Весь город собрался на берегу Евфрата, чтобы проводить Эфхиора, Айрика и еще два десятка человек в плавание вниз по реке. Тепло, попрощавшись с близкими, отплывающие поднялись на борт и по команде Айрика гребцы налегли на весла. Корабль медленно отчалил от берега и начал свой неблизкий путь. Когда он скрылся из виду, берег стал понемногу пустеть и только две женские фигуры еще долго оставались стоять на берегу.

– И нам пора. Пошли домой Илия, – обратилась Гера к подруге, обнимая ее за талию и увлекая за собой в сторону города. Илия, еще раз оглянулась на реку, по которой корабль унес ее мужа в дальний путь, и последовала за Герой.

– Я давно хотела сказать тебе, что и мне вскоре придется отправиться ненадолго в путь, – сказала Гера Илие, – я дала слово Зевсу и должна его сдержать.

– Эфхиор отправился в дальние страны, ты последуешь за Зевсом, а кто же останется здесь?

– Вот об этом я и хотела поговорить. Ты – верховная жрица, и кто, как не ты можешь взвалить власть на свои плечи.

– Но почему я? Ведь есть Зара, Саул и Грифт здесь.

– Только тебя одну станут одинаково слушать и твои соплеменники Аккады и мои, Шуми. Поверь мне, я разговаривала с Зарой. Она сама сказала мне, что не сможет справиться с таким поручением и сама предложила поручить это именно тебе. Саул тоже поддержал меня, так что, пока я буду отсутствовать, ты станешь царицей Шумера.

– И когда же ты собираешься покинуть нас, Гера?

– Я и сама не знаю. Вот вернется Зевс, тогда и узнаю.

– Прости меня за дерзость, Гера, но мне показалось, что между тобой и Зевсом что-то происходит. Если это так, то как же его божественная жена – Изида?

– Поверь мне, ты ошибаешься! Между мной и Зевсом ничего нет и быть не может, кроме дружбы. Может быть, ему бы и хотелось этого, потому что я очень похожа на его первую жену, но я слишком уважаю и почитаю Изиду, чтобы позволить себе такое.

– Но, признайся, ведь он тебе не безразличен?

– Что из того? И давай закроем эту тему! Это касается только меня! – раздраженно оборвала Гера.

– Прости, я не хотела тебя обидеть. Конечно – это только твое дело, но от любви никуда не убежишь! Я же не слепая, и вижу, что с тех пор, как Зевс поселился в твоем доме, ты буквально вся светишься.

Гера закусила губу. Ей нечем было возразить старшей подруге. Она и сама понимала, что ни к чему хорошему ее чувства к Зевсу не приведут, но ничего не могла с собою поделать. Все ее мысли, как бы она не пыталась их отгонять, все ее существо тянулось к Зевсу. Раньше она и представить себе не могла, что чувство любви к мужчине вновь сможет так захватить ее и что она, взрослая женщина, родившая двух дочерей, вновь сможет влюбиться, как девчонка. И как после всего этого смотреть в глаза Изы, которой она, Гера, стольким обязана?

– Нет! – твердо про себя решила Гера. – Я спрячу свою любовь в себе и Зевсу не позволю никаких более близких отношений, чем дружба и благодарность за появление у меня маленькой Евы.

– Ты ошибаешься, – еще раз ответила Гера Илие, – и давай прекратим разговор на эту тему.

– Как тебе будет угодно, – ответила Илия, а про себя, усмехнувшись, подумала, – беги не беги, а от судьбы не убежишь.

В доме обе женщины застали хлопотавшую у огня Зару и Грифта, сидящего за столом, колдовавшего над своими мудреными предметами и что-то объяснявшего маленькому Адаму.

– Ну, наконец-то. Прошу всех к столу, – пригласила Зара, у меня как раз все готово.

