сильно усталого парня, капитан благодушно добавил: – Твоё заявление я не сдавал в бухгалтерию. Так что, получишь зарплату, словно ты никуда не мотался, а все эти дни находился в Самаре.
Только держи язык за зубами даже в нашей команде. Иначе создашь мне большие проблемы с начальством. Сейчас отправляйся домой и отдохни после тяжелой поездки.
Как обещал капитан, парень без всяких проблем сдал все предметы и везде получил «хорошо». Последним экзаменом была математика. Верочка взяла отгул на работе и вместе с мужем пошла в институт.
Через какое-то время, Вадим попросил преподавателя отпустить его в туалет. Якобы, нужно оправиться и покурить. Пожилая женщина, взглянула на его экзаменационную карточку, увидела там сплошные четвёрки и разрешила уйти. Мол, хорошисту не нужно химичить, словно какому-то неучу.
Парень выскочил в пустой коридор, метнулся к супруге и отдал ей те вопросы, что были в билете. Верочка всегда отлично училась. Мало того, она ничего не забыла после ухода из аспирантуры КИСИ. Девушка быстро решила задачи и написала их на отдельном листе.
Сбегав в сортир, Вадим взял бумагу с ответами, чмокнул девушку в упругую щёчку и твёрдой походкой вошёл в кабинет. Вся операция длилась очень недолго. Всего минут пять.
Спустя полчаса, парень вышел из аудитории красный, как рак: – Едва смог разобраться в решениях. – устало вымолвил он. Парень облёгчённо вздохнул и добавил: – Хорошо, что ты всё расписала очень подробно. Кое-как отболтался от тётки. Поставила всё же четвёрку.
Так Вадим поступил в речной институт. Денег в семье хватало лишь на самое нужное. Поэтому, парень не мог обучаться на дневном факультете. Он пошёл на вечерний. Стал постигать много наук без отрыва от работы в порту.
После открытия очередной навигации, начались такие процессы в стране, что и вспомнить о них тяжело. В Самару приехали три человека. Они осмотрели личную яхту директора порта и остались довольны её состоянием. После чего, отвели корабль от причала и угнали неизвестно куда.
Команду необычного «омика» разбросали по разным местам. Вадим опять оказался в ремонтном цеху. Работа там была очень тяжёлой и грязной. Платили не так уж и много.
Те корабли, которые они починили, уходили от стапеля и уже не возвращались назад. Скоро сотрудникам стал известно, куда они все исчезали.
Сосед по палате
В одну из суббот, Вадим сообщил любимой жене: – Мама сказала, что у Григорича случился обширный инфаркт. Он был лучшим другом отца и после его безвременной гибели очень нам помогал. Она попросила сходить к нему в кардиологический центр и узнать, как у него со здоровьем?
– Конечно, сходи. – вскинулась Верочка: – Проведай пожилого мужчину, купи ему каких-нибудь фруктов, расспроси, не нужно ли чего принести?
Вадим ушёл в больницу перед обедом. Вернулся он ближе к ночи и рассказал ту историю, что услышал от старого друга семьи. Теперь стало понятно, как дела у больного и куда исчезают те корабли, что очень долгое время принадлежали государственному пароходству Самары.
Добравшись до двери подъезда, мужчина вдруг ощутил резкий толчок за грудиной. В глазах потемнело. Нахлынула невероятная слабость. Григорич остановился и невольно опёрся рукою за стену.
Боль заполнила грудь и с каждой секундой становилась всё сильней и сильней. Мужчина почувствовал, что в нём появился пылающий протуберанец. Огненный сгусток. хлынул в левую руку.
Раскалённая масса, жгучей волной заполнила окаменевшую спину и залила всё пространство между лопаток. Поднялась в напряжённую шею, а после и в нижнюю челюсть.
Внезапно появилась одышка. Лёгкие сжались от отсутствия воздуха. Всё тело покрылось холодной испариной. Голова закружилась. Григорич вдруг понял, он находится на грани потери сознания.
Вместе со всепроницающей болью его заполняло беспокойство с тревогой. Всё это вместе тотчас сменилось испугом. Он нарастал до тех самых пор, пока не обратился в дикий, всепоглощающий страх. Страх наступающей смерти.
С огромным трудом мужчина поднялся на третий этаж и позвонил в свою дверь. Как назло, всё родные куда-то ушли. Так что, ему никто не открыл. Превозмогая нестерпимую тяжесть, он достал ключи из кармана. Отпер замки и вошёл в небольшую прихожую. Бросив сумку на пол, мужчина захлопнул дверь за собой и увидел проводной телефон, который висел на стенке прихожей.
