Криминальные каникулы – 1. Том первый. Под знаком орла

Глава 11

Посёлок городского типа Шибенец, как он был обозначен на карте, оказался не очень большим. В нём наличествовали три десятка пятиэтажек, в которых обитала основная масса жителей, несколько девятиэтажек на въезде в посёлок, пара магазинов, никаких официальных учреждений – и множество одноэтажных деревянных домов, окружённых небольшими садовыми участками. Эти кусочки земли были в полном беспорядке разбросаны по болотистой низменности вокруг посёлка на некотором отдалении от многоэтажных домов.

Весна в этом году выдалась поздней: несмотря на конец мая, в укромных местах белели пятна тёмного снега, а на деревьях только-только начинали появляться первые клейкие листочки.

Улицы заполняла малышня; ребятишки возились так оживлённо, словно это был первый ясный день после многонедельного ненастья. Вполне возможно, так оно и было.

Брайтон не без основания рассудил, что местная библиотека, какой бы маленькой она ни была, не может находиться в крохотном дачном домике, поэтому начал колесить среди пятиэтажек и, высовываясь из окна, задавал всем встречным вопрос, как можно добраться до муниципального архива или до городской библиотеки.

Его академический английский ни на кого не производил впечатления: здесь все говорили только по-русски.

Один молодой человек, правда, после некоторого раздумья спросил: «Ду ю спик инглиш?» и, когда воодушевлённые компаньоны заорали «Yes!», оказалось, что его знания английского ограничиваются одной этой фразой.

Часа через полтора Даше надоело любоваться однообразными видами из окна.

– Есть скоро будем? – Поинтересовалась она.

Брайтон не был полиглотом, но смысл отдельных фраз уже начал понимать. Тем не менее, обязанности по общению с русским ребёнком он целиком и полностью возложил на плечи своего подельника.

«СКОРО», «КУШАТЬ», показала девочка строчки словаря и рукой нарисовала в воздухе большой вопросительный знак.

– Soon, very soon! – Закивал Альберто (Скоро, очень скоро) и повернулся к Брайтону. – Она хочет есть!

Профессор буркнул что-то нечленораздельное. Только воспитание и незнание русского не позволяло ему высказать всё, что он думает о Даше. По натуре он был человеком добрым, но неудачи последних часов несколько поколебали его душевное равновесие. Даже русская девочка стала его раздражать, хотя до этого он старался не обращать на неё особого внимания.

– Ещё бы знать, что это за «сун» такой, – с неудовольствием заметила Даша. – Хорошо, что вы хоть киваете по-русски.

– Нет, это просто невозможно! – Закипятился Брайтон, выглядывая из окна машины. – Не представляю, как такое вообще может быть! Сорок второй дом и рядом – тридцать пятый. Десятый дом и тут же, около него – двадцать первый. Что за идиотская планировка! Куда смотрит городской архитектор?! Я пожалуюсь в мэрию! – Он осёкся и засомневался. – Или что тут у них, в России?

– Вряд ли – мэрия, – лениво отозвался Альберто, он зевнул и потянулся. – Была бы мэрия – тут бы не было такого бардака.

Поездка продолжалась. Упорные англичане потратили ещё час на то, чтобы изъездить небольшой посёлок вдоль и поперёк, но так и не смогли разобраться в его географии. Весь населённый пункт состоял из одной улицы – благо, хоть с этим проблем не было, но вот что касается номеров жилых строений – с этим нарисовывались определённые проблемы. Дом под номером один удалось отыскать без особенного труда; некоторую настороженность у Брайтона вызвало то, что сразу через дорогу стоял тридцать четвёртый дом, рядом с которым скромно притулился двадцатый.

– Странно! – Тихонько удивился профессор. Он проехал ещё метров двадцать, на низеньком здании увидел табличку «15-А» и погрузился в мучительные думы.

Машина, словно натолкнувшись на какое-то препятствие, резко остановилась.

– Это очень странный город, – меланхолично подытожил Брайтон, приспуская стекло и выглядывая из окна. – Мы уже пол-дня здесь колесим, и я до сих пор не могу разобраться, куда и какая улица идёт. А ещё вызывает недоумение принцип наименования домов. Вот согласись, как такое может быть – за шестым домом следует пятнадцатый, а потом – сразу – первый?

