Тем не менее, никакой паники не было. Бойцы Михайлова довольно расторопно рассредоточились и заняли оборону. Сквозь листву я видел, что над нашей позицией то и дело проносились «ласточки», но пока им было не до нас. Потому что наши летчики вели с ними ожесточенную перестрелку. Грохотали пушки и реактивные движки. Крик полковника был едва слышен. Бой приближался. Арьергард окончательно отступил в лес под нажимом «богомолов». Я слышал как пару раз что-то сильно грохнуло. Кажется, они сумели достать БМП. Из зарослей появились танкисты с нашей машины. Они тащили ящики с боеприпасами.

–Эй, полковник! Может быть вы дадите мне хоть какое-то оружие?

–Сиди тихо и не мешай! Это не твое дело!

Михайлов шлепнулся в грязь рядом и поменял рожок – вынул обычный черный, а на его место вставил зеленый.

–Кончай затылок подставлять, пригнись!

–Что это такое? – спросил я, окончательно улегшись на землю.

–Сейчас узнаешь… Все магазины поменяли? – проорал он, в своей поганой манере, словно пытаясь меня оглушить.

–Так точно… – послышался дружный ответ бойцов, и почти одновременно с этим над головами засвистели «пули» чужаков.

В ответ из соседнего укрытия застрочили автоматы.

–Бесполезно! – крикнул я.

–Посмотрим…

Полковник перекатился влево и, выглянув из-за коряги, пальнул короткой очередью.

Я не рискнул выглянуть из-за поваленного дерева. «Пули» ложились совсем рядом. С глухим звуком они впивались в мокрую древесину. Уже слышался хруст ломающихся сучьев. «Богомол» подходил все ближе к нам. Неожиданно раздались три взрыва подряд. Ударная волна качнула ствол дерева и окатила комьями мокрой земли.

–Есть! – услышал я чей-то ликующий вопль.

Выстрелы прекратились.

–Один есть! – сообщил мне Михайлов.

Надо отдать должное, спецназовцы Михайлова действовали эффективно. Вопрос в том долго ли им удастся продержаться?

Я позволил себе приподнять голову и взглянуть на поверженное чудовище. Насекомоподобный монстр еще чертыхал неправдоподобно изогнутыми конечностями. Но это уже была агония. Распоротый живот «богомола» исторгал из себя поток серо-зеленой жидкости.

–Твою мать! Что за дрянь?! – услышал я от бойца, залегшего справа от меня. – Меня сейчас стошнит!

Сказано – сделано. Солдата действительно вырвало.

–Тебя Добрынин послушать так, всё, ложись и помирай! Не такие уж они страшные… – полковник не успел закончить фразу, потому что с другой стороны – из глубины леса раздались выстрелы. Затем крики и взрыв.

–Обошли, сволочи.

Напролом сквозь молодняк и кусты к нам что есть мочи бежали двое солдат. До укрытия оставалось несколько метров, когда послышался зловещий свист и один упал, как подкошенный.

–Быстрее! – орал боец справа.

Беглец прыгнул и, перелетев через ствол, упал в грязь лицом.

–Молодец браток!

Но браток не двигался. Полковник подергал его за руку. Никакой реакции.

–Готов…. Суки! – разозлено прорычал боец и дал длинную очередь в лес.

–Отставить! Экономить патроны! – крикнул на него Михайлов.

Новое чудовище не заставило себя долго ждать. Ломая молодые осины гигантское «насекомое» выползло из чащи. Мы едва успели перебраться к противоположному стволу. Действуя скорее рефлекторно, чем разумно, я поднял оружие выпавшее из рук мертвого солдата. Вначале я решил, что это своего рода дробовик револьверного типа. Но до меня быстро дошло, что это был ручной гранатомет.

–Положи это! И без тебя разберемся! – грозно сказал Михайлов, схватив оружие за ствол. – Или ты хочешь нас всех угробить!

Чтобы там ни думал полкан, я не собирался отпускать гранатомет. И крепко сжал рукоятку правой рукой, а левой уже искал предохранитель.

–Нам так и так крышка!

Полковник был силен, но не так как я. Поэтому я вырвал из его лапищи оружие и послал ко всем чертям.