Ватной рукой, Григорич снял невероятно тяжёлую трубку. С трудом попадая пальцами в кнопки, он набрал номер – 03. На том конце провода отозвались так быстро, словно ждали, когда же он им позвонит?
– Станция скорой помощи слушает вас! – ответил ему женский голос.
Сбиваясь и путаясь в определениях, мужчина, как мог, рассказал о своём самочувствии. Он хотел говорить спокойным, уверенным тоном, но жуткий страх прорывался в его тихую речь и заставлял сильно дрожать надтреснутый голос.
Наконец, на том конце провода спокойно сказали: – Машина к вам послана, ждите. – потом диспетчер добавила: – Лягте, как можно удобнее, и постарайтесь не двигаться. – в трубке зачастили гудки.
Кое-как Григорич разулся. Прошёл в ближайшую комнату. Осторожно, как хрустальную вазу, опустил себя на мягкий диван и приготовился ждать минут тридцать, а может и больше. Самара город большой, кода они ещё сюда доберуться?
Нестерпимые рези в груди никак не слабели. Найти удобное положение мужчина не мог. От боли и страха Григорич стал тихо стонать. На стене висели большие часы. Они, как ни в чём не бывало, тикали вызывающе громко.
Через пять нестерпимо длинных, бесконечных минут, раздалось настойчивое дребезжанье звонка. Григорич собрал свои силы и весьма осторожно сполз с дивана на пол.
С огромным трудом поднялся на ноги и, качаясь из стороны в сторону, он прошёл в небольшую прихожую. Открыл наружную дверь, и увидел двух человек в белых медицинских халатах.
Гости бросили взгляд на хозяина. Не говоря ни единого слова, они шагнули в квартиру. Взяли мужчину под руки и, не слушая его возражений, отвели назад в комнату. Медработники сноровисто уложили больного на мягкий диван, переглянулись, и стали над ним колдовать.
Через минуту один эскулап заявил: – Теперь всё понятно! Инфаркт! Вы едите с нами. Вас нужно срочно доставить в больницу!
Григорич кивнул и попытался подняться.
– Лежите, лежите! – вскинулся медик: – В машину вас отнесут на носилках.
Мужчина хотел возразить.
– Я запрещаю вам двигаться! – крикнул врач на больного. Тот покорно опустился на спину. Доктор достал из чемоданчика небольшую стальную коробочку. Выудил из неё толстый шприц и ловко сделал пару уколов.
Скоро появился его юный напарник, который ходил неизвестно куда. С ним пришли трое крепких мужчин. В них Григорич узнал соседей по дому. Они положили инфарктника на раскладные носилки. Осторожно пронесли его по узенькой лестнице и погрузили в «карету экстренной помощи».
Машина плавно тронулась с места. Распугивая звуком сирены всех окружающих, она стрелой помчалась по городу. По дороге больной поведал врачу о том, как он опрыскал картошку на даче и надышался какой-то химической дрянью.
– Очень возможно, что химикат послужил последним толчком. – сказал ему врач: – Но, скорее всего, ваше сердце было уже на пределе. Вот организм и не выдержал лишней нагрузки.
Григоричу опять повезло. Пробок на дороге не встретилось. До больницы доехали удивительно быстро, минут за семь или восемь. В приёмном покое его переложили в каталку и бегом повезли по пустым коридорам.
Слабость и дурнота вновь накатили с немыслимой силой. Сознание опять помутилось. Мелькавшие над головою, яркие лампы стали слегка расплываться. Скоро все они слились в одно большое пятно. Из нестерпимого блеска вдруг выплыло чьё-то лицо. Последнее, что услышал больной, были слова: – …морфин, внутривенно…
По внутреннему сгибу локтя скользнуло, что-то холодное. Острая сталь пробила кожу мужчины. Лекарство хлынуло в толстую вену. Место где, только что вспыхнула боль от иглы, вдруг наполнилось приятной истомой. Она плавно растеклась по руке и постепенно затопила все существо человека.
Покидающее мужчину сознание почему-то решило вернуться. Только теперь оно было исключительно ясным и, как будто, стеклянным. Всё, что происходило теперь, стало вдруг интересным и ярким.
Каждый звук, возникающий в комнате, внезапно обрёл мелодичное эхо. Оно мягко звенело, словно его рождал драгоценный хрусталь. Голоса трёх врачей, хлопотавших вокруг, обрели глубину и объёмность.
Смысл услышанных слов блистал глубиной и значением, и даже весьма необычным, переливчатым цветом. Волны изумительных запахов окутали голову. Будто мягкие руки подняли его над каталкой, и понесли прямо к солнцу, в сиявшие горние выси.
Душу мужчины, заполнили беззаботная радость и приятная нега. Затем, пришли захватывающе сладкие сны. Их было сразу несколько штук. Сколько, точно определить он почему-то не мог. Казалось, что их будет столько, сколько захочет Григорич. Мало того, их содержание можно будет менять по своему усмотрению.
