Имя этого прославленного путешественника, математика, учёного, первопроходца давно стало олицетворением вечного поиска и неиссякаемого интереса к исследованиям. Глубокий живой ум и организаторский талант Отто Юльевича Шмидта позволили ему не только стать выдающимся математиком, сделавшим важные открытия, но и организатором науки и образования в послереволюционной России, главным редактором Большой советской энциклопедии, а затем и самым известным полярником в СССР, символом советского освоения Арктики. Экспедиция Отто Шмидта в Арктику позволила создать новую главу истории нашей страны.

Шмидт умел превращать препятствия на своём пути во благо, что судьба заставляла его подтверждать не раз. Будучи больным туберкулёзом, который периодически обострялся, в 1924 году Шмидт отправился в Австрию на лечение и там заодно окончил школу альпинизма, а в 1928 году стал участником экспедиции на Памир, которая была организована совместно Академией наук СССР и немецкой Notgemeinhaft der deutschen Wissenschaft. Экспедиция, кроме научных целей (ликвидация «белых пятен» в этом районе Земли), преследовала и цель укрепления контактов с западноевропейскими странами. Шмидт тогда был новичком и постоянно учился у профессионалов – географов-экспедиционников разных профессий. А навыки, приобретенные в Альпах, помогли ему преодолеть весь сложный путь наравне с остальными. Участники этого научного похода изучали структуру ледников, впервые полностью пройдя крупнейший из них – ледник Федченко, поднимались на вершины Западного Памира, давая им названия – пик Ленина, пик Дзержинского, мыс Свердлова.

Отсюда, с Памира, можно считать, и начался путь Шмидта в Арктику. В 1929 году начальник экспедиции на Памир и он же управделами СНК СССР Н.П.Горбунов предложил ему должность начальника экспедиции на Землю Франца-Иосифа. Там было решено построить научную станцию и таким образом приступить к научно-практическому освоению Арктики, одновременно ещё раз засвидетельствовав принадлежность архипелага СССР. О том, что Земля Франца-Иосифа принадлежит России впервые заявило в 1916 году царское правительство, что было затем подтверждено советской нотой в 1926-м. План экспедиции был разработан Институтом по изучению Севера под руководством Р. Л. Самойловича и В. Ю. Визе и утверждён созданной при Совете Народных Комиссаров Арктической комиссией. Для экспедиции выделили ледокольный пароход «Седов» под управлением капитана В.И.Воронина, который летом этого же года отправился на Север, к берегам архипелага Земля Франца-Иосифа.

Пока строилась станция, Шмидт на «Седове» сделал несколько вылазок для исследования берега и близлежащих островов с научными целями, в том числе предпринимал попытки отыскать могилу Седова. Однако найти её не удалось, зато была обнаружена зимовочная база американской экспедиции Фиала в бухте Теплиц. К началу сентября экспедиция Отто Шмидта закончила свою работу, результатом которой стала не только построенная в запланированных объёмах и в срок научная база (она отправила на Большую землю свою первую радиограмму 30 августа), но и важные научные данные: геологические, топографические, гидрологические, биологические.

На гребне этого успеха в следующем 1930 году было принято решение выполнить одним рейсом две задачи: вновь достичь Земли Франца-Иосифа, достроить станцию в бухте Тихой и оттуда отправиться на Северную землю, построить и там станцию, оставить на зимовку людей, а также получше изучить эту загадочную землю, случайно открытую в 1913 году Б. А. Вилькицким, осуществлявшим в то время свою гидрографическую экспедицию (1910—1915 гг.).

Дела в бухте Тихой шли хорошо, все задания были выполнены, наблюдения проводились регулярно, неприкосновенные запасы продовольствия были не тронуты, а радист Э. Кренкель сумел установить мировой рекорд, выйдя на связь с базой антарктической экспедиции Ричарда Бёрда. Из бухты Тихой «Седов» двинулся к Северной Земле и посреди Карского моря, на полпути между двумя архипелагами, как и предсказывал ранее В.Ю.Визе, наткнулся на сушу, названную впоследствии островом Визе. Когда судно достигло Северной Земли, после долгих поисков был выбран удобный остров, названный Домашним, и за шесть суток построена полярная база для команды из четырёх человек, после чего экспедиция повернула назад.

