САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. 310 лет Центральному военно-морскому музею

Только «шапки», Руслан Шамсудинович, становятся маленькие – теряется смысл воспитательной работы молодежи и населения.

Смысл при таких опережающих темпах обесценивается. Страдает все, и в первую очередь патриотизму нации в Вашем музее наносится все большая и большая травма.

Все перечисленные методы большого голливудского шоу в 21 веке неизбежны. По этому пути идут все морские и не только музеи мира. Эта массовая организационная деятельность является данностью нашего времени. Мы – ДА! – этой массовой деятельности должны уделять массу внимания! И с этим мы согласны. Но, уважаемый Руслан Шамсудинович, наш с Вами корабль все еще Музей! Нельзя идти с угрожающим креном на левый или правый борт. Это приведет к неизбежному нарастанию крена, превращению «корабля» славы Русского флота в Эразмовский «корабль» и переворачиванию вверенного Вам «судна».

Восстановите пропорцию, Руслан Шамсудинович!

Объем писем Смирнова достигает 170 печатных страниц и 175 фотографий с подписями, разбором ошибок, источниковедческим обоснованием – указанием на специальную литературу. Около 300 замечаний, адресованных Вам за последних три года.

Почему не отвечаете на письма посетителей музея, журналистов, например, Золотоносова и иногородних русскоязычных граждан? Как такое стало возможно? По законам России на письма положено отвечать. Ответьте.

Смирнову не отвечают.

А устно Смирнову сказано: «Не Ваше дело…»

Константин Кириллович, коренной петербуржец, строивший своими руками корабли и плавсредства, имеющий соответствующее техническое кораблестроительное образование, эрудированный и воспитанный человек, вынужден Вам на Ваше «Не Ваше это дело» отвечать: «Ошибаетесь, Руслан Шамсудинович, – мое».

«Это дело» – Ваше, Руслан Шамсудинович, и Смирнова, и всех тех, кто посещает музей, временные выставки ЦВММ и его сайт. Дело это – национальное! И бережете его, Руслан Шамсудинович, не Вы один. Дело это славное нация бережет.

В этом научном и содержательном Вашем ответе Смирнову «Не Ваше дело» хорошо просматривается Ваш стиль работы с сотрудниками и посетителями, Руслан Шамсудинович!

Горько то, что мы знаем итоги выхода настоящей книги в свет: Вы не прочтете эту книгу, и ничто в Вас не изменится, и Ваши начальники и заместители тоже эту книгу не прочтут. Им – вашему начальству в департаменте культуры МО РФ – и Вам лично, Руслан Шамсудинович, некогда. Важные и государственные дела занимают все ваше рабочее время…

Вот такие итоги написания и издания нашей книги нами прогнозируются.

Почему Вы на закрытые заседания коллегий морских музеев, научные конференции музейные никого, кроме приглашенных, не допускаете?

Ваши конференции историко-патриотические – закрытые мероприятия?

– Всегда?

Почему даже для сотрудников музея Вы создали такое постоянно действующее в музее постановление – не пускать в конференц-зал на слушание докладов под страхом лишения квартальной премии?

За исполнением этого негласного распоряжения строго следит «начальник режима» и еще два—три особо доверенных лица – инженер, пожарный и председатель второго музейного профкома, числящаяся в научно-экспозиционном отделе, в котором она, почему-то не работает, только зарплату получает исправно. Она – порученец по особым делам… И квартальной премии Вы в соответствии с докладной «начальника режима» лишаете, и фамилии лишенных за этот «проступок» в 2018 году мы можем назвать.

Борьба за дисциплину – с сотрудниками?

В подтверждение этих строк можем привести примеры лишения квартальной премии «за отлучку с рабочего места» на конференцию, проводимую в стенах ЦВММ в первом квартале 2018 г.

Константин Кириллович посещает ЦВММ как рядовой посетитель с 1971 года, и ему есть с чем сравнивать организацию экскурсионного дела «тогда» и «сейчас». Смирнов подарил музею 100 гигабайт специальной морской литературы – это колоссальная библиотека! В каждый новый свой визит в ЦВММ Смирнов передает в дар музею все новую и новую литературу в электронном виде.

