Живая память. Непридуманные истории, документальные свидетельства, рассказы очевидцев о Великой Отечественной

Надейся на благополучный исход и скорую встречу.

Впереди счастье и радостная жизнь. Крепко целую твой Георгий

–

24-12-41 г.

Веруня! Как жаль что я не получаю в такой момент для меня твоих писем. Я нисколько не сомневаюсь, что ты мне пишешь и довольно часто наверное, но увы, письма твои ко мне не доходят. Можно надеятся, что скоро сообщение будет лучше и письма так же будут доходить довольно быстро и регулярно.

Как хочется иметь сведения от тебя, читать твои письма, как будто бы разговаривая с тобой.

Читая письмо вспоминаешь былое, хорошее и доброе время. Вспоминаешь все прожитое вместе, радости и заботы, цели жизни.

Но это представление, фантазия мысли, иллюзии разбиваются о действительность, о суровую, грозную действительность.

Тогда забывается все, что существует вне настоящем, и прошлое и будущее, родные, знакомые, решительно все. Остается только настоящее, грозное и ненавистное к врагу. Остается только одно стремление к победе, к уничтожению врага. Да это и правильно, зачем предоваться иллюзии прошлого или будущего, когда есть настоящее. Но когда появляется свободная минута, непродолжительный отдых, то снова и снова вспоминаешься ты, в образах прошлой нашей жизни. Довольно часто хочется представить тебя в настоящем, какова ты сейчас, как выглядишь, что делаешь, как проводишь время и пр. Представляешь все, что может только вбрести в голову, в скучающую по тебе мою душу и сердце.

Иногда можно на мои мысли и представления о тебе обидется, иногда же можно просто расцеловать, настолько они бывают хороши. Мечтая о будущем, я фантазирую, как мы будем жить, что я для тебя сделаю, куплю, устрою дома. Эти мечты очень приятны, но вредны сейчас т.к. они отвлекают от действительности, от отдыха во многих случаях так необходимого и непродолжительного.

Свет меркнет и нужно кончать писать. А какой свет посмотрела бы ты? Свеча, которая давным давно сгорела и из расплавленного воска делаем снова свечу и т.д. пока от воска остается одно воспоминание. И это еще очень хорошо, т.к. в большинстве случаев сдесь пользуемся излоляционным электрошнуром. Подвесив к потолку землянки его зажигают, горящая изоляция, это ведь резина, издает довольно «приятный» запах и дает столько копоти, что можно закоптить несколько окороков. Теперь ты представляешь, что такое у нас свет. Но все это пустяк милая девочка, ведь копоть отмоется, а от запаха можно немного почихать или выйти на «улицу». Да ведь милая женушка, ко всему можно привыкнуть. Сейчас у нас на фронте уже имеются реальные результаты, наверное ты уже кое что видела, вернее читала в газетах. Я уверен пока идет это письмо к тебе, будут более радостные результаты. Не так далек тот час когда ты сможешь преехать. Пиши мне Верочка, я всегда жду твоих писемь, они из за плохого сообщения задерживаются, но неизменно все же придут. Рано или поздно я их буду читать.

За меня не беспокойся, береги себя.

Целую. Любящий тебя Георгий.

–

26-12-41 г.

Скоро ли я получу от тебя письмо. Очень и очень давно я от тебя не получал ни одной строчки. Но надеюсь, что скоро получу, да не одну строчку, а сразу несколько писем.

У нас сейчас боевые дни, они уже приносят благоприятные результаты, правдо они не приходят к нам безследно. Многие из нас уж больше никогда не увидят свободного Ленинграда. Но ведь это «единицы», мы должны любыми средствами вырвать Ленинград из вражеского кольца, враг хочет погубить город голодом, но он уже просчитался. Еще несколько дней и Ленинград снова вздохнет свободной грудью, снова наберет силы, выпрямит могучую свою спину.

