Никто не позарился. Второго такого любителя дешёвых ёлок не нашлось. Даже даром она никому не понадобилась! Заметьте, даром – это абсолютно бесплатно.
Встретила ёлочка Новый год в подъезде, сиротливо прижавшись к холодной стене. Первого числа упала и так пролежала на боку до третьего января. В третье утро года наконец проспавшийся после затянувшейся встречи Нового года дворник выбросил её в мусорный бак или, как он ёмко называл его со специфическим профессиональным шиком, – «на сме́тник».
8. Новогодний праздник – инструкция по применению
8.1. С Новым 1977 годом от Рождества Христова!
Новый год лучше всего встречать без телевизора. Однако, как истинный источник точного времени, он имеет право на непродолжительное участие в празднике. Почему-то именно в этот трогательный переход из одного года в другой тянет к несвойственной деятельному человеку пунктуальности, такой, чтобы всё было секунда в секунду, тютелька в тютельку. Если собрались более чем один человек для встречи Нового года, то будьте уверены, их часы показывают всегда разное время, а споры у кого они точнее – бездоказательны.
Экран телевизора мерцает, звук приглушен. Наконец-то появляется долгожданная заставка и на экране возникает Генеральный Секретарь ЦК КПСС Дорогой товарищ Леонид Ильич Брежнев. До Нового года осталось минут пять-шесть. Повышенная готовность – звучит безапелляционный призыв:
– Бросайте всё и садитесь за стол! Быстрей, быстрей…
Звук телевизора делают громче, но в слова лидера обычно вслушиваются только самые азартные «политиканы», ищущие в заранее написанном и плохо отрепетированном выступлении какие-то скрытые, еле уловимые, флюидные намеки на колебания линии партии в следующем году, выискивая в заурядном тексте подсказку для собственного эквидистантого поведения в агрессивной среде прогрессивного человечества. Голосом из анекдотов Дорогой Генеральный Секретарь монотонно бубнит о достижениях и успехах. Чтобы повторить его стиль и интонации, нужно говорить глубоким баритоном, не разжимая зубов, медленно, с многозначительными паузами – получается смешно, но пародировать Брежнева вслух вредно. Инстинкт самосохранения подсказывает, что это пагубно не только для здоровья.
Не вслушиваясь в смысл потока правильных советских слов, безжизненно звучащих с экрана, улавливаешь долгожданное – повышение интонации. Наконец-то звучат заключительные торжественные пожелания генсека: «С новым юбилейным 1977 годом! С новым счастьем, дорогие товарищи!»
Встречающие Новый год товарищи, с шумом отодвигая стулья, встают и, согласно ритуалу и традиции, принимают стойку готовности номер один. Одним глазом косят в телевизор, контролируя ход минутной стрелки часов на Спасской башне, вторым, тоже прищуренным, настороженно посматривают на откупоривателя бутылки шампанского – самого опытного и хладнокровного из присутствующих. Каждое его движение – священнодействие. Он уже приготовился, грамотно удерживает бутылку под углом в сорок пять градусов, обхватив горлышко сильными уверенными пальцами. Медленно отводит большой палец и плотно прижимает им грибообразную пробку. Второй рукой неторопливо, содрав ногтем указательного пальца липкую тонкую фольгу, уверенно раскручивает стальную проволоку мюзле́, металлической уздечкой впившуюся, как правило, в матовый пробочный полимер, реже – в глянец спрессованной фелле́мы. Остаётся несколько секунд, проволока раскручена. Опытный мастер по микронным перемещениям пробки чувствует скрытую силу избыточного давления рвущегося на волю узника бутылочного карцера из тёмно-зелёного стекла. Вот пробка немного сдвинулась – можно спокойно удерживать выхлоп до последней секунды. А если пробка не движется? Возможны варианты – или шампанское переохладили, и снулые молекулы диоксида углерода никак не могут возбудиться, или на заводе шампанских вин кто-то сэкономил на газе, и внутри попросту не хватает силёнок, чтобы сдвинуть с места неподвижный кляп.