Женщины поблагодарили ее и присоединились к Грифту, присев напротив него. Зара подала на стол горячую похлебку и хлеб. Женщины, воздав хвалы богам за дарованную им пищу, молча, приступили к трапезе. Заканчивался этот день, полный событиями. Сначала Зевс улетел в Та-Кемет, а сейчас проводили Айрика и Эфхиора. Чувство какой-то тоски охватило и Геру, и Илию, которые с завистью поглядывали на счастливые лица Зары и Грифта. Гера посадила Еву на колени и прижалась к ней щекой. Тихий вечер опускался на землю. Зара убрала со стола и вышла во двор. Илия встала и, уже было, собралась уходить домой, но ее остановил громкий крик Зары, зовущей всех во двор. Выбежав во двор, они застали зрелище неописуемой красоты, развернувшееся в небе, прямо над их головами. Грифт тут же направил вверх объектив телекамеры, которую держал в руках еще в доме и с которой он выскочил во двор, и нажал кнопку записи. В данный момент он даже не пытался понять, чем вызвано такое свечение, а старался сделать видеозапись, ничего не упустив. Он стоял, не шелохнувшись, посреди двора до тех пор, пока красочное видение не погасло и вместо него в темнеющем небе не зажглись два пульсирующих объекта. Ему показалось, что он уже видел где-то подобные плазмоиды, но где и при каких обстоятельствах, никак не мог вспомнить. Мысли его прервал зуммер коммуникатора. Грифт ответил Зейвсу и, с удивлением для себя, узнал, что и в Та-Кемет и у горы Парнас, происходит то же самое. От его мыслей оторвали голоса женщин.

– Грифт! Что это? Это Вы сделали?

Грифт же, не зная, что ответить, просто успокоил женщин, сославшись на какие-то природные явления. Со стороны площади послышались многочисленные людские голоса, исходившие от людей, заполняющих площадь перед храмом и просящих объяснить им смысл происходящего. Илия и Гера рванулись из дому к храму и, опередив толпу, поднялись по ступеням на площадку перед входом в него. Гера повелительно вскинула вверх руки, призывая всех к спокойствию и тишине. Понемногу толпа утихла и в свете факелов и искрящихся в небе плазмоидов, правительница, а вслед за ней и верховная жрица, призвали народ молиться богам, ниспославшим чудо с небес, тем самым возвещая об окончании трудных времен и начале лучшей жизни. Сотни людей опустились на колени и, подняв вверх головы, стали возносить хвалы богам, а кто и по старой привычке всем земным и небесным духам, сопровождающим людей в течение всей их земной жизни.

Грифт даже не пытался остановить этот религиозный экстаз. Он остался один стоять посреди двора с камерой в руках, продолжая смотреть на пульсирующие плазмоиды.

Несмотря на трудный день, никто из взрослых в эту ночь не сомкнул глаз, настолько сильным было впечатление от небесного зрелища. Женщины, сидя за столом, делились своими соображениями, выдвигая самые невероятные версии этого события.

– Вспомните, – шепотом говорила Гера подругам, – ведь боги и раньше зажигали маленькие солнышки по ночам, чтобы осветить свое и наше стойбища. Наверное, всемогущий Зевс, улетая в далекую Та-Кемет, решил осветить свою небесную дорогу туда, а для нас оставил в небе два пылающих костра, чтобы отвести от города злых духов, которые приходят с наступлением темноты.

– Хвала всемогущему Зевсу! – подхватила Илия. – я, тоже думаю, что это его рук дело. Раз уж смог отец богов заставить небеса пролиться дождем на иссушенную землю, то, что ему стоило разукрасить небо, и зажечь в нем костры.

– Все так, вторила им Зара, только почему Грифт ничего не знает об этом. Ведь Зевс всегда делился с ним своими замыслами.

– Кто знает? Разве можно понять богов? – прошептала Гера.

Разговор женщин был прерван появлением Грифта, который все это время продолжал во дворе наблюдать за плазмоидами.

– Я только что разговаривал с Зейвсом, – сообщил он, входя в помещение, – утром он, вместе с Леей и Ра прибудет к нам.

– Хвала богам! – Воскликнула радостная Гера, – Ты принес радостную весть, Грифт! Я вновь увижусь с дочерью и внуком! – а про себя Гера подумала: – Вот и объяснение! Зевс, таким образом, решил возвестить меня о встрече с детьми и выразить свои чувства ко мне. Ах, Зевс!

Глаза Геры засияли, а лицо покрылось румянцем, что не могло быть не замеченным Илией.