Враг еще силен, он упорно сопротивляется и требует у нас большого напряжения сил, умения вести бои, беззаветной храбрости бойцов и в первую очередь нас командиров. Но ведь все мы, находящиеся на фронте, наполнены ненавистью к врагу и готовы сражаться до полной победы. Верочка, не беспокойся за меня, береги себя, может быть скоро мы с тобой встретимся. Многое я тебе расскажу о боях, о наших героях, о враге. Эта война многим запомнится на всю жизнь. Я жду того часа, когда мы будем праздновать победу над немецкой сволочью, которая нарушила нашу жизнь, жизнь миллионов людей почти во всем мире. Из дома имею вести, там все в порядке. Не беспокойся ни о ком, надейся на хорошее.

Прими мой поцелуй на расстоянии тысяч километров.

Твой, любящий тебя Георгий.

–

28-12-41 г.

Моя милая Верочка, был в командировке с фронта. Путь мой лежал мимо Ижоры, заходил домой и конечно так же к твоей мамаше. Дома писем не оказалось, но зато оказалось письмо у мамаше присланное мне. Как я был рад ему. Наконец то после двух месяцев, я получил от тебя письмо. Это первое письмо кот. я получил от тебя будучи в армии. Оно написано тобою еще 4 ноября. Верочка, милая моя девочка, ты напрасно беспокоишься так сильно о нас, не мучий так сильно себя. Я уже не раз тебе писал, что мамаша и Вова живут сейчас довольно сносно, они писали тебе письма так же довольно часто. Но что поделаешь, война, и письма доходят очень медленно или теряются в пути. Не надо так убиваться за нас, береги себя ведь тебе еще много много жить. А жизнь должна быть хороша и интересна. Какая же будет у тебя жизнь если ты так волнуешься, так много уносишь здоровья из за нас. Не надо этого делать, кроме плохого ничего из этого не выйдет. Нужно помнить дорогая моя, что война продлится еще долго, нужно сберечь себя еще на долго, а если ты так будешь скучать, убиваться, тебя на долго не хватит. О мне не беспокойся, ты сама должна понять, что я на фронте, на передовой линии, в непосредственном соприкосновении с врагом, да еще с каким. Я знаю, что тебе тяжело переживать, знаю, что твои надежды на хороший исход с каждым часом то воскресают, то снова замирают. Ведь трудно предугодать, что будет. Можно пройти сквозь фронт не пригибаясь и не получить ни одной царапины, можно воевать годами и остаться в живых и даже без ранений и в тоже время можно не дойдя еще до передовой линии положить свою голову. Так не стоит об этом думать, беспокоиться. Нужно трезво смотреть в будущее милая Верочка. Единственная цель у нас сейчас должна как можно скорее уничтожить врага т.е. закончить эту кровопролитную войну. Ни о чем другом мы не должны думать. Все свои помыслы, желания, стремления вне войны должны затаить в себе, упрятать их подальше и не давать им разрастись, не давать им возможности помешать сосредоточить всю нашу силу, всю нашу энергию и знания на разгром врага.

Я знаю Верочка, что не так легко это делать, вот я пишу тебе, как мы должны себя сейчас вести, а сердце стремится к тебе, все мое существо желает тебя, я хочу твоей взаимности, твоей близости. Но я эти стремления заглушаю в себе, не даю им разрастаться, хотя не всегда мне это удается сделать. Поверь, милая, мои чувства и стремления таковы же, как и у тебя. Все что я читаю в твоих письмах, готов написать и тебе. Но ведь излишне мучить себя и тебя я не хочу. Ты меня знаешь, знаешь мою привязанность и любовь к тебе, что же можно к этому прибавить.

Будь здорова милая женушка. Крепко целую тебя любимая Георгий.

P.S. Верочка пиши только на военный адрес.

–

31-12-41 г.

Последний день этого года, пишу тебе это письмо, которое ты получишь через год, т.е. письмо пишется в 1941 г, а читать будешь в 1942 году. Долго однако оно пройдет.

Веруня, впервые за долгие годы мы будем встречать новый год в разных местах и в разных условиях. Разделенные тысячами километров, наши сердца все же сливаются во едино, в едином желании, с единой целью и желанием. Несомненно это желание выливается в наибыстрейшем уничтожении врага, окончании войны и переходе к мирному строительству, к мирной счастливой жизни.