– Первый – это уже к другой улице относится, – робко предположил Файшер.

– К какой ещё «другой»! – Тут же вскипел профессор. – Здесь весь город – одна улица!

Даша, полулежащая на заднем сиденье, подняла голову:

– Я уже смирилась, что вы говорите по-американски, – сказала она, – но ругаться по-американски – это уже слишком! Ругаться нужно по-русски. Только перед этим майку одеть, в одну руку взять бутылку водки, а в другую – солёный огурец. И орать надо пострашнее. Эх вы, всему вас надо учить…

– I don’t understand! – Привычно отозвался Брайтон. (Я вас не понимаю! англ.)

– Yes, – подтвердил Файшер.

– Как вы только языки себе не поломаете! – Изумилась девочка и попыталась повторить. – Ай доунт эндэ… Тьфу!

Файшер скривил губы в улыбке. Его забавляли попытки русского ребёнка повторять английские фразы.

– Есть! – Напомнила Даша. – Кушать! Ням-ням!

Вряд ли «ням-ням» являлось интернациональным выражением, но Брайтон почему-то всё понял правильно.

– Скажи ей, что сначала мы найдём библиотеку, потом будем обедать, – поставил условие профессор.

Файшер послушно принялся листать страницы словаря, показывая девочке слова. Не прошло и десяти минут, она, наконец, сообразила, в чём проблема.

– Так бы и сказали, что вы ищите библиотеку, а не туалет! – Обиженно заявила Даша. – Меня нельзя было попросить вам помочь? Если только в этом медвежьем углу есть библиотека…

Не договорив, она открыла дверцу машины, и Брайтону пришлось притормозить.

– Короче, сидите тихо, как селёдки в сметане, и не высовывайтесь! – Сурово приказала девочка. – Сейчас я вам всё устрою, а то у меня уже от голода живот к спине прирос.

– You where will go? – Заволновался Файшер. (Ты куда пошла?)

Девочка даже не обернулась.

– Там у подъезда какие-то старушки-веселушки сидят, – объяснила она, внимательно разглядывая собравшуюся компанию, – такие всегда всё знают. Я с ними пообщаюсь, вы только никуда не уезжайте. Ещё не хватало, чтобы вы меня тут бросили. Ради вас же стараюсь…

Независимо засунув руки в карманы куртки, Даша пошла по узенькой асфальтной дорожке. Время от времени она оглядывалась; видимо, всё-таки опасалась, что англоязычные приятели могут её банально бросить.

– Здравствуйте! – Подойдя, вежливо поздоровалась она.

При появлении девочки престарелые дамы замолчали и с интересом воззрились на неё.

– Ты чья же такая будешь? – Поинтересовалась старушка, сидевшая в центре компании. В руках у неё мелькали вязальные спицы. Судя по всему, она была вожаком этой тёплой компашки.

– А ещё говорят, что дети невежливые пошли! – Притворно огорчилась Даша. – Бабушки тоже иногда попадаются не фонтан. Я с вами, между, прочим, поздоровалась, а вы мне так и не ответили. Или вас в вашем детстве хорошим манерам не учили?

Старушки враз поджали губы.

– А ну, вали отсюда! – Басом сказала правая.

– Да-да, иди! – Подтвердила левая. – Вишь, развелось умников!

Девочка разозлилась:

– Даже в сказках любая Баба Яга сначала кормит-поит, а потом с расспросами пристаёт. А вы ведёте себя даже хуже, чем она!

Даша резко развернулась и пошла обратно к машине.

– Наглая молодёжь пошла! – Сказала средняя, глядя вслед Даше. Она даже перестала вязать.

– И невоспитанная! – подтвердила правая.

Товарки с ней молча согласились.

– Наша-то девочка – она повежливее будет.

– Только говорит она как-то странно.

– Не русская, наверное. Из Прибалтики или откуда-нибудь оттуда приехала. В новостях передавали, что там теперь неспокойно. Интересно, у кого там родственники? У Таньки, что ли?

– И Лариски с младшей что-то давно не видно.

– Младшую на лето в деревню увезли, И Лариску тоже, наверное, куда-нибудь отправили…

Они мирно продолжили разговор, забыв про рыжую нахалку.

