Никого не обнаружив, Паша все же решил перейти в наступление, справедливо полагая, что эффект его гранаты скоро пройдет. До противника было около десяти метров. Пробежать это расстояние по глубокому снегу было несколько затруднительно, однако другого выбора у Павла не было. К тому же беспомощно трущий глаза гном противником оказался неважным.
Получив мощный удар рукоятью меча по стальному шлему, противник, с некой обидой и даже разочарованием, хрюкнул и свалился в снег, потеряв сознание. То, что противником был гном, Паша понял сразу, как только детально рассмотрел его. Именно такими их описывали те немногочисленные книги, что успел прочесть Павел во время своего обучения у волхва. Правда, книги упорно твердили, что гномы давно вымерли, и их никто не видел уже много лет. Будто весь их род поразила какая-то страшная болезнь, которой могли болеть только гномы.
И вот, прямо перед Пашей, глубоко зарывшись в снег, лежал гном. Борода его заплеталась в три толстых косички, над пышными усами расположился мясистый красный нос. Про себя Павел отметил, что кольчуга сплетена из поразительно плотно подогнанных колец, что, впрочем, не лишало носителя подвижности. Сам гном не был слишком широкоплечим и коренастым, хотя и хилым его назвать было нельзя. Ростом он был около полутора метра, и мог бы сойти за низкорослого человека, если бы не одно но. Этим «но» были его руки – у всех гномов имелось лишь три очень толстых пальца, и было абсолютно непонятно, как такими пальцами они умудрялись плести свои кольчуги.
Только сейчас Паша заметил, что вспышка не причинила вреда лишь ему самому, а его товарищи, подобно гному, усердно трут слезящиеся глаза, пытаясь вернуть себе зрение. Сказывалась излишняя самостоятельность каждого отдельно взятого члена команды, в котором Паша был лидером лишь номинально. Ни эльф, ни ведьма глаз не закрыли, потому что считали нужным предварительно осыпать Павла вопросами, а не следовать его указаниям. Доверять друг другу они так и не научились, и это могло сыграть с ними злую шутку.
В одиночку дотащить гнома до костра Паше не представлялось возможным, слишком уж увесистым оказался ночной гость.
– Да используйте вы магию, чего вы трете глаза, как два недоумка?! – в сердцах воскликнул Паша, и даже взмахнул рукой.
Мигэль Пашу услышал, и наконец-то вспомнил, что умеет колдовать. Через несколько секунд он снял слепоту с себя и Ясмины, которая, в отличие от Мигэля, о своем чародейском даре решила не вспоминать. Гном признаков пробуждения не подавал и Паша позволил себе отлучиться от него, чтобы вернуться к костру.
– Кто это был? – спросил Мигэль, возбужденно моргая.
– Гном, – коротко ответил Павел.
– Гном? – переспросил эльф, заморгав еще чаще.
– Да, гном, – раздраженно бросил Паша, – А сейчас пойдем со мной, нужно притащить его сюда.
– Зачем?
Вопрос заставил Пашу остановиться, он и сам не знал, как на него ответить, что вызвало в нем еще большее раздражение, лишь подкрепляемое отсутствием сплоченности и доверия в отряде.
– Хватит дурацких вопросов. Просто делай то, что я говорю! – грубо крикнул он.
Мигэль виновато понурил голову, искренне не понимая, зачем им нужен труп гнома у костра. Он-то не знал, что гном вполне себе жив, ведь этими подробностями Паша не делился, очевидно, полагая, что эльф и ведьма являются ясновидящими.
Кричать больше не хотелось, Паша развернулся и пошел к гному, за ним последовал и эльф. Ночной гость лежал все там же, где и был оставлен. Отчего-то Паше не хотелось волочить его по снегу, взявшись за ноги. Пришлось взвалить его тушу на плечи, и, злобно пыхтя, тащить к костру, утопая по колено в снегу.
– И что ты планируешь с ним делать? – наконец заговорила ведьма.
– Для начала расспросить, кто он и что здесь делает, – ответил Паша, – а дальше видно будет.
