Впрочем, наивно было ожидать каких-то особенных потрясений в обществе из-за внезапного низложения короля. Палатийцы относились к своему монарху скорее как к декорации, нежели к человеку, имеющему реальное влияние на проходящие в государстве процессы. Если объявлены перевыборы – значит, Гильдии в короле что-то не устраивает, и значит, новый государь будет лучше предыдущего.
Вот уж кто был действительно потрясён – так это сам Гарлад. Несмотря на всю свою декоративность, положение короля имело множество замечательных преференций, терять которые не хотелось. Однако вскоре выяснилось, что его сторонники в Палате находятся в явном меньшинстве. Лишь немногим более трети заседателей открыто выразили свою готовность голосовать против неожиданного выскочки, остальные же, как правило, смущённо помалкивали и отделывались туманными фразами. Так что для искушённого политика вроде Гарлада всё уже было ясно.
Когда подошло время голосовать, громче зазвучали те претензии, что предъявлялись нынешнему королю Палатой. Предсказуемо его критиковали за нерешительность во внешнеполитических делах, а также внезапно стала проскальзывать мысль о том, что пора бы уже сесть за стол переговоров с Латионом. И в связи с этим всё громче зазвучало имя Сарвона. Вот где пригодилась его воинственная риторика относительно сектантов! Не говоря уж о том, что люди на площадях то и дело теперь припоминали его былую благотворительность.
В общем, всего через несколько дней после того, как город узнал о готовящихся выборах нового короля, он как-то незаметно для самого себя вдруг проникся глубочайшей любовью к господину Сарвону, и всем казалось, что лучшего правителя просто не придумаешь.
Колу было чудно́ наблюдать за этим, ведь он родился в стране, в которой лишь один человек может по праву называть себя королём. Но, по крайней мере, начало миссии он, кажется, исполнил без нареканий. Солана будет довольна.
Он встретился с Сарвоном накануне судьбоносного заседания Палаты, и даже несколько удивился. Этот обрюзгший, кажущийся вечно недовольным человек сейчас излучал энергию и даже, казалось, помолодел. Рядом с ним находился незаменимый Кобри с лицом, расплывшимся от улыбки. Похоже, он уже мысленно примерял на себя ленту государственного канцлера или, на худой конец, секретаря.
– Что ж, сир, похоже, мы победили, – без тени иронии поклонился Кол Сарвону, заранее именуя его королевским титулом.
– Голосование случится лишь завтра, тогда и станет ясно, – осторожно ответил тот, руководствуясь то ли кокетством, то ли суеверным страхом спугнуть удачу.
– Я слышал, что творится на улицах, – усмехнулся Кол. – Победа у вас в руках. Должен сказать, господин Кобри, вы – истинный гений дворцовых переворотов. Всего несколько дней – и Шинтан словно позабыл, что покамест его королём всё ещё является бедолага Гарлад.
– Это обычное дело, мастер, – благодарно улыбнулся Кобри. – Короли в Палатие давно превратились в разменную монету для политических игр. Прошу прощения, милорд… – спохватившись, он смущённо поклонился Сарвону.
– Ничего, друг мой, – кисловато улыбнувшись, отмахнулся тот. – Ты всё верно сказал. И будь добр – напоминай мне об этом время от времени, чтобы в какой-то момент я не стал воспринимать всё это слишком уж всерьёз.
– А может быть, и не будет никакой беды в том, чтобы воспринимать это всерьёз? – тут же подхватил Кол. – Государство может быть сильным только при сильном государе. Может быть, это как раз то, чего недостаёт Палатию?
– У Палатия уже есть сильный государь, – убеждённо возразил Сарвон. – Государь о множестве голов, рук, глаз, и оттого – совершенно неуязвимый. Это – Палата Гильдий, мастер Северянин. И любой, кто посмеет усомниться в таком положении вещей, боюсь, очень скоро об этом пожалеет.
– Что ж, вам виднее, – пожал плечами Кол. – Надеюсь лишь, что вашего влияния достанет, чтобы выполнить договорённости, заключённые с её светлостью Герцогиней.