Эти успехи позволили вновь поднять вопрос о принципиальной возможности практического использования в будущем, когда возникнут новые технические средства, Северного морского пути на всем его протяжении, тем более, что экономика страны настоятельно требовала этого.

В начале января 1932 года было опубликовано правительственное Постановление о проведении 2-го Международного полярного года, согласно которому в программе должна была участвовать 31 полярная станция на территории СССР. Реально существовали только 19. Вся работа Всесоюзного Арктического института на лето 1932 года, который занимался подготовкой северных экспедиций, была связана с этой задачей – планировалось, что ледоколы «Сибиряков» и «Русанов» подойдут в августе к Северной Земле, сменят зимовщиков, построят новую станцию на мысе Челюскина. В плавании предполагалось опираться на развитую сеть метеорологических станций, использовать самолёт для ледовых разведок и научных наблюдений. Лето 1932 года с точки зрения ледовой обстановки было удачным, поэтому оказавшись в районе Северной Земли, Шмидт принял решение обойти её с севера, что не делало ещё ни одно судно в мире. В дальнейшем это сказалось на исходе экспедиции, так как благоприятное для плавания время было упущено и в районе восточных берегов Северной Земли судно встретил тяжёлый лёд. С трудом 27 августа «Сибиряков» вошёл в бухту Тикси, где члены экспедиции помогли со строительством новой станции.

О.Ю. Шмидт в бухте Тикси

Мне удалось отыскать уникальные снимки, на которых видно, что О. Ю. Шмидт принимал активное участие в авральных работах в бухте Тикси. Вблизи строящихся зданий паслись около пятнадцати оленей. Как пояснил начальник зимовки Фрейберг, большая часть стада заготовлена на мясо для зимовщиков. Пока шла загрузка угля на ледокол, прибывшие с него члены экспедиции помогали достраивать гидрометеостанцию. Сюда были доставлены аэросани с механиком, запас горючего. На аэросанях зимой работники станции будут производить обследование дельты Лены и сообщаться с селением Булун, находящимся выше по течению. Как рассказывал кинооператор Шнейдеров, группа с ледокола разбилась на две части. Одни переносили доски с берега к постройке, другие, выстроившись длинной шеренгой, перекидывали кирпич.

Затем ледокольный пароход посетил станцию на мысе Шалаурова острова Большой Ляховский. Последний участок «Сибиряков», дрейфуя, благодаря спасительному ветру, прошёл под парусами, сделанными из шести угольных брезентов, так как в борьбе со льдами обломился конец гребного вала и винт был потерян. 1 октября «Сибиряков» вышел на чистую воду и был взят на буксир, который потащил его на ремонт в Японию. Так впервые путь из Архангельска до Берингова пролива был пройден за два месяца и четыре дня в одно лето.

Этот поход стал отправной точкой создания в декабре 1932 года Главного управления Северного морского пути, во главе которого, конечно, был поставлен О.Ю.Шмидт. Теперь всё, что работало на Арктику – суда, полярные станции, гидрографическая служба, авиация, Институт по изучению Севера, преобразованный во Всесоюзный Арктический институт – подчинялось этой организации. Фактически ей поручалась вся территория за Полярным кругом со всем обеспечением жизнедеятельности людей на ней.