С этими словами Павел принялся похлопывать гнома по щекам, стараясь привести его в чувства. Выходило плохо, гном никак не реагировал. Паша понимал, что не мог нанести настолько сокрушительного удара, чтобы погрузить гнома в кому, но иначе объяснить глубокий нокаут не удавалось. Вдруг Паша почувствовал знакомый запах, оказалось, что гном мертвецки пьян. По крайней мере, от него разило так, будто он выпил бочку самогона. «Неужели, они действительно много пьют?»: подумал Паша, когда гном медленно разводил веки.
Подслеповато щурясь, неизвестный шпион пытался разглядеть бившего его по щекам Павла. Вышло у него это не сразу, но Павел проявил терпение и молча наблюдал за гномом. Впрочем, существовали опасения, что гном не поймет языка, на котором к нему обратятся, именно поэтому Паша и молчал, надеясь, что гном заговорит первым.
И он не ошибся, говорил гном на незнакомом языке. Вернее, шептал. Шептал надрывисто и горячо, судорожно шевеля засохшими губами, будто находясь при смерти. Паша даже испугался за гнома, понимая, что это не шпион. В таком состоянии это существо вряд ли бы смогло причинить вред обитателям лагеря. Льстить себе Павлу не хотелось, такое состояние гнома явно не было последствием полученного удара. Гном же продолжал что-то упорно шептать, изредка срываясь на кашель и глотание слюны.
– Дайте ему воды, его мучает жажда, – скомандовал Паша, продолжая вслушиваться в неразборчивый шепот.
В какой-то момент он подумал, что его дар общения на любом языке куда-то пропал, но когда гному дали напиться, он зашептал громче и разборчивее. Паша стал различать отдельные слова, пытаясь понять, что же ему говорит гном.
– Отравили… – шептал гном, – Меня отравили, мне срочно нужно принять противоядие.
– Что мы можем сделать для тебя? – поняв, что владеет языком гномов, спросил Паша.
Это можно было бы назвать безрассудством, ведь несколько минут назад Павел бил этого гнома по голове, подозревая его во всех смертных грехах. А теперь решил ему помочь, не выясняя даже, кто его отравил и почему. Быть может, он чувствовал себя виноватым перед гномом, который не подкрадывался, а, сжигаемый ядом изнутри, пробирался по мерзлой пустыне в поисках помощи. И эта помощь едва не лишила его зрения, к тому же одарила сотрясением мозга.
С другой стороны, Паша понимал, что все это ведет к новым проблемам. Если кто-то отравил гнома, то помогающих ему людей он тоже не сочтет друзьями. К тому же, гном мог просто врать или же бредить в алкогольном бреду, хоть и выглядел он действительно больным. Красные веки, дрожащие губы и потный лоб, все это могло бы быть последствиями отравления.
– Мне нужно время, ничего больше. Немного тепла и время, – зашептал гном, – У меня есть противоядие, но за мной наверняка гонятся.
– Кто? Сколько их? – набивающийся в защитники Павел засыпал гнома вопросами.
– Храмовники. Не знаю, сколько их осталось, но… – тут гном зашелся в приступе сильного кашля с кровохарканием, – Не думаю, что их меньше десятка.
Его глаза то и дело стремились закрыться, обильно слезясь. Гном явно чувствовал себя отвратно и держался из последних сил.
– Они люди? – Паша не знал, кто такие эти храмовники.
– Не совсем, – выдавил из себя гном, – А сейчас я приму противоядие, иначе умру. Как только я его приму, меня погрузит в долгий сон. У меня все равно нет сил, чтобы бежать дальше.
Гном быстро опрокинул в рот содержимое какой-то крохотной бутылочки, которую до этого сжимал в руке. Как он и обещал, его тело, недавно пробираемое судорогами, резко обмякло. Дыхание выровнялось и несколько замедлилось, гном спал.
– Что с ним? – коротко спросила Ясмина.
– Его отравили какие-то храмовники, теперь они гонятся за ним, – задумчиво ответил Паша, – У него не было сил бежать дальше и он принял противоядие, которое… Усыпило его.
– Ты говоришь со странным акцентом. Кстати, откуда тебе известен язык гномов? – вдруг спросила ведьма.