– На сей счёт можете не волноваться, – заверил его Сарвон. – Если и есть кто-то, перед кем я трепещу не меньше, чем перед Палатой, то это, разумеется, Чёрная Герцогиня. Я приложу все усилия, чтобы выполнить свою часть уговора. В ближайшее же время я внесу предложение о заключении военного союза с Латионом. Разумеется, пока я не смогу и заикнуться о перемирии с Келли, но незамедлительно начну работу в этом направлении. Главное – приучить народ к мысли, что иметь Герцогиню в качестве союзника куда выгодней, чем в качестве врага.
– Получится ли после стольких десятилетий её демонизации? – с сомнением произнёс Кол.
– О, уверен, что это проще, чем вам кажется! – заверил его Сарвон. – Конечно, это вопрос не дней, и даже не месяцев, но всё же это осуществимо.
– Не уверен, что её светлость планировала ждать так долго… – с лёгкой тревогой проговорил Кол.
– Убеждён, что она достаточно умна для того, чтобы строить реалистичные планы. Кроме того, если вам всё же удастся подтолкнуть Латион к диалогу с Герцогиней, то и здесь дела пойдут бодрее.
– Полагаю, я уже продемонстрировал вам свои способности, – высокомерно ответил Кол. – Хвала богам, в Латионе мне не потребуется свергать короля, так что нет причин сомневаться в успехе.
– Что ж, буду ждать хороших новостей из Латиона, – кивнул будущий король.
Вскоре Кол расстался с Сарвоном, понимая, что тому предстоит ещё много дел. Дела же самого мастера Теней в Шинтане были закончены, поэтому спустя два дня он отправился вверх по Труону, в Латион. Он уезжал из города в самый разгар празднеств по случаю избрания нового короля.
Глава 13. Переговоры
Латион встретил Кола и Кроху приветливо, словно вернувшихся после долгой разлуки детей. Весна была ласкова и горяча будто юная дева, непохожая на шинтанскую весну, как красавица-сестра не походит на сестру-уродину. И Кол почувствовал, насколько он соскучился по родному городу, из которого прежде никогда не уезжал так надолго. Впрочем, скучал он и по Солане, так что теперь надеялся поскорее уладить её дела, чтобы вернуться обратно на Баркхатти. Если, конечно, там его ещё кто-нибудь ждёт…
На минуту заскочив в одну из квартир Цеха охотников за головами, Кол отправил первого попавшегося ученика с донесением к Командору, после чего направился к себе.
– Как хорошо вернуться домой… – томно протянул старый Плинн, уже поджидавший сына в его жилище. – Может, ну её, эту ведьму, а, сынок? Она же совсем старуха, ты не гляди, что кожа на лице гладкая! Зачем она тебе? Найдём тебе молодую, хорошую! Родит тебе сына, а там, глядишь, как помрёшь, будешь тоже к нему наведываться!
Кол криво усмехнулся этой незамысловатой шутке, но на душе у него было муторно. Отец уже не раз заводил эту песню, и она порядком раздражала, но одновременно он ощущал всё растущее чувство вины по отношению к старику. Тот, похоже, очень страдал, что не может ничего исправить. Даже крепкий отцовский тумак, который, глядишь, вправил бы мозги этому недотёпе, был ему недоступен.
– Не возвращайся обратно, прошу тебя… – прямо-таки тоска слышалась в голосе старого призрака.
– Ты же знаешь, что я не могу так, отец, – скрипнув зубами, в который раз Кол пытался вталдычить отцу одно и то же. Это было похоже на то, как разговаривать с маленьким капризным ребёнком. – Я ведь не по своей воле отправился на острова! Это приказ Командора. И покуда он не освободит меня от этого приказа, мой долг – повиноваться.
– Так попроси его! – теперь Плинн уже откровенно молил сына. – Ты уже достаточно сделал! Скажи, что не можешь вернуться! Пусть пошлют кого другого, хоть вон Кроху твоего!