Дилетанты в таких случаях встряхивают бутылку, рискуя получить длинную пенную струю. Профессионал, наоборот, стараясь не взболтнуть, сильно и надежно ухватив пробку большим и указательным пальцами, немного раскачивая, постарается стронуть её с места и, тонко почувствовав податливое движение, зафиксирует такое положении до главного момента. Есть ещё дураки, особая категория дилетантов. Они в таких случаях вилкой протыкают полиэтилен пробки, выпускают какой-никакой газ, затем, мучаясь с покрасневшими от натуги лицами, пытаются вытащить пробку. Отчаявшись добраться до желанного содержимого, а куранты уже своё отзвонили, дураки прибегают к услугам ножа и перерезают горло неподдающейся пробке. Чуть позже возникнет проблема при сдаче бутылки, но это уже потом, в следующем году.
Итак, пробка на ходу. В руках замер живой, разбуженный организм, заточённый в стеклянную бутыль и джином рвущийся на свободу.
Пять секунд до перезвона курантов – пробка, зажатая в уверенной руке, покидает бутылку, зелёное горлышко, издав шипящий звук и приглушенный хлопок, выпускает белый дымок углекислого газа, и в подставленные бокалы струится шипящая влага. Белые пенистые айсберги, весело наполнив бокалы, на глазах меняют своё агрегатное состояние – шипят, постреливают в разные стороны и патетически увядают.
Торжественный перезвон – Новый год, ура! Под бой курантов все чокаются, кто-то целуется, загадывают желания, бокалы опустошаются, всеобщая зомбирующая радость.
Можно, конечно, Новый год приветствовать салютом, шикарно выстрелив пробкой в потолок. Но, во-первых, брызги вылетевшего неуправляемой струей шампанского обязательно обмочат нарядно одетых восторженных гостей, застывших с глупым выражением детской обиды на лицах и с пустыми бокалами в протянутых руках, и кое-кому это может испортить настроение на весь год, хорошо, если на оставшиеся мгновения прошлого. А во-вторых, это не экономно – остаток шампанского в бутылке будет годиться разве что для запаха. И всё это щегольство с хлопками и летающими пробками курам на смех, много шума… и ничего. Шампанское – не духи́, его надо пить, а не нюхать.
Куранты, гимн Советского Союза, ещё раз «С Новым годом, дорогие товарищи!», и всё. Телевизор можно выключать. «Голубой огонёк» и Светочка с космонавтами – это для пенсионеров. Когда-нибудь посмотрим, может быть, если будет возможность, потом…
Кроме телевизора из зоны встречи Нового года должны быть удалены карты, шахматы, шашки, нарды и прочие настольные игры. На видном месте: гитара, виолончель, балалайка, пианино или арфа, смотря какого виртуоза-песенника занесет праздничным ветром. Про ёлку даже не говорю – она сияет. Световые гирлянды не выключать ни в коем случае! Допускается верхний свет немножко приглушить под медленный танец, чтобы глаза отдохнули, но никаких зажиманцев и уединений – гуляют все! Ёлочка должна всё время гореть, в смысле, светить.
Наполнение праздничного стола никоим образом не должно повторять убогость гастрономов. В стране дефицита одной из черт жизненного успеха является наличие связей, знакомств и тайных ходов по «доставанию» чего-то вкусненького, редкого и вожделенного.
На столе обязательно должен быть какой-нибудь деликатес, очень-очень немного, но непременно: красная рыбка, икорка, маринованные грибочки, шпроты, сырокопченая колбаска, балычок, маслинки. Насыщения они, безусловно, не принесут, но в них зарыт скрытый посыл и убеждённость, что наступивший новый год будет лучше старого. И произнеся тост: «Пусть этот стол будет самым бедным столом в мире. Миру мир», можно уверенно и широко провести рукой и указать на сервированное заслуженное счастье.
А чтобы наесться, так, пожалуйста, – оливье в неограниченных количествах, печёночка с жареным лучком, буженинка домашняя, огурчики солёненькие, капусточка, печёная картошечка с кусочком сала в фольге, селёдочка под шубой или в неглиже. Пища простая, надежная, проверенная, одним словом, вечная.
Водка. Принято водкой провожать старый год и при этом мужественно, не без кокетства, говорить, что год был тяжёлый. С подстрочным текстом, раз мы его пережили и находимся здесь за этим столом, значит, мы большие молодцы. Сделать паузу, глубоко и тяжко вздохнуть, мысленно перебирая проблемы, решённые за год. Хорошее вслух не вспоминается, оно незримо присутствует как само собой разумеющееся. А о худом – ни слова. Резко подняться, пожелать, чтобы всё плохое осталось в прошлом году, а всё лучшее перешло в новый, чокнуться со всеми (в коренном отличии от поминок) и выпить. Неторопливо, с достоинством и удовольствием. Ну, нельзя, провожая старый год, пить сладкое шампанское. Только горькую.