– И ни капельки я не ошибаюсь. – Подумала Илия, – Только чем эта любовь может обернуться? – с тревогой продолжала размышлять она. – Изида не менее могущественна, чем Зевс. Не направит ли она свой гнев на Геру, осмелившуюся встать между ней и мужем? Ох, что тогда будет? Беда, беда!

Наступившее утро распахнуло дверь дома, через которую, вместе с первыми солнечными лучами, с радостными приветствиями, ворвались Лея и Ра, а вслед за ними и Зейвс. Только у последнего, взгляд был скорее встревоженный, чем радостный. Пока женщины предавались восторгам встречи, Грифт и Зейвс уединились, чтобы без посторонних ушей обсудить произошедшее накануне.

– У тебя есть хоть какие-либо мысли на этот счет? – спросил Зейвс Грифта.

– Я, так же, теряюсь в догадках. Просто ума не приложу!

– Самое странное во всем этом то, что аналогичные явления происходили почти одновременно везде, где тем или иным образом, обозначено наше присутствие на Пангее.

– Это, действительно, более чем странно. В прошлом посещении планеты, мы более чем за полтора года пребывания здесь, ничего подобного не наблюдали. Знаешь, Зейвс, меня со вчерашнего вечера не покидает одна мысль. Только не сочти меня сумасшедшим, пожалуйста.

– И что за мысль. Грифт?

– Во-первых, у меня постоянное ощущение, что что-то подобное я уже когда-то видел, а во-вторых…– Грифт запнулся на полуслове.

– Что же, во-вторых? Договаривай, прошу тебя.

– Тебе не приходило в голову, что это, каким-то образом связано с Дериком? Ведь мы ни его, ни оставшихся с ним людей так и не смогли обнаружить.

– Честно сказать, я о Дерике уже, как-то, подзабыл. Неужели ты думаешь, что он обладает чем-то, способным вызвать подобное явление?

– Не знаю! Но я много лет проработал с ним и знаю, что он никогда до конца ни с кем не делился своими замыслами, а то, что он, бесспорно, гениальный ученый, даже не подлежит обсуждению. Я тут всю ночь думал, и вот, что скажу тебе, Зейвс – Дерик никогда сам не принимал участия ни в каких проектах и, вроде бы сам не сделал никаких открытий, он только выдвигал свои гипотезы и давал другим, окружающим его ученым (и мне в том числе) первоначальный толчок, или, если хочешь, направление, для их практического осуществления. Мне иногда даже казалось, что он знает наперед, результаты всех работ института. Не знаю, что это – научная интуиция или что-то другое. И еще эта, совершенно не свойственная ему, нелепая выходка, относительно будущего этой планеты. На Дерика это совсем не похоже. Его никогда не интересовали ни политические, ни демографические проблемы. Все, чем он жил, было связано с наукой, с раскрытием тайны мироздания. Эти его идеи и эксперименты с моделированием «Большого взрыва»… Мне все время кажется, что тот Дерик Киллат, которого я знал на Гее, и тот, который оказался здесь на Пангее – совершенно разные люди, или же он, уж не знаю, с какой целью, специально спровоцировал этот конфликт. Возможно, чтобы натолкнуть нас вновь, на какую-то из своих идей или гипотез.

– Все, что ты рассказал, весьма интересно. Я сегодня отправляюсь на Гею и, ко всему прочему, постараюсь получить у Орека максимум информации о личности Дерика.

– Ты летишь на Гею? Зачем?

– У меня также возникли некоторые аналогии в связи с последними событиями, но в отличие от тебя, у меня они ассоциируются, в большей степени, с артефактом Орека. И, кроме того, мне нужно завершить начатое, по поводу просьбы Леи относительно Геры. Ты, кстати, решил этот вопрос с Зарой? Я, если хочешь, могу и ее взять с собой. Уверен, если женщины будут вместе, то им легче будет перенести стресс от путешествия в наш мир.

– Я говорил с ней, и она согласна, но насчет полета на Гею… Не знаю. Я сейчас же с ней переговорю.

