С другой стороны, что мы теряем? – подумал я. Ну, получится занятная модель неизвестного назначения. Может быть, удастся продать за хорошую копейку какому-нибудь любителю курьезов.

– Вы думаете, это можно исполнить в железе?

– Не сомневаюсь. Тем более, что прототип хрономобиля в соответствии с первой публикацией я уже изготовил.

Он отвел меня в сарай, где мне предстал прототип – Хрономобиль №1, как его называл Викентий Иванович.

Я был поражен.

– Как вам это удалось? Это же чертовски сложный агрегат. И все эти детали… Таких уже нигде не сыщешь.

– Qui quaerit, inveniet. Кто ищет, тот находит.

Наше дело закрутилось. Я бросил службу, о чем нисколько не жалел, и целые дни проводил в сарае моего партнера. В основном работал я один, поскольку господин Галлус сразу признал, что его инженерные познания сильно устарели и во второй схеме он мало что смыслит.

Зато Викентий Иванович оказался очень полезен в другом: он финансировал наш проект. Его внешний вид и скромное жилье никак не подходили человеку со средствами, но в первый же день он показал мне стопку золотых червонцев.

– Бог мой, откуда это у вас?

– Прошу вас, друг мой, не упоминайте имя Создателя всуе… А монеты – это, можно сказать, наследство.

– Как и журнал? —догадался я. – Уж не потомок ли вы того самого Петухова?

Он явно смутился.

– У вас живое воображение, мой друг. Но не будем обсуждать мою родословную.

Не будем, так не будем, не очень-то и хотелось. Мне вообще было ни до чего, я сразу так въехал в работу, что ни о чем другом думать не мог.

Продав червонцы, мы сделали закупки – большую часть выписали через Интернет из Китая, что-то я отыскал на радиорынке.

Я вкалывал сутками, забывая про еду и сон. Викентий Иванович обычно сидел на стульчике рядом, внимательно наблюдая, но не вмешиваясь. Только несколько раз, когда я упирался в какой-нибудь тупик, он подавал неожиданные советы, которые реально помогали сдвинуться с места. Он был голова, хоть и отстал от времени.

Плохо было то, что он, кажется, был сильно болен. Уже совсем не ходил, а передвигался на какой-то коляске, плохо владел руками, почти не видел.

– Викентий Иванович, что же вы не покажетесь врачам? Давайте, я вас отвезу. За ваши червонцы вас поставят на ноги, – говорил я.

– Спасибо за заботу, мой друг, но медицина здесь бессильна. Я только надеюсь, что вы достроите хрономобиль, пока я еще жив.