В Новогоднюю ночь убежденным ревнителям несмешивания спиртных напитков придется поступиться принципами. Чокаться водкой под бой курантов – это моветон, а вот пить весь вечер шампанское можно, но кого-то обязательно замучает или икота, или изжога. Любителям лёгких напитков рекомендуется через два-три часа перейти на сладкие вина и найти в них заряд дополнительной энергии.
Самые стойкие – это те, кто понемногу пьют крепкие напитки. Водку или коньяк, четыре-пять рюмок в час, ну шесть. Эти держатся всю ночь, если не забывают закусывать чем-нибудь жирненьким, а поведение их организмов можно сравнить разве что с действием аккумуляторных батарей, регулярно подзаряжающихся жидкой горячительной энергией. Можно не сомневаться, эти строгие почитатели водки или конька всегда дождутся горячего в виде жареных гуся или уточки с блестящей хрустящей корочкой, свиных биточков или, на худой конец, киевских котлет, но можно и обычных свино-говяжьих, от жаркого тоже не откажутся. С удовольствием всё поедят под искрометные тосты освободившегося сознания и будут продолжать регулярно себя поддерживать в тонусе, ожидая сладкого.
Надо опасаться тех, кто пьет всё без разбора и много – это вид живой мины замедленного действия. Из таких можно выделить подвид «любопытных», которым интересно всё попробовать, забывая, что дегустацию полными фужерами, рюмками и стаканами обычно проводят не за праздничным столом, а на заводе безалкогольных напитков неподалеку от общественного туалета. Этих можно легко обезвредить, убедив остановиться на чём-нибудь одном, призвав на помощь авторитетную вторую половину. А есть ещё подвид «злостных», которые сознательно намешивают напитки, чтобы побыстрее напиться и, быстро достигнув желаемого состояния опьянения, резвиться, эгоистично пренебрегая элементарными нормами поведения. Если он веселится, тихо посапывая на диване в другой комнате, честь ему и хвала. А если был замечен ранее в буйствах, скандалах, приставаниях и мордобое, то это нужно предвидеть и упредить, случайно забыв позвать дебошира на встречу Нового года. Бывает так, что по каким-то веским или стратегическим причинам потерять «злостного» гуляку накануне торжества не удаётся, тогда вступает план № 2 – немного потерпеть и напоить его так, чтобы он поскорее прилег на диванчик в другой комнате. Остаётся только деликатно подставить в изголовье тазик. И горе всем, если этот план провалится.
Есть подвид «диких» – не умеющих пить. Таких нужно сразу выявлять за столом. Водку они не любят, морщатся, плечами передергивают, кривятся, но пьют и, не успев ещё проглотить, тут же тянутся быстро запить, сознательно выбирают в качестве чего-нибудь вкусненького шампанское и запивают полным бокалом. Понятно, они плохо кончат, но эти как бы на поверхности, они видны, им можно вовремя указать на ошибки. Хуже другие – «потаённые». Вот он сидит, выпил рюмочку коньяка, вторую, третью, чувствует, что хмелеет – решил схитрить. Чтобы внешне быть не хуже других и не отстать от коллектива, он сам себе незаметно в рюмку наливает пиво, некстати каким-то олухом поставленное на стол. О пиве – отдельный разговор. Но бывает, что это питьё, чаще всего, по ошибке может затеряться среди бутылок со сладкой водой. Ему хотят налить коньяк, а у него уже в рюмке что-то есть, похожее по цвету на благородный напиток. Чокнулся со всеми, улыбается, искренне радуясь своей сообразительности. Выпил слабенького пива вместо крепкого коньяка, потом рюмочку коньячка, а за ней рюмочку пива, повторил раз пять такую тупую хитрость и упал, как подкошенный, под стол. Дальше по известной схеме – в другую комнату, на диванчик, к тазику и покою. И не виноват он, просто не знал элементарных законов повышения градуса и несмешивания несовместимого. Молодой ещё. Салага. Нужно своевременно таких выявлять и учить. Им ещё пить да пить.