– Поговори, только учти, что времени на уговоры у меня нет. И еще, Грифт, прошу тебя остаться здесь и вести тщательные наблюдения за состоянием плазмоидов. Дело в том, что направляясь сюда, я попросил Норма приблизиться к ним, но вокруг них действует что-то, вроде силового поля, не позволяющего приблизиться к объекту. Стоило нам подлететь достаточно близко, как плазмоид изменял свое положение в пространстве, не позволяя нам приблизиться. Я пытался измерить электромагнитный и радиационный фоны вокруг объектов, но безуспешно. Такое впечатление, что эти объекты вообще ничего не излучают.

– Или же силовое поле вокруг них настолько сильное, что не пропускает никаких излучений, кроме света. Это, как магнитная ловушка для элементарных частиц в ускорителе. Тут есть, над чем поразмыслить, Зейвс! Это, как раз, по моей части. Пока ты будешь на Гее, я попробую разгадать эту физическую загадку.

Конечно, Зара много раз видела летающие повозки богов, но никогда не решалась подойти к ним близко, а тут нужно было не только подойти, но и забраться в самое ее чрево. Она никогда бы не решилась на такое, если бы не Грифт, который поехал вместе с ней, чтобы проводить ее с сыном в звездный путь. Не лучше себя чувствовала и Гера, несмотря на то, что ей уже приходилось летать. А дети, напротив, с радостными криками поднялись по трапу и с любопытством стали рассматривать внутренности корабля. Рабор, привычный к полетам, провел друзей в салон, и показал, как правильно садиться в кресло и пристегиваться ремнями. Как только все заняли свои места, Грифт попрощавшись, покинул борт, после чего флайер плавно оторвался от земли и взмыл в небо. Гера, к своему удивлению, на этот раз, не почувствовала никакого дискомфорта от полета и, даже пересилив себя, выглянула в иллюминатор, где перед ее взором открылась величественная панорама. Как только она не уговаривала подругу посмотреть на проплывающие внизу облака. Зара продолжала, сжавшись в комок, неподвижно сидеть в кресле, от страха зажмурив глаза. Еще несколько мгновений и ярко-голубое небо за бортом сменилось чернотой космоса и только необычайно яркие звезды сглаживали ощущение абсолютного мрака. Флайер все дальше удалялся от Пангеи. В какой-то момент он, как-будто замер, затем за бортом все озарилось яркой вспышкой, после которой погасли даже звезды и на несколько коротких минут наступил абсолютный, пугающий мрак, который вновь сменился яркой вспышкой. Жуткая темнота, рассеивалась только бледным освещением салона. Очередная вспышка и вновь небо засияло мириадами звезд, а впереди, в дымке атмосферы, значительную часть пространства заняла Гея. Гера вспомнила, как выглядит сверху Земля и ей даже показалось, что они вернулись назад. Не хватало только Луны. А тем временем корабль, совершив пару витков вокруг планеты, пошел на снижение, и уже вскоре вновь за бортом показалось голубое небо с белыми, плывущими по нему облаками.

Норм посадил флайер в указанном ему Зейвсом месте, на зеленой поляне вблизи небольшого лесного озера.

– Ну, Вот мы и дома! – произнес он, приглашая женщин и детей спуститься по трапу.

Оказавшись на земле, женщины огляделись по сторонам. Вокруг под дуновением легкого ветерка, шумел зеленой листвой лес. Где-то среди ветвей деревьев щебетали птицы. Все оказалось таким знакомым и родным, что создалось впечатление, будто никто никуда не летал.

– Зевс! – обратилась Гера. – Скажи, это не шутка? Мы действительно пролетели по звездной дороге и оказались в твоем мире, или все еще на нашей Земле?

– Мы на Гее, добро пожаловать в наш мир! – ответил Зейвс.

– Но здесь все так похоже на наш лес, где было раньше стойбище Шуми.

– Я же говорил тебе, что наши миры очень похожи друг на друга. Теперь ты сама в этом убедилась.

Пока взрослые разговаривали, дети, несмотря на строгие оклики Леи, стали гонять по поляне, а затем помчались к озеру.

– Рабор! – громко крикнула Лея, – а ну ка, прекрати бегать и веди друзей домой.