Даша вернулась к машине ничуть не огорчённая неудачей, напротив, в глазах её плясали чертенята.

– Люди тут тёмные, – сказала она, – они даже не знают, что значит «библиотека». В здешних букварях такого слова нет. Поехали дальше!

Компаньоны переглянулись с таким недоумением, что Даше ничего не оставалось, как выразительно покачать головой:

– Говорю же вам: Н-Е-Е-Т. Когда вы только по-человечески говорить научитесь?

Брайтон кротко вздохнул – что ему ещё оставалось делать. Он дождался, пока девочка не устроится на своём привычном месте, и тронул машину с места.

– У нас топлива осталось не очень много, – через минуту заметил он. – Альберто, ты видел где-нибудь поблизости заправку?

Тот молча мотнул головой.

– И что нам делать? – Этот вопрос был риторическим, но антиквар ответил:

– Наверное, нам придётся оставить машину в каком-нибудь укромном месте и дальше ходить пешком.

– Здесь нет стоянок, – раздражённо ответил археолог. – Ни платных, ни обычных – вообще никаких. Если мы машину где-нибудь оставим, её могут угнать.

– Хорошо, если бы вместе с этим ребёнком, – Файшер кивнул на мрачно глядящую в окно девочку. – Тогда мы останемся в плюсе. Не понимаю, почему дети всегда хотят есть? Мы на одни только чипсы израсходовали…

– Если машину угонят вместе с ней, – не понял шутки археолог, – мы будем в большом минусе. Стоимость

– Стойте!! – Вдруг завопила Даша, хватая спутников за плечи.

Брайтон от неожиданности чуть не въехал в столб.

По улице шли две девочки лет двенадцати – светловолосая и русоволосая. Первая тащила в руках солидную стопку книг.

– Даже сумасшедшие с такими книгами просто так по городу не ходят! – Возрадовалась Даша. – Зуб даю – они в вашу библиотеку топают! Айда за ними!

Брайтон проследил направление её взгляда, и лицо профессора озарилось пониманием.

– А ведь это идея! – Сказал он. – Могу поспорить на что угодно, что они идут именно в библиотеку!

Процессия из двух девчонок и белого «форда» медленно двинулась по городской улице.

Объекты наблюдения вели себя на редкость беспечно: весело болтали, смеялись и никто из них ни разу не оглянулся. Именно поэтому до конечного пункта добрались быстро и без приключений. Да и сама библиотека оказалась совсем рядом.

Девчонки нырнули в подъезд одного из домов. Даша выскочила из машины, добежала до двери подъезда, прочла табличку на стене и быстро вернулась обратно:

– Всё, свой обед на сегодня я заработала. Что бы вы без меня делали!

Глава 12

Выйдя из своего подъезда, Данила с Алисой прошмыгнули мимо старушек, которые на своих лавках, словно стервятники на вершине горы, высматривали объекты для сплетен, и, торопясь, пошли прочь.

Уже отойдя на приличное расстояние от дома, Данька вдруг остановился:

– Слушай, Алис, а какие у тебя документы?

– У меня есть сертификат о рождении, – принялась перечислять девочка, помахивая плотно набитым конвертиком, который держала в руке – карточка с номером социального страхования, паспорт, виза на двух языках. Этого хватит?

– А что – паспорт настоящий?

– Игрушечный, – хихикнула Алиса, – я же ребёнок.

– Шутишь? – Хмыкнул Данька.

– Шучу. У меня самый настоящий паспорт гражданки Соединённых Штатов.

– А не рано тебе его дали? – Недоверчиво уточнил мальчик.

– Нам паспорт выдают с самого рождения. Даже когда мне был годик, у меня уже был паспорт.

– А сколько тебе сейчас лет?

– Скоро будет тринадцать. 18 июля. А вам здесь паспорт когда дают?

– В семнадцать лет. Или в восемнадцать – точно не помню. Точнее, не знаю.

Алиса вздохнула:

– Это поздно. В семнадцать нам уже третий раз его меняют.

Мальчик долго мялся, поглядывая на аккуратный полупрозрачный конвертик в руке Алисы, наконец решился:

– А можно я твой паспорт посмотрю?

– Конечно, можно. – Она вытащила из конверта несколько бумаг, нашла нужное и протянула любознательному спутнику.