И, Боже упаси, никакого пива. Особенно наутро. Утра как такого нет, есть следующий день как логическое продолжение прошлого года – один бессонный, бесконечный, нескончаемый праздник, фиеста без даты. Если спросят:
– Какого числа вы встречали Новый год?
– В январе, – не моргнув осоловелым глазом ответят правильные товарищи и будут абсолютно правы.
Немного о регламенте. Церемония встречи Нового года следующая. В одиннадцать, ровно за час, нужно сесть за стол. Нельзя Новый год встречать на голодный желудок! Этот жизненно важный орган на празднике главный участник, всё происходит по большому счету в угоду ему. Желудок, как и печень, нужно постепенно приучать к обильному ночному бдению. После двенадцати обычно желудок спит и никогда сам по себе, без рук и без рта с зубами хозяина, пищу не потребляет, только слегка переваривает дневные остатки. А тут всю ночь надо работать, работать, да ещё с повышенной нагрузкой.
Народ не дурак, на инстинктивном уровне догадался – желудок нужно обмануть. Если неожиданно для него сесть за стол провожать старый год, то он решит, что это ранний завтрак, а обжираловку после двенадцати примет за затянувшийся на всю ночь обед, переходящий в бессрочный ужин.
Проводить старый год нужно чинно, не спеша, испробовав все деликатесы. Очень пристойно, сдержанно, как само собой разумеющееся, наколоть на вилочку или зачерпнуть ложечкой всё самое вкусненькое и разложить у себя на тарелке. Ключевое слово в данном абзаце – «всё». Полюбоваться дефицитной красотой, столь искусно собранной в одном месте. Снисходительно улыбнуться, гармонично сменить гримасу удовольствия на внутреннюю улыбку, чтоб не мешала жевать, и с томным видом гурмана, тщательно подчищая содержимое тарелки, закусить уходящий старый год.
Некоторые, из породы запасливых, не нарушая чинности, впрок, до следующего года, бывает, что закапывают «вкусненькое» под оливье или забрасывают его кусочками селёдочки. А само оливье эстетствующе едоки украшают дефицитными грибочками, маслинками или полосками красной рыбы. Красиво… Как в дупле у белки – деликатесы кончатся, а у них они есть.
Очень важно, чтобы последний час перед боем курантов прошёл спокойно, размеренно, без суеты. Время само придёт, его подгонять не надо.
Торжественное поздравление, повышение интонации, Спасская башня, куранты. Вот оно! Всплеск эмоций. Бой часов. Бом… Бом… Бом… С Новым годом!!!
Первым произносится новогодний тост, за ним второй – тоже новогодний, за ним третий – абсолютно созвучный с предыдущими. Все едят, пьют, начинают понемногу шутить. Определяется лидер застолья, чутко уловивший биоритм собравшихся за столом и задающий оптимальный режим наполнения, поднятия и опустошения бокалов, рюмок и фужеров.
В качестве приятного штриха, весомого намёка на бурное веселье рекомендуется выделить из своей среды Деда Мороза и Снегурочку. Времени они займут мало, но планка веселья поднимется автоматически. Костюмы непременно нужно подготовить заранее. Как и приветственное поздравление, если Бог дал, то смешное, а если нет, то и глупый вид ряженых гостей – это гораздо лучше, чем ничего
С боем курантов, как ни странно, происходит скрытое перерождение, и чувствуешь себя слегка проголодавшимся, несмотря на то, что в прошлом году, минут пять тому назад, уже плотно поел. Это феномен новогоднего застолья, его можно попытаться объяснить, но не стоит. Вкуснее смириться и принять как должное. И правильно делают те хозяйки, которые не меняют тарелки после прощания со старым годом на чистые. Новая белоснежная мытая посуда – это как nota bene в гастрономическом смысле, психологически новая точка отсчета для безудержного обжорства.
Приятным фоном играет музыка. Магнитофон пока ещё тихо, без надрыва, напевает знакомые мелодии. Музыка не мешает разговорам, а всего лишь заставляет говорить немного громче обычного, создавая иллюзию общей застольной беседы. Даже молча, с набитым ртом, ты себя чувствуешь активным собеседником и киваешь, соглашаясь с рассказчиком, или не соглашаешься, но тоже киваешь.