Шаг за шагом мы двигаемся к этой цели. Ты часто читаешь в газетах о продвижении наших доблестных частей Красной Армии, о взятии нами обратно селений и городов.

Везде и всюду враг несет потери и на юге и на севере, под Москвой и под Ленинградом.

Верочка, на этом письмо было мною закончено, мне не удалось его послать в 41 году вот видишь, как мы встречаем новый год. Дописываю его только 3 го января 42 г. прошло почти 3 дня, как меня оторвали от этого письма кот. находилось у меня в чемодане, а теперь явившись на отдых я извлек его, чтобы снова дописать и отослать тебе. Милая женушка, сердце сжимается больно когда смотришь на сотни и большие к тому же сотни погибших наших бойцов, которые, как и я возможно еще не дописали новогоднее письмо своим женам, девушкам или матерям. Но немного успокаиваешься, когда со злобой смотришь на тысячи трупов гансов, этих извергов человечества, покрывших нашу славную землю своими погаными трупами. Я счастлив что могу дописать это письмо тебе, это хорошее предзнаменование, как говорят, на весь следующий год т.е. 42 год. Верочка, наша встреча нового года, это тысячи гитлеровских трупов, это лучший новогодний подарок родине.

Милая, дорогая женушка, живи спокойно, береги здоровье, но не жалей своих сил для победы над врагом. Твоя помощь фронту, это хорошая работа на производстве.

Веруня, если тебе трудно жить, не хватает денег, то напиши мне, я буду высылать тебе деньги по аттестату, все равно они мне почти не нужны. Пока, что я кладу их на сберкнижку, кот. хранится у твоей мамы, весь вклад завещается тебе. Эти деньги тоже можно переслать тебе, если что либо ты хочешь купить себе, все девочка в твоем распоряжении. Если же тебе удастся в скором будущем освободиться от туда и переехать к маме, то ты можешь спокойно прожить здесь год или два и без работы и без моей помощи добавочной если что либо со мною случиться. Но ты не бойся, со мною я надеюсь ничего не случиться и мы вместе будем праздновать победу над врагом. Для нас впереди большая счастливая жизнь. Только нужно терпение и еще раз терпение.

Целую. Твой незабывающий тебя Георгий.

–

3-1-42 г.

Напиши, как ты питаешься и что можно купить там и как.

Пиши, я жду твоих писем.

–

6-1-42.