– Так в Гильдии дела не делаются, отец, – мотнул опущенной головой Кол. – У нас всё просто: Командор приказывает, мы повинуемся.
– Сгубит она тебя, сын, – от этого замогильного голоса Кол невольно поёжился. – Ежели уедешь снова к своей ведьме – назад уже не воротишься, помяни моё слово!
– Двум смертям не бывать, отец, – угрюмо вздохнул Кол, не имя достаточно духу, чтобы жёстче осадить старика, который, признаться, нагнал на него жути. – А одной не миновать…
Комната вновь была пуста. Плинн, не выдержав, исчез. Интересно, куда он исчезал? Где пребывал в то время, когда не был с ним, Колом? Что чувствовал при этом?.. Каково вообще было ему быть бесплотным духом, застрявшим между мирами? И мог ли он заглядывать в будущее? Стоило ли прислушиваться к его страшным пророчествам, или это были пустые бредни старика? Не говоря уж о том, что всё это и вовсе могло быть лишь плодом его воображения…
Внезапно обессилев от этих мрачных мыслей, Кол мешком повалился на кровать, не скинув даже сапог. Хотелось надеяться, что он сможет уснуть. От хорошего настроения не осталось и следа…
***
Кол, хотя и не имел большого опыта общения с Командором, однако же знал, что между запросом на аудиенцию и собственно встречей обычно проходит не меньше недели, а чаще – двух. Даже с учётом того, что он был мастером шестого круга, а также специфичностью его задания, Кол ожидал, что у него есть хотя бы два-три дня на то, чтобы отоспаться, отдохнуть и хорошенько всё обдумать.
Однако уже на следующее утро его разбудил человек, сообщивший, что Командор будет ожидать его в полдень. Кол не знал, что означает подобная спешка, а потому был весьма озадачен и даже взволнован. Имел ли Командор какие-нибудь сношения с Соланой? Вполне возможно, и даже наверняка. Стало быть, он почти наверняка был в курсе её планов. Понял ли он, что произошедшее в Палатие – дело рук Кола? Предвидел ли какие-то серьёзные события здесь, в Латионе?
А ещё Кол, признаться, переживал по куда более щепетильному поводу. Теперь, когда он знал о прошлом, связывающим Солану и мастера Варана, он, признаться, побаивался, не станет ли Командор интересоваться, какого рода отношения сложились между Герцогиней и его посланцем. О том, чтобы врать Командору, не могло быть и речи. Не исключено, что Солана сама, в свойственной ей циничной манере, сообщила обо всём своему бывшему любовнику. А что, если Командор вдруг приревнует?.. Это казалось немыслимым, однако же, если жизнь и научила Кола чему-то в последнее время, так это тому, что даже самые мифологизированные персонажи при ближайшем рассмотрении оказываются почти совершенно обычными людьми.
Подобные мысли не прибавляли спокойствия, и потому Кол пытался гнать их, но ничего не выходило. Плинн так и не появился сегодня, да и в его нынешнем настроении от него было не много проку. Кое-как подавив нервозность, мастер Теней отправился на встречу с Командором.
Он вновь оказался в том же доме, коридоры которого были оббиты пластинами тёмного дерева, а в холле жарко горел камин. Секретарь – молодой тщедушный паренёк с большими, будто выпученными глазами, тут же проводил его наверх, в уже знакомую комнату. Здесь камин был потушен и настежь открыто окно, впуская внутрь не только свежий воздух, но и шум улицы. Командор стоял у окна, но так, чтобы его нельзя было увидеть снаружи. Когда дверь скрипнула, он немного неловко повернулся, чуть скривившись, словно от внезапной боли.
– Мастер Кол, – проговорил он, делая приглашающий жест. – Проходите и садитесь.
С видимым сожалением Командор плотно прикрыл окно, словно опасаясь, что их могут подслушать. Впрочем, возможно, он просто хотел отдохнуть от уличного гама. Заметно прихрамывая, бывший мастер Варан направился к столу.