«Контролируй…»

–Что? – спросил я.

Но полковник разозленный моей выходкой молчал.

«Контролируй сожителя! Не давай ему управлять рассудком!»

О господи! Это же…

Очевидно, Миротворцы были где-то совсем близко. И общались со мной напрямую с помощью мысли.

«Не время думать, время управлять. Сила сожителя в инстинктах. Твоя сила в воле! Сначала отрешись от него, наблюдай за ним, а потом заставь подчиняться. Не давай ему отключать сознание!»

«Богомол» поливал наше укрытие «пулями» не слабее чем тучи дождем. Сверху падали сшибленные листья, ветки, щепки. Хоть на мгновение высунуться и дать ответный огонь было просто невозможно. А тварь подбиралась все ближе и ближе…

В чудовище полетели гранаты. Два хлопка, казалось, заставили «богомола» заткнуться. Но не тут то было. Едва один из солдат попытался вылезти из укрытия, как тут же раздался сдавленный крик.

Полковник излил из себя матерную тираду и швырнул навесом еще одну гранату.

Меня била мелкая дрожь. Сейчас это случиться. Смерть была рядом, я опять провалюсь в темноту, чтобы затем воскреснуть посреди мертвых…

«Контролируй, он близко…» – вновь послышалось в голове.

Да что я могу?

«Отрешись…»

Я закрыл глаза и попытался молиться. Слов ни одной из молитв я, правда, не знал, поэтому нес кую-то чушь.

–Господи, помоги, господи, спаси и сохрани…

Тело вдруг сжалось, словно всю мускулатуру свело, а потом также неожиданно расслабилось. Я открыл глаза и обнаружил, что на меня медленно, словно в невесомости плывет капля.

Что за ерунда, подумал я. Наверное, я опять умер. Или уже воскресаю и мне вновь сниться сон.

Оглядевшись, я увидел, что на меня медленно плыло множество капель. Полковник по-прежнему лежал рядом и не шевелился. И не дышал!

Значит, все погибли…

«Ты сумел отрешиться. Теперь управляй сожителем! Встань и стреляй! Пока не поздно!»

Или все-таки жив? В конец концов, если это сон, то какая разница встану я или нет. По крайней мере, я ничего от этого не потеряю.

Оперившись на левую ладонь я приподнялся и ошеломленно застыл, глядя на гигантское «насекомое» почти неразличимое на фоне леса. Богомол выставил свои передние «лапы» застыл на месте. От «лап» в разные стороны веером разлетались… вернее пылили сотни блестящих иголочек. Некоторые были всего в паре метров от меня, но надвигались так медленно, что я спокойно мог от них увернуться….

Не может быть?!

«Это есть! Стреляй!»

Вскинув гранатомет, я прицелился в чудовище и нажал на спусковой крючок. «Богомол» стоял всего в тридцати шагах, поэтому не попасть в него было просто невозможно.

Оружие ударило в плечо. Три гаранты одна за другой медленно с натугой вылетели из дула и поплыли к цели. Я заворожено смотрел за их полетом, пока вдруг не понял, что ко мне приближаться несколько «пуль» и вынужденно опустился. Тогда же все кончилось, словно кто-то опять вернул скорость вращения земли в норму. Капли упали, «пули» промчались. Гранаты рванули, но как-то неожиданно тихо. Раздалось три хлопка и шипение.

Над нами пролетела камуфлированная туша «богомола». Извиваясь в воздухе, он упал на деревья. Затем стал биться в агонии, расшвыривая куски земли. Его туловище горело изнутри. Кожа вздувалась пузырями и лопалась. Под грохот автоматных очередей в него летели «трассеры». Бойцы добивали страшилище.

–Хорошо сработано! – одобрительно произнес Михайлов.

Впрочем, по его лицу было трудно понять, что он имел в виду: мой удачный выстрел или необычные заряды гранатомета.

–Меняем позицию! – закричал он.

Прежде чем броситься вслед за полковником я сорвал с убитого патронташ с зарядами для гранатомета и автомат.

–Добрынин двигай задницей!

Я перепрыгнул через изрешеченный ствол дерева и побежал. Впереди маячила спина полковника.