Верочка, родная моя, получил сегодня от тебя первые два, именно сразу два письма непосредственно на линию фронта. Одно письмо, то кот. ты получила обратно и послала вновь мне уже по новому адресу. Письмо это злое, нехорошее, вызванное недоразумением и нашей горячностью. Ты во многом меня в нем обвиняешь, на многое обижаешься. Я не хочу тревожить прошлое, злое, обидное и нехорошее в нем мы виноваты оба. Забудем его, покрайней мере до нашей встречи, а потом уже посмеемся вместе над ним. Посмеемся над своей глупостью, невыдержанностью. Причина конечно есть этим взаимным нехорошим письмам, но не то, что мы писали друг другу. Все это вызвано было из вне, причина всему была несомненно война, которая вызвала изменение нашей жизни, заставила расстаться нас. Забудем милая все, что было недоброго. И так ты согласна, я ведь вижу, что ты согласна, посмотри в зеркало, и ты увидишь на своем лице выражение облегченного удовлетворения. Ну же не сердись дорогая, признайся, что ты сейчас довольна мною. Я знаю, что ты упрямица, но ведь я не увижу и не услышу тебя сейчас, ведь нас разделяет несколько тысяч километров, так признайся сама себе, что ты мною довольна. А вот я не скрываю от тебя и пишу прямо, что я доволен тобою, вполне доволен. И быть довольным тобой мне дает право твое второе письмо, которое я только что прочитал. Я чувствую, что оно искренне написано. Ты не скрываешь от меня своих чувств, стремлений, желаний. Всего два дня назад я был в Ижоре, мне просто везет, приходится ездить в служебную командировку именно в Ижору, заходил домой и к себе и к твоей маме. Читал твои письма к маме и два письма мне, присланные вместе с письмом к мамаше. Безграничная радость охватывает меня, когда я получаю от тебя письма. Ты представь, дорогая, милая моя Верочка как изменилась твоя мама в отношении ко мне. Вспомни, как она относилась ко мне раньше, к нашему союзу с тобой, а сейчас? Нет ты не можешь себе представить. Она радуется как настоящая мать при встрече своим сыном, когда я появляюсь у них. Когда я вхожу к ним, она с радостью идет мне навстречу и всегда так приятно улыбаясь говорит «как ты долго не заходил Георгий, я так соскучилась по тебе» и сразу же бежит в комнату за твоими письмами. Хотя они и адресованы ей, но она всегда дает мне их читать. Там, в них я всегда нахожу не малую долю о себе. Теперь я понял, что судьба нас связала воедино, ты не можешь разграничить меня, маму, Вову, для тебя все мы дороги. Ты для нас тоже дорога. Получилось единое неразрывное звено. Любовь матери к тебе перешла ко мне, но не думай чтобы она ослабла от этого к тебе. Нет милая Верочка, не ослабла, а увеличилась. Твоя же мама получила в моем лице еще сына, слышишь ли, дорогая моя, она получила сына, который не забудет ее, который будет заботиться о ней, любить ее как свою родную мать. Вот ведь, как судьба то может повернуться. Только с большой разницей, ты ведь ей тоже дочь, но я тебе больше брата, ты для меня не сестра, а часть меня самого, большая часть. Потерять тебя значить исколечить себя, а исколечить себя, никто того не пожелал бы. Значить ты для меня вечна, слышишь ли дорогая это слово – вечна. Только с уничтожением меня, уйдешь и ты от меня, но не раньше, если какой либо злой рок не захочет меня исколечить.

Пиши мне милая прямо на фронтовой адрес, ведь Саши Пикоткина тоже дома нет, он также находится на фронте рядом со мною, уже имеет два ранения и находится на излечении в госпитале. Как видишь жизнь у нас слишком быстро изменяется. Сережа так же в госпитале, но на днях уже должен выйти. Ему так же как и Саше немного не повезло. Пишу тебе довольно часто, телегр. посылать не могу т.к. редко нахожусь вблизи почты. Если только когда бываю в командировке. Завтра предстоит так же командировка так что, наверное сумею зайти к мамаше и передать ей твой привет, а так же и Вове. Теперь как только выпадает случай всегда захожу к ним, но уже не только выполняю твой заказ не забывать их, а лично сам горю желанием повидать их. Это наверное передалось от тебя. С сожалением смотрю что кончается бумага и письмо нужно кончать.

Крепко целую, неразрывная моя собств.часть, дорогая моя Веруня. Георгий.

Напиши хоть коротенькое письмо моей маме, они о тебе часто меня спрашивают, как ты живешь, что пишешь, скучаешь ли.

–

15-1-42 г

Привет тебе друг мой, привет из далекого фронта.