Мальчик махнул рукой приятелям, приглашая следовать за собой, и вся шумная тройка побежала к скрывшемуся за зарослями кустов и деревьев, старому дому. Вслед за ними последовали и взрослые. Трудно представить себе удивление Эвы, увидевшей на пороге Рабора в окружении незнакомых детей.

– Ра, откуда ты здесь взялся? Ты что сбежал с Пангеи? – шутливо встретила его старая женщина, увидев приближающихся к дому взрослых, среди которых узнала Зейвса и Лею. – Зейвс, что случилось, почему Вы здесь? А где Иза? – продолжала она засыпать вопросами уже Зейвса.

– Во-первых, здравствуйте, мона Эва, а во-вторых, ничего не случилось. Просто у меня есть на Гее кое-какие неотложные дела. И вот, познакомьтесь, это Гера – мама Леи, и ее лучшая подруга Зара. Я пригласил их посетить нашу планету. А это их дети – Ева и Адам, я Вам про них рассказывал.

Проходите, проходите, пожалуйста! – засуетилась Эва. – Я вам очень рада!

Оказавшись внутри дома, Гера остановилась посреди гостиной, удивленно рассматривая ее.

– Но Зевс, мне кажется, я уже здесь была раньше. Я точно видела все эти изображения на стенах и все остальное.

– Ты могла видеть только точную копию этой комнаты еще тогда, на «Страннике», то есть на нашем прежнем звездном доме.

– Да, точно! Это было именно тогда!

– Мама! – перебила Лея. – Пойдемте. Я покажу Вам с Зарой мою комнату. Если ты не против, Вы будете в ней жить, пока мы здесь.

Женщины поднялись по лестнице на второй этаж, а дети скрылись за дверью комнаты Рабора.

Зейвс повернулся к Эве и спросил ее:

– Гес в институте? Он мне очень нужен!

– Где же ему еще быть! Пропадает там целыми днями.

– Мона Эва, я попрошу Вас заняться нашими гостьями, а я, тем временем, слетаю к Гесу. У нас очень мало времени, а вопросов, которые нужно решить, очень много.

Зевс вышел из дому и бегом отправился к флайеру, возле которого его дожидался Норм.

– Все в порядке, Норм, летим в столицу, к институту иммунологии и генетики.

– Зейвс, дорогой! Вот так сюрприз! Никак не ожидал тебя увидеть здесь! Ты же должен быть на Пангее?

– Я только что прилетел, Гес. И я не один. Со мной две женщины, которые прошли курс нашими препаратами. Ну, ты меня понимаешь. В общем, нужно, чтобы процесс стал необратимым, но без неприятных последствий.

– Я понял! Можешь не волноваться. Все сделаем в лучшем виде. А кто это женщины? Пангеянки?

–Да, Гес, они Пангеянки. Одна из них – жена Грифта, а другая… – Зейвс запнулся, подбирая, как лучше представить Геру, – …другая – мать Леи.

– Понятно. Понятно! А что это вдруг ты обращаешься ко мне? Почему сам не проведешь процедуру?

– Я и собирался все проделать сам, но появились некоторые обстоятельства, требующие срочной встречи с председателем Парнасом. Поэтому и прошу Вас, амон Гес.

– Что, что-то серьезное?

– Да, очень, но, прости, я пока не могу тебе рассказать всего. По крайней мере, до того, как встречусь с Ореком.

– Я понимаю! Ладно, когда ты привезешь своих протеже?

– Хотел прямо сегодня, но решил, пусть они отдохнут с дороги. Давай, завтра с утра.

– Тогда завтра я сам заберу их из дому.

– Отлично! А я вынужден покинуть тебя. Нужно поскорее добраться до Парнаса.

– Добрый день! Могу я видеть председателя Парнаса? – спросил Зейвс референта, стоя посреди обширной приемной Орека.

– К сожалению, председатель Парнас очень занят, – вежливо ответил тот.

– Мое имя Зейвс Савоас. Доложите председателю, что мне срочно необходимо с ним встретиться.

– Доктор Савоас, простите, я не узнал Вас! Сейчас доложу! Подождите, пожалуйста, минутку!

Молодой человек включил внутреннюю связь.

– Амон председатель, здесь доктор Савоас. Он просит Вас срочно принять его.