Данька с благоговением взял в руки синенькую книжечку:

– Ого, прямо как у взрослой, – позавидовал он. – Даже орёл на обложке, как в нашем паспорте.

Впрочем, обложка ничем особенным не отличалась, зато открыв и перелистав паспорт, Данька приоткрыл рот от изумления: в руках у него оказалась самая настоящая книжка с рисунками; на каждой странице был особый рисунок, отличный от других.

– Здесь вся наша история, – объяснила Алиса. – Вот, видишь, – показала она на первую страницу, – тут есть пейзаж «дикого запада», – она перелистнула страничку, – здесь: первые переселенцы, – она принялась медленно листать и перечисляла, – тут ковбои, тут – корабли, тут – гора Рашмор в Южной Дакоте, космические спутники…

Глядя на то, как горят её глаза, Данька спросил:

– Ты, наверное, любишь Америку?

– Конечно, – улыбнулась Алиса. – Это же есть моя родина. Как её можно не любить?

– Не нужно так часто говорить слово «есть», – попросил мальчик.

– Извини. У нас в языке существовать глагольная связка, которая в некоторых случаях играет роль глагола. Мне трудно привыкнуть, что в русском языке глагол часто пропускается или вообще не присутствовает…

– «Не присутствует», – поправил Данька, потом вздохнул и огорчённо сказал:

– Мне кажется, Алис, все эти твои документы… ну, в общем, они не совсем подойдут, чтобы тебя могли записать в библиотеку.

– Почему?

– Когда я сюда записывался, у меня взяли свидетельство о рождении, а потом попросили прийти папу с паспортом.

– Свидетельство у меня имеется в наличии, – напомнила маленькая американка, – но только на английском. И папа тоже есть. Только не настоящий, а…, – так и не найдя нужного слова, она замолчала.

– В том-то и дело. И свидетельство у тебя американское, и папа у тебя не настоящий…

– А что делать? – Непритворно огорчилась Алиса. – Тут и так скучно, а если и читать будет нечего…

Данила, напротив, засиял словно рождественская ёлка:

– Самое главное, не волнуйся. Я всё разрулю.

– Разрулишь? – Девочка нахмурилась, перебирая в голове возможные переводы незнакомого слова. – Это как?

– Разберусь со всеми твоими проблемами.

– Каким образом?

– Лучше говорить: «Как?» – таким образом будет и быстрее, и правильнее… Тьфу ты! – Он даже плюнул, поняв, что манера речи молодой американки оказалась заразительной.

– Я поняла сущность твоих претензий и в настоящий момент пребываю в уверенности, что они обоснованы. Ну, так как ты будешь решать мои проблемы?

Данька несколько секунд помолчал, пытаясь понять смысл сказанной фразы.

– Мы возьмём книги на моё имя.

– Каким…, – маленькая американка осеклась, она училась быстро, – я хотела сказать: как это?

– Ты их возьмёшь, а их запишут так, словно их взял я.

– Спасибо, – улыбнулась Алиса.

– За что?

– За доверчивость.

– Может «за доверие»?

– Может быть. Эти слова очень похожи. Ты уверен, что я тебя не обману?

Мальчик нахмурился:

– Как – обманешь?

– Возьму книги – и убегу куда-нибудь.

– Ничего страшного, – засмеялся Данила. – Я тебя догоню и отниму.

– А если не сможешь догнать?

– Тогда мне придётся платить, – вздохнул мальчик. – В библиотеке такие правила.

– И много?

– За каждую книгу в десятикратном размере.

– Много, – подумав, вздохнула Алиса. – Ты только не бойся, это я шучу так. Я не бывать никуда бегать. Быть, – подумав, исправилась она, – бечь… Точнее, быть не бечь… Не быть бечь… бежать… – Она беспомощно взглянула на собеседника и призналась. – Я совсем запуталась!

Данила подозрительно нахмурился:

– Ты точно в своей школе лучше всех русский язык знала?

– А что? Я что-то совсем не так говорить?

– Не то чтобы совсем, но лагаешь ты здорово.

– Здорово» – это хорошо, да?

– «Сильно», а не хорошо.

– Ага, понятно. А что такое «лагаешь»?