Весной 1933 года Главсевморпуть получило новое судно, построенное в Дании. Назвали его в честь выдающегося русского полярника – «Челюскин». На этом пароходе Шмидт решил еще раз поразить страну, за одно лето проделав путь из Мурманска во Владивосток. На борт он взял множество грузов и 112 человек, включая художника Федора Решетникова и кинооператора Марка Трояновского, которые увековечили это драматическое путешествие. В Чукотском море пароход оказался в ледовой блокаде, начался пятимесячный дрейф. «Челюскин» почти вышел в открытые воды. Но 13 февраля 1934 года льдины так сжали пароход, что он за два часа затонул. Шмидту удалось оперативно эвакуировать пассажиров на льдину: тут-то и сказался его командирский дар. Последними покинули гибнущий «Челюскин» Шмидт и капитан Владимир Воронин. Они закрылись в палатке на совещание. Свидетели позже говорили, что всегда оптимистичный Отто Юльевич в этот момент потерял самообладание. «Всё, это „вышка“. Потерянный корабль нам не простят!» – говорил начальник экспедиции. И, учитывая реалии тех лет, это было очень похоже на правду.

Вскоре волшебник-радист Кренкель сумел установить связь с Большой землей и получил первое сообщение из Москвы: «Шлем героям-челюскинцам горячий большевистский привет. С восхищением следим за вашей героической борьбой… Сталин, Молотов, Ворошилов».

Это была индульгенция для руководителей экспедиции. Они не вычеркнуты из списков живых, наоборот, теперь они в центре всеобщего внимания, а ситуация, в которой они оказались, рассматривается как «героическая борьба». Шмидт, отлично понимавший правила игры в кремлевских коридорах, принял это как руководство к действию.

О. Ю. Шмидт в ледовом лагере

Шмидтовцы возвели настоящий лагерь во льдах – из досок, которые удалось спасти во время катастрофы «Челюскина». Радист Эрнст Кренкель держал связь с Большой землей. Шмидт читал зимовщикам лекции и выглядел невозмутимым. Ученые проводили геофизические исследования. Академик держался так, как будто никакой катастрофы нет и они просто проводят важный научный эксперимент. И в Москве ситуацию представили именно так. Кренкель получил послание из Кремля: «С восхищением следим за вашей героической борьбой». Стало ясно, что решено не наказывать Шмидта за потерю «Челюскина». Наоборот, о шмидтовцах писали как о героях.

Идея осуществить полет на Северный полюс и создать дрейфующую станцию в Центральной Арктике, которая могла бы давать лётчикам сведения о погоде и одновременно осуществлять научные исследования, несколько лет зрела в умах Шмидта и передовых полярных лётчиков – Леваневского, Водопьянова, Чкалова. Будущая трасса изучалась и осваивалась, а на куполе острова Рудольфа на земле Франца-Иосифа была создана база «подскока» для броска на полюс. В 1937 году был осуществлён ещё один эксперимент Шмидта – высадка первой советской дрейфующей станции «Северный полюс-1», которая продрейфовала 274 дня и была снята со льдины ледокольными пароходами. Полярники доставили на Большую землю весь комплекс научных результатов по изучению Северного Ледовитого океана, который им удалось собрать, и огромный материал, связанный с дрейфом самой «папанинской» льдины, и доказали, что человек может долгое время совершенно автономно жить на льду недалеко от полюса. После войны работа дрейфующих станций стала регулярной.

За организацию дрейфующей станции «Северный полюс» Шмидту было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением Ордена Ленина, а директором «Главсевморпути» вскоре вместо Шмидта стал её начальник Иван Папанин.

В 1930-е к О. Ю. Шмидту относились, как тридцать лет спустя – к первым космонавтам. Безусловно, это была часть продуманной государственной политики, если угодно – пропагандистской кампании. Но многое, очень многое зависело и от человеческого обаяния Шмидта, от его неуемной энергии, которую можно было разглядеть даже на тусклых газетных фотографиях. В любой ситуации он был живым, необычным, удивительным, даже эксцентричным. В «современных былинах» (их называли «новинами») повествовали о подвигах Богатыря Поколен-Бороды. А родители называли детей необычными именами – Оюшминальда и Лагшмивара. Они расшифровывались так: «Отто Юльевич Шмидт на льдине» и «лагерь Шмидта в Арктике». Мало кому доставалась такая слава!

В 1937 году в Академии наук был организован Институт теоретической геофизики, директором которого до 1949 года оставался Отто Юльевич Шмидт. Он умер в 1956 году в Москве, в возрасте 64 лет.