– Эмм… – Паша не хотел объяснять Ясмине то, что и сам понимал не до конца, – Это один из языков моего мира. Удивительно, да?
Ясмина лишь хмыкнула, пожав плечами.
– А кто эти храмовники, ты знаешь что-то о них? – поинтересовался Паша у Ясмины, которая единственная была хорошо знакома с этим миром.
– Это охотники за нелюдью. Они считают, что весь мир – храм. И этот храм необходимо очистить от скверны, будто их бог построил свой храм для людей, другие же расы порождения дьявола. Которого, впрочем, создал их же бог, – поделилась знаниями ведьма, – В общем-то, их не так и много в этих местах, но они опаивают своих воинов жуткими зельями, под действием которых они не знают боли и усталости. Правда, живут они недолго, старея буквально на глазах. Однако такую жертву они считают оправданной, будто их бог воздаст им позже.
– Ясно. Еще одни, кхм… – Павел не нашелся с должным эпитетом, – Я думаю, его мы должны взять с собой.
– Защищая его, ты встаешь против храмовников. Они и без того достаточно враждебно относятся к нам и нашим богам, но все же они охотятся не за нами. Не забывай, у них хватит упорства, чтобы вырезать всех, кто встанет у них на пути, только если у него нет многотысячной армии, – заметила Ясмина.
Паша замялся, из головы вылетели все аргументы, он чувствовал, что снова ищет проблем и ведьма права.
– А я? – вдруг спросил Мигэль.
Его вопрос звучал странно, будто его задал ребенок, которому забыли подарить игрушку на праздник.
– А я? – повторил он, уже увереннее, с нарастающим гневом, – Я тоже не человек, меня тоже захотят убить эти храмовники! И что же, оставить меня здесь? Так для чего вообще мы идем вместе? Кто мы друг для друга? Какова наша цель? И не говори мне, Ясмина, что ты просто хочешь помочь ему найти какого-то волхва.
С этими словами он ткнул пальцем в Пашу, и на секунду замолчал, чтобы тут же продолжить:
– Мой народ всегда верил в предначертанное, в тонкие нити судьбы, что переплетаются и образуют канаты. Мы не просто так встретились и не просто так идем вперед, превозмогая преграды, мы были рождены для этого. В самый момент нашего рождения небо и земля, боги и творцы определили наши пути, и нам не стоит этому противиться. Быть может, этот гном и есть наша цель, быть может, его жизнь это самое ценное, что осталось у этого мира, и наша задача спасти его. Мы лезли и не в такую западню, без всяких на то причин. Тот же подземный червь, зачем он был нам? Лишь затем, что мы друзья и идем один за другим. И я спрашиваю еще раз, кто мы друг для друга? Остаться ли мне здесь, с этим гномом, чтобы вас не тронули храмовники? С которыми вы все равно рано или поздно схлестнетесь в битве. Я почему-то не сомневаюсь в этом.
Паша так и не проронил ни слова, он был удивлен напору эльфа, и, в сущности, согласен с ним практически во всем. Он не верил в судьбу, но у него не было иной цели, кроме как просто прожить эту жизнь в этом, а не родном мире, принимая все её вызовы. Там, где он оставил все, цели каждого были ясны и понятны, так или иначе, а каждый должен был реализовать себя на выбранном поприще, будь то сколачивание капитала, приобретение всемирной славы или цирроза печени. Воспитание очередного ребенка, медитация на склоне Тибетских гор или спортивные рекорды. Там почти у каждого была мечта, иногда долгосрочная, а иногда охватывающая какие-нибудь десять минут. Здесь же у него не было мечты, потому что он не знал этого мира, хоть он и казался знакомым. Да, он хотел стать хорошим магом, побеждать врагов. Но, в конечном итоге, ему ничего не оставалось хотеть, кроме как просто куда-то идти и пытаться выжить на этом пути. И если он задавался вопросом: «Зачем я здесь?», то ответ звучал: «Чтобы пройти этот путь, каким бы он ни был».
Ясмина тоже молчала. Она не стала язвить, и в какой-то момент Паша поверил, что она действительно почувствовала себя виноватой.