Желудок заурчал, требуя пищи…

Лишь тогда я опомнился. Ведь со мной произошло нечто невероятное. Время остановилось! Или почти остановилось…

«Время не остановишь. Но тело и разум ускоришь! Ты научился! Но помни – нужна пища».

–Какого дьявола?! Учителя хреновы! Лучше бы перебили этих тварей… – почти вслух сказал я. -

«Мы не вправе вмешиваться. Но ты – Свой Чужак! Мы должны помочь тебе!»

–Тогда заберите меня отсюда! – разъяренно ответил я.

«Всему свое время. Ты должен выполнить миссию! Через 12 шагов у раздвоенного дерева остановись и возьми! Это принадлежит тебе по праву. Там твой помощник!»

И мой взгляд действительно уперся в раздвоенную березу. Добежав до нее я нагнулся и, порыскав ладонью, нащупал что-то металлическое, холодное. Это был диск! Но почему они сказали, что он мой по праву? Тот помощник забрали у меня еще в Нагорном.

«Мы знали, что его заберут. Мы дали другой. Не помощник, а переводник, он проще. Помощник совершеннее. Он есть только у братьев и у Мудрецов. Носи его с честью».

Неужели тот самый?

–Добрынин, где там возишься! Давай быстрее! – голос Михайлова заставил меня спрятать диск в карман и догонять остальных.

Пробежав сотню-другую шагов, мы нашли убежище в яме наполовину наполненной грязной водой. Бой не утихал ни вокруг нас, ни над нами. Мы пока что оставались в безопасности. Где-то слева раздался хруст ломающегося дерева, но инопланетная тварь не заметила нас.

Михайлов неожиданно взглянул в небо туда, где сквозь пелену дождя проглядывали черты «медузы», и неожиданно схватил рацию.

–Второй, они на подходе! Направляй маяк на этот гриб в небе! Как понял?

–Вас понял! – послышалось из рации.

–Ставь и сматывайся! У тебя не более минуты!

Теперь я был однозначно уверен, что диск у полковника. Но вот что означало: «они на подходе?». Спрашивать я не стал, потому что буквально через минуту ответ появился сам собой. Выжигая на свинцовом небе огненные линии к «медузе» приближались ракеты. Воздух вокруг иноземного корабля вспыхнул. Я видел, как замерцало защитное поле. Но когда огонь растворился, «медуза» так и осталась висеть над лесом без видимых повреждений. Ответный удар последовал незамедлительно. От «медузы» отделились яркие пульсирующие шары. Затем чужак выплюнул из себя еще несколько пузырей с богомолами. Один летел прямо на нас. Во всяком случае, так показалось в первое мгновение. Но у страха, как говориться, глаза велики. На самом деле чудище приземлилось в метрах ста или даже больше за нашей позицией. Но все принялись палить, когда пузырь был еще в воздухе. Полупрозрачная пленка лопнула и «богомол» чертыхаясь полетел вниз. Напоровшись на ствол дерева, он громко «завизжал». Хотя это не очень точное сравнение. Звук этот не походил на звуки, которые мы привыкли слышать на земле. Это было что-то адское, заутробное, что не передать словами. Чтобы тварь заткнулась, я добил ее из своего гранатомета.

Только когда стихла стрельба, я услышал дикую матерщину полковника.

–Вставайте и… деру, мать вашу!

Это было единственное цензурное выражение из его тирады.

Следуя приказу, мы сорвались с места, и как оказалось вовремя. Обожженная ракетной атакой «медуза», стала беспощадно расшвыривать по лесу плазмоиды. Мы едва успели покинуть убежище, как огромная шаровая молния врезалась в деревья и словно слизнула маленький участок леса. Волна жара ударила по спинам. А мы сломя голову, словно стадо напуганных кабанов, петляли между деревьев. Плазмоиды ложились тот тут тот там. Деревья вспыхивали как спички. А над головами гремел бой. Я видел, как падают наши самолеты, и как «лопаются» штурмовики Захватчиков. Кругом слышались пальба и грохот. Я чувствовал, что солдатами завладел страх. Сам я не боялся как они, но ничего не мог поделать и бежал вместе со всеми. Боюсь, даже бывалый вояка полковник Михайлов не мог их остановить. Впрочем это тоже было неплохой тактикой. Михайлов лишь воспользовался страхом солдат, мотая их по лесу, чтобы убежать от чужаков. Но это все-таки они нас настигли. Полковник не успел найти подходящего убежища, а «богомол» уже учуял нас. Несколько молодых осин и берез с хрустом рухнули на землю, и из чащи возникла едва различимая махина. Тварь подстраивалась под окраску леса, но благодаря неосторожности с деревьями, мы сумели ее различить. Однако бежать было поздно.