Константина Кирилловича Вы в своем единственном ответе в письменном виде удостоили внимания, а устно обещали взять его на работу в ЦВММ. Но Ваш заместитель сказал Смирнову, что мест нет.

Константина Кирилловича не пригласили в «Друзья музея», хотя такая структура в ЦВММ имеется. Когда он посещает Ваш музей, всегда передавая в дар в Е-виде собранные им книги, его поят чаем, и более никак применить его знания у музея не получается…

Почему это стало возможно при Вашем руководстве?

Можно перечислить элементы Вашего бережного отношения к сотрудникам, выращиванию новых и молодых специалистов, кадровой политике:

– Отсутствующая библиотека (не развернута с 2013 года) и отсутствующий интернет на рабочих местах научных сотрудников и экскурсоводов, мест нет для желающих устроиться на работу в музей и одновременно большое количество «свободных» вакансий.

– Из экспозиционного отдела за полтора года 2017—2018 ушли шесть человек, и фамилии мы можем сообщить на суде чести. На офицерский суд чести – вот куда Вас необходимо вызвать. В экспозиционный отдел за последние 1,5 года пришли пять новых сотрудников, закономерно или подозрительно, но кроме одного никто из них ранее не имел опыта музейной работы.

– За этот период в музее сменились три заместителя по науке и два главных художника. Все заместители директора по науке были кандидатами наук (искусствоведения, философии, социологии /по памяти/). И среди них не было ни одного человека, имевшего флотский или армейский, офицерский профессиональный и жизненный опыт.

– В фонды (святая святых музея) берут людей с улицы. Такого не было никогда! Фонды – особо оберегаемое музеями место, в них брали только людей с музейным опытом, проверенных на работе в открытых отделах.

– Последний раз молодые специалисты (историки и музейные работники) со студенческой скамьи распределялись в музей более пятидесяти лет назад – в 1957 году /по памяти/. С тех пор берут на работу в музей только «своих»: знакомых, родственников и т.д., безотносительно специальности. И в Ваши планы не входит изменить такое положение дел с молодыми специалистами.

Элементы Вашей кадровой политики можно легко продолжать, потому что людей, которых коснулась Ваша так неразумно применяемая «дисциплинарная длань», достаточно. Одни еще продолжают работать, другие «уволены по собственному желанию», по возрасту, без наград и почестей, проработав по 15, 20, 30 и более лет (есть и такие). Но они «не применяются» Вами, сидят по домам и через одного пишут свои исследования, воспоминания, потому что любят флот по-другому, не так, как любите его Вы: «Где мои статьи в журналах?» – цитата из «Сборника выражений Нехая». Сотрудниками замечен еще один «кадровый высокопрофессиональный ход» – всех, кто проработал в музее 4—5 лет, необходимо уволить под любыми предлогами. Чтобы в жилах музея не застаивалась старая дурная кровь? Или чтобы не вырастали знающие специалисты? Или Ваша кадровая политика – часть стихотворения Осипа Мандельштама: «Наши речи за десять шагов не слышны…»?

Кадровой политике музея мы планируем уделить отдельный раздел альманаха и рассмотреть в нем многие вопросы.

Почему Региональную общественную организацию ветеранов МВД Афганской и Чеченской войн Адмиралтейского района под председательством Игоря Дембовского не пригласили в «Друзья музея»?

Члены этой организации в июне 2018 года выполнили условия вступления в «Друзья музея» – совершили бескорыстный поступок, подарив музею новую инвалидную коляску стоимостью более 6 тысяч рублей с передачей товарного чека. По условиям, разработанным Вами же, РОО, как дарителя более 5000 тысяч рублей, должны были включить в состав «Друзей музея», с предоставлением на один год /по памяти/ права бесплатного посещения ЦВММ одному или двум людям (друзьям). Первая инвалидная коляска у музея появилась за все время работы. А дарителей ЦВММ в Вашем лице не отблагодарил включением в состав «Друзей музея».

