Судебные издержки

Орлова. Да как вы можете такое говорить?

Роза Филипповна. Видели бы вы, люди добрые, как она на него криком изошлась! Ножкой-то топала! До инхфаркта довела… Серёженьку! Я его тода насилу выходила!

Орлова. Это неправда!

Глухоревская. Вы угрожали своему мужу?

Орлова. Да нет же! Я ему не угрожала! Это неправда! Да, последние полгода мы вместе не жили, но у нас остались хорошие отношения. А последний месяц мы вообще не виделись. Два раза созванивались, но потом он пропал.

Глухоревская. Хорошо. (Обращается к Синицыной.) А почему Сергей Николаевич Орлов оформил на вас квартиру?

Роза Филипповна. Так вот я и говорю. Насела она на Серёженьку с квартерой-то с этой. А так получилось, что ближе-то меня у него и нет…

Глухоревская. Вы ему кем приходитесь?

Роза Филипповна. Выходит, самый близкий человек…

Глухоревская. Говорите по существу! Родственница вы Орлову или… кто вообще будете?

Роза Филипповна. Оно ведь как в жизни бывает. Чужой человек иной раз ближе родных становится. Любили мы друг друга больше жизни…

Орлова. Что вы несёте?! Вы же ему в матери годитесь!

Глухоревская. Значит, вы ему чужой человек?

Роза Филипповна. Какая же я чужая? Я же говорю…

Глухоревская (теряя терпение). Хорошо. Как давно вы знали Сергея Николаевича Орлова?

Роза Филипповна. Да уж давно. Давно, голубушка.

Орлова. Полгода назад непонятно откуда взялась. Аферистка она, тут и думать нечего. Такие вот ушлые особы выискивают одиноких мужчин и квартиры у них отнимают.

Роза Филипповна. Да что ж ты плетёшь?! Гореть тебе в аду!

Глухоревская (Орловой). Вы осторожней со своими обвинениями! Выбирайте слова! (Обращается к Синицыной.) Не волнуйтесь, вспомните: как вы познакомились с Сергеем Николаевичем?

Роза Филипповна. Да я уж и не помню. Память у меня никудышная… По голове мне стукнули, так я после того многого и не помню. Болею… Вчерась так всё в груди сдавило, так сдавило, что насилу отпышалась. (Видя, как судья, нервничает, торопливо говорит.) Не помню, голуба, как зазнакомились, не помню. Можа, и в кафе… А стал Серёженька мне роднее всех. И я ему. Он тода уже с этой змеюкой расстался. Ухаживала я за ним, стирала, готовила. Он-то учёный, весь в науке, в науке. К жизни совсем не приспособленный. Прямо как дитя малое. Я ему и за жену, и хозяйка в доме…

Орлова возмущённо фыркает.

Глухоревская. А почему Сергей Николаевич на вас квартиру оформил? За то, что вы ухаживали за ним? Есть договор?

Роза Филипповна. Что ты, голубушка, побойся Бога! Какой договор? Я же за ним, как за дитём малым ходила, все деньги свои тратила. Покушать там купить, гостинец какой. У Серёженьки-то умственна робота, он сладенького любил. Баловала его, а как же. По доброте душевной помогала, по сердечному позыву. Да и не нужна мне эта квартера сто лет. У меня и своя есть энта… как вы говорите, недвижимость. И у детей свои квартеры. Я и сама хорошему человеку свою квартеру оставила бы. И Серёженьке также говорила. А он всё равно просил, чтобы я квартеру забрала. Так ведь, получается, выхода другого не было. Эта змеища насела – вот Серёженька и умалил меня. Она, грит, мне всю жизнь исковеркала; сколь крови выпила, и ишо ей квартеру отдавать?! Я уж и отбивалась, и просила, чтобы другого кого нашёл, помоложе. А он – ни в какую. Я, грит, никому не верю, а родней тебя, Розочка, у меня никого нет.

Глухоревская. А что вы всё о Сергее Николаевиче в прошедшем времени говорите? Он пока числится пропавшим без вести. Или вы его видели мёртвым?

Роза Филипповна (с испугом). Что ж ты такое говоришь?! (Плачет.) Живой Серёженька, живой! Как подумаю, что никогда не увижу соколика моего ненаглядного…

Глухоревская. Ладно, понятно. Значит, договора нет. И это, Роза Филипповна, не первое заявление на вас. По нашим сведениям, уже шесть квартир на вас оформили.