– «Ошибаешься». Но не сильно, а так… не критично.

Они помолчали несколько секунд.

– Так я о чём хочу сказать, – вспомнила Алиса, – я не буду тебя обманывать, поэтому, если ты хотеть записать необходимые мне книги на моё имя…

– Да понимаю я, что ты не будешь меня обманывать! – Отмахнулся мальчик. – Ты очень хорошая, это сразу видно.

Сам не ожидая от себя таких слов, он смутился и заторопился:

– Ладно, пойдём быстрее! А то библиотека закроется – придётся нам до утра куковать.

– Куковать? – Удивилась Алиса. – Как птицы на деревьях? Зачем?

Данила ничего не ответил и решил, что впредь будет тщательно формулировать свои мысли, чтобы его нельзя было понять двусмысленно или не понять вообще.

– Я поняла, почему ты это сказал! – Радостно объявила Алиса. – Ночная кукушка дневную перекуёт! Да?

– При чём тут это? – Не понял Данька.

– У вас же имеется такая пословица?

– Имеется. Только не «перекуёт» а «перекукует».

– Вот, – с глубоким удовлетворением в голосе сказала Алиса. – Нам учительница всегда говорила, что русский народ – очень самобытный и употребляет в своей речи множество пословиц и поговорок. Поэтому я их дома специально и учила. В итоге я смогла разгадать, что ты иметь в виду.

– Теперь уже я сам не понять, что я иметь… тьфу ты!.. имею в виду.

– То, что мы тут как кукушки будем до утра сидеть и.., – девочка на мгновение запнулась и с некоторым сомнением закончила, – куковать. До утра – это, значит, долго. Да? Ты это имел в виду?

– Да, – сказал Данила, а про себя решил, что не просто будет тщательно формулировать свои мысли, а скрупулёзно обдумывать каждое слово, чтобы не путать свою новую подругу.

– Иначе я новый учебный год начну в психушке! – Пробурчал он себе под нос.

– Я не расслышала, – тут же отозвалась спутница. – Что именно ты сказал?

– Да, так. Это я сам с собой. Не обращай внимания.

– Сам с собой? – Тут же заинтересовалась маленькая американка. – Это каким образом… то есть – как? И зачем?

Ребята очень вовремя добрались до библиотеки: Данила уже начал потихоньку свирепеть.

Мальчик потянул на себя дверь подъезда и пропустил новую подругу вперёд.

– Мы уже пришли, – сказал он.

Наверное, Алиса ожидала от городской библиотеки чего-то большего, слишком уж странным стало у неё лицо, когда она увидела, что библиотека располагается в обычной двухкомнатной квартире. В большой комнате, в меру уютной, в меру официальной, ровными рядами стояли полки с книгами. Спереди, в торце, располагался стол библиотекаря, заваленный книгами и формулярами. За столом сидела симпатичная черноволосая женщина. На Данилу она взглянула мельком, на его спутнице задержала внимание.

– Здравствуйте, Ирина! – Вежливо поздоровался мальчик. – Можно я книжки для неё возьму на своё имя? – Он кивнул на Алису.

– Да, конечно, выбирайте, – рассеянно кивнула библиотекарь и опустила глаза в тетрадку перед собой, потом снова посмотрела на посетителей. – А почему бы ей самой не взять?

– У неё нет документов, она не из нашего города.

– Тогда всё понятно.

Библиотекарь занялась своими делами.

Мальчик выложил на её стол книги, которые он принёс с собой, и увлёк спутницу за собой.

– На этой полке фантастика. Наша, русская, – сконкретизировал он. – Вряд ли ты такое сможешь прочитать у себя дома.

– Это полностью верно – ответила Алиса, внимательно разглядывая невзрачные корешки книг. – А ты можешь мне что-нибудь порекомендовать?

– Мне Стругацкие нравятся. «Понедельник начинается в субботу». Читала?

Девочка отрицательно качнула головой.

– Так я и думал, – он протянул ей одну из книг и тут же спрятал обратно. – Только вряд ли тебе в ней всё будет понятно, слишком уж много здесь наших реалий.

– Мне именно это и хочется.

– Не-е, – мотнул головой мальчик. – Ты вряд ли поймёшь. Там юмор очень уж… как это сказать… специфический. Я тебе что-нибудь ещё сейчас постараюсь найти.