Это упущение разве не нужно

Чего и сколько музей издал за 310 лет своего существования? Этому мы посвятили отдельное исследование, основанное на списке литературы, опубликованном музеем к своему 310-летию (24 января 2019 г., по совпадению, почти в день боя «Варяга» – 27 января 1904 г.). Юбилейная книга (коллективная монография) называется «История Центрального военно-морского музея 1709—2019». В ней 756 страниц! В приложении дан список литературы. В списке на 18 страницах 304 наименования: книги, альбомы, каталоги, публикации, всё что издал наш музей или о музее. Это наиболее полный опубликованный список за всю историю существования музея. И любознательный посетитель-читатель может легко увидеть собственными глазами все темы, к которым обращался музей за 310 лет. Таким образом можно увидеть главные приоритеты и интересы музея (это темы, о которых писали чаще), и приоритеты второстепенные (о чем писали реже), и совсем что было не в приоритетах и в концепции музея не входило (а их за 310 лет была не одна).

Вниманию любознательных читателей представляем наше собственное понимание анатомии случившегося казуса (с дарителями инвалидной коляски): в ЦВММ некому заниматься «Друзьями музея». Эта работа кропотливая и для любого музея необходимая: так как друзья – люди состоятельные, они и дарители и спонсоры и меценаты. Здесь каждый музей проявляет свои дипломатические и культурные возможности, стараясь «закрепить» своих друзей в этом статусе надолго, желательно на многие годы. Но эту работу, как и работу собирательскую, ЦВММ, судя по случаю с РОО под председательством Игоря Дембовского и по другим имеющимся у нас документам, не проводит. Равно как не проводит и реальной закупочной политики. А ведь музей «приобретал покупкою» предметы истории и искусства, начиная с 1825 года, и в трудные послереволюционные годы (например в 1926-м), и в годы советской власти (то есть все время своего существования). Только начиная с 2013 г. мы не видим приобретений морского музея покупкою. А видеть этот процесс несложно: ЦВММ ежегодно представляет вниманию читателей сайта и своей газеты основные предметы, приобретенные дарением. Приобретенное дарением демонстрируется, а покупкою – нет. Значит, закупочная деятельность у ЦВММ с 2013 года отсутствует.

Этим двум вопросам (друзья и закупки) в нашей книге будет отведено специальное место.

Дарители инвалидной коляски (естественно, ветераны войн и сами инвалиды) Ваш сайт, Руслан Шамсудинович, не обязаны посещать. О «Друзъях музея» они не знали. Их в друзья не пригласили по очевидной причине: музей работает по системе «ЗИС» («Звонки и связи»). Но ни эти ветераны, ни досужие любители флота, такие как К. К. Смирнов и ряд других (фамилии можем назвать), музею не нужны. Это не те «связи», которые Вам необходимы. Такие любители флота пишут письма и приезжают иногда из далеких и близких городов России и зарубежья, чтобы узнать о воевавших или служивших родственниках или предложить музею архивы или предметы своих умерших родственников. Это и многое другое приводит их издалека в Центральный военно-морской музей России.

В музей передаются книги морской тематики советского времени, часто весьма познавательные и представляющие собой библиографическую редкость. Все книги, вышедшие более 20 лет назад, являются по библиотечной классификации редкостью. К дарителям – чаще всего вдовам конструкторов атомных подводных лодок и офицеров подводных и надводных кораблей уровнем ниже капитана 1-го ранга – подчас не выходит никто: директор и его заместители заняты, начальник экскурсионного отдела в делах. С ресепшена, где до недавнего времени находился один из знатоков флота, а теперь, видимо, не знаток, достойного сигнала «наверх» как не поступало, так и не поступает. Книги принимаются навалом работником ресепшена, без надлежащей регистрации и, конечно, без благодарственного письма и описи. Если литературу приносят директору в дар, все, в том числе вновь изданные, книги также не регистрируются, директором не читаются, через ПЯТЬ! минут они уже переданы секретарю, чтобы в кабинете директора не скапливались «посторонние предметы»…

Нам, пишущим эти горькие строки страницу за страницей, трудно удержаться в рамках фактологических и не давать характеристику методам работы руководства, равно как и самому руководству.