С благодарностью получаю от тебя поздравление с новым годом, хотя и прожил уже 15 дней в этом новом году. Ты шлеш пожелания мне «поскорее рассчитаться с ненавистным гадом из за которого нам с тобой и многим другим приходится быть на таком жутко большом расстоянии». Будь спокойна дорогая моя, этой ненавистной фашистской гадине достанется не мало. Их путь отступления по всему фронту усеян тысячами трупов, их поганая кровь жирно смочит наши поля еще и еще на тысячах километрах. И я доволен, что в этом уничтожении ненавистной гадины мои силы, энергия, разум вносят какую то определенную долю в общем стремлении всех Советских воинов. И не пожалею своих сил для достижения этой цели, а так же и жизни если лотерея судьбы потребует от меня этого, хотя жить очень и очень хочется. Ведь только после окончания этой ужаснейшей в истории человечества войны, начнется настоящая, большая жизнь. Да Верочка, именно большая жизнь, та которую никто больше не будет тревожить долгие годы. И только наши дети примут участие во вновь развернувшейся последней войны, но та война будет не война за жизнь советской страны или ее смерть. Та война будет за жизнь Советов во всем мире. До нее далеко, о ней не время сейчас рассуждать. На карту жизни поставлена настоящая война и она будет выиграна нами. Иначе и не может быть дорогая моя. Я очень доволен, что ты живешь хорошо, что питания тебе достаточно. Мне приятно было читать в твоем письме, что ты имеешь неприкосновенные деньги на обратный путь. Не потому, что ты имеешь их вообще нет, дорогая женушка, а потому, что ты имеешь стремление вернуться побыстрее к нам, поближе ко мне хотя бы даже и не вместе быть. Ты надеешся на быструю встречу, да Верочка она скоро осуществиться, но не так скоро как ты думаешь. Если все обойдется благополучно, то может быть еще годик пройдет, как я вернусь домой. О не делай такие большие глаза, ведь это не значит, что война продлиться еще годик, нет не в коем случае. Война закончится быстрее, но меня то отпустят гораздо позже. Однако ты я надеюсь приедешь в родные места скоро. Тебя ждут здесь, дом ждет хозяйку, хоть и без хозяина. Дома вблизи своих родных, товарищей подруг тебе будет легче. Здесь ты будешь не одна. Весною, самое большое летом ты войдешь снова хозяйкой в свой дом. Особо торопиться не надо. Ведь ты и части того не знаешь, что здесь происходит. Мне очень хотелось бы приехать самому за тобой, это моя мечта и если ты будешь очень терпелива, то конечно дождешься этого, но это будет не скоро. Да ведь до окончания войны тебя и не пустят с завода. Ну не будем дорогая торопиться. С неубитого зверя шкуру не снимают. Так ведь дорогая моя. Живи и надейся, ни в чем себе не отказывай. Не копи деньги напрасно их будет достаточно. Главное жизнь и здоровье. Дома все в порядке как у нас так и у твоей мамы. В волосах у меня начинают появляться беленькие волоски. Война даром не проходит. Но это пустяк. Здоров и бодр.

Целую. Остаюсь твой Георгий.

Время сейчас 3 ч. ночи 10 минут. Не поздно ли?

Высылаю просимою тобой справку.

–

23-1-42 г.

С приветом дорогая женушка.

Да велико расстояние разделяющее нас с тобой, слишком даже велико. В мирное время и то письмо идет около десяти суток. А сейчас для этого требуются месяцы.

Война дорогая моя, нужно терпеть, быть выносливой, и всегда надеется на победу. Не знаю близко ли тот счастливый час нашей встречи, однако он будет действительно радостным и счастливым. Быть может пройдет еще полгода, годик и мы снова будем вместе. Стоит ли забегать своими мыслями так далеко вперед, когда война еще не закончена. Ведь всякая неожиданность, а вернее «ожиданность» подстерегает мою жизнь.

Верочка, ты наверное не представляешь все же, что такое настоящая война. Как я вижу из твоих писем ты совершенно не имеешь понятия о фронте, о передовой линии фронта где я нахожусь. Конечно хорошо мечтать о будущем, о счастливой жизни, но нужно прежде всего разбить и уничтожить врага, а для этого нужны большие усилия, большое уменье воевать, нужны не малые людские жертвы. В каком положении наш Ленинградский фронт ты знаешь из газет. Я очень часто думаю о тебе, о прошлой совместной нашей жизни и о будущем так же мечтаю, но откровенно говоря чаще пожалуй думаю последнее время о хлебе, о этом насущном имеющем для нас большое значение.

Питание это все же основное требование человека, без него человек перестает думать о чем либо другом, более высоком более счастливом. Ты только милая Верочка не вздумай обижаться, ведь это все так естественно. Когда я думаю о тебе, мои мысли улетают так долеко, они окрыляются каким то счастливым ореолом судьбы и когда возврощаешся от этих мыслей к действительности, то она, эта действительность, становиться еще более злой, еще более беспощадней к нам.