– Я просто хотела как лучше, – промямлила она, – Они же не ищут тебя. Они ищут этого гнома.
– А я не собираюсь более скрывать, что я эльф! – гордо воскликнул Мигэль, и с вызовом стянул с себя шапку, открыв миру свои уши.
– Эй, не перегибай, – Паша поднял шапку и дал ее в руки Мигэлю,– Ты можешь сколько угодно гордиться своим происхождением, но, поверь, иногда лучше умолчать об этой твоей особенности. Совсем не обязательно бросаться на каждого прохожего и кричать ему, что ты эльф.
– Да, пусть так, не придирайся к словам. Я не безумец, просто… Просто устал прятаться, – эльф глубоко вздохнул и сел на лежак.
– А где ты бегал? – вдруг всполошилась Ясмина, – Где мы представляли тебя человеком, когда о тебе спрашивали? Впрочем, ладно. Ты говорил о судьбе, но почему-то ты не вспоминал о ней, когда мы вырезали под корень целую расу. Может, те болотные карлики спасли бы землю от какой-нибудь страшной болезни? Зато ты хочешь спасти гнома, и драться с храмовниками? Как тебя понять?
– Ты хочешь сказать, что храмовники могут спасти землю? – тихо спросил Мигэль.
– Что? – Ясмина возмущенно развела руками, – Я вообще не говорила подобного.
– Так, теперь оба замолчали, – рявкнул Паша, понимая, что разговор давно покинул нужное русло.
Он опасался, что сейчас они могли бы наговорить друг другу той лжи, что вылетает из людей в порыве ярости. Это была бы именно ложь, рожденная лишь затем, чтобы уколоть оппонента, секунду назад бывшего лучшим другом. И каждый будет жалеть о сказанном, но после, когда может быть уже поздно.
– Теперь мы просто берем этого гнома, привязываем его к седлу и убираемся отсюда, пока сюда не пришли эти злобные храмовники. Давайте, – распорядился Паша.
Он приподнял гнома за плечи и недвусмысленно глянул на ноги, Мигэль понял его взгляд, и взял гнома за ноги. Пыхтя и чертыхаясь, они водрузили безвольное тело гнома на лошадь с поклажей. Кое-как привязав гнома к лошади, они быстро свернули лагерь и выдвинулись в путь, Пашины часы показывали шесть часов утра. Однако возник вопрос, куда им идти, ведь гном пришел ровно оттуда, куда доселе отряд держал курс.
– Возьмем чуть западнее, думаю, мы разминемся с ними. В любом случае, они ищут одного пешего гнома, а не группу всадников, – решил Павел.
Недавние разногласия привели к какому-то пониманию ситуации, теперь к словам Паши относились с должным уважением, не спеша оспаривать их. Так они прошли до полудня. Лошади месили глубокий снег, что сильно изматывало их, но дорог поблизости не было видно.
– Все, хватит. Лучше сразиться с толпой храмовников, чем лишиться лошадей и топтать эту снежную пустыню своими ногами, – заявил Паша и спрыгнул с лошади.
На многие километры вокруг простиралась сплошная снежная пустошь, изредка пронзаемая лесами и рощами. Казалось, будто до пресловутых фьордов и гор им идти еще не один день, потому что они не дошли даже до предгорий.
– Тут вообще есть дороги? – задался вопросом Мигэль, оглядывая снежную пустыню.
– Есть, но земли здесь не слишком-то заселенные, – ответила Ясмина, – другое дело побережье. Северяне морской народ. Там теплее, там много рыбы. Там их флоты, на которых они ходят в море и грабят все, до чего могут дотянуться. Бывает, ходят и по суше, но реже.
– В общем, на хорошо проторенную дорогу мы не выйдем? – как-то обреченно спросил Мигэль.
– Почему же? У нас же есть очень талантливый волшебник, который постоянно все находит, в основном неприятности, конечно. Но все же, – Ясмина сказала это без издевки, скорее искренне шутя, что свидетельствовало о хорошем расположении духа.
– Хм… И точно, почему бы мне не поискать дорогу? – задумался Павел, будто совсем забыл о своих способностях.