–Ложись! – только и успел крикнуть полковник, прежде чем монстр направил на нас смертоносные клешни.

«Контролируй» – вновь послышалось в голове. Я уже не знал толи это Миротворцы толи мой внутренний голос.

Я попытался вновь затормозить время, но ничего не вышло. Руки между тем сами подняли оружие и прицелились в тварь.

Ну да. Теперь у меня есть помощник. С ним я буду снайпером даже стреляя из пищали.

Это действовал не я. А инстинкты сожителя и программы помощника. Разум был едва задействован. От него требовались только начальные импульсы, призывы к действию: страх, желание выжить.

Гранатомет дернулся в руках, выпустив заряд, а на встречу уже летели блестящие бусинки, которые веером раскидывало из своих клешней-пулеметов. Михайлов и солдаты успели упасть в траву. Я падал следом за ними, но схлопотал несколько пуль. Впрочем, и я не остался в долгу. Заряд прожег его кожу и вспыхнул изнутри. Тварь подпрыгнула от боли, прекратив стрелять. Этой заминкой воспользовались подопечные полковника и добили «богомола». Я проваливался в темноту…

Хотя не до конца. Тело я не ощущал, но продолжал видеть и слышать, словно лежал на дне колодца.

–Трошкин! Трошкин!

–Он мертв, товарищ полковник!

–Тащите этого!

–Он тоже того!

–Тащите, я сказал! Это приказ! Того не того! Тащите и все!

Я увидел над собой полковника затем солдата. Потом серые тучи скрылись за ветками, листьями, прямо в глаза попадали капли, потом снова тучи, потом ветки листья, еловые иголки, небо, капли, реже огонь.

–Третий давай! – услышал я голос полковника. -Вторая волна на подходе!

Потом раздался грохот. Это по «медузе» ударила новая порция ракет. А через несколько секунд я стал чувствовать боль. Как и раньше все началось с желудка. После экспериментов со временем и очередной смерти я был готов сожрать хоть корову в шерсти. Затем чувствительность вернулась к конечностям, и я скрючился, схватившись за живот.

Двое солдат напугано отпрянули от меня.

–Не может этого…

–Добрынин, жрачка в правом наружном кармане! – Послышался не столько удивленный, сколько издевательский голос полковника. Он в отличие от солдат, скотина, знал, что сейчас со мной твориться. Его то уж наверняка осведомили. И может даже кое-какие видеозаписи показали из лаборатории. Например, как за три часа отросла фаланга левого мизинца, якобы случайно отрезанная «неумелым ассистентом».

Я скорее полез за едой. На вкус это была шоколадка. Обертку я содрать забыл и уже после стал сплевывать фольгу. Глаза слезились, все тело ныло. Но стоило пище достигнуть желудка, как боль стала пропадать. Пока я жив я почти не испытываю боли… но вот когда воскресаю, порой бывает очень неприятно….

Я лежал на траве под кустами. Здесь было относительно сухо. Стало быть, мы располагались на возвышенности. Рядом были трое солдат, которые ошалевшими глазами вперились в меня, и полковник, сохранивший по крайне мере внешнее спокойствие. Хотя наверное внутри он не был так спокоен. А его издевательский тон лишь психологическая защита и заодно показуха перед низшими чинами. Потому что видеть на записи и видеть вживую, это ни одно и то же.

Я заметил свой гранатомет у одного их солдат и потянувшись, вырвал его из цепких лал вояки. Тот продолжал не моргая смотреть на меня, не в состоянии проронить ни слова. И его можно было понять. Потому что обычно после таких ранений люди не выживают и уж тем более не выхватывают оружие. Это уже потом я обнаружил на своей куртке восемь дырочек от инопланетных «пуль». Раньше после такой дозы мне бы пришлось воскресать минимум часов пять. Пока я сплевывал остатки обертки, полковник вылез из кустов и удовлетворительно хмыкнул.