Из-за незнания истории флота Вы, Руслан Шамсудинович, попадаете в длительные разбирательства с посетителями и собственными сотрудниками, например, с высокопоставленными посетителями от военно-сухопутного ведомства в апреле /по памяти/ 2018 года на тему:

«Были или не были стиральные машины на „Авроре“ во времена Русско-японской войны 1904—1905 годов?»

Стиральные машины на «Авроре» были. Но случай этот в музее стал притчей во языцех не потому что Вы, как и высокопоставленные экскурсанты этого не знали, а потому что продолжали упорствовать, что «этого не могло быть». Вам недостаточно было справок, распечатанных из интернета, ни через один день, ни через один месяц (ЦЕЛЫЙ МЕСЯЦ ДЛИЛОСЬ РАЗБИРАТЕЛЬСТВО), и тогда Вы собственной рукой на докладной записке, представленной в Ваш адрес, начертали: «Впредь подобных оплошностей не допускать». Каких, Руслан Шамсудинович, оплошностей? Ваших оплошностей мы впредь допускать никак не сможем. Просто читайте книжки по истории ВМФ или доверяйте своему старшему научному сотруднику, между прочим, почти единственному в музее, владеющему двумя языками… А себе самому мы Вам рекомендуем занести выговор, задним числом. Будь Вы человек хотя и не флотский, но знаток, с пятилетним опытом, а не только пятилетним стажем директорствования в музее военно-морской истории и военно-морского искусства, или еще не знаток, но жадно впитывающий все знания по морским дисциплинам, традициям и истории ВМФ, Вам бы прощали такие оплошности – человек не может знать всё.

В составе музея немало знатоков флота, экспертов, научных сотрудников, людей с большим, чем у Вас, флотским опытом.

Но где они?

В экскурсионном отделе из 16 человек персонала нет ни одного экскурсовода с военно- или просто морским опытом, а ведь не так давно они здесь работали (где они?) … Руководит отделом армейский отставной офицер, также не имеющий опыта службы на кораблях и береговых частях флота.

Ваши заместители по науке, находящийся в должности и два его предшественника, также не имели никакого отношения ни к гражданскому, ни, тем более, к военному флоту. Впрочем, этой и другим составным частям проводимой в музее кадровой политики будет уделено внимание в отдельной подглаве.

Но знатоков флота, его истории и техники в России всегда было достаточно! Где они?

С ними разрушены взаимоотношения. Вами разрушены, Руслан Шамсудинович. Они Вас боятся, избегают… Они ушли из музея, равно как ушли и самодеятельные экскурсоводы и клубы катерников и подводников, и этим потерям мы тоже уделим внимание в книге.

Поскольку Вы «ни то, ни другое, ни третье» – не моряк, не любитель истории флота и не «собиратель» человеческих драгоценных душ, каковыми, кстати, были Ваши предшественники (и мы о них тоже расскажем в разделе к книге В. Б. Морозовой – сотрудники музея с 1936 по 1990-е годы) – эти Ваши стирально-мыльные оплошности видят все, кроме Вас, обличенного властью и употребляющего власть и «единоначалие» по своему разумению.«Начальник делает то, что умеет», – говорят о Вас умные люди в музее… Ваши недостатки и оплошности музея собираются вокруг Вас, как металлические опилки вокруг магнита, создают неуничтожимую девиацию и составляют неотъемлемую часть Вашей биографии и, к сожалению, музея тоже. Такое положение недопустимо для авторитета национального музея страны.

Ваши деловые качества и высокая личная энергия позволяют Вам и музею с честью и достоинством встречать и провожать любые проверочные комиссии, круглые и юбилейные даты, события внутримузейные и касающиеся всей истории Великой России. Но, определенно нужно быть тщательнее в составлении экспозиций (о чем большой специальный разговор еще впереди) и бережнее к людям.