Прошёл первый час, застолье в разгаре. Продолжаем сидеть за столом: пить, закусывать, острить, присматриваться к новичкам, исподволь выявляя подвид «диких неумех» как внештатную угрозу празднику, с опаской посматриваем, пока не забыли, на записных злостных нарушителей режима, рассказываем старые, но приличные анекдоты. Смеются все.
Раньше всех чинность происходящего за столом не выдерживают курящие: они солидарно, безошибочно узнавая себе подобных, шумно выходят на кухню (балкон, лестничную площадку, поближе к форточке) для ритуального втягивания в себя дым тлеющих сухих растений из семейства паслёновых.
Перекур окончен, большинство ещё на ногах, и это самый подходящий момент включить магнитофон на полную мощность. И не важно, какой был танец, быстрый или медленный. Сам громкий звук, неожиданно разорвавший сытое удовлетворение, заставляет двигаться, найти свободное пространство и медленно, поначалу только ритмично поводя руками, затем, как бы нехотя, стесняясь, перебирая ногами и двигая в такт головой, в конце концов, подключить туловище как основную связку с подвижными конечностями и самозабвенно пуститься в пляс.
Танцы в разгаре. Шишовы Оля и Саша.
Случайно затянутые в водоворот танца одинокие представители пришедших пар одними только им подвластными токами индивидуальной частоты поднимают засидевшиеся за столом свои вторые половинки и магически притягивают их, словно одна частица, положительно заряженная музыкой, вторую частицу, отрицательно предрасположенную к танцу, в единую общую молекулу веселья.
Праздник в разгаре. И в принципе, сохранить такой высокий накал вполне реально, чередуя медленные танцы с быстрыми, в паузах чокаясь и закусывая; выбегая на перекуры или нечаянно забывая выйти, деликатно стряхивать пепел в пустую тарелку. Это и есть сам праздник в его классическом воплощении.
Образуются, как временные огневые точки, небольшие группки, старающиеся перекричать музыку и при этом говорить ни о чем, но очень эмоционально, солидарно чокаться, закусывая тем, что наколется на вилку. Кажется, что говорят все и сразу, многошумный пласт счастливо оглупляет, где-то возникает неуловимое дуновение флирта – хорошо, если обойдется без скандала.
Пока суматоха праздника незаметно и прожорливо съедает ночные часы, трудолюбивая хозяйка куда-то исчезла. Хозяйка непременно должна быть трудолюбивой – она уже давно на кухне и разогревает на медленном огне основное блюдо, а может, и готовит его по-свежему, чтобы подать с пылу с жару.
Появляется горячее. «Сколько можно, – раздаются возгласы. – Уже не лезет. Оставим на завтра», и всякая обычная в таких случаях ерунда, несмотря на которую в центре стола, на красивом блюде, уже дымится аппетитный мясной или рыбный шедевр. Прошла минута, вторая, и только салатные листья, украшавшие фундамент кулинарного творения, сиротливо оголились в следах жира и мизерных ломтиках, отставших от главного блюда.
Праздник продолжается. Общий тост, все чокаются, выпивают, кушают, но уже не так активно – устали от еды. Политкорректно отрезают по небольшому кусочку от «горячего» блюда, нахваливают автора, как правило, хозяйку дома, и по-философски поглядывают по сторонам. Это уже новый взгляд на окружающих – с кем-то из новеньких успели познакомиться, и возникла взаимная симпатия, кто-то категорически, вопреки выпитому, продолжает не нравиться с самого начала, кто-то ожидаемо идет по пути самовлюбленного пьянства, кто-то неожиданно трезв, и это настораживает.
Небольшой агонизирующий всплеск активности сменяется первыми признаками насыщения. Нужно всегда помнить, обычно после горячего наступает перелом. Появляются личности, плохо подготовленные к празднику. Они, видите ли, устали, у них были напряженные дни, всю предыдущую ночь не спали и прочие отговорки, чтобы нагло, вызывающе зевать и жалобно поскуливать, вспоминая свою постельку. Знайте – это враги. Их нужно тихо, не привлекая внимания и не вызывая стадного чувства, изолировать в чисто английской манере, не прощаясь, тихонечко прикрыв за ними дверь.