Оставив ошалевших солдат, я присоединился к нему. И едва успел заметить, как несколько разорванных кусков еще недавно грозной медузы летели вниз. Вторая атака удалась. В небе не осталось ни наших самолетов, ни чужих «ласточек». Даже тучи поредели, и дождь ослабел. Где-то в лесу еще раздавались отдельные выстрелы. Очевидно «богомолов» осталось немного. Но их остатки добила не наша группа. Когда солдаты наконец отошли от моего воскрешения, а я смог идти, наступило затишье. Подчиненные Михайлова больше не по сторонам глядели, а на меня пялились. Я шел за полковником, а трое солдат сзади, предпочитая, чтобы я был все время на виду. Уж не знаю, чего они там себе в голове накрутили. Но то, что они боялись меня, было очевидно. А полковник, зараза, ничего не объяснил.

Ни одной живой инопланетной твари нам больше не попалось. Пробираясь по лесу мы наткнулись на остатки разбившегося самолета и огрызки «медузы». Серая с черными пятнами масса разлеглась промеж деревьев, словно гигантский слизняк. Кроме того, от этого студня дурно пахло. Высотой масса достигала до 5 метров и с верхушкой накрывала молодые деревца. Местами поверхность была полупрозрачной и под пленкой виднелись темные внутренности, а кое-где наблюдалось шевеление. Поэтому полковник логично рассудил, что лучше будет обойти все это безобразие на значительном расстоянии.

Глава третья

Прошло около часа, прежде чем остатки отряда собрались вместе. Точкой сбора была избрана проселочная дорога, до которой мы не доехали буквально километр, когда на нас напали чужаки. Из техники уцелели 5 машин: четыре БМП и одна установка ПВО. Бойцов набралось едва ли на взвод. Потери были чудовищные.

Солдаты сторонились меня. Очевидно, те трое живописали фантастическое воскрешение. Кроме того, они вероятно узнали, что весь этот сыр-бор из-за меня и естественно винили в гибели своих товарищей не только чужаков, но и меня, как первопричину.

На мое счастье капитан Бабаев остался жив. Поговорить можно было только с ним. У него я выяснил, что лично им установленный лазерный целеуказатель и привел вторую ракетную атаку к успеху.

В живых осталось только четверо офицеров: два лейтенанта, капитан Бабаев и сам Михайлов. Под кроной старого дуба, где дождь почти не ощущался, расположился совет. Полковник разложил планшет с картой.

Говорить о прошедшем бое он не собирался. Хотя по лицам остальных было видно, что они сильно желали высказаться об этой бессмысленной бойне. Я был с ними всецело согласен. Но в отличие от всех, я хотя бы отдалено представлял себе цель нашего броска. Для молодых офицеров это все выглядело просто безумием генералов. Наверное, они думали, что уже вряд ли вернуться домой. Наверняка они были людьми чести и долга, настоящими офицерами, но, черт побери, они даже не знали, во имя чего они отдают свои жизни.

–Эта дорога приведет нас к деревне Ручьи, – пояснил полковник, – отсюда километров пять. Затем мы развернемся на север и выйдем к точке рандеву. Какие-то вопросы есть?

–Как на счет передышки? У нас осталось два часа светлого времени. Да и бойцы устали, – спросил Бабаев.

–Нет не больше получаса. Останавливаться нельзя.

–А что измениться, когда мы доберемся сюда? – я ткнул пальцем в то место на карте, куда мы так стремились.

–Там Технари. Это промежуточная цель. Я уже тебе говорил, Добрынин, – полкан вновь глянул на меня недобрым взглядом. Во взгляде этом было вложено все, что он думает и обо мне и об этой безумной операции. Впрочем, он знал, что мы солидарны и в отношении к друг к другу и в отношении к тем, кто нас сюда послал. Однако он выполнял приказ и рисковал жизнью значительно больше меня.

–Тогда почему нельзя напрямую по трассе?