– Можешь дорогу. Но лучше какое-нибудь поселение, желательно, населенное добродушными жителями, а не яростными викингами, – заключила Ясмина.
– Что ж, это возможно, – почесав подбородок, пробормотал Паша, – Мне нужно время. Погони все равно не видно.
– Конечно, не видно. Охотники храма всегда пешие, – улыбнулась Ясмина, – Иногда традиции противника могут играть нам на руку.
«Дорога»: это слово стучалось и билось о стены Пашиного разума, о прочих вещах он предпочел позабыть, чтобы сконцентрироваться и как можно точнее воспроизвести в заклинании искомый образ.
Искать неизвестное уже вошло в привычку, хоть это и не было правильным для того вида заклинания, что он использовал и удачная его работа была лишь результатом чуда. Он искал ощущения, какие могли бы его посетить, как только он окажется в нужном месте, но не само место. Это было сопряжено с определенным риском, ведь таких мест могло оказаться несколько. Сейчас Паше предстояло найти дорогу, про поселение Паша боялся даже думать, ведь подходящих под его ощущения могло не оказаться на многие километры вперед, а результат был нужен наискорейший.
Запах пшеничной каши теребил Пашин нос, будоража изголодавшееся тело, но его сил на самоконтроль пока хватало. Нельзя было прервать заклинание просто так, на половине пути. В какой-то миг запах исчез, как и весь окружающий мир. Но лишь на миг, чтобы перенести Пашу в другое место, где он был лишь бесплотным наблюдателем. Паша не удивился, когда увидел достаточно широкую дорогу, разъезженную санями и телегами. Показав ему искомое, заклинание сменилось легкой рябью перед глазами, когда рябь прошла, Паша рассмотрел уже знакомую красную нить, которая уходила куда-то вдаль.
Паша не знал, как он выглядит со стороны во время колдовства, но, видимо, было заметно, что заклинание окончило свое действие. Следившие за ним спутники тут же засыпали Павла вопросами.
– Что удалось разузнать?
– Долго идти еще, а то ведь припасов не так много, а у нас четыре рта.
– Недолго. Завтра выйдем на дорогу, – устало ответил Паша, присев у костра, – Думаю, у дороги точно будут поселения. Там и разберемся.
– Это мы уже проходили, – Ясмина сняла котелок и поставила его в снег, отчего он зашипел, – Мы постоянно куда-то идем, чтобы встретить что-то, а там уж решить, что будем делать.
– Я за все это время не слышал от тебя ничего, кроме упреков, – защитился Павел, хоть и понимал, что слышит правду, – Более того, у нашего похода не было определенной цели изначально. Так чего же ты ждешь? Да, все происходит, как в сказке. На нас валом валятся неприятели, беды и неожиданности, а мы даже их не искали, казалось бы. И все эти трудности мы преодолеваем и не бросаем начатого лишь затем, что это и есть наша жизнь. Если ты нашла то, что искала, то зачем идешь с нами? Ведь абсолютно очевидно, что мы ищем свою цель, обрастая сотней попутных. Там защити, там убеги, там сразись, там выживи. Мы просто путешественники, и я не думаю, что это так плохо.
– Ты каждый день плетешь что-то разное, сам не устал еще? – Ясмина подняла голову и посмотрела Паше в глаза, – То ты воин, то странник, то потерявшийся маленький мальчик. А вместе с тобой вынуждены плясать и перекраивать себя и мы. Об этом ты подумал? Ты же сам не знаешь, куда идешь. Тут не оправдаться страстью к путешествиям, у странников есть цель, побывать в разных местах, мир посмотреть.
– А мы что, на месте топчемся? – хмыкнул Павел, – И я прекрасно знаю, куда иду. Я иду к Еремею, как изначально и было уговорено. Ты идешь со мной, потому что держишь слово, данное мне ранее. Иначе я и думать не хочу. Вот тебе цель.
– А я хочу есть. И, если вы не против, я начну, – вдруг встрял эльф, набрав ложкой каши из котелка.
– И я проголодался. А он слопает все сам, пока мы будем тут спорить, – подхватил Павел и достал ложку.
Ясмина лишь улыбнулась, будто и не было никакого спора. Безмолвно она достала свою ложку и присоединилась к трапезе.