Правда, в том случае, если запланировано второе коллективное дыхание в виде заготовленной импровизации, бояться нечего. Никто никуда не уйдёт.
Самым действенным плановым продолжением весёлой встречи Нового года является карнавальное переодевание. Своеобразный резерв ставки главнокомандующего – бросил в бой, победил, и праздник восходит на следующую ступень эволюционного развития.
Это такой псевдоэкспромт, когда все приносят маскарадные костюмы и до поры их прячут, встречая Новый год не в костюме Петрушки из пыльных костюмерных ТЮЗа, а в своих, собственных, специально подобранных для торжественных случаев нарядах.
Дед Мороз с во-о-от такой снегурочкой. 1982 год. А.Шишов, Г.Гриншпун (Гена)
Рекомендуется задолго до маскарада, в конце прошлого года, для поднятия тонуса, гостей разукрасить – раздать разноцветные блестящие картонные шапочки, бумажные гирлянды на шеи, усатые очки с носом или носатые усы с очками. Вид глупый и смешной. Но если всех так приодеть, то никто, во-первых, не обидится, а во-вторых, веселье начнётся с более высокого градуса по шкале Чаплина-Линдера-Фюнеса.
Часа в три-полчетвёртого ночи, сразу после горячего, а лучше всё-таки до него, торжественно объявляется переодевание – мальчики налево, девочки направо. Начинается суматошное движение масс: неразбериха с вещами и нарядами, дополнительный макияж и поиски на ходу додуманных реквизитов, кто-то путает «гримуборные», визг, хохот, шуточки в фривольном стиле. Появляются первые переодетые гости – ужасно смешно. Пространство заполняется вымышленными образами, литературными героями, зверями и прочими представителями фауны, возможно, и флоры тоже. Звучат забавные комментарии и шутки по поводу костюмов как собственных, так и увиденных.
Совсем недавно ещё скептически настроенные гости, не пожелавшие подготовиться или не поверившие в карнавал, от досады покусывая губы, стараются себя каким-либо образом украсить. Как вариант, могут выглядеть белой вороной. Но это фразеологизм, а не костюм. Вот и пытаются обыграть вынужденную импровизацию подручными средствами, в порыве щедрости принесёнными кем-то из запасливых гостей, – шапочкой с петушиным гребешком или заячьими ушками от детских новогодних костюмов. Могут подхватить нечаянно оставленный на стуле веер принцессы и строить сквозь него глазки.
Карнавал – апофеоз праздника. Танцы в образе своих героев, театральность обстановки, мир детства и сказок. Релаксация души, омоложение сознания, укрепление ауры. Хочется скакать, прыгать, плясать до упаду. Смех из разряда громкого, подключая фрагменты нервного, переходит в гомерический. Возникает всеобъемлющее чувство любви к ближним и дальним, душа поёт, всех обнимает и расцеловывает – душа в душу. Танцы не прекращаются. Взрослые тёти и дяди, взявшись за руки, бегут «ручейком» друг за другом, огибая препятствия в виде стола, стульев, ёлки и танцующих пар. Затем самозабвенно водят хоровод, возбужденно покрикивая с детсадовской непосредственностью.
Самое время выплеснуть эмоции наружу, за входную дверь. Собрав десяток ряженых, запросто, без стеснения и реверансов, предлагается посетить незнакомых соседей, лучше всего из соседней парадной, и поздравить их с Новым годом.
Если степень возбуждения ниже степени застенчивости, надежнее остановить свой выбор на соседях – знакомых и лояльных к ночным потрясениям. В любом случае нельзя приходить с пустыми руками, это неприлично, раз, и могут принять за попрошаек, два.
Как вариант – танцы во дворе. Решив технические музыкальные проблемы с помощью удлинителя, вовлекают в веселье всех, у кого ещё горит свет в окнах. Погасшие окна легко зажечь при помощи снежков. В бесснежной Одессе об этом способе внутридомового контакта лучше забыть – камней не хватит.
Праздник фонтанирует и превращается в незабываемый. Брызжет бенгальский огонь, бахают хлопушки, пролетают, раскручиваясь, колечки серпантина, наступает тот самый счастливый миг, когда пора упасть спиной на чистый снег сугроба, раскинуть руки, любоваться звёздным небом и чувствовать единение со всем миром…
– З-з-зараза, снег попал за шиворот и растаял, брр.