Милая моя Веруня, война, это же ведь не игра. Мы сейчас одерживаем победу за победой над врагом. Но эти победы так же требуют и от нас ждать. Ты пишешь мне чтобы мы скорее расправились с фашистской гадиной. Да дорогая мы стараемся, прилагаем максимум усилий для выполнения желаний всего нашего народа, выраженного в твоих строках.

Так же ты пишешь, что бы мы вернулись с победой. И это дорогая Верочка будет выполнено. Мы вернемся с победой это несомненно. И если дорогая моя женушка, в этих вернувшихся с победой не окажется меня, то помни, что я отдал свою жизнь не напрасно, отдал с пользой для родины, для своих близких родных и друзей. Тебе не придется краснеть за меня. Я честно смотрю и выполняю свои обязанности. Если же я вернусь с победой, то из нас выйдет счастливейшая пара, счастливейшие два существа слитые во едино, в одну жизнь. Не беспокойся обо мне будь здорова.

С приветом, целую. Твой Георгий.

Пиши жду твоих писем.

–

28-1-42 г.

Сколько грусти, сколько бесконечно печальных, самобичующий слов помещается в твоих письмах. В каждом своем письме ты пишешь, что напрасно уехала от нас так далеко. Тебе кажется приступным, что только ты одна из нашей семьи находишься в безопасности, хорошо питаешься и полнеешь. Ты пишешь, что тебе это тяжело переживать, находясь же дома вместе сродными тебе было бы лучше. Нет Верочка ты ошибаешься и очень сильно ошибаешься. Ты могла бы этим усугубить несчастье новисшее над нами. Я бы всегда очень беспокоился о тебе т.к. находясь здесь слишком много могло случиться «непредвиденных обстоятельств». А так же и мамаше ты не могла бы ничем помочь, кроме как отнять лишнюю картофель, кот. ей весьма будет нужна весною. К этому нужно прибавить еще, то что ты сейчас работаешь в заводе т.е. каким то образом участвуешь в разгроме врагов, а остоваясь здесь ты этого не могла бы сделать. Теперь ты понимаешь, что я был прав когда настаивал, что бы ты уехала. Для меня твой отъезд имел две цели это сохранить тебя, не дав пережить ужасы войны (твои переживания сейчас это мелочь, пустяк, пойми наконец это) а второе, что бы ты работала на благо родины в такой ответственный момент. Помни дорогая, твоя работа не пропадет даром для страны и страна так же не забудут этого. Жены должны заменить своих мужей ушедших на фронт. Таков призыв нашего правительства, установка нашего города.

Теперь надеюсь ты не будешь раскаиваться в том, что уехала и даже скажешь мне спасибо, что я настоял об отъезде.

Сегодня я получил твою фотографию, как ты пополнела, прямо как какая нибудь продавщица из кондитерского магазина, вскормленная на булочках, пирожных и кремах. Если ты так же пополнела и телом, как на лицо, то тебе придеться все же немного побольше ходить, развиваться. Ведь полнота это еще не здоровье. Под здоровьем я подразумеваю сильное телосложение, окрепшие мусколы, крепкие нервы, сердце и т.д. Здоровый человек всегда спокойный, выдержанный с большой силой воли. Вот эти симптомы тебе и нужно выработать, особенно укрепить свои нервы, силу воли.