– Проклятая сидячая работа, – проворчал он, словно ощущая неловкость из-за того, что подчинённый стал свидетелем его слабости. – Кровь застаивается в ногах, и их начинает крутить так, что хоть вой. Мой вам совет, мастер Кол, никогда не соглашайтесь на генеральские должности.
Кол вежливо усмехнулся этой неожиданной тираде. Командор в этот раз явно решил сократить дистанцию между ними, и держался далеко не так отстранённо и высокомерно, как при прошлой встрече. Была ли это уловка, или же он действительно соскучился по обычному человеческому общению? Или же это мысли о Солане привели его в такое разговорчивое состояние?..
– Я серьёзно, – Командор, кряхтя, опустился в обширное кресло, которое, судя по виду, пережило уже не одного генерала Гильдии. – Не было дня, чтобы я не проклинал себя за то, что согласился принять это звание. Сколько лет уже я не покидал этой комнаты, если бы вы только знали! Я отдал бы все оставшиеся мне годы лишь ради одного славного путешествия вроде тех, какие я совершал в молодости…
И вновь Кол лишь неловко улыбнулся. Ощущение, что Командор заговаривает ему зубы, а быть может и вовсе намекает на что-то (учитывая, что он вдруг вспомнил о молодости), не проходило, а лишь усиливалось всё больше.
– События в Палатие – ваших рук дело? – резко, безо всякого перехода, вдруг поменял тему Командор.
– Да.
– Я так и понял. Цепочка, на самом деле, для посвящённых очень проста. Сперва необъяснимая удача судов этого Сарвона, избегающих нападок келлийцев, затем дерзкая кража документов у одного из самых влиятельных негоциантов Палатия, и наконец – внезапное переизбрание короля. Когда мне обо всём этом сообщили, у меня не было и тени сомнения, что это – ваших рук дело. Весьма ловко сработано, должен сказать. Похоже, я не ошибся, порекомендовав вас Герцогине.
– Спасибо, Командор, – поклонился Кол. – Мне весьма лестна ваша оценка.
– И я ведь не ошибусь, если предположу, что и в Латион вы вернулись не насовсем?
– Это так, Командор. Её светлость велели мне возвратиться обратно до осени.
Тонкая змеиная улыбка пробежала по губам Командора, и на некоторое время в комнате повисла тишина, нарушаемая лишь звоном случайно залетевшего в окно комара. Этот звон напомнил Колу далёкий звук погребального горна.
– Надеюсь, вы с её светлостью не замыслили ещё одну смену династии? – Командор с какой-то насмешливостью произнёс слова «её светлостью».
– Разумеется нет, Командор, – тут же ответил Кол.
– Для чего же вы прибыли? Ведь не в приступе же ностальгии?
Кол готов был биться об заклад, что Командору хорошо известны планы Герцогини. Вполне возможно, что он даже ожидал его приезда, потому и так скоро был решён вопрос с аудиенцией. Можно было, конечно, попытаться разгадать игру, которую вёл глава Гильдии, но Кол прекрасно понимал, что в плане интриг и переговоров ему с Командором не тягаться. В конечном итоге, лучше просто говорить всё как есть.
– Нужно склонить правительство Латиона к созданию союза с Палатием, к которому в перспективе присоединится и Чёрная Герцогиня.
– И цель этого союза?.. – у Кола складывалось всё более стойкое и весьма неприятное ощущение, что с ним просто играют.
– Герцогиня планирует войну с Симмером, – сохраняя внешне полное спокойствие, произнёс мастер Теней.
– Она кажется вам достижимой? – внезапно спросил Командор.
– Не в моей компетенции оценивать приказы, Командор. Вы отправили меня к Герцогине, велев подчиняться ей так же, как и вам. Именно это я и делаю. Она приказывает – я исполняю.
– И, по-вашему, вариант развития событий, при котором государства Паэтты заключат союз с Чёрной Герцогиней, кажется вероятным?
– Во всяком случае, одно из них уже на пути к этому.
– Сарвон – лишь марионетка на троне, – небрежно отмахнулся Командор. – Даже если он искренне будет стараться помочь – у него не выйдет переубедить всю Палату.