По характеру приведенных фактов можно предположить, что у Вас нет профессиональных экспертов и знатоков дела?

Но знатоки морского дела и истории в музее есть!

Почему начальниками отделов нашего музея от смотрителей в 18 веке, через лиц выше названных, через еще не названых – Сарычева Гавриила Андреевича, Крузенштерна Ивана Федоровича, через все времена до и после переворотные «великооктябрьские-революционные» и даже в новодемократическое время после 1991 года.

Почему начальниками музея назначали мореплавателей, героев и ученых?

Потом стали назначать капитанов 1-го ранга (Кулешов до 1973 г., Фатеев до 1986 г., Алёшин до 1991 г., Корчагин до 2004 г., Шидаков до 2008 г.). А потом в начальники (до 2013 г.) попал с должности завхоза гражданский человек Лялин!? Опозорил музей… И ситуацию (с 2013 г.) исправили генерал-лейтенантом танковых войск, политработником Русланом Шамсудиновичем… Вы, Руслан Шамсудинович, сорок шестой начальник среди плеяды руководителей модель-камеры, Моского музеума, Морского музея, Центрального военно-морского музея с 18 по 21 век. Говоря «счетом американских президентов», вы 46-й президент.

Почему прервалась плеяда мореходцев?

«Уносит ветер золотое семя, —

Оно пропало, больше не вернется» [Мандельштам, 1920]

Пропала плеяда мореходцев, героев и ученых, их более нет в России? Или просто в должности начальников ЦВММ их почему-то больше не берут?

Вы не были бы поставлены на место директора и занимали бы эту святую для каждого морского офицера должность, если бы не умели хорошо делать то, что требуется начальству свыше. Отсюда закономерный и единственный вывод-предположение: все безобразия, которые нами перечислены, не входят в тот идеальный образ, который начальство свыше требует от Вас!

Только что мы обнаружили «новое и небывалое»: от Вас (свыше) требуется совершенно иная деятельность!, а «безобразия», уже перечисленные (и еще не указанные) в тексте нашей книги, относятся к величинам МИЗЕРНЫМ, в расчет департаментом МО РФ и другими надзирающими за деятельностью музея комиссиями не берутся, не рассматриваются, и никому из начальства или многочисленных проверок, так часто наведывающихся в музей, невдомек, что они (наши замечания) есть! Это говорит о профессиональном уровне надзирающих и проверяющих музей?

Стоп. Рассмотрение этих вопросов выходит и за рамки, объявленные названием нашей книги, и за рамки нашей компетенции.

То есть «жираф большой, ему видней» (В. Высоцкий).

Но вопрос мы обозначим: так что же требуют от музея в настоящее время «начальства свыше»?

Почему во главе ЦВММ стоит не флотский человек? – Потому что надежный. Но всё меняется. И то большое внимание, что уделяется сейчас в ЦВММ благодаря руководству музея, деловым и энергетическим качествам Руслана Шамсудиновича и командования флотом не музейной работе, а работе с учащейся молодежью, заставляет нас предполагать, что в ближайшее время здесь будут введены штатные офицерские должности. А вот займут ли эти должности флотские офицеры – в этом мы сомневаемся.

ЧАСТЬ 1

30 писем без ответов директору ЦВММ

Смирнов К. К.

Уважаемый читатель!

Моя статья в этой книге основана на моих письмах директору Центрального военно-морского музея Нехаю Руслану Шамсудиновичу и директору филиала «Крейсер «Аврора» Авраамову Николаю Георгиевичу. Чтобы сэкономить Ваше время при прочтении этого материала, я не привожу полный текст писем, а только показываю неточности работников музея и даю объяснение, как всё это должно быть. Переписка моя началась в 2016 году. Но только малая толика замечаний была исправлена. Многие из них до сих пор находятся в экспозиции. Итак, начну.