Веруня, почему ты пишешь, что теперь будешь хорошая и даже лучше меня. Вот это, вообще говоря, новость. Ведь ты же всегда считала себя лучше меня, я уж к этому привык как-то и вдруг я оказался лучше. У каждого есть свои недостатки дорогая моя, иногда сравнивать их нельзя и невозможно. В отношении к семье, к тебе я считал себя все же безукоризненным хотя ты меня иногда и ругала. Не знаю за что, в чем была моя провинность перед тобой. Я всегда помогал тебе, облегчал историей выработанные, несправедливо наложенные на женщину обязанности. И вот только сейчас ты оценила мои старания, мои отношения к тебе. Разве я делал тебе когда либо зло тебе преднамеренно, разве я не выполнял твои почти все желания. Но когда они заходили слишком долеко, когда они шли в разрез с нашей жизней вообще, то я не мог их выполнить а ты на это сердилась. Милая Верочка, я очень рад что ты наконец поняла меня, что ты хочешь быть лучше меня, но этого тебе пожалуй не удастся ведь я то же постараюсь еще лучше быть, так что, может быть тебе и не удасться сделать задуманного. Но в тебе много, очень много и того хорошего, что во мне не было и может быть не будет. Ведь ты же женщина, а я мужчина и разница в нас всегда в чем то будет и должна быть. Иначе и не может быть. Будь здорова (но не полна), счастлива и бодра. Спасибо за хорошее отношение ко мне. Прими мои лучшие пожелания счастливой встречи.

Целую твой Георгий

–

2-2-42 г.

Добрый день друг моей юности, спутник моей будущей жизни. Только что явился с передовой на маленький отдых, получив твои письма, спешу писать ответ.

Мне жаль тебя милая, ты слишком много волнуешься. Вот в последнем письме пишешь о Сереже, о его довольно сильном ранении. Да дорогая моя Веруня, война без жизней не обходится. Я уже писал тебе о своих взглядах на жизнь в настоящее время, даже ты немного на меня обиделась за это. А ведь я реально смотрю на нашу жизнь, на жизнь людей в военное время.

Ты только подумай сколько нас, защищающих Родину на полях сражения не вернутся домой или же вернутся такими как Сергей (это еще очень хорошо). Когда я писал тебе, что твоя (а не наша) жизнь вся впереди, это еще не значит, что я уже отказался от всего житейского, от жизни, от тебя. Нет милая Верочка, это означает только то, что ты должна быть ко всему готова, ко всяким неожиданностям, ко всяким неприятностям и разочарованиям и конечно не теряя надежды на хороший исход. Вот для Сережи война уже кончилась и довольно не плохо для него. Что ж придет мирная обстановка, поставит он себе механическую ногу и все пойдет по старому. Ведь у него отрезали ногу на много ниже колена, так что поставив механическую, он едва будет прихрамывать. Правдо вместо чисто военной работы ему придется перейти на педагогическую, оставаясь военным в каком нибудь училище. Все это пустяки милая девочка, главное жизнь, а жизнь осталась почти не тронутой, последуют только малейшие изменения. Верочка! За домашних тоже не волнуйся, они не плохо живут. Вот ты когда то говорила что в Ижоре жить, как в яме, а вот в городе хорошо. Так вот запомни дорогая жизнь твоей маме и брату сохранила только Ижора. Ты должна быть благодарна Ижоре, благодарна до конца своей жизни. А обо мне что же безпокоится? Все дело случая. Как мне приятны твои воспоминания о нашей жизни, обо мне. Ты вспоминаешь о игре в крокет; о том как мы купались перед сном. Все это очень приятные вещи, приятные воспоминания, дающие на будущие дни надежды на еще лучшее проведение времени.

Ты напоминаешь мне, что я ничего не упомянул о моей ворчуньи, т.е. о тебе в некоторые моменты твоей жизни (которые занимают большую часть времени). Ты пишешь что больше не будешь ворчуньей, а будешь хорошей. А знаешь ли ты, что мне частенько нравилось твое ворчанье, я к нему привык как то, мне казалось уже что твое ворчанье есть необходимое условие нашей жизни. А вот оказывается ты считаешь это плохим своим действием и хочешь быть хорошей. Да ты знаешь милая Верочка тебе никогда не бросить свое ворчанье, так же как заядлому курильщику трудно бросить курение несмотря на его клятву, на его обесчание бросить курить.