– Простите, Командор, но мне кажется, Герцогиня не из тех людей, что действуют, не подумав. И не из тех, что подчиняются обстоятельствам. Полагаю, она продумала всё происходящее ещё много лет назад. Во всяком случае, если вы прямо не прикажете мне прекратить помощь Герцогине, я буду вынужден помогать ей и дальше.
– С чего бы мне это делать? – усмехнулся Командор. – Ваша миссия не изменилась, и указания те же самые. И если я ставлю под сомнения те или иные детали, то лишь для того, чтобы убедиться, что у вас есть собственное понимание, без которого будет трудно достичь поставленной цели.
– В моём понимании, Командор, его величество Матониус Четвёртый не станет и разговаривать с Чёрной Герцогиней. Но он или его советники несомненно выслушают Командора Гильдии, и, вполне вероятно, прислушаются к нему.
– Ловкий ход! – рассмеялся Командор. – Теперь уже вы даёте задание мне?
– Вовсе нет, – Кол чувствовал, что поступает правильно, ведя этот довольно дерзкий диалог, и что в глубине души Командор доволен и ждёт именно этого. – Я лишь доношу собственное понимание сложившейся ситуации.
– Не думаю, что стоит вмешивать в это дело Гильдию, – возразил Командор. – Будет лучше, если мы дистанцируемся от Герцогини и всего, что она делает. Так для нас останется больше пространства для манёвра.
– Прошу прощения, Командор, но, боюсь, я уже вмешал Гильдию в это дело, – Кол твёрдо взглянул в тёмные глаза собеседника, хотя холодный пот внезапно выступил у него на лбу. – В Шинтане я был вынужден открыться королю Сарвону и его помощнику. Это было необходимо для дела.
– Вы поступили весьма опрометчиво, мастер Кол, – проговорил Командор, хотя выражение его лица не слишком-то изменилось. – Но сделанного уже не вернуть. Вам была дана полная свобода действий, и вы поступили так, как сочли нужным. Хочу лишь ещё раз напомнить, что свобода подразумевает также и ответственность.
– Я помню об этом, Командор. Если я поставил под удар Гильдию, я готов понести ответственность.
– Никакого удара нет, мастер Кол! – тихонько рассмеялся Командор. – Ничего страшного не случилось. В конце концов, Гильдия – такой же самостоятельный игрок на этой арене, как и иные государства. Быть может, нам действительно пришла пора более чётко и последовательно обозначить собственную позицию. Наступают времена, мастер Кол, когда мы уже не сможем довольствоваться ролью простых наёмников. Судя по всему, Герцогиня задумала нечто такое, после чего мир уже не будет прежним.
– И вас это не страшит? – вдруг спросил Кол.
– Мне вот-вот стукнет семьдесят, – усмехнулся Командор. – А может быть мне уже семьдесят, я не знаю наверняка. Если меня и страшит что-то, так это то, что я не увижу, чем всё закончится. Сейчас как никогда мне хочется жить, мастер Кол.
– У вас есть шанс ускорить дело, Командор. И оказать Герцогине ещё одну неоценимую услугу.
Варан (в эту секунду он был именно Вараном, а не Командором) пристально вгляделся в лицо Кола и вновь многозначительно улыбнулся. Судя по всему, он понял всё относительно их с Соланой отношений, если, разумеется, не знал этого прежде. Может быть, ему хотелось задать какие-то вопросы о ней, но роль могущественного Командора не позволяла этого сделать. А может быть за минувшие годы его страсть потухла, погребённая под пеплом времени, ведь он видел Солану в последний раз больше тридцати лет тому назад.
– Я поговорю с нужными людьми, – помолчав какое-то время, проговорил Командор, продолжая внимательно глядеть на Кола. – Но вести переговоры будете вы. Вы, а не я, являетесь представителем Герцогини. Хорошенько подготовьтесь к разговору, он обещает быть непростым.
– Благодарю, Командор, – склонился Кол. – Я могу идти?
Он словно ожидал, что теперь, покончив с официальной частью, Варан всё же спросит хоть что-то о самой Солане, но если и так, то он ошибся.