– Что! Зейвс здесь? Зови скорее! – послышался из динамика взволнованный голос Орека.

Зейвс, не дожидаясь, пока референт пригласит его, сам распахнул дверь и вошел в кабинет Орека.

– Зейвс, дорогой, хоть и не ожидал увидеть тебя, но ты как раз кстати! – Воскликнул Орек, поднимаясь на встречу Зейвсу.

Они тепло обнялись, и Орек предложил ему присесть в кресло. Сам сел напротив.

– Так, с чего начнем, твоих новостей или с моих? – спросил Орек.

– Давай, сначала с моих. – Ответил Зейвс, доставая из кармана карту памяти с записью, сделанной Грифтом. – Посмотри вот это, а потом я прокомментирую.

Орек внимательно просмотрел запись, удивленно вскинул брови и спросил:

– Что это?

– Сам хотел бы знать, но и у меня и у Грифта есть некоторые соображения по этому поводу.

Зейвс подробно изложил обе версии. Орек задумался и спустя некоторую паузу, произнес:

– Признаться, неожиданно, но, на мой взгляд, обе версии имеют право на жизнь. Что касается Дерика, я склонен согласиться с Грифтом, но, тем не менее, поручу провести детальную проверку насчет него, а вот, что касается артефакта, то тут у меня есть, что сообщить тебе.

–Удалось расшифровать сигнал?

– Пока, к сожалению, нет, но установлено совершенно точно, что при определенных условиях, кристалл, заключенный внутри, начинает генерировать постоянно повторяющуюся комбинацию сигналов, как уже ранее установил Грифт, на частоте излучения атома водорода. Наши лингвисты пришли к выводу, что это своеобразный универсальный код или пароль, для открытия чего либо. Вопрос только, чего именно. Для того чтобы это выяснить, придется искать заветную дверцу на Пангее.

– Так получается, что единственная функция этого артефакта – это роль ключа?

– Совсем нет. В кристалле заключено огромное количество информации, но у нас пока не получается получить к ней доступ. Кстати, о кристалле. Установлено, что он искусственного происхождения, и обладает невероятно большой массой. Его плотность гораздо больше, чем у самых сверхтяжелых химических элементов. Как такое возможно получить, остается загадкой. И еще, внутри кристалл находится, как бы, в подвешенном состоянии. Ни при каких обстоятельствах он никогда не касается циркониевой оболочки. Это наводит на мысль, что налицо стабильное мультиполярное антигравитационное состояние, то есть то, которое мы используем для гиперпространственных переходов, затрачивая при этом колоссальное количество энергии.

– Выходит, что кристалл одновременно является и мощнейшим источником энергии. Здесь прослеживается какая-то связь с нашими плазмоидами.

– Да, Зейвс, похоже на то.

– И это пока все, что удалось узнать об артефакте?

– И да, и нет, дорогой друг. По моей просьбе, археологи разыскали плиту, на которой нанесены символы, аналогичные символам на артефакте и место, где он был обнаружен. Сначала все считали, что плита изготовлена из гранитного монолита, но, представь себе, при ее тщательном исследовании, оказалось, что она представляет собой всего один огромный монокристалл неизвестного на Гее минерала. Минерал этот обладает поистине фантастическими свойствами, а именно невероятной твердостью, износостойкостью, тугоплавкостью и стойкостью к атмосферным воздействиям. А то, из-за чего ее изначально ошибочно приняли за каменную глыбу, была лишь ее плотность, сопоставимая с гранитом. Место же, где ее отыскали абсолютно ничем не примечательно, разве что тем, что на сотни километров вокруг нет и намека на горы со скальными породами.

– Это и есть то, что ты мне хотел сообщить?

– Отчасти, Зейвс. Если помнишь, я собирался еще на борту звездолета, сделать Вам некое сообщение, но из-за известных событий, перенес его на более поздний срок. Так вот, я готов продолжить начатое, но считаю, что будет справедливо, если мы вновь соберемся в прежнем составе. В общем, я намерен вернуться на Пангею и то, что ты сейчас здесь, очень кстати. Я полечу вместе с тобой, если конечно не возражаешь.