ПРОВЕРКА НА ПРОЧНОСТЬ

Более 38 000 квадратных километров. Именно такова площадь архипелага Новосибирских островов, омываемых двумя морями Северного Ледовитого океана. Девять месяцев в году земля на островах покрыта снегом и льдом, да и летом температура воздуха здесь редко превышает +5 градусов по Цельсию.

Постоянного гражданского населения здесь формально нет, но работники полярных станций и охотники-промысловики проводят на островах большую часть календарного года. В тяжелых арктических условиях люди добывают песца, ловят рыбу и ищут дефицитную мамонтовую кость, из которой якутские мастера создают уникальные художественные изделия.

Жилой модульный комплекс на о. Котельный

Непостоянен и количественный состав живущих на островах животных. На летний период с материка заходит северный олень, по льдам забредают белые медведи. В прибрежных водах обитают морж, нерпа, белуха.

Самым крупным островом архипелага является Котельный – его площадь составляет 23200 километров. Считается, что остров был открыт еще в 1773 году купцом Иваном Ляховым во время наблюдения за кочующими стадами диких оленей.

Начало научного освоения островов датируется уже XIX веком. В 1912 году экспедицию к ним совершили ледоколы «Таймыр» и «Вайгач», а к 1928 году на одном из островов появилась геофизической обсерватории – первая стационарная станция на этой земле.

Полярную станцию при аэродроме «Темп», возникшую после войны на Котельном, принято считать своеобразным центром, столицей архипелага Новосибирских островов. Она была построена на галечной косе, возле промыслово-охотничьей базы из пяти деревянных строений, снабжавшей население базы необходимыми продуктами питания.

Жили на «Темпе», несмотря на неофициальный статус столицы, скромно, по-северному. Здесь располагался общий барак, где ночевали все работники аэродрома во главе с его начальником, столовая, кабинет метеорологов и небольшая баня. Ну и, разумеется, гараж для ремонта техники и хранения имевшегося в распоряжении полярников гусеничного транспортера ГАЗ-47. Как и везде на Севере, эта машина, получившая жаргонное название «Степанида», была «рабочей лошадкой» «Темпа».

Садились на Котельном тогда еще совсем новые АН-2‚ ЛИ-2 и ИЛ-14. Самолеты на остров летали не чаще двух раз в месяц с регулярными задержками на непогоду. Как вспоминают свидетели тех полярных лет, воздушные суда на Котельном всегда ждали с нетерпением. Вместе с ними с большой земли приходили свежие новости, корреспонденция, продукты. Обратно самолеты забирали сменившихся рабочих, добычу охотников и рыболовов, а также данные метеорологов.

Военные на Котельном появились в конце 60-х годов. Холодная война была в самом разгаре и для обеспечения противовоздушной обороны на северных рубежах Союза, на острове водрузили радиолокатор. Для его обслуживания на Котельный была переброшена рота солдат, проживавших в наскоро построенных казармах.

В 1970-х годах Новосибирскими островами активно заинтересовалось Министерство геологии СССР. Экспедиционный лагерь специалистов по сейсморазведке было решено создавать в непосредственной близости от аэродрома «Темп», а сами сейсмолаборатории появились по всей территории архипелага. По официальной версии, они должны были осуществлять мониторинг природных землетрясений в Северном Ледовитом океане. С учетом сложной политической ситуации того времени, нельзя исключать, что геологи на Котельном были, как говориться, «двойного назначения» и занимались, в том числе, и военно-прикладной сейсмологией. Тем более, что к сейсморазведке в то непростое время было приковано большое внимание. Достаточно вспомнить постановление ЦК КПСС от 13 мая 1958 года, в котором было сказано буквально следующее: «В связи с настоятельной необходимостью расширить и усовершенствовать в кратчайшие сроки постоянно действующую систему дальнего обнаружения ядерных взрывов обязать Министерство обороны СССР создать в течение 1958—1959 годов постоянно действующую службу контроля за испытаниями ядерного оружия, включив в ее состав существующие подразделения специального наблюдения». Тогда же, в 1959 году была образована «Служба специального контроля», под эгидой которого функционировала так называемая «система дальнего обнаружения ядерных испытаний».