– Можете идти, мастер Кол, – совсем слегка замявшись, кивнул Командор.
***
Встречу такого уровня, разумеется, пришлось ждать гораздо дольше. Лишь спустя три с лишним недели, когда уже цвёл вовсю месяц дистритий17, Кол получил сообщение от Командора. В нём сообщалось, что мастеру Теней предстоит встреча, да не с кем-нибудь, а с самим принцем Матониусом, сыном нынешнего короля.
Что-то в последнее время было неладно с фантазией на имена в королевской династии. Нынешний правитель был внуком короля Матониуса Второго, на царствование которого пришлась Западная война, и сыном короля Матониуса Третьего, умершего лет восемь тому назад. Его старшему сыну, который, скорее всего, в будущем станет королём Матониусом Пятым, сейчас было двадцать два, и, несмотря на ещё довольно молодой возраст, он уже был прочной опорой для своего отца.
Вероятно, представители династии Освалионов решили вдруг, что это имя является залогом удачи и процветания. Матониус Второй, будучи, говоря откровенно, далеко не самым великим из королей Латиона, тем не менее имел прозвище Благословенный за своё благочестие и истовость веры, и с тех пор, должно быть, было решено, что носители этого имени будут иметь благословение в глазах Арионна.
Впрочем, можно было лишь догадываться о мотивах, движущих великими мира сего, а пока же Колу предстояла встреча с принцем Матониусом, сыном короля Матониуса.
Несмотря на молодость, наследник трона был весьма умным и серьёзным человеком, чувствующим себя в политике как рыба в воде. То, что король именно ему доверил вести столь щепетильные переговоры, красноречиво демонстрировало тот вес, что уже имел принц при дворе. И было очевидно, что с годами этот вес будет лишь расти, так что через какое-то время сын вполне сможет затмить собой отца ещё при жизни последнего.
Разумеется, Кол очень волновался перед этой встречей. Несмотря на то, что формально он был мастером шестого круга, то есть весьма могущественной фигурой в иерархии Гильдии, сейчас он особенно ощущал себя лишь мастером третьего круга, каковым он, говоря откровенно, и являлся. У него не было опыта ведения подобных переговоров, и он не знал, как себя вести.
Однако, нельзя не отметить, что Кол слегка приуменьшал собственную опытность. Он в своё время вполне достойно показал себя перед самой Чёрной Герцогиней, а она, несомненно, была личностью куда более выдающейся, чем даже принц Матониус. Правда, в том случае он выступал лишь как орудие, посланное великой волшебнице Командором, тогда как теперь он был полноценным субъектом, и на кону стоял ни много ни мало, как великий план Соланы.
Кола сопроводили не во дворец, как он ожидал, а в один из особняков, расположенных в городе. Очевидно, это была нелишняя осторожность – при дворе всегда полно праздных и не очень ушей и глаз, которые непременно заметят странного человека, не принадлежащего к свите его высочества, с которым он зачем-то встречается. А дело было слишком пикантным, чтобы допустить распространение слухов.
Принц Матониус оказался высоким худощавым человеком весьма приятной и располагающей наружности. И выглядел он поистине как принц – в каждом движении, каждом повороте головы, в каждом взгляде его чувствовались властность и благородство. Он был лет на десять моложе Кола, но при этом выражение лица его было покровительственным, но ровно настолько, чтобы не казаться надменным.
– Я представлял вас иначе, мастер Кол, – вполне дружелюбно произнёс принц, кивая в ответ на глубокий поклон мастера Теней. – Мне казалось, вы много старше.
– Возраст иногда становится помехой, ваше высочество, – Кол немного расслабился благодаря такому началу. – Он мешает поглядеть на проблему с разных точек зрения, потому что жизненный опыт частенько заменяет людям здравомыслие. Я вижу счастливый случай в том, что буду говорить именно с вами, ибо, признаюсь, потребуется немало гибкости ума, чтобы принять то, о чём я скажу.
– Я не обещаю вам принять ваше предложение, каким бы оно ни было. Но я обещаю, что выслушаю его.