А теперь посмотрим, как это выполняют работники ЦВММ.

Выставка «Крейсер „Аврора“ в истории Отечества»

На стенде, посвященном спуску крейсера, в левом верхнем углу находится фотография крейсера «Аскольд» с подписью, что это «Аврора».

По этому поводу было написано письмо:

«Посмотрел стенд, посвященный крейсеру «Аврора». На фото спуска крейсера изображен крейсер «Аскольд». У вас там кто работает? Специалисты или те, кто погулять вышли? См. фото.

И еще одна ошибка. Скорость крейсера «Аврора» никогда не была 20 узлов. Отчет по испытаниям крейсеров «Паллада» и «Диана». «Как видно из испытания крейсеров „Паллада“ и „Диана“, означенные суда развили скорость только 19—19,17 узла, т. е. почти на целый узел меньше скорости, которая ожидалась при проектировании. Этот неудовлетворительный результат заслуживает тем большее внимание, что оба крейсера развили не только положенное число индикаторных сил, но даже значительно превысили его. Вместо 11 610 индикаторных сил, по которым проектировались машины этих судов, крейсер „Паллада“ развил 13 100, а крейсер „Диана“ – 12 200 индикаторных сил. Трудно объяснить причину таких результатов, но одинаковость скоростей, которые развили крейсера, дает основание предположить, что в образовании их корпусов, вероятно, кроется одна и та же ошибка, одинаково сказывающаяся на скоростях обоих крейсеров».

Данные взяты ЦГАВМФ ф.417 оп. 1 д. 2505 л. 24—25 На испытаниях «Авроры» 25 октября 1902 года скорость была 19,28 узла при мощности 13 007 л. с. На испытаниях «Авроры» 9 ноября 1902 года скорость была 18,75 узла при мощности 12 277 л.с. и переуглублении 19 см. Т. е. скорость «Авроры» практически полностью одинакова со скоростью однотипных крейсеров. Так что озвученная на экспонатах скорость «Авроры» никогда не была 20 узлов.

Данные взяты из книги* Л. Л. Поленова «Крейсер Аврора». – Ленинград: «Судостроение», 1987 г.

На выставке «К 160-летию со дня основания Балтийского судостроительного завода»

В витрине с закладными досками кораблей, построенных на этом заводе, лежат закладные доски крейсера «Очаков», построенного в Севастополе, и яхты «Штандарт», построенной в Дании.

На выставке «Морская Россия (фотовыставка).

К 320-летию Российского флота» размещены две фотографии, на которых изображены разные корабли: один колесный пароход черного цвета, другой – винтовой белого цвета. Но дата события у них одна – 1888 год.

По этому поводу у меня был разговор с работниками музея и написано письмо. Но реакции никакой не было.

Тогда было написано письмо следующего содержания:

«Здравствуйте, Руслан Шамсудинович! Посетил Вашу выставку «Морская Россия (фотовыставка). К 320-летию Российского флота»

Очередной шедевр!

Маленький вопрос. Где правда? Подписи под фото практически одинаковые, но яхты разные.

Вот что об этих яхтах и подписях под ними можно сказать по-взрослому и немного подумав.

И чтобы Вам не тратить время на перевод, предлагаю почитать уже готовый. Он немного корявый, но смысл написанного понять можно.«Яхта «Гогенцоллерн»

Первая яхта «Гогенцоллерн» была построена в 1876—1878 гг. Norddeutschen Schiffbau A.G. в Киле. Ее интерьеры разработаны архитектором Heinrich Moldenschardt. В 1892 г. переименована в Kaiseradler и в 1912 г. сдана на слом».

«Гогенцоллерн II была построена AG Vulcan Stettin. Она достигала 120 метров (390 футов) в длину, ширина была 14 метров (46 футов) и осадка 5,6 метров (18 футов), мощность паромашинной установки 9588 лошадиных сил (7150 кВт).Она была использована в качестве императорской яхты и Aviso с 1893 г. по июль 1914 г. С 1894 по 1914 год, за исключением 1906-го, император Вильгельм II использовал ее для своих ежегодных длительных поездок в Норвегию. В общей сложности он провел четыре года на её борту.