С распадом СССР в деле освоения Новосибирских островов была поставлена если не точка, то уж точно многоточие. В 1993 году, на фоне масштабного сворачивания деятельности в Арктике, полярная инфраструктура на Котельном была оставлена людьми. Первое обследование военных объектов на Новосибирских островах после 20-летнего простоя произошло в 2011 году комплексной экспедицией Русского географического общества. Мне посчастливилось не только быть ее участником, но и возглавлять общую экспедицию на НЭС «Михаил Сомов». Тогда нами было установлено, что взлетно-посадочная полоса аэродрома «Темп» уцелела и подлежит восстановлению. Несколько позднее было принято решение о строительстве здесь городка замкнутого типа «Северный клевер». Да, история тех удивительных открытий творилась именно здесь. На «Клевере» есть памятная доска Эдуарду Васильевичу Толлю: он один из первооткрывателей Арктики. Именно с Котельного Яков Санников видел свою сказочную землю.

За те открытия полярники прошлых веков платили жизнями. На этом архипелаге бесследно исчез Эдуард Толль: его судьба неизвестна, могила не найдена. Арктика – это романтика, но порой смертельная. Главные факторы риска – дикий холод и еще более дикие животные. В 1960-ых, когда на архипелаг пришли военные, их служба была ежедневной борьбой за выживание. Поэтому «Северный клевер» – не просто база, а новое слово в освоении Арктики. И первый в Вооруженных силах России военный городок замкнутого цикла, построенный с использованием самых современных технологий. Строить начали в 2014 году. Колоссальный труд – создать на такой широте объект, где служат и комфортно живут до 250 человек.

«Северным клевером» базу назвали из-за схожести с растением: если посмотреть на нее с неба – чисто клевер. Оговорюсь: базой «Северный клевер» называют журналисты. Если строго по документам, то это административно-жилой комплекс, рассчитанный на проживание военнослужащих из состава 99-й тактической группы Северного флота. С высокой степенью автономности: запасов на 12 месяцев. Комплекс спроектирован так, что выходить на улицу без особой необходимости не надо. Несомненно, служба на архипелаге очень специфична. Контракт подписывается на три года. Рядом с тобой нет родных и близких. Все твое время подчинено жесткому распорядку.

"Северный клевер"

Домой ты можешь попасть только в свой отпуск, который длится чуть больше двух месяцев. Однако, несмотря на весьма непростые условия службы, желающих «тянуть лямку» на Новосибирских островах хватает. Конечно, многих привлекает высокий арктический оклад. Кроме того, на острове год службы засчитывается за два и это может быть хорошим трамплином для дальнейшего карьерного роста. Есть военнослужащие, которые прилетают сюда, чтобы проверить себя. Понять, чего ты стоишь, попав в белое безмолвие.

ТАЮЩАЯ АРКТИКА

Арктика представляет собой уникальный историко-географический регион, который вызывает огромный экономический и научный интерес у многих ученых, бизнесменов, политических элит.

Остров Большой Ляховский

Арктические районы Якутии стали волновать мореплавателей неслучайно. Экспедиции к островам, которые десять месяцев в году скованы льдами, были организованы не с целью освоения ради открытий. Причина была предельно понятна – коммерция и торговля. И на покорение вечной мерзлоты отправлялись не геодезисты и мореходы, а купцы и промышленники.

В морях у полярного побережья Сибири таяние вечной мерзлоты на некоторых из самых отдаленных островов мира, а также на материковых берегах происходит с поразительной скоростью – отступает на десятки метров в год.

В ближайшие десятилетия и столетия, при таких темпах, ряд островов исчезнет совсем, утверждают ученые.

Конечно, глобальное потепление и таяние льда играют в этом огромную роль. Эти острова в основном аллювиальные, и с таянием льда почва тоже исчезает.

«В Новосибирском архипелаге уже есть несколько островов, которых больше не существует, таких как Васильевский».