– Известно ли вам, ваше высочество, о чём я хочу говорить с вами? – прощупывая почву, начал Кол.
– В весьма общих чертах. Но, признаться, это лишь усугубляет моё непонимание. Насколько я понял, вы хотите убедить Латион в необходимости заключения военного союза с Палатием. Скажу откровенно, я никак не могу понять, с каких пор Гильдию интересуют внешние дела королевства? Какова подоплёка этого дела? Для чего вам это? Не говоря уж о том, что новый король Палатия и сам, похоже, стремится к налаживанию отношений, так что, быть может, вопрос решится сам собою, без вашего участия. Хотя, признаться, у меня есть устойчивое подозрение, что Гильдия может быть причастна к смене власти в Шинтане.
Наверное, более искушённый в переговорах политик остался бы недоволен тем, что принц задаёт слишком много вопросов, тем самым словно открывая свои уязвимые места. Однако Кол не был искушённым политиком, и видел перед собой лишь хорошо осведомлённого и несомненно умного человека.
Он много думал о том, как строить эти переговоры, ещё до того, как узнал, с кем ему придётся говорить. И после долгих размышлений пришёл к выводу, что для него будет лучше рассказать правду. Он был хитрецом, но боялся, что этой хитрости будет недостаточно для того, чтобы убедительно смешать правду с недомолвками. А второй попытки у Кола явно не будет, поэтому нельзя было бездарно потратить эту.
– Я выложу всё начистоту, ваше высочество, – заговорил он. – Да, я говорю здесь от имени Гильдии, но представляю я не её. Действительно, я хотел встретиться с вами затем, чтобы убедить заключить союз с Палатием. Этот союз необходим, поскольку наши восточные пределы уже не принадлежат нам. Там заправляет кучка фанатиков, но их поддерживает весьма могущественная сущность, цель которой – завладеть миром.
– Многие учёные мужи Академии заверяют, что опасность Симмера сильно преувеличена, – возразил принц.
– Они ошибаются, ваше высочество. Я знаю из верных источников, что опасность, напротив, очень велика.
– Полагаю, именно эти источники вы и представляете здесь, мастер Кол? Я настаиваю, чтобы вы открыли мне своего нанимателя.
– За этим я и пришёл, ваше высочество. Я буду совершенно искренен с вами, и надеюсь, что вы оцените это.
Принц Матониус слегка склонил голову, поощряя собеседника продолжать.
– Симмер копит свои силы с самой Западной войны, – начал Кол. – Вы, должно быть, знаете, ваше высочество, что тогда на Келлийских островах появилась Чёрная Башня. Не та, что стоит там сейчас, а истинная, обладающая неземной мощью. Эта мощь и пробудила Симмера, также, как как она дала возможность Гурру проникнуть на Паэтту. Через несколько лет Башня исчезла, но след, оставленный ею, продолжает подпитывать Симмера. И с каждым годом он становится всё сильнее. Неизвестно, сколько пройдёт времени – может быть столетие, а быть может – год, но однажды он станет достаточно силён, чтобы подмять под себя весь Латион, а затем и всю Паэтту. Это лишь вопрос времени, и, смею вас заверить, недолгого времени. Всё это рассказала мне та, кто знает обо всём не понаслышке. Та, кто много лет назад стала первой ученицей Симмера, а затем предала его, не желая предавать людей. Та, кто много лет ищет способ усмирить, а быть может и уничтожить Симмера. Та, кто наняла меня для того, чтобы я помог ей заключить столь важный для всех людей союз. Я говорю о великой волшебнице Солане, ваше высочество, хотя вам она известна под другим именем – Чёрная Герцогиня.
– Чёрная Герцогиня? – бледнея от ужаса, выдохнул принц, невольно отшатываясь. – Вас прислала Чёрная Герцогиня?
Вполне возможно, что в это мгновение он решил, что мастер Теней собирается его убить.
– Вообще-то она предпочитает, чтобы её называли Соланой, – попытался разрядить атмосферу Кол. – Да, именно она наняла меня.