Он снова принялся задумчиво бродить вдоль полок.

– Во! – Наконец удовлетворённо сказал он, вытаскивая наружу одну из книг. – Вячеслав Пальман. «Песни чёрных дроздов». У меня это самый любимый роман.

– Эта книга про природу? – Уточнила Алиса.

– Ага. Тебе понравится.

– Давай.

Девочка взяла протянутый ей увесистый том.

– А хочешь я тебе ещё что-нибудь найду?

– Я считать, что мне пока одной книги будет достаточно, – умерила его пыл Алиса. – Всё-таки русский – не мой родной язык, а здесь текста есть довольно много.

Хлопнула дверь, и в библиотеку вошли очередные посетители. Услышав звуки родного языка, девочка даже приоткрыла рот от изумления, а потом совершенно интернациональным жестом приложила палец к губам:

– Веди себя тише! – Шепнула она.

– «Тихо».

– Что?

– Надо говорить «тихо», – прошептал Данька. – Так короче. И правильней.

– Ты отыскивать не совсем подходящее время обучать меня русскому языку.

Данила пробурчал:

– Вся эта фраза умещается в одно слово из трёх букв: «Цыц!»

Глава 13

Брайтон открыл дверь и решительно, насколько это позволял ему безукоризненный английский темперамент, вошёл в библиотеку. Посетитель лучился добродушием и дружелюбием.

– Добрый день, мисс! – Торжественно проговорил профессор. – Я очень рад вас видеть! Мне хотелось бы… – Он осёкся и с подозрением осведомился. – Вы понимаете по-английски?

Библиотекарша за стойкой,, вздрогнула и подняла голову.

– Вы понимаете по-английски? – Повторил Брайтон.

Он задал вопрос несколько раз, получил от библиотекарши отрицательный ответ, и его улыбка несколько потускнела.

– Может быть, вы хоть немножечко понимаете на нашем языке? – С надеждой в голосе уточнил он.

Файшер оглядел лицо женщины и горестно вздохнул.

– Ничего она не понимает! – Сказал он.

– И я такого же мнения, – поддержал его профессор. – Ну, что, придётся общаться с ней как всегда: по словарику через нашего ребёнка?

– «Нашего?» – Возмутился Альберто. – Быстро же она стала «нашей»!

– Не придирайся к словам.

– Я не придираюсь. А девочку к этому привлекать не стоит. Она и так знает больше того, что должна. А если мы ещё добровольно начнём выдавать ей информацию…

– У нас больше нет вариантов.

– Варианты всегда есть, надо только подумать.

– Давай подумаем.

Кладоискатели погрузились в размышления.

Пока в библиотеке царило напряжённое молчание, Алиса выглянула из-за шкафа и тут же спряталась обратно.

– Ты понимаешь, о чём они говорят? – Шёпотом спросил Данька.

– Понимаю, – так же шёпотом ответила маленькая американка. – Не надо мне мешать, я хочу послушать.

Женщина за библиотечной стойкой так выразительно подняла брови, что Файшер счёл своим долгом пояснить:

– Мэм, у нас есть небольшая проблема, и мы очень надеемся на то, что Вы дадите нам время её разрешить.

Алиса сдавленно фыркнула.

– Ты чего?

– Если это возможно в данном конкретном случае, постарайся вести себя максимально тише.

Данька несмело хихикнул. Теперь манера, которой Алиса выражала свои мысли, начинала его забавить.

– Мне кажется, эта женщина за стойкой не совсем понимает по-английски, – высказал свои выкладки профессор. – Точнее – совсем не понимает. И не собирается понимать. Теперь у нас серьёзные проблемы.

– Насколько серьёзные? – Файшер сказал это только для того, чтобы что-то сказать, но Брайтон, хоть и понял это, ответил:

– Куда уж серьёзнее. У нас слишком сложный вопрос, чтобы её можно было решить без дипломированного переводчика.

– Не хотелось бы впутывать в наше дело кого-то ещё.

– Лишние расходы, – мрачно сказал профессор. – И третий человек, которому придётся всё рассказать.

– Мне это не нравится, – сообщил Файшер.

– Мне тоже.