Тем временем гном безмятежно спал, а ведь его нечаянно уронили в снег, когда снимали с лошади, чтобы погреть у костра. Казалось, вряд ли что-то способно пробудить его, пока действие противоядия не закончится само собой.
На следующий день, как и ожидал Павел, отряд вышел к дороге.
– Ладно, куда дальше? – без особого восторга и энтузиазма, спросил Мигэль, – Где обитает этот ваш волхв?
– Хм, – Паша наблюдал, как тает красная полоса, – Дорога ведет на север с юга. До этого мы шли на север и минули море. Значит, город, что мы ищем, на юге.
– На юг, так на юг, – сказала Ясмина, – Не монетку же нам бросать.
«Древний, однако, способ»: подумалось Павлу, когда он свернул, следуя за Ясминой.
Дорога была достаточно оживленной, судя по свежим колеям саней, но начавшийся снегопад быстро заметал следы. Снег падал огромными хлопьями и таял на щеках. Однако на земле он не таял, скорее, таяла сама дорога, на которой, как назло, сейчас не было других путников, кроме их маленького отряда.
– Что-то мне это не нравится, – пробурчал Паша, внимательно оглядываясь по сторонам.
Снегопад закончился только тогда, когда от дороги осталась лишь едва различимая полоска, сойти с нее теперь было очень просто.
– Дорогу мы нашли, но скоро можем снова потерять, – заговорила Ясмина, – Что дальше?
– Будем есть снег, – шутка вышла неудачной, даже сам Павел не улыбнулся, – Впрочем, дорога была прямой, нам достаточно придерживаться выбранного направления.
– Я так и думала…
– Есть варианты лучше? Может, мы полетим или телепортируемся?
– Теле… Что? Впрочем, ладно, будь по-твоему, – махнула рукой Ясмина.
– Я серьезно, что ты предлагаешь? – не успокаивался Павел.
– Карлика разбуди, и у него спроси, – ответила ведьма.
– Да как его разбудить-то? – озадаченно глянув на гнома, проворчал Павел.
На этом разговор был окончен, и отряд продолжил плестись по дороге. Они ждали чуда, теперь уже молча. Никакой погони они так и не заметили. Зато Мигэль, будучи самым зорким в отряде, разглядел на линии горизонта какую-то черную точку. Отчего-то он решил, что это встречные путники. Его мнению решили довериться.
– Там кто-то есть! – радостно воскликнул Мигэль.
– Отлично, – протянул Паша, не разделяя энтузиазма, – Новый «подарок» судьбы.
– Прятаться глупо, – заговорила Ясмина, – Если их заметили мы, то и они нас заметили.
– Да, ты права, – поразмыслив, согласился Павел, – Идем дальше. Врать не станем, ищем Велимудра, вот и вся история.
– Что вы сразу о плохом думаете? – возмутился Мигэль, – Неужели вы думаете, что нас обязательно кто-то должен хотеть убить? Так вы, получается, сами этого хотите.
– Хотим или не хотим, а я здесь уже второй раз, и что тогда, что сейчас, никого, кроме разного рода кровожадных безумцев я не встречал, – резонно заметил Павел.
– А я, я кровожадный безумец? – Мигэль даже остановил коня.
– Если ты забыл, то я напомню тебе, как мы встретились. Я шел по лесу, и вдруг рядом со мной просвистела стрела, выпущенная одним кровожадным безумцем. Рассказывать дальше? – Паша не был зол на эльфа, и говорил это без издевки.
– Я… – Мигэль выглядел уязвленным и несколько побледнел.
– Я не виню тебя за это. Просто нам, так уж сложилось, всегда нужно готовиться к худшему.
– А с гномом-то что будем делать? – вмешалась Ясмина.
– Ну, не выкинуть же его, – пожал плечами Паша, – Скажем, что нашли в снегу, подобрали и везем с собой.
– Это обоз, кстати. И идут точно по дороге, нам навстречу, – заметил Мигэль.
– Тем лучше. Может торговцы, пополним наши запасы у них, думаю, они не откажутся от монет, – воодушевился Павел.
– Да, запасов у нас немного.