–Ты разве не видел, чем это все закончилось? Мы потеряли большую часть людей! Самых лучших, а не каких-нибудь пушечное мясо! – отрезал полковник.

Но тут я он явно преувеличивал. Я уже успел заметить, что в операции участвовали далеко не самые лучшие и подготовленные. Таких было от силы четверть. Похоже, командование понимало, чем может закончиться наш поход. И не стало рисковать. Видимо в бою выжили те самые, кто был по-настоящему самым-самым, остальные же использовали именно как пушечное мясо. Никто и не предполагал, что до цели доберутся все. А фраза полковника была всего лишь для красного словца, чтобы поддержать дух подчиненных.

–В лесу у нас больше шансов остаться незамеченными.

Вряд ли, захватчикам это помешает, если у них есть силы на новую атаку, подумал я. Но с другой стороны, это могли посоветовать Мудрецы.

–Разговор закончен, через пять минут выдвигаемся, – сказал он и отправился куда-то в лес, может быть по нужде, а может просто, чтобы побыть одному.

–Что за технари? – спросил лейтенант, который был ближе ко мне. Парень лет двадцати пяти. С наголо побритой башкой. Он все время поглаживал макушку, словно пытаясь определить, не отросли ли новые волосы.

–Инопланетяне такие. Жидкометаллические, – пояснил я, – командование и наши паукообразные друзья считают, что Технари нам помогут.

–Зачем это!? Какому старому хрену из генералов это взбрело в голову?! – бросил второй офицер. – Нам впаривали на счет спасения мира и все такое… только вот не предупредили, что большая часть моих ребят поляжет.

–Поверьте, я и сам этого не знаю. Мне рассказли точно такую же версию о спасении мира, – сказал я ему, честно глядя в глаза.

Надеюсь, он мне поверил.

Офицеры ушли к машинам, и я остался наедине с Бабаевым.

–Дело дрянь, – сразу же заявил он.

–Я знаю, но что делать?

–Ты действительно ничего не знаешь? – пронизывая немигающим взглядом, спросил он.

На что я вкратце выложил ему все, что мне говорил Каноников и компания.

Марат опустил взгляд. И даже как-то скорчился. Что, как мне показалось, было несвойственно для него обычно невозмутимого.

–Они там все чеканулись, – тихо, почти прошептав, подытожил он.

–Даже если технари нам помогут, то не факт, что мы доберемся до Тамска-13. И я не представляю, что мы там должны делать. И главное ради чего?

–Вот поэтому я и сказал – дело дрянь. Это самое плохое, когда не знаешь ради чего идешь умирать. За что-то определенное, во что веришь, умирать всегда проще.

На такой не веселой ноте мы и двинулись в путь. Я думал, что желудок будет требовать новой пищи, чтобы восстановить уйму энергии потраченную на воскрешение. Но вместо этого мне больше хотелось пить. Видимо они напихали в ту «шоколадку» немало килокалорий, белков, углеводов, жиров и витаминов. Оставалось только дополнить это все жидкостью, потому что мы, как известно, по большей части состоим из воды.

Я сел на вторую машину вместе с Бабаевым. Полковник разместился на третьей. И хотя тучи стали редеть, и дождь почти перестал лить, день уже заканчивался. К Зоне подкрадывались сумерки.

Гусеницы БМП месили грязь проселочной дороги, приближая нас к трагическому финалу. Я чувствовал, что солдаты находились в смятении. Марат пытался хоть как-то подбодрить своих подчиненных. Но кажется у него это не выходило. На меня вообще никто старался не смотреть. Лишь изредка бросали косые взгляды.

Опять я был виноват во всем….

Но не я заставлял их лезть в задницу к дьяволу. Я сам был жертвой. Хотя более живучей.