Они исчезли в 19 или 20 веке, показывая, что здесь идет долгосрочный процесс, нечто большее, чем совсем недавнее явление глобального потепления, но есть опасения, что сейчас оно значительно ускоряется.

Для многих потепление Арктики не является чем-то плохим: Россия активно стремится развивать Северный морской путь между Азией и Европой, что сейчас возможно из-за более длительного безледного сезона в летние месяцы. Эксплуатация газовых месторождений – и различных полезных ископаемых – под Арктикой также, возможно, облегчается.

Тем не менее, существуют также огромные экологические последствия, включая огромный выброс парниковых газов в оттаивающей тундре и колоссальное воздействие на все виды дикой природы.

Остров Визе

Например, остров Визе в Карском море. Солнечная радиация, течения, волны, дождь и ветер активно разрушают ледяные берега. Скорость исчезающего берега достигает более 30 метров в год, а в среднем – пять метров в год.

Когда высаживаешься на остров, то царит ощущение конца света, как будто на него обрушилась природная катастрофа.

С каждым годом остров Визе становится все меньше. Есть исчезающие берега, с появляющимися трещинами, через которые вы не можете перепрыгнуть. То, как это выглядит, наводит на мысль о катастрофических природных явлениях – возможно, землетрясениях. Трудно поверить, что все это было вызвано постепенным тихим таянием льда, вызванным солнечным теплом и волнами, т.к. у берега теперь нет припая.

О том, что глобальное потепление угрожает островам, климатологи говорят давно. Но обычно речь идет о тропических островах и коралловых атоллах, которые могут уйти под воду из-за подъема уровня Мирового океана. Курортные Мальдивы, например. Тамошнее правительство уже не раз устраивало заседания кабинета министров под водой, чтобы привлечь внимание к проблеме изменений климата. Но, оказывается, в российской Арктике проявляется все быстрее.

Разрушение островов в Арктике происходит потому, что там как бы линзами идёт грунт и мерзлота. Вытаивание мерзлоты приводит к обвалам: когда она подтаивает, грунт начинает проседать постепенно. Потихонечку это всё обрушивается, обваливается, эти куски уходят в море, вымываются – потихоньку мы теряем кусок земли, сокращается площадь островов. Между тем Новосибирские острова, как, впрочем, и многие другие арктические земли, имеют огромное историческое, научное и культурное значение. Достаточно сказать хотя бы о том, что этот архипелаг известен как земля мамонтов, то есть здесь обитали эти доисторические животные, останки которых до сих пор в изобилии находятся на островах.

Конечно, помимо мамонтов на Новосибирских островах были и другие крупные животные. Согласно раскопкам здесь когда-то обитали лошади, сайгаки, бизоны… Как же им удавалось выживать, чем они питались в этих холодных и не богатых растительностью краях? Учёные предполагают, что когда-то эти острова были частью континента Арктида и в те времена климат в Арктике мог быть совсем другим.

Лед в Арктике активно тает. А чем меньше морского льда, тем больше открытой воды и волн. В сочетании с повышением температуры и усилением ветра все это в итоге ведет к активной эрозии берегов. Но разрушаются они не одинаково, поскольку различные участки берега отличаются различной степенью устойчивости: скалистые регионы выдерживают натиск штормов лучше остальных. Самыми непрочными оказываются берега с вечной мерзлотой – как раз на их долю приходится 65% арктического побережья (34% береговой линии мира).

Остров Моржовец в Белом море тоже «тает»

По подсчетам российских ученых, наша страна в среднем отдает северным морям около 83 сантиметров в год. С учетом всей протяженности береговой линии, масштабы потерь выглядят еще более впечатляющими – 10,7 квадратных километра.

Но подобные процессы несут угрозу не только «территориальной целостности» стран, связанных с Арктикой географически. Ученых особенно заботит воздействие эрозии на экосистемы прибрежных зон и жителей этих регионов.

По мнению многих их них, больше всего страдают от изменения климата дикие животные и хрупкие экосистемы пресноводных озер, расположенных близко к побережью.