– Да я буду только рад. Признаться, мне все труднее становится справляться с обязанностями командора. Надеюсь. У тебя это получится лучше. Только позволь спросить, как же твоя должность председателя Совета?

– Знаешь, Зейвс, я уже давно подумываю оставить этот пост и заняться чем-нибудь другим, а сейчас, похоже, этот момент настал. Я много лет возглавляю Совет и, наверное, пришло время уступить это место кому-то помоложе, поэнергичнее. Я устал от бремени власти и ответственности за целую планету. Надеюсь, мои коллеги по совету поймут меня и примут мою отставку.

– Неожиданно, но, я лично, уважаю твое решение.

– Ну, хватит о делах! Скажи, Зейвс, как надолго ты собираешься задержаться на Гее?

– Не более пяти дней.

– Отлично! Я успею уладить все формальности, связанные с передачей полномочий, а сегодня вечером, если ты не против, мы с Ледой нанесем тебе визит.

– С Ледой? – не без удивления переспросил Зейвс.

– Да, дружище! Так уж случилось, что мы с ней очень сблизились, сначала на почве работы, а потом и во всем остальном. Она оказалась замечательной женщиной и, как мне показалось, отвечает мне взаимностью.

– Тогда я очень рад за Вас обоих и с нетерпением буду Вас ждать сегодня вечером у себя.

Как только Лея услышала, что вечером в доме будут гости, она засуетилась, надоедая Эве с вопросами, кто будет, что готовить к столу. Во что одеться. Эва, ответила, что все подготовит сама, и чтобы Лея также сама выбрала, что ей одеть. Гера и Зара с недоумением смотрели на эту суету.

Забравшись в гардеробную, Лея начала перебирать свои платья, не решаясь, что лучше ей одеть.

– Мама! Как ты думаешь, какое платье лучше, это или вот это? А может быть вот это?

Гера, на знала, что ответить дочери, глядя на такое обилие вещей. А Лея, тем временем, приложив к себе очередное платье и рассматривая себя в зеркале, вдруг посмотрела на мать и ее подругу, и, отбросив в сторону платье, решительно сказала:

– Нет, так не пойдет! Что это я все себе и себе. Давайте, что-нибудь подберем для Вас. Я хочу, чтобы ты, мамочка, сегодня была самой, самой красивой.

– Ну, что ты, доченька, не нужно, нам с Зарой и так хорошо.

– Вот еще! – ответила Лея, оглядев обеих женщин с ног до головы. – Так, пошли со мной! – решительно, в приказном тоне сказала Лея, схватив обеих женщин и увлекая их за собой. Несмотря на протесты Геры и Зары, девушка буквально с силой, затащила их в ванную комнату. Для Геры, побывавшей в мраморном бассейне в Эдеме, подобное уже было знакомо, а вот Зара, ничего подобного в жизни не видавшая, остановилась посреди помещения, сверкавшего кафельной плиткой и блестящими никелированными аксессуарами. Видя ее состояние, граничащее с обморочным, девушка попыталась объяснить Заре назначение всех этих мудреных предметов. Лея открыла краны, из которых с шумом полилась теплая вода, быстро заполняя небольшой бассейн, затем она сбросила с себя всю одежду и предложила обеим женщинам сделать то же самое. Геру уговаривать не пришлось, а вот Зара ни в какую не хотела обнажаться, как будто стыдясь чего то. Наконец, она сдалась и, сняв платье, последовала за Герой и Леей, которые уже наслаждались, погрузившись в теплую, ласковую воду. Гера мельком взглянула на подругу, стоящую в нерешительности у кромки воды и отметила для себя, что в фигуре Зары вновь наметились некоторые изменения. Она приподнялась и, взяв Зару за руку, увлекла ее в воду. Когда обе женщины оказались рядом, Гера прошептала Заре на ухо:

– А тебя, оказывается, можно поздравить, подруга! Сколько уже?

– Три месяца – также шепотом ответила Зара краснея.

– Я очень рада за тебя, – ласково, но с некоторой грустинкой в голосе, сказала Гера.