Меня сильно беспокоило, почему Миротворцы, вернув диск, больше не выходили на связь. Я мысленно пытался вызвать их, но никто не отвечал. Однако я стал обращать внимание, что слышу голоса даже солдат с соседних машин. Это мне показалось странным. Чтобы услышать друг друга на одной машине приходилось довольно громко говорить, а тут с соседних? Я нашел этому одно объяснение – диск. Раньше такой способности за ним не замечалось. Возможно «пауки» что-то в нем подправили. Открыли, так сказать, расширенный доступ. Кроме того мысли не вольно возвращались к тому моменту, когда время почти остановилось. Это была сверхчеловеческая способность, которой я толком не овладел. Возможно это еще не все. Возможно, я способен на большее. Воскрешение, замедление времени. Что теперь: левитация, превращение воды в вино? Я уже почти отучился удивляться. Вопрос только зачем это все нужно? И какова плата за сверхчеловечность?

Однако события вновь прервали ход мыслей, так и не позволив мне придти к какому-то логичному заключению. С головной машины дали сигнал остановиться. Оказалось путь колонне преградил УАЗик, вокруг которого крутилось несколько человек. К ним направился лично Михайлов. Марату он приказал остаться. Ко мне этот приказ не относился, поэтому я пошел вслед за ним. Полковник ничего не сказал. Но я чувствовал, что он едва терпел мое поведение. Мне, честно говоря, было наплевать.

Посредине дороги, увязнув в глубокой луже, стоял УАЗик с открытым капотом. Рядом стояли трое людей в грязной форме, сильно потрепанные, обросшие. С нашей стороны подошло три автоматчика, полковник, ну и я.

–Кто такие? – сходу начал Михайлов.

–Мы это… в общем… – начал самый бородатый.

–Говори четко и представься!

–Сержант Козлов! ВЧ 12067… мы базировались в Тамске. Пытаемся пробиться к нашим!

Не может быть?! Услышав фамилию сержанта и номер бригады, я мысленно перенесся на месяц назад, когда волей судьбы очутился в военном городке. Вот так встреча!

–Как оказались здесь? – продолжил допрос Михайлов.

–Услышали канонаду. Попытались разведать. Но машина сломалась.

Я продвинулся вперед. Мне не терпелось сообщить полковнику, что знаю этих людей, а еще спросить о том, что стало с подполковником Хоменко. Но меня вдруг словно обухом по голове ударило. Что-то в этих людях было не так. Они…

Я попятился назад, накинув на голову капюшон маскхалата. Хорошо, что этот сержант не успел меня как следует разглядеть.

Безусловно, если бы не помощник, я бы не распознал их. Это были не люди. Это были Кукловоды.

Между тем полковник вел допрос дальше.

–Почему так долго выбирались?

–Мы затрясли здесь в лесу. Потеряли почти всю технику на переправе.

–Переправа у Ручьев?

–Да. Река вышла из берегов… и поток смыл мост.

–Как же вы перебрались на этот берег?

–Там дальше есть брод, но все мы не сумели переправить.

–Почему, если это брод?

–У нас оставались только грузовики. Если бы хоть один БТР…

В его рассказе чувствовались явные противоречия. Например, каким образом они переправили эту машину, если даже грузовики не смогли? И почему брод все еще существует, если река вышла из берегов? Но дело даже не в этом. Полкан наверняка не зря спрашивал его и обратил внимание на все противоречия. Неужели Миротворцы по-прежнему не предупредили его об опасности? Или переводчик, который есть у него, тоже различает нелюдей? Скорее всего, Миротворцы постоянно на связи. Они постоянно проводят разведку и сообщают ему обстановку. Во всяком случае, это вытекало из предыдущих событий. Поэтому оставалось предположить, что он ведет какую-то свою игру. Про переправу он наверняка предупрежден. Вопрос был только в том знает ли он, что перед ним нелюди?

Допустим я скажу ему правду. Не выдаст ли этот шаг, что у меня есть диск? Или же мне сослаться на свойство сожителя, который и без того внутри меня? И как я докажу, что это Кукловоды? Пристрелю одного из них?

–Где остальные? – задал очередной вопрос полковник.

–В поселке леспромхоза. Это километра четыре, надо только свернуть, по той же дороге можно проехать к броду.

Заманивают, догадался я.

–Хорошо, укажите нам путь.

–А как же машина, товарищ полковник?

–Прицепите ее! – обратился он к автоматчикам. –Давайте поторапливайтесь!

Надо предупредить его! – твердила одна часть разума, – Молчать, это выдаст тебя! – требовала другая.

Я не знал, что выбрать. И решил обождать. Потому что запас времени еще был.