В июне 1914 г. Гогенцоллерн II приняла участие в регате в Киле, и 25 июня был проведен последний банкет на борту, чтобы развлечь офицеров британского флота, чьи корабли были приглашены принять участие.

В конце июля 1914 года Гогенцоллерн II была выведена из состава флота и находилась в Киле. Последним капитаном был Johannes V. Karpf. Корабль стал собственностью Веймарской республики в 1918 г. Выведен из состава флота 27 февраля 1920 года, сдан на слом в 1923 году в Вильгельмсхафене». Итак, для справки, яхта «Гогенцоллерн 2» постройки 1893 года никогда не заходила в Кронштадт в 1888 году. Первый визит яхты был в Ревель в июле 1902 года. Второй – в финские шхеры в июле 1912 года. Из этого можно сделать вывод, что только под верхним снимком подпись соответствует действительности.

Руслан Шамсудинович, в процессе оформления выставки можно было увидеть различие во внешнем виде яхт, тем более, что одна колесная и окрашена в черный цвет, а другая винтовая и окрашена в белый цвет.

А может пора внедрять «ипатьевский метод» за такие «шедевры музейных экспозиций и выставок»? Ведь что ни выставка, то неточность».

Выставка «Непобедимый Ушаков»

По мнению работников музея, корабли вводятся в эксплуатацию, а не входят в состав Военно-морского флота.

В эксплуатацию можно ввести станок, оборудование и им подобное. После письма по этому поводу стенды были сняты до окончания выставки. Но в основной экспозиции музея это осталось.

Бомба называется ядром.

Остров, где произошло сражение между русским и турецким флотом, называется Тендра, а не Тендера.

После письма следующего содержания все неточности были исправлены.

«Здравствуйте, Руслан Шамсудинович!

Ошибки выставки, посвященной Ф. Ф. Ушакову:

В экспонате под названием «Ядра» размещена бомба. Руслан Шамсудинович, ядро – это цельный чугунный шар. Бомба же имеет внутри полость, в которую засыпается пороховой заряд через очко (отверстие в стенке бомбы для установки трубки).Вы бы очком вниз перевернули бомбу, чтобы она стала ядром хоть визуально. Видимо, Ваши сотрудники не ознакомились с книгой *Ильина «Наука морской артиллерии», которую я Вам выслал в мае 2016 года.

А здесь исправьте на табличке место сражения. Не Тендера, а Тендра. Ни одной более-менее серьезной выставки у Вас без ошибок не получается».

Выставка «К 160-летию окончания Крымской войны и 210-летию со дня рождения вице-адмирала В. А. Корнилова»

На выставке находим экспонат «Граната чугунная со свинцовой оболочкой к 9-фунтовым пушкам образца 1847 г. (в разрезе)».

По этому экспонату было написано письмо директору музея:

«В зале, посвященном Крымской войне, опять та же ошибка. Экспонат „9-фунтовая граната образца 1847 года“. Директор хоть смотрит, что за экспонаты находятся в экспозиции, или не царское это дело..? Видел ли он, что боеприпас имеет свинцовую оболочку, т.е. соответствует снарядам нарезной артиллерии обр. 1867 года? И какое отношение этот снаряд имеет к периоду Крымской войны? Посмотрите, что творится в экспозиции».

Это перечень орудий, которые состояли на вооружении кораблей русского флота и армии во время Крымской войны.

Вызывает удивление отсутствие понимания материально-технической части артиллерии периода 1850-1970-х годов 19 века. Работники музея не знают, что 9-фунтовый калибр в артиллерии появился только после Крымской войны у нарезных орудий. Была выслана книга «Результаты главнейших опытов, произведенных в русской артиллерии, от начала броненосного судостроения и введения современных орудий до настоящего времени», Санкт-Петербург, 1869 год.* В этой книге есть полное описание этой гранаты и орудия, которое ею стреляло.