Орлова. Я же говорю, она аферистка.

Роза Филипповна (вздыхая). Шалава ты! И слова-то всё какие выбираешь незнакомые, нехорошие. Афериска… Даже не разберу, что за слово такое мудреное. Ну да, я и говорю: помогаю людям по силе возможностев. Я же не виновата, что они в тяжёлую жизненну ситуацию попадают. А я по доброте своей оказываюсь рядом…

Глухоревская. Везёт вам… Ну, хорошо… Получается, всё у вас удачно совпадает, в нужное время, в нужном месте…

Роза Филипповна. Ну, так… так, ага…

Глухоревская. Я вот что думаю, Роза Филипповна: зачем вам шесть квартир?

Роза Филипповна. Да я и сама в толк не возьму, зачем они мне… На кой столько?

Глухоревская (встаёт со своего места и подходит к Синицыной, садится рядом и берёт её руку в свои руки). Дорогая… уважаемая Роза Филипповна, меня очень тронуло ваше отношение к людям. Если люди готовы ради вас пожертвовать всем, вы… вы просто святая!

Роза Филипповна. Всё так, голубушка, шибко я к людям привязана… И они меня очень любят.

Глухоревская. Я вижу, вы прожили трудную и честную жизнь… И я преклоняюсь перед вами. Я тоже всегда помогаю людям. Точнее, хорошим и достойным людям. Защищаю и оберегаю их от всякого зла. (Голос её дрожит от волнения и от нахлынувших чувств.) Я ведь и судьёй стала, потому что не могла спокойно смотреть на страдания людей. Буквально на днях я помогла очень хорошему человеку отсудить 2,5 миллиарда рублей. А одна прекрасная женщина чуть было не лишилась всех своих драгоценностей. Не успела вывести за границу… У неё даже хотели всё имущество конфисковать. Представляете, какой ужас? Но я защитила её, не дала свершиться беззаконию. Это был тяжёлый процесс, но мы справились.

Роза Филипповна. Дай Бог тебе здоровья! Оберегай тебя, голуба, андел-хранитель.

Глухоревская. Роза Филипповна, вы же понимаете, хорошие люди должны помогать друг другу. Если мы не будем вместе, мы не сможем победить зло.

Роза Филипповна. Так, голуба, всё так.

Глухоревская. Отдайте мне одну квартиру, а лучше две. Мне часто попадаются хорошие люди, у которых нет своего жилья, которым нужна наша помощь.

Роза Филипповна (задумчиво). Квартеру?.. Да уж бери одну квартеру. Сама хотела предложить. Только уж ты оборони меня от судов этих. Огородик у меня, курочки, а приходится в таку даль мотаться. Седни рано пришлось ехать, а у меня капустка не поливана. А сорняк так и прёт, так и прёт.

Глухоревская. Вот и хорошо. У вас бумаги с собой?

Роза Филипповна. А как же, вот эти проклятущи бумаги. Взяла, как же. Как чувствовала, что хороший человек попадётся. Така мечта у меня была. Думала, встречу хорошего человека, с пониманием…

Орлова. Извините, вы что, мою квартиру себе забираете?

Глухоревская. А вам должно быть стыдно! Роза Филипповна прожила честную, достойную жизнь, а вы её грязью обливаете.

Орлова. О какой честности вы говорите? Тут же и ребёнку ясно, что самое настоящее мошенничество.

Глухоревская. Мошенничество?! Вот подпись Сергея Николаевича. Вот доверенность, вот расписка. Все документы в порядке. А вы, дорогуша, лучше бы за собой следили. Надо было мужа любить, а не по мужикам бегать.

Орлова. Да как вы смеете?! Если вы судья, значит, имеете право оскорблять чужоё достоинство?

Глухоревская. Смею, дорогуша, смею. Я представитель закона. Судья может даже президента страны привлечь к ответственности, если он нарушит закон. И я не потерплю ничего противозаконного! И если вы продолжите клеветать на честную женщину, на вас будет заведено уголовное дело. Я вам обещаю: у вас будет реальный срок и надолго.

Орлова (в потрясении). За что?