Только вот почему со мной не связывались эти дурацкие Миротворцы? Где вас паучьи черти носят? Отзовитесь, вашу паучью мать!

Но в ответ тишина.

Солдаты, поднатужившись, выкатили машину из лужи. Я предусмотрительно отошел подальше, чтобы не быть узнанным. Затем первый БМП проехал вперед и они, насколько смогли, развернули «УАЗ» обратно. После того как машину подцепили за трос, танкетка потащила ее за собой. Колонна вновь двинулась на встречу к неприятностям. Теперь уже явным, а не каким-то абстрактным. Меня мучили сомнения, предупреждать ли Бабаева или у полковника все же есть какой-то план.

Метров через семьсот мы свернули налево, дорога сузилась, ветви деревьев хлестали по нам, словно хотели заставить нас одуматься и повернуть назад. Совсем стемнело, дождь прекратился, но тучи по-прежнему закрывали небо, поэтому ни звезд, ни луны не было видно.

С каждой минутой приближения к лагерю Кукловодов, я чувствовал возрастающее напряжение. Я знал, что они попытаться заманить нас в ловушку. Но доказать я ничего не мог, разве только пристрелить одного из них, чтобы слизняк выполз из тела. Однако я все-таки поделился с капитаном, представив это как опасение.

–Что-то не нравятся мне эти типы.

–Странноваты, конечно. Подозрительно долго пытались выйти из зоны. Похожи на мародеров, – согласился Марат.

Те еще мародеры, подумал, я захватывают тела! Недаром на мыслеграмоте они называются Кукловодами.

То что они вели нас в ловушку, не вызывало сомнений. Однако непонятно другое – на что они рассчитывали? Вряд ли их больше чем нас и вряд ли они лучше вооружены. Кроме того им все равно нельзя стрелять, потому им нужны живые, а не мертвые тела. Это означало, что они рассчитывали оставить нас на ночлег в лагере. Тогда бы они смогли заполучить почти всех. Но Кукловоды не могли знать, что долговременная остановка не входила в планы Михайлова. Он собирался сделать бросок до Технарей без передышки.

Как предвестник скорой развязки в лесу наконец показался огонек. Это был небольшой костер на въезде в лагерь, около которого стояли двое таких же оборванных заросших часовых. Они пропустили колонну, даже ничего не спросив. В лагере оказалось три жилых барака стоявших торцами к дороге, стоянка техники, ангар цеха и склад. В окнах жилых бараков горел свет. Стало быть, тут имелся генератор. И был запас солярки.

Так вот зачем сюда решился ехать полковник! – неожиданно осенило меня.

Мы остановились напротив бараков и стали слезать с машин, наконец ощутив землю под ногами и тишину. Потому что звук движка и лязг гусениц достали за день.

Но наступившая тишина не радовала. Это было затишье перед бурей.

Из бараков встречать нас выходили люди… точнее не совсем люди. Я прикинул, что набиралось не меньше полусотни. Лишь некоторые были одеты в военную форму. Оружия ни кого не наблюдалось. Впрочем, света лившегося из окон бараков было недостаточно, чтобы разглядеть подробности. Были тут и дети, и женщины, и старики. Между людей бегали собаки. Я успел глянуть одной дворняге в глаза и ужаснулся. Неужели они и собак приспособили?

Люди вели они себя подчеркнуто странно – молчали. Обычно в такой ситуации все кинулись бы расспрашивать.

Господи, какой я идиот, что не предупредил полковника, или хотя бы Марата!

Но сейчас было уже поздно, мы уже были в логове чужаков.

Все, что я знал о Кукловодах, дали мне Миротворцы. А значит, это было их субъективное знание. Кукловоды происходили с планеты далекой от центра галактической цивилизации и проникали в чужие тела. Подключаясь к нервной системе, они считывали все знания носителя и подавляли его волю. Правда, был еще кое-кто похуже Кукловодов – Пожиратели, которые получали знания от других рас в процессе поедания этих рас. Миротворцы даже считали, что Мудрецы изучив Пожирателей и Кукловодов, сумели создать мыслеграмоту, благодаря которой которым галактика общалась без языковых и культурных барьеров.