Библиотекарша следила за переговорами со всё более возрастающим любопытством на лице, наконец осмелилась поинтересоваться:

– Вы что-нибудь будете брать?

Компаньоны переглянулись.

– Я думаю, она спрашивает, что нам нужно, – кисло заметил Брайтон. – Можешь что-нибудь ответить?

– Словарик в машине.

– Так сбегай, принеси! – Дела складывались не совсем позитивно, поэтому обычно сдержанный профессор дал волю раздражению.

Решившись, Алиса вышла из-за шкафа.

– Добрый день! – Вежливо поздоровалась она. – У меня, конечно, нет диплома, но, если вам нужно, я могу быть вашим переводчиком. Русский мне немного знаком.

Она сказала это на чистом английском языке.

Британцы ошарашенно воззрились на неё. Если бы перед ними появился ангел с крыльями и с арфой в руках, вряд ли это произвело бы на них большее впечатление.

Первым опомнился Брайтон.

– Прелестный ребёнок! – Вскричал он. – Ты кто? Готов поклясться, английский – твой родной язык!

– Я из Америки, – ответила Алиса, – и приехала в Россию на летние каникулы. Если вам это необходимо, я готова исполнять функции переводчика.

– Да, нам это необходимо! – Сказали Брайтон и Файшер. Хор получился таким слаженным, будто они не один день тренировались.

– Алиса, всё в порядке? – Выглянул из-за шкафа теперь уже Данька.

– Да, не стоит беспокоиться.

– Это тоже переводчик? – Удивился профессор.

– Нет, – засмеялась Алиса, – это мой русский друг. Он ни слова не понимает по-английски.

– Это радует, – вполголоса сказал Файшер и спрятался за спину компаньона.

– Для начала давайте познакомимся! – Брайтон запылал энтузиазмом. – Как тебя зовут, дитя?

– Элис Слайкен.

– Слайкен, – задумчиво повторил Брайтон, словно пробуя фамилию на вкус. – Неплохо.

– Что вы имеете в виду? – Изумилась девочка.

– Не обращай внимания, – отмахнулся тот. – Это я так, о своём… Меня зовут Джим Брайтон, – в свою очередь представился он. – моего друга – Альберто Файшер. Я – профессор археологии Лондонского университета, а Альберто – специалист по антиквариату.

– Приятно познакомиться, – по всем правилам хорошего тона завершила процедуру знакомства маленькая американка. Она нарисовала на лице дежурную улыбку и стала ожидать продолжения.

– А теперь, дорогая моя, помоги нам наладить контакт с этой очаровательной женщиной, – Брайтон кивнул на библиотекаршу. – Кстати, можешь уже переводить.

– Не хотите расточать комплименты впустую? – Хихикнула Алиса. – Тоже правильно. Только сначала скажите МНЕ, что именно вам нужно, чтобы я знала, о чём говорить.

Британские подданные с одинаково ошарашенными лицами повернулись друг к другу.

Профессор снова взял инициативу в свои руки.

– Мы, – выдавил он из себя, – мы… ищем… ищем… – могилу!

– Чью? – Задала очевидный вопрос Алиса.

Указательный палец археолога покрутился в воздухе и ткнулся в переносицу компаньона:

– Его!

Файшер изумился настолько, что не нашёлся, что можно сказать и только открыл и закрыл рот.

– Он ещё жив, – кротко сообщила девочка.

– Могила не совсем его, – заторопился профессор. – Могила – его отца.

– Я всё ещё не совсем понимаю, – Алиса перевела глаза на антиквара, но тот, судя по его ошарашенному виду, понимал ещё меньше.

– Дело в том, что во время второй мировой войны его отец умер, – объяснил Брайтон. – Его убили немцы. Здесь, на территории Брянской области. Где-то около этого города. И мы хотим найти его могилу.

Алиса слушала профессора, время от времени кивала, но продолжала наблюдать за выражением лица Файшера, который слушал своего компаньона с таким напряжённым вниманием, словно и сам не подозревал, что они делают в этой библиотеке, и ему только-только открывали на это глаза.

Маленькая американка была вынуждена подытожить, что Брайтон безбожно врёт.

– У нас есть единственный ориентир – орёл, – продолжал разглагольствовать профессор. – И именно этого орла нам нужно отыскать.