Искупавшись, все трое уселись перед огромным зеркалом на мягких пуфиках. Лея начала хлопотать над волосами Зары и матери. Гера, вглядываясь в свое отражение, с удивлением для себя отметила, что на лице ее исчезли морщинки, да и все тело, казалось, принадлежало не сорокалетней женщине, родившей двух дочерей, а совсем молодой, подтянутой женщине, по крайней мере, лет на десять моложе. Она и раньше, с тех пор, как стала принимать лекарство, которое ей дал Зейвс, стала, неожиданно для себя, замечать, что внутренне ощущала в себе некоторые изменения. Ей казалось, что вдруг у нее прибавилось сил и энергии, будто и не было за плечами трудной жизни в племени, связанной с постоянной опасностью. И еще, появились сладостные, давно забытые желания. Сейчас, глядя на свое обнаженное тело, она, оказывается, изменилась и, как-будто, помолодела, так же, и внешне. Все тело стало гладким, стройным, как у девушки. Куда-то исчезли складки на животе, и грудь стала, как-будто, выше и более упругой. Все это вызывало у Геры недоумение с одной стороны, и приятные ощущения, с другой стороны.

– Чтобы не говорил Зевс, а он и все его небесное племя, не простые люди, как он ни пытается в этом меня убедить. Разве способен человек, сделать другого человека моложе? Нет – это волшебство, доступное только богам и духам! – размышляла Гера, продолжая сидеть перед зеркалом и разглядывать собственное отражение в нем.

Между тем, Лея расчесала обеим женщинам волосы и, поколдовав над ними, уложила в красивые прически, такие, какие были приняты у женщин на Гее. Закончив с прическами, Лея облачилась сама и облачила мать и Зару в мягкие махровые халаты и потащила их переодеваться.

Лея, с благодарностью вспомнила об Изе, которая купила для нее это невероятное количество самой разной одежды и, предоставив женщинам самим выбирать себе платья из всего этого многообразия, она помчалась к детям, чтобы и их подготовить к вечернему приему. Если с мальчишками все оказалось довольно просто (им Лея подобрала одежду из гардероба Ра), то с платьем для сестренки все выглядело сложнее. Лея, постояв в нерешительности, вошла в комнату Диты и, открывая поочередно шкафы и комоды, наконец, нашла, что искала – детские вещи Диты. Среди них ей приглянулось нарядное розовое платьице, которое должно было быть Еве как раз впору. Лея взяла его, аккуратно сложила на место все остальные вещи и, выйдя из комнаты, позвала к себе Еву. Девочке было, хоть и несколько непривычно ощущать себя в таком наряде, но все-таки очень приятно. Закончив с детьми, Лея вернулась к женщинам, которые долго перебирая ее наряды, так ничего и не выбрали.

– Ну, что же Вы? Скоро приедут гости, а Вы не одеты!

– Может не нужно. Доченька, мне как-то привычнее в своем платье. Да и Заре тоже.

– Конечно, выдумала! Ну, уж нет! Ты у меня, мамочка, сегодня должна быть самой красивой.

И Лея принялась, несмотря на протесты женщин, примерять на них свои вещи.

В прихожей раздался звонок. Лея выглянула из комнаты, намериваясь сбежать вниз по лестнице, чтобы открыть дверь, но Эва опередила ее.

– Это, наверное, Гес с Зейвсом. Я открою, Леечка! – сказала она.

Эва открыла дверь. На пороге действительно стоял Гес. Он обнял жену и прошел в гостиную, следом за ним вошли Зейвс, пропустивший вперед себя Леду и Орека, и еще двое незнакомых Лее мужчин. Лея захлопнула дверь и, многозначительно осмотрев женщин, торжественно произнесла:

– Все, пошли!

Гости расселись в гостиной в креслах и на диванах и уже готовы были завязать беседу, как вдруг открылась дверь спальни на втором этаже, и по лестнице вниз стали спускаться три женщины. Лея, стоя посредине, держала мать и Зару под руки и чуть не силком тащила их вниз. Гера была одета в длинное вечернее платье нежно-голубого цвета, прекрасно подчеркивающее ее фигуру, а Зара выбрала платье лилового цвета. Орек, о чем-то беседовавший с одним из мужчин, запнулся на полуслове. Он, растерянно переводя взгляд с Геры на Зейвса, и снова на Геру, невнятно спросил, обращаясь к Зейвсу: