Ангар №4. Пилоты телесериалов

АЛИК

Мы что, будем прямо под открытым небом жить?

ОСИПОВ

Где ты тут видишь открытое небо? Вы в ангаре.

ОСИПОВА

Здесь оставаться нельзя. Нам нужно где-то взять хотя бы немного денег, чтобы заплатит за ночлег.

ОСИПОВ

И где, интересно, ты собираешься взять денег?

ОСИПОВА

Иди в центр. Я узнавала, на площади Циолковского контора, где оформляют права собственности на астероиды. Может быть, у них есть какая-нибудь работа.

ОСИПОВ

Может быть… а если нет?

ОСИПОВА

Иди и спроси.

ОСИПОВ

Хорошо, иду, иду. Не надо меня подгонять.

Осипов уходит. Осипова смотрит на Алика.

АЛИК

Что?

ОСИПОВА

Ничего. Думаю. Не найдет твой отец никакой работы.

АЛИК

Почему ты так уверена?

ОСИПОВА

Потому что я с этим человеком прожила почти двадцать лет. Он самого себя по утрам не с первого раза под одеялом находит.

АЛИК

Может быть, он такой стал из-за того, что ты все время так о нем думаешь?

ОСИПОВА

(изумленно)

По-твоему, я виновата?

АЛИК

Я виноватых не ищу. Это ты у нас все время ищешь виноватых.

ОСИПОВА

Хватит!

АЛИК

Чего хватит? Схватит! Надоело!

Алик убегает.

ОСИПОВА

Немедленно вернись!

Осипова всплескивает руками.

ИНТ. КАФЕ. ДЕНЬ.

Несколько человек из числа только что прибывших пассажиров входят в кафе. Они робко останавливаются у входа, смотрят на Лютова, стоящего за стойкой.

ЛЮТОВ

Что вы там встали как неродные? Заходите.

Пассажиры подходят к стойке. Лютов ставит на стойку стаканы.

ЛЮТОВ

Что будете пить?

ПАССАЖИР

Здесь ведь сухой закон…

ЛЮТОВ

Сухой, как лист сухой. Закон есить закон, но к любому закону есть примечания. И вот в этих примечаниях сказано, что алкоголь допустимо применять в технических и медицинских целях.

Лютов достает из-под прилавка бутылку. Разливает водку по стаканам.

ЛЮТОВ

Кто хочет подлечиться?

Пассажиры пододвигаются ближе к стойке, переглядываются, улыбаются, берут стаканы.

НАТ. ПЛОЩАДЬ. ДЕНЬ.

Осипов выходит на площадь. Навстречу идет доктор с аптечкой в руках. Доктор – это мужчина лет 45, бритоголовый, с серьгой в ухе и квадратных очках. На шее у него шарф. На щеках – седая щетина. Так будет выглядеть хипстер, если его двадцать лет продержать в запертом ангаре на Марсе.

ОСИПОВ

Простите, вы не подскажете, где тут…

Доктор неопределенно машет рукой.

ДОКТОР

Ай, оставьте меня все в покое.

Доктор проходит мимо Осипова.

ДОКТОР

(бормочет)

Они друг другу ноги ломают, а мне их потом ремонтировать.

Осипов провожает его взглядом и идет вдоль площади.

Осипов подходит к двери конторы. Мнется у двери. Заглядывает внутрь через окна. Дверь открывается, из нее выглядывает мужчина лет 30 в белом костюме – это Никитин.

НИКИТИН

Чего надо?

ОСИПОВ

Ничего.

НИКИТИН

Вот и шагай отсюда, пока я Коменданту не позвонил. Нечего тут ошиваться.

ОСИПОВ

Извините.

Осипов отступает назад.

ИНТ. БАРАК. ДЕНЬ.

Жук читает рассказ. Его друзья внимательно слушают. Бахтин дремлет на своей койке.

ЖУК

(читает)

Светлана поцеловала меня в губы и сказала, что Николай пообещал завтра привести в гости своего друга. Продолжение следует.

БЕКОН

Э, чего, и все?

ЖУК

Тебе же русским языком сказали – продолжение следует. Завтра выложат на сайте новую главу.

ШНЫРЬ

Блин… до завтра ждать…

НАТ. У БАРАКА. ДЕНЬ.

Доктор подходит к бараку и останавливается перед дверью. Мимо барака идет женщина с двумя пакетами в руках.

ЖЕНЩИНА

Здравствуйте, доктор.

ДОКТОР

Они ноги ломают, а мне их потом ремонтировать.

Женщина уходит, не обращая никакого внимания на слова доктора. Очевидно, к его странностям все привыкли.

ИНТ. БАРАК. ДЕНЬ.

Жук выключает букридер, бережно заворачивает его в какую-то тряпицу и кладет под подушку. Бекон разочарованно оглядывается.

БЕКОН

Эй, а этот там чего разлегся?

Жук смотрит на Бахтина.

ЖУК

Бекон прав, новенького надо прописать.

БЕКОН

Вадик, что скажешь?

Вадим приподнимается, смотрит на Бахтина.

ВАДИМ

Согласен.

Бекон встает и подходит к Бахтину. Пинает по кровати. Бахтин приоткрывает глаза. Бекон пинает снова.

БАХТИН

Еще раз пни.

Бекон оглядывается на своих друзей с выражением веселого недоумения на лице.

БЕКОН

Вы слышали? Борзый какой.

Бекон пинает кровать снова. Бахтин встает, хватает Бекона двумя руками за плечи и толкает его на кровать. Бекон падает. Бахтин бьет его ногой ниже колена. Слышен треск ломающийся кости. Бекон вскрикивает.

НАТ. У БАРАКА. ДЕНЬ.

Доктор входит в барак.

ИНТ. БАРАК. ДЕНЬ.

Бахтин стоит у койки, приняв бойцовскую стойку. Бекон лежит у кровати рядом с ним. Друзья Бекона полукругом обходят Бахтина. В барак входит доктор. Не обращая внимания на мизансцену, он подходит к лежащему и скулящему Бекону. Ставит на пол свой чемоданчик. Открывает его. Достает скальпель. Разрезает штанину. Осматривает место перелома. Сломанная кость выпирает из-под кожи. Доктор кладет обе руки на ногу и вправляет кость на место. Бекон орет и начинает вырываться. Доктор смотрит на Бахтина.

ДОКТОР

Что стоите? Помогите мне? Держите его!

Бахтин хватает Бекона за руки. После секундного колебания Жук и все остальные, все, кроме Вадима, присоединяются к нему. Вадим отходит в сторону и ложится на свою койку.

Доктор достает из чемоданчика шину и кладет в нее ногу Бекона. Забинтовывает ее.

ДОКТОР

Гипса у меня нет.

Хлопает дверь. Кто-то вошел в барак. Слышен смех.

ВАДИМ

(прикрикивает)

Ну-ка тихо там! Люди работают.

Вошедшие – несколько молодых людей – подходят ближе и смотрят на доктора, склонившегося над Беконом.

НАТ. ТРУЩОБЫ. ДЕНЬ.

Алик бредет через трущобы. Поворачивает за угол, и вдруг из щели между ящиками появляется рука и затаскивает его в щель между ящиками. Алик пытается закричать, но рука зажимает ему рот.

ИНТ. БАРАК. ДЕНЬ.

Доктор заканчивает бинтовать. Убирает остатки бинта в чемоданчик. К нему подходит Вадим. Подает доктору несколько купюр.

ВАДИМ

Спасибо, доктор.

Доктор берет деньги.

ДОКТОР

Вы друг другу ноги ломаете, а мне вас потом ремонтировать.

Доктор идет к выходу. Становится видно, что барак понемногу заполняется людьми.

Вадим подходит к Бахтину.

ВАДИМ

Мы с тобой не закончили.

За спиной Вадима стоит Жук. Он смотрит на Бахтина и проводит рукой по горлу.

НАТ. ТРУЩОБЫ. ДЕНЬ.

Алик, которого кто-то крепко держит за горло, видит, что это Казаков. Глаза Алика расширяются от ужаса. Алик начинает вырываться.

КАЗАКОВ

Тихо! Да тихо ты!

Казаков пару раз встряхивает Алика и тот обмякает. При этом Казаков убирает руку, которой закрывал рот Алика.

АЛИК

(шепчет)

Не убивайте меня! Я никому не скажу! Я ничего не видел.

КАЗАКОВ

(изумленно)

Чего ты не скажешь?

АЛИК

Что вы убили того человека на корабле.

КАЗАКОВ

(усмехается)

Да кому это на фиг интересно? Можешь рассказывать, кому хочешь.

АЛИК

Тогда что вам от меня надо? У меня ничего нет.

КАЗАКОВ

Кое-что есть.

Казаков придвигается ближе.

КАЗАКОВ

Это ведь мамаша твоя придумала, да? Умная баба, это видно. Чтобы к тебе на корабле не приставали. Но Казакова не проведешь, у меня глаз наметанный.

Казаков дергает за ворот рубашки Алика. На пол градом сыплются пуговицы. В просвете распахнутой рубашки становится видна женская грудь. Казаков кладет руку на эту грудь, прижимает девушку к стене и целует ее (девушку, не стену). Девушка пытается уклониться от поцелуя. Казаков отпускает ее.

КАЗАКОВ

Чего ты как эта-то?

ДЕВУШКА

Не надо, пожалуйста.

КАЗАКОВ

Да ладно тебе!

ДЕВУШКА

Пожалуйста, отпустите меня.

КАЗАКОВ

Пожалуйста.

Казаков отпускает ее. Она запахивает рубашку, прикрывая грудь. Опускается на корточки и собирает с пола пуговицы.

КАЗАКОВ

Как тебя зовут-то хоть? Я имею в виду – на самом деле.

ДЕВУШКА

Алиса.

Она поднимает глаза на Казакова.

АЛИСА

Отпустите меня.

Казаков пожимает плечами.

КАЗАКОВ

Тебя никто не держит.

Алиса приподнимается, прижимается спиной к стене и медленно движется вдоль стены, отодвигаясь от Казакова.

КАЗАКОВ

Знаешь что? Я теперь в казарме живу. Это там, рядом с площадью. Приходи вечером, если захочешь.

Алиса разворачивается и кидается наутек. Казаков смотрит ей вслед безо всякого выражения на лице.

ИНТ. АНГАР. ДЕНЬ.

Осипов идет по ангару, злой как черт. Навстречу ему идет старушка.

СТАРУШКА

Вы не видели мою собачку? Его Цезарь зовут…

Осипов вдруг останавливается.

ОСИПОВ

(кричит)

Да пошла ты со своей шавкой! Нету больше твоей собачки! И не приставай к людям!

Старушка смотрит на Осипова с состраданием.

СТАРУШКА

Вас кто-то обидел?

ОСИПОВ

Не приставай к людям, сказано тебе!

Осипов уходит. Старушка идет дальше.

СТАРУШКА

Цезарь! Цезарь!

НАТ. ТРУЩОБЫ. ДЕНЬ.

Осипов подходит к Осиповой, которая сидит на полу ангара и зашивает какое-то тряпье.

ОСИПОВА

Что с работой?

ОСИПОВ

(зло)

Нету у них ничего.

ОСИПОВА

Совсем ничего?

ОСИПОВ

Я сто раз должен повторять?

ОСИПОВА

А ты говорил им, что ты в электрике тоже разбираешься?

ОСИПОВ

Все я говорил. Расписал свой образ в ярких красках.

ОСИПОВА

Ты ведь никуда не ходил, да.

ОСИПОВ

Что? Ты мне не веришь?

Осипова не отвечает.

ОСИПОВ

Они сказали, завтра прийти. Вроде бы будет там какая-то работа.

Осипова смотрит на него с надеждой.

ОСИПОВА

Да? Они так сказали? Что они точно сказали? Что точно будет работа или может быть будет работа?

ОСИПОВ

Да что ты меня мучаешь? Я не помню. Кажется, сказали, что может быть будет работа. А что это ты шьешь?

ОСИПОВА

За это нам дадут немного лапши.

ОСИПОВ

Жрать хочется.

ОСИПОВА

Мы не будем ее есть. Нам нужно заплатить за ночлег. На ночь здесь нельзя оставаться.

ОСИПОВ

Жрать хочется.

ОСИПОВА

Придется потерпеть. Завтра ты устроишься на работу, получишь аванс и мы наедимся досыта.

ОСИПОВ

Ага, наедимся.

Осипов садится на пол и прикрывает глаза.

ИНТ. БАР. ВЕЧЕР.

Бар полон. Люди выпивают, болтают. Лютов за свой стойкой со стаканом в руке смотрится как король на троне.

ЛЮТОВ

Здравствуй дивный новый мир, мир свободы, равных возможностей и любви. Давайте выпьем за свободное предпринимательство.

Лютов наливает себе в стакан водки из бутылки, выпивает. Кто-то из посетителей выпивает вместе с ним, но не все. Большая часть посетителей занята своими делами, на Лютова не обращают внимания.

ЛЮТОВ

К черту условности! Да здравствует любовь! Наполним любовью наши сердца.

Лютов достает из-под стойки колокольчик и звонит в него.

ЛЮТОВ

Настало время любви!

Сверху по лестнице спускаются несколько девушек в откровенных нарядах и с «развратным» макияжем.

Посетители встречают их радостными криками.

ИНТ. КАБИНЕТ КОМЕНДАНТА. ДЕНЬ.

Комендант сидит перед компьютером. Он общается по скайпу с какой-то женщиной в форме.

КОМЕНДАНТ

Мы обыскали всех пассажиров и транспорт. Ничего не нашли.

ЖЕНЩИНА

Плохо искали. Диверсант прибыл этим транспортом.

КОМЕНДАНТ

Может быть, ваш источник ошибся.

ЖЕНЩИНА

Ошибка исключена.

КОМЕНДАНТ

Мы будем следить за всеми вновь прибывшими.

ЖЕНЩИНА

Возможно, у нас не так много времени. Земля обеспокоена. Если им удастся нанести удар по колонии, план поставок будет сорван и правительству придется пойти на условия китайцев.

КОМЕНДАНТ

Я понимаю.

ЖЕНЩИНА

И еще, я обязана вас предупредить. С земли прислали своего агента. Они действительно обеспокоены.

КОМЕНДАНТ

Я готов оказать любую помощь…

ЖЕНЩИНА

Нет. Он будет действовать автономно, не привлекая внимания. Тогда у него будет больше шансов поймать диверсанта.

КОМЕНДАНТ

Так точно.

Комендант косится на досье Казакова, лежащее на столе.

ИНТ. БАРАК. ДЕНЬ.

Бахтин лежит на койке и листает записную книжку, которую он взял из кармана убитого. Бекон с ногой в шине лежит через пару коек от Бахтина и не сводит с него глаз. Его друзья крутятся поблизости, тоже стараясь не упускать Бахтина из виду.

А Бахтин весь ушел в изучение записной книжки. В ней что-то непонятное – какой-то набор букв и цифр. Бахтин медленно перелистывает страницы.

НАТ. ПОВЕРХНОСТЬ МАРСА. ВЕЧЕР.

Темнеет. Журин идет по пустыне, проваливаясь в песок. Его лицо разбито в кровь. Одежда тоже вымазана кровью. Он выбился из сил, задыхается, замерзает. Вдруг он видит какой-то огонек, который движется по пустыне.

ЖУРИН

(кричит)

Эй! Эй! Спасите!

Огонек удаляется. Журин бежит за огоньком. Его лицо залито слезами, он хрипит, падает лицом в песок, скребет его пальцами. Он закрывает глаза…

…Журин открывает глаза и видит склонившегося над ним китайца, нижняя часть лица которого прикрыта марлевой повязкой. Тот поднимает Журина и втаскивает его в кузов маленького грузовичка. Журин снова теряет сознание…

НАТ. ТРУЩОБЫ. ДЕНЬ.

Осипов ест лапшу из картонной коробки. К нему подходит Осипова.

ОСИПОВА

Что ты делаешь?!!

ОСИПОВ

Надя, жрать очень хотелось!

ОСИПОВА

Чем мы заплатим за ночлег?

ОСИПОВ

Хватит уже орать на меня! Надоело!

Осипова бьет по коробке с лапшой. Коробка падает на пол, лапша разлетается во все стороны. Осипов смотрит на что-то за спиной Осиповой. Та оборачивается.

И видит Алису, которая стоит за спиной у нее. Алиса разворачивается и убегает.

ОСИПОВА

Алиса! Стой! Вернись немедленно!

ИНТ. ГОСТИНИЦА. ВЕЧЕР.

Оксана оглядывает свой номер. Это тот же номер, в котором утром проснулась Ирина. Кровать, окно, жалюзи. Оксана подходит к окну, выглядывает на улицу, затем опускает жалюзи.

Снимает «блондинистый» парик. Кладет чемодан на кровать и открывает его. Берет из чемодана один из резиновых членов, раскручивает его и достает из него динамитную шашку. Смотрит на нее, закручивает обратно. Заглядывает в чемодан.

ОКСАНА

Вот сука!

В ряду резиновых членов одного не хватает.

ИНТ. КАЗАРМА. ВЕЧЕР.

Зоя с целлофановым пакетом в руке проходит через казарму, входит в душ. Она закрывается в душевой кабинке и достает из пакета украденный у Оксаны резиновый член.

НАТ. У КАЗАРМЫ. ВЕЧЕР.

Казаков стоит у казармы. К нему подходит Алиса. Казаков смотрит на нее. Алиса смотрит на него. Алиса протягивает руку к Казакову. Тот берет ее за руку, рывком тянет на себя. Они сливаются в поцелуе. Казаков увлекает Алису за казарму, сдирая с нее рубашку и расстегивая свои брюки…

ИНТ. БАР. НОЧЬ.

Лютов подметает с пола осколки разбитой посуды. Последние посетители, пошатываясь, выходят из бара.

ПОСЕТИТЕЛЬ

(заплетающимся языком)

Почему мы не можем посидеть еще немного? Мы же заплатим!

ЛЮТОВ

Потому что ровно в 12 комендант выключит свет. После полуночи перемещения по ангару запрещены, ночной патруль открывает огонь без предупреждения.

Посетители выходят. Через секунду снова стук двери.

ЛЮТОВ

(раздраженно)

Кого там еще черти принесли? Я сказал, мы закрыты.

Лютов поднимает глаза и видит стоящую у двери Ирину. Мрачнеет.

ЛЮТОВ

Сукин сын! Не приехал…

ИРИНА

Я не знаю, что случилось. Он был в списке пассажиров…

ЛЮТОВ

Ладно, утро вечера мудренее. Завтра разберемся.

ИРИНА

Извините. Мне некуда больше пойти.

Лютов продолжает подметать.

ЛЮТОВ

Идите наверх. Вторая комната налево.

Ирина идет к лестнице.

ИНТ. БАРАК. НОЧЬ.

Посетители барака укладываются в постели. Бахтин убирает записную книжку в карман, ложится и накрывается одеялом с головой. Откуда-то слышен голос Жука.

ЖУК

Спите спокойно, жители Багдада.

Щелчок. Свет погас. Но тьма не абсолютна. Скорее это полумрак. Источник света – красный указатель над дверями: «Аварийный выход». В этом полумраке мы видим Бахтина, который лежит на своей койке, накрывшись одеялом с головой.

И со всех сторон барака к нему медленно приближаются тени. Блеснуло лезвие ножа…

КОНЕЦ 1 СЕРИИ

Коммунист

Заявка

Лето 1920-го года в Москве было трудным для всех – и для сторонников новой власти и для ее противников. Раздолье было только всякого рода отребью – воры, грабители, проститутки, спекулянты не растерялись, поняли, почуяли, что настало их время грабить, воровать, обирать растерявшихся буржуев. Никто за них не вступится, никто не защитит, не прибежит на крик «Убивают!» в тихом переулке.

Впрочем, воры бывают разные. Вот, например, виртуоз-карманник Сеня Жук обладает некоторыми принципами. И главный из них – по возможности избегать насилия. Грабеж, убийство, выстрелы, ножи – все это Сеня предпочитает наблюдать на экране синема.

И надо же так случиться, что в один прекрасный солнечный день Сеня ошибся – запустил руку не в тот карман. Это был правый карман бежевых парусиновых брюк, принадлежавших невысокому молодому человеку, на первый взгляд – студенту. Но лишь на первый взгляд этот молодой человек походил на студента, потому что, оказавших в его кармане, рука Сени натолкнулась на нечто твердое, холодное и металлическое, что не могло быть ничем иным, кроме как револьвером. Сеня тут же понял свою ошибку, поскольку бывали на Руси времена, когда студенты носили револьверы в карманах, но к 1920-му году все такие студенты давно обзавелись кожаными тужурками и отдельными кабинетами, а по улицам перемещались отнюдь не пешком, а пролетали на громыхающих американских автомобилях. Так или иначе, Сеня тут же попытался вытащить свою руку восвояси и исчезнуть, по возможности, не прощаясь. Не тут-то было. Сначала Сеня почувствовал, что его руку схватили и хватка эта была равна по мощности хватке хороших чугунных тисков. Потом молодой человек повернулся к Сене и улыбнулся ему, широко раздвинув пухлые губы и показав Сене две черных дырки на верхней челюсти и три металлических зуба на нижней. Так Сеня познакомился с налетчиком и убийцей Гришей Хрустом.

Хруст пригласил Сеню в подпольный ресторан, размещавшийся в тихом дворе в первом Обыденском переулке под вывеской «Ремонт обуви». Официант принес в отдельный кабинет пиво в запотевших бокалах. Разговор шел мирный и непринужденный. Хруст был согласен простить Сеню при условии, что он поможет ему сегодня вечером в одном деле. Дело простое – нужно подстеречь одного человека вечером в переулке и ударить его по голове чем-то тяжелым. Затем нужно обыскать этого человека и забрать имеющиеся при нем ценности. Сеня заговорил было о своих принципах – мол, насилие не в его правилах, но Хруст дал ему понять, что есть вещи важнее принципов и правил. Например, жизнь самого Сени. Словом, ударили по рукам и заказали к пиву ребрышки. За ужин Хруст расплатился золотыми часами.

Вечером все прошло как по маслу. Сеня и Хруст подстерегли нужного человека, Хруст подошел спереди, спросил закурить, Сеня выскочил сзади и ударил незнакомца по голове крепким красным кирпичом, подобранным на развалинах ближайшей церкви, перестраиваемой в гараж. Человек упал как миленький, и Хруст погрузился в неторопливое изучение содержимого его портфеля. Там оказались какие-то бумаги. Хруст встал под фонарь, читал их и мрачнел.

– Это не тот человек, – сказал он наконец. После этого он, ничего не объясняя, подал Сене нож и приказал перерезать жертве горло. Сеня отказался. Тогда Хруст показал Сене документы. Это был мандат Центрального Комитета и предписание – явиться на такой-то вокзал в такой-то день к такому-то времени. Человек, которого Сеня ударил кирпичом по голове, был специальный уполномоченный Борисов, посланный с особым поручением в город Окунев.

Тем временем раненый Борисов пришел в себя, выбил нож из руки Сени и попытался сбежать. Хруст достал пистолет и выстрелил ему в спину. После чего они сняли с убитого его костюм, сбросили тело в канализационный люк и скрылись.

Казалось бы, их дело закончено, но Хруст не отпускал Сеню от себя. У Сени забрезжило подозрение – не хочет ли Хруст избавиться от нежелательного свидетеля или еще того хуже – сдать Сеню как убийцу в милицию, чтобы избавиться от возможного преследования. За убийство своих коммунисты мстили жестоко.

Все оказалось намного, намного хуже.

Наутро Хруст отправился вместе с Сеней в букинистический магазин, спросил географическую карту, и долго искал на ней город Окунев. Выйдя из магазина, Хруст сказал, что Сеня должен взять мандат убитого товарища и отправиться вместо него в Окунев. Не дав Сене опомниться, Хруст объяснил, что, судя по карте, Окунев стоит на Белой речке, по которой в Москву на баржах поступает продовольствие с юга. А значит, и задание у специального уполномоченного Борисова так или иначе связано с поставками продовольствия. И если, прикрывшись его мандатом, пригнать тайком в Москву баржу продовольствия и пустить ее в обход советской торговли через спекулянтов на рынок – можно сделать состояние.

Сеня не сразу понял, как Хруст хочет провернуть такое дело. А план у него был такой – выдать Сеню за Борисова и отправить его с мандатом в Окунев. Выгорит дело, сможет Сеня угнать баржу – отлично. А не выгорит, запалится Сеня – что ж, невелика потеря. Хруст ничем не рисковал, рисковал только Сеня.

Сеня вынужден согласиться с этим планом. Он берет документы убитого и с отвращением облачается в его костюм.

На вокзале его ждет еще один сюрприз – оказывается, вместе с ним для охраны «уполномоченного» едет молодой боец Забеля. Забеля – деревенский парень, здоровенный телок, который ничего в жизни не видел, кроме своей деревни и трех лет непрерывного человекоубийства. «Борисова» он боготворит с первой минуты знакомства, старается ему угодить и расспрашивает его о тонкостях коммунистической идеологии.

«Борисов» (а впрочем давайте дальше называть его просто Борисовым, безо всяких кавычек) вынужден начать читать газеты и книги для того, чтобы выдерживать напор ненасытного Забелиного любопытства. И незаметно сам увлекается и проникается большевицкой идеологией. Политинформации его становятся все более и более содержательными и увлекательными. Он сам не замечает, как постепенно из вора Сени Жука превращается в сильного, умного и уверенного в себе и своей миссии коммуниста Борисова.

Дорога на Окунев оказывается долгой и небезопасной. Кругом враги. Паровоз обстреливают, рельсы разбирают. Герои вынуждены пересесть с паровоза на телегу и тут же на них нападают лесные разбойники…

Впрочем, счастливо избежав всех опасностей, Борисов и Забеля прибывают в Окунев. Тут Борисов забирает на почте адресованный ему конверт и узнает наконец о конечной цели своей миссии.

Оказывается, в Борисове еще в 1918 года сидел комиссаром некий Никита Кондратьев. Посылали его туда временно – заткнуть дыру, а потом как водится, про него забыли. Задачей его было обеспечить бесперебойную поставку провизии на баржах в Москву.

Пока баржи шли по Белой речке – про Кондратьева и не вспоминали. А потом оттуда стали поступать в Москву от разных людей донесения странные и все более тревожные. В Окуневе Кондратьев был чем-то вроде наместника бога на земле. Кого хотел – казнил, кого хотел – миловал. И от этого всевластия и безнаказанности постепенно сошел с ума. Он возомнил себя и впрямь чем-то вроде комиссара всего земного шара.

В марте 1920 года Кондратьев объявил Окунев новой столицей Российской Коммуны, а себя – ее верховным комиссаром. Правда, нужно отдать ему должное, он понимал – чтобы стать уж вполне верховным, ему нужно сделать так, чтобы и Москвы признала его главенство. Поэтому он приказал перегородить Белую речку цепями, запретив проход барж с продовольствием в Москву. На телефонограммы, телеграммы и письма из Москвы отвечал высокомерно и вполне в духе овладевшего им безумия.

Горячие головы в ЦК тут же заговорили о посылке в Окунев армии, но тут выяснилось, что у Кондратьева у самого скопился порядочный, до двух тысяч штыков, гарнизон. Да и пушечки имелись. И боеприпасов хватало. Словом, Кондратьеву было чем встретить гостей.

Было решено послать диверсанта. Этим диверсантом был Борисов – тот, настоящий Борисов, убитый в Москве Гришей Хрустом.

Итак, наш Борисов, начитавшийся коммунистических газет и вдохновленный обожающим его Забелей, приезжает в Окунев. И обнаруживает абсурдный, пораженный диктатурой безумца мир. На улицах висят повешенные, на площадях маршируют подростки. Девушек силком отправляют в казармы – для исполнения естественных биологических надобностей героических воинов Окуневской Коммуны.

Борисов решает выполнить задание – убить Кондратьева. Но легко сказать – убить. К Кондратьеву так просто не подберешься. Борисов инсценирует нападение на Кондратьева и спасает его от якобы устроенного покушения. За это его берут в охрану Кондратьева. И тогда Борисов готовит уже настоящее покушение. Он отправляет в Москву план операции и получает «добро».

Но все идет не так. Кто-то предупредил начальника охраны Кондратьева Гордеева и тот задерживает Борисова буквально накануне ликвидации Кондратьева. Гордеев доверительно говорит Борисову, что ЦК давно убрало бы Кондратьева, если он не был нужен. А нужен он для того, чтобы ослабить одного из верховных командиров и усилить другого. И убивать Кондратьева никак нельзя, пока не будет команды сверху. Гордеев оставляет Борисова в охране, но приказывает ему не дергаться. Борисов понимает, что его жизнь висит на волоске. В любой момент Гордеев может выдать его и тогда место Борисова – на ближайшем фонарном столбе.

И тут вдруг пришла беда откуда не ждали – бунтует Забеля. Он решает, что товарищ Борисов оказался предателем, передумал выполнять задание, струсил. Забеля готов сам отправиться убивать Кондратьева. Борисов насилу его остановил.

Борисов оказывается между двух огней – Забеля требует, что он убрал Кондратьева, Гордеев требует, чтобы он не убивал Кондратьева. Ничего хорошего для Борисова такой расклад не предвещает. Убьет он Кондратьева – плохо. Не убьет – еще хуже.

Но тут происходит нечто совершенно неожиданное – Кондратьев кончает с собой, пускает себе пулю в лоб. Народ, уставший от его безумной диктатуры, громит здание, где заседало правительство Коммуны. Жену Кондратьева убивают. Борисову удается в последний момент вывести из здания 14-летнюю дочь Ленина Катерину, которую солдатня намеревалась пустить по кругу.

Спрятавшись под мостом, Борисов штыком срезает длинные волосы Катерины и переодевает ее в мальчика. Он хочет вывезти ее в Москву на первой же барже.

А наутро приходит телеграмма из Москвы – Борисов назначен комендантом Окунева с чрезвычайными полномочиями.

Делать нечего, Борисов вынужден остаться в городе и наводить порядок. Он воюет со спекулянтами, расстреливает бандитов, ругается с Москвой из-за продразвестки. Борисов набирает силу и влияние, он весь погружен в хозяйственные хлопоты. Постепенно он становится заметным руководителем, о нем пишет центральная пресса.

И вот однажды в Окунев приезжает невысокий человек в бежевых парусиновых штанах. Увидев Борисова на митинге, он широко улыбается, демонстрируя две черных дыры сверху и три железных зуба снизу. Это Гриша Хруст приехал к Сене Жуку взыскать свой долг.

Между ними начинается поединок не на жизнь а на смерть, из которого в конце концов победителем выходит Борисов.