– Но… как такое возможно? – принц никак не мог прийти в себя и выглядел оглушённым. – Известно ли об этом Командору?..
– Именно Командор отрядил меня на это задание, ваше высочество.
– Неужели измена?.. – мертвея, прошептал Матониус, тщетно ища на поясе кинжал, которого не было.
– Вовсе нет, ваше высочество! – горячо заговорил Кол, стараясь, однако, не делать лишних движений, чтобы не напугать принца ещё сильнее. – Заверяю вас, что вы не найдёте более преданных вам и вашему отцу людей, чем я или Командор! Позвольте мне всё объяснить, выслушайте!
Больше всего Кол сейчас боялся, что принц, спохватившись и немного придя в себя, позовёт охрану. Ему очень бы не хотелось получить удар мечом в живот, да и наведаться в казематы королевской тюрьмы хотелось немногим больше. Однако Матониус, по счастью, молчал. Возможно, это было то боязливое почтение перед Гильдией Теней, которое впитывал с молоком матери каждый латионец. Более того, оцепенение, охватившее его мозг от испытанного ужаса, понемногу спадало, и принц вновь смог рассуждать достаточно здраво.
Он понял, что если бы мастер Теней желал причинить ему зло, то мог бы сделать это уже давно. Кроме того, почтительная поза, в которой застыл Кол, выглядела абсолютно искренней. Понемногу Матониус стал успокаиваться.
– Но как же так вышло?.. – недоумённо спросил он.
Кол очень хорошо понимал чувства принца – не так давно он сам бурно переживал выпавшее на его долю задание. В сознании подавляющего большинства жителей Паэтты Чёрная Герцогиня немногим отличалась от Гурра и считалась таким же воплощением чистого зла. Мысль о том, чтобы заключить с ней союз, казалась абсурдной и едва ли не кощунственной.
– Очень давно, ещё в времена Западной войны Командор был знаком с Герцогиней, когда она ещё была лишь начинающей волшебницей. И потому она не так давно обратилась к нему за помощью. Поверьте, ваше высочество, Герцогиня совсем не такая, как о ней говорят! Я могу свидетельствовать об этом, поскольку прожил в её башне больше полугода. В ней нет никакого зла, и она не питает ненависти к жителям материка. В годы Западной войны она была союзницей вашего прадеда, и в победе над Гурром есть немалая её заслуга. Солана уже тогда готова была жить в мире с другими государствами, кабы не Палатий с его вечными нападками на келлийцев. Именно палатийцы спустя несколько лет развязали новую войну с островами, и они же демонизировали Чёрную Герцогиню, сделав её олицетворением зла.
– Однако, с тех пор у неё было много времени, чтобы исправить ситуацию, – скептически скривив губы, проговорил принц.
– Увы, ваше высочество, репутация в нашем мире обычно сильнее поступков. Народная молва, подогреваемая палатийскими правителями, превратила её в чудовище, с которым нельзя иметь дела. Это был порочный круг, и лишь теперь она пытается разорвать его, заручившись поддержкой Гильдии, потому что наступают времена, когда склоки между людьми должны прекратиться ради противостояния куда более страшному злу. Если не дать отпор Симмеру, Паэтта со временем может превратиться в новый Эллор.
– Сложно заподозрить мастера шестого круга в легковерии, но всё же то, о чём вы говорите, кажется мне лишь хитроумной выдумкой, целью которой является притупление нашей бдительности. Уверены ли вы, что Чёрная Герцогиня не водит вас за нос?
– В таком случае, ваше высочество, спросите, уверен ли я, что она не водит за нос Командора Гильдии, – твёрдо ответил Кол. – Ибо именно он первым поверил в это.
Аргумент был действительно сильным. Личность Командора Гильдии всегда была овеяна ореолом почти мистическим. В массовом сознании укрепилась мысль, что Командор никогда не ошибается, ничего не боится и всегда на шаг впереди любого возможного противника. Вера в это в Матониусе была почти столь же сильна, как его вера в демоническую сущность Чёрной Герцогини.