К стати о курении, я так же продолжаю курить и в то же время не курю, когда как придется. Для меня это не является чем либо существенным в жизни или чем либо обязательным. Однако скучаю сейчас бывает без курева, ведь кроме этого у нас нет чем либо забыться или развлечься. Ты говоришь что теперь то ты не будешь говорить мне, что либо на эту тему, и не будешь возражать. Ну и напрасно дорогая моя, наставить заблудшихся на путь истинный это почетная задача. То что хорошо не скажешь что плохо. Если бы не ты я наверное был бы тоже «заядлым» курильщиком и потерял бы уже не мало здоровья. Хоть ты и ворчала на меня за курение, но твое ворчанье было правильно и приношу за это тебе спасибо. Надеюсь когда мы вновь встретимся, то тебе не придется больше ворчать по этому поводу. Положение у нас сейчас улучшается во всех вопросах. На фронте, а также и с питанием.

Остаюсь всецело твой. Целую, Георгий.

–

[без даты]

Веруня! Друг мой!

Вот уже три месяца, как я на фронте. Три месяца под разрывами снарядов, свиста пуль. Среди массы убитых и раненых, своих и врагов.

Но не ослабевает наша воля к победе, наше стремление к уничтожению попирающих нашу землю оккупантов. Ежедневно, ежечасно они уничтожаются нами, и придет тот день, когда они будут уничтожены, так что больше не смогут нам сопротивлятся. Счастлив тот из нас который придет к этому неся победу, радость, счастье нашему народу, всему миролюбивому человечеству. И только тогда придет тот час, дорогая моя, когда мы уничтожим врага, всех до единого, и этот час, будет счастливейшим часом нашей встречи. Но до этого часа пройдет столько же времени, сколько прошло с тех пор как мы расстались. А до этого терпение мой друг, терпение. Я надеюсь, что у тебя хватит сил и мужества, хватит выдержки чтобы встретить этот час, час счастливой встречи как подобает лучшим друзьям, как подобает его встретить искренно любящим друг друга сердцам. Что лучше, радостнее и счастливейшее можно противопоставить встрече двух любящих и любимых друг друга существ. Мне кажется трудно найти, что либо подобное, что либо приближенное к этому. И чем дольше разлука, чем труднее время одиночества расставшихся, тем радостнее и счастливее их встреча, тем продолжительнее их лучшая будущая жизнь. Ибо только теперь мы можем по настоящему судить кем мы были друг для друга. «Друзья познаются в беде» такова одна из мудрейших пословиц нашей дорогой «матушки Руси». Эта пословица права, она справедлива на вечность. Поверь же дорогая, если в час беды, в час великих испытаний, возложенных на нас течением истории, друзья не покидают друг друга, то это истинные друзья, то значит они никогда не покинут друг друга, это значит, что каждый из них поддержит другого, даст помощь в случае надобности.

Такова неумолимая истина нашей жизни дорогая моя. Нужно ее принимать такой какова она есть. Не грусти обо мне так сильно, не нужно беспокоиться и терять напрасно голову когда нет от меня известий. Ведь ты же знаешь, что я не сижу дома, что у меня могут быть такие дни когда негде написать письма, когда его не отошлешь просто или же задержка в пути. В таких случаях не нужно думать что либо плохого. Если я не пишу тебе о твоих близких и тобою любимых мамаше и Вовы, то лишь потому что никаких изменений у них нет! Если же будут какие либо изменения, я тебе немедленно напишу. О изменениях в жизни Сережи я тебе уже писал. Не нужно пугаться, ничего страшного нет. Откровенно говоря, это не плохой исход из этой войны. Не так много найдется счастливее его выйдя из этой войны. Для тебя это непонятно наверное, но ты когда нибудь поймешь. Да это не так трудно и понять. Передай мой искренний привет твоей подруге Ане И., пожелай ей счастья и лучшей жизни в будущем, а так же мое приглашение на вечер по окончании войны, на вечер нашей с тобой встречи после долгой разлуки и страданий. Верно ведь дорогая. Она лучшая твоя подруга и я одобряю твой выбор. Пиши, жду твоих писем, здесь очень холодно, разогрей меня своими добрыми, ласковыми словами, своей любовью. Целую Георгий.

На полях: Не забывай на конверте писать Действующая Кр. Армия.

–

10-2-42 г.