Волшебные грёзы плавно перетекали друг в друга. Самым причудливым образом они сплетались с окружающей явью и другими виденьями. По ним можно было летать во всех направлениях и временах. Григорич мог перемещаться не только по воздуху, по твёрдой земле, и в глубине лазоревых вод, но и перелетать в иные миры и пространства.
Каким-то мистическим образом, мужчина прекрасно чувствовал время и знал, сколько часов он находится в клинике. К концу третьих суток странные сны стали терять яркие краски, запах и умопомрачительный вкус.
Явь набрала небывалую силу и начала проступать сквозь сияющий флёр медикаментозных видений. С каждой минутой реальность становилась всё более блёклой, шершавой и грубой.
В один ужасающий миг, опьянение вовсе покинуло тело больного. Мужчина внезапно почувствовал, что он оказался на жёстком столе, покрытом холодной клеёнкой.
Молодой кардиолог осмотрел подопечного и удовлетворённо сказал медсестре: – Кризис уже миновал! Переводите в палату.
Санитары сноровисто подняли Григорича. Погрузили его на каталку и вывезли из отделения реанимации. Проехав по коридору, его экипаж свернул в открытую дверь. Мужчина оказался в маленькой комнате, где стояли три железные койки. Там пациента снова взяли на руки и переложили на одну из свободных кроватей.
Всё это время, врач находился поблизости, он наблюдал за переездом больного. Перед тем, как уйти, эскулап посмотрел на Григорича и сообщил строгим голосом: – Вам повезло, что вы оказались у нас сразу после инфаркта. Опоздай скорая помощь на десять минут, и вы могли умереть! В лучшем случае, стали бы полной развалиной! – он открыл дверь в коридор, и, улыбнувшись, добавил: – Можете потихоньку вставать. Только на очень короткое время.
Больной осмотрелся по сторонам и увидел, что оказался в палате, рассчитанной на трёх человек. Одно место занимал очень крупный, дородный мужчина с багрово-красным лицом. На вид ему было не больше полтинника. Третья койка пока пустовала.
Едва за врачом захлопнулась дверь, как сосед осторожно сел на кровати и тихо спросил: – Товарищ, ты куришь?
Григорич кивнул и тут же почувствовал, как сильно ему хочется сделать затяжку. За три долгих дня, проведённые здесь, он так истомился по табачному дыму, что у него даже голова закружилась.
– Меня только перед тобой привезли. – продолжил трепаться сосед: – Я уже четыре дня не курил. Все уши опухли. У тебя есть сигареты?
– К сожалению нет.
– У меня тоже всё отобрали, но я послал друга в ближайший киоск. Сейчас принесёт.
Палата находилась на первом ярусе огромной больницы. Окно выходило на север. Благодаря жаркому лету, оно было распахнуто настежь. Через десять минут, за решёткой возник человек. Он протянул постояльцам палаты пачку дорогих сигарет и коробку со спичками.
Сосед с радостью взял передачку. Приятель перекинулся с ним какими-то фразами, быстро простился и мгновенно исчез.
– Встань-ка на стрёме, чтобы меня не застукали! – распорядился краснолицый сосед: – Сначала я покурю у окна, а потом уже ты.
Вновь прибывший больной с готовностью выполнил строгий приказ. Он осторожно поднялся. Неуверенно добрался до двери и весьма осторожно выглянул в большой коридор. Там не было ни единой души, ни медиков, ни их пациентов.
Григорич встал в открытом проёме. Кивнул, мол, всё братец тихо, и посмотрел на соседа с нескрываемой завистью. Тот с нетерпением вскрыл глянцевую картонную пачку. Вытащил из неё сигарету и, торопливо чиркая спичкой, наконец, закурил.
Глубоко затянувшись, он с большим наслаждением задержал белый дым в своей грудной клетке. Затем, выдохнул тугую струю между прутьев решётки. Одновременно с этим, он положил спички и курево в карман лёгкой куртки.
Толстяк сделал несколько глубоких затяжек. Всё это время, его круглая физиономия сияла ничем неприкрытым блаженством. Вдруг счастливая мина куда-то исчезла, а вместо неё проступило смущение. Потом на широком лице появился испуг. Следом за ним, возникла гримаса ужасающей боли.
Сосед захрипел, уронил сигарету и схватился руками за грудь. Огромный дородный мужик мгновенно обмяк. Всё выглядело именно так, словно из тела вынули стержень, который держал его прямо.
Вдруг, подогнулись колени. Сосед повернулся затылком к окну и, опираясь спиною на стену, сполз на пол палаты. Оказавшись на старом линолеуме, краснолицый больной завалился на бок, и мгновенно затих.
Увидев всё это, Григорич сначала опешил. Он быстро оправился от изумления и заорал во весь голос: – Врача! Человек умирает!
В дальнем конце коридора послышался топот множества ног. Через десять секунд, в дверь влетели люди в белых халатах. Они дружно рванулись к соседу, лежащему возле окна, и начали, что-то с ним делать. Григорич в испуге прижался плечом к косяку и наблюдал за их суетой.
В коридоре загрохотали колёса тележки. Появились ещё два санитара. Они втащили каталку в палату. Медики дружно подняли мужчину и положили его на передвижную платформу.
Прибежала сестричка с внутривенной системой в руке. В левой она держала флакон с каким-то прозрачным лекарством. Кто-то воткнул иглу в вену больного. В сопровождении медиков тележка помчалась в сторону реанимации.
Через минуту, Григорич остался один. Мужчина отрешённо подумал: – «Медики действуют так быстро и слаженно. Прямо как в штатовских фильмах!» – он повернулся к окну. Медленно подошёл к своей койке и осторожно присел.
Только сейчас, он почувствовал, что пульс в голове бьётся с неистовой силой. Мелькнула страшная мысль: – «Сейчас мышцы сердца не выдержат и разорвутся в мелкие клочья».
Мужчину вдруг стало трясти, как осиновый лист на холодном ветру. Рассеянный взгляд скользнул по светлому полу. Секунду спустя, Григорич увидел ту сигарету, которую до половины выкурил невезучий сосед.
– Нужно выкинуть её за окно! – подумал больной, но притронуться к небольшому окурку он почему-то не смог. Сигарета дотлела до фильтра и превратилась в полосу светло-серого пепла.
Через тридцать минут в палату вошёл кардиолог. Врач взял стул, стоявший у стенки. Поставил напротив больного и сел. Приложил стетоскоп к его широкой груди и стал изучать те странные звуки, что издавало инфарктное сердце.
– Как там сосед? – поинтересовался Григорич.
Доктор ничего не ответил. Он продолжил внимательно слушать шумы, доносившиеся из тела больного. Мужчина повторил свой вопрос, а затем, спросил в третий раз. Врач закончил процедуру осмотра и задумчиво выдохнул: – Не спасли мы его. Не успели…
Григорич вздрогнул и посмотрел на истлевший окурок. Кардиолог машинально проследил за его беглым взглядом и увидел то, что осталось от дорогой сигареты. Эскулап вскочил на ноги и заорал: – Он здесь курил?
Пациент удручённо кивнул. Врач вскочил, словно пружина и сделал такое лицо, что Григорич подумал: – «Сейчас влепит затрещину!» – на всякий случай, он опасливо отшатнулся к стене. Не драться же со своим благодетелем.
С трудом сдержав гнев, медик наклонился к больному и прошипел тихим, размеренным голосом: – Запомни мужик на всю свою жизнь! Если будешь курить то, сдохнешь, как он! – врач указал на пустую кровать. Стремительно вышел из тесной палаты и с треском захлопнул широкую дверь.
Спустя один день, в палате появился другой человек. Этот больной явно был из, так называемых, «новых богатых». Сотовый телефон в то время стоил от пяти тысяч баксов и являлся отличительным знаком подлинных властителей жизни. Ну, что-то вроде рясы монаха, или увесистой цепи из золота на шее бандита.
Новый сосед тут же достал свой мобильный и стал звонить своим друганам. К вечеру в палату внесли новый большой холодильник, забитый деликатесами до самого верха, и цветной телевизор с лазерным видиком. По настоятельной просьбе больного санитары взяли незанятую третью кровать и вынесли её в коридор.
– Я, конечно, мог бы и тебя отсюда прогнать, – объяснил нувориш: – но после инфаркта почему-то боюсь оставаться один. Да и врагов у меня слишком много, – добавил он тихо: – Вдруг захотят меня порешить, а ты, я смотрю, мужчина здоровый, хоть, чем-то поможешь?
Григорич решил не углубляться в столь опасную тему и сделал вид, что она его ничуть не касается. К счастью, «сокамерник» оказался совершенно нормальным соседом. Он не корчил из себя неизвестно кого и не был ни снобом, ни жмотом.
Богач даже кормил его из своего холодильника. Через несколько дней, он настолько проникся доверьем к мужчине, что поведал ему много чего интересного. В первую очередь, описал историю взлёта к вершинам успеха.
Больной был человеком довольно воспитанным и хорошо образованным. Однако, во время рассказов о другой, теневой стороне своей жизни, переходил на речь близкую к блатному жаргону. Видно, эта часть его существа не признавала другого наречия.