Все замолчали, тишину прерывало лишь фырканье лошадей и гном, который вдруг начал храпеть.
– Чего это он? – оглядываясь на спящего, удивился Павел.
– Сдается мне, родичей почувствовал, – предположила Ясмина, – Обоз-то гномий. Смотри, какие низкие лошади, да и телеги. На таких только гномы и ходят.
– Вот оно как, – Паша приободрился, – Мы, выходит, спасли их сородича, они нас за это, я надеюсь, поблагодарят.
– Будем надеяться, что они не из разных кланов. Гномы, как известно, мирные существа. Но не между собой, – заметила Ясмина.
– Эмм, мы-то тут причем, мы его просто подобрали. Он нам не рассказывал, из какого он клана, – оправдался Павел.
– Это еще нужно доказать, гномы в этом вопросе весьма недоверчивы. Лучше вовсе не помогать раненому гному, чем после оказаться меж двумя кланами, – продолжала пугать Ясмина.
– А ты не могла сказать об этом раньше? Я вообще считал гномов вымершими! – раздраженно ответил Паша.
– Проблема в твоей самоуверенности и гордыне. Я не хотела мешать тебе своими советами, – невинно пролепетала ведьма.
– Вот, ведьма, – прошептал Павел, и добавил громче, – Я его от общего врага вызволил, думаю, поймут.
– Да, нас отпустят, его зарежут. Зачем мы его спасали? – не унималась Ясмина.
– За шкафом! – Паша понял, что его просто дразнят.
– За каким шкафом? – смутилась Ясмина.
– За таким. Деревянным, – отмахнулся Павел, – Ты лучше готовься умирать от руки гнома.
Та лишь хмыкнула, не найдясь с ответом. Между тем караван приблизился настолько, что его можно было подробно рассмотреть и оценить. Прогнозы не были оптимистичны, около двадцати охранников, облаченных в кольчуги. Вооружены он были короткими копьями и секирами. Кроме охраны, в караване были и возницы, тоже вооруженные, скорее походящие на воинов. Вступить в бой с таким противником Паша бы не решился, даже если бы за его плечами был десяток Мигэлей.
Конечно, многое можно было бы решить с помощью магии, но Паша знал из книг, что гномы сопротивляются всякой магии куда сильнее людей. К тому же, их было слишком много для Павла. Оставалось надеяться на то, что Ясмина просто завралась, в попытке напугать Павла.
Паша, погруженный в раздумья, не заметил, как до каравана осталось около тридцати метров. Ясмина и Мигэль не сочли нужным уточнять план действий. Они просто спокойно двигались по дороге, и выглядели самыми обычными путешественниками, разве что оружия на них было слишком много.
– Эгей, странички! Куда путь держите? – окликнул их гном с длинными седыми усами, как только отряды поравнялись.
– В Ситгуну, – без раздумий ответил Павел, следуя указаниям Ясмины.
– Вот и мы туда собирались, -будто ожидая такого ответа, сказал гном, – Но вот незадача, по этой дороге туда никак не пройти.
– Почему? – поинтересовался Паша, изображая крайнее удивление, будто знал эту дорогу с детства.
– Местные племена вышли из лесов. Им не по нраву, что побережье заселяют викинги. Вот они и поставили военный лагерь прямо на дороге. Собрались там не только люди, есть там и гномы, – рассказал гном, – Теперь они требуют непомерную плату за проход по дороге, а то и вовсе грабят. Мы чудом ушли оттуда, потеряли часть груза и несколько бравых ребят. Море зимой не так спокойно, вряд ли до весны соберутся силы, способные прогнать этих разбойников. Впрочем, и они вряд ли смогут захватить крепость, разве что деревни разграбят.
– Ясно… – протянул Павел, обрабатывая информацию, – Выходит, нужно поворачивать назад.
– Если только за вами не гонится кто-то страшнее, – рассмеялся гном, сам не понимая, как зловеще прозвучала его шутка.
Но Паша не подал виду, и лишь улыбнулся в ответ:
– Нет, за нами никто не гонится, я думаю.
Тут один из охранников подъехал к седоусому и что-то прошептал на ухо.
– Хм, скажи мне, странник, – лицо седоусого мгновенно переменилось, – Что это за, хм, спутник идет с тобой, нарядившись в доспехи моего клана?
– Это не совсем мой спутник, – не растерялся Павел, решивший не лгать вовсе, – Его мы, эмм, встретили позапрошлой ночью в почти бессознательном состоянии. Он утверждал, что за ним гонятся отравившие его храмовники. У него не было сил бежать, и он принял противоядие, которое погрузило его в сон. Мы не побоялись взять его с собой, так как храмовники путешествуют пешими. К тому же, мы надеялись встретить кого-то, кто смог бы помочь этому гному.
– Так отчего ты сразу не сказал, что везешь гнома? – возмутился, но скорее с легким укором, чем с серьезным негодованием, седоусый.
– Я опасался, что вы принадлежите к разным кланам.
– Да брось ты, теперь войны редки, осталось несколько слабоумных вождей, что в гордыне своей неспособны разглядеть общих врагов. Но и они уже отстранены от власти! – воскликнул гном.
– Что ж, я рад, что войны остались в прошлом.
На этом разговор иссяк, возникла неудобная пауза. Отряды замерли друг напротив друга и, казалось, никто не знал, что делать.
– Давайте же переложим его на воз, там много места, – наконец-то нарушил молчание один из гномов, – Зачем держать его верхом?
– Да, конечно, – поддержал его Паша и тут же спрыгнул с лошади, чтобы помочь в переноске спящего.
Седоусый тоже соскочил со своего приземистого коника и подошел к спасенному гному. Едва разглядев его лицо, седоусый ахнул и замер. Так же поступили и остальные гномы, которые вызвались перенести тело. Уже через секунду по каравану побежал шепот, переходящий в какое-то ликование.
Оказалось, что случайный встречный оказался без вести пропавшим племянником вождя того клана, к которому принадлежали гномы. Впрочем, в этих землях у гномов был только один клан. Занимал этот племянник немаловажную должность, руководил торговлей клана и являлся официальным дипломатом. Фигурой он был влиятельной, имел много друзей, но и врагов было немало. Например, все те же храмовники были весьма опечалены тем фактом, что никто не хочет покупать камень с подконтрольных им каменоломен, а берут его у гномов.
Таким образом, караванщики оказались не только сильно удивлены, но и очень рады этой находке. К тому же вождь обещал немалую награду за любые сведения о безвестно пропавшем племяннике.
– Храмовники давно крутились поблизости. Им сильно не нравилось, что клан продает людям много товара. Что золото оседает в наших, а не их карманах. В день его исчезновения он не пожелал взять с собой охраны. Непонятно, сколько времени он скрывался от них, ведь его потеряли уже неделю назад, – рассказывал седоусый гном, который был предводителем каравана.
– Тогда нам не стоит задерживаться здесь. Раз уж нам не удалось попасть в Ситгуну, давайте скорее доберемся домой, – предложил один из гномов.
– Верно, – седоусый отошел от воза, в который уложили Смарагда, так звали спящего, – Я приглашаю вас в гости. Вас ждет теплая встреча и, думаю, достойная награда. К тому же храмовники могут доставить вам неприятности, если вы встретитесь. У нас же вы будете в безопасности. У них недостаточно сил в этих землях.
Долго упрашивать замерзших путешественников не пришлось, Паша тут же принял приглашение и уже через час они были далеко от места встречи. Как оказалось, малый отряд вышел на дорогу совсем недалеко от развилки, и если бы они сразу пошли на север, перед ними встал бы новый выбор. Одна из дорог вела в обжитые гномами земли. Предгорья были усыпаны пологими холмами, которые гномы ласково называли горами.
Жили они в обычных деревянных и каменных домах. Кровля в основном была сложена из сена, но встречалась и черепица. Сам же городок был обнесен деревянной стеной с высокой насыпью. Имелись у стены и башни с площадками для стрелков. Выглядело поселение несколько нелепо. Все-таки, каменные дома, защищенные деревянной стеной – не самое логичное решение. Впрочем, на счастливых лицах местного населения явно читалось, что шаткость стен их совсем не беспокоит.