– Что за орёл? – В голосе доморощенной переводчицы прозвучало неприкрытое любопытство.

– Неизвестно, – развёл руками Брайтон. – Может это какой-нибудь памятник. Или здание с фигурой орла на фасаде. Или что-нибудь такое, что лежит, сидит, стоит или просто валяется. В общем, орёл может быть где угодно.

Нахмурившись, Алиса на минуту задумалась, потом качнула головой:

– Мне почему-то кажется, что вы меня обманываете.

– Обманываем?! – Оскорбился профессор. – Никогда!

– Никогда! – Хрипло подтвердил Файшер.

Девочка даже поёжилась, ощутив на себе две пары умоляющих глаз, потом уставилась на носки своих туфель.

Алиса прекрасно понимала, что ей лгут, и самым правильным сейчас было бы уйти с Данькой из библиотеки и забыть произошедшее здесь как страшный сон – пусть эти англичане-историки сами разбираются со своими могилами. Однако обычное девчоночье любопытство пересиливало логику. Да и не привыкла Алиса, как любой благовоспитанный ребёнок, чтобы взрослые смотрели на неё такими вот собачьими глазами.

– Ладно, – вздохнула она, глядя куда-то в сторону, – я согласна!

На то, что Брайтон впоследствии назвал «налаживанием контакта с этой мэм» ушло четверть часа. Алиса объяснила библиотекарше, чего именно добиваются англичане, потом ей пришлось втолковывать уже подданным британской королевы, что без документов на русском языке они не смогут взять тут ни одну книгу, причём за любую, даже самую высокую плату.

– Не может такого быть! – Решительно возразил Файшер, который считал, что деньги могут решить любые проблемы, потом, подумав, добавил. – И, мне кажется, это – дискриминация по расовому признаку.

– Я бы на твоём месте не стал развивать эту тему, – вполголоса посоветовал профессор. – Россия ещё не столь демократизирована, чтобы здешние власти обращали внимание на подобные нарушения.

Диалог детей в это время был более конструктивен.

– Данила, ты можешь помочь этим господам? – Спросила Алиса у своего нового приятеля и поспешно, пока тот не успел согласиться, предупредила. – Только я не могу за них поручится.

– Почему? – Удивился Данька, которому англичане скорее нравились, чем нет.

– Во-первых, я я ними познакомилась несколько минут назад и ещё не успела их как следует узнать. А во-вторых, за это время они уже успели меня обмануть.

– Как – обмануть? – Испуганно прошептал мальчик.

– Потом расскажу, – так же шёпотом ответила Алиса.

– Всё равно сегодня мы уже ничего не успеем, – поморщился Данила. – Библиотека скоро закрывается, а за ночь мы можем что-нибудь придумать. Как тебе такая идея, Алис?

Маленькая американка пожала плечами:

– Если я правильно воспринимаю ситуацию, нам больше ничего не остаётся.

– Придётся заняться нашими делами завтра с утра, – поскучнел Брайтон, услышав перевод. – Здесь читальный зал есть?

Алиса задала этот же вопрос библиотекарше и получила утвердительный ответ.

– В него-то нас пустят? – Спросил Файшер.

Женщина, чуть поколебавшись, кивнула. Наверное, она прикидывала, что тут может быть опасного, если в читальном зале посидят два посторонних человека. Само собой, их нужно будет как-то зарегистрировать, но это уже частности.

– Мэм, в которое время завтрашним днём будет открываться библиотека? – Уточнила Алиса.

– В десять, – ответила женщина, удивлённая подобным обращением – «мэм» её назвали первый раз в жизни. Да и акцент Алисы был слишком явным, чтобы на него сразу же нельзя было не обратить внимания.

– Она не из России, – сказал Данька в ответ на недоумевающий взгляд библиотекаря. То, что Алиса – американка, он решил сказать позже; это была тема для отдельного разговора.

– Я из Америки, – сама уточнила девочка, мило улыбнувшись русскоязычной собеседнице. И лицо у неё стало таким лукавым, что Даньке показалось, ещё чуть-чуть – и она покажет язык.

– Из Америки? – Слабым голосом отозвалась женщина и бросила на Данилу взгляд, который можно было обозначить как «ну-у-тебя-и-друзья!»