А эта «неточность» находилась в экспозициях музея более года. В правом углу фото находятся принадлежности орудий парусного флота.

Это табличка с их названиями:

– Банник с прибойником;

– Шуфла;

– Скребок;

– Вспышечник;

– Сдвижной фальшфейерник.

Об этой ошибке на выставке я сказал «правой руке» директора музея Нехая Р. Ш. Морозовой Н. Г. Она ответила, что в курсе. Однако все это снова появляется на выставке, посвященной Ушакову Ф. Ф., и потом перекочевывает в экспозицию музея, посвященную артиллерии парусного флота. Снова была выслана книга «Наука морской артиллерии» Ильина, Санкт-Петербург, 1846 год.* И только после ТРЕТЬЕГО ПИСЬМА через полтора года табличку исправили.

Этот экспонат называется «Бомба с пропеллером»

Непонятна логика работников музея. Зачем бомбе, не имеющей двигателя, пропеллер.

Этот пропеллер называется ветрянка, которая является предохранителем для безопасного обращения с бомбой на земле и в первый момент при сбрасывании ее с самолета. Под действием набегающего потока воздуха ветрянка сворачивалась и освобождала ударник взрывателя.

Бомб фугасно-палубных никогда не было в боекомплекте русской артиллерии. Эта абракадабра никаких комментариев иметь не может. Фактически это бомба стальная, с центрующим утолщением и ведущим медным пояском длиной 2,5 калибра.

Выслана книга *«Руководство по артиллерийскому делу для учебных команд береговой артиллерии», часть 1-ая, СПБ, 1913 год, где описан боекомплект 9-дюймовых мортир.

На выставке «Страницы жизни моряка-художника. К 195-летию со дня рождения А. П. Боголюбова».

Здесь «ПерваС-Бахри»

А здесь правильно – «ПерваЗ-Бахри». Именно такое название было у турецкого пароходофрегата.

И не смущает работников музея отсутствие атакующих русских катеров на картине. И забыли они о наличии картины на сайте музея.

А в тексте на подписи к картине написано, что «Люфти-Джелиль» взорвался от попадания снаряда русской полевой батареи.

Это были выставки, а теперь я хочу провести экскурсию по постоянной экспозиции музея.

Слева от входа в первый зал находится экспозиция артиллерии парусного флота. Подходим к стенду с боеприпасами парусного флота.

На эту бомбу положена пачка сигарет длиной 87 мм. Так что калибр этой бомбы не 214 мм, а 130—140 мм. То есть это 18-фунтовое ядро, а не 68-фунтовое.

Это называется «Ядро бомбическое 5-пудовое»

Ядро – это цельный, без внутренней полости снаряд (здесь видно, что он полый). Слово «бомбическое» означает, что это боеприпас пушки. Но на вооружении флота и берега не было 5-пудовых бомбических орудий, только трехпудовые. И это означает, что бомба мортирная. Тем более на ней есть остатки от ушек, за которые бомба опускалась в дуло мортиры, и они были наружные. Бомбы для бомбических орудий и мортир 3-пудового калибра были унифицированы и имели ушки, утопленные в корпус бомбы.

Здесь все наоборот. Это не бомба, а ядро, так как это целиковый шар.

Написано, что это картечь в жестяном корпусе. Фактически это картечь в железных кругах.

Бомба называется брандскугель.

По поводу боеприпасов артиллерии парусного флота я неоднократно высылал книги *Ильина «Практическая морская артиллерия», С-Петербург, 1843 год и *«Наука морской артиллерии» 1846 года. Там это все разжевано, но увы…

Итог: ПЯТЬ НЕТОЧНОСТЕЙ НА ДЕСЯТЬ ЭКСПОНАТОВ в этой экспозиции.

Недалеко от них находится орудие, на табличке которого написано, что орудие имеет «ленточный компрессор».

О том, что это название неправильное, я говорил работникам музея неоднократно, высылал книги, где написано правильное название – «струнный компрессор». Но работники музея не